Глава 20

Часом позже можно было наблюдать, как трос молодых господ молча направляются в сторону Найтсбриджа. Капитан Эрон, сидя верхом на тощей гнедой из конюшен виконта, сменил свое алое обмундирование и напудренный парик на обычный костюм желтого цвета и темный парик. Он решил сначала заехать к Горации, которая сгорала от нетерпения в состоянии лихорадочного возбуждения. Когда она узнала о новом развитии событий, то сначала выразила крайнее недовольство тем, что никто не убил ужасного мистера Дрелинкорта. Прошло добрых несколько минут, прежде чем капитан Эрон смог убедить ее говорить о чем-нибудь ином, кроме незаконных деяний этого господина. Когда же ее негодование несколько затихло, капитан изложил ей план виконта. Он был встречен одобрением.

Капитан Эрон посоветовал ей хранить молчание и отправился на Пэлл-Мэлл.

Он был уверен, что не застанет мистера Хоукинса в Хафвэй-Хаус или где-либо еще, но не хотел этого говорить оптимистически настроенному виконту.

В четверти мили от Хафвэй-Хаус на дороге показался одинокий путник, ведущий лошадь под уздцы. Едва они приблизились, он оглянулся через плечо, и капитан Эрон понял, что они недооценили своего нового знакомого.

Мистер Хоукинс радостно приветствовал их. Он одобрительно оглядел лошадь виконта.

– Вот это замечательный образец кобылки, – сказал он. – Но шаловлива, клянусь жизнью. Следуйте за мной в то убежище, о котором я вам сказывал.

– Одежду достал? – спросил виконт.

– Все тут, ваша честь.

Пивная, которую мистер Хоукинс превратил в свое пристанище, располагалась в стороне от основной дороги. Это было грязное логово, и, судя по всему, пивную нередко посещали оборванцы, подобные мистеру Хоукинсу. Виконт заказал четыре порции бренди и небрежно бросил на прилавок монету.

– Не разбрасывайтесь деньгами, – шепнул ему на ухо капитан Эрон. – Вас могут обворовать.

– Капитан, пожалуй, прав, – сказал мистер Хоукинс. – Я этим не занимаюсь, но пара ловкачей уже нацелила на вас свои моргалки. Здесь у нас всякие бывают: тюремные, ловкачи, обычные воры и беглецы. Ну а теперь, мои разбойничий, осушите свои чаши. Ваша одежда наверху, у «танцоров».

Сэр Роланд потянул капитана за рукав.

– Знаете, Эрон, – доверительно прошептал он, – это не бренди, а какое-то пойло! Надеюсь, оно не ударит в голову бедному Пелу. Когда он навеселе, то становится неуправляемым! Надо держать его подальше от этих «танцоров».

– Не думаю, что он говорил о настоящих «танцорах», – успокоил его капитан Эрон. – Я думаю, это просто какой-то жаргон.

– Наверно, вы правы, – облегченно вздохнув, сказал сэр Роланд. – Жаль, что он не говорит как все люди. Я иногда его просто не понимаю.

«Танцоры» мистера Хоукинса оказались шаткими ступеньками, по которым они поднялись в дурно пахнущую спальню. Сэр Роланд остановился на пороге и поднес надушенный платок к носу.

– Пел, о, нет. Пел! – простонал он.

– Пахнет луком, – заметил виконт. Он взял со стула помятую треуголку и нахлобучил ее на голову. Потом взглянул на себя в зеркало и усмехнулся: – Как тебе это нравится, Пом?

Сэр Роланд покачал головой.

– Это не шляпа, Пел. Нельзя назвать это шляпой. Мистер Хоукинс загоготал.

– Эта шляпа лучше вашей.

Он подал виконту шарф, показал, как следует его завязывать, чтобы скрыть кружевной галстук. Вид сияющих сапог виконта заставил его поджать губы.

– Эти штамповки могут вас выдать, – сказал он. – Как бы это исправить? – Он смотрел, как сэр Роланд брезгливо облачается в плащ с капюшоном и надевает помятую шляпу. Он пренебрежительно окинул взглядом элегантные краги сэра Роланда. – Не нужны вам эти навороты. Впрочем, может, они прикроют эти ваши белоснежные штуковины. Теперь, господа, ваши маски. Но не надевайте их, пока мы не доберемся до Хита.

Капитан Эрон крепко завязал свой платок и натянул шляпу на глаза.

– Думаю, Пелхэм, что теперь даже моя жена не узнает меня в этом наряде, – сказал он.

Мистер Хоукинс достал из-под кровати деревянный сундучок. Открыв его, он извлек оттуда три пистолета.

– У меня у самого два, и больше мне не требуется, – сказал он.

Виконт взял один из них, осмотрел и скривился.

– Тяжелый. Можешь взять его, Пом. Я захватил свой.

– Не те ли это маленькие пушки в дорогой оправе? – нахмурившись, спросил мистер Хоукинс.

– Конечно нет! Такие же, как твои. Оставь лучше стрельбу для меня, Пом.

– Тот пистолет, – задетый за живое, отозвался мистер Хоукинс, – принадлежал Господину Джо. Двенадцать месяцев, как он ушел в Наббинг-Чит. Редкий был парень!

– Это тот, который около года назад ограбил французскую почту? – спросил виконт. – Его повесили, да?

– Я так и сказал, – ответил мистер Хоукинс.

– Ну, все, – заявил виконт, передавая оружие сэру Роланду. – Отправляемся.

Они вышли во двор, где какие-то подозрительные личности выгуливали лошадей. Виконт бросил им пару серебряных монет и отпустил их.

Виконт легко вскочил в седло.

– Где ты украл эту лошадь? – спросил он Хоукинса. Тот ухмыльнулся и приложил палец к губам. Сэр Роланд поравнялся с виконтом и сказал:

– Пел, мы не можем выезжать на большую дорогу в этих нарядах!

– Большая дорога? – удивился мистер Хоукинс. – Да хранит тебя Бог, разбойничек, это вовсе не большая дорога! Следуйте за мной.

Путь, который избрал мистер Хоукинс, был незнаком его спутникам. Он объезжал стороной деревни, далеко вокруг обошел Хаунслоу и вскоре вывел их на дорогу к Хиту. Десять минут легким галопом – и вот они уже на главной дороге, ведущей к Бату.

– Лучше вам спрятаться где-нибудь, – посоветовал мистер Хоукинс. – Есть тут один холм, заросший кустарником. Знаете, как выглядит повозка нашего приятеля?

– Что знаю ли я? – переспросил виконт.

– Ну, его повозка – экипаж то есть.

– Да, хорошо, если бы ты называл вещи своими именами, – проворчал виконт. – Он едет в фаэтоне с четверкой цугом. Это все, что мне известно.

– А его лошадей вы знаете? – спросил капитан Эрон.

– Я знаю эту пару – она возит его двухколесный экипаж, но нам это не поможет, мы остановим первый же фаэтон, а если окажется, что это не тот, который нам нужен, остановим следующий.

– Договорились, – согласился сэр Роланд, с сомнением разглядывая свою маску. – Пел, мне эта маска не нравится. Она слишком большая.

– Зато я, – засмеялся капитан Эрон, – благодарю Бога за свою!

К этому времени они уже приблизились к холму, о котором говорил мистер Хоукинс. Кусты, росшие на его склонах, служили отличным укрытием и позволяли обозревать дорогу. Холм располагался ярдах в пятидесяти от дороги. Достигнув вершины холма, все сошли с лошадей и стали поджидать свою добычу.

– Не знаю" приходило ли вам в голову, Пелхэм, – сказал

капитан Эрон, – но если мы будем останавливать все фаэтоны подряд, то наши жертвы будут иметь достаточно времени, чтобы сообщить о нас в Хаунслоу. – Он перевел взгляд с виконта на мистера Хоукинса: – С тобой уже такое бывало, приятель? Мистер Хоукинс, жевавший травинку, ухмыльнулся:

– Бывало. Но еще никто не смог меня поймать.

– Готов поставить десять гиней против одной, Пелхэм, что ваш драгоценный план провалится, – сказал капитан Эрон.

– Согласен!

– Что-то едет! – неожиданно объявил сэр Роланд. Капитан Эрон потянулся за шляпой.

– Это не прогулочный фаэтон, – сказал Хоукинс, равнодушно жуя травинку. Он поглядел на солнце, чтобы определить время. – Вероятно, это почтовый дилижанс из Оксфорда.

Через несколько мгновений экипаж показался за поворотом дороги.

Это был влекомый шестеркой лошадей громыхающий экипаж, груженный поклажей. Рядом с возницей сидел вооруженный охранник, а на его крыше располагались пассажиры, которые могли оплатить лишь половину проезда, они кое-как удерживались на своих местах.

– Я таких не трогаю, – заметил мистер Хоукинс, наблюдая, как экипаж подскакивает на кочках. – Нечем поживиться, разве что бутылкой рома или старой одежонкой.

Экипаж прогромыхал мимо и вскоре исчез из виду. Звук копыт еще долго был слышен в тишине, становясь все слабее и слабее, пока наконец не затих совсем.

Следом проскакал одинокий всадник. Мистер Хоукинс фыркнул, презрительно покачав головой:

– Мелочь!

Над Хитом вновь воцарилась тишина, прерываемая лишь трелью порхавшего где – то в вышине жаворонка. Капитан Эрон мирно дремал, виконт нюхал табак. Прошло минут двадцать, и вдруг тишину разорвал грохот быстро едущего экипажа. Виконт резко толкнул локтем капитана Эрона и схватил свою маску. Мистер Хоукинс прислушался.

– Шесть лошадей! Слышите?

Виконт поднялся и перекинул поводья через голову лошади.

– Шесть?

– Верховые, кажется. Может, почта. – Он оглядел своих спутников. – Четверо против нас, что скажете, разбойничий мои?

– Нет! – ответил виконт. – Почту грабить нельзя! Мистер Хоукинс разочарованно вздохнул:

– Редкая возможность! Вот, что я вам говорил? Бристольская почта и есть.

Почтовая карета проехала мимо них, сопровождаемая двумя всадниками. С лошадей лил пот, а одна из головных прихрамывала.

Еще через четверть часа повозка, ехавшая со скоростью улитки, нарушила монотонность ожидания.

Сэр Роланд зевнул:

– Мы уже пропустили один экипаж, одну почту, наездника и повозку. Мне становится скучно, Пел. Эрон, вы не захватили карты?

– Нет, – сонным голосом ответил капитан Эрон.

– Вот и я тоже, – сказал сэр Роланд.

Через некоторое время мистер Хоукинс приложил ладонь к уху.

– Та-ак, – протянул он, – похоже на то, что мы дождались наконец! Господа, наденьте маски. Едет фаэтон.

– Не верю, – мрачно изрек сэр Роланд, но все-таки натянул маску.

Виконт тоже надел маску и шляпу.

– Боже, Пом, если бы ты себя видел! – засмеялся он. Сэр Роланд, занятый тем, что сдувал со рта кончик маски, помедлив, ответил:

– Я вижу тебя, Пел. Мне этого более чем достаточно. Мистер Хоукинс оседлал своего коня.

– Теперь, разбойнички, приготовьтесь! Поосторожней с пушками. Я мирный налетчик, мне убийства не нужны. – Он кивнул виконту: – Вы ловко играете с пушкой: мы с вами будем стрелять. Только имейте в виду – поверх колпаков!

Виконт достал из кобуры пистолет.

– Интересно, как к этому отнесется лошадь? – весело сказал он. – Спокойно, Пламенная! Спокойно, девочка!

За поворотом показался фаэтон. Мистер Хоукинс схватил поводья виконта.

– Спокойно! – взмолился он. – Дайте им время приблизиться! Нет смысла обнаруживать себя раньше времени! Действуйте, как я.

Почтовый экипаж приближался.

– Капитан, накроете почтарей, ясно? – приказал мистер Хоукинс.

– Если мы сейчас не сдвинемся с места, некого будет накрывать! – отрезал виконт. – Давай, приятель!

Почтовый фаэтон уже почти поравнялся с ними. Мистер Хоукинс отпустил поводья виконта.

– Вперед! – скомандовал он и пришпорил своего коня.

– Вперед, с дороги! – закричал сэр Роланд и слетел со склона холма, угрожающе размахивая пистолетом.

– Пом, не спускай курок с пугача! – прокричал ему вслед виконт.

Поднявшись в стременах, он взвел курок и увидел, как один из форейторов наклонился, когда у него над головой просвистел выстрел. Лошадь виконта шарахнулась в сторону. Виконт успокоил ее и вылетел на дорогу.

– Кошелек или жизнь! Тихо, девочка моя!

Форейторы придержали лошадей. Капитан Эрон прижал их, угрожая пистолетом. Сэр Роланд, большой любитель лошадей, стал с интересом присматриваться к коренникам.

Виконт и мистер Хоукинс подскакали к фаэтону. Из разбитого выстрелом окна высунулась голова пожилого красивого господина. Он прицелился из маленького пистолета в виконта и выстрелил.

– Разбойники! Грабители, головорезы! – в ярости выкрикивал он.

Мимо уха виконта просвистел выстрел, лошадь поднялась на дыбы, но он снова ее успокоил.

– Эй, что вы делаете, сэр! – негодуя, воскликнул его светлость. – Вы же, черт, чуть не прострелили мне голову!

Мистер Хоукинс обошел фаэтон с другой стороны и приставил пистолет к груди пожилого господина.

– Брось пушку! – прорычал он. – И выходи, понял? Да поживей! Редкая птица! Давай-ка сюда пожитки! И вон то тоже давай! Виконт скомандовал:

– Назад, глупец! Это не тот человек!

– Для меня и этот хорош! – невозмутимо ответил мистер Хоукинс, забирая у пожилого господина табакерку. – Чудненькая вещица! А где кошелек?

– Я найду на вас управу! – вскричал пожилой господин. – Проклятье! Средь бела дня! Вот тебе, вор! – С этими словами он ловко набросил свою шляпу на пистолет мистера Хоукинса и схватил длинную костяную трость.

– Боже, его же удар хватит, – сказал виконт и подъехал к мистеру Хоукинсу. – Отдай мне табакерку, – торопливо приказал он. – Эдвард! Сюда, Эдвард! Уведи этого болвана! – Он увернулся от удара тростью, нацеленного ему в голову, бросил табакерку внутрь фаэтона и отъехал назад. – Пускай едут, Пом! – сказал он.

Сэр Роланд приблизился к нему.

– Не тот человек? Вот что я скажу тебе, Пел. Я приглядел пару коренных. Я мечтал о таких! Как ты думаешь, он продаст? Пожилой господин грозил им кулаком.

– Бешеные собаки! – бранился он. – Я покажу, как на меня нападать, разбойники! Не понравилась моя тросточка, а? Проломлю голову первому, кто приблизится хотя бы на шаг! Грабители и трусы! Бесстыжие негодяи! Вперед, трусливые болваны! Давите их!

Капитан Эрон, подойдя к сбитому с толку мистеру Хоукинсу, весело произнес:

– Ради Бога, отойдите! А то его удар хватит!

– Минутку, – сказал сэр Роланд. Он сдвинул свою отвратительную шляпу и наклонился к окну экипажа: – Не имею чести знать вашего имени, сэр, но у вас пара чудных коренных. Я ищу как раз такую.

Пожилой господин в ярости закричал:

– Наглец! Хочешь увести моих лошадей! Форейтор! Приказываю, гони!

– Нет, нет! Уверяю вас, вы ошибаетесь! – сконфуженно возразил сэр Роланд.

Капитан Эрон оттащил его в сторону.

– Пошли отсюда, – сказал он, – вы всех нас погубите, безумец!

Сэр Роланд позволил увести себя.

– Какая жалость, – сказал он, огорченно качая головой. – Еще ни разу не встречал человека с таким тяжелым характером.

– Какого же черта он мог знать, что ты собираешься покупать у него лошадей? И потом, у нас на это нет времени. Надо поскорее вернуться в засаду.

Капитан Эрон смотрел вслед удалявшемуся фаэтону.

– Помяните мое слово, Пелхэм, он расскажет обо всем в Хаунслоу.

– Ну и пусть, – сказал виконт. – Он не пошлет за нами полицию, ведь мы ничего не взяли!

– Ни капельки, – мрачно проворчал Хоукинс. – А ведь у него под сиденьем был такой аппетитный сундучок! Чтоб я еще когда-нибудь связался с такими, как вы!

– Перестань, – сказал виконт. – У того, кто нам нужен, можешь забрать все, что угодно, но никого другого не грабь, пока ты со мной!

Они снова поднялись на холм и сошли с лошадей.

– Если я все это выдержу, то, наверное, займусь – как это называется? – конокрадством. Не думал, что это так легко, – сказал капитан Эрон.

– Мне не нравится одежда, – проворчал виконт. – В ней чертовски жарко!

Сэр Роланд вздохнул.

– Прекрасные коренные! – мечтательно сказал он. Было уже далеко за полдень. Прогромыхал еще один фургон, сопровождаемый тремя всадниками, и дилижанс.

– Не могли же мы пропустить нашего приятеля, верно? – забеспокоился виконт.

– Единственное, что мы пропустили, так это наш обед, – ответил капитан Эрон, посмотрев на свои часы. – Уже три, а я в пять обедаю на Саут-стрит.

– У моей матери, да? – спросил виконт. – Так вот, предупреждаю, повар там отвратительный, Эдвард. Я его терпеть не могу. Кстати, это одна из причин, почему я снимаю квартиру. Что такое, Хоукинс?

– По дороге движется фаэтон, – сказал мистер Хоукинс. – Надеюсь, тот самый, – добавил он.

Когда экипаж приблизился настолько, что его можно было уже разглядеть, виконт сказал:

– Ну, Пом, похоже, это наш!

Маневр, так хорошо удавшийся с первым фаэтоном, и на этот раз прошел с успехом. Форейторы, испуганные тем, что их окружают четверо налетчиков, поспешно ретировались.

Капитан Эрон обстрелял их из своего пистолета, а виконт подскакал к экипажу и закричал с угрозой в голосе:

– Кошелек или жизнь! А ну, вылезай! В фаэтоне находились два господина. Тот, что помоложе, быстро достал свой пистолет. Второй положил руку на его запястье.

– Не стреляй, мой дорогой мальчик, – спокойно сказал он. – Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал.

Виконт быстро опустил пистолет и издал невнятное восклицание.

– Снова ошибся! – негодуя, пробурчал мистер Хоукинс. Из фаэтона неторопливо вышел эрл Рул. Его спокойный взгляд остановился на лошади виконта.

– И что же ты хочешь взять из моего кошелька, Пелхэм? – невозмутимо спросил он.

Глава 21

Около четырех часов дня в дверь загородного дома эрла Рула кто-то громко постучал. Горация, направлявшаяся в свою комнату, чтобы переодеться, замерла на месте и побледнела. Когда мажордом открыл дверь и она увидела на пороге тяжело дышащего сэра Роланда Поммроя, она вскрикнула и опрометью кинулась к нему.

– Боже мой, ч-что произошло? – воскликнула она. Сэр Роланд вежливо поклонился.

– Прошу извинить, мадам! Позвольте сказать вам два слова наедине!

– Да, да, к-конечно! – сказала Горация и втянула его в библиотеку. – Кто – то уб-бит? Н-не Пелхэм? Только не П-Пелхэм, надеюсь?

– Нет, мадам, он жив, клянусь честью! Пел очень хотел, чтобы я вас тотчас же оповестил. У нас нет ни минуты лишней!

– Ну говорите же! – нетерпеливо воскликнула Горация. – Вы нашли Л – Летбриджа?

– Не Летбриджа, мадам! Рула! – сказал сэр Роланд, промокая платком вспотевший лоб.

– Рула? – испуганно воскликнула Горация.

– Именно так, мадам.

– В-вы, надеюсь, н-не стали задерживать Рула? – задыхаясь от волнения, спросила она.

– Очень неловко получилось, – смущенно сказал сэр Роланд.

– Он уз-знал вас?

– Глубоко сожалею, мадам. Он узнал лошадь Пела. Горация пришла в отчаяние.

– О, какое несчастье! Что он с-сказал? Что он п-подумал? Что могло заставить его т-так быстро вернуться домой?

– Умоляю вас, не расстраивайтесь так, мадам. Пел уже все уладил.

– Н-но как он мог все уладить? – спросила Горация.

– Уверяю вашу светлость, ничего нет проще. Сказал ему, что это было пари.

– И он п-поверил? – округлив глаза, спросила Горация.

– Конечно! – сказал сэр Роланд. – Виконт извинился и сказал, что принял его фаэтон за другой. Правдоподобная история, почему бы и нет? Но Пел подумал, что вам следовало бы знать, что ваш муж возвращается.

– О да, конечно! – сказала она. – Но Л-Летбридж? Моя б-брошка?

Сэр Роланд убрал свой платок.

– Не можем отыскать и следа этого типа. Пел и Эрон ждут его вместе с Хоукинсом. Надо сообщить леди Уинвуд. Эрон не сможет приехать обедать на Саут – стрит. Он должен остановить Летбриджа, понимаете? Умоляю, не расстраивайтесь! Уверяю вас, брошь будет найдена. Рул ни о чем не подозревает, ни о чем, мадам!

Горацию трясло от страха.

– Я боюсь встречи с ним! – простонала она. Сэр Роланд, видя, что она вот – вот расплачется, поспешил к двери.

– Нет ни малейшей причины для тревоги, мадам. Однако мне пора. Нежелательно, чтобы он меня застал здесь.

– Вы правы, – с несчастным видом согласилась Горация. – Да, п-пожалуй, это так.

Проводив сэра Роланда, она стала медленно подниматься по лестнице в свою спальню, где ее ожидала горничная, чтобы помочь ей переодеться. Горация обещала после обеда пойти с Луизой в театр «Друри-Лейн», и на ее кресле был разложен роскошный наряд модного цвета под названием «Подавленный вздох». Горничная, суетившаяся возле нее, сообщила, что ее ждет ученик известнейшего парижского парикмахера.

Парикмахер, тщетно пытаясь поднять настроение своей клиентки, был полон энтузиазма и предлагал ей всевозможные прически, которые привели бы в восторг любого, кто их увидел.

Но мысли Горации были заняты другими проблемами.

Месье Фредина огорчило ее равнодушие, но он лишь удвоил свои усилия. – Миледи, несомненно, желает что-нибудь новенькое. «Ежик» не подойдет, но миледи будет выглядеть великолепно в «Бешеной Собаке». Модель самую изысканную, «Спортсмен в Кустах», я не стану предлагать, ибо она для дам, уже переживших первую молодость. Но «Королевская Птица» всеми любима. Или, если у миледи печальное настроение, ей больше всего подойдет «Хлеб в Молоке».

– Делайте что хотите! – нетерпеливо воскликнула Горация. – Я оп-паздываю!

Месье Фредин был огорчен, но давно привык к капризам дам. Его ловкие пальцы принялись за дело, и вскоре голова Горации была увенчана уложенными пышной горой кудрями. Потом она села за туалетный столик и взяла баночку с румянами. Рул не должен видеть ее такой бледной.

Вдруг кто-то тихо постучал в дверь. Она вздрогнула и испуганно оглянулась. В комнату вошел эрл.

– О! – слабо сказала Горация, но сразу вспомнила, что должна изобразить удивление, и удивленно спросила: – Боже, м-милорд, вы ли это?

Эрл сменил свой дорожный костюм на домашний наряд из коричневого бархата. Он подошел к Горации и наклонился, чтобы поцеловать ей руку.

– Это всего лишь я, дорогая. Может быть, я помешал?

– Нет, к-конечно нет, – смущенно ответила Горация. Она почувствовала, как сильно забилось сердце. Если бы не служанка и если бы она не теряла брошь! Но служанка, надоедливое создание, находилась здесь, а брошь была у Летбриджа, и поэтому она не могла броситься в объятия Рула и разрыдаться у него на груди. Горация заставила себя улыбнуться.

– Нет к-конечно, – повторила она. – Я бесконечно рада видеть вас. Но почему вы так рано вернулись, сэр?

– Из-за тебя, Горри! – ответил он с улыбкой. Она вспыхнула и открыла коробочку с мушками. Мысли перепутались в ее голове. Он, должно быть, порвал с Мейси. Он, похоже, начинал любить ее. Если бы он узнал о Летбридже и о броши, все было бы испорчено. Она была самой лживой женой на свете.

– Позволь мне показать тебе мое мастерство, – сказал его светлость, забирая из ее рук коробочку.

Он выбрал крошечную круглую мушку из черной тафты и нежно повернул к себе голову Горации.

– Какой ее сделать? – сказал он. – Загадочной? Не думаю. Галантной? Нет, не это. Пусть будет так! – Он прилепил ее возле уголка ее рта. – Поцелуйная, Горри! – Он быстро наклонился и поцеловал ее в губы.

Ее рука поднялась, коснулась его щеки и снова опустилась. Лживая, отвратительная жена – вот кто она такая! Она попыталась рассмеяться.

– М-милорд, мы не одни! И мне надо одеваться, я обещала Луизе и сэру Хамфри пойти на п-пьесу в «Друри-Лейн». Он выпрямился.

– Мне послать Луизе записку или пойти с тобой на пьесу? – спросил он.

– О, я не хочу разочаровывать ее, сэр! – поспешно сказала Горация.

Она боялась остаться с ним наедине. Она могла проговориться, и тогда если бы он ей поверил, то посчитал бы ее. самой глупой женой, без конца попадающей в переделки.

– Тогда мы пойдем вместе, – сказал его светлость. – Я жду тебя внизу, любовь моя.

Через двадцать минут они сидели друг против друга за обеденным столом.

– Полагаю, пока меня не было, тебя здесь хорошо развлекали, моя дорогая?

Хорошо развлекали? О Боже!

– О да, сэр, д-довольно хорошо, – вежливо сказала Горация. – Только туфельки промокли и испортились.

– Испортились от дождя? – с нажимом спросил эрл. Вилка Горации звякнула о тарелку. Вот что вышло из их беседы! Она так и знала, что проговорится!

– О да! – едва слышно ответила она. – Я з-забыла сказать! Во время б-бала пошел дождь. Жаль, правда? Я промочила ноги…

– Безусловно, жаль, – согласился Рул. – А что ты делала вчера?

– Вчера? – сказала Горация. – О, я ничего вчера не делала. В глазах Рула затаился смех.

– Моя дорогая Горри, ты сегодня на редкость многословна, – сказал он.

– Я не очень хорошо себя чувствовала, поэтому вчера я осталась дома.

– Тогда, полагаю, ты еще не видела Эдварда, – невинным тоном произнес эрл.

Горация поперхнулась вином.

– Боже мой, ну конечно! К-как же я могла это забыть? В-вообрази, Рул, Эдвард в городе! – Она знала, что все глубже вязнет в трясине лжи, и попыталась исправить положение. – Н-но ты как узнал, что он здесь? – спросила она.

Эрл подождал, пока дворецкий заберет его тарелку.

– Я видел его, – ответил он.

– Правда? Г-где?

– На Хаунслоу-Хит, – ответил эрл, отставляя свой бокал. – Да, на Хаунслоу – Хит, Горри. Неожиданная встреча.

– А что он т-там делал?

– Задерживал меня, – спокойно ответил эрл.

– Правда? – Горация нечаянно проглотила вишневую косточку и закашлялась. – Как это странно!

– Очень неосторожно с его стороны, – сказал Эрл.

– Да, оч-чень. М-может быть, он делал это на п-пари, – предположила Горация, вспомнив слова сэра Роланда.

– Скорее всего. – Эрл в упор посмотрел на нее. – Пелхэм и его друг Поммрой тоже были в этой команде. Боюсь, не я та жертва, которую они поджидали.

– Н-не ты? Нет, к-конечно не ты! То есть я хотела сказать… М-может, нам п-пора собираться, сэр? Рул встал.

– Конечно, моя дорогая. – Он взял ее шаль и накинул ей на плечи. – Ты позволишь мне дать тебе один совет? – нежно спросил он.

Она испуганно посмотрела на него.

– Д-да, конечно, сэр! Какой же?

– Не следует надевать рубины к этому платью, дорогая. Сюда больше подойдет гарнитур из жемчуга.

Наступила жуткая тишина. У Горации пересохло горло и сильно забилось сердце.

– Уж-же слишком п-поздно менять их! – с трудом вымолвила она.