Глава XIV

НЕОБЪЯСНИМОЕ ПОВЕДЕНИЕ ГОСПОЖИ КЛЕОНЫ

– Франсуа, там кто-то внизу желает видеть мсье. Франсуа стряхнул пылинку с белоснежных кружев на рукаве.

– Кто это?

– Кажется, это отец мсье, – мрачно ответил Жак. Франсуа резко одернул кружева.

– Отец мсье! Сию минуту, бегу.

Он мгновенно выскочил за дверь и пулей слетел вниз по лестнице в библиотеку. Его стремительное появление даже несколько напугало сэра Морриса. Он поднял свой лорнет, чтобы получше разглядеть это миниатюрное создание. Франсуа отвесил низкий поклон.

– Мсье, любимая хозяин Франсуа изволят иметь дело с парикмахером. Не соизволит ли мсье подниматься в комнату хозяин?

Сэр Моррис улыбнулся и перешел на французский, чтобы не мучить бедного лакея.

– Конечно. Вы мне покажете дорогу?

Лицо Франсуа расплылось в блаженной улыбке.

– О, мсье говорит по-французски! Если мсье последует за мной?

– Мсье последует, – кивнул сэр Моррис и поспешил за Франсуа в роскошную спальню Филиппа. Франсуа мгновенно поднес ему стул.

– Мсье не будет сердиться, если придется немного подождать? Мсье Филипп будет очень скоро. Мсье понимает, ведь это визит парикмахера!

– Серьезная причина, – согласился сэр Моррис,

– О да, мсье. Я – камердинер мсье Филиппа!

– И вас зовут Франсуа, я угадал?

– О да, мсье. Неужели мсье Филипп говорил обо мне? – он посмотрел на сэра Морриса с неподдельным любопытством.

– А как же! Он мне много про вас рассказывал, – заулыбался сэр Моррис.

– Он, должно быть, говорил, что я… маленькая мартышка?

– Он никогда не говорил подобных вещей, – заверил его сэр Моррис. – Он говорил, что приобрел настоящее сокровище в лице своего камердинера.

– Что вы говорите! – Франсуа потер свои пухлые ладошки. – И он ничуть не ошибся, мсье. Я очень хороший камердинер… О! Действительно, очень хороший!

Он просеменил к кровати, подобрал сатиновый жилет и любовно повесил его на спинку стула.

– Это жилет мсье Филиппа, – прощебетал он.

– Я вижу, – сказал сэр Моррис. – Мой сын так поздно валяется в постели?

– Ах, нет же, мсье! Как можно так подумать о мсье Филиппе! Это потому, что пришли парикмахер и портной, сразу! Они очень расстроили мсье Филиппа своей непонятливостью. Он объяснял им почти целый час, а они так и не поняли, чего от них хотят. – Франсуа многозначительно посмотрел на сэра Морриса. – Они решительно ничего не поняли! Такие тупые! Естественно, мсье Филипп пришел в ярость!

– Мсье Филипп не хочет быть похожим на остальных? Франсуа сиял. Он был готов раскрыть любые тайны, чтобы выставить своего хозяина в лучшем свете:

– Конечно, мсье. Мсье Филипп должен иметь все по своему вкусу.

В этот момент в комнате появился Филипп, облаченный в роскошный шелковый халат. Выглядел он крайне разгневанным. Но когда увидел отца, сразу успокоился. – Это вы, сэр? Я не заставил вас долго ждать?

– Пустяки, минут десять, не более того. Вы расправились с вашим портным? Филипп рассмеялся.

– Почти! Франсуа, оставь нас.

Франсуа поклонился и покинул спальню с видом человека, обремененного кучей всяких дел. Филипп присел за туалетный столик.

– Что скажете насчет моего уникального Франсуа? – спросил он.

– Меня чуть удар не хватил от его внезапного появления, – улыбнулся сэр Моррис. – Маленький чертенок.

– Зато ему нет равных. Вы встали нынче рано?

– Филипп, уже полдень! Я успел навестить Клеону. Филипп взял пилочку и принялся осторожно чистить ногти.

– Как она?

– Филипп, я очень обеспокоен.

– Неужели? – Филипп принялся еще более сосредоточенно наводить блеск на ногтях. – Чем же?

– Я не могу понять ее, бедняжку! Готов поклясться, что она умирала от тоски, пока тебя не было. Филипп быстро посмотрел на отца.

– В самом деле?

– Я думал так, по крайней мере, дома. Черт возьми, я даже в этом не сомневался! Но сейчас… она так изменилась. – Он насупился и посмотрел на сына. Тот по-прежнему пыхтел над своими ногтями. – Она пребывает в прекрасном расположении духа, говорит, что каждая минута ее пребывания здесь полна радости. Пока я там был, принесли сразу три послания от ее поклонников. Она была в восторге! Когда же я заговорил о тебе, она не выказала ни малейшего интереса. Как ты сумел довести ее до такого состояния, Филипп?

– Я предстал перед ней в том обличье, в каком она хотела меня видеть, вот и все. Я решил проверить ее и изобразил типичного воздыхателя. Поначалу это ее удивило, потом рассердило. Меня это обнадежило. Я подумал: «Я не нравлюсь Клеоне в новом своем качестве, возможно, она предпочитает меня таким, каков я есть на самом деле». Я подождал леди Малмерсток. Клеона была поблизости. Она была, как вы справедливо заметили, совершенно другой. Я предположил, что она притворяется; позже я изменил свое мнение. Она смеялась и флиртовала со своим поклонником, но была совсем не против, когда я восхвалял ее красоту, она требовала прочесть ей обещанный мадригал. Когда я это сделал, она была очень довольна. Затем она поинтересовалась у тети, не считает ли та меня страшно ветреным созданием. Потом подошел молодой Винтон, который, насколько я понял, влюблен в нее по уши. Она улыбалась ему, как это и положено. С того момента она не проявляла более никаких чувств. Она мила с любым, кто к ней обращается, я – не исключение. Вы говорите, что не понимаете ее? Я тоже! Она больше не та Клеона, которую я знал, и совсем не та, что я люблю. Она ничем не отличается от Клотильды де Шошерон. Очаровательная и остроумная. В таких мужчины влюбляются без ума, но на таких никогда не женятся. – Филипп говорил ровно и спокойно, без напыщенности и волнения.

Сэр Моррис наклонился вперед, положив руку на колено.

– Филипп, но это же совершенно не тот тип женщины! Вот чего я никак не могу взять в толк! Филипп безразлично пожал плечами.

– Вы говорите, не тот? Я определенно начал в этом сомневаться. Она и раньше флиртовала… с Банкрофтом, например… – Это только чтобы позлить тебя! – Возможно. Но теперь она не ставит целью вызвать во мне ревность. Я это знаю точно.

– Тогда, если причина в другом, я вообще ничего не понимаю.

– Не исключено, что ей просто-напросто все это нравится. Ей доставляет огромное удовольствие исключительное внимание к собственной персоне. Возможно, что и во мне она любила преданность и почитание, но никак не меня самого.

– Клеона на это не способна!

– Сэр, вы сами в этом убедитесь. Присоединяйтесь сегодня к нам. Мы с Томом приглашены вечером на обед к даме его сердца.

– Салли тоже приглашала меня. Я непременно буду. Черт возьми, какая муха укусила эту крошку? Филипп положил немного румян на щеки.

– Если вы мне подскажете ответ, сэр, я буду вам бесконечно благодарен.

– Значит, она все еще волнует тебя, Филипп? Даже теперь? – он обратил внимание, что у Филиппа слегка дрожали руки.

– Волнует? – переспросил Филипп. – Пожалуй, что да, сэр. И еще как!

Леди Малмерсток неодобрительно посмотрела на свою племянницу.

– Ты веселишься сверх всяких приличий, – высказала она свое мнение.

– Тетя Салли, но я не могу быть занудой, мне так хорошо! – воскликнула Клеона.

Леди Малмерсток поправила на своей пухлой ручке сползавший браслет.

– Гм! – сказала она. – Это старомодно и совсем неприлично, дорогая. Я бы сказала больше – это буржуазно.

– Никогда бы не подумала! – ответила Клеона. – Кто так думает?

– Все так считают. Чтобы соответствовать моде, необходимо выглядеть томной и умирающей от скуки.

– Значит, я выгляжу не модно, – рассмеялась Клеона. – Не забывайте, тетя, я ведь захолустная провинциалка!

– Не говори глупостей, – поучительно произнесла тетя. – Кое-кому это может не понравиться.

– Я не улавливаю, к чему вы клоните? – заинтересовалась Клеона.

– И не пялься на меня так, – со вздохом ответила тетя. – Все твое очарование в… непосредственности.

– Я и не знала! – Клеона сделала вид, что это очень ее удивило.

– Или было в нем, – добавила леди Малмерсток. Она одернула рукав и закрыла глаза.

– Было? Тетя Салли, я настаиваю, чтобы вы мне рассказали, что все это значит!

– Дорогая, ты все прекрасно понимаешь.

– Нет, я ничего не понимаю! Я, я… тетя Салли, да проснитесь же наконец!

Глаза ее попечительницы неохотно открылись.

– Хорошо, раз уж ты этого хочешь, я тебе скажу. Ты теряешь свое достоинство, вертя хвостом перед всяким. Щеки Клеоны порозовели.

– Я… о! Я ни перед кем не верчу хвостом! Я… Тетушка, как вы даже могли подумать такое?

– Очень просто, – ответила попечительница. – Иначе стала бы я тебе об этом говорить. С приездом этого мистера Филиппа Жеттана в тебе тут же проснулись все повадки коварной обольстительницы. Я не думаю, что это красит тебя, хотя могу и ошибаться.

– У меня нет ничего общего с Ф… с этим мистером Жеттаном!

– Прошу прощения, дорогая моя, но я как раз думаю, что что-то было. Если тебе хочется привлечь его внимание…

– Но, тетя! – Клеона буквально взвизгнула.

– И я бы хотела, чтобы ты оставила эту дурную привычку все время прерывать меня, – устало и обиженно произнесла тетя. – Я сказала, что если тебе хочется привлечь его внимание, то следует прибегнуть к более утонченным и менее заметным способам.

– К-как вам не стыдно, тетя Салли! Привлечь его внимание? Я его ненавижу!

Сонные карие глаза несколько оживились.

– Так вот откуда дует ветер? Что же он такого сделал? – в ее голосе прозвучал определенный интерес.

– Он совершенно ничего не сделал. Он… я…

– Тогда чего он не сделал, что следовало бы?

– Тетя Салли… Тетя Салли… вы… я не буду отвечать! Он просто ничтожество! И он мне вовсе даже не симпатичен!

– По твоему поведению я бы предположила обратное, – заметила попечительница. – А ты уверена, что он все-таки влюбится в тебя?

– Мне даже в голову это не приходило! Я… почему я должна об этом думать?

– Чтобы насладиться его зрелищем у твоих ног, а потом ты его отшвырнешь прочь. Нужно отомстить, дорогая моя, обязательно отомстить!

– Как вы можете говорить такое, тетя! Это… это все неправда!

Леди Малмерсток невозможно было сбить с толку. – Все, что я смогла понять об этом Филиппе, это то, что он ее из тех, кем можно запросто вертеть. Я думаю, что он очень любит тебя. Будь осторожна, дорогая моя. Мужчины с таким подбородком, как у него, очень опасны. Насмотрелась я на таких. В итоге такие всегда добиваются того, что задумали. – Добиваются! – презрительно поморщилась Клеона. – У него на уме нет ничего, кроме тряпок и его поэм!

Леди Малмерсток посмотрела на племянницу ленивым взглядом.

– Кто же тебе это сказал, Кло?

– Никто. Я сама все прекрасно вижу!

– В мире нет ничего более ослепленного, чем. молодая женщина, – нравоучительно продолжала тетя. – Век живи – век учись. Твой Филипп…

– Но он совсем не мой! – почти в слезах взмолилась Клеона.

– Ты меня отвлекаешь, – пожаловалась тетя. – Твой Филипп далеко не так глуп. Но он коварен. Уже только один его подбородок говорит сам за себя. Мой тебе совет: не связывайся с ним, дорогая; он роковой мужчина и погубит тебя. Это самый страшный тип мужчины; старый Джереми Флетчер был таким же. Боже мой, как давно это было!

– Он… он такой же роковой, как и его дядя?

– Слава Богу, что нет. Томом можно вертеть, как вздумается, – размышляла тетя. – Очень жаль, что Филипп не такой.

– А я вам говорю, что они одинаковы! Если… если бы он был более мужественным, может быть, он мне тогда хоть капельку нравился! Я люблю, чтобы мужчина оставался мужчиной, а… а не затасканной куклой!

– Как сильно ты изменилась! – со вздохом отметила тетя. – А мне всегда казалось, что все было совершенно иначе. Разве не ты отослала своего Филиппа, чтобы он стал щеголем?

– Тетя, он не мой Филипп, я повторяю! И я… ничего подобного не делала… А если и делала, то сделала большую глупость, о чем сама не подозревала. Сейчас же я бы предпочла любить властного, настоящего мужчину. – В молодости мы все такие, – закивала тетя. – С возрастом ты начнешь тянуться к чему-то среднему. Я сама чуть не вышла за этого Джерри Флетчера. Но, к счастью, вовремя образумилась и предпочла Малмерстока. Царствие ему небесное, бедняжке. Теперь я, вероятно, выберу Тома. Клеона залилась истерическим смехом.

– Тетя, вы неисправимы! Как у вас только язык поворачивается говорить такое?

– Не нравится? Но я всегда была такая. Красавицей меня назвать было трудно, но успехом я всегда пользовалась. Я доставляла своей матери много волнений. Хотя все это было напускное. Но я всегда оставалась на виду. Я была мила и романтична, совсем как ты сейчас, любовь моя. Но я вела себя, безусловно, иначе! Все напускное!

– Но почему, тетя, разве и сейчас все напускное?

– Нет. Сейчас это уже вошло в привычку и стало гораздо легче, дорогая. Но мы отвлеклись. Вернемся к тому, о чем мы говорили…

– Я вас очень прошу, не надо больше обо мне, – взмолилась Клеона. – Я не знаю, какой бес в меня вселился, но… Ой! Звонят в дверь!

Леди Малмерсток с трудом поднялась со стула.

– Уже? Кло, мой парик в порядке? Из-за этих мужчин я даже не успела поспать сегодня днем. Хороший же я буду иметь нынче вид. Ну, кто там пришел, дорогая?

Клеона выглянула в окно.

– Это Джеймс и Дженнифер, тетя. Я так давно не видела Дженни.

Леди Малмерсток еще раз внимательно посмотрелась в зеркальце.

– Эта детка тоже живет в деревне?

– Да, Дженни Винтон просто прелесть. Она здесь вместе с мистером Винтоном уже несколько недель. Я так рада, что она сумела уговорить его взять ее с собой!

Клеона пошла встречать гостей,

– Дженни, дорогая! Дженнифёр была почти на полголовы ниже Клеоны. У нее был застенчивый вид и выразительные серые глаза, которые хорошо сочетались с ее волосами соломенного цвета. Она обвила шею Клеоны.

– Кло, дорогая, как ты элегантно выглядишь! – прошептала она.

– А ты, Дженни, стала еще красивей! – не уступала ей Клеона. – Тетя Салли, это моя дорогая Дженнифёр! Дженнифёр сделала реверанс.

– Здравствуйте, мадам, – пролепетала она испуганным голоском.

– Рада тебя видеть, дитя мое. Присаживайся рядом со мной. – Тетя Салли похлопала рукой по дивану. – Ты впервые в городе, дорогая? Дженнифер присела на краешек дивана, с благоговейным почтением разглядывая напудренный парик леди Малмерсток.

– Да, мадам. Это так восхитительно.

– Надо думать! Ты уже, наверное, успела посетить множество балов?

– Н-нет, – маленькое личико омрачилось. – Папа не любит ходить в гости, – пояснила она.

Клеона устроилась на стуле напротив них. Ее шелковое платье переливалось при каждом движении.

– Тетя, нам непременно нужно взять с собой Дженнифёр к Дерингам на следующей неделе! – живо произнесла она. – Ты ведь не откажешься, милая?

Дженнифер засмущалась и опустила глаза.

– Определенно, – кивнула головой наставница. – Конечно, она пойдет с нами! Джеймс, присаживайтесь! Знайте, что меня очень утомляет вид возвышающихся надо мной людей, противный мальчик! Дорогая моя, ты так похожа на своего брата! Тебя заинтересовал мой парик? Правда он ужасен?

Дженнифер смутилась.

– О, я бы так не сказала, мадам. Мне…

Леди захихикала.

– Конечно, он ужасен. Клеона говорит, что это немыслимое сооружение, не правда ли, любовь моя?

– Говорила, и не отказываюсь от своих слов! – сказала Клеона, в ее глазах плясали шаловливые искорки. – Хотя этот парик менее уродливый, чем предыдущий.

– Видишь! – леди Малмерсток обратилась к Дженнифер. – Какая она у меня дерзкая баловница, ты со мной согласна?

– Разве наша Клеона может быть дерзкой? – не выдержал Джеймс.

– Она такая и есть, – кивнула наставница. – Кокетка.

– О! – Дженнифёр была шокирована.

– Не обращай внимания! – вмешалась Клеона. – У тети иногда бывает такое ворчливое настроение, ты сама видишь.

Дженнифёр осмелилась сдержанно засмеяться. Она перестала пожирать глазами парик и посмотрела на Клеону.

– Ты… ты кажешься совсем другой, – сказала она. Клеона встряхнула своими золотистыми волосами.

– Это потому, что тетя Салли обрядила меня в эти чудесные наряды, – возразила она. – Я ничуть не Изменилась! – При этом она засмеялась, но как-то не слишком убедительно. – Разве не так, Джеймс?

– Ничуть, – с готовностью подтвердил тот. – Как всегда, самая прекрасная!

– Я этого не потерплю, – сурово сказала леди Малмерсток. – Вы вскружите ребенку голову.

– Уже вскружилась! – воскликнула Клеона. – Я неисправимая кокетка! Ой! Звонок! Кто-то пришел! Джеймс, посмотрите, кто это? Подглядывать – плохо, но я вам разрешаю. Ну, быстрей же!

Джеймс занял наблюдательную позицию у окна.

– Слишком поздно, – сказал он. – Кто бы они ни были, но они уже зашли.

– Увидите, это, верно, Томас, – решила леди Малмерсток. – Интересно, насколько он успел растолстеть после нашей последней встречи?

Дженнифер прыснула: ей еще никогда не приходилось встречать такой эксцентричной и экстравагантной дамы, как эта старая леди.

– А сэр Моррис тоже придет? – поинтересовалась она.

– Я сказала, чтобы он обязательно пришел, – ответила старая леди. – Ты ведь его хорошо знаешь?

– О, конечно! – выдохнула Дженнифер.

– Сэр Моррис и мастер Жеттан, – объявил маленький паж-негритенок.

– Явился! – произнесла тетя Салли, поднимаясь с дивана. – Где твой сын? – озадачила она сэра Морриса прямо с порога. Сэр Моррис поцеловал ей руку.

– Салли, вы становитесь совершенно несносной, – парировал он.

– Моррис, от вас все равно ничего приятного не услышишь. Я желаю видеть только Филиппа. Он говорит столько любезностей, он так со мной почтителен… Ах, вы тоже приехали, Том?

Томас отвесил глубокий поклон.

– У вас все в порядке, Салли?

– Вы невежливы, – ответила она. – Разве по мне не видно, что я в полном порядке? Спешу вас обрадовать, вы начинаете худеть!

Томас вытянулся и даже попытался подобрать живот.

– В самом деле, дорогая? Леди выразила явное одобрение.

– Вы, верно, занимаетесь упражнениями! – воскликнула она. – Если вы будете продолжать в том же духе, то через месяц за вас можно будет выйти замуж!

– Я был бы очень счастлив, дорогая, – сказал Том совершенно серьезно.

– Не переживайте, однажды это обязательно произойдет! – она перехватила удивленный взгляд Дженнифер и захихикала. – Том, ведите себя прилично! Вы шокируете ребенка!

– Я – шокирую? Но что я успел сделать? Ее скорее шокирует ваша прямолинейность!

Сэр Моррис тем временем подошел к Клеоне. Она протянула ему руку, и он сделал вид, что поцеловал ее. Она ее тут же отдернула.

– Ах, нет, только не так! – воскликнула девушка. – Сэр Моррис!

Он улыбнулся, глядя на ее вспыхнувшее личико.