Была ты милей,
Чем солнышко вешнего дня.
А твой разговор,
Твой ласковый взор
Страдать заставляли меня.
Что будет со мной?
Горю я тоской,
Ты в сердце моем – лишь одна!
Отрада, покой
Пропали с тобой,
И жизнь без тебя не нужна!
В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ
Когда б с порога вашего
И я пропел бы вам:
«Хадзаронта, хадзаронта,
За вас я жизнь отдам!»
Когда б ты вышла из дому,
Ту песенку любя,
Одним глазком бы, солнышко,
Взглянул я на тебя!
Когда была б ты ласковей
Со мной наедине,
Когда б спросила: кто же ты?
И улыбнулась мне, -
Тебя схватил бы за руку,
Тебе сказал бы я:
«Я тот, кто жизнь отдаст тебе,
Любимая моя!»
УПРЕК
Кроткого обидишь -
Он и ущемлен!
А упрямцу, видишь,
Твой упрек смешон.
Как-то Мишка начал
Волка укорять:
«Серый, честь ты нашу
Замарал опять.
Всех ты силой губишь..
Скор ты на язык,
А просить не любишь,
Нападать привык.
Если б стал обжора
Гордостью зверей,
Ты тогда, без спора,
Был бы всех знатней!
На обжорство злое
Честь я не менял.
Ребра от побоев
Кто из нас терял?
К овцам даже в стужу
Не кидался я.
Что позорней, хуже,
Чем судьба твоя?»
Волк ответил: «Это
Правда» – и ушел.
И тотчас же где-то
Закричал козел.
ПРИСЛУЖНИК
Песня
Привал в лугах с густой травой.
Пастух, ты песен не поешь.
Но что случилося с тобой,
0 чем горюешь, молодежь?
Кто на похлебке рот обжег,
На воду дует, говорят,
И тот, кто стать шпионом смог,
Во тьму упрятать имя рад.
Со стадом, горец, ты идешь,
Не устаешь от высоты.
Скажи мне, наша молодежь,
Зачем живешь не дружно ты?
Как не заметить в стаде нам
Бычка-красавца молодца?..
Не тайна – честных имена.
Не тайна – имя подлеца.
Скажу: средь русских вырос я -
Вина их не держал во рту…
Чего стесняться нам, друзья?
Поговорим начистоту.
А что сказать? Куда ни шло,
Скажу, что говорил всегда:
Прислужник – вот позор и зло,
Погибель наша и беда!
Волчиха стадо в поздний час
Разгонит по полю, во тьму.
Прислужник сделался сейчас
Алдаром, стал главой всему.
Сыта волчиха, все же ей
Охота рвать еще овец.
Прислужник клеветой своей
Позорит родину, наглец.
Не может даже скот считать
Чужой семью своих коров.
Прислужник ближнего бросать,
Как злобный враг, в огонь готов.
Отарой лучшей, скажем так,
Свою считает и овца.
Прислужник, серый, как ишак,
Плевок не может снять с лица.
Больные все в одном равны -
Лишь о своей болезни спор.
Прислужник для моей страны -
Ее болезнь, ее позор!
НОВОГОДНЯЯ ПЕСНЯ
Хозяева, хозяева!
К вам путники, – узнали вы?
С улыбкою всегдашнею
Введите в вашу башню их!
Хозяева, хозяева!
К вам новый год пожаловал.
Пусть, добротой охваченный,
Он даст вам всякой всячины!
Ловцу – оленя сильного,
Его хозяйке – сына бы,
А мне от пира вашего
Одну бы руку башила!
Хозяева, хозяева!
К вам путники, – узнали вы?
К вам новый год пожаловал
С дарами небывалыми!
ПОХОДНАЯ ПЕСНЯ
Дети Осетии,
Братьями станем
В нашем едином
И дружеском стане.
С нами высокое
Знамя народа.
К свету, с победною
Песней похода!
К правде сверкающей
Смело шагайте!
Трусы, бездельники,
Прочь! Не мешайте!
ПРИВЕТ
Не дал нам Бог благословенья,
Не нам судьбу свою вершить.
Не жди хвалы и песнопенья -
Не в силах мы благодарить.
Наш разум мал и сердце слабо,
А речь – как путник, что устал.
Ты был отцом народа, славой
Вершины гор перерастал,
Все доблести твои – живые!
Ста жизням жизнь твоя равна.
Ты завершил дела земные -
Большая башня сложена.
Незавершенные произведения
ХЕТАГ
Поэма
Ох – хай!.. Что делать мне? Чем мне утешиться?
Уастырджи славный, ты слышишь мой голос?
Если бы мне для фандыра нестройного
Дал ты из гривы авсурга хоть волос!
Ох – хай!.. Что делать мне, о, что же делать мне?..
Друг незнакомый из милого края,
Не укоряй ты меня, одинокого,
Коль на фандыре не звонко сыграю!
Судят всегда о певцах одинаково:
Спой о себе – не понравишься людям…
Мы хороши, коль ни предку, ни кровнику
Честь похвалою воздать не забудем…
Ну, так о чем же, о чем я спою тебе?
Кто ты, земляк мой? Немного вниманья!
Может, себя похвалю я когда-нибудь,
Ныне ж – о предках послушай преданье…
Трудно сказать мне, давно ли, недавно ли
Было все то: дни минувшие темны.
Сам вот в десятом колене от Хетага
Числюсь я – бедный, бесславный, никчемный.
Род его, имя – несем и поныне мы,
Веру его же в сердцах сберегая.
Подвиги Хетага в горских преданиях
Связаны с временем хана Мамая.
Что же ты скажешь мне, друг мой неведомый?
О, я фандыр свой хвалить не посмею! -
Все же внимай мне; преданье о Хетаге
Перескажу я тебе, как умею.
I
Там, где Кубань, к черноморскому берегу
Войско Мамая аланы погнали…
Кровью окрасились воды кубанские,
Трупы в реке островками всплывали…
Много сражалось там юношей доблестных,
Многие отдали жизнь там отчизне…
Подвиги павших в жестком побоище
Те, кто остались, отметят на тризне.
Вот возвращаются славные воины,
С ними добычи богатой немало…
Бяслан, Асланбек и Хетаг задумчивый -
Трое храбрейших, три сына Инала -
Первыми едут. Отца постаревшего
В битву кровавую дети не взяли.
«Не опозорьтесь!» – Инал их напутствовал.
«Верь нам, отец наш!» – три брата сказали.
И сыновья оправдали доверие,
В блеске оружия, в сабельном звоне
Насмерть стояли; и в пекло сражения
Львами кидались горячие кони.
Бились три брата – три молнии грозные,
В бой за собою других увлекая.
Хлынула рать их весенней лавиною,
Смяла, разладила войско Мамая.
Ровно неделю сражались без устали,
Орды разбитые в страхе бежали.
День же восьмой для аланов был радостным:
Недруги скрылись за их рубежами…
Много людей истребили Мамаевых,
Много сокровищ аланам досталось.
Гордые, весело едут под знаменем,
Песня летит, побеждая усталость.
Радость и тем, кто остался в селениях, -
Кто? Старики лишь да жены и дети;
Вперегонки издалека торопятся,
Бросив дома, победителей встретить.
Каждый к селенью Инала заранее
Мчится, отстать от другого не хочет…
И от детей, от наряженных девушек
Поле пестреет и радует очи…
Вот уже выехал вместе в алдарами,
С другом Солтаном – испытанным, смелым,
С князем одним, абадзехским владетелем,
Старый Инал на коне своем белом.
Возле Кургана ристалищ заслышал он
Топот и песню о подвигах бранных;
Тронул коня он, и с легкостью беркута
Взвился скакун на вершину кургана.
Алый ковер, три подушки турецкие
Были разостланы там, на вершине.
Спешились. Князь опустился на нижнюю,
Выше – Солтан, а Инал – в середине.
Сзади стояли соседи их знатные;
Каждый, как юноша, строен был станом…
Тут задрожала равнина широкая, -
Войско аланов дошло до кургана.
Бяслан, Асланбек и Хетаг подъехали,
Борзых коней напоить приказали
И, подойдя, со словами приветствия
Перед отцом и гостями предстали.
«Рады вас видеть! – сказали старейшины. -
Что же наш враг? Не добился он толку?»
«Слава дауагам! – ответил им весело Бяслан. -
Клыки обломали мы волку!»
Неторопливо все ратные новости
Бяслан поведал гостям по порядку…
«Верьте, отныне в набег уж не ринется
Враг наш, забудет он волчью повадку!
Много добра из обоза богатого -
Всяких сокровищ, оружия тоже -
Взяли мы. Сам же Мамай обесславленный
Спасся, на битую выдру похожий.
Тот, кто в бою уцелел из насильников,
Больше не стал подчиняться Мамаю.
Сами к нам шли, или силой мы брали их, -
Пусть нам ячмень молотить помогают!..
Года не хватит о битве рассказывать.
Славой покрыл себя каждый наш воин.
Но не могу умолчать я о Хетаге:
Младший мой брат восхищенья достоин!..»
«Слава дауагам! – сказали старейшины. -
Мужество ваше и ваша отвага
Переживут в поколеньях столетия
И не забудутся. Слава дауагам!»
Был и отец сыновьями порадован, -
Их благородством, их доблестью бранной…
Встал он с ковра, озарившись улыбкою,
Встали и князь абадзехский с Солтаном.
Руку простер он с кургана зеленого.
Замерло войско, вниманье утроив.
Солнцем Инал поглядел – и взволнованно
Благодарил он бесстрашных героев:
«Чем оплачу вашу доблесть великую,
Дети любимые?.. Долго живите!
Ныне ж мне будьте гостями желанными,
Повеселите меня, отдохните!»
«Гай-да-га! Гай… Да пребудешь в обилии!»
Крик по горам прогремел ураганом,
Грянули воины песню, и конница
Снова рядами пошла под курганом…
II
Было народу великое множество
Ровно неделю в гостях у Инала…
Ой, никогда ни в какие столетия
Пира такого земля не видала!
В ярких нарядах кружились там девушки
В симде, – пригожие все, молодые.
Но к дочерям несравненным Солтановым
Были прикованы взоры людские.
Старшая – тихая, стройная, томная,
Взгляд, как полночные лунные дали.
Имя – Чабахан, но люди приветливо
«Светом луны» эту девушку звали.
Младшая, шустрая и шаловливая,
В танцах веселых красою блистала.
Звали Залихан ее. Словно солнышко,
Каждому сердце она освещала.
С разных сторон наезжало к ним свататься
Много князей, узденей и султанов,
Но никого себе сестры не выбрали,
А выходить бы и младшей не рано.
Ласковей, чем шестерых сыновей своих,
Нежил Солтан их; любил их глубоко,
Душу б он отдал за счастье дочернее,
Сестры не знали отцовских упреков.
… Плясок таких в Кабарде и в Осетии
Люди дотоле еще не видали.
В симде лишь Хетаг один не участвовал -
Пир не избавил его от печали.
Людям была непонятна, неведома
Грусти такой неуместной причина.
Самым отважным был Хетаг в сражении, -
Что ж на душе у него за кручина?..
В верхней гостиной сидели старейшины.
Был там Солтан тамадой. Он молился,
Словно пророк; пил, как витязи нартские;
Как молодой, на пиру веселился.
Крикнул Солтан: «Позовите-ка Хетага!
Здравица эта – за воинов наших!
Я захмелел. И, покуда из рук моих
Юные гости не приняли чаши,
Пить подожду». Вмиг явился к ним юноша.
«Ближе!» – кивнул тут седой головою
Старый Солтан. Встал и начал молиться он…
Долго молился… Взглянул на героя…
«Хетаг, – сказал он, – с отцом твоим издавна
Знали нас все как друзей неразлучных.
Радость вот этого пира дороже мне
Рода, потомства и стад моих тучных.
Ты же явился виной ликования,
Мужественный и отважный наш воин.
Вот говорю перед всеми: ты властвовать
Мною, о Хетаг, отныне достоин!
Горе к тебе пусть вовек не подступится, -
Лучше на наши пусть головы ляжет…
Так выбирай же из двух дочерей моих
Ту, на которую сердце укажет!»
«Гай-да-га!» – крикнули гости, и дрогнули
Стены, и эхо прошло по отрогам…
И, поздравляя Солтана, старейшины
Преподносили ему рог за рогом.
Встал тут Инал, воцарилось молчание.
«Слушай, Солтан, я скажу тебе слово!
Кровью и костью мы близки. Но, может быть,
Хетаг не стоит подарка такого».
«Гай-да-га! Кто ж тут достойнее Хетага? -
Гости кричат в возбуждении жарком, -
Мудрый Солтан не изменит решения,
Всех нас порадует щедрым подарком!»
«Свет мой! – Солтан обращается к Хетагу. -
Дело решить только ты теперь волен.
Должен своими устами сказать ты нам:
Даром моим ты, надеюсь, доволен?»
Гости затихли. Не слышно ни шороха.
Что это?.. Горько понурился Хетаг.
Что это, что?.. Неужели не может он
Слов благородных найти для ответа?!
Хетаг вздохнул сокрушенно и горестно.
«Будь мне судья и свидетель, о Боже!
Если ты сердце мне создал для радости, -
Кто ж ему «Лунного света» дороже?
Но… как же быть, о Солтан? Согласится ли
Девушка? Вряд ли… Клянусь тебе честью,
Слово за ней…. Коль решится когда-нибудь,
Пусть поспешит к нам с отрадною вестью».
«Хетаг, не дело смеяться над старцами!
Правда сейчас же нам станет известна.
Кликните девушку! Все вы увидите,
Сердце детей моих лживо иль честно!»
Много в гостиную девушек хлынуло,
Юношей выйти во двор попросили.
Выбежал с ними и Хетаг взволнованный,
Слышать ответ ее был он не в силе…
Входит Чабахан. Дотоле не видели
Девушку эту так мертвенно бледной;
Очи померкли, уста ее дрогнули,
Перехватило дыханье у бедной.
Увещевает отец ее ласково:
«Свет мой, ответь нам, стесняться не надо!
Хетаг к тебе собирался посвататься.
Рада ты этому или не рада?»
Словно олень от нежданного выстрела,
Девичье сердце метнулось пугливо,
Взор засверкал, точно звезды небесные,
Залил ей щеки румянец стыдливый.
«О, мой отец! Если скромность дочернюю
Не оградил ты от взора людского, -
Что же таить мне, чего же стесняться мне?
Прямо свое я скажу тебе слово:
Были друг другу желанны мы с Хетагом.
Чувства мои назовет ли он ложью?
Стали б навек на земле неразлучны мы,
Но… непреклонно веление Божье!
Хетага в Крым посылали родители, -
К иноку-греку попал он в ученье,
И о законах суровой религии
Сам он рассказывал мне с увлеченьем.
Видел Христа он как будто воочию,
Видел его воскресения чудо,
Книги читал он, внимал проповедникам…
С верой чужою вернулся оттуда…»
Девушка смолкла… В лице – ни кровиночки…
Вот покачнулась, взмахнула рукою…
На руки младшей упала… Как мертвую,
Перенесли ее тут же в покои.
Гости стоят, словно окаменелые,
Не начинает никто разговора.
Все на Солтана с Иналом испуганно
Смотрят: боятся, не вспыхнула б ссора…
«Други, присядем! – Солтан их обрадовал. -
Дочь, где и можно б, смолчать не умеет…»
Ай да Солтан, да лишится он матери! -
Вовремя ж разум его пламенеет!..
III
Кончился пир… Благодарный хозяину
Люд не спеша по домам расходился.
Каждый напиткам и яствам бесчисленным,
Гостеприимству хозяев дивился…
Были в черкесской арбе перед выездом
Пышно коврами сиденья покрыты.
Быстро быки из ворот ее вынесли,
Рядом скакали лихие джигиты…
Вот за мостом и Солтана селение, -
Грянули песню, подобную грому…
Сестры в арбе, со своею кормилицей,
Грустные, едут к отцовскому дому.
Выйдет навстречу к ним мать их родимая,
Горе не скроешь от нежного взгляда!
Чуткое сердце забьется у матери.
Только посмотрит – и слов ей не надо…
Старый Солтан у Инала замешкался.
В сад они вышли, спокойствия полный;
Сели в раздумье под дубом у берега,
Долго смотрели на быстрые волны…
«Друг мой, – к Иналу Солтан обращается, -
Стоит ли нам сокрушаться без меры?
Парень поймет, дай лишь время одуматься,
Не отречется от дедовской веры.
Слышал ты сам и слова моей дочери:
Хетаг ей солнца весеннего краше…
Сам посуди, – ведь от счастья не бегают!
Стоят ли Хетага головы наши?..»
«По сердцу мне, о Солтан, твои помыслы!
Ты ли в желаньях моих усомнишься?
Но загляни себе в душу – спроси ее,
С христианином ужель породнишься?»
«Сердце отца, как скакун, не стремится ли
К счастью детей? Друг мой, там его место!
Доброе дело коротким решается
Словом: хоть завтра берите невесту!»
Подали руки друг другу… Так весело
К дому пошли, словно женятся сами…
Вскоре, с коня уж, Солтан на прощание
Крикнул: «Да будут нам боги друзьями!..»
Едет по улице. Семеро всадников
Рядом, гарцуя, вспылили дорогу…
Вот стариков на нихасе увидел он,
С ними еще задержался немного.
«Сядьте, соседи! – сказал им приветливо. -
Другом Инала от вас я отбуду!»
Старший нихаса ответил торжественно:
«Люб нам, Солтан, ты всегда и повсюду!
Пусть же порукою счастья и верности
Вскоре меж вами появится внучек!»
«Долго я жил, но клянусь, что ни слыхивал
Я до сих пор пожелания лучше.
Слава богам!.. Но ведь внук – это мало нам.
Девять внучат не пошлют ли нам боги?..
Дней вам счастливых. Живите во здравии!..»
Люди ответили: «Доброй дороги!..»
* Коста. Полное собрание сочинений. Т.1. Изд. «Менеджер». Москва,
1999 г.
This file was created
with BookDesigner program
bookdesigner@the-ebook.org
04.01.2009
