– Что за черт, – пробормотал Сэйт и двинулся дальше мрачнее тучи.
      Но тут он уловил ароматный запах и сразу понял, в чем дело. Он совсем забыл, что Джулиана была вынуждена зарабатывать на жизнь продажей пирогов.
      Сначала охотник решил подождать, пока уйдут посетители. Но прятаться было не по его характеру. Да к тому же это его дом. Его женщина. Его дети, в конце концов. Уж этого никто не мог отрицать.
      Он направился прямо к двери под любопытными взглядами покупателей: одобрительными и заведомо враждебными. Сэйт чувствовал себя немного неловко.
      Охотник зло и упрямо поднял голову. Как его можно обвинять за то, что он не знал, что Джулиана осталась жива и у нее родилась дочь.
      Довольно грубо раздвигая плечами людей, толпившихся во дворе, он вошел в дом. Сэйт старался не смотреть на Джулиану. Прошел к камину и, ни слова не говоря, взял на руки сына, которого держал один из мужчин.
      Малыш обрадовался отцу. Сэйт сел, а ребенок обнял его за шею и стал что-то лепетать на ухо.
      Он не слышал ничего из того, что говорил ему сын, он был весь в напряжении. Каждый раз Джулиана, глядя на него, улыбалась. У него перехватило дыхание, сердце радостно забилось. Он сгорал от ревности: мужчины смеялись и шутили с ней. Некоторые украдкой бросали взгляды на ее хорошо очерченный бюст. «Скоро я положу конец этим пирогам», – прошептал он.
      Наконец, все разошлись. Натан выскользнул из его объятий и подбежал к матери, которая мыла руки. Малыш потянул ее за юбку.
      – Сейчас будем кушать, сейчас, детка, – рассеянно ответила Джулиана, бросив взгляд на худощавое лицо Сэйта, который жадно смотрел на нее.
      Натан снова потянул за юбку.
      – А он будет кушать?
      Прежде, чем она успела что-либо ответить, охотник подхватил мальчика на руки.
      – Конечно, сынок.
      Он посмотрел на Джулиану своими синими, полными любви глазами.
      Женщина смутилась, понимая, что ждут от нее эти глаза.
      Сдерживая чувства, она засуетилась с ужином. Поставила на огонь сковороду с кукурузной лепешкой, нанизала на вертел куски оленины, не забывая украдкой следить за Сэйтом. Тот играл с сыном. Его лицо выражало полное умиротворение.
      Мужчина перехватил ее взгляд и глупо улыбнулся.
      – Как он все-таки похож на меня, а?
      Джулиана хотела было сказать, что он никогда не сможет отвертеться от сына, если и захочет, но передумала.
      «Нет, я ничего ему не скажу, не буду ни за что его укорять. Он сам должен сделать ей предложение о замужестве. Я не стану помогать ему в его решении».
      Но гордость больше не позволит ей лечь с ним в постель, пока она не услышит от него слова, которые он должен был давно ей сказать.
      Сэйт постоянно наблюдал за ней. Его взгляд ласкал ее грудь, фигуру. Он вспоминал, какое наслаждение доставляли ему поглаживания этой груди, вспоминал, как Джулиана отвечала на его ласки, как твердели соски под его пальцами… И каждый раз, глядя на нее, он вздрагивал от сладостного ожидания, когда они останутся наедине и он снова сможет ласкать ее тело, а она ответит ему такой же страстью.
      Наконец, хозяйка накрыла на стол. Хотя если бы ее спросили, что она приготовила, она едва ли смогла бы ответить. Из них троих только ребенку еда доставляла удовольствие. Его родители ужинали чисто механически. Мыслями они были далеко отсюда. Джулиана убрала со стола, уложила детей спать. Потом села рядом с Сэйтом. Он поднялся, подложил дров в камин. Джулиана видела, как под рубашкой играют мускулы спины. Ее охватило желание.
      Она откинулась назад и закрыла глаза от сладкой боли, объявшей ее тело. Некоторое время прошло в молчании, зашипели угли в камине, взметнув вверх струю искр.
      Она открыла глаза и встретилась взглядом с мужчиной. Он подошел и присел у ее ног. Их глаза говорили друг другу об одиноких днях и полных отчаяния ночах.
      – Ах, Джулиана, – глухо прошептал Сэйт, – я чуть с ума не сошел, когда понял, что вы погибли. – Он погладил ее по щеке. – Я все еще не могу поверить, что ты рядом со мной, живая и более прекрасная, чем прежде.
      – Извини, что заставила тебя страдать, дорогой, – ответила Джулиана и прижала его ладонь к своей щеке. – В санях была индианка с Росом…
      – Молли сказала об этом. Мне очень жаль Роса, он был хорошим человеком и отличным товарищем. Только это и удержало меня от того, чтобы не увезти тебя тогда от него.
      Джулиана улыбнулась, вспоминая тот день, и его поведение. Он был холодным и чужим. Сэйт взял в руки ее лицо:
      – Ты возненавидела меня? Последние месяцы были такими тяжелыми для тебя…
      – Ну, что ты, дорогой, – в глазах женщины светилась любовь. – Как я могла возненавидеть тебя? Ты подарил мне дочь. Джон и Немас помогали мне все время, да и другие тоже.
      – И все равно тебе пришлось нелегко, – Сэйт встал и потянул за собой Джулиану, – но все это уже в прошлом. Завтра мы идем к священнику. Я не хочу больше терять тебя.
      Он крепко обнял ее так крепко, что она почувствовала, как бьется его сердце. Женщина не могла проговорить слова от охватившего ее счастья, обняла его шею и подставила губы для поцелуя.
      – Моя милая Джулиана, – прошептал он и крепко поцеловал ее.
      Когда сильные пальцы стали расстегивать пуговицы на корсаже, она застонала и подалась к нему всем телом.
      Сэйт дрожал, он быстро снял с нее одежду, потом разделся сам. Их обнаженные тела освещали языки пламени в камине.
      Джулиана легла на спину. Мужчина опустился на колени. Она медленно скользила взглядом по его широким плечам, темным волосам на груди, опуская взгляд все ниже.
      Женщина провела рукой по упругому животу и нежно дотронулась до мужской плоти.
      – Я совсем забыла, какой ты…
      – Я не сделаю тебе больно, – шептал Сэйт, нежно целуя грудь, – буду очень осторожен, дорогая.
      Джулиана почти теряла сознание от счастья, желания и поцелуев Сэйта. Он склонился над ней, целуя все ее тело.
      Она едва владела собой.
      – Пожалуйста, Сэйт, мне больно.
      Его руки мягко развели в стороны ее ноги, он стал целовать ее живот, опускаясь все ниже.
      – О, Сэйт, – шептала она в томном экстазе, когда поцелуи становились особенно откровенными.
      У нее сжались пальцы, голова беспокойно металась по подушке. Иногда казалось, что она не выдержит этой сладкой боли, волны которой целиком захватывали ее, лишая рассудка.
      Но тело как будто существовало отдельно от нее и отвечало на каждую ласку. Несчетное количество раз произнесла она его имя. Наконец, последняя волна подняла ее на самую вышину. Все тело бурно вздрогнуло, и Джулиану понесло в сладкое небытие.
      Чуть позже, когда очнулась из своего сладостного путешествия, глядя прямо в голубые глаза, внимательно ее изучавшие.
      – Милый, – едва слышно прошептала женщина. – Я никогда не… не представляла себе, что….
      – Я мог бы тебе рассказать об этом… – прервал ее Сэйт.
      – О чем?..
      – И я могу начать этот рассказ снова, – он положил ей руки на плечи, – а может быть начнешь ты?..
      Джулиану снова охватила теплая волна желания. На этот раз она ласкала его бедра, его мужскую плоть, до тех пор, пока снова не отрешилась от всего земного.
      Он снова неотрывно смотрел на милое лицо и искал следы сладкой боли.
      Вновь и вновь Сэйт слышал свое имя, и каждый раз желание в нем нарастало, но он терпеливо выжидал, пока тело Джулианы не забилось в его руках в сладком экстазе.
      Они были сейчас одним целым.
      Мужчина мягко перевернулся на спину, не выпуская ее из объятий. Она слабо пыталась вырваться, но он нежно и сильно целовал ее в губы.
      – Не думай, что это все, – его руки не отпускали Джулиану, – я ждал тебя слишком долго и слишком долго желал тебя. Не отпущу никуда до самого утра.
      Сэйт нежно потрогал пальцем ее сосок и приподнялся на локте.
      – Дай я поцелую его.
      Джулиана обняла его и подставила грудь для поцелуев. Дрожь пробежала по ее телу, и она легла на спину.
      На этот раз она в полном сознании отдалась Сэйту, который шептал ей на ухо слова благодарности.
      – Милый, – ответила она, когда утомленные, они неподвижно лежали рядом, – с каждым разом я чувствую тебя все лучше.
      Мужчина положил ее голову к себе на плечо.
      – А ты подумай, каково будет через пятьдесят лет…
      – Вот я и думаю, – она крепко прижалась к нему.
      Сэйт удовлетворенно погладил ее волосы: Джулиана уже спала.
      С гор доносился отдаленный волчий вой. На этот раз, слушая его, Сэйт только улыбнулся, и крепче прижал к себе женщину. «У меня нет ничего общего с этим животным. У меня есть свой дом…»