Невозможно! Нелепо! Это какая-то дурная шутка!
      Необыкновенно прекрасная, чарующая, невероятно сексуальная женщина, которая довела его почти до безумия, и есть та самая эксцентричная мамаша с ребенком, собакой и зеленым лицом?! Гейб вспомнил, как отозвался о ней в статье, застонал и закрыл лицо руками. О, теперь он все понял, все встало на место – и южный тягучий говор, который показался ему знакомым, и та совершенная по форме ножка с наманикюренными ноготками, которой она нажала на клавишу магнитофона. И кружевное белье, которое носил медвежонок… Да, она была женщиной, которую он искал, о которой мечтал, и вот…
      Гейб поднял глаза. Она была уже у двери. Прежде чем исчезнуть, девушка обернулась. У нее было несчастное личико.
      А у него в голове непрерывно крутились строки из его чертовой статьи. Он назвал ее неудачницей, намекнул, что она безмозглая чудачка, что еще? Вывод статьи заключался в том, что при помощи газетного объявления нечего и надеяться найти настоящую любовь. Еще Гейб вспомнил список, который висел у него в кухне на холодильнике. Список качеств той идеальной женщины, которую он когда-нибудь назовет женой. Кейси ему не соответствовала, просто совершенно не подходила. Но сейчас он даже не хотел думать о том, кто и когда станет его женой и женится ли он вообще. Сейчас он хотел думать о ней, о ее сне. Вчера благодаря дурацкому объявлению он встретил женщину своей мечты. И не узнал ее. И обидел ее.
      Взгляд его упал на ключи от машины, которые она забыла на столике. Он схватил их и бросился к двери. Габриэл Торнтон не привык бегать за девушками, но сейчас решил, что если понадобится, он поползет за ней на коленях.
 
      Кейси кусала губы, стараясь не разреветься, и шарила в сумочке в поисках ключей. Она быстро и эффектно покинула ресторан, но обнаружила, что не может попасть в машину. Черт! Неужели она оставила ключи на столике? Возвращаться немыслимо! Придется лезть под машину – там Брик предусмотрительно держал запасной комплект ключей, надежно приклеенный к днищу. Сдерживая рыдания, она подобрала узкую юбку повыше и забралась под машину.
      Гейб наконец разыскал девушку на парковке и вздохнул – это надо же, как в воду глядел! Если он хочет с ней поговорить, теперь действительно придется встать на колени. Ибо девушка лежала под машиной, и он видел ее чудесные ножки и… точно, она носит пояс для чулок.
      Какого черта она полезла под машину в вечернем платье?
      – Кейси? – Он присел и заглянул под машину. Девушка, увидев его, забилась еще дальше.
      – Уходи!
      – Кейси, пожалуйста, вылезай оттуда и поговори со мной!
      – Уходи и отстань от меня! – Ее полузадушенный голос показался ему смешным, но потом он сообразил, что она плачет.
      Он опустился на землю, перекатился на спину и скользнул под машину, оказавшись рядом с девушкой. От нее пахло персиками, и по щекам ее текли слезы. У Гейба перехватило дыхание. Он протянул руку, чтобы стереть влагу с ее лица, но Кейси резким движением отстранилась и принялась вытирать щеки, размазав по лицу изрядное количество грязи.
      – Я велела тебе убираться, – зло сказала она.
      – Я не вылезу отсюда без тебя. – Ему приходилось уговаривать преступников сдаться. Неужели он не сможет успокоить оскорбленную женщину? – Кстати, а что ты тут делаешь?
      Кейси окатила его ледяным взглядом. И Гейб вдруг усомнился в своих способностях парламентера.
      – Я предпочла бы узнать, что ты тут делаешь?
      – Если ты пыталась спрятаться, то неудачно – я тебя нашел.
      – Прятаться? Глупость какая! Ах да, я же безмозглая… Ну тогда почему бы и нет?
      – Слушай, я хотел извиниться…
      – И слушать не хочу. Сейчас найду ключи и уеду. И не нужны мне твои извинения.
      – Ты держишь ключи под машиной?
      Кейси двинула его локтем в живот, и Гейб согнулся от боли.
      – Я оставила свои в машине. А тут должен быть запасной комплект. И попрошу без комментариев.
      Гейб молча показал ей ключи и, пытаясь избежать очередного тычка, стукнулся головой о днище.
      – Кейси, выслушай меня. Мне правда жаль, но ты сегодня выглядела совсем по-другому…
      – Да и ты тоже. Хотя, если подумать, в роли тупого сантехника ты мне больше понравился.
      – Тупого? Ты подумала, что я тупой?
      – Ну да. Ты мямлил и заикался. Думаю, чтобы я не усомнилась, что ты всего лишь рабочий. Чего я не могу понять, так это как ты узнал, что мне нужен сантехник?
      – Да я и не знал! Я приехал, чтобы отвезти тебя поужинать, раз у нас свидание, и… – Гейб замолчал, но было поздно.
      – Ах вот оно что! – Кейси пришла в ярость. – Значит, ты приехал к девушке, одетый как бродяга, заросший щетиной, а потом посмотрел и решил, что я недостаточно хороша для тебя! Все вы мужики одинаковые! Мадонну вам подавай!
      Кейси принялась быстро выбираться из-под машины. Гейб схватил ее за ногу, получил удар туфелькой на шпильке и, охнув, отпустил девушку.
      – Кейси, подожди! Черт возьми, прекрати меня бить, и давай поговорим.
      Теперь, когда он все еще был под машиной, а она стояла снаружи, Гейб мог любоваться ее ногами и испытывать угрызения совести. Вообще-то он никогда не считал, что для женщины главное – внешность. В его списке приоритетов, который висел на холодильнике, внешность вообще шла третьим пунктом. Первым были аккуратность и хозяйственность, а вторым – понимание особенностей журналистской работы. Но все равно насчет вчерашнего она была права.
      Он наконец выбрался из-под машины и встал рядом с Кейси.
      – Значит, обед был местью? Ты пригласила меня, чтобы отомстить?
      Кейси взглянула на него снизу вверх и инстинктивно сжалась. Заметив ее движение, Гейб чуть отступил назад. Она была очень маленькой и хрупкой по сравнению с ним, и он не хотел ее пугать.
      – Я решила показать тебе, что ты потерял, когда сбежал вчера вечером. Если бы ты приехал вовремя, я была бы одета точно так же. Я… я купила это платье специально для свидания с тобой.
      Она уперла руки в бока и гордо вздернула подбородок, но Гейб прекрасно понимал, что она по-прежнему обижена. Несмотря на женскую фигуру, подчеркнутую платьем, девушка выглядела очень юной и ранимой, и он чувствовал себя скотиной. Может, лечь обратно под машину и позволить ей переехать его грешное тело?
      – А как же волосы в полоску и голубые губы? – спросил он.
      – Генри заставил меня купить какую-то дурацкую жвачку и раскрасил мне волосы, пока я спала, – объяснила она.
      – А зеленое лицо?
      – Это была маска, ты… А, оставь меня, не хочу я ничего объяснять. – Кейси отвернулась и торопливо зашарила по дверце в поисках ручки.
      Гейб понял, что она опять плачет. Больше всего на свете ему хотелось заключить ее в объятия, успокоить и утешить. Но она была неприступной. Он сам все испортил. Как он мог не заметить ее фиалковые глаза вчера вечером, как?
      – Но послушай, я ведь приехал вовремя. Свидание было назначено на семь. – В его голосе слышались нотки доброты, согласия и надежды на понимание.
      Кейси не могла не ответить:
      – Я немного опаздывала, потому что задержалась в отделе по работе с несовершеннолетними преступниками, но ты пришел в шесть.
      Гейб нахмурился. Что-то не так.
      – Послушай, в статье было сказано, что ты вернулся из командировки. Может, ты был в другом часовом поясе и перепутал время? – Кейси начала понемногу успокаиваться.
      Он с ужасом понял, что девушка права. Надо же быть таким идиотом!
      – Ты перепутал время, а я оказалась той безмозглой дурочкой, которая во всем виновата…
      Несколько долгих секунд Гейб тщетно искал слова для оправданий. Кейси вздохнула. На улице стремительно темнело.
      – Я должна уехать, пока не началась гроза, – проговорила она устало.
      – Это пройдет, Кейси, – сказал Гейб, и голос его был полон теплоты и сочувствия.
      – Не думаю, Гейб.
      – Я не имел в виду грозу. – Ее несчастный, потерянный вид разрывал ему сердце.
      – Я тоже. – Она наконец открыла дверцу машины.
      Гейб не мог позволить ей уехать вот так. Просто взять и уйти из его жизни.
      – Давай попробуем еще раз, – сказал он. – Давай забудем про вчера и сегодня и начнем с первого свидания. – Он достал платок из кармана и осторожно, как к испуганному зверьку, протянул к ней руку.
      Она попыталась отстраниться.
      – Подожди, ты измазалась. Дай я вытру.
      Он потер ее щеку. От нее нежно пахло персиками. Дыхание девушки касалось его лица, и он потянулся к ее губам. Они пахли как клубника со сливками и пьянили как вино.
      Гейб почувствовал, что ладонь Кейси легла ему на грудь, и с сожалением подумал, что сейчас она оттолкнет его. Но ее пальчики сжались, сминая рубашку и притягивая его ближе, а мягкие губы чуть приоткрылись, позволяя превратить простое прикосновение в любовный поцелуй.
      Когда они коснулись друг друга, из груди Гейба вырвался глухой стон. Теперь он целовал девушку по-настоящему, глубоко и страстно и оторвался, только когда обоим стало явно не хватать воздуха.
      – О, Кейси, – выдохнул он.
      И вдруг она отстранилась. Он не рискнул удерживать ее, только несколько секунд стоял, касаясь щекой ее душистых волос, ожидая, пока хоть немного успокоится учащенно бьющееся сердце. Он чувствовал ее дрожь и слышал прерывистый вздох и теперь был уверен, что не он один страдает от нахлынувших чувств.
      – У нас ничего не выйдет, Гейб, – прошептала Кейси.
      – Почему? Я не так уж плох, если присмотреться.
      – Может, да, а может, и нет. Но все равно ничего не получится.
      – Но почему? – «Может, если поцеловать ее еще раз, она поймет, что нам нельзя расставаться». Но Кейси оттолкнула его. – Пожалуйста. Что-то произошло между нами, и ты это тоже чувствуешь. – Гейб с надеждой смотрел на нее.
      – Нет, – резко ответила Кейси.
      Как она может так говорить, ведь она только что дрожала от страсти в его руках? Неужели она все еще думает о мести?
      – Значит, я тебе безразличен?
      Кейси покраснела.
      – Это не важно.
      – Я только прошу о свидании. Нам нужны шанс, возможность узнать друг друга лучше.
      – Мы узнали достаточно.
      – Нет, не говори так. Я взрослый и умею признавать свои ошибки.
      – Ну так признай их в своей новой статье.
      – Почему ты не хочешь встретиться со мной еще раз?
      – Потому что… – Кейси закусила губу, – потому что ты… ешь все овощи отдельно.
      – Я что? При чем тут овощи?
      – Ты их все раскладываешь на отдельные кучки, так, чтобы они даже не касались друг друга.
      Гейб был поражен:
      – Ты не хочешь со мной встречаться из-за того, как я ем овощи? Самое нелепое объяснение из всех слышанных мной.
      – А что ты ожидал от безмозглой неудачницы? – сердито спросила Кейси.
      Она села в машину, но Гейб не дал ей закрыть дверь.
      – Послушай, я прошу у тебя прощения.
      Голос Кейси был чуть громче шепота:
      – Все кончено, Гейб. Давай просто забудем все.
      Кончено? Его словно опять ударили в живот. Ну уж нет! Он признает ее право на гнев и обиду, но она тоже сходит по нему с ума – он же не слепой. И еще он понял, что она чего-то очень боится.
      – Ничего не кончено, Кейси. Ты ошибаешься, если думаешь, что я так просто забуду сегодняшний день.
      Кейси попыталась закрыть дверцу:
      – Пусти, Гейб, позволь мне уехать.
      Ее голос звучал так жалобно, что он почти сдался.
      – Скажи мне только одну вещь, – мягко проговорил он.
      – Что? – Ее голос был полон страха.
      – Твой сон… Ты все выдумала, чтобы помучить меня, или он был правдой?
      Кейси некоторое время собиралась с силами, прежде чем рискнула взглянуть ему в глаза:
      – Ты хочешь, чтобы я призналась, что мечтала о тебе, в то время как ты дома преспокойно писал свою гнусную статью?
      Конечно, он хотел услышать именно это! И Гейб сам понимал, что глупо надеяться на ответ.
      – Я не скажу тебе, Гейб. – Кейси завела машину. – Ты никогда ничего не узнаешь.
      Она захлопнула дверь и выехала со стоянки в тот момент, когда первая молния разорвала небо и началась гроза.

* * *

      – Мамочка плачет? – спросил Генри, оторвавшись от своего занятия: он старательно наклеивал зернышки на бумагу.
      – Нет, милый, с мамочкой все в порядке. – Кейси торопливо вытерла глаза. – Ты у меня молодец, Генри. Потом мы еще сделаем отпечатки – намажем формочки для печенья краской и сделаем оттиски на бумаге.
      Рона с пакетиком чипсов в руках подтянула табуретку поближе к столу.
      – Я просто не могу поверить, что ты устроила бедняге такое свидание, Кейси. Ну, он, конечно, его заслужил, но ты обычно такая застенчивая…
      – Не напоминай мне, Рона! Клей не должен убегать с бумаги, малыш!.. Самой с трудом верится, что я там была. Словно какой-то сон или что…
      – Так-так. – Рона широко распахнула зеленые глаза, и ее хвостик на макушке задорно запрыгал. – Ну-ка расскажи мне поподробнее, как он выглядит?
      – Ну, если оценивать по десятибалльной шкале… – Кейси направляла ручку малыша, который, высунув от усердия язык, макал в клей раскрашенную им картинку, а потом прикладывал ее к листу бумаги, – то я бы дала… Тысячи три за сексапильность и тысяч пять за то, из чего он сделан и обо что наверняка разбилось немало женских сердец.
      Рона засмеялась:
      – Но если он так хорош, неужели нельзя было дать ему еще один шанс?
      – Я тебе уже все объяснила: он из приличной семьи, его отец писатель… Что, если он узнает о моем прошлом? Малолетняя преступница, воровка… К тому же он считает меня безмозглой. Да еще у меня на руках ребенок, за которого мне скоро придется судиться с его папочкой.
      – Ты получила что-то новенькое от Трэвиса?
      Кейси помахала бумажкой в воздухе:
      – Пришло сегодня. Очередное разъяснение, как я пожалею, если не отдам ему Генри добровольно.
      – Этот парень еще доставит тебе хлопот… Кстати, Гейб наверняка смог бы тебе помочь.
      – Мне не нужна его помощь… Кроме того, я совершенно не в его вкусе. Ему нужна стильная, уверенная в себе женщина. А я? Посмотри вокруг. Я живу так, словно мой дом не в Атланте, а на ферме. И я коллекционирую зайчиков и плюшевых мишек. А те занавески я сама сшила. Зачем я ему? – Помолчав, она расстроенно продолжала: – Знаешь, что было в ресторане? Перец упрыгнул из моей тарелки на скатерть… А официант уронил ледышку мне в вырез платья… А потом я забыла ключи на столике, и мне пришлось лезть под машину за запасными!
      – Ну и что? Неприятности и неудачи бывают у всех… И ты совсем не безмозглая, Кейси. Ты творческая натура. Мне так нравятся книжки, которые ты делаешь для детей! И одну из них даже выдвинули на получение награды, разве нет?
      – Все так. И ты права – я горжусь своей работой. Но он – он из другой жизни. И его отец – известный писатель.
      Генри наскучило заниматься с бумагой, и он рванулся к холодильнику, вытянув перепачканные краской ладошки. Кейси изловила его и потащила к раковине мыть руки.
      – Ерунда, Кейси. А что ты сказала ему? Как ты объяснила, почему не хочешь его видеть?
      – Я сказала, что не буду с ним встречаться, потому что он ест все овощи по отдельности. – Кейси вытерла ручки малышу и, подняв глаза на Рону, увидела ужас на лице подруги.
      – Ты рассказала ему о Лу?
      – Конечно, нет! Я вообще не хочу о нем вспоминать и тем более говорить.
      – Тем не менее я повторю еще разок. – Рона ласково улыбнулась подруге. – Вдруг сейчас до тебя дойдет. Твой отчим был придурком, который ненавидел беспорядок и детей. Но в том не твоя вина, и пора все позабыть… Значит, ты сказала, что не согласна увидеться с ним еще раз, потому что тебе не нравится, как он ест овощи?
      – Да.
      – Ну, подруга, и ты удивляешься, что он считает тебя ненормальной?

* * *

      «Ты никогда не узнаешь» – эта фраза Кейси и образы, навеянные ее эротическим сном, преследовали Гейба. Видела она свой чертов сон или все придумала? Он никогда этого не узнает. Тогда он, наверное, просто сойдет с ума.
      Посмотрев вслед Кейси, которая умчалась прочь в спортивном «БМВ», Гейб поймал такси и поехал на работу. Пожалуй, только работа и могла отвлечь его от мыслей о ней.
      Очень кстати мэр сегодня дает пресс-конференцию и обед. Там будет дочь мэра, которая, возможно, поможет ему забыть Кейси. В конце концов, именно она отвечала его представлениям об идеальной женщине: была высокой, темноволосой и стильной.
      Часом позже Гейб понял, что если он едва пережил пресс-конференцию, то обед может его угробить. При слове «десерт» он вспомнил, как Кейси облизывала сливки с клубнички, и все сласти показались ему пресными и невкусными. Дочь мэра… О да, она точно соответствовала всем пунктам его списка, но она была такой скучной и самодовольной… А ее голос! Он звучал так, словно на носу у нее бельевая прищепка.
      Избавившись от идеальной девицы, Гейб поехал на работу. Не успел он появиться в дверях, как Хэнк бросился к нему, размахивая листком бумаги:
      – Где ты ходишь? Произошло еще одно ограбление!
      – Да ты что? Я немедленно выезжаю.
      – Телефон звонит не переставая! – радостно сообщил Хэнк. – И все по поводу твоей последней статьи. Думаю, нам стоит сделать целую серию такого рода репортажей. Может, ты согласишься ответить еще на несколько объявлений?
      – Забудь, – зарычал Гейб. – Слышать не хочу ни про ту статью, ни про чертовы объявления.
      – Поздно, дружок, раньше надо было думать, – ухмыльнулся Хэнк.
      Гейб поднял голову. Перед ним стояла Фрита, любительница сладкого, и в руке у нее был большой и жирный сливочный торт.
      – Я решила преподнести тебе торт взамен того, которым ты меня угощал. – Голос женщины не предвещал ничего хорошего.
      Прежде чем Гейб успел хоть как-то отреагировать, она запустила в него тортом, угодив ему точно в лицо.
      Гейб задохнулся, руками соскреб часть крема с лица и глаз, одновременно слизывая, что мог достать языком. Коллеги вокруг злорадно хихикали.
      – Спасибо, Фрита, очень вкусно, – пробормотал он, вызвав новый взрыв смеха у окружающих. Сливки потихоньку капали за ворот рубашки, пока он складывал на поднос липкие кусочки.
      – Тут тебе еще послание. – Хэнк поднес бумагу к его лицу, злорадно хихикая.
      – Боже мой! – Гейб, моргая, с трудом разбирал содержимое факса. – Сертификат на бесплатную татуировку от Сандры! Только этого мне сейчас и не хватало.
      – Она приложила эскизы и предложения по поводу того, где что следует наколоть. – Хэнк буквально давился от хохота.
      Сквозь всеобщее веселье прорвался чей-то всхлип, и Гейб резко обернулся, мгновенно узнав хныканье Морин.
      – Я думала, что мой бывший последняя свинья, но он хоть не писал обо мне в газете…
      Бросившись вперед, Морин принялась колотить его свернутой в трубку газетой, размазывая крем и куски торта по рубашке.
      – Слушайте, леди, мне правда жаль. – Гейб прикрыл лицо руками, пытаясь хоть как-то защититься от ударов. Пол, усыпанный крошками от торта, стал скользким, и, оступившись, Гейб отлетел к стене.
      Морин разрыдалась, и Фрита дружески обняла ее:
      – Не плачьте, дорогая, он того не стоит.
      – Ну, а где же Бренда? – пробормотал он.
      – Я здесь, дорогой!
      Гейб застыл на месте, ожидая худшего. Но к его удивлению, Бренда расцеловала его.
      – Спасибо, спасибо огромное!
      – За что? – К такому Гейб точно был совсем не готов.
      – Знаешь, хоть ты и нелестно отозвался обо мне, но статья встряхнула Гарри, и он наконец-то решился.
      – Гарри?
      – Ну да! Он мой приятель, а теперь, благодаря тебе, – и жених. Он так разозлился, когда прочел статью! Его заела ревность, он купил мне кольцо и сделал предложение. Вот! – И она ткнула колечко с бриллиантом Гейбу в нос.
      – Э… поздравляю… – пробормотал Гейб.
      Фрита и Морин бросились обнимать и поздравлять Бренду.
      Гейб потихоньку стал продвигаться к двери. Зачем он вообще сюда вернулся? Здесь не редакция, а форменный сумасшедший дом. Он никогда, никогда не научится понимать женщин. Ведь они не были друг с другом даже знакомы до сегодняшнего дня – и вот все вместе всхлипывают от счастья по поводу помолвки Бренды.
      Выбравшись за дверь, Гейб попытался навести хоть какой-то порядок в мыслях. Он понял, что его не волнуют женщины. Никто, кроме Кейси Макинтайр, которую он должен получить любой ценой. «Надо сделать так, чтобы она в меня влюбилась», – подумал он. Чтобы забыла обиду и простила. Нет, не просто простила. Она должна восхищаться им, Гейбом, жаждать его. А потом ее обнаженное тело окажется рядом, сплетется с его жаждущей плотью… Она будет вновь и вновь повторять его имя и кричать, кричать от страсти.
      Хотя бы раз… Нет, Кейси не нужна ему на одну ночь. Она должна быть рядом всегда…
      Тут на память ему пришли слова девушки по поводу объявления: «Женщина хотела объяснить, что ей нравится». Что там было первым пунктом? Ага, антиквариат. Значит, Кейси любит старинные вещи.
      Гейб Торнтон устремился вперед. У него созрел четкий план действий. Сначала он смоет с себя проклятый торт. Потом съездит на место последнего ограбления. А потом начнет ухаживать за Кейси, пользуясь ее собственными указаниями.
 
      Гейб постучал в дверь маленького аккуратного домика и застыл на пороге с открытым ртом, когда перед ним возник худенький человечек, одетый в розовый женский халатик и пушистые розовые же тапочки.
      – Что вам угодно, мистер?
      Гейб откашлялся и просипел:
      – Здравствуйте, я репортер из «Конститьюшн». Я пришел расспросить вас об ограблении.
      Человечек застонал и провел по морщинистому лицу рукой с ярким маникюром.
      – Опять? Но полиция уже была здесь!
      – Я отниму у вас только несколько минут.
      Человечек поправил кружевной передник, а Гейб подозрительно принюхался. Ему кажется, или от тщедушного странного типа действительно пахнет духами?
      – Скажите мне ваше имя, сэр.
      – Карла. В течение пятидесяти лет я был Карлом, но следующие пятьдесят я твердо намерен прожить как Карла и получить от этого удовольствие.
      Гейб постарался ничем не выразить своего изумления.
      – Ну что ж, мэм, не скажете ли вы мне, что было украдено?
      – Мой ноутбук, новые диски, принтер. Я еще и распаковать-то его не успела.
      Гейб сделал пометку в блокноте.
      – Что-нибудь еще?
      Карла кивнула:
      – CD-плейер, наушники и кое-какие личные вещи.
      – Личные вещи?
      – Ну да. Не могу найти свой пояс для чулок. Уже весь дом перерыла.
      Гейб с трудом сохранял серьезный вид.
      – Еще вор оставил мне маленькую магнитную штучку, хотя лучше бы деньги положил.
      – Магнитную – что?
      – Букву от магнитной азбуки. – И Карла протянула ему букву «Г».
      Она была точно такой же, как буквы, найденные на местах других ограблений. Магнитные азбуки есть у многих детей в городе, и точно такие буквы раскиданы на полу у Кейси в гостиной.
      – Если у вас нет больше вопросов, то мне пора, – сказал человечек. – Джорджия может прийти в любую минуту, а я еще и глаза не накрасила.
      Гейб кивнул и заспешил прочь – ему совсем не хотелось встречаться с Джорджией.
 
      Кейси смотрела шестичасовые новости и то, что она видела, ей не нравилось. Дочка мэра, черноволосая дылда, откровенно прижималась к Гейбу. Кейси выключила телевизор. А чего она ожидала? Что он будет сохнуть по ней и избегать женского общества?
      В комнату влетел Брик, преследуемый пыхтящим и стреляющим на бегу Генри, который изо всех сил изображал охотника.
      – Послушай меня, Брик. – Кейси старалась говорить строго. – Никаких ужастиков и взрослых фильмов. Не забывай, что Генри всего два года.
      – Слушаюсь, мэм. – Брик шутливо отсалютовал ей, а потом добавил уже более спокойно: – Знаешь, Кейси, думаю, твоя новая книга будет совершенно особенной. У меня уже есть кое-какие идеи по поводу иллюстраций.
      – Здорово! – Кейси улыбнулась. – Да по-другому и быть не может – у меня такой замечательный помощник.
      Генри, не теряя времени, набрал из миски полную пригоршню зерна и с деловым видом высыпал его на пол. Прибежавший Пес поскользнулся и грохнулся всем своим немаленьким мохнатым телом. Он перекатился на спину и задрал лапы вверх. Генри принялся чесать ему брюхо.
      – Помощник, говоришь? – хмыкнул Брик.
      – Ну, иногда он устраивает ужасный кавардак, что правда, то правда. Но в то же время я проверяю на нем, как дети будут реагировать на те или иные идеи.
      Генри лег на спину рядом с Псом, высунул язык и принялся дышать, как его мохнатый приятель. Брик, делая вид, что чешет ему брюшко, щекотал малыша до тех пор, пока тот не зашелся смехом.
      – Брик, ты уверен, что у тебя нет никаких дел на вечер? Я… могу никуда не ходить? – неуверенно спросила Кейси.
      Теперь Брик был лошадкой и бегал кругами по комнате, а Генри подпрыгивал на его широких плечах, повизгивая от восторга.
      – Да нормально все, Кейси. Сегодня у нас будет мужская вечеринка, да, приятель? – И они поскакали к выходу.
      Оглядывая себя в зеркале, Кейси в который раз сомневалась, стоило ли ей соглашаться на свидание с Майком. Объективных причин было множество: впереди маячил обед по случаю получения награды за книгу, а ей не с кем пойти. Кроме того, она обещала Роне не сдаваться так легко. Ее объявление будет появляться в газете еще неделю. Может быть, она встретит какого-нибудь милого спокойного парня, непохожего на Гейба Торнтона. Единственная причина, по которой она все же согласилась на свидание, состояла в том, что ей надо было забыть Гейба, его затуманенный страстью взгляд и тот поцелуй. Нет, она всеми силами должна избегать его, такого опасного, сексуального и совершенно неподходящего для нее человека.
      В дверь позвонили. Должно быть, это ее кавалер на сегодня – Майк.
      Но к ее изумлению, на пороге стоял Гейб Торнтон, который самым нахальным образом оглядел ее с головы до пят, вернее, до ноготочков на ногах, покрытых красным лаком. Он улыбнулся Кейси, и от его улыбки сердце ее заколотилось.
      Он был просто обворожителен: летние брюки цвета хаки, рубашка-поло с закатанными рукавами. Верхние пуговицы расстегнуты и открывают загорелую шею. В руке он держал маленькую коробочку.
      – Привет! – Еще раз демонстративно оглядев девушку, он одобрительно присвистнул: – Ты выглядишь классно!
      – Э… привет.
      Кейси заметила, что взгляд его задержался на ее коротенькой джинсовой юбочке. Если она правильно расценила блеск в его глазах, то не надо быть медиумом, чтобы понять, что мысли Гейба относились к категории «дети до 16 не допускаются». Больше всего на свете ей хотелось прямо сейчас взять его за руку и отвести на задний двор, к тому самому дубу. Но она стояла молча и только смотрела на него.
      – Я принес тебе подарок. Вместе с очередными извинениями.
      – Не стоило себя затруднять.
      – Знаю. Но мне хотелось сделать тебе сюрприз. Откроешь?
      Девушка взяла коробочку в руки. Шелковистая оберточная бумага приятно ласкала пальцы. За свою жизнь Кейси получала не так уж много подарков. Вдруг из памяти полезли воспоминания о бездомном детстве, когда у всех, кроме нее, были елки и носки с подарками. Она торопливо сглотнула, боясь расплакаться.
      – Ну давай, я надеюсь тебе понравится, – поторопил ее Гейб.
      Очень осторожно, стараясь не порвать бумагу, она развернула шуршащую упаковку. Внутри оказалась резная шкатулочка.
      – Как красиво! – прошептала Кейси. Ее пальчики гладили узор.
      – Это старинная шкатулка для хранения всяких пустячков: побрякушек, открыток и прочего.
      Кейси торопливо отвернулась, чтобы он не заметил, как слезы покатились по щекам. Надо же, он вспомнил про ее объявление и выбирал специальный подарок.
      – Я кое-что положил внутрь – не дарить же пустую. Но ты можешь держать в ней все, что захочешь.
      Кейси открыла шкатулочку и увидела набор декоративных и ароматических кусочков мыла. Она осторожно понюхала один, и на лице ее появилась счастливая улыбка.
      – Ты… ты вспомнил.
      – Да. Когда я впервые вошел в твой дом, здесь пахло яблоками и корицей, как когда-то в детстве на кухне у мамы, когда она пекла пироги.
      Кейси подумала, что еще немножко и она все простит ему, а то и расплачется у него на груди. Сейчас, произнося простые и искренние слова, он казался совсем молодым и трогательным.
      – Даже не знаю, что сказать, Гейб…
      Он улыбнулся и ответил:
      – Ты могла бы пригласить меня в дом.
      Кейси застыла. На подъездной дорожке остановился мотоцикл – а вдруг это Майк?
      И она выпалила, глядя в ласковые серые глаза:
      – Я не могу, Гейб. Извини. Я… у меня сейчас свидание.
      Улыбка мгновенно исчезла, и глаза Гейба приобрели стальной блеск.
      – С кем? С тем парнем? – Он кивнул в сторону мотоциклиста.
      Кейси молчала, изо всех сил мечтая, чтобы Гейб убрался, до того как мотоциклист подойдет к дому. Ибо дурное предчувствие говорило ей, что он и есть ее сегодняшний кавалер. Паузу прервал Брик, появившийся из-за угла дома с Генри на плечах. Он скакал галопом и издавал индейские крики вперемежку с лошадиным ржанием.
      – А это еще кто? – оторопело спросил Гейб.
      – Брик. – И тут она вспомнила про зеленые презервативы и пожалела, что не промолчала. Судя по выражению лица Гейба, он их тоже не забыл.
      Глаза его становились все холоднее, а черты лица окаменели. Боже, что же будет дальше?

      Гейб Торнтон всегда считал, что ревность ему глубоко чужда. Но оказалось, все не так просто. Раньше не было ни повода, ни причины для ревности. Потому что раньше в его жизни не было Кейси.
      Так кто, черт возьми, такой Брик? Он держится как свой, и малыш явно чувствует себя уверенно на его широких плечах. Может, он его отец? Или любовник Кейси?
      – Кейси, представь меня своему кавалеру. – Брик встал рядом с девушкой, с детским любопытством разглядывая Гейба.
      Кейси вымученно улыбнулась:
      – Э, вообще-то он не кавалер. Это Гейб Торнтон. Гейб, это Брик Дазлтон.