- Тише, тише. Все в порядке, - успокоил ее мягкий голос Пирса. Он взял ее руки и неназойливо отвел их в сторону. - Я наложил повязку на твои глаза, чтобы дать им отдых.
      Она почувствовала, как медленно отступает страх.
      - Я буду видеть?
      - Честно говоря, не знаю, - печально ответил лекарь. - Я никогда не сталкивался со случаем слепоты такого рода. Я осмотрел твои глаза и не нашел никаких повреждений. Нам остается только ждать.
      - Я слышу голоса, - произнес кто-то снаружи. - Она проснулась?
      В шатер ворвался Сайед, принеся с собой запах солнца, ветра и лошадей. Он улыбнулся Пирсу и подошел к постели Габрии.
      - Я уже начал подумывать, что ты собираешься проспать все время сборов, - сказал он, усаживаясь подле нее.
      - Габрия, выпей это, - Пирс подал ей чашку. - Пэра говорит, что это придаст тебе силы.
      Колдунья села на постели и поднесла чашку к губам. Сделав глоток, она улыбнулась. Чашка была до краев наполнена густым и теплым молоком лошади. Габрия выпила все до капли и сразу почувствовала, как ей полегчало.
      - Что произошло за то время, пока я спала?
      Пирс и Сайед сообщили ей обо всем, что случилось за последние два дня. Сайед с радостью и гордостью упомянул об Эфере.
      - Они продолжают твердить, что ни одна лошадь не излечивалась от такого. Но они не знают моих методов лечения. Они не берут в расчет необыкновенный ум хуннули. Мы подвязали его к двум хлопковым деревьям. Тэм кормит его свежей травой и плодами. Он скоро поправится, вот увидите. Все конюшие будут носить меня на руках.
      Габрия улыбнулась. Какой же он еще мальчишка!
      Они продолжали. Лорд Кошин вполне поправился - спасибо целебным камням Пирса. Совет вождей состоялся. Этлон во всех подробностях описал их многодневную погоню за горфлингом.
      - Я думаю, что они начали склоняться на нашу точку зрения, только когда лорд Этлон сообщил о трагедии в клане Багедин, - объяснил ей Сайед. Когда они вчера вечером вышли из шатра, лица у всех были белее бумаги. Он хлопнул себя по колену. - Хотел бы я послушать, о чем говорили в лагерях прошлой ночью. Сказки о Бранте, о горфлинге, о нашем путешествии в Пра-Деш поистине будоражат умы.
      Пирс усмехнулся:
      - Кроме тебя, вряд ли кто-нибудь смог уснуть прошлой ночью. Слишком много разговоров.
      - И впечатлений. Жрица Амары и Этлон выставили маску Валериана для всеобщего обозрения. Кого там только не было, - потряс головой Сайед, - и старцы, и дети. Горфлинг, поединок магии, маска Валериана, - он загибал пальцы, - разговоров хватит на долгие годы.
      Габрия улыбнулась:
      - Я тоже так думаю. Что касается Совета, они уже поднимали вопрос о магии?
      - Нет. Они ждут тебя, - ответил Пирс.
      - Этлон сейчас в шатре и пытается лично убедить лорда Кауруса, что магия не несет разрушения в кланы, - сказал Сайед.
      - Ему придется потрудиться.
      Имя Этлона растревожило Габрию. Ей нужно было сказать Сайеду нечто важное, но она боялась. Она любила молодого турика как брата, как друга, он заполнял в ее сердце пустоту, возникшую со смертью Габрэна, ее брата-близнеца. Она боялась говорить ему правду, не зная, как он отреагирует на нее.
      Но Сайед удивил ее. Взяв ее ладонь в свою, он сказал:
      - Хорошо, что ты жива и здорова, Габрия. Когда ты покинула нас и уехала на поиски горфлинга, мы предполагали самое худшее. Лорд Этлон был похож на жеребца, рвущегося в битву. Я никогда не видел, чтобы человек настолько не владел собой. - Он наклонил голову. - Если ты не выйдешь за него замуж, ему будет очень плохо, Габрия.
      Она подскочила как ужаленная:
      - Ты понимаешь это?
      Он бережно накрыл своей ладонью ее пальцы:
      - Я знаю это уже давно. Я просто пытался отмахнуться от правды, потому что любил тебя, но его и твои чувства для меня священны. Вы созданы друг для друга.
      - Спасибо, - прошептала она.
      - Надеюсь, это не значит, что ты отказываешься учить меня колдовству?
      Она крепко стиснула его пальцы:
      - Ты останешься?
      - Габрия, - серьезно сказал Сайед. - Моя любовь к тебе не умерла. Я только немного притушу ее огонь. Я нашел тебя, чтобы выучиться колдовству, и я останусь здесь, если ты не возражаешь.
      - И я тоже, - сказал Этлон, стоящий у входа.
      Вождь Хулинина ступил в глубину шатра. Пирс незаметно вышел, чтобы оставить трех магов одних.
      Лорд Этлон сел на пол у постели Габрии. Он нервничал, собираясь сказать ей что-то важное, и тщательно подыскивал слова.
      - Мы о многом успели переговорить за последние дни, - медленно начал вождь. - Мы обсудили множество неприятных вопросов. Я понял многое о магии, я понял многое о себе. Помнишь, ты спрашивала меня, смогу ли я всю жизнь прожить бок о бок с магией. Сейчас я могу сказать тебе твердо: да, смогу, но только в том случае, если ты уедешь со мной.
      Габрия застыла, что-то напряженно обдумывая.
      - Если мои глаза... Ты сможешь жить бок о бок с моей слепотой?
      - Я люблю тебя такой, какая ты есть, - просто ответил он.
      Повисла напряженная пауза, затем она протянула ему руку ладонью вверх.
      - Тогда я даю тебе свое слово.
      Он сплел свои пальцы с ее пальцами, и клятва была дана.
      Этлон кинул быстрый взгляд на Сайеда. Юноша молча кивнул. Он потерял любимую женщину, зато обрел новых друзей.
      Наутро, собираясь на заседание Совета, Габрия одевалась с особой тщательностью. Присев в ожидании Этлона, она терпела, пока Пирс менял повязку у нее на глазах.
      Он вздрогнул, когда ее пальцы железной хваткой вцепились ему в руку.
      - Я вижу свет! - закричала она.
      Пирс был вне себя от радости. Он быстро осмотрел ее глаза и, несмотря на ее протесты, снова наложил повязку.
      - Твоим глазам нужен отдых, - сказал он.
      Когда наконец пришли Этлон, Сайед и Тэм, Габрия находилась в эйфории. Трое магов осторожно взяли ее под руки и повели к двери, радуясь ее радости.
      Габрия запомнила это заседание Совета навсегда. Выслушав ее страстную речь в защиту магии, вожди несколько часов спорили о судьбе Габрии и судьбе колдовства. Этлон, Сайед и Тэм сидели подле нее на длинной и низкой скамье. Наконец горячее обсуждение закончилось, но никто из колдунов не решался гадать, к какому решению пришли судьи.
      Ранним вечером этого дня Кошин и Ша Умар одержали окончательную победу. Лорд Каурус поднялся со своего места:
      - Я вижу, мне придется присоединить свой голос к голосу большинства. Я даю согласие на отмену смертной казни за использование колдовства. Однако я требую введения ограничений на ее употребление. Власть магии должна находиться под контролем.
      Лорд Ша Умар поднял руку:
      - Решено. Я предлагаю продлить сбор на несколько дней, чтобы установить новые законы относительно колдовства. Это слишком серьезное дело, чтобы откладывать его до следующего года.
      Когда Ша Умар вернул Габрии Книгу Матры, она нашла страницы, касающиеся горфлинга, вырвала их и сожгла, переворошив пепел.
      - Следует очистить человеческий мозг от знаний такого рода, - сказала она, повторяя слова Валериана.
      Тремя днями позже, великолепным, чистым летним вечером лорд Этлон из клана Хулинин обвенчался с леди Габрией из клана Корин. На церемонии присутствовали все одиннадцать кланов.
      Габрия надела алое платье, подаренное ей Хан'ди, и золотую вуаль, подаренную матерью Этлона: алый - цвет клана, который она покинула, и золотой - цвет клана, в который она наконец-то была официально принята. Лорд Этлон облачился в свои лучшие одежды и в золотую мантию.
      Пирс, Сайед и Тэм первыми поздравили молодую чету.
      Когда церемония закончилась, Этлон откинул вуаль и поцеловал свою жену, обняв ее.
      Три хуннули подняли свои головы к ранним вечерним звездам, и их радостное ржание разнеслось над долинами Рамсарина.