явлений, подчас пугающих или изменчивых, но
      всегда божественно загадочных. Лишенное
      божественной мощи сознание не в силах
      полностью охватить бесконечность вселенной,
      и потому за границами познанного нас всегда
      ждет тайна. Единственный смысл этой
      вселенной - тот, что мы в нашей смертной
      гордыне ей приписываем. В этом мы похожи на
      наших далеких примитивных предков.
      Раджа Томас, из корабельных архивов.
      Хали в ужасе застыла перед вонючим незнакомцем, силясь придумать безопасный ответ. Беспомощность, которая охватила ее, усугублялась предельной чуждостью мира, куда забросила ее воля Корабля. Пыль, поднятая следовавшей за раненым толпою, вонь, яростные крики и блуждающие тени под одиноким солнцем...
      - Ты знаешь его? - напористо повторил незнакомец.
      Хали хотела было заявить, что никогда прежде не видала несчастного, но что-то говорило ей - это неправда. Было в нем что-то пугающе знакомое.
      "Почему он заговорил со мной о Боге и знании?"
      Может, это другой спроецированный сюда корабельник? Почему раненый казался ей таким знакомым? И почему он обратился к ней?
      - Мне ты можешь сказать, - настаивал незнакомец.
      - Я пришла издалека, чтобы увидеть его.
      Старушечий голос, которым наделил Хали Корабль, звучал униженно, но лжи в ее словах не было. Она чувствовала это своими старческими костями. Корабль не стал бы лгать, а Он ясно сказал: "Через Великую Бездну..." И каким бы не было значение этого спектакля, Корабль явил ее здесь только ради этого человека.
      - Не узнаю твоего говора, - заметил вонючий. - Сидонянка, что ли?
      Хали двинулась вслед толпе, отрешенно бросив любопытствующему:
      - Я с Корабля.
      Что там делают с раненым эти люди?
      - С Корабля? Никогда не слыхал о таком городе. Это в римских владениях?
      - Корабль далеко. Очень, очень далеко.
      Что творится там, на вершине холма? Солдаты отобрали у носильщика брус с выемкой и уложили на земле. Толпа забурлила.
      - Тогда почему Иешуа сказал, что тебе ведома воля Господня? поинтересовался вонючий.
      Хали вздрогнула. "Иешуа?" Это имя упоминал Корабль. Потом, сказал Он, оно превратится в "Иисус" и "Хесус". Иисус. Поколебавшись, она перевела взгляд на своего собеседника.
      - Ты назвал его Иешуа? - переспросила она.
      - А тебе он ведом под другим именем?
      Вонючий ухватил ее за плечо. В голосе его, в каждом движении сквозила жадная злоба.
      В этот миг Корабль снова заговорил с ней.
      "Это римский соглядатай, шпион, служащий тем, кто пытал Иешуа".
      - Ты знаешь его? - потребовал ответа вонючий, больно тряхнув старуху за плечо.
      - Мне кажется, что этот... Иешуа как-то сродствен Кораблю, проговорила она.
      - Сродствен... как можно быть в родстве с городом?
      - Он в родстве с тобою, Корабль? - Хали машинально задала вопрос вслух.
      "Да".
      - Корабль говорит, что да, - сказала она.
      Вонючий отпустил ее и отшатнулся от нее, кривясь от злобы.
      - Безумная! Просто ополоумевшая старуха! Такая же полудурочная, как и он! - Он махнул рукой, указывая на вершину холма. - Видала, что с такими делают?
      Хали посмотрела.
      Двое мужчин, уже висевших на столбах, были привязаны к перекладинам, но только сейчас она поняла, что они оставлены умирать так. И это должно было случиться с Иешуа!
      И, осознав это, Хали расплакалась.
      "Слезы нарушают остроту зрения, - раздался в ее черепе голос Корабля. Наблюдай".
      Она вытерла глаза краешком платья, заметив попутно, что вонючий растворился в толпе. Хали заставила себя последовать за ним к месту казни.
      "Я должна видеть".
      Воины срывали с Иешуа одежду, обнажая раны, ссадины и синяки по всему телу. Несчастный сносил это терпеливо, не вздрогнув даже тогда, когда люди в один голос ахнули при виде его ран - как будто каждый раскрыл на миг душу пред собственной смертью.
      - Он же плотник! - крикнул кто-то слева. - Не привязывайте его!
      Юноше в доспехах передали из толпы горсть длинных кривых гвоздей.
      - Прибить его! - хором подхватили собравшиеся чей-то клич. - Прибить!
      Двое солдат поддерживали Иешуа за плечи. Он оглянулся было и уронил голову на грудь. В него бросали из задних рядов камни... Хали заметила, как кто-то метко плюнул в несчастного... но тот не пытался уклониться.
      Все это выглядело так... дико в оранжевом сиянии бесстрастного светила, сочащемся сквозь высокие редкие облачка.
      Хали смахнула с ресниц слезы. Корабль приказал ей смотреть! Хорошо же... От нее до левого плеча Иешуа оставалось не больше шести метров. Отсюда она хорошо видела его тугие жилы, натянутые годами труда, но сейчас силы несчастного были на исходе. Опыт медтехника подсказывал Хали, как она могла бы облегчить его страдания, спасти жизнь, но почему-то ей казалось, что Иешуа отказался бы от ее помощи, что все происходящее его нимало не удивляет - скорей он попросил бы закончить все побыстрее. Возможно, то была реакция загнанного обессилевшего зверя, который уже не может сопротивляться или бежать.
      Иешуа поднял голову, и взгляды их встретились. Хали уловила слабое свечение вокруг него - подобное тому ореолу, что окружал оставленное ею тело, прежде чем Корабль спроецировал ее сюда...
      "Неужели он тоже проекция с Корабля?"
      Солдаты заспорили о чем-то. Тот, что взял из толпы гвозди, помахал ими перед носом другого.
      А Иешуа неотрывно смотрел на Хали, и она не могла отвести от него глаз. Он признал ее - это читалось во взгляде обреченного, в движении бровей ...и немного удивился.
      "Иешуа знает, откуда ты", - вмешался Корабль.
      "Он - Твоя проекция?"
      "Эта плоть живет здесь как свойственно плоти, - ответил Корабль. - Но в ней есть нечто свыше плоти".
      "Нечто свыше... Поэтому Ты и привел меня сюда".
      "Так что же это, Экель? Что?" - В голосе Корабля отчетливо звучало нетерпение.
      "У него есть где-то другое тело?"
      "Нет, Экель. Нет!"
      Она вздрогнула, подавленная разочарованием Корабля, и попыталась мыслить яснее, забыв о страхе.
      "Нечто большее... большее... - И тут она поняла, что значит этот ореол. - Время не властно над ним!"
      "Почти так, Экель". - Корабль был доволен. Это несколько успокоило Хали, но вопрос оставался открытым.
      "В нем есть нечто неподвластное времени, - поправилась она. - Смерть не возьмет его!"
      "Ты Меня радуешь, Экель".
      Ее охватила радость - и тут же схлынула, когда Корабль властно потребовал:
      "Смотри!"
      Стражники пришли к согласию. Двое повалили Иешуа наземь, распластав поверх бруса. Третий взял гвозди и булыжником начал прибивать руки несчастного к деревяшке.
      - Если ты и правда сын Божий, - гаркнул кто-то из толпы, - посмотрим, как ты выкрутишься!
      Вокруг Хали взвихрился глумливый смех. Она прижала к груди стиснутые кулаки, с трудом сдерживая желание броситься помощь. Какое варварство! Ее трясло от собственной беспомощности.
      "Все мы - дети Корабля!" Вот что хотела она крикнуть этим глупцам. Урок первых занятий по богоТворению, увещевания капеллана.
      Двое солдат взвалили бревно на плечи - прибитый к нему человек повис на запястьях. Иешуа всхлипнул. Еще четверо подняли поперечину на древках копий и вогнали в паз, вырубленный в торчавшем между двумя крестами столбе. Один солдат забрался на небрежно сколоченную лесенку и для надежности привязал поперечину к столбу. Двое других подхватили болтающиеся ступни Иешуа - один их держал крест-накрест, а другой приколачивал к тому же столбу теми же гвоздями. Кровь стекала по дереву.
      Хали, захлебываясь, хватала ртом воздух - только бы не упасть в обморок.
      Когда солдат, проверяя крепость веревок, тряхнул поперечину, карие глаза Иешуа заволокло мукой, и несчастный, потеряв сознание, обвис на столбе.
      "Зачем они мучают его? Чего хотят?"
      Хали рванулась вперед сквозь примолкшую вдруг толпу, распихивая стоящих с силой, которой не ожидала от старческого тела. Она должна была видеть яснее. Должна была видеть. Корабль приказал ей смотреть. Двигаться в толпе было трудно, несмотря на невесть откуда взявшиеся силы. И вдруг Хали ощутила, что люди, затаив дыхание, ждут чего-то.
      "Почему они молчат?"
      Ответ словно вспыхнул у нее перед глазами. "Они ждут, что Иешуа прекратит все это своей властью. Они ждут чуда! Они все еще ждут от него чуда. Ждут, что Корабль... Бог снизойдет с небес и остановит этот кровавый фарс. Они творят все это и надеются, что Бог их остановит".
      Хали отпихнула еще двоих попавшихся на пути и сообразила, что добралась до края толпы. Впереди были только три креста и три тела на них...
      "Я еще могу его спасти", - мелькнуло у нее в мозгу.
      Я исполняю музыку, под которую вам
      предписано танцевать. Вам остается свобода
      импровизации. Вы называете ее свободой воли.
      Завет Оукса.
      - Призываю собрание к порядку!
      Оуксу пришлось воспользоваться жезлом-мегафоном, чтобы перекрыть гул голосов и шарканье подошв, наполнявшие центральный актовый зал Колонии круглое помещение под бетонным куполом. Платформа, на которой стоял Оукс, отсекала от зала узкий сегмент в южной части. Когда собрания не проводились, в помещении собирали агротехнические установки и частично - газовые мешки для цеппелинов, так что о проведении митингов приходилось предупреждать за десять часов до начала, чтобы рабочие успели убрать станки.
      Напряжение, вызванное переездом с борта на нижсторону, никак не хотело отпускать Оукса. Суточные ритмы сбились с переходом на планетарное время, а собрание пришлось проводить спешно. В Колонии приближался час обеда. Слушателей это будет нервировать.
      Час был неурочный, и уже пошли разговоры, что вместо работы начинается пустая болтовня, но Мердок пресек их в зародыше, объявив, что Оукс спустился на нижсторону навсегда. Последствия были очевидны. Скоро Колонию постараются сделать по возможности безопасной, и руководить этим процессом станет сам кэп.
      Вместе с Оуксом на платформе стояли Мердок и Рашель Демарест. Все знали, что Мердок руководит Первой лабораторией, и покров тайны, окружающий это заведение, делал его присутствие на собрании предметом всеобщего недоумения.
      Рашель Демарест - дело другое. Вспомнив о ней, Оукс нахмурился. Будучи курьером между нижстороной и стариком Ферри, она узнала слишком много.
      Шум в зале начал стихать. Запоздавшие торопились рассесться по свободным местам. Для слушателей сюда приволокли уйму легких стульев, в основном сплетенных из пандоранских растений. Оукса раздражало, что ни один стул не похож на другой. Надо будет как-нибудь установить стандарт.
      Оглядев зал, он заметил, что Раджа Томас тоже здесь, сидит в первых рядах рядом с женщиной, похожей, судя по описанию Мердока, на Ваэлу таоЛини, единственную уцелевшую из первоначальной команды по изучению келпа. Ее знания могут быть опасны. Что ж... она и поэт разделят судьбу Томаса. Тогда и проблемам конец.
      Оукс уже вторые сутки находился на нижстороне, и большая часть этого времени ушла на подготовку к общему собранию. Пришлось перечитать уйму секретных отчетов Льюиса и его подручных. Мердок оказался весьма полезен надо за ним присмотреть. Часть данных добыла Легата - она и сейчас собирала их на борту.
      Оукс понимал, что это собрание может стать серьезной угрозой его власти, и готов был встретить эту угрозу лицом к лицу. По оценкам Льюиса, здесь собралось около тысячи человек. Большая часть колонистов не могла оставить свои посты - охрана, техобслуживание, ремонт, строительство. Два шага вперед и шаг назад - таков был путь Пандоры. Но Оукс знал, что большинство сидящих в зале принесли с собой доверенности на голосование от десятков товарищей. Неформальные выборы уже прошли, и попытка установить здесь демократию вполне серьезна. А это опасно. На борту демократии не было никогда, и на нижсторону ее допускать не следует. Эта мысль отрезвляла; адреналин выжигал в крови остатки алкоголя.
      Люди внизу чертовски долго рассаживались, сбиваясь кучками и болтая. Оукс ждал, теряя последние капли терпения. В зале стоял неприятный металлический запах сырости, свет ламп отливал зеленью. Он обернулся к Рашель - хрупкой женщине с непримечательным лицом и русыми волосами, выделяющейся из толпы только нервической манерностью движений. Это Демарест сподвигла своих товарищей на выборы, и она подала петицию руководству. При взгляде на нее Оукс вымученно улыбнулся. Льюис утверждал, будто ему известно, как обезвредить эту ходячую мину, но Оукс, зная своего помощника, спрашивать о подробностях не стал.
      В конце концов Рашель Демарест вышла вперед и, не снимая жезла-мегафона с браслета, подняла руки и быстро-быстро помахала перед толпой пальцами. Оукс обратил внимание, что все, как по команде, смолкли.
      "Почему она не пользуется мегафоном? Или она антитех?"
      - Спасибо вам, что пришли сюда, - объявила Рашель. Голос у нее был пронзительный и визгливый. - Мы не отнимем у вас много времени. Наш кэп получил экземпляр вашего прошения и согласился ответить на него пункт за пунктом.
      "Вашего прошения! - подумал Оукс. - Не моего прошения, не-ет!"
      А доклады Льюиса и Мердока недвусмысленно свидетельствовали о том, что эта женщина рвется за своей долей власти в Колонии. Как ловко она исхитрилась ввернуть "кэп", так, что это прозвучало издевкой! Значит, битва началась.
      Когда Демарест отошла от края платформы, Оукс шагнул вперед и, вытащив из внутреннего кармашка безупречно белого комбинезона то самое прошение, якобы случайно его уронил. Несколько страниц слетели вниз.
      - Неважно. - Взмахом руки он остановил людей в передних рядах, бросившихся поднимать бумаги. - Я помню все наизусть.
      Он покосился на Мердока. Тот успокаивающе кивнул. Он нашел где-то стулья для себя и Демарест, и оба уселись в достаточном отдалении.
      Оукс доверительно нагнулся к слушателям, изобразил сердечную улыбку.
      - Немногие из нас собрались здесь сегодня, и все мы знаем, что на то есть причины. Пандора не прощает слабости. Все мы теряли близких в четырех фиаско на Черном Драконе.
      Он махнул рукой куда-то на запад, где за тысячей километров туманных морских просторов прятались скалы второго континента. Оукс знал, что ни одну из этих неудач нельзя вменить ему в вину - уж тут он постарался. А его окончательное переселение на нижсторону вселяло надежды касательно перспектив Колонии на всхолмленных равнинах Яйца. Ощущение близкой победы отчасти питало зарождающийся конфликт. Колонисты начинали думать о чем-то, кроме проблем выживания, вспоминать забытые мечты, лепить черты будущего.
      - Как большинство из вас знает, - продолжил Оукс, поднимая мегафон для лучшей слышимости, - я спустился с борта, чтобы остаться, чтобы привести вас к окончательной победе.
      Пролился дождик вежливых аплодисментов - куда более редкий, чем он ожидал. Да, вовремя он спустился на нижсторону. Пора заняться организацией, укрепить тающую преданность.
      - Итак, петиция Демарест. Пункт первый - отмена одиночных патрулей. Оукс покачал головой. - Если бы мы только могли... Вы, возможно, не понимаете, для чего это делается. Я скажу вам прямо. Мы дрессируем тварей Пандоры, чтоб бежали без оглядки от одного вида человека!
      Вот на это зал похлопал сердечнее.
      Оукс подождал тишины.
      - Благодаря вашей отваге ваши дети унаследуют более безопасную планету. Да, я сказал ваши дети. Я намерен перевести наталей на нижсторону.
      Это известие было встречено изумленным перешептыванием.
      - Это случится не сразу, - проговорил Оукс, - но случится непременно. Теперь ко второму пункту прошения. - Он поджал губы, как бы припоминая. "Никакие важные решения о делах Колонии или ее расширении не могут приниматься без одобрения явного большинства колонистов, голосующих на Совете". Я не ошибся, Рашель?
      Он обернулся к Демарест, но ответа дожидаться не стал. Бросив взгляд на рассыпанные по полу листы, он окинул взором вначале первые ряды, а потом и весь зал.
      - Оставим пока невнятное определение "явного большинства" и непонятную мне ссылку на Совет. Позволю себе напомнить то, что мы и так знаем. Чтобы очистить этот зал для собрания, ушло десять часов. У нас есть выбор. Или мы держим зал свободным постоянно, уменьшая этим производственные площади, или соглашаемся, что все важные решения будут приниматься с десятичасовой задержкой. Я, кстати, предпочитаю называть их жизненно важными. - Оукс демонстративно покосился на большие настенные часы и снова обратился к слушателям: - Мы заседаем уже больше четверти часа, и конца-края этому пока не видно.
      Оукс прокашлялся, давая залу вдуматься в его слова. Он заметил, что кое-кто внизу ерзает - видно, желая оспорить этот аргумент. Зато Мердок взял Рашель Демарест за ручку и оживленно нашептывал ей что-то на ушко, выводя тем самым из дискуссии.
      - Пункт третий, - продолжал Оукс. - Больше отпусков на борт нашего корабля. Если мы...
      - Корабля! - рявкнул кто-то из средних рядов. Оукс узнал кричавшего охранник из оцепления эллинга, один из пособников Демарест. - Не нашего корабля, а Корабля! - Охранник даже привстал, но товарищи усадили его обратно.
      - Тогда давайте разберемся, - проговорил Оукс. - Полагаю, капеллан-психиатр обладает достаточным опытом, чтобы разрешить этот вопрос.
      Он покосился на Рашель Демарест, еще не вырвавшуюся из незаметной, но цепкой хватки Мердока. "Хочешь поиграть титулами? Отлично, только сокращать не будем. Не "кэп", а "капеллан-психиатр". За мной стоят все традиции нашего корабля".
      - Объясняю по буквам. - Оукс в очередной раз окинул слушателей взглядом. - Мы чертовски разнородная команда. Большинство из нас, похоже, происходит с Земли, где я родился. Нас забрал оттуда корабль...
      - Корабль спас тебя! - Этот чертов охранник все не уймется. - Корабль спас вас! Наше солнце готово было взорваться!
      - Так говорит корабль! - Оукс коснулся контактов жезла, добавляя громкости. - Факты не противоречат и другому объяснению.
      - Факты...
      - Что мы пережили? - Оукс заглушил вопли охранника, потом убавил звук. - Что мы испытали? - Еще тише. - Мы оказались на борту корабля вместе с другими людьми, чье происхождение нам неясно. Совершенно неясно. Часть из них - клоны, другие - оригиналы. Корабль научил нас своему языку и навязал нам свою историю. Мы знаем то, что наш же корабль разрешает нам узнать. Каковы же его мотивы?
      - Богохульство!
      Оукс выждал, пока крикуны уймутся.
      - Корабль сделал из меня врача и ученого. Я полагаюсь только на те факты, которые могу проверить. Что я знаю о корабельниках? Мы биологически совместимы. Собственно, все это может быть одной генетической...
      - Я знаю, откуда я родом, как и все мы! - Рашель Демарест избавилась наконец от Мердока и, вскочив с места, ринулась к Оуксу. Мегафоном она пока не пользовалась, но пальцы ее уже шарили по контактам. - Я клон, но я...
      - Так говорит корабль!
      И снова Оукс бросил им тот же вызов. Если Льюис и Мердок верно просчитали умонастроения колонистов, посеянные им сомнения взойдут, когда придет время голосовать.
      - Так говорит корабль, - повторил Оукс. - Я не сомневаюсь в вашей искренности... но доверчивость ваша меня изумляет.
      От злости Рашель запуталась в управлении жезлом-мегафоном и недобрала громкости. В результате голос ее долетел только до первых рядов.
      - Это всего лишь ваше толкование!
      - Она говорит, - благоразумнейшим тоном повторил за ней Оукс, - что это лишь мое толкование. Но я, капеллан-психиатр, подвел бы вас, если бы не предупредил, что и такое толкование возможно. Что мы на самом деле знаем? Может быть, мы лишь препарат в опытах по космической генетике? Нам известно лишь, что корабль, - он ткнул пальцем в потолок, - принес нас сюда и отказывается улетать. Нам сказано, что мы должны заселить этот мир, который корабль же называет Пандорой. Легенду о Пандоре вы знаете - она входит в образовательные архивы. Но что мы знаем о планете? Можно хотя бы заподозрить, что название дано не случайно?
      Он позволил аудитории подумать об этом пару секунд, зная, что многие испытывали схожие сомнения.
      - Четырежды мы не смогли основать колонию на Черном Драконе! - крикнул он. - Четырежды!
      "Пусть вспомнят погибших близких".
      Он бросил взгляд на стоящую слева от него оцепеневшую Рашель Демарест.
      - Почему эта планета, а не что-нибудь получше? - строго вопросил Оукс. - Только посмотрите на эту Пандору! Всего два континента - кусок грязи у нас под ногами, который корабль обзывает Яйцом, и груда скал, убившая наших близких, - Черный Дракон! И что еще подарил нам корабль? Остальную сушу планеты? Это что - горстка островов, слишком маленьких и опасных, чтобы рисковать ради них головой? И океан, где обитает самая опасная форма жизни на планете? И за это мы должны его благодарить? Или...
      - Вы обещали принять всю петицию!
      Это опять встряла Рашель Демарест, но на этот раз она переборщила с громкостью. От грохота толпа вздрогнула, и ясно было, что многим ее вопль пришелся не по душе.
      - Я приму ее, Рашель. - Мягко и уважительно. - Ваше прошение стало необходимым и полезным инструментом. Я согласен - задания должны раздаваться разумнее. То, что мое внимание было привлечено к этому недостатку, придает нам сил. Все, что придает нам сил, я одобряю безусловно. Спасибо вам за это.
      Демарест наконец справилась с мегафоном.
      - Вы утверждаете, что электрокелп - самое опасное...
      - Рашель, я уже одобрил проект, в ходе которого выяснится, сможем ли мы как-то использовать келп. Руководитель проекта и его помощница сидят прямо перед нами.
      Оукс указал на Томаса с Ваэлой и заметил, что слушатели оборачиваются к ним.
      - Я запустил в ход этот проект, невзирая на опасность, - продолжал он. - Опасность явную и страшную, как скажет вам любой, изучавший в подробностях здешние океаны. Ваша петиция была подана уже после этого.
      - Тогда почему мы не знали об этом, когда...
      - Вы хотите, чтобы решения принимались более открыто?
      - Мы хотим знать, выживет Колония или погибнет! - Снова она переборщила с громкостью.
      - Разумно, - согласился Оукс. - Это одна из причин, по которой я сам окончательно переселился и перевел свой штаб на нижсторону. В моем мозгу... - он постучал себя по лбу, - хранится подробный план, как прекратить Пандору в планету-сад для...
      - Следовало бы включить членов Совета...
      - Рашель! Ты предлагаешь поставить твоих людей на ключевые посты? А почему, собственно? Какими успехами они могут похвастаться?
      - Они выжили здесь!
      Оукс поморщился. А вот это уже удар ниже пояса, подумал он, намекать, что он в безопасности отсиживался на борту, покуда она и ее товарищи рисковали жизнью на поверхности Пандоры. С этим обвинением можно было справиться только при помощи спокойствия.
      - Я спустился к вам, - ответил он. - И намерен остаться. Я отвечу на все ваши вопросы в любое взаимно приемлемое время, несмотря на то, что знаем мы все - потраченное на споры время куда лучше можно было бы использовать во благо Колонии.
      - Сегодня вы ответите на наши вопросы?
      - Для этого я и созвал это собрание.
      - Тогда почему вы возражаете против выборов Совета, который...
      - Время на споры, только и всего. У нас не хватает времени на подобную роскошь. Я соглашусь скорей с теми, кто был против этого собрания, отвлекающего нас от более насущной проблемы - пропитания. Но ты настояла, Рашель.
      - Что творится на Черном Драконе? - Вздорный охранник с периметра опять вылез, с новым дурацким вопросом.
      - Мы пытаемся основать там новую Колонию.
      "Спокойно... спокойно, - увещевал себя Оукс. - Размеренно и мягко".
      - Разделяя наши силы? - полюбопытствовала Рашель Демарест.
      - Мы используем труд новых клонов, выращенных на нашем корабле, ответил он. - Хесус Льюис сейчас находится там и организует работы. Я заверяю вас, что мы рискуем только новыми клонами, полностью осознающими риск своего положения.
      Оукс любезно улыбнулся Рашель, вспомнив шутку Мердока: "Когда люди восхищаются твоей искренностью, самое время приврать".
      - Но мы отвлеклись от повестки дня. - Он обернулся к аудитории. - Чем тратить время попусту, я бы предложил рассматривать вопросы по порядку.
      Но его заявление о попытках заселения Черного Дракона послужило своей цели. Слушатели - даже Рашель Демарест - делали выводы, насколько позволяло им ошеломление.
      - Что значит - новые клоны? - крикнул кто-то из задних рядов.
      Воцарилась тишина, лучше слов говорившая, что этот же вопрос собирались задать многие.
      - Об этом расскажет Хесус Льюис на следующем собрании. Вопрос это скорее технический и находится в сфере его компетенции. Я могу только сказать, что мы растим новых клонов, способных преодолеть опасности, присущие, как мы знаем, второму континенту.
      Вот так: Льюис подготовит для вас паучью сеть полуправды и искусной лжи, а слухи, внедренные в виде ключевых элементов в "барачное радио" Колонии, покончат с этим вопросом навсегда. Большинство, как всегда, схавает. Каждому приятно думать, что не он, а кто-то другой станет рисковать своей шкурой.
      - Вы не ответили вопрос об отпусках, - обвинила Оукса Рашель Демарест.
      - Возможно, тебе это непонятно, Рашель, но график увольнительных на борт является самым важным пунктом в повестке дня сегодняшнего собрания.
      - Вам не удастся откупиться от нас бортовым временем!
      Рашель сжимала жезл-мегафон обеими руками, нацелив его в грудь Оуксу, точно оружие.
      - И снова меня потрясает ограниченность твоего кругозора, - пожурил ее Оукс. - Ты просто не в силах принять на себя ту ответственность, о которой просишь.
      Этот выпад заставил ее отступить на пару шагов. Рашель попыталась просверлить Оукса взглядом, на что тот только покачал головой в напускной печали.
      - Твой друг внизу оказался достаточно смелым, чтобы выразить суть проблемы. - Оукс ткнул пальцем в сторону побагровевшего от гнева охранника ("Присмотреть за ним... Самый настоящий фанатик"). - Но он недостаточно отважен и недостаточно умен, чтобы осознать в полной мере следствия своего эмоционального выступления.
      Охранник сорвался.
      - Ты - фальшивый капеллан! - Вскочив, он погрозил Оуксу кулаком. - Если мы пойдем за тобой, Корабль поразит нас!
      - Да сядь ты! - Оукс врубил мегафон на полную мощность.
      Оцепеневшего с перепугу крикуна усадили его же приятели.
      - Кто из вас задаст вопрос вслед за мной? - поинтересовался Оукс, умерив голос. - А вопрос очевиден: где зародилось богоТворение? На корабле. На нашем корабле!
      Он ткнул указующим перстом в потолок.
      - Все вы знаете это. Но никто из вас не подверг сомнению этот факт. Я, как ученый, привык задавать болезненные вопросы. Многие из вас утверждают, что корабль движим исключительно стремлением помочь нам, что он - наш благодетель и спаситель. БогоТворение - это лишь естественное почтение к нашему спасителю. Естественное? А что, если мы - просто морские свинки?
      - А кто вы сами родом, Оукс?
      Снова эта Рашель. Просто прекрасно. Она не смогла бы выступить лучше, даже если бы ее на это запрограммировали. Или она не знает, что, по самым скромным прикидкам, натуралы превосходят клонов числом вчетверо? А она сама призналась, что она - клон!
      - Я дитя Земли, - ответил Оукс самым что ни на есть спокойным голосом, бросив на Демарест короткий взгляд, и тут же отвернулся. Вот тут правду стоит чуть подкрасить. Не стоит напоминать людям, что своим преемником его выбрал сам старик Кингстон. - Большинство из вас знает мою историю. Я был принят на корабль и обучен на капеллан-психиатра. Кто-нибудь из вас понимает, что это значит? Корабль учил меня проводить богоТворения! Не видите в этом ничего странного?
      - Это кажется естественным... - влезла, как по заказу, Рашель.
      - Естественным? - Оукс позволил себе проявить гнев. - Да зеркало и рекордер послужили бы капелланом не хуже! Если мы лишены свободы воли, все наше богоТворение - туфта! Как мог корабль в благости своей довести нас до такого? Нет! Я сомневаюсь в словах корабля. Не просто ищу в них скрытый смысл - я задаю вопросы! И мне не нравятся кое-какие ответы!
      Публичного богохульства подобных масштабов никто из присутствующих не мог даже представить. Со стороны капеллан-психиатра оно было равнозначно открытому мятежу. Оукс позволил им пережить шок в полной мере, прежде чем нанести завершающий удар.
      - Ну! - вскричал он, подняв лицо к сводам зала. - Что же ты не поразишь меня громами, Корабль?
      Весь зал затаил дыхание, когда Оукс спокойно улыбнулся - сначала Мердоку, а потом все собравшимся разом. Он незаметно уменьшил громкость усилителя до такой степени, что голос его едва долетал до задних рядов.
      - Я подчиняюсь кораблю, потому что у него - сила. Нам приказано заселить эту планету? Прекрасно. Этим мы занимаемся, и в этом мы преуспеем. Но кто усомнится, что корабль для нас опасен? Или вы в последние дни ели досыта? Почему корабль уменьшает наши пайки? Это не я делаю. Хотите удостовериться - посылайте ревизоров на борт. - Он покачал головой. - Нет. Выживание наше требует всей возможной независимости от корабля... которая в конце концов станет полной. Откупаться от вас бортовым временем, Рашель? Черта с два! Я мечтаю спасти вас, освободив от корабля!
      Прочесть по лицам реакцию большинства на это выступление было просто. Конечно, он выглядит невысоким толстяком, но он был храбрее их всех, он решился на то, на что не решились самые смелые колонисты... и рисковать он собирался новыми клонами (кем бы они ни были). И он обещал накормить их. Когда придет время заявить: "Или снимайте меня с поста, или оставьте - но тогда хватит этой демократии и никаких Советов", - тогда, и это уже ясно, народ его поддержит. Он стал их отважным вожаком, пойдя против Корабля, и мало кто усомнился бы сейчас в этом.
      Но и Льюис, и Мердок советовали подстраховаться, а Оукс счел, что, если последовать их совету, вреда не будет.
      - Нам предлагают перейти к более сложным, требующим времени и сил направлениям борьбы с планетой, - устало проговорил Оукс. - Те, кто желает этого, могут быть искренними... но они заблуждаются. Стоит нам промедлить, и мы погибнем. Мы должны действовать быстрее, чем смертоносные твари за периметром. Мы не можем тратить времени на дебаты и групповые решения.