- Вы не знаете, куда они направились?
      - Сожалею. Возможно, если бы вы вернулись этим вечером...
      Эрик, обеспокоенный, вернулся в лифт и выехал на улицу. Он увидел отъезжающий от служебного купола фургон. Эрик ссутулился и побежал к служебному лифту.
      - Эй!
      Гудение прекратилось и снова возобновилось. Лифт вернулся на уровень улицы. В нем был Томми, помощник официанта.
      - В следующий раз вам больше повезет, док.
      - Где они?
      - Ну...
      Эрик сунул руку в карман с деньгами и вытащил пятидесятидолларовую банкноту.
      Томми посмотрел на деньги и снова в глаза Эрику.
      - Я слышал, как Пит звонил на взлетное поле Беллингемского воздушного экспресса, чтобы заказать места до Лондона.
      Эрику стало плохо. Его дыхание резко участилось. Он огляделся вокруг.
      - Только двадцать восемь часов...
      - Это все, что я знаю, док.
      Эрик изучающе посмотрел в глаза парня.
      Томми потряс головой.
      - Не надо так на меня смотреть! - Он вздрогнул. - У меня от этого Пита мурашки по спине. Вечно уставится на тебя и сидит неподвижно в своей машине, как паук. - Он снова вздрогнул. - Я рад, что он уехал.
      Эрик протянул ему деньги.
      - Лучше бы ты не радовался.
      - Ага, - Томми шагнул обратно в лифт. - Жаль, что у вас не вышло с малышкой, док.
      - Подожди.
      - А?
      - От мисс Ланаи не было записки?
      Томми сделал почти неуловимое движение к внутреннему карману спецодежды. Тренированные глаза Эрика уловили жест. Он шагнул вперед и ухватил Томми за руку.
      - Дай сюда!
      - Послушайте, док...
      - Дай мне это!
      - Док, я не понимаю, о чем вы говорите.
      Эрик приблизил свое лицо к лицу помощника официанта.
      - Ты видел, что случилось с Лос-Анджелесом, Лаутоном? С теми городами, где прокатился синдром?
      Глаза мальчишки широко раскрылись.
      - Док, я...
      - Дай мне это!
      Свободная рука Томми метнулась под одежду и извлекла толстый конверт, сунув его в руку Эрика.
      Эрик отпустил руку мальчишки. На конверте было нацарапано: "Это докажет вам, что вы не правы насчет Пита". И подпись: "Колин".
      - Ты собирался сохранить это для себя? - спросил Эрик.
      Томми скривил губы.
      - Любой дурак поймет, что это чертежи музикрона, док. Ценная вещь.
      - Странные у тебя идеи, - сказал Эрик. Он поднял глаза. - Они направились в Беллингем?
      - Ага.
      Унитаб-экспресс доставил Эрика в Беллингем за двадцать одну минуту. Он выпрыгнул из него и побежал к станции, расталкивая в стороны людей. Воздушный экспресс взмыл в воздух в дальнем конце поля. Эрик споткнулся и взмахнул руками, пытаясь обрести равновесие.
      В здании вокзала от окна билетных касс мимо него несся стремительный людской поток. Эрик подбежал к окну, навалился на стойку.
      - Когда следующий экспресс до Лондона?
      Девушка взглянула на справочный экран.
      - Следующий будет в 12:50 завтра днем, сэр. Вы опоздали.
      - Но это двадцать четыре часа!
      - Вы прибудете в Лондон в 4:50 пополудни, сэр. - Она улыбнулась. Чуть-чуть опоздаете на чаепитие. - Она посмотрела на его эмблему.
      Эрик вцепился в край стойки.
      - Это двадцать девять часов - слишком поздно.
      Он отпрянул от окна и повернулся.
      - Это лишь четырехчасовой рейс, доктор.
      Эрик вернулся.
      - А могу я заказать частный рейс?
      - Извините, доктор. Надвигается магнитная буря. Придется отключить направляющий луч. Понимаете?
      - Существует ли возможность связаться с пассажирами экспресса?
      - По личному делу, доктор?
      - Это чрезвычайная ситуация.
      - Могу ли я уточнить?
      Эрик мгновение раздумывал, разглядывая девушку. Он подумал: "Та же проблема... мне никто не поверит".
      - Не имеет значения, - сказал он. - Где здесь ближайший визифон? Я оставлю для нее сообщение на Плимутском вокзале.
      - Идите по тому коридору справа от вас, док. - Девушка вернулась к своим билетам. - Это медицинская чрезвычайность, док?
      Эрик остановился и повернулся. В кармане хрустнул конверт. Он ощупал и вытащил его. Он снова принялся рассматривать чертежи. Некоторые из них были помечены инициалами "К.А.".
      Девушка застыла в ожидании, глядя на Эрика.
      Эрик положил конверт обратно в карман, голова прояснилась. Он посмотрел на девушку.
      - Да, это связано с медициной. Но вы здесь ни при чем.
      Он повернулся и размашистым шагом направился к унитабу. Эрик подумал о Колин: "Никогда не доверяй невротичке. Мне следовало бы узнать ее получше, прежде чем давать волю своим инстинктам".
      Он пошел вдоль входа в унитаб, прокладывая путь к скоростной ленте. Поймал первую машину, радуясь, что она пуста. Эрик тщательно изучал содержимое конверта, пока длилась поездка. Сомнений не было: конверт содержал бумаги Пита, вырезанные из тетради. Эрик узнал характерные каракули доктора Аманти.
      Часы в его лаборатории показывали 2:10 пополудни, когда Эрик включил свет. Он вырвал чистый лист бумаги из тетради и написал на нем стеклографом:
      "КРАЙНИЙ СРОК - 4:00 пополудни, воскресенье, 16 мая".
      Он прикнопил лист на верху верстака, развернул чертежи из конверта. Тщательно изучил первый из них.
      "Серия модуляций четвертичных волн, - подумал он, провел карандашом до конца страницы и достал следующую. - Множественное фазовое обращение. Карандаш замер. Он вернулся к первому чертежу. - Вырожденная обратная связь. - Эрик покачал головой. - Это невозможно, просто мешанина диких модуляций! - Он продолжал рассматривать остальные чертежи, остановился и медленно прочел две последние страницы. Снова покачал головой. - Что это?"
      Замысел поражал своей простотой. Последние десять страниц содержали схему чего-то, похожего на двухчастотный кристаллический калибратор сверхвысоких колебаний. На полях была пометка "10.000 КС". Но кое-что было ему непонятно. Например, этот знак предела.
      "Серия этих схем, - подумал Эрик. - Амплитуды следуют друг за другом и изменяются. Но это не может быть случайным. Что должно контролировать процесс".
      Внизу страницы было примечание.
      "Внимание. Использовать только С6, С7, С8, двойную, четырехкратный разъем".
      "Трубки этой серии уже лет пятьдесят как сняты с производства, подумал Эрик. - Чем я смогу их заменить?"
      Он тщательно изучил чертеж.
      "Я не успею сделать эту штуку вовремя. И даже если я это сделаю, что тогда? - Он хлопнул себя по лбу. - Почему это напоминает мне кристаллический осциллятор? - Он посмотрел на часы: прошло два часа. Куда ушло время? - спросил он себя. - Я потратил его слишком много только на то, чтобы изучить, что это такое. - Он пожевал губами, уставившись на движущуюся секундную стрелку, внезапно застывшую. - Магазины деталей закроются, а завтра - воскресенье".
      Он пошел к лабораторному визифону и набрал номер магазина радиодеталей. Неудача. Он набрал другой номер, справившись по списку рядом с фоном. Не повезло. Пятый его звонок принес предложение замещающей схемы, использующей транзисторы, которые могли бы работать. Эрик выверил список деталей, предложенный клерком, и дал ему код своей пневмопочты.
      - Я отошлю их вам в понедельник.
      - Но мне необходимо получить их сегодня! Сегодня вечером!
      - Сожалею, сэр. Детали находятся у нас на складе; все это накрепко заперто еще в субботу днем.
      - Я заплачу за эти детали сто долларов сверх стоимости списка.
      - Сожалею, сэр, у меня нет полномочий.
      - Двести.
      - Но...
      - Триста.
      ...Клерк заколебался. Эрик мог бы увидеть, как он подсчитывает. Три сотни, возможно, это был его недельный заработок.
      - Мне нужно будет получить их лично, когда закончу дежурство здесь, сказал клерк - что вам еще нужно?
      Эрик пролистал диаграммы схем, зачитал список деталей на полях.
      - Еще сто долларов, если вы доставите их мне до семи.
      - Я заканчиваю в 5:30, доктор. Я сделаю все, что в моих силах.
      Эрик прервал связь, вернулся к верстаку и начал черновую работу по диаграммам с теми материалами, что у него были. Психозонд образовал базисный элемент с неожиданно малым числом измерений.
      В 5:40 наверху зазвонил зуммер его трансграфа. Эрик положил свой паяльник, поднялся наверх и вытянул ленту. У него задрожали руки, когда он увидел название передающей станции. Лондон. Он прочитал: "Даже не пытайтесь увидеть меня снова. Ваши подозрения совершенно беспочвенны, как Вы, возможно, уже знаете. Мы с Питом - поженимся в понедельник. Колин".
      Он сел к передатчику и отстучал сообщение в "Америкен экспресс", закодировав его в срочное для передачи Колин Ланаи.
      "Колин, даже если я тебе противен, подумай, что может случиться с городом, полным людей. Доставь Пита с машиной обратно, пока еще не поздно. Ты не можешь быть такой жестокой".
      Он поколебался, прежде чем подписать это, и отстучал: "Я люблю тебя". Подписал: "Эрик".
      "Ты проклятый дурак, - подумал он. - И это после того, как она от тебя сбежала".
      Эрик пошел на кухню, взял капсулу для снятия усталости, съел обед в таблетках, выпил чашку кофе. Он прислонился спиной к кухонному агрегату, ожидая, пока подействует капсула. Голова его прояснилась. Эрик умыл лицо холодной водой, вытерся полотенцем и вернулся в лабораторию.
      Сигнал на передней двери зазвонил в 6:42 пополудни. На экране появился клерк из магазина радиодеталей, держащий в руках объемистый пакет. Эрик нажал кнопку открывания дверей, сказав в переговорную трубку:
      - Первая дверь слева от вас, вниз по лестнице.
      Задняя стенка его верстака внезапно заколебалась, линии кладки зарябили. На мгновение он потерял ориентировку. Эрик ударил себя по губам, удерживаясь за реальность боли.
      "Слишком быстро, - подумал он. - Возможно, просто сдают нервы, слишком уж я волнуюсь".
      У Эрика в голове сверкнула догадка по поводу природы синдрома. Он подтянул к себе блокнот и записал: "Потеря автономии подсознания. Сверхстимуляция подсознательных рецепторов. Большое восприятие - малое восприятие. Проверить теорию коллективного подсознательного Юнга".
      Со стороны лестницы послышались шаги.
      - Сюда?
      Клерк оказался повыше ростом, чем он ожидал. Когда он зашел в лабораторию, то его лицо излучало юношеский пыл.
      - Вот это оборудование!
      Эрик расчистил место на верстаке.
      - Кладите это барахло прямо сюда.
      Глаза Эрика сфокусировались на чутких руках клерка. Тот, положив коробку на верстак, взял стационарный кристаллический осциллятор и внимательно его изучал.
      - Вы разбираетесь в электронных схемах? - спросил Эрик. Клерк посмотрел на него и усмехнулся.
      - W7CGO. У меня была любительская радиостанция целых десять лет.
      Эрик протянул ему руку.
      - Я доктор Эрик Ладд.
      - Болдуин Платт... Болди. - Клерк провел одной из своих чутких рук по редеющим волосам.
      - Рад познакомиться с тобой, Болди. Как ты посмотришь на то, чтобы заработать еще тысчонку долларов?
      - Наверное, вы шутите, док.
      Эрик повернул голову и посмотрел на каркас психозонда.
      - Если эта штука не будет закончена к четырем часам, Сиэтл последует за Лос-Анджелесом.
      Глаза Болди широко раскрылись. Он посмотрел на каркас.
      - Синдром? Как можно...
      - Я нашел причину синдрома. Его вызывает машина... вроде этой. Нам необходимо ее построить и заставить работать. Иначе...
      Глаза клерка были ясными и рассудительными.
      - Я видел ваше имя на табличке, док, и вспомнил, что читал про вас.
      - Ну и?..
      - Если вы уверены, что знаете причину синдрома, то мне достаточно вашего слова. Только не надо вдаваться в подробности. - Он посмотрел на детали, разбросанные по верстаку, и снова уставился на психозонд. Расскажите, что я должен делать. - Пауза. - Надеюсь, вы знаете, о чем говорите.
      - Я обнаружил, кое-что, что не может быть просто совпадением, произнес Эрик. - Если добавить сюда то, что я знаю о психозондировании, ну... - Он заколебался. - Да, я уверен.
      Эрик достал маленькую бутылочку, посмотрел на этикетку и вытряхнул капсулу.
      - Проглоти, это придаст бодрости.
      Болди подчинился.
      Эрик рассортировал бумаги на верстаке, нашел первый лист.
      - Ну а теперь вот с чем мы имеем дело. Тут есть небольшое хитрое соединение, с которым придется повозиться...
      Болди посмотрел через плечо Эрика.
      - Выглядит не слишком трудным. Давайте я пока над ним поработаю, а вы займитесь чем-нибудь поважнее. - Он забрал чертеж и переложил его на расчищенный угол верстака. - Для чего это предназначено, док?
      - Создает импульсы, воздействующие непосредственно на человеческое подсознание. Поле искажает...
      Болди прервал его.
      - Хватит, док. Я уже и забыл, что сам попросил вас не вдаваться в подробности. - Он поднял глаза и улыбнулся. - Я больше специализируюсь в социологии. - Выражение его лица снова стало серьезным. - Я просто буду работать, надеясь, что вы во всем прекрасно разобрались. В электронике я дока, а вот в нейрологии - профан.
      В лаборатории воцарилась тишина, лишь изредка прерываемая тихими вопросами и такими же тихими ответами. Секундная стрелка настенных часов торопливо описывала круг за кругом, а вдогонку за ней устремлялись минутная и часовая.
      В 8:00 утра они послали за завтраком. Расположение некоторых деталей их озадачило. К тому же и сами чертежи были местами маловразумительны.
      Болди первый проделал брешь в головоломке.
      - Док, эти штуки предназначены для создания шума?
      Эрик посмотрел на схему.
      - Что? - Его глаза расширились. - Разумеется, они предназначены для создания шума.
      Болди облизал губы.
      - В приборе для обнаружения подводных лодок есть специальное кристаллическое сонарное устройство для озвучивания. Оно очень похоже на эту схему, но есть какие-то непонятные изменения.
      Эрик прикусил губу. Его глаза засверкали.
      - Вот в чем дело! Теперь понятно, почему нет управляющего блока! Вот почему все эти штуки расползлись, словно стадо баранов. Управляет оператор. Именно его сознание держит все в равновесии!
      - Это как?
      Эрик проигнорировал вопрос.
      - Но это означает, что у нас не тот тип кристаллов. Мы неправильно прочли список деталей. - Плечи его поникли. - А мы не сделали еще и половины.
      Болди постучал по чертежу пальцем.
      - Док, у меня дома есть кой-какие детали для сонара. Я позвоню жене и попрошу их принести. Думаю, там шесть или семь сонопульсаторов, они нам пригодятся.
      Эрик посмотрел на настенные часы - 8:28 утра. Семь с половиной часов на все.
      - Скажи ей, чтобы поторопилась.
      Миссис Болди была женской версией своего мужа. Она снесла вниз по ступенькам тяжелый деревянный ящик с грациозной небрежностью.
      - Привет, милок. Куда мне сложить это барахло?
      - На пол... все равно куда. Док, это Бетти.
      - Как поживаете?
      - Привет, док. Там в машине еще кое-что осталось. Сейчас принесу.
      Болди взял ее за руку.
      - Лучше я этим займусь. Тебе не следует таскать тяжести, особенно вниз по лестнице.
      Бетти вывернулась.
      - Занимайся своим делом. Такие упражнения для меня только полезны.
      - Но...
      - Никаких но. - Она оттолкнула его.
      Он нехотя вернулся к верстаку, оглядываясь на свою жену. Она повернулась к двери и взглянула на Болди.
      - Для того, кто всю ночь трудился, ты выглядишь неплохо, милок. К чему такая спешка?
      - Позже объясню. Тащи пока остальное барахло.
      Болди повернулся к принесенному ящику и принялся его разбирать.
      - Вот они.
      Он поднял две маленькие пластиковые коробочки и протянул их Эрику, продолжая вытягивать еще и еще. Всего коробочек было восемь. Они выстроили их в ряд на верстаке. Болди отщелкнул крышку первой.
      - Это, в основном, печатные кристаллические схемы и несколько трубок. Потрясающий набор. До сих пор не знаю, что я собирался с ними делать. Не смог удержаться от выгодной покупки. Всего лишь два доллара за штуку. Вот кристалл, док.
      Эрик склонился над коробкой.
      - Что за трубки вам были нужны? - спросил Болди.
      Эрик схватил чертежи, провел пальцем по списку деталей.
      - С6, С7, С8...
      Болди вытащил трубку.
      - Вот ваша С6. - Вытащил другую. - Вот вам С8. - Еще одну. - Ваша С7. Он заглянул в ящик. - Тут внутри есть еще кое-что, что нам пригодится.
      Болди невыразительно свистнул сквозь зубы:
      - Не удивительно, что чертежи показались мне знакомыми. Все это базируется на схеме еще времен войны.
      На мгновение Эрик ощутил ликование, но сразу же протрезвел, как только взглянул на настенные часы - 9:04 утра.
      "Надо работать побыстрее, иначе можем опоздать, - подумал он. Осталось меньше семи часов".
      - Займемся делом. У нас мало времени, - сказал Эрик.
      Бетти спустилась по лестнице с другим ящиком.
      - Ребята, вы уже поели?
      Болди сразу же приступил к разборке второго ящика.
      - Ага. Но ты могла бы приготовить пару сандвичей попозже.
      Эрик оторвался от пластикового ящичка.
      - В буфете наверху полно продуктов.
      Бетти развернулась и прошаркала вверх по лестнице.
      Болди покосился на Эрика.
      - Док, не надо Бетти ничего рассказывать. Мы ожидаем нашего первого сына через пять месяцев. - Он глубоко вздохнул. Капля пота сползла по его носу и упала на руку. Болди вытер руку о рубашку. - Это уже готово?
      - Эй, док, где у вас тут консервный нож? - донесся сверху голос Бетти.
      Голова и плечи Эрика были внутри психозонда. Он попятился и крикнул:
      - Слева от раковины!
      Сверху из кухни донеслись грохот, ворчанье, звяканье. Немного погодя показалась Бетти с тарелкой сандвичей и пропитанной красным повязкой на большом пальце.
      - Сломала ваш нож, - сообщила она радостно. - Эти все механические приспособления меня просто пугают. - Бетти нежно посмотрела на спину своего мужа. - Он такой же помешанный на механизмах, как и вы, док. Если дать ему волю, то моя старая добрая кухня превратится в электронный кошмар. - Она перевернула пустой ящик и поставила на него тарелку с сандвичами. - Съедите, когда проголодаетесь. Могу я еще что-нибудь сделать?
      Болди отшатнулся от верстака.
      - Почему, бы тебе не отправиться на денек к Мом?
      - На весь день?
      Болди поглядел на Эрика, потом снова на жену.
      - Док платит мне четырнадцать сотен за день работы. Эти деньги для нашего малыша. А теперь - беги.
      Она хотела что-то возразить, но закрыла рот. Подошла к мужу и поцеловала его в щеку.
      - Хорошо, милый. Пока. - И ушла.
      Эрик и Болди продолжили свою работу. Напряжение нарастало с каждым тиканьем часов. Они упорно двигались вперед, тщательно проверяя каждый шаг.
      В 3:20 Болди снял тестовые зажимы с половины нового резонансного контура и взглянул на настенные часы. Он остановился и оглянулся на психозонд, прикидывая объем еще не проделанной работы. Эрик лежал на спине, под машиной, паяя волокна новых соединений.
      - Док, мы не успеваем. - Болди положил тестер на верстак и оперся о него. - Уже просто нет времени.
      Из-под психозонда высунулся электронный паяльник. Следом, извиваясь, выбрался Эрик. Он посмотрел на часы, затем опять взглянул на неподсоединенные провода кристаллических схем. Эрик встал, выудил из кармана банковскую книжку и выписал чек на четырнадцать сотен долларов на имя Болдуина Платта. Он вырвал чек из книжки и вручил его Болди.
      - Ты заработал здесь каждый цент. А теперь беги, присоединяйся к жене.
      - Но...
      - Нет времени на дискуссии. Запри за собой дверь, чтобы не смог попасть обратно, если...
      Болди взмахнул рукой.
      - Док, я не могу...
      - Все в порядке, Болди. - Эрик глубоко вздохнул. - Я приблизительно знаю, как себя поведу, если опоздаю. - Он пристально посмотрел на Болди. А насчет тебя я не знаю. Ты можешь, ну... - Он пожал плечами.
      Болди кивнул, проглотив комок.
      - Я полагаю, вы правы, док. - Его Губы шевелились.
      Внезапно он развернулся и побежал вверх по лестнице. Хлопнула входная дверь.
      Эрик вернулся обратно к психозонду. Подобрал проводок, приладил его к разъему, капнул припоя поперек соединения. Пододвинул кристаллический узел, следующий, следующий...
      Когда он снова посмотрел на часы, то до четырех оставалась лишь минута. Работы с психозондом осталось больше чем на час, а потом... он не знал. Оперся спиной на верстак, глаза его затуманила усталость. Эрик вытащил из кармана сигарету, щелкнул зажигалкой и сделал глубокую затяжку. Он вспомнил вопрос Колин: "Каково это быть сумасшедшим?" - и уставился на янтарный кончик сигареты.
      "Разнесу ли я психозонд по частям? Или возьму ружье и выйду поохотиться на Колин с Питом? Выбегу ли я... - Часы позади щелкнули. Он напрягся. - На что это будет похоже? - Он почувствовал головокружение, его затошнило. Все его эмоции выражались непередаваемым водоворотом грусти. Слезы от жалости к самому себе ручьем хлынули из его глаз. Эрик оскалил зубы. Я не сумасшедший... я не сумасшедший..." Он вонзил ногти в ладони, судорожно дыша. В мозгу туманом всплывали неопределенные мысли.
      "Я буду почти... непоследовательность... одержимость демоном... головокружение от дифирамбов... образ души формируется из либидо... безумный, как мартовский заяц..."
      Его голова свесилась вперед.
      "Non kompos mentis... aliene... avoir le diablo an corps... Что случилось в Сиэтле? Что случилось в Сиэтле? Что... - Дыхание выровнялось. Он моргнул. Все вокруг выглядело неизменившимся... неизменившимся. - Я блуждаю. Я должен держать себя в руках".
      Пальцы его правой руки обожгло. Он отбросил окурок.
      "Со мной что-то было не так? А что произошло снаружи?" Эрик направился к лестнице и уже проделал половину пути, как вдруг погас свет. Грудь его сдавило тесным обручем. Эрик нащупал путь к двери, нашарил лестничные перила и вскарабкался наверх в тусклый, просачивающийся свет холла. Он уставился на покрытые пятнами стеклянные блоки рядом с дверью и напрягся при вспышке выстрелов снаружи. Эрик как лунатик прошел на кухню и, встав на цыпочки, заглянул в вентиляционное окно над раковиной. Люди! Улица кишела людьми. Кто-то бежал, кто-то целеустремленно шагал вперед. Некоторые, неряшливо одетые, блуждали, кое-кто был вообще голый. Тела мужчины и ребенка корчились в луже крови у обочины.
      Эрик потряс головой и вернулся в гостиную. Внезапно вспыхнул свет, погас и снова зажегся. Он включил программу новостей по видео, но на экране только извивались волнистые линии. Переключил устройство на ручное управление и набрал станцию Такомы. Снова волнистые линии.
      В эфире была Олимпия. Диктор зачитывал сводку погоды.
      - Завтра после полудня переменная облачность, температура...
      На стол перед диктором положили листок бумаги. Он остановился и просмотрел ее. Рука диктора задрожала.
      - Внимание! Наша мобильная съемочная группа в аэропорту Клайд сообщает, что синдром поразил двойной город Сиэтл-Такома. Поражено более трех миллионов человек. Принимаются чрезвычайные меры. На дорогах установлены блок-посты. Поступили сведения о несчастных случаях, но...
      Диктору вручили новый листок бумаги. Лицо его исказилось, когда он зачитал.
      - Аэрогонщик рухнул в толпу на аэродроме Клайд. Количество смертельных случаев насчитывается в три сотни. Нет в наличии медицинского оборудования. Все врачи, которые нас слышат, должны обратиться в штаб штата. Чрезвычайные медицинские... - Свет снова мигнул, и экран потух.
      Эрик застыл в нерешительности. "Я врач, выйду ли я наружу, чтобы оказать помощь этим несчастным или попытаться закончить психозонд теперь, когда выяснилось, что я прав? Если машина заработает, принесет ли это какую-то пользу? Или я свихнулся, как и все остальные? Я в самом деле делаю то, что делаю, или мне это просто кажется? Может, я сумасшедший и только грежу о действительности? - Он подумал, а не ущипнуть ли себя, но потом решил, что это все равно ничего не докажет. - Я должен продолжать действовать так, будто я здоров. Любое другое поведение ДЕЙСТВИТЕЛЬНО безумие".
      Эрик предпочел заняться психозондом. Отыскал фонарик и вернулся в лабораторию. В углу под ящиками нашел старый аварийный генератор. Он выкатил его на середину лаборатории и обследовал. Мощная спиртовая турбина на вид была в полном порядке. Резервуар с горючим был заполнен больше чем наполовину. В углу, где находился генератор, нашлось еще две канистры со спиртовой смесью. Он заполнил камеру горючим и поднял давление.
      Кабель от генератора Эрик подключил к лабораторному распределительному щиту. Зажигание сработало на первом обороте. Турбина загудела, возвращаясь к жизни. Гул постепенно поднялся до визга, а затем вообще переместился в ультразвуковой диапазон. Лампы в лаборатории зажглись, потускнели и стабилизировались, когда адаптировалось реле.
      Когда он запаял последнее соединение, часы показывали 7:22 вечера. Эрик прикинул, что задержка, пока генератор выйдет на нужный режим, составит около получаса. То есть можно будет начинать около восьми часов. Он обнаружил в себе странную нерешительность, боязнь испытания машины. Она представляла собой причудливое переплетение проводов и нагромождение деталей. Единственным знакомым предметом, оставшимся в трубчатой раме, был полукруглый купол головного контактного устройства, висевшего над тестовым креслом.
      Эрик подключил кабель. Он колебался, держа руку на переключателе.
      "Действительно ли я сижу здесь, - размышлял он. - Или это какой-то фокус моего подсознания? Может быть, я сижу где-нибудь в уголке, засунув большой палец в рот и захлебываясь слюнями. Может, я уже уничтожил психозонд. А может, собрал его так, что он превратился в некое подобие электрического стула".
      Эрик посмотрел на переключатель и отдернул руку. "Но так просто сидеть тоже нельзя. Это тоже безумие".
      Он дотронулся до шлемоподобного купола и опустил его себе на голову. Эрик ощутил булавочные уколы контактов, когда они вонзались в его скальп. За дело принялись наркоиглы, убив чувствительность кожи.
      "Воспринимается как реальность. Но может, я это просто восстанавливаю по памяти. Маловероятно, чтобы я оставался единственным нормальным в городе. - Он опустил руку на переключатель. - Но я должен действовать".
      Его большой палец шевельнулся почти по собственному желанию и нажал на переключатель. В воздухе лаборатории в тот же миг повисло мягкое завывание. Оно изменялось, переходя то к диссонансу, то к гармонии, к рыдающей полузабытой музыке, колеблясь то по восходящей, то по нисходящей гамме.
      В мозгу Эрика пестрые картинки сумасшествия грозили заполонить сознание. Он словно провалился в водоворот. Перед глазами сверкал блестящий спектрограф. В крохотном уголке его сознания оставался отдельный образ ощущения, та реальность, на которой можно было удержаться, спасти себя - ощущение кресла психозонда под ним и за его спиной.
      Эрик продолжал тонуть в водовороте, видел, как он сереет и становится внезапно крохотной картинкой, видимой в большой окуляр телескопа. Он, видел маленького мальчика, уцепившегося за руку женщины в черном платье. Они вошли в комнату, похожую на зал. Внезапно Эрик понял, что уже не воспринимает это со стороны. Он сам стал девятилетним мальчуганом, идущим к гробу. Он снова чувствовал устрашающее очарование, слышал рыдания своей матери, журчащий бессмысленный голос, исходящий от высокого худого владельца похоронного бюро. Потом был гроб, а в нем бледное восковое существо, почему-то похожее на его отца. Пока Эрик наблюдал, лицо расплылось и превратилось в лицо его дяди Марка. А потом в другую маску, учителя геометрии в средней школе. "Это мы упустили в моем психоанализе". Он наблюдал за подвижным лицом в гробу. Оно снова изменилось и стало лицом профессора-психопатолога, а потом возник образ его собственного психоаналитика доктора Линкольна Ордузя, а потом - Карлоса Аманти.
      "Так вот что я скрывал все эти годы. Образ отца. Значит, я всегда искал его. Прекрасно для психоаналитика - обнаружить в себе ТАКОЕ. Почему мне нужно было осознать это? Интересно, а Пит прошел через это в своем музикроне? - Другая часть его мозга сказала: - Конечно, нет. Личность должна иметь желание увидеть что-то подобное в себе. При отсутствии желания этого не произойдет, даже если представится возможность".
      Другая часть его мозга, казалось, поднялась черной волной и захватила контроль над сознанием. Его самосознание отодвинулось в сторону и превратилось в пятнышко, несущееся сквозь его память так быстро, что он едва мог различать события.
      "Я умираю? Это вся моя жизнь проходит передо мною?"
      Калейдоскопическое продвижение резко остановилось перед образом Колин таким, какой она виделась ему во сне. Затем фокус переместился на Пита. Он видел, что эти двое соединены связью, природы которой Эрик не понял. Они являли собой катализатор, не добрый и не злой, всего лишь реагент, приведший события в действие.
      Внезапно Эрик ощутил, что его осознание растет и заполняет все тело. Он познал состояние и действие каждой железы, каждого мышечного волокна, каждого нервного окончания. Он сфокусировал свой внутренний взор на мраке, через который прошел. Во мрак проник красный завиток - изменчивый, извивающийся и сплетающийся рядом с ним. Эрик последовал за красной линией. В его мозгу сформировалась картинка, проступая там, словно после пробуждения от анестезии. Эрик смотрел вдоль длинной улицы, смутной в весенних сумерках, на огни автомобиля, с грохотом наползавшего на него. Автомобиль становился все больше и больше, фары гипнотизировали, словно змеиные глаза. Вместе с видением пришла мысль: "Превосходно!"
      Непроизвольные реакции возобладали. Эрик почувствовал напряжение мышц. Отскакивая в сторону, ощутил горячий выхлоп реактивного автомобиля, промчавшегося мимо. В его мозг ворвалась жалобная мысль: "Где я? Где мама? Где Беа?"
      Желудок у Эрика сжался, когда он понял, что попал в чужое сознание, смотрит чужими глазами, чувствует чужими нервами. Он ринулся прочь, отпрянув от чужого мозга, словно попал на горячую плиту.