Посередине этой бурной сцены на пороге кофейной появился Най в сопровождении Клема. Эстаси не дала ему времени заговорить, подбежала и обрушила поток жалоб на свою мнимую служанку. Она потребовала от хозяина гостиницы, чтобы он сказал, не может ли она передать эту мерзавку в руки закона, указывая на присутствующего сыщика с Боу-стрит.

Най увидел светлую прядь волос, выбившуюся из-под чепчика, и заметил под шалью левую руку на перевязи. Лицо его обрело осмысленное выражение, он уверенно прошел в комнату и присоединился к обвинениям «Люси» в неосторожности. Мистер Стаббс, совершенно сбитый с толку этим громким и беспорядочным разговором, отошел в дальний конец комнаты. Он смотрел на Эстаси со все возрастающим интересом, но вынужден был сделать шаг назад, когда она вплотную подскочила к нему и требовательно спросила, почему он стоит и ничего не делает – вместо того чтобы тут же арестовать «Люси».

– Хватит вам, мисс, успокойтесь! – стал урезонивать ее Най. – Девчонка не хотела причинить вред. Я сейчас прикажу Клему взять ведро и швабру, а то этими духами пропахнет весь дом!

– И в моей комнате тоже! – воскликнула Эстаси. – Это ужасно! Ее надо немедленно вычистить. И пусть это делает сама Люси! При чем здесь Клем? Ну, быстро, ты!

Сыщик, увидев, что «Люси» направилась к лестнице, с облегчением вздохнул. Хозяйка и горничная скрылись из виду, а Клем отправился, чтобы принести ведро воды.

– Эти французы! – бросил Най непрошеному гостю.

– Нехристи, так я их зову, – сурово отозвался мистер Стаббс. – Мне так жаль эту девчонку!..

– Я ее выгоню, – сказал Най, пожимая плечами. – Это будет уже третья за несколько недель. Мисс очень вспыльчива, насколько я понимаю. Чем могу быть полезен?

Попав в комнату мисс Тэйн, Эстаси бросилась на кровать и залилась смехом. Людовик, сложив шаль, пробурчал:

– Ну и злючка же вы! Ни за какие деньги не согласился бы стать вашей горничной! Так в чем же все-таки дело?

– Вы в… выглядели так см… смешно! – Эстаси давилась от смеха.

Людовик критически посмотрел на свое отражение в зеркале.

– А что, вполне хорошенькая, рослая девушка, – заключил он. – Только как это вы, женщины, справляетесь со своей одеждой? Я так и не смог разобраться с крючками и петлями на платье. Вот почему я взял шаль! Я не очень-то был осторожен с духами Сары, верно?

И в самом деле, комната была пропитана резким запахом.

– Конечно, это был целый флакон. Это affreux! [19] Откройте окно! Сыщики пришли за вами, Людовик, что будем делать?

Он открыл одну из створок окна и высунул голову, чтобы вдохнуть свежего воздуха, но тут же обернулся и спросил:

– Сколько их здесь?

– Двое. Один караулит у задней лестницы. Я думаю, что это Бэзил донес.

– Я вижу того, что у лестницы. Если их не больше двух и Най не сможет обоих спровадить, думаю, что нам лучше запереть их в подвале. Это только до тех пор, пока я не найду свое кольцо, – добавил он, чтобы успокоить Эстаси.

– Но если мы их запрем, то сами можем угодить в тюрьму за это!

– Конечно можем, – согласился Людовик. – Но для того, чтобы избавиться от обвинения в убийстве, я готов пойти на любой риск. Десять к одному за то, что все будет хорошо!

Они все еще спорили, когда появился Клем с ведром воды и шваброй. Оказалось, что Най владеет ситуацией и уже успел убедить сыщиков, что их напрасно сюда послали. В настоящий момент мистер Най угощает незваных гостей бренди, после чего он лично проведет их по всей гостинице. Услышав это, Эстаси тут же решила, что следует притащить в комнату Людовика какие-нибудь женские вещички. Она вышла, оставив кузену инструкцию немедленно начинать подтирать пол, как только он услышит звуки шагов на лестнице.

Ко времени, когда мистер Стаббс, подкрепленный бренди, поднялся в комнату мисс Тэйн, Эстаси уже успела вернуться. Най постучал в дверь и спросил, может ли войти сыщик, и она снова разразилась негодующими жалобами. Оба, Най и сыщик, были впущены в комнату, где сами смогли убедиться, что именно здесь был разбит флакон духов. Най попросил у мисс разрешения обыскать комнату, и Эстаси, бросив на мужчин оскорбленный взгляд, открыла настежь дверцу шкафа. Она порекомендовала мистеру Стаббсу не церемониться. Если он хочет, то может выбросить на пол все ее платья. Мистер Стаббс, крайне смущенный, заверил мисс, что не собирается делать ничего подобного. Но столь нервная мисс, заявив, что хочет снова оказаться во Франции, где с дамами обращаются не в пример вежливее, закрыв лицо носовым платком, разразилась рыданиями. «Люси», страдальчески сопя, неловко вытирала влажное пятно на полу. Сыщик, бросив один беглый взгляд на шкаф, а другой – под кровать, поспешил оставить комнату.

Най вскоре вернулся, на этот раз одни. Эстаси выглядывала в окно, провожая взглядом удаляющиеся фигуры обоих сыщиков, а Людовик, сбросив шаль и скинув чепчик, пытался теперь высвободиться из платья мисс Тэйн.

– Осмелюсь спросить, милорд, кому принадлежит это платье? – поинтересовался Най.

– Мисс Тэйн, разумеется. Помогите мне выбраться из этой проклятой одежды!

– Да, вот такие дела! Вы что, не могли найти ничего лучшего, как разбить флакон духов, который вам не принадлежит? Как вам не стыдно, мистер Людовик!

Эстаси задернула шторы:

– Они наконец ушли! Они поверили, что моего кузена здесь нет, Най?

– Я вот что скажу вам, мисс, – ответил Най, поднимая с пола платье мисс Тэйн. – Сыщики далеко не уйдут. Они вообще хотели остаться в гостинице, но у меня нет ни одной свободной кровати. Я уверен, что они поспешили в пивную на дороге.

– Вы хотите сказать, что эти люди будут рыскать вокруг? – спросил Людовик, который уже успел переодеться в рубашку и бриджи. – Кто же послал их?

Най покачал головой:

– Они ни за что не скажут. Тот, толстый, мне кажется, имеет какие-то сведения. Но как бы то ни было, я приготовил для вас место в подвале, сэр.

– Лучше держите его наготове для своих сыщиков! – живо ответил Людовик. – Нам придется похитить их.

– Никогда я не допущу такой глупости в своем доме, мистер Людовик, и хочу, чтобы вы знали это!

Когда мисс Тэйн вместе с братом вернулась в «Красный лев», Эстаси тут же увлекла ее в свою комнату – так не терпелось ей рассказать всю эту историю.

– Сыщики были в доме, а я ничего не видела! – воскликнула мисс Тэйн. – О, как мне не повезло! Как бы мне хотелось помочь вам одурачить их!

– Да, жаль, что вас не было, но вы все же помогли нам, Сара, потому что Людовик надел одно из ваших платьев и притворился девушкой.

Эстаси пошла провожать мисс Тэйн до ее комнаты и открыла перед ней дверь. Та сделала шаг вперед и тут же отскочила назад.

– Это всего лишь духи, – объяснила Эстаси. – Сейчас запах гораздо слабее, чем прежде. Людовик разбил флакон, он думал, что это мой. Поэтому он смог скрыть лицо, притворившись, что испуган и расстроен.

– Я довольна, – сказала мисс Тэйн. – Я так понимаю, это были мои французские духи?

Людовик, который возник на пороге комнаты, стал оправдываться:

– Сара, вы злы на меня за то, что я разбил ваши духи? Я куплю вам еще лучше, когда-нибудь…

– Спасибо, Людовик, – с чувством произнесла мисс Тэйн. – Так вы выбрали вот это платье? Да, я вижу. В конце концов, я никогда не считала его чем-то особенным.

– Да, я немного порвал его в плечах, – сознался Людовик, озорно сверкнув глазами.

– Я заметила, – отозвалась мисс Тэйн, – но что значит платье по сравнению с человеческой жизнью?

Эстаси восхитилась этим сентиментальным высказыванием и добавила, что никогда не ждала от Сары ничего другого.

– Больше того, – продолжала мисс Тэйн, – мне кажется, что мы недостаточно высоко ценим Людовика. Посмотрите, например, на мою просторную и светлую комнату и на ту тесную и душную комнатенку, где он вынужден спать! Я готова обменяться с вами спальнями, мой дорогой Людовик!

Но милорд отклонил это предложение безо всяких колебаний.

– Мне не нравится запах духов, – откровенно признался он.

Остаток дня прошел в волнениях и спорах. Сыщики, судя по всему, сидели в ближайшей пивной.

Оба, считал Най, будут наведываться в «Красный лев» в разное время – ненавязчиво, если не сказать – украдкой. Зная, что Людовик будет спрятан в секретном подвале, Най обещал сыщикам свободу действий во всей гостинице. Людовик был недоволен – несмотря на то что ему была предложена жаровня и пара свечей, он жаловался: в подвале холодно, темно и чертовски неудобно. Он хотел бы остаться наверху, а при появлении сыщиков тут же спускаться в подвал, но его план был отвергнут, потому что джентльмены весь остаток дня рыскали вокруг гостиницы. Даже сэр Хью обеспокоился их присутствием в гостинице и пожаловался, спустившись вниз к обеду, что кто-то просунул голову в его дверь в тот момент, когда он надевал сапоги.

– Неприятный тип, какой-то мошенник с красным носом, – сказал он. – Наю надо было быть более осмотрительным и думать о том, кого он пускает в гостиницу. Поднялся по лестнице и без всякого разрешения сунул нос в мою комнату!

– Он что-нибудь тебе сказал? – спросила мисс Тэйн.

– Нет, – ответил сэр Хью и добавил: – Я тоже ничего не сказал, только бросил в него сапог.

– Бросил в него сапог? – вскричала Эстаси, сверкнув глазами.

– Да, а почему бы и нет? Я не люблю людей, которые крутятся вокруг и суют свой красный нос в мою комнату.

– Хью, тебе следует быть осторожным, – предупредила его сестра. – Это был сыщик с Боу-стрит.

– Все равно! Он не имеет права заглядывать в мою комнату! А где молодой Левенхэм?

– В подвале. Он…

Сэр Хью отложил вилку и нож:

– Что он там отыскал? И поднимется ли с этим сюда?

– Нет, он в подвале, потому что сыщики охотятся на него.

Сэр Хью нахмурился:

– Мне кажется, что в этом доме происходит что-то странное. Мне не хотелось бы с этим связываться.

– Очень хорошо, дорогой, – успокоительно сказала Сара. – Но не забудь, что ты ничего не знаешь о Людовике Левенхэме! Боюсь, что эти сыщики попробуют получить информацию и от тебя.

– От меня? – Глаза сэра Хью заблестели. – Ну, если этот красноносый тип и есть сыщик, в чем я сомневаюсь, я дам ему информацию – о пределах его службы. Они совсем отбились от рук, эти сыщики! Я поговорю о них со стариком Сэмпсоном Райтом.

– Конечно, Хью, я надеюсь, что ты так и сделаешь, но умоляю, обещай, что не выдашь им Людовика!

– Я мировой судья и уважаю закон! Если они спросят меня о нем, то я скажу им правду.

Эстаси, бледная от гнева, схватилась за край стола:

– Но вы не можете этого сделать, не должны!

Сэр Хью бросил на девушку снисходительный взгляд.

– Они никогда не спросят меня, – просто ответил он.

Как только запирались окна и закрывались ставни, Людовик покидал свое подземное убежище и присоединялся к обществу в гостиной. В один из вечеров из Корта приехал сэр Тристрам.

Его встретили вопросом, не видел ли он каких-либо людей, которые шныряли бы вокруг гостиницы. Нет, он никого не видел, но тревожный вопрос вызвал подозрения, и сэр Тристрам спросил, что произошло во время его отсутствия. Услышав, что на Боу-стрит что-то пронюхали про Людовика, он замолчал, а затем совершенно серьезно сказал, глядя в лицо своему кузену:

– Если вы не хотите ехать в Голландию, то, по крайней мере, может быть, вы оставите Суссекс, Людовик?

– Черт возьми! Здесь же нет никакой опасности! Сыщики думают… – Тут он взглянул на застывшее лицо Шилда, встретил его взгляд и резко сел. – Тристрам, если вы собираетесь применить ко мне силу, то, клянусь, я застрелю вас!

Тристрам рассмеялся и покачал головой.

– Сначала я хочу заполучить ваш пистолет.

– Я никогда не расстанусь с моим пистолетом, – усмехнулся и Людовик.

– Вот этого я и опасаюсь! Если на вас нападут, вы станете стрелять, и тогда вас обоснованно обвинят в убийстве.

– Нападут на Людовика? – уточнила Эстаси. – Вы хотите сказать, покусятся на его жизнь?

– Да, именно это я и хочу сказать! – ответил Шилд. – Мы не уверены, что это Красавчик убил Планкетта, зато нет никаких сомнений, что именно он напустил сыщиков на Людовика. Он хотел бы, чтобы закон убрал Людовика с его пути, но если у сыщиков ничего не выйдет, то он может сам предпринять попытку. Как вы считаете, сюда трудно проникнуть?

Эстаси невольно оглянулась вокруг:

– Н… нет, по-моему, легко. Может быть, вы действительно уедете, Людовик? Мне не хочется, чтобы вас убили.

– Какие пустяки! – нетерпеливо перебил ее Людовик. – Красавчик даже не знает, что я здесь. Он может только подозревать, но меня не видела ни одна живая душа, кроме Ная и Клема.

– Вы забыли об офицере – сборщике налогов, – вставил его кузен.

– Ну и что же? Допустим, что именно он вбил эту догадку в голову Красавчика, но ведь это всего лишь догадка. Когда Бэзил узнает от сыщиков, что те не смогли разыскать меня, он подумает, что ошибся. Най считает, что они не смогут ничего разузнать!

– Пока они действительно ничего не могут узнать. Но если сюда пришлют опытного сыщика, то Людовика обнаружат. Начнем с того, что опытный сыщик сразу выяснит: у Эстаси здесь нет горничной.

– Людовик считает, – сказала мисс Тэйн, – что лучше всего захватить сыщиков и запереть их в подвале.

– Замечательный план! – усмехнувшись заметил сэр Тристрам.

– Постойте! – вмешался Тэйн, который сидел за столиком у огня, перекидывая кости из одной руки в другую. – Нельзя запирать представителей закона в подвале. Прежде всего – это преступное действие, а потом – в подвале много дорогих спиртных напитков. Мне не нравится этот красноносый тип, от него надо отделаться. Кроме того, у меня с Сэмпсоном Райтом старые счеты, и я не прочь сунуть ему палку в колеса. Но я не хочу похищать сыщиков!

– Хорошо! – беззаботно сказал Людовик. – Десять к одному, что мы больше не увидим их здесь. Они уберутся в Лондон утренней почтовой каретой.

Если бы мистер Стаббс руководствовался собственными желаниями, он не стал бы ждать утра, а сел бы в вечернюю карету и предпочел бы сон в дороге ночевке в пивной. Но его товарищ, хмурая личность, очень преданный службе и желающий хорошо зарекомендовать себя, придерживался того мнения, что розыск проведен недостаточно тщательно.

– Мы должны на время успокоить их, – сказал он, медленно покачивая головой. – Оставить их на время в покое, вот что нам надо. Мы не нашли следов преступника, и они хорошо это знают. Так как же они себя поведут?

– Как они себя поведут? – переспросил мистер Стаббс, опуская кружку.

– Они успокоятся, вот что!

– Ты уже говорил это, – грубовато ответил мистер Стаббс. – И что же мы сделаем, когда успокоим их?

– Налетим внезапно и схватим этого Людовика.

Мистер Стаббс переварил сказанное в своем сознании.

– Я не скажу, что ты не прав, Уильям, – осторожно заметил он. – И не то чтобы я не хотел застать его врасплох. Но я никак не могу выкинуть из головы, что мне говорила эта французская девчонка: этот Людовик лихо обращается с оружием. Это опасно! Очень опасно!

– Я уже подумал об этом, – возразил ревностный служака Пибоди, – и пришел к выводу, Джерри: она все это выдумала, чтобы напугать тебя!

– Ей лучше знать. – Стаббс сделал глоток эля и вытер рот тыльной стороной руки. – Пойми же, у меня все-таки сомнения. Шестнадцать свечей – так она сказала. Я тебя спрашиваю, Уильям, похоже это на правду?

По мнению мистера Пибоди, это было слишком неправдоподобно. Они еще некоторое время обсуждали этот вопрос, и мистер Стаббс согласился: если бы мисс сказала «шесть свечей», то еще можно было бы поверить. Мистер Пибоди к тому же, как более практичный человек, высказался в том смысле, что вообще нечего было стрелять по свечам.

Так постепенно они пришли к весьма логичному выводу, когда их уединение было внезапно нарушено Грэггом, личным слугой Красавчика Левенхэма. Он вошел в пивную с кратким поклоном и легкой улыбочкой и заказал бренди с горячей водой и лимоном. Он стоял у бара, ожидая выпивки, и только краешком глаза взглянул на двух сыщиков, которые секретничали, уютно устроившись у камина. Когда Грэггу принесли стакан, он подвинул стул поближе к сыщикам и пожелал им доброго вечера. Те ответили на это вежливое приветствие, не выказывая никакой сердечности. Сыщики знали, что это и есть тот самый человек, которому они обязаны полученными сведениями. Но к доносчикам оба испытывали предубеждение, и поэтому, когда Грэгг, наклонившись вперед, спросил несколько приглушенным голосом: «Ну как?» – то получил холодный ответ мистера Пибоди:

– Да никак. Нас сюда зря пригнали, вот как!

– Так вы не нашли его?

– Ни его, ни каких-либо признаков его присутствия, что, сказал бы я, меня не очень-то удивило.

– Но он здесь, это несомненно! – настаивал Грэгг. – Я уверен, что он здесь. Вы всюду посмотрели?

– Ну вот еще! – ответил мистер Стаббс с едкой иронией. – Поступили, как вы сказали. Будь я проклят, если забыл осмотреть каждый угольный ящик!

– Это старинный дом, там полно тайных закоулков и чуланов. А может быть, он спрятался в одном из подвалов?

– Это исключено, – ответил мистер Стаббс. – Пока я был у передней двери, мистер Пибоди стоял у задней. И оба мы не заметили ничего подозрительного. Больше того, нас очень хорошо принял хозяин гостиницы. Там было полно всяких людей, но сам мистер Най не чинил никаких препятствий. Ему наше присутствие было неприятно, но он сказал, что не винит нас и никогда не станет препятствовать полиции, выполняющей свою работу.

Быстрый взгляд слуги то и дело перебегал с одного флегматичного лица на другое.

– Он-то его и спрятал, – заявил Грэгг. – А когда я там был, его спрятать не успели. Слуга не дал мне и на шаг выйти из буфетной. Они не хотели, чтобы я ходил по гостинице. Это очень много значит!

– Меня это не удивляет, – согласился мистер Стаббс. Он поставил кружку и придвинулся поближе к Грэггу. – А какой ваш интерес к этому Людовику Левенхэму? Почему вы так уж заинтересованы, чтобы мы выследили его?

Слуга поджал губы:

– Ну, видите ли, мистер Стаббс, это мое дело. На то есть свои причины.

Сыщик смотрел на него со все возрастающей неприязнью.

– Когда я выслеживаю преступника, то это моя обязанность. А когда вы делаете то же самое, мистер Грэгг, то это выглядит, как злость, а злость – то, что мне не нравится! И никогда не понравится!

– Вот это верно, – согласился мистер Пибоди.

– Я не видел никакого преступника, – продолжил мистер Стаббс. – Уверен, что в доме его вообще нет. Да и как он там может быть, если в этой гостинице остановился сам мировой судья?

– А вы заходили в маленькую спальню с задней стороны дома? Они пустили вас туда?

– Я заходил в две задние комнаты. Одна принадлежит самому хозяину гостиницы, а во второй живет горничная молодой французской леди.

– Горничная? – оживился Грэгг. – Вы видели ее горничную?

– Бедная девчонка! Я хорошо ее рассмотрел и слышал, как хозяйка ругала ее за разбитый флакон.

– Как она выглядит? – спросил Грэгг, подавшись вперед.

Мистер Стаббс с некоторой тревогой взглянул на него:

– Ну, я не очень вглядывался в ее лицо, она так горько плакала, закрывая лицо краем шали.

– А, так вы не видели ее лица! Наверное, это была высокая девушка, даже очень высокая?

Мистер Стаббс, целиком занятый набивкой длинной глиняной трубки, тут же отложил ее и медленно, будто в раздумье сказал:

– Да, это была на редкость рослая девушка. У нее светлые волосы, насколько я мог рассмотреть.

Грэгг откинулся на стуле, сложил копчики пальцев обеих рук и с хитрецой посмотрел поверх них на сыщиков.

– Так и есть!

– Что вы имеете в виду?

– Только то, что вы видели самого Людовика Левенхэма и дали ему ускользнуть сквозь пальцы, вот что я хочу сказать!

Мистер Пибоди, видя, что его товарищ попал в трудное положение, отважно бросился ему на помощь:

– Вот здесь вы не правы! Что мы хотим, так это дать ему успокоиться, если только это был он, что еще, впрочем, не доказано. А потом неожиданно захватим его, и сделаем это, мистер Грэгг, без вашей помощи!

– Вы бы лучше захватывали его, когда он был в ваших руках, – сухо ответил слуга. – В округе говорят, что в «Красном льве», внизу, под подвалом, который знают все, есть еще подвалы, путь в которые знает только сам Най и Клем.

– Если это правда, мы найдем их, – решительно заявил мистер Стаббс.

– Надеюсь, – согласился Грэгг. – Но последуйте моему совету: идите туда вооруженными! Человек, на которого вы охотитесь, на редкость отчаянный, и я уверен, что при нем пистолеты.

Сыщики переглянулись.

– Я слышал, что он здорово стреляет, – заметил мистер Стаббс небрежным тоном.

– Говорят, он никогда не промахивается, – подтвердил Грэгг, с наигранной скромностью опуская взгляд. – На вашем месте я постарался бы уложить его прежде, чем он успеет выстрелить.

– Да, – с горечью сказал мистер Стаббс, – но нам не разрешают стрелять в людей.

– Но если вы оба заявите, что он стрелял первым, то на это не обратят внимания, – предположил Грэгг.

С этими словами он встал и, откланявшись, ушел.

– Знаешь, что я обо всем этом думаю, Джерри? – сказал мистер Пибоди. – Сдается мне, что кто-то очень заинтересован убрать молодого Левенхэма, причем быстро и тихо.

Мистер Стаббс с унылым видом покачал головой:

– Мы должны выполнить свой долг, Уильям.

Долг позвал их ранним утром следующего дня к «Красному льву». Но план захватить врасплох обитателей гостиницы был сорван Наем, который выставил Клема на пост. К моменту, когда сыщики пришли в гостиницу, протестующего Людовика силой затащили в подвал и уничтожили все следы его пребывания в комнате. Сыщики не заметили никаких признаков растерянности на лице Ная, а Клема они застали в баре за прозаическим занятием – он мыл пол.

– Ну и что вам угодно в такое время? – чуть брюзгливо спросил Най.

– Мы хотели бы перекинуться словом с той горничной, которую видели вчера, – сказал мистер Стаббс.

– Вы имеете в виду горничную мамзель, Люси?

– Да, именно ее, – кивнул Стаббс.

– Тогда вам надо садиться в брайтонскую карету. Ее здесь больше нет.

Мистер Стаббс бросил на хозяина весьма проницательный взгляд:

– Вы в этом совершенно уверены, мистер Най?

– Разумеется, уверен! Я еще вчера вам сказал, что так будет. Мисс прогнала ее. А чего вы ждали? Она простая, глупая девчонка, совсем неотесанная.

– Вы знаете, чего я жду! – сказал мистер Стаббс. – Вы спрятали опасного преступника, мистер Най, и эта девчонка как раз им и была.

Это заявление, казалось, заставило хозяина гостиницы крайне изумиться. Вытаращив глаза на сыщиков, он наконец позволил себе чуть улыбнуться, а затем попросил мистера Стаббса рассказать, кто вбил такую чушь ему в голову, и тот, понадеявшись, что эта карта может оказаться козырной, сказал, что получил кое-какую информацию.

– Информацию? Интересно, кто дал вам такую информацию! Это не такой костлявый парень с бледным лицом и самыми противными гляделками, которые я когда-либо видел? Тип по имени Грэгг, вот кто это был!

Мистер Стаббс ощутил некоторое замешательство и осторожно ответил:

– Я не скажу, что это был он, и не скажу, что это был не он.

– Да бог с вами! Вам и говорить ничего не надо, – сказал Най, довольный, что его выстрел попал в цель. – Грэгг с давних времен затаил на меня злобу, так же как и его хозяин. Тот просто с ума сходит при мысли, что мистер Людовик явится сюда и не даст ему забрать то, что ему не принадлежит. Над вами просто поиздевались, вот что!

– Я об этом ничего не знаю, – ответил мистер Стаббс. – А вот в чем я сильно сомневаюсь, так это в том, что горничной здесь уже нет. И еще я бы взглянул на ваши подвалы, мистер Най.

– Если хотите посмотреть их, идите и смотрите. Я не возражаю.

Часом позже, когда сэр Хью спустился к завтраку, у Ная родилась блестящая идея. Ставя перед мистером Тэйном блюдо с ветчиной и яйцами, он сообщил, что в гостиницу снова заявились сыщики. Сэр Хью, больше заинтересованный своим завтраком, чем служением закону, пробубнил, что если они не будут совать свой нос в его комнату, то он не возражает против их присутствия.

– О, они не сделают этого, сэр! – заверил его Най, наливая ему чашку кофе. – Они внизу, в подвале.

– Так они в подвале? – озабоченно переспросил сэр Хью. – Как вы сказали? В подвале?

– Да, сэр. Они там уже почти час.

Сэр Хью был не из тех, кого можно легко вывести из состояния равновесия.

– И вы говорите мне, что позволили этому красноносому сунуться в подвал?

– Ну как же, сэр! Он ведь представитель закона, к тому же с предписанием, – как я мог противоречить ему?

– К черту предписание! – вскричал сэр Хью. – Там же бочка шамбертена, которую я купил у вас! Вы о чем думаете, приятель?

– Я знал, что вы будете недовольны, сэр, но что я мог поделать? Сыщики вбили себе в голову, что там есть потайное помещение. Вот они и ищут его. Клем сказал, что они неосторожно обращаются с бочками.

– Неосторожно… – У сэра Хью не хватило слов. Он встал, отбросил салфетку и быстро направился через гостиную в бар, где находилась лестница в подвал.

Через пятнадцать минут мисс Тэйн, войдя в комнату, очень удивилась, найдя стул брата пустым, и поинтересовалась у Ная, в чем дело.

– Это все те самые сыщики, мэм, – объяснил Най.

– Как! Они снова здесь?! – воскликнула мисс Тэйн.

– Да, здесь, и ищут путь в мой потайной подвал. О, мистер Людовик в безопасности! Но когда я сказал сэру Хью, как сыщики обращаются там с винными бочками, он вскочил, бросил свой завтрак, как вы видите, и пошел вниз посмотреть, что там происходит. Насколько я понимаю, он беспокоился, чтобы они не сдвигали бочонки больше чем на один дюйм и чтобы ни в коем случае не повредили их.

– А сыщики не спрашивали его, знает ли он Левенхэма? – встревоженно спросила мисс Тэйн.

– У них не было возможности задавать вопросы, мадам. Сэр Хью сказал им, что они могут искать преступника сколь угодно долго, но при условии, что не будут трогать напитки и поднимать шум вокруг его комнаты.

– Но, Най, а что, если они найдут ваш потайной подвал?

– Не найдут, – мрачно улыбнулся тот, – по крайней мере, пока они возятся в открытых подвалах. Сэр Хью объяснял им, что является их делом, а что – нет, а я в это время успел отнести мистеру Людовику завтрак.

– А где ваш потайной подвал, Най?

Он посмотрел на нее и ответил:

– Вы просто убиваете меня, мэм. Он под полом моей кладовой.

Вскоре в комнату вернулся сэр Хью. По его мнению, сыщики или пьяны, или полоумные и больше не представляют опасности. Его сестра поинтересовалась, как же он собирается отделаться от них, но сэр Хью ответил, что не будет даже предпринимать такой попытки. Он лишь определил круг их обязанностей и предупредил о последствиях, связанных с превышением границ закона.

Не было сомнений в том, что появление сэра Хью в подвале несколько охладило пыл сыщиков. Его внушающий уважение вид, знание законов и, возможно, даже знакомство с их начальством на Боу-стрит – все это привело к тому, что сыщики начали опасаться совершить какую-либо ошибку. В их уставших от бесплодных поисков головах опять появилось сомнение, что преступник может скрываться в гостинице, где живет такой суровый знаток законов. Но все же они решили продолжать поиск тайного подвала и держать гостиницу под наблюдением в надежде арестовать Людовика, если он сделает попытку бежать.

Пока продолжалось терпеливое простукивание стен и пола всех подвалов, Най нашел возможность зайти к Людовику. Вскоре он вернулся и сказал, что его светлость не может так долго терпеть и грозится выйти из укрытия и разделаться с сыщиками на свой манер.

– И в самом деле, трудно обвинять его! – рассудительно заметила мисс Тэйн. – Все это очень утомительно.

– Да, конечно, – согласилась Эстаси. – И кроме того, я боюсь, что Людовик в подвале простудится.

– Очень верно, – сказала мисс Тэйн. – Если уж Хью бесполезен в этом отношении, мы должны сами отделаться от сыщиков.

– Вы их не видели! – с сожалением воскликнула Эстаси. – Они из того типа людей, которые остаются, остаются и остаются!

– Да, похоже, это упрямая парочка! Мне кажется, что причиной их настойчивости является ваша горничная. – Она замолчала и вдруг встала. – Бог мой, кажется, я нашла! Как вы считаете, я рослая женщина?

– Вы очень высокая, bien entendu [20], но…

– Ничего больше не говорите! – решительно заявила мисс Тэйн. – У меня есть план!