Когда Джейсону было лет двадцать пять, отец послал его с поручением в поселение лесорубов Тамуотер. Он отправился туда и отсутствовал три недели, ничего о себе не сообщая. Наконец, эксцентричный молодой человек вернулся, но не один, а привез с собой жену – хорошенькую маленькую Мэри Крэнсон.

Она обожала своего мужа, и когда он сказал, что хочет переехать в Сан-Франциско, Мэри с готовностью согласилась. Чанс очень хорошо помнил то утро, когда супруги сели на пароход, отправлявшийся в большой быстрорастущий город. Мэри стучала зубами от холодного ветра, дувшего с Пыоджет-Саунд, но глаза ее счастливо сияли, и она доверчиво опиралась на руку мужа. А Джейсон едва сдерживал нетерпение, желая поскорее отправиться в Сан-Франциско, где он намеревался стать богатым. Перед тем, как они ступили на трап, Том Доусен сунул в руки своему пасынку пачку денег и пожелал всего самого наилучшего.

Прошло десять месяцев, но от молодых супругов не было никаких известий. Нэн, жена отца, чуть не заболела от переживаний – ее воображение рисовало картины одна мрачнее другой: то на Джейсона и Мэри напали индейцы, то их убили разбойники, ведь всем известно, что Сан-Франциско наводнен всякими подонками и головорезами. Наконец, чтобы успокоить мачеху, Чанс решил ехать на поиски брата.

Но за день до намеченного отъезда от Джейсона пришло долгожданное письмо, где он сообщал, что их с Мэри сыну, которого назвали Тодом, уже две недели, а также, что наконец ему посчастливилось найти хорошую работу служащего в магазине. Это короткое письмо заканчивалось успокоительной вестью, что здоровье всех троих хорошее, и обещанием писать почаще. Нэн бережно сложила письмо в конверт. Чанс с отцом переглянулись, так как оба подумали о том, сколько мест работы уже, должно быть, сменил Джейсон.

Позже их подозрения подтвердились. Нэн написала сыну письмо, адресовав на место его работы, но через две недели оно вернулось с сообщением, что Джейсон Ландерс больше там не работает.

В последующие годы весточки от него приходили от случая к случаю. В основном, это были просьбы прислать денег в долг и сообщения об очередной перемене места работы.

«Бедняга! Он так и остался слабым и нищим», – думал Чанс о погибшем брате, направляя лошадь по узкой дороге между сосен. Мечтам Джейсона так и не суждено было сбыться. Оставалось только надеяться, что маленький Тод унаследует характер матери, а не отца, и что он будет таким же решительным и энергичным, как его тетя Фэнси.

Подумав об этой девушке и о ее вспыльчивом характере, Доусен с ужасом представил, какая жизнь должна ожидать мальчика с его родной тетей. К тому же она не сказала ни да, ни нет на предложение жить в доме Чанса. Он понимал, что она должна будет противиться этому, так как он ни за что не позволит ее любовнику, этому бездельнику, жить в его доме. Если она собирается продолжать свои отношения с этим типом, то пусть встречается с ним где угодно, но не в его доме.

Доусен сердито передернул плечами, пытаясь отогнать нежелательные мысли о Фэнси и ее любовнике. Он только представил их вместе в постели, в груди у него больно кольнуло. Разозлившись, Чанс сердито сказал себе, что ему нет дела, с кем спит эта дрянная девчонка.

Но неприятные мысли были прерваны перестуком топоров и визгом пилы, доносившихся из леса, а также криками погонщика быков, направлявшегося по ухабистой дороге в Дювамиш возле Сиэтла. Там бревна сбрасывались в воду, они плыли до реки Пьюджет-Саунд, где их грузили на баржи и отправляли в Сан-Франциско. До поселка было уже рукой подать.

Когда через некоторое время все трое въехали во владения Доусена, Фэнси поморщилась, услышав смех и обрывки реплик жен лесорубов, которые избегали ее, как и остальных девушек из танцзала. Это было несправедливо, но глупо упрекать женщин за такое отношение к подопечным Большой Мирты, большинство из которых вели себя не очень прилично и были ничем не лучше проституток. Поэтому жен лесорубов, считавших Фэнси такою же, как и все остальные, вполне можно было понять. Мужчины в поселке, вероятно, думали так же. И Чанс Доусен, разумеется, не был исключением.

Странно то, что это причиняло ей боль. Фэнси не могла объяснить, почему она не принимала близко к сердцу двусмысленные предложения других лесорубов, но когда Чанс предложил ей уединиться в комнате для отдыха, это оскорбило ее. Может, ей не понравилась его самоуверенность? Ведь он даже не сомневался, что она с радостью согласится жить с ним, пока ему не надоест. Нет, все же трудно понять, почему для нее так важно было его хорошее мнение о ней.

Фэнси грустно вздохнула. Она соскучилась по обществу женщин. Ведь в поселке Тамуотер ее, младшую дочь Бака Крэнсона, любили и уважали. Она частенько забегала к соседям в гости, и они, в свою очередь, наведывались к ней. А здесь, в поселке Доусена, все жены лесорубов, за исключением молоденькой учительницы Молли Джексон, попросту не замечали ее. Одна только Молли улыбалась при встрече с Фэнси, но она, как правило, была с какой-нибудь спутницей из жен лесорубов, которые всегда торопились пройти мимо, словно боялись заразиться, если остановятся и поговорят с танцовщицей.

Но тут ей пришлось отбросить свои мысли о соседях, так как они уже подъехали к тропинке, ведущей к ее дому.

– Тод, здесь нам нужно повернуть, предупредила она племяника. – Там впереди твой новый дом.

– Минуточку, черт возьми! – Чанс развернул своего жеребца и преградил мальчику дорогу. – Я считал, что мы договорились и будем жить все вместе в моем доме.

– Может это ты так считал, но не я. – Фэнси объехала лошадь племянника и остановилась напротив Доусена. – Освободи дорогу и дай нам проехать. Уверена, что Тод голоден и очень устал. Да и я тоже.

Натянув поводья, Чанс решительно заявил:

– Послушай-ка, давай не будем снова возвращаться к этой теме. Мой племянник должен воспитываться в приличной семье. Я не хочу, чтобы он был свидетелем…

– Свидетелем чего? – Глаза Фэнси гневно вспыхнули.

– Когда Тод вырастет, ему понадобится мужская поддержка, – произнес Доусен, проигнорировав ее вопрос. – Ты из него сделаешь неженку. Чему ты его сможешь научить? Танцевать?

– Я смогла бы научить его быть порядочным человеком, – парировала Фэнси. – Тебе же это вряд ли под силу.

Они начали разговаривать на повышенных тонах и не сразу услышали тихий плач. Обернувшись, оба увидели обливающегося слезами Тода.

– Пожалуйста, не кричите друг на друга, – взмолился он, вытирая слезы грязными руками.

– О, милый, прости меня!

Фэнси вплотную подъехала к лошади, на которой сидел мальчик, и обняла вздрагивающие детские плечи.

– Я люблю вас обоих, тетя Фэнси. Почему мы не можем жить все вместе? – Тод поднял на нее заплаканные, полные отчаяния глаза. – У нас была бы семья.

Взглянув на несчастного ребенка, она почувствовала стыд, и гнев ее улетучился. Она поняла, что мальчик хочет иметь папу и маму, ему нужна семья. И поэтому она должна уступить. Ради сына сестры нужно хотя бы какое-то время пожить у этого самодовольного мужчины. Время покажет, сможет ли она обуздать это высокомерное животное по имени Чанс Доусен.

Хмуро взглянув на Чанса, она сказала:

– Пойду позову Ленни.

– Подожди. – Мужчина схватил ее кобылу за уздечку. – Помни, что я сказал: я не позволю твоему… я не позволю ему жить под моей крышей.

– Но почему, дядя Чанс? – озадаченно спросил Тод. – Ленни очень хороший, правда, тетя Фэнси?

Доусен беспомощно смотрел в заплаканное лицо мальчика, в его полные недоумения глаза. Как объяснить невинному ребенку, что он не может позволить его тете поддерживать безнравственные отношения с этим Ленни?

Пока он подыскивал подходящие слова, стараясь не обращать внимания на удовлетворенный вид Фэнси, дверь ее дома распахнулась, и оттуда с радостным криком выбежал тот парень:

– Тодди! Тодди! Я жду тебя весь день!

Мальчик соскочил с лошади. Чанс, нахмурившись, наблюдал, как любовник Фэнси вприпрыжку бежал им навстречу, держа в руке деревянное ружье. Глаза Доусена сердито сузились, когда его племянник обхватил Ленни за талию, крепко обнимая его. В этот момент он решил, что не позволит любовнику Фэнси остаться в поселке. Тод слишком любит этого типа, в то время как, встретившись со своим дядей, он не проявил такой радости.

Парень отдал мальчику игрушечное ружье.

– Ты можешь играть с ним сегодня, сколько захочешь, Тодди, – возбужденно произнес он. – А завтра мы будем играть по очереди.

– Спасибо, Ленни, – сказал мальчик и погладил рукой сосновый ствол ружья. – Нам с тобой будет очень весело, как всегда. – И в избытке чувств он снова обнял парня.

– Фэнси, я знал, что он обрадуется, когда увидит меня.

Ленни улыбнулся радостной мальчишеской улыбкой:

– Ты был прав, милый.

Она наклонилась и, не слезая с лошади, потрепала его по темным волосам.

На лице Чанса отразились досада и удивление.

Девушка выпрямилась, и губы ее тронула легкая улыбка.

– Познакомься с моим двоюродным братом Ленни, ему двадцать один год, – тихо произнесла она, чтобы сам представляемый этого не слышал.

– Ты маленькая ведьма! – Доусен заскрежетал зубами. – Ты намеренно не сказала, что это твой брат. Тебе хотелось поиздеваться надо мной. Тебе нравилось выставлять меня дураком, не так ли?

– Пусть это будет вам урок, мистер Всезнайка! – В ее глазах искрилась насмешка, когда они повернули к его дому. – Никогда не надо делать скоропалительных выводов.

Чанс смотрел на ее стройную фигурку, гордо вскинутую голову, вздернутый подбородок, и поток бранных слов вырвался из его уст. Услышав это, Тод и Ленни удивленно раскрыли рты.

Когда Фэнси вошла в дом, где ей предстояло теперь жить, она остановилась в изумлении. Комната, в которой она оказалась, судя по всему, должна была быть кухней, но почему-то оказалась совершенно пустой: ни стола, ни стульев – ничего, кроме плиты. Подойдя к шкафам, стоявшим у стены, и отворяя одну за другой дверцы, она обнаружила лишь пустые полки.

Затем Фэнси обошла весь дом. Ленни и Тод следовали за ней, и шаги их гулко отдавались в пустынных комнатах. И только в одной из них имелась мебель: Кровать, шкаф и ночной столик, на котором стояла керосиновая лампа с черным от копоти стеклом. На кровати, небрежно накрытой клетчатым покрывалом, лежал матрац, края которого неровно свисали чуть ли не до пола.

– В этом доме нет мебели, – сказал Ленни, указывая на очевидное.

– А где же мы будем спать? – спросил Тод. – На кухне даже печи нет, на которой готовят, а я очень проголодался.

– Знаю, милый. Я тоже голодна. – Фэнси обняла мальчика за плечи. – Ручаюсь, что Ленни приготовил целый горшок тушеного мяса, которое ждет тебя в нашем маленьком доме.

Она улыбнулась двоюродному брату, и тот с готовностью кивнул головой, подтверждая ее правоту.

– Я готовил его на медленном огне, как ты меня учила.

– Хорошо. Пойдемте, мальчики, отсюда. Нам нужно поесть.

Чанс сидел возле дома на пенечке, ожидая, когда все трое появятся на пороге. Он предполагал, что Фэнси очень разозлится. Только десять минут назад до него дошло, что его большой дом не приспособлен для проживания в нем семьи. В своих стараниях добиться того, чтобы племянник жил вместе со своим дядей, Доусен забыл обо всем остальном.

– Послушай. – Он поднялся, увидев решительно направлявшуюся к нему Фэнси. – Я знаю, что дом пуст. Но пока привезут мебель, ты можешь спать на кровати, а мы с мальчиками устроимся на полу. А поужинать можно в столовой. Зеб отличный повар. Голодными мы не будем.

Эти предложения не удивили девушку. При других обстоятельствах, если бы они были в дружеских отношениях, можно было бы так и поступить. Но в том-то и дело, что отношения их были далеко не дружеские, и она не собиралась перетаскивать свои вещи в этот пустой дом, разве что за исключением сковородки. Вряд ли они уживутся здесь все вместе, поэтому, скорее всего, уже через месяц снова придется переносить вещи назад, в свой дом.

– Я не собираюсь перебираться сюда с вещами, – произнесла она, указывая пальцем на самый большой дом в поселке. – Тем более, что в ста ярдах отсюда имеются две удобные постели, а на плите нас ждет горшок с мясом. Я и мальчики будем жить там, пока ты не купишь все необходимое в свой пустой амбар.

– Тебе не придется долго ждать. – Чанс уступил, понимая, что эта злюка абсолютно права. – Завтра же я отправлюсь на пароходе в Сиэтл и куплю все, что нужно.

– Хорошо.

Фэнси подтолкнула Тода и Ленни к тропинке, ведущей к ее маленькому дому.

– После того, как мы поедим, я составлю список всех необходимых вещей. Надеюсь, – добавила она с ехидной улыбкой, – у тебя хватит денег, чтобы оборудовать дом как следует и сделать его удобным для твоего племянника.

– Не беспокойся об этом, мисс Кошка. Чанс посмотрел на нее сверху вниз.– Составляй свой чертов список!

Фэнси взглянула на него из-под опущенных ресниц. Внешне он выглядел спокойным, но она догадывалась, что внутренне он весь клокотал от гнева. И она не смогла удержаться, чтобы напоследок еще раз не уколоть его:

– Думаю, мне стоит поехать вместе с тобой. Подняв на Доусена свои большущие синие глаза, она с притворной озабоченностью добавила:

– А то еще, чего доброго, надумаешь, будто половина того, что я включу в список, не нужна.

И прежде чем он успел что-то ответить, она быстро повернулась и пошла прочь, еле сдерживая смех.

Чанс стоял и безмолвно смотрел ей вслед, в то время как хотелось догнать ее, схватить и трясти до тех пор, пока самодовольная улыбка не исчезнет с ее лица. Но это настроение очень быстро сменилось другим. Не успела Фэнси войти в дом и закрыть за собой дверь, как его мысли устремились совсем в ином направлении. Захотелось стиснуть эту девушку в своих объятиях и целовать, целовать ее насмешливые губы.

Но вместо этого Доусен, нахмурившись, решительной походкой зашагал в столовую. Невыразимое отчаяние охватило его. Понятно, что одними поцелуями он все равно бы не удовлетворился. Только полное обладание этим необыкновенным существом по имени Фэнси смогло бы сделать его счастливым. И Чанс уже начал опасаться, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, настояв, чтобы они жили все под одной крышей. Похоже, ему теперь и дома придется находиться в состоянии постоянного возбуждения.

Прежде чем войти во владения Зеба, он постоял некоторое время на пороге, успокаиваясь, так как от зорких глаз старика обычно ничего не ускользало.

– Зеб, – произнес Чанс, входя на кухню и усаживаясь за длинный стол, – ты знал, что этот Ленни, который живет с Фэнси… не совсем взрослый, что умственно он примерно соответствует возрасту моего племянника?

– Я замечал кое-что странное. Во-первых, Фэнси постоянно держит его под присмотром. Я даже подумывал, не скрывается ли этот парень от правосудия. Но теперь все понятно. – Старик покачал головой. – Надо же, как не повезло этой красивой женщине! Ей приходится ухаживать за таким большим парнем. Не так-то просто накормить и одеть его. Думаю, это стоит денег.

– Уверен, что она достаточно зарабатывает, – угрюмо заметил Чанс.

– Мне это неизвестно. Повар вскинул подбородок.

– Вряд ли женщина может много зарабатывать, танцуя с этими неуклюжими лесорубами. Подозреваю, что порой Фэнси едва сводит концы с концами.

– У нее есть другие способы подзаработать. Доусен презрительно скривил губы.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, но думаю, здесь ты совершенно не прав. Я ни разу не видел возле ее дома ни одного мужчину.

– Это еще ничего не значит. У нее есть возможность привести мужчину в одну из комнат в танцевальном зале.

– Если бы она это делала, мне бы это было известно. Мужчины любят поболтать о женщинах, с которыми спят. Если бы хотя бы одному из них повезло переспать с Фэнси, он бы уже проболтался.

– Ну, я не удивлюсь, если скоро здесь появятся лесорубы из Тамуотера и начнут стучать к ней в дверь.

– А что она делала в твоем доме вместе с твоим племянником и своим двоюродным братом? Они пробыли там совсем недолго.

Конечно, можно было ответить Зебу, что это не его дело, но повар был ему все равно что родственник, и Чанс ответил старику, как отцу:

– Она осмотрела дом, чтобы решить, какие покупки нужно сделать для дома. Я ведь ничего не приобретал до сих пор, кроме мебели для спальни.

Мой дом практически пуст. А ради племянника мы решили жить под одной крышей, после того, как я куплю все необходимое. – И, помолчав немного, он добавил, нахмурившись: – Завтра мне придется потратить на это весь день. Я беру Фэнси с собой в Сиэтл. Она обещала помочь мне подобрать все, что нужно для дома.

И хотя Чанс как будто бы казался недовольным, но Зеб почувствовал, что его друг ждет не дождется завтрашнего дня, мечтая, как он проведет весь день с этой маленькой красавицей.

Но свои мысли и предположения старик оставил при себе.

Не дождавшись от повара никакого отклика, Доусен встал из-за стола и, выйдя из столовой, направился к реке.