Смерть играет (= Когда ветер бьёт насмерть)

      Тейт замолчал и высморкался. Тримблу казалось, что он намеренно затягивает свой рассказ.
      - А во втором автобусе кондуктором была глупая девчонка,- наконец продолжил констебль.- Стоило мне ее увидеть, как я сразу понял, что она ничего не заметила. Однако попробовать стоило, и я показал ей тот снимок Вентри, который мы получили от рекламного агентства. Она готова была поклясться, что никогда его не видела, ни в тот, ни в какой-либо другой вечер. Но как я сказал, не думаю, что ее наблюдательности можно придавать значение. В лучшем случае я бы назвал это отрицательной информацией.
      - Можете, сержант, назвать ее отрицательной, если желаете, но это означает, что Вентри не может доказать, что в тот вечер добрался до Сити-Холл на автобусе. Я всегда был уверен, что он лжет.
      - Да, сэр,- уклончиво произнес Тейт. Помолчав, он добавил: - Конечно, лгать можно по-разному.
      - Что вы этим хотите сказать?
      С еще большей неохотой Тейт медлительно принялся объяснять:
      - Видите ли, сэр, я подумал, что, может, стоит, раз уж я и так занимаюсь расспросами, пока я здесь, узнать, не прибыл ли он на каком-нибудь другом автобусе.
      - В самом деле? Мне казалось, вы со мной согласились, что, если Вентри ехал из дома на автобусе в Сити-Холл, это должен быть один из этих двух автобусов?
      - Да, сэр.
      - Тогда зачем тратить время на проверку других автобусов?
      - Просто на тот случай, что он ехал на концерт из какого-то другого места, а не из дома, сэр. Вот о чем я говорил, когда сказал, что лгать можно по-разному.
      - Прекрасно,- мрачно уступил Тримбл.- Выясните, какие автобусы прибыли в центр приблизительно в нужное нам время, и расспросите их кондукторов. Это не повредит, вам может помочь Джеффри.
      - Мне не нужен Джеффри.- Спокойный голос сержанта вдруг ожесточился.Вообще-то я сам навел справки сегодня утром. Это есть в моем отчете.
      И он снова надолго замолчал, словно ожидая, чтобы его подтолкнули.
      Тримбл готов был уже отделаться от него, сказав: "Ладно, потом прочту", и оставить на время предмет спорного разговора, но это оказалось выше его сил, как и догадывался Тейт.
      - Ну?- резко спросил инспектор.- Я жду. Каков же результат?
      - Автобус номер 5а, сэр,- заговорил Тейт медленным, нарочито равнодушным тоном,- достиг центра ровно в шесть минут девятого. Согласно показаниям кондуктора, один из пассажиров, которые там сошли, точно походил на Вентри, чью фотографию я ему показал.
      - Разумеется, он ошибся,- быстро сказал Тримбл. Поразительно, подумал он, как спокойно человек может среагировать на такое потрясение! По его тону Тейту нипочем не догадаться, какой волнующей оказалась эта новость. Слава богу, у Тейта не было этого дара - угадывать мысли человека, которые делали таким тяжелым общение с шефом.- На установление личности по фотографии всегда трудно полагаться.
      - Да, сэр,- еще более уклончиво сказал Тейт.- Хотя кондуктор абсолютно в этом уверен.
      - Но он должен ошибаться!- Как ни старался инспектор, в его голосе прозвучала нотка раздражения.- Автобус 5а! Его маршрут и близко не проходит от дома Вентри! Он входит в Сити с севера, не так ли?
      - Да, сэр. Вот как раз один из них идет.
      Мимо пронесся двухэтажный автобус, оставив за собой золотистое сияние в сгущающихся сумерках.
      - Вот вам!- Тримбл слабо махнул рукой ему вслед.- Как мог Вентри, направляясь со своей стороны города, достигнуть центра на этом автобусе?
      - Совершенно верно, сэр. Именно это я и хотел сказать, когда говорил, что лгать можно по-разному.
      - Конечно, Вентри лжет! Но это полный вздор полагать, что он...
      Инспектор внезапно замолчал. Вопреки своим принципам, он позволил себе быть втянутым в спор по поводу преступления со своим подчиненным.
      - Пожалуй, лучше я сам поговорю с этим кондуктором,- сказал он усталым голосом, как шеф, которому предстоит неприятное задание исправить ошибку своего помощника.
      - Хорошо, сэр,- покорно сказал сержант.
      Оставшийся путь они проделали в полном молчании.
      - Добрый вечер, джентльмены!- приветствовал Кларксон детективов с радостной улыбкой.- Ради бога, простите, что я заставил вас ждать, но, по правде говоря, не думал, что это вы, когда услышал звонок. Я прислушивался к шуму машины, никогда бы не подумал, что вы пришли пешком. Но это великолепно! Приятно думать, что вы стараетесь экономить деньги налогоплательщиков! Прошу ваши пальто и шляпы, а затем - прошу в гостиную. Это же только в кино детективы не снимают шляп в помещении, не так ли?
      Продолжая болтать, он провел мужчин в гостиную, обставленную приобретенной в рассрочку мебелью в стиле середины тридцатых годов. Детективы с удивлением увидели, что каждое сиденье из трехпредметного мебельного гарнитура уже занято. На диване расположился лысый молодой человек, тараща глаза в возбужденном ожидании. Одно из кресел было занято пышнотелой темноволосой женщиной, которая нервно и жеманно улыбалась, прикрывая рот ладошкой. В другом, строго выпрямившись, сидела еще одна женщина, привлекательная блондинка, с выражением скуки и брезгливости на строгом красивом лице.
      Это моя жена.- Кларксон указал на блондинку.- А это Том и Морин - мои друзья.
      - Рады с вами познакомиться!- одновременно проговорили Том и Морин.
      Жена ничего не сказала, однако по взгляду, брошенному на мужа, было ясно, что она много чего могла бы ему высказать.
      Тримбл важно поклонился присутствующим.
      - Счастлив с вами познакомиться.- Затем, обернувшись к хозяину, он продолжал: - Мистер Кларксон, мне нужно задать вам несколько вопросов. У вас есть свободная комната, где мы с сержантом...
      - О нет!- прервал его Кларксон.- Это нам не подходит. Понимаете, Том и Морин - мои алиби!
      - Что?- искренне удивленный, переспросил Тримбл.
      - Мои алиби. Как и моя жена, только не знаю, считается ли она по закону - как свидетельница по завещанию, если вы меня понимаете. Полагаю,- с ноткой тревоги спросил он,- вы ведь хотели меня видеть в связи с этим убийством в Сити-Холл, верно?
      - Да,- успокоил его Тримбл,- именно так.- В этот момент он поймал взгляд сержанта Тейта, и впервые за время общения почувствовал, что между ними установилось веселое взаимопонимание.- Может, вы просто расскажете нам все, что знаете об этом,- добавил он, подвигая себе стул и предоставляя сержанту устроиться на диване рядом с Томом.
      - Ну, дело в том,- затрещал Кларксон,- что я страшно интересуюсь детективными историями, как почти каждый более или менее умный человек, но в данном случае я имею особый интерес, поскольку знаю многих оркестрантов. И я был страшно заинтригован, когда услышал о тайне пропавшего кларнета. (Не знаю, как вы в полиции называете этот случай, но лично я всегда думаю о нем под этим названием.) Ни для кого не секрет, что я должен был играть партию кларнета на этом концерте, и играл бы, если бы этот тип Эванс не восстал против этой идеи, и, когда я услышал, что вы расспрашивали обо мне, я сказал себе: "Привет! Значит, в недостающем кларнетисте подозревают вашу милость!" Я прав?
      - Совершенно верно,- выразительно подтвердил Тримбл.
      - Ну, что я тебе говорил?- торжествующе заявил Кларксон жене, выглядевшей еще более недовольной.- Вот, но я совершенно определенно не тот недостающий кларнетист, и, более того, я вообще не был на этом концерте. Если я недостаточно хорош, чтобы выступать, сказал я Билли Вентри, тогда будь я проклят, если заплачу такие деньги и пойду вас слушать. Так я подумал. Я не так уж обожаю музыку, хотя человек должен иметь то или иное хобби. Конечно, как оказалось, я только навредил самому себе. Когда я узнал, что пропустил самое настоящее сенсационное убийство, не скрою, я впал в бешенство. Однако что случилось, то случилось, и что толку жаловаться! Но если вы меня спросите,- здесь он доверительно склонился к инспектору,- если вы спросите меня, то парень, за которым вам нужно следить, так это проклятый самоуверенный тип, Клейтон Эванс. Он способен выгнать девушку из оркестра только потому, что на репетиции она допустила ошибку! Да он просто сумасшедший, этот тип,- помешался на своей музыке! Я, конечно, тоже люблю музыку, но в пределах разумного,- вот почему я готов был играть в оркестре, если бы только он предоставил мне достойную моего мастерства партию...
      - Вы хотели сказать мне о своем алиби,- мягко прервал его инспектор Тримбл.
      - Простите, старина, конечно. Боюсь, я немного заболтался. Послушайте, может, желаете сигарету или виски? Я совершенно забыл о гостеприимстве... Ну, раз вы не желаете, с вашего разрешения, я сам закурю... Так вот, я говорил про алиби. Так или иначе, но вместо того, чтобы идти на концерт, я провел вечер здесь вместе с Томом и Морин.
      - Весь вечер?- серьезно спросил инспектор.
      - Весь вечер. По крайней мере, лично я. Минутку, я сейчас расскажу вам все подробно. Я знаю, как полицейские внимательны ко всем мелочам. Но я не возражаю, я понимаю - это ваша работа. Любой, кто, подобно мне, изучал эти вещи, может сказать, какое огромное значение могут иметь мелочи. Слушайте. Мы с Томом работаем в одной конторе. Мы вместе ушли приблизительно без четверти шесть и направились прямо к нему домой - это на Чарлвиль-роуд, только за углом. Морин была дома. Вайолет, моя жена, пришла к нам довольно поздно. Кстати, где ты была? Мы же договорились встретиться у них в шесть часов.
      Миссис Кларксон впервые за все время заговорила:
      - Какое это имеет значение? Продолжай свой рассказ и не занимай попусту время инспектора.
      - Ну ладно.- Муж неожиданно грубо ухмыльнулся.- Это не в первый раз, когда ты уходишь по своим делам и не можешь дать приличного объяснения, вот и все. Так или иначе,- он повернулся к Тримблу,- вот как было. Мы немного выпили, пока она не появилась, а потом поужинали вчетвером. После этого мы уселись поиграть в покер по маленькой и расстались около одиннадцати. Так ведь?- обратился он к Морин и Тому.
      - Абсолютно так,- подтвердил Том, который затаив дыхание прислушивался к этому длинному и запутанному рассказу.
      - Истинная правда,- эхом отозвалась Морин.
      - Очень вам благодарен,- поклонился еще раз Тримбл.- Вы все прекрасно разъяснили, мистер Кларксон, и очень нам помогли.
      - Все нормально, старина, все нормально. Только рад был помочь. А теперь, если позволите спросить, вам еще нужны Морин и Том? Потому что, если нет, думаю, они хотели бы уйти...
      - У Морин готовится в духовке что-то особенное,- пояснил Том.
      Тримбл, который нагляделся на эту парочку так, что ему этого хватило бы на всю жизнь, сказал, что их присутствие в интересах правосудия больше не требуется. Перед их уходом он совершенно осчастливил их тем, что записал их имена в свой служебный блокнот и попросил никому не рассказывать о том, что они слышали.
      - Остался только один вопрос, мистер Кларксон,- продолжил инспектор, когда "алиби" удалились.- Ваш кларнет дома?
      - Да, конечно. Я уже давно его не касался. Убрал куда-то наверх.
      - Вы никому его не одалживали за последнее время?
      - Нет.
      - Не могу ли я на него взглянуть?
      - Конечно, старина. Пойду найду его, это быстро.
      Как только Кларксон покинул комнату, Тримбл повернулся к миссис Кларксон. Прислушиваясь вполуха к долгой истории об алиби, он думал о другом. Об автобусе 5а, который проходит мимо дома Кларксона, о каких-то слухах относительно личной жизни Вентри и о небольшом инциденте по поводу позднего появления миссис Кларксон к Тому и Морин,- все это неожиданно слилось вместе и побудило его сделать шаг наобум.
      - Скажите,- быстро сказал он,- вы видели мистера Вентри в тот вечер, когда состоялся концерт?
      Ответ не замедлил себя ждать.
      - Что вам известно о нас с ним?- спросила она, кусая губку.
      - Не важно. Отвечайте на мой вопрос. Вы его видели?
      Миссис Кларксон бросила тревожный взгляд на потолок, где слышались шаги ее мужа.
      - Нет, не видела, он свинья,- с горечью пожаловалась она.- Но могу сказать, где он был. В тот вечер я пыталась дозвониться к нему домой, но его не было. И все время он провел...
      Она сразу замолчала, так как дверь открылась и появился Кларксон с черным футляром из кожи, покрытым толстым слоем пыли, которую он не потрудился смахнуть.
      - Вот он,- сказал он.- Желаете взглянуть?
      Он открыл футляр и обнажил инструмент, который лежал внутри, бережно завернутый в ткань.
      - Спасибо,- сказал Тримбл.- Не надо его доставать. Я только хотел убедиться, что он на месте.
      - Не думаю, что я еще когда-нибудь стану на нем играть. И подумать только, что, если бы я согласился играть вторую партию, я мог бы присутствовать при убийстве! Это просто потрясающе, верно?
      - Если захотите продать инструмент, я знаю человека, который недавно разбил свой кларнет,- заметил инспектор.- Ну, не стану вас больше задерживать, мистер Кларксон. До свидания!
      Выходя из комнаты, он поймал взгляд миссис Кларксон. За спиной ее мужа он поднял вверх левую руку и сделал вид, что пишет по ладони правой. Она быстро кивнула в знак того, что поняла его.
      - Думаю, мы можем добраться к себе автобусом 5а, сержант,- заметил Тримбл, когда они оказались на улице.
      Он чувствовал себя гораздо лучше, чем до привода в этот дом. Хотя он не был уверен в том, куда приведет его след, он почувствовал, что куда-то приведет. Во всяком случае, за последние пять минут ему удалось произвести впечатление на Тейта, а это уже положительное достижение.
      Глава 15
      ПЕТИГРЮ ИЗЛИВАЕТ ДУШУ
      - Возьмите еще виски, Макуильям,- предложил Петигрю.
      Это было не предложением, а просто констатацией факта. Шеф полиции возьмет еще порцию виски, и она исчезнет так же быстро и без видимого эффекта на пьющего, как те две порции, которые предшествовали обеду, и еще две, которые наверняка последуют до конца вечера. Это был уже второй визит Макуильяма к Петигрю, и тот начал серьезно прикидывать, что ему делать, если расследование смерти мисс Карлесс продлится, исчерпав его весьма скромный запас виски.
      - Благодарю вас.- Начальник полиции налил себе из графина щедрую порцию виски, чуточку разбавил его содовой и одним глотком наполовину осушил бокал.- В холле я оставил для вас пару бутылок,- добавил он.
      - Вы... что сделали?- кисло переспросил Петигрю.
      - Я никогда не мог понять,- Макуильям задумчиво разглядывал бокал в руке,- почему в наши дни нехватки продуктов и распределения их по карточкам гости считают приличным приносить с собой пакетики чая и сахара и эти крохотные пачки маргарина для хозяев, когда само собой разумеется, что их будут угощать по их выбору более вкусными и - простите, что говорю об этом,гораздо более дорогими. Сам я весьма равнодушен к чаю, а еще больше к сахару, но, как вы наверняка могли заметить, люблю как следует выпить вечером. Поэтому, повторяю, я оставил для вас в холле две бутылки.
      Петигрю хотел было возразить, но передумал. В голосе полицейского была такая решительность, а его подбородок так упрямо выдвинулся вперед, что любые доводы против отпадали.
      - Очень любезно с вашей стороны,- с опозданием нашелся он.
      - Не стоит. Это лишь вопрос справедливости.
      Макуильям очень трогательно старался, чтобы вопрос о благодарности больше не всплывал.
      Петигрю взял иной курс:
      - Что ж, раз такое дело, пожалуй, я выпью с вами еще стаканчик.
      Начальник полиции сразу оттаял.
      - Этого я и ожидал,- сердечно признался он.- Ваше здоровье, дорогой сэр!
      По взаимному соглашению во время обеда они не говорили о цели его визита. Макуильям оказался очень приятным гостем, с широким кругом интересов и обладающим даром беседы, что сразу одобрила Элеонор. Только теперь, когда был выпит кофе, мужчины уединились в уютном уголке, который Петигрю удостаивал названия студии, чтобы обсудить дело. Однако казалось, Петигрю не испытывал желания приступить к обсуждению. Он смешал себе виски с содовой, угостил сигаретой гостя, закурил сам, хлопотливо искал пепельницы, а потом долго пристраивал их поудобнее, после чего устроил целую кутерьму, взбивая подушки у себя в кресле. Наконец со смущенным видом он молча уставился на электрический камин, который обогревал маленькую комнатку.
      - Видимо, вы горюете,- неожиданно нарушил молчание Макуильям,- что это не старинный добрый камин.
      - А?
      - Чтобы можно было им заниматься. Ну, тыкать в дрова кочергой, подкладывать уголь, или раздувать пламя мехами, или просто проклинать идущий от него дым. Что-то такое, что могло бы вас занять и оттянуть неприятный момент.
      Петигрю виновато покраснел и усмехнулся. Он обнаружил, что не может раздражаться на этого человека, каким бы дерзким он ни казался.
      - Мне кажется, что я вызвал вас по фальшивому предлогу,- признался он.
      - А мне казалось, я сам напросился.
      - В таком случае позволил вам прийти по фальшивому предлогу.
      - Может быть. Хотя думаю, вряд ли вы устроили бы такую суматоху, если бы вам только и нужно было сообщить мне, что вам нечего сказать. В любом случае у меня есть еще несколько отчетов, которые поступили за эту неделю и которые я хотел бы оставить вам. Но мы обсудим их позже. А сейчас я хочу послушать.
      - Не знаю, что вы ожидаете услышать, но если готового объяснения, как и кем было совершено это убийство, то его вы не получите. Вы просили меня держать открытыми глаза и уши, что я и делал, но ни зрение, ни слух не отличаются у меня особой остротой, и у меня нет дара добывать признания, у меня нет ни глоточка свежей информации, которая уже не была бы вам известна. Кроме одной. Сейчас я к этому подойду, и вы можете делать с ней что пожелаете. Лично мне кажется, что она только добавляет трудностей. Вот она: миссис Бассет совершенно права, когда утверждает, что ее часы - надежный показатель времени. Я убедился в этом без посторонней помощи благодаря превосходно проделанной позавчера детективной работе.
      - Гм!- пробормотал Макуильям и налил себе новую порцию.
      - На этом начинается и кончается мое фактическое участие в разрешении проблемы,- продолжал Петигрю.- А теперь перейду к своим общим впечатлениям. Я считаю это тщательно спланированным преступлением, совершенным по веской и непреодолимой причине. Если я прав, то вижу только одного человека, который мог иметь такой мотив или способен на такой план. В то же время факты, которые инспектор Тримбл так терпеливо собирает, доказывают совершенную невозможность того, чтобы преступление совершил именно этот человек. Надеюсь, я ясно выразился?
      - Абсолютно ясно.
      - С другой стороны, если убийца другой человек, а не тот, который, как я сказал, не мог совершить убийство мисс Карлесс, тогда мы столкнулись с озадачивающим набором совпадений, а не с логической последовательностью событий. Единственное подходящее объяснение - и признаюсь, меня это далеко не радует - признать, что убийство было делом пары рук - выражаясь точнее, одного мозга и совершенно самостоятельной пары рук, которые являются профессиональной парой в этом деле. Почему мозгу понадобилось взять на себя страшный риск нанять сообщника, чтобы совершить грязную работу вместо того, чтобы использовать другой, более безопасный метод, я не знаю. Тем не менее я понимаю, какое влияние должно быть оказано на эти руки, чтобы вынудить их сделать эту грязную работу, от которой они не могли получить никакой выгоды. Но так обстоит дело. Если мы исключаем руки, дело против мозга рассыпается на части.
      - Эти руки высокопрофессиональны,- заметил начальник полиции,- полагаю, на эту роль не так уж много специалистов.
      - Вот именно. Это должно было бы облегчить нашу задачу. Но как можно составить обвинение против мозга, не имея признания от рук, вот в чем проблема.
      - А если мы оставим эту проблему до того момента, когда она возникнет? В настоящий момент меня интересует личность человека, которого вы называете мозгом.
      Петигрю долго молчал. Он созерцал оранжевое пламя, сцепив руки на коленях, и морщил нос от волнения и смущения.
      - На самом деле, я ничего не знаю,- наконец заговорил он.- Именно это я имел в виду, когда говорил, что вытащил вас сюда по фальшивому предлогу. Это просто впечатление, возникшее под влиянием... как бы это сказать?.. атмосферы, интуиции... ну и элементарного смысла закона. Возможно, здесь ничего нет, но простое и легкое расследование хотя бы покажет, возможно это или нет. Эта работа полиции - нужно будет покрутиться в Сомерсет-Хаус. У меня есть идея, что также может помочь судья по делам о наследстве и опеке... если вы сумеете убедить его, что говорить - его долг.
      - Он?!- Шеф полиции смотрел на хозяина, и в его взгляде основательно смешались растерянность и удивление.
      - Я все хожу вокруг да около,- простонал Петигрю,- только потому, что не могу заставить себя выполнить долг гражданина и донести на своего товарища. Понимаете, я не уверен в своих подозрениях. И меня беспокоит вопрос сообщника - это делает все дело таким бессмысленным. Это выбивается из его характера, и одно это бросает ужасное сомнение на всю мою версию. И не говорите мне, что решать - дело жюри,- добавил он с внезапной злостью,на своем веку я повидал много жюри присяжных!
      - Минуту назад вы сказали, что нам придется поработать, чтобы состряпать против него дело.
      - Я так сказал? Какой вы до противности логичный и последовательный! Полагаю, полисмены не могут себе позволить благородные чувства. Послушайте, я буду честен перед собой и перед вами. Я только скажу вам, что я видел и слышал, с самого начала и до того момента, когда появился уважаемый Тримбл. Не буду никого оправдывать и обвинять в злоумышленности. А затем, если в свете всей этой информации вы придете к тому же заключению, что и я, пусть закон делает свое дело. Моя совесть будет чиста. Как Понтий Пилат, я умываю руки. Кстати, это мне напоминает... Не желаете ли?
      - Спасибо. Пожалуй, это будет кстати.
      Они с наслаждением приложились к горячительному и помолчали. Затем обсуждение возобновилось.
      - Для начала,- первым взял слово Петигрю,- вы читаете Диккенса?
      - Да. Думаю, я прочитал его всего раз или два.
      - А "Дэвида Копперфилда"?
      - На мой взгляд, это самое лучшее его произведение.
      - Великолепно! Да здравствует Дэвид Копперфилд! Насколько я могу судить, он - соль всего случая. А вот Люси Карлесс, упокой, Господи, ее душу, не любила Диккенса. Нет, я ошибся! А точность в таких делах превыше всего. Она ненавидела Диккенса. И утверждала, что "Дэвид Копперфилд" - самое худшее сочинение. Я понимаю, в это трудно поверить, но я нисколько не лгу, и, что важнее, она казалась совершенно искренней на этот счет.
      - Минутку,- прервал его Макуильям.- Когда она вам это сказала?
      - Простите. Я сказал, что начну с самого начала, а потом поторопился, чтобы добраться до "Дэвида Копперфилда", и пропустил вступление. Итак, как вы, вероятно, уже знаете, Вентри устроил перед концертом небольшой прием. Мы с женой были приглашены и...
      Петигрю рассказывал довольно долго. Шеф полиции слушал его не прерывая, вытянув вперед длинные ноги, устремив взгляд на потолок, беззвучно насвистывая. Когда рассказ был окончен, он высказался, не меняя положения:
      - Как вы и сказали, это дело закона. В одной из газет пару недель назад как раз была заметка на эту тему.
      - Значит, вы понимаете, к чему я веду?
      - Д-да. Я прекрасно вижу, куда вы клоните. Хотя это потребует работы. Дайте подумать...- Он стал загибать пальцы, прикидывая варианты.Потребуется большинство из них,- признал он.- Не все, но большинство. Как вы только что заметили, если ваша версия справедлива, то подтвердить факты дело легкое.- Он вздохнул.- Не знаю, как мне удастся справиться с Тримблом. Если он узнает, что дело решено без его участия, это разобьет ему сердце.
      Петигрю внезапно стало страшно неприятно.
      - Значит, вы считаете, что дело решено?
      - Ну нет, я так не считаю,- с прежней живостью возразил старший констебль.- Перед нами еще долгий путь, даже если предположить, что факты соответствуют вашему очень соблазнительному выводу. Есть еще надежда для Тримбла.
      Внезапно он осознал, что его стакан пуст. Петигрю немедленно исправил положение.
      - Кстати, о фактах,- продолжал Макуильям.- Я обещал дать вам посмотреть новые отчеты и заявления, которые принес с собой. Думаю, они покажутся вам интересными.
      Он достал небольшую пачку отпечатанных листков. Они излагали историю расследования на данный момент, включая отчет Тримбла о его посещении дома Кларксона. Петигрю быстро просмотрел его, затем стал читать с большим и большим вниманием, по мере приближения к концу отчета. Когда он дочитал последнюю страницу, разочарование было написано на его лице. Он полистал отчет и снова перечитал некоторые листки, на этот раз с взволнованным вниманием.
      - Почему вы не дали мне раньше их просмотреть?- укоризненно обратился он к старшему констеблю, закончив изучение отчета.
      - Ну,- с виноватым видом оправдывался Макуильям,- я понимал, что у вас что-то есть на уме, и мне не хотелось вас отвлекать.
      - Отвлекать, чтобы нанести мне такой удар! Если бы вы дали мне прочитать это в свой первый приход, это избавило бы меня от того, чтобы я делал из себя дурака! Вы же так же ясно, как и я, видите, что они вышибают почву из-под моей версии?
      - Думаю, вы слегка преувеличиваете. Но я бы сказал, что эти отчеты не создают почву для вашей версии, если понадобится ее обосновать.
      - Все было совершенно бесполезно,- с горечью констатировал Петигрю.Ладно, давайте забудем! Я только понапрасну отнял у вас время, старший констебль. На будущее это послужит для вас уроком не обращаться за помощью к дилетантам за спиной у своих полицейских.- Он засмеялся.- Смешно подумать, только что я исходил потом, потому что не хотел бросить подозрение на того, кто...
      - И сейчас вам легче, потому что вы думаете, что ошиблись,- прервал его Макуильям.- Дружище, вы буквально сотворены из противоречий! Вы только что произвели единственно логичное последовательное объяснение всех событий, а сейчас готовы отшвырнуть его, как горячую картофелину!
      - Я готов его бросить, потому что оно явно и бесспорно невыполнимо.
      - Если логическое решение является невыполнимым, следовательно, или была допущена ошибка в логике рассуждений, или эта невыполнимость мнимая,доверительно сообщил начальник полиции.- А я утверждаю, что с логикой у вас все в порядке, при условии подтверждения фактов, на которых строится ваша гипотеза. Я предлагаю произвести их проверку, и, если все выйдет, как и должно быть, тогда мы как следует рассмотрим невыполнимость и посмотрим, что у нас получится. А сейчас мне пора уходить. Спокойной вам ночи, мистер Петигрю. Вечер был очень интересным. Мы еще увидимся.
      - Мне понравился твой шеф полиции, Фрэнк,- высказалась Элеонор, когда тот ушел.- Но как, на твой взгляд, он хороший полицейский?
      - Думаю, даже очень хороший.
      - Не могу себе представить, чтобы у него было много собственных оригинальных идей.
      - Может, и нет, но он очень безжалостен в расследовании идей, выдвигаемых другими.
      Элеонор пристально посмотрела на мужа:
      - Кажется, тебя это не радует.
      - Да уж! У меня такое чувство, что я положил чему-то начало, и не знаю, чем это кончится. С ужасом предчувствую, что оно может закончиться тем, что Макуильям обнаружит у кого-нибудь в шкафу жуткий скелет, что никому не принесет добра, а только много зла. А если закончится не этим...
      - То?
      - Тогда закончится обнаружением в том же шкафу трупа, что может оказаться еще более жутким.
      - Фрэнк?
      - Да?
      - Ты не хочешь мне все рассказать? Может, я смогу помочь?
      Петигрю покачал головой:
      - Мне хотелось бы держать тебя в стороне от этого, если получится. И не думаю, что ты в состоянии мне помочь. Хотя одно ты можешь для меня сделать подай мне вон ту книгу, что в углу верхней полки.
      - "Музыкальный словарь" Гроува? Какой том?
      - Нет, нет, я имею в виду "Левиафана" Хоббеса, рядом с Гроувом. Мне кажется, он очень подходит к моему настроению.
      Он перелистал несколько страниц, пока не нашел нужный ему отрывок.
      - Вот он,- сказал он и прочитал вслух: - "Иногда человеку хочется знать исход поступка; и тогда он вспоминает о других подобных поступках в прошлом и об их результатах, предполагая, что одинаковые результаты следуют за одинаковыми действиями. Так он может представить себе, что ждет преступника, потому что уже раньше видел, что последовало за подобным преступлением, размышляя в такой последовательности: преступление, офицер, тюрьма, судья, галеры".
      - Последним следовало бы поставить "домашний секретарь", чтобы это звучало современно,- сказала Элеонор.- Но жаль портить такой прекрасный отрывок.
      - Ты утешила меня своей мудростью.- Петигрю захлопнул книгу.- Пойду заберу подарок мистера Макуильяма, а потом лягу спать.
      Глава 16
      "ТАНЦЫ ДЛЯ ИЗБРАННЫХ"
      На следующий день Тримбл обнаружил среди доставленной почты толстый конверт. Неразборчивым почерком на нем было написано: "Лично и секретно". Для пущей конфиденциальности эти слова были подчеркнуты жирной линией.
      Он вскрыл конверт и начал читать.
      "Инспектор Тримбл,- аноним обошелся без вступления, сразу решив взять быка за рога,- вы спрашивали меня, видела ли я некую особу в день алиби еще кое-кого, и я сказала вам, что не видела, что было абсолютной правдой, но я не знала, где он был. Мне совершенно безразлично, чем он занимался, потому что я совершенно разошлась с ним и не желаю иметь с ним ничего общего после того, как он так со мной обошелся. Он всегда говорил, что нужно быть осторожными, и, конечно, он трус, какими всегда и бывают мужчины такого сорта, впрочем, дело не в этом, а в том, что он нашел себе другую женщину. Могу только сказать, что я ее жалею и надеюсь, ей не придется перенести то же, что и мне. У меня появились эти подозрения, когда я увидела их на его приеме накануне, но теперь я знаю и поэтому не скрываю это от вас. Он все время отговаривал меня, но я решила покончить с ним, поэтому в то утро я ему позвонила и сказала, что приду к нему около половины шестого.