ГЛАВА 3

Разбуженная Фэнси сонно заморгала.

– Что случилось, Ленни? – спросила она сердито, уверенная, что не проспала и получаса.

– Извини, Фэнси. Я знаю, ты очень устала, но приехал какой-то человек и говорит, что у него к тебе очень важный разговор.

– Кто он? – Девушка села, протирая глаза.

– Не знаю. Это незнакомец. Он ждет на кухне.

– Ленни, – недовольно заметила она, – кажется, я тебе не раз объясняла, что незнакомцев нельзя пускать в дом.

– Извини, Фэнси. – Ленни выглядел удрученным. – Я забыл.

– Ну ничего. – Она похлопала его по плечу, соскользнула с кровати и взяла халат. – Однако постарайся в следующий раз не забывать об этом.

Завязав поверх халата пояс, она направилась в кухню, удивляясь такому раннему визиту. Увидев, что незнакомец недоуменно уставился на ее заспанное лицо и спутанные волосы, она нахмурилась.

– Я – Фэнси Крэнсон, – холодно представилась она. – О чем вы хотите со мной поговорить?

Незнакомец судорожно сглотнул.

– Мне действительно очень жаль, мисс, но боюсь, что у меня для вас плохие новости.

Фэнси сразу почувствовала, что это имеет какое-то отношение к Мэри.

– Что-нибудь случилось с моей сестрой? – спросила она от волнения низким и дрожащим голосом, вцепившись в спинку стула с такой силой, что побелели пальцы.

Молодому человеку очень не хотелось пересказывать сейчас то, что он довольно легко поведал совсем недавно Чансу. Он дважды делал попытку начать, но сбивался.

– Извините, мисс, мне очень жаль, но ваша сестра и ее муж сегодня утром утонули, пытаясь преодолеть быстрое течение реки.

Какое-то мгновение Фэнси казалось, что она теряет сознание, так как все закружилось у нее перед глазами.

– О нет! – закричала она в отчаянии. – Нет, этого не может быть!

И, опустившись на стул, за который только что держалась, уронила голову на стол. Сдавленные рыдания сотрясали ее узкие плечи. Молодой лесоруб беспомощно смотрел на нее и мял в руках шляпу.

Ленни, сжав руки в кулаки и со слезами глядя на Фэнси, не знал, как ее утешить. Но тут он вспомнил, что дядя Бак, когда был чем-то расстроен, наливал себе в кофе виски. Схватив стоявший на печи кофейник, он налил в чашку еще теплый кофе и на глазах удивленного незнакомца плеснул туда большую порцию виски, который держали в доме для медицинских целей.

– Вот кофе, Фэнси, – стал уговаривать он, пододвинув к ней кофе. – Выпей, и тебе станет легче.

Она машинально подняла чашку и поднесла к губам. И, сделав большой глоток, чуть не задохнулась – огненная жидкость обожгла ей горло.

– Ленни! – закашлявшись, воскликнула она. – Почему ты мне не сказал, что вылил туда полбутылки виски?

– Нет, Фэнси, – возразил парень, стуча ей по спине. – Я налил только полчашки. Столько дядя Бак обычно наливал в свой кофе.

Девушка страдальчески улыбнулась.

– Я знаю, милый, но твой дядя Бак был здоровый мужчина, привыкший пить виски. И все же, ты был прав, мне стало немного легче.

Она действительно почувствовала, что алкоголь несколько притупил боль, и смогла расспросить подробнее о происшедшей трагедии и о самочувствии племянника.

Выслушав до конца ту же историю, которую незнакомец рассказал Чансу, она поблагодарила посланника и проводила его до дверей, так как пристальный взгляд незнакомца заставил ее нервничать. И кроме того, ей необходимо было побыстрее переодеться, чтобы ехать за Тодом. Бедный мальчик сейчас совсем один со своим горем! Небольшая семья Ландерсов была очень дружной, и потеря родителей, безусловно, для него явилась тяжелой утратой.

– Фэнси, – обратился Ленни, когда она направилась в спальню, – кузина Мэри и Джейсон отправились на небеса, как дядя Бак?

– Да, милый, они сейчас там. Но у нас остался Тод. Он будет жить теперь здесь. И ты будешь проводить время с ним, когда я сплю после работы.

Лицо парня радостно осветилось.

– Нам с Тодом будет очень весело! – сказал он возбужденно. – Я позволю ему играть с моей деревянной винтовкой.

Фэнси покачала головой. Как грустно было слышать из уст взрослого мужчины рассуждения о какой-то игрушечной винтовке. Сколько раз она задумывалась, почему Бог допустил такое? Зачем он лишил Ленни разума? И зачем он отобрал родителей у маленького мальчика?

Через пятнадцать минут, переодевшись в юбку для верховой езды, толстую шерстяную рубаху и зашнуровав ботинки, Фэнси позвала к себе двоюродного брата. Он сел на край постели и с любопытством наблюдал, как сестра закручивала волосы на затылке в тугой узел.

– Возможно, меня не будет весь день, – сказала Фэнси, глядясь в зеркало. – Никуда не уходи, оставайся дома до моего возвращения и никого не впускай в дом. Будь осторожен с огнем, когда станешь готовить есть.

– А если мне понадобится выйти в туалет?

– Ну конечно, ты можешь выйти. Но только не задерживайся и сразу возвращайся в дом. И не забывай закрывать дверь на засов.

Поцеловав Ленни в щеку, она вышла из дому и почти побежала к конюшне, где стояли лошади. Надев на свою кобылу уздечку и оседлав ее, Фэнси обратила внимание на то, что жеребца Чанса здесь не было. Через несколько минут она направила лошадь к реке, где полчаса назад проехал Доусен.

В самом глубоком месте вода доходила кобыле до груди, и девушка, машинально вынув ноги из стремян, подняла их вверх, держась руками за седло. Лошадь поплыла. Словно сквозь туман, до слуха девушки доносилось, как перекликались между собой лесорубы, как стучали топоры и визжали пилы, как глухо ударялись о землю падающие деревья. Но она ни на что не обращала внимания. Всем своим существом она скорбела о сестре.

Мэри – старшая сестра, подруга и мать одновременно – ушла навсегда. Оставшись без матери в десять лет, ей пришлось заботиться о трехмесячном ребенке, которому она дала имя Фэнси.

Не сказать, чтобы родителям понравилось это имя, но они смирились, так как заранее пообещали своей первой дочери, что она сможет сама подобрать имя ребенку, если родится девочка. Взглянув на крошечное розовое личико младенца и на светлый пушок на его головке, Мэри воскликнула:

– О, это маленькое существо – самое красивое на свете! Никого красивее я еще в жизни не видела! – И, посмотрев на смеющихся родителей, она серьезно заявила: – Я хочу, чтобы ее назвали Фэнси.

Отец и мать недоуменно переглянулись, но согласились.

Однако Сара Крэнсон, не оправившись как следует после родов, в ту же самую зиму простудилась и через три дня умерла от пневмонии. Поэтому младшая сестра относилась к старшей как к своей матери. А теперь и самой Фэнси придется заменить мать сыну Мэри.

Был уже полдень, когда она въехала на территорию лесопилки, принадлежавшей Боннеру и расположенной на берегу Пьюджет-Саунд. Спросив у пробегавшего мимо поваренка, где можно найти владельца поселка, девушка направилась к небольшому дому, так как подросток сообщил ей, что мистер Боннер находился в данный момент в своей конторе.

Фэнси остановила лошадь возле большой сосны и спрыгнула на землю. Когда она привязывала животное к дереву, дверь конторы распахнулась и на пороге появился Чанс Доусен.

– Черт возьми! – пробормотала она. – И надо же было такому случиться, чтобы его принесло сюда именно сегодня!

Он тоже сразу заметил девушку и, сурово взглянув на нее, потребовал ответа:

– Что ты здесь делаешь?

Фэнси мгновенно вспыхнула от гнева. Какое, собственно, его дело? Она не обязана перед ним отчитываться в своих поступках. Она имеет полное право ездить куда захочет и когда захочет.

– Я могла бы задать вам тот же самый вопрос, – ответила она, раскрасневшись.

– У меня здесь очень важное дело. – Чанс взглянул на нее с холодным презрением. – А что ты здесь делаешь? Или у тебя и в этом поселке имеется любовник?

Фэнси прямо изнывала от желания залепить этому нахалу хорошую оплеуху, чтобы стереть с его лица ядовитую усмешку.

– Это не твоего ума дело! – выпалила она, сдерживая свою ярость.

Но кроме гнева Чанс увидел в ее синих глазах страдальческое выражение и растерялся, теряясь в догадках, чем это могло быть вызвано. Пока он раздумывал о возможной причине ее страданий, к ним подошел высокий худой мужчина лет пятидесяти.

– Чанс, ты готов встретиться со своим племянником?

Фэнси удивилась и в то же время встревожилась. Конечно, Боннер не мог иметь в виду Тода. Но все же, когда двое мужчин собрались уходить, она схватила за рукав подошедшего.

– Вы говорите о Тоде Ландерсе?

– Да, именно о нем. А что? – Боннер внимательно посмотрел на нее, а Чанс, ничего не понимая, нетерпеливо нахмурился. – Или вы Фэнси Крэнсон?

– Да. Я – тетя Тода. Мне только что сообщили, что моя сестра и ее муж утонули.

Боннер облегченно улыбнулся:

– Хорошо, что вы приехали. Мальчик все время плачет и не перестает звать тетю Фэнси. Пойдемте, я отведу вас к нему. Он сейчас в доме вместе с моей женой.

Доусен остолбенел от неожиданности и тупо уставился на девушку. Конечно же, ему было известно, что у Мэри была младшая сестра, но больше ничего он о ней не знал. Теперь стало понятно, кого ему напоминала Фэнси. И как он не догадался раньше? Ведь они так похожи! Такая же светлая кожа, те же черты лица и синие глаза, и та же фигура. Правда, Фэнси светловолосая, а у Мэри волосы были темно-каштановые. И характер у старшей сестры был другой: она была покладистая, добрая и ласковая, в то время как младшая отличалась вспыльчивостью и своенравием. Ко всему прочему, напомнил себе Чанс, моральные устои у двух сестер были абсолютно разные. Если Мэри вышла замуж за мужчину, которого впервые поцеловала, то что касается Фэнси, одному Богу только известно, скольких мужчин целовала она, не говоря уже о большем.

Когда Боннер и девушка скрылись в доме, расположенном в нескольких ярдах от лесопилки, Чанс, наконец, вышел из оцепенения и поспешил вслед за ними. Если Фэнси Крэнсон с ее свободными нравами думает, что будет заниматься воспитанием племянника, то пусть выбросит эту мысль из головы. Но, войдя в дом Боннера, он понял, что не так-то просто будет разлучить маленького Тода с его тетей. Доусен оказался в гостиной как раз в тот момент, когда мальчик, безутешно рыдая, бросился в объятия Фэнси.

Прижав племянника к груди, она дала ему выплакаться, беспрестанно гладя его по голове. А когда рыдания Тода стали понемногу стихать, девушка приподняла его лицо, поцеловала в щеку и затем, взяв носовой платок, который ей протянул Чанс, вытерла глаза и нос мальчика.

– Ты хочешь поговорить со мной о случившемся, милый? – тихо спросила Фэнси, опустившись на стул и усаживая Тода к себе на колени. – Расскажи мне все. Бывает, становится легче, когда расскажешь о том, что тебя печалит.

Продолжая всхлипывать, мальчик кивнул.

– Да, я хочу поговорить с тобой, тетя Фэнси.

– Тогда давай поговорим, – тихо предложила она, прижав голову племянника к своему плечу.

– Мы выехали к дедушке Баку в тот же день, как только получили твое письмо, где ты извещала о приключившемся с ним несчастье. Мама все время плакала, папа ее утешал, но сам тоже плакал. Плакал и я. Мы уже почти доехали до Вашингтона, когда на нашу повозку свалился огромный камень, из-за чего сломались два колеса. А запасных колес у папы не было. Они стоят очень дорого, а починить сломанные колеса было невозможно. – Помолчав, мальчик продолжил: – Папа распряг мулов, погрузил на них провизию и одеяла, и мы снова продолжили путь. Родители ехали верхом на мулах, а я на нашей маленькой кобыле. – Тод всхлипнул и уткнулся лицом в плечо Фэнси. Она сочувственно погладила его по голове, и мальчик принялся рассказывать дальше: – Через пару дней, уже на территории Вашингтона, у нас закончились продукты. А денег, чтобы купить новые, у папы уже не осталось. Мы питались ягодами и растениями, пока не приехали в один маленький городок, где маме удалось найти работу. Она мыла посуду в ресторане. А в конце недели ей заплатили, мы купили продукты и снова отправились в путь.

Он судорожно вздохнул и продолжил рассказ:

– Неделю все было благополучно, но затем начались дожди, и, казалось, конца им не будет. Однако нам повезло, потому что мы нашли брошенную лачугу. Ожидая, когда прекратятся дожди, мы прожили там четыре дня. Затем мы снова продолжили свой путь.

Тод замолчал, как бы набираясь сил для дальнейшего рассказа. Фэнси, желая подбодрить и успокоить мальчика, крепко обняла его.

– Настроение у нас поднялось. Папа сказал, что через пару дней мы уже прибудем к тебе и Ленни. Тогда…

Мальчик снова замолчал, задыхаясь от подступавших рыданий.

– Мы подъехали к реке. Из-за дождей уровень воды поднялся. Мама предложила поехать вдоль реки, пока не найдем более мелкое место для перехода. Но папа сказал, что ничего страшного, и направил своего мула в воду. Мама последовала за ним.

По лицу Тода ручьями заструились слезы, но он не прервал рассказ:

– Но моя маленькая кобыла Сьюзи никак не хотела идти в воду. Я бил ее пятками, кричал на нее, а она все равно не слушалась. Я закричал им, что Сьюзи не хочет входить в воду, и в этот момент течение реки подхватило мулов и потащило вниз. Папа оставил мула и поплыл к маме. Она спрыгнула к нему на руки, и они оба скрылись под водой.

Мальчик, рыдая, продолжал свой рассказ:

– Увидев это, я закричал. Я кричал и кричал. Двое мужчин из поселка мистера Боннера услышали меня и прибежали. Они крикнули мне с того берега, что мне нужно проехать полмили вверх по течению, и там можно будет безопасно перейти реку. Он замолчал. Слезы текли и текли по липу мальчика.

– Бедный папа! – воскликнул он сквозь рыдания. – Ты оказался не прав.

По тону, каким он это произнес, можно было понять, что его отец не раз принимал решения. Тод замолчал, и Чанс опустился перед ним на колени. Когда он погладил своего племянника по голове, Фэнси неохотно объяснила:

– Милый мой мальчик, это твой дядя Чанс. Заплаканный племянник мрачно посмотрел на Доусена.

– Папа много рассказывал о тебе. В основном о том, что вы вытворяли, когда были молодым.

– А сейчас я кажусь тебе старым?

– Нет. Думаю, что нет.

Голос Тода звучал не совсем уверенно. Мальчик внимательно рассматривал своего родственника.

– Ты вовсе не похож на моего папу.

– Это потому, что мы с ним были сводными братьями, а не родными. Но мы были очень близки в детстве.

– Я рад, что ты приехал, дядя Чанс. Соскользнув с колен Фэнси, Тод очутился в объятиях Доусена.

Чанс обнял маленькое измученное тело мальчика, и к его горлу подступил комок.

– Приехал сразу же, как только узнал о случившемся. Мой поселок находится всего в двадцати милях отсюда.

Племянник отпустил дядю, но руку с его плеча не снял.

– А как тебе удалось добраться сюда так быстро? – спросил он Фэнси.

– Я живу в том же поселке, что и твой дядя Чанс. Я приехала туда после смерти твоего дедушки.

– Вместе с Ленни? – озабоченно спросил Тод.

– Ну конечно же. Разве могла я уехать и бросить его? – девушка улыбнулась и шутливо сморщила нос.

– Вот именно, – вздохнул мальчик. – Я знаю, как сильно ты его любишь. И мама тоже его любила, – грустно добавил он.

Эти слова неприятно кольнули Доусена. Неужели родственникам Фэнси было безразлично, что она жила с этим парнем Ленни, не оформив брак? Возможно, они радовались, что она устроилась с одним мужчиной, а не делила себя между многими. И, может быть, они надеялись, что со временем эта ветреница выйдет замуж за Ленни, красивого бездельника.

Тод отпустил Чанса и прильнул к девушке.

– Мы можем сейчас поехать к тебе, тетя Фэнси? Я очень устал.

– Конечно, милый. – Она поднялась. – Мы отправляемся немедленно.

Доусен вскочил на ноги и, нахмурившись, произнес, стараясь говорить как можно спокойнее:

– Тод, мальчик мой, сходи, будь добр, с мистером Боннером, пусть он тебе покажет, где напоить лошадей. А потом мы отправимся ко мне в поселок.

– Пошли, сынок.

Боннер положил руку на плечо мальчика, чувствуя всевозрастающее напряжение между Чансом и этой красивой женщиной.

Как только дверь за мужчиной и мальчиком закрылась, Доусен остановил на Фэнси твердый немигающий взгляд.

– Если ты думаешь, что этот невинный ребенок будет жить с такой особой, то ты так же глупа, как быки, таскающие бревна из лесу.

– Что ты имеешь в виду под «такой особой»?! – потребовала она объяснения. – А как насчет тебя самого? Ты пьешь, гуляешь, приводишь к себе женщин! Разве это хороший пример для ребенка? То, что я зарабатываю на жизнь танцами, совсем не будет вредить мальчику.

– А как насчет Ленни, который, кажется, так вам всем нравится? – в свою очередь поинтересовался Чанс. – Что мальчик будет думать, видя, как ты каждый день ложишься с ним в постель? Разве это хороший пример для ребенка? А потом, имей в виду: я никогда не приводил женщин в свой дом.

– Ха! – презрительно воскликнула Фэнси. – Расскажи об этом своим быкам. Они настолько тупоголовы, что могут поверить тебе. И, к твоему сведению, я не сплю с Ленни. У него есть своя спальня, а у меня своя.

– С проторенной дорожкой между двумя спальнями! – презрительно произнес он.

– За эти слова тебе следовало бы залепить пощечину, – разозлилась она. – Но мне не хочется пачкать руки.

На ее губах заиграла торжествующая улыбка. Чанс угрожающе молчал.

– Ты сам видишь, что Тод хочет жить со мной, – заговорила Фэнси немного спокойнее. – Пожалуй, он даже будет настаивать на этом. И кроме того, ему необходим хороший женский уход. Со мной он может поплакать, если ему захочется, и поделиться всем наболевшим. Меня он не будет стесняться. А тебя он не знает. Он будет бояться, думая, что его большой дядя-лесоруб посчитает племянника плаксой и неженкой.

– Я никогда бы так не посчитал, – сказал Чанс и, прищурившись, спросил: – А как насчет твоего драгоценного Ленни? Сможет ли мальчик плакать перед ним? – Он презрительно хмыкнул, – Этот бездельник ничуть не меньше меня.

– Ленни очень добрый от природы, и Тод это знает. Скорее всего, Ленни поплачет вместе с мальчиком. К тому же, он совсем не бездельник. Ты, болван!

– Почему же он не пришел ко мне наниматься на работу? Почему он позволяет содержать его?

– Он не пошел к тебе наниматься на работу, потому что я ему не разрешила. И это не твое дело, содержу я его или нет. И вообще, почему мы обсуждаем Ленни, вместо того, чтобы решать вопрос о будущем Тода?

– Насколько я понимаю, здесь все ясно: мальчик будет жить со мной! – подытожил Чанс.

– Черта с два он будет жить с тобой! – гневно воскликнула Фэнси. – Тод – сын моей сестры, и я собираюсь воспитывать его.

– Он также сын моего брата, и я позабочусь о нем!

Спорщики уже наступали друг на друга, как боевые петухи.

– Джейсон не был твоим родным братом! – Глаза девушки сузились. – Поэтому у тебя нет юридических прав на моего племянника.

– Хорошо. – Чанс отошел от нее. – Он был моим сводным братом, но мы росли вместе и относились друг к другу как родные. Я уверен, что Джейсон пожелал бы доверить воспитание сына именно мне.

Они продолжали спорить, и никто не хотел уступать. Однако Доусен начал осознавать, что Фэнси имеет больше прав на ребенка, так как она была кровной родственницей мальчика, и кроме того, в этом возрасте ребенок нуждается в женском уходе. Но, черт возьми, как можно было позволить, чтобы его племянника воспитывала женщина, у которой моральные устои не лучше, чем у бродячей кошки?! Чанс подошел к окну и в задумчивости уставился на улицу. Но когда Фэнси направилась к выходу, он резко повернулся.

– Есть еще один выход, – неохотно произнес он.

– Какой? Поместить ребенка в сиротский дом? В ее голосе прозвучали нотки презрения.

– Нет, черт возьми! Пусть он живет с нами обоими.

Фэнси уставилась на него так, словно тот слишком долго жил отшельником в лесу и утратил связь с реальным миром.

– И как же это возможно осуществить? Ты, разумеется, не предлагаешь мне выйти за тебя замуж.

– Ха! Никогда в жизни, леди. Меня не интересуют объедки, оставшиеся после других мужчин.

– Можно подумать, все танцовщицы, с которыми ты спал, были девственницами!

– Но я не собирался жениться ни на одной из них, к твоему сведению. Я просто подумал, что мы все могли бы жить в моем доме, так как он намного больше твоего. Мы будем жить все вместе.

– А сколько спален в твоем доме? Холодная саркастическая усмешка появилась на лице Фэнси.

– Только две. Но ты работаешь ночью, а я днем. Мы можем пользоваться одной спальней, а Тод будет спать в другой.

– Ты хотел сказать: Тод и Ленни, – поправила она его и уже ждала возражений.

И потому нисколько не удивилась, когда услышала:

– Черта с два я позволю ему жить в моем доме, чтобы ты занималась с ним любовью в мое отсутствие.

– Это невозможно. Ленни…

– Тетя Фэнси! – позвал с улицы Тод, и она замолчала, не закончив фразы. – Тетя Фэнси, ты уже готова?

Вопрос о Ленни так и повис в воздухе, оставшись нерешенным.

Девушка повернулась и вышла из дома, а Чанс последовал за ней.

Рядом с Тодом стояла симпатичная молодая женщина.

– Это Клара, – гордо представил Боннер свою жену, которая была вдвое моложе своего мужа.

Фэнси улыбнулась ей, про себя удивляясь, как такая милая женщина согласилась выйти замуж за человека, который был на столько старше ее. Ведь вокруг было так много молодых людей.

Боннер помог гостье сесть на лошадь, и, тут же забыв об этой паре, Фэнси переключилась на другое: ей предстояло обдумать кое-что поважнее.

ГЛАВА 4

Когда Чанс, Фэнси и Тод отъехали от грязных берегов Пьюджет-Саунд, дорога пошла в гору и сузилась до такой степени, что всадникам пришлось следовать друг за другом.

Мысли Доусена были далеки от мальчика, ехавшего за ним.

Ему вспомнилось, как однажды, когда он сам был семилетним ребенком, отец привел в дом новую жену, у которой тоже был сын по имени Джейсон. Он был небольшого роста и хрупкого телосложения. И хотя, как выяснилось, оказался старше своего брата Чанса на два года, выглядел как младший, потому что ростом был на два дюйма ниже. Доусен-младший сразу понял, что ему придется опекать своего нового брата. И Джейсон, изо всех сил старавшийся подружиться с Чансом, без разговоров признал его превосходство над собой. Так повелось, что младший брат помогал старшему во всем, и не только в мальчишеских драках. Это продолжалось и тогда, когда они выросли.

Джейсон обладал мечтательным характером и, в отличие от Чанса, никогда не интересовался грубой жизнью лесорубов. Уже подростком он грезил о том, что, став взрослым, уедет в Сан-Франциско, где надеялся разбогатеть. Однако он никогда не умел объяснить, каким образом намеревался добиться осуществления этой мечты. Как потом выяснилось он не имел ни малейшего представления, как именно разбогатеть.