Глава 26

– Какая же я идиотка! – рыдала Мэдди. – Надо мне повесить на грудь плакат: «Наивная дура – попользуйтесь и бросайте».

Софи поставила перед Мэдди тарелку с шоколадными пирожными, села рядом и протянула подруге вилку.

– Ты не идиотка, а вот твои твердолобые братья – упрямые ослы.

– И Чейз. Не забудь Чейза Холлоуэя.

– Он хуже идиота, просто слизняк. – Софи протянула Мэдди платок. – Нет, ничтожество.

Мэдди вытерла слезы, струившиеся по щекам, и вонзила вилку в нежный шоколадный десерт.

– Но он казался таким... таким искренним.

– И между тем лгал тебе, – криво усмехнулась Софи. Мэдди рассмеялась и облизала глазурь с пирожного.

– И как я могла в него влюбиться, ума не приложу! И ведь даже начала подумывать о церковной церемонии, свадебном платье и... и ребенке, которого от него рожу.

Софи сочувственно вздохнула:

– Ах, Мэдди. Может, он просто не готов...

– Нет, Чейз всегда добивается своего. Если бы он по-настоящему хотел быть со мной, он бы за меня боролся.

– В таком случае тебе надо признать, что ваши отношения исчерпали себя, и двигаться дальше. – Софи ковыряла вилкой свой десерт. – А как насчет мороженого, Мэд? Можем добавить и взбитых сливок.

– Нет, стоит мне подумать об изысканном десерте, как я вспоминаю тот, которым хотела удивить Чейза. Наверное, теперь я вообще больше никогда не смогу есть мороженое.

– На свете полно других мужчин.

Мэдди перебрала в памяти нудистскую колонию, телепродюсера.

– Нам просто пока не везло, правда?

– Похоже на то. – Софи взяла пакетик с чипсами и открыла банку с колой.

– Кстати, Грег Пью до сих пор удивляется, куда запропастился его халат.

Мэдди кивнула на диван, где разлегся кот. Он тоже доверял Чейзу. Бедняга!

– Я сделала из него подушку для кота, но он разорвал ее в клочки.

– Можем снова встретиться с Марко и Антонио. Антонио регулярно оставляет сообщения у меня на автоответчике.

– Да, Марко мне тоже названивает. – Мэдди устало вздохнула. – Что-то нет у меня настроения с ним встречаться. Чейз был... настоящий мужчина. Немного неотесан, грубоват, но так хорош!

Софи рассмеялась:

– Я рада, что ты проявила твердость, Мэдди, и не подала виду, что Чейз разбил твое сердце. Это уже кое-что.

Мэдди продолжала уплетать десерт.

– Меня так и подмывает сказать братьям, что я слышала их разговор. Каждый раз, встречаясь с ними во время смотра – а за эту неделю я виделась с ними по тысяче раз на дню, – я едва удерживалась, чтобы не наброситься на них с кулаками.

– Стоит прочистить им мозги, они наверняка будут униженно просить прощения. – Софи грустно улыбнулась. – Так что ты сказала Чейзу?

– Что у меня нет времени на свидания. – Мэдди подперла кулачком подбородок. – И что я собираюсь отпраздновать свой успех с Джеффом. И намекнула, что не прочь возобновить с ним отношения.

– Правда?

– Да, он пригласил меня посидеть в ресторане. И искренне хвалил мою работу.

– И ты пошла с ним? – Мэдди покачала головой:

– Нет, придумала какую-то отговорку. Не смогла, и все. Он не...

– Чейз, – закончила за нее Софи. Они помолчали, потом Софи все же заметила: – Постарайся обратить внимание на светлую сторону жизни, ведь твой бизнес пошел в гору.

– Да, в ближайшие несколько месяцев я буду загружена работой, и не останется времени думать о Чейзе. А когда смотр закончится, я больше не буду сталкиваться с ним ежедневно.

– Может, ты встретишь приятного холостого клиента, – предположила Софи.

– А вдруг он тоже убежденный холостяк? – Софи убрала волосы со лба.

– Клятва холостяков – это же смешно! Я еще могу представить, что такую чепуху выдумали трое бестолковых подростков, но сейчас-то они взрослые мужчины! Неужели они не понимают, что это мальчишество?

Обида Мэдди тут же сменилась гневом. Она вложила всю душу в отношения с Чейзом и оформление его дома. И даже втайне мечтала, что они вдвоем поселятся в этом доме, когда она докупит мебель.

Но больше мечтать она не будет. Она жаждет мести.

– Софи, у меня возникла идея.

– Ага, планируем контратаку?

– Да, месть моя будет страшна.

Мэдди подцепила на вилку кусочек пирожного.

– Я тут подумала, сколько времени убила на оформление нового дома Чейза.

– И что же?

– Возможно, я неправильно подобрала аксессуары. Поскольку Чейз хочет оставаться вечным холостяком... – Мэдди постучала пальчиком по столу. – Я переделаю дизайн.

Зеленые глаза Софи лукаво заблестели.

– Ты подумала о том же, о чем и я?

– Вот именно. А теперь дай-ка мне телефон. Не будем откладывать в долгий ящик. – Мэдди вооружилась карандашом и блокнотом. – У холостяка должна быть холостяцкая берлога, не так ли?

Чейз колотил молотком по крылу «камаро», выправляя выбоины и вмятины. Если бы вот так же легко можно было восстановить дружбу с Лансом и Ридом! С того дня, как он лапал Мэдди, словно озабоченный подросток, а они застали его за этим занятием, братья вели себя холодно и отчужденно. Он порвал с Мэдди и лишился их доверия. «Ужасная троица» никогда не будет прежней.

И главное, он с ума сходит по Мэдди.

После их разрыва он целую неделю ходил сам не свой. Лучше всего было бы с ней больше не встречаться – каждый из них идет своей дорогой. Но, глядя на других женщин, он видел только Мэдди – ее длинные волосы, рассыпавшиеся по плечами, темные колдовские глаза – и представлял, как она раздвигает ноги и он входит в нее.

Сейчас она уже с другим?

Чейз с удвоенной силой замолотил по «камаро», чтобы выправить крыло и изгнать из мыслей образ Мэдди – его Мэдди, – отдающейся другому мужчине. Его ревность отдает средневековым варварством, но он в последнее время не в ладах с логикой.

Бизнес его процветает. Смотр почти закончился и принес всем им ошеломляющий успех. Пора переезжать в новый дом.

Но Чейз не мог заставить себя переступить его порог – без Мэдди этот дом пуст. Каждая комната хранит память о той ночи любви, каждый уголок хранит неуловимый запах Мэдди. Медвежья шкура, на которой она раскинулась обнаженная, обвив его длинными стройными ногами, ее страстный шепот, с которым она отдала ему свою невинность...

Загнав подальше в глубь памяти волнующие и мучительные воспоминания, Чейз попытался переключиться на более приятные мысли. Он достиг того, к чему стремился, доказал жителям Саванны, что чего-то стоит. И не позволил женщине вмешиваться в его жизнь, в отличие от отца. И повинился перед Лансом и Ридом.

Радоваться надо.

А он никогда еще не чувствовал себя таким несчастным. Его не покидало ощущение, что он потерял самое дорогое в жизни.

Мэдди остановилась посреди спальни Чейза в его новом доме и махнула грузчикам:

– Выносите.

Двое дюжих работяг недоверчиво уставились на нее:

– Все выносить? – Мэдди кивнула:

– Да, все.

Грузчики хмыкнули и принялись разбирать кровать с пологом на четырех столбиках, то и дело справляясь у нее, не передумала ли она. Но Мэдди твердо стояла на своем.

Она терпеливо ждала, пока они вынесут мебель из спальни, затем стала распоряжаться, куда поставить новые аксессуары.

– Лампу в угол. И не забудьте дистанционный пульт. – Один из грузчиков не выдержал и, подбоченясь, спросил:

– Позвольте задать вопрос, мэм. Вы в самом деле хотите поставить эту кровать в этой спальне?

– Да, прямо в центре комнаты. – Второй грузчик поскреб лысину.

– А вам не кажется, что здесь это... не смотрится? – Мэдди взглянула на красную бархатную обивку, и злость и обида закипели в ней с новой силой.

– Нет, новая мебель подходит идеально. Мой клиент – холостяк, джентльмены. Он будет здесь развлекаться, как раз такая кровать ему и нужна.

Работяги понимающе ухмыльнулись друг другу.

– Понятно.

– Ну и прекрасно.

Первый вышел и вернулся с коробкой, в которой лежала надувная кукла размером с человека.

– А это куда?

– Я сама с ней разберусь, – сказала Мэдди. Ей как раз пришла в голову неплохая идея.

Лысеющий грузчик пощелкал языком.

– Да, такого мне еще видеть не доводилось.

– А вы оригиналка, леди, – заметил другой, пока Мэдди укладывала пышнотелую куклу в эротической позе на середине кровати.

– Скажу жене, может, подарит мне такую же на день рождения.

– Мечтать не вредно, Уилли, – возразил первый. – Твоя жена лишит тебя орудия производства, если ты заикнешься о подобной штуке. Давай-ка помоги мне затащить остальное.

– Осторожнее с зеркалами! – крикнула Мэдди им вслед. – Я хочу повесить их в специально отведенных местах.

– На потолке, к примеру, – хмыкнул один из грузчиков.

Мэдди ухмыльнулась, втащила в комнату медвежью шкуру, свернула ее и поставила в угол. Рядом с кроватью она разместила корзинку с изделиями из секс-шопа и серебристый подарочный пакет, до верху наполненный презервативами.

Полчаса спустя Мэдди окинула взглядом комнату, вполне довольная результатом. Хотелось бы превратиться в муху и затаиться где-нибудь на стене, чтобы увидеть лицо Чейза, когда он впервые войдет в свою обновленную холостяцкую берлогу.

– Оглторп, зачем ты нас позвал сюда? – спросил Ланс, усаживаясь вместе с Ридом напротив Джеффа в баре.

– Сначала сделаем заказ, хорошо? – сказал Джефф. Он указал на меню. – За мой счет, конечно.

– Мы и сами за себя в состоянии заплатить, – буркнул Рид. Оглторп немного обиделся, но спорить не стал. Подошла официантка, они сделали заказ, и Ланс сразу перешел к делу. Оглторпу он не очень доверял, особенно после обвинений Чейза, которые тот бросил ему в лицо в банке. Но ведь Чейзу он доверял как брату, а он их предал. И Ланс решил, что не всегда правильно судит о людях.

– Так что тебе нужно?

– Я хотел поговорить с вами о Мэдди. – Ланс и Рид переглянулись.

– Хорошо, – согласился Ланс. – И что же?

Рид намазал масло на хлеб.

– Я допустил ошибку, расставшись с Мэдди. И хотел бы с ней помириться.

– Но ты не пытаешься навредить нашей компании? – спросил Ланс. – Поскольку, если это так и мы об этом узнаем или Мэдди узнает, ты покойник, приятель.

Оглторп нервно заерзал на стуле.

– Я... я стараюсь делать все возможное, чтобы поддержать бизнес Саммерсов.

– Мы уже говорили с тобой о Мэдди, – вмешался Рид, – но многое переменилось с тех пор. Мэдди оказалась талантливым дизайнером, у нее большой успех, и она намерена продолжать работать в этом направлении.

Ланс гордо приосанился.

– Да, у нее это получается.

– Я знаю, что она талантлива и серьезно относится к своей карьере, – сказал Оглторп. – Я сам видел плоды ее труда на открытии смотра.

Ланс откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

– А мне казалось, ты против того, чтобы твоя жена работала. – Оглторп нахмурился и высыпал сахар в чай.

– Да, поначалу все было именно так. Но... теперь я понимаю, что это немного старомодно. Я могу нанять помощницу по дому, а для проведения фуршетов и званых обедов набрать обслуживающий персонал. Мэдди завоевала уважение городских предпринимателей, и мне она будет очень полезна в качестве хозяйки дома.

Ланс раскачивался на стуле.

– И что же ты хочешь от нас с Ридом?

– Я посылал Мэдди подарки и цветы, чтобы ее задобрить, но мне нужно преподнести ей настоящий сюрприз. – Оглторп нагнулся через стол и перешел на таинственный шепот: – Вот что я придумал...

– Как вы сказали? – Чейз плюхнулся на стул рядом с Лансом и оторопело уставился на братьев.

– Оглторп хочет снова добиваться руки Мэдди.

Чейз впился взглядом в лицо Рида. Может, он не расслышал?

– И вы собираетесь ему помочь? – Братья пожали плечами.

– Да нет, не помочь, – сказал Ланс.

– Но и мешать тоже не станем, – пояснил Рид.

– Решение за Мэдди, – сказал Ланс.

– Значит, теперь вы позволяете Мэдди принимать решения?

Братья насупились.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Ланс.

– Только то, что вам надо было доверять ей с самого начала. – Тогда он сам никогда бы не вляпался в эту историю. Не проводи он столько времени с Мэдди, не стал бы жертвой ее очарования, не увидел ее на этом треклятом ковре, не влю...

– Мы доверяли тебе, – заметил Ланс.

Рид бросил на него сердитый взгляд исподлобья.

– Да, поначалу Оглторп противился ее карьере, но теперь он изменил свое мнение и нашел мужество в этом признаться.

Они защищают Оглторпа? Вот это новость!

– Да этому проныре она нужна сейчас, потому что добилась успеха. Он считает, что она прибавит ему респектабельности, поскольку городские бизнесмены в восторге от ее работы, – возразил Чейз.

– Им понравилось, правда? – гордо заметил Рид.

– Мне все же кажется, что мама была бы не против брака Мэдди с Оглторпом, – сказал Ланс. – Да и сама Мэдди хочет возобновить с ним отношения.

Неужели? Чейз открыл было рот, чтобы сказать им всю правду о хлыще, который угрожал погубить компанию Л анса и Рида, если Чейз не оставит Мэдди, но братья смотрели на него решительно и сурово, и он отказался от этой попытки. Они больше ему не доверяют, и ничего с этим не поделаешь. И если они считают, что их мать поддержала бы Оглторпа, они тоже будут его поддерживать.

Ему стало тоскливо. Мэдди никогда не будет принадлежать ему. Так и сказала в тот вечер после открытия смотра. Он для нее учитель, видите ли! Значит, он учил ее, как ублажать других мужчин?

С того вечера Мэдди ни разу не удостоила его даже взглядом. А он лежал без сна ночи напролет и мечтал о том, чтобы еще хоть раз ее обнять. Ему без нее невыносимо плохо и одиноко.

Но Мэдди его бросила. Должно быть, поняла, что супруг из него никудышный, и решила поискать материал получше.

Вот так и его мать бросила и отца, и маленького Чейза.

Если он повздорит с Оглторпом, тот может навредить Лансу и Риду. Он этого не допустит. Кроме того, если Мэдди нужен Джефф, Чейз проявит благородство и не будет становиться у него на пути. Но и оставаться здесь и притворяться, что ему нравится этот парень, он тоже не может. Значит, остается одно.

Он должен уехать из Саванны.

Глава 27

На следующее утро Чейз уже мчался на север, в Атланту, решив покинуть места, которые напоминали ему о том, что он потерял. В большом городе, где все время что-то строят, он наверняка найдет архитектурную компанию, которая возьмет его на работу. Или арендует помещение в пригороде и откроет там свой офис. Правда, придется продать дом в Саванне...

Небоскребы, дорогие отели, витрины магазинов и бизнес-конторы обрамляли улицы деловой части города. По проспектам неслись автомобили, а по тротуарам и переходам туда-сюда сновали пешеходы, как муравьи в гигантском муравейнике. В большом городе бурлила жизнь. Атланта так не похожа на сонную Саванну. Что ж, придется к этому привыкнуть. Мимо пронеслась полицейская машина, вращая голубыми сигнальными огнями под оглушительный вой сирены, а впереди он заметил бригаду заключенных, убирающих мусор.

И сразу вспомнил об отце.

Последний раз Чейз видел его, когда был совсем маленьким. С того дня, как отца отправили в тюрьму, он с ним больше не встречался. Сам не зная почему, Чейз внезапно изменил направление и поехал к исправительному учреждению. Время словно остановилось, минуты летели незаметно.

Чейз притормозил у высокого здания тюрьмы.

Прошло немало времени, прежде чем ему удалось убедить охранника, что он приехал повидаться с отцом, хотя по расписанию свидания сегодня не разрешены. Наконец страж смягчился. Очевидно, отец примерным поведением заслужил расположение начальства. Чейз чуть не рассмеялся – надо же! Но, войдя в комнату для свиданий с крашеными стенами и полом, покрытым линолеумом, он осознал, что тут не место веселью. Кроме того, он понятия не имел, зачем все-таки приехал.

– Чейз?

В дверях показался высокий сухощавый мужчина с седеющими волосами. У Чейза перехватило дыхание.

Охранник сделал отцу знак, что он может войти, и тот приблизился и сел за деревянный поцарапанный стол. В его карих глазах светилась радость, смешанная с робостью.

– Не ожидал, сынок.

Чейз постарался не замечать, как дрожит у отца голос.

– Не знаю, зачем я здесь, – тихо промолвил он. Отец грустно кивнул, положив на стол большие мозолистые руки. Тюремный номер на полинялой рабочей одежде, старческие морщинки вокруг запавших глаз, глубокий затянувшийся шрам на руке. От отца пахло потом и сигаретами, а неестественная бледность кожи свидетельствовала о месте пребывания.

– Я все равно рад, что ты пришел, – сказал отец. – Мне так хотелось увидеться с тобой. Или позвонить тебе.

– Тогда почему ты этого не сделал? – с горечью спросил Чейз.

Отец покачал головой, и по лицу его промелькнуло выражение, которое Чейз предпочел не анализировать. – не был уверен, что ты захочешь меня видеть.

– А ты знал, где я?

– Да. – Отец вынул из кармана брюк сложенную газету и прочел вслух: – «Чейз Холлоуэй, талантливыймолодойархитектор, встречаетгостей, приехавшихнасмотрзагородных коттеджейвСаванне».

К горлу Чейза подкатил комок.

– Я горжусь тобой, сынок.

Ему не хотелось, чтобы отец так называл его, но не нашел в себе сил сказать ему об этом.

– Здесь еще говорится, что ты работаешь со строителями по фамилии Саммерс.

– Да, работал. – Отец нахмурился:

– Что случилось?

Чейз не собирался рассказывать отцу всю историю от начала до конца, но вдруг обнаружил, что сбивчиво и путано посвящает его в свои отношения с Саммерсами.

Отец слушал и молча кивал, не перебивая.

– Да, они тебе, похоже, как родные.

– Ближе них у меня никого нет, – признался Чейз и наконец заставил себя посмотреть отцу в глаза. – Почему ты это сделал папа? Зачем ты его убил? – Глаза отца подернулись печалью.

– Ябыл молод и глуп, сынок. И безумно любил твою мать. – Он поскреб поросший щетиной подбородок. – У нее был любовник на стороне, и когда я увидел их вместе, то пришел в ярость. И вот куда меня привел мой гнев! Я заперт в этих стенах до конца своих дней.

– А мама... мама любила тебя?

– Нет, никогда. – Голос отца окреп. – В этом-то и была моя ошибка. Я взял в жены женщину, которая не была создана для супружеской жизни.

Как и он, Чейз.

– Так ты влюблен в эту девушку, Мэдди?

Чейз встретился с отцом взглядом. В его глазах он прочел понимание и мудрость, которая далась ему дорогой ценой.

– Почему ты так решил?

– Она хорошенькая. Я вижу, как она смотрит на тебя на этой фотографии. Так смотрят на своего милого.

Чейз рассмеялся, таким старомодным показалось ему это выражение. Потом внимательнее вгляделся в снимок. Это была рекламная фотография, одна из тех, которые нащелкали репортеры на открытии. Он так расстроился после разрыва с Мэдди, что ни разу не взял в руки газеты и не читал посвященные смотру хвалебные статьи.

– Если она хорошая девушка, не упусти ее. Ты ведь не хочешь закончить жизнь, как твой отец – одиноким стариком.

И запертым в четырех стенах.

Чейз понял намек. Охранник сказал ему, что отца могут освободить досрочно. Может, на этот раз суд вынесет положительное решение. Конечно, он уже столько лет просидел в тюрьме...