Дама была в своей стихии.
      Паучья Королева!
      Ей нравился тот титул, которым наградили ее ведьмы. Это было центром ее паутины — новый контрольный центр на Перекрестке. Внешний вид здания все же не соответствовал ей; в его дизайне было слишком много самодовольства, свойственного Гильдии. Консерватизм. Зато интерьер постепенно приобретал знакомые черты, и это доставляло ей удовольствие. Она почти могла представить себе, что никогда не покидала Дар, что нет никаких Футаров и горестного перелета назад, в Старую Империю.
      Она стояла посреди Зала Собраний, глядя на Ботанический Сад. Логно ждала в четырех шагах за ее спиной. Не слишком близко ко мне, Логно, иначе мне придется приказать убить тебя.
      На лужайке, начинавшейся прямо за плиточным полом еще лежала роса; когда солнце поднимется достаточно высоко, слуги поставят там удобные кресла и столы. Она заказала солнечный день, и, черт побери. Контролю Погоды лучше бы исполнить ее приказание. Итак, старая ведьма вернулась на Баззел. И она была в ярости. Прекрасно. Разумеется, она знала, что за ней следят, и она посетила свою верховную ведьму, чтобы попросить ее об уходе с Баззел, чтобы просить об убежище. И ей было отказано.
      Им нет дела до того, что мы уничтожим ветви, пока мы не можем добраться до ствола.
      Дама бросила Логно через плечо:
      — Приведи ко мне эту старую ведьму. И всех ее прихвостней.
      Логно повернулась и собиралась идти, но Дама добавила:
      — И несколько голодных Футаров. Они мне нужны голодными.
      — Да, Дама.
      Кто-то другой занял место Логно. Дама не обернулась, чтобы выяснить, кто. Всегда было достаточно помощниц, готовых выполнить важные приказания. Все они были похожи друг на друга; разнилась только степень исходящей от них опасности. Логно была постоянной угрозой. Заставляет меня быть настороже.
      Дама глубоко вдохнула свежий воздух. День обещал быть хорошим — потому, что именно этого она хотела. Она ушла в свои тайные воспоминания, позволив им успокаивать и услаждать ее.
      Будь благословен Гулдур. Мы нашли то место, где можем восстановить свои силы.
      Объединение Старой Империи шло именно так, как было запланировано. Немного осталось гнезд этих проклятых ведьм, а когда будет обнаружен Дом Собраний, остальные будет легко уничтожить.
      Теперь — Икс. Тут возникли сложности. Может быть, мне и не нужно было убивать тех двух ученых — Иксиан вчера…
      Но эти глупцы потребовали от нее «больше информации». Потребовали! И это после того, как они заявили, что у них по-прежнему нет решения, позволяющего перезаряжать Оружие. Разумеется, они не знали, что это оружие. Или — знали? У нее не было полной уверенности. А значит, правильным решением было все же убить тех двоих. Преподать им урок.
      Дайте нам ответы, а не вопросы.
      Ей нравился тот порядок, который она и ее Сестры вводили в Старой Империи. Прежде здесь было слишком много разброда и шатаний, слишком много различных культур, слишком много нестабильных районов.
      Поклонение Гулдуру послужит им так же, как и нам.
      Она не чувствовала мистической притягательности своей религии. Это было просто действенным орудием власти. Истоки религии были хорошо известны: Лито II, которого эти ведьмы называли «Тираном», и его отец, Муаддиб. Оба — законченные маклеры власти. Вокруг этого много схизматических клеток, но их можно легко устранить. Оставить только суть. Это прекрасно отлаженный, щедро смазанный механизм.
      Тирания меньшинства, скрывающегося под маской большинства.
      Это и распознала та ведьма, Луцилла. Невозможно было оставить ее в живых после того, как выяснилось, что она знает способы управлять массами! Гнезда ведьм нужно найти и сжечь. Способности и возможности Луциллы — явно не единичный случай. Ее действия указывают на существование школы. Они этому учат! Глупцы! Нужно управлять реальностью, иначе все может выйти из-под контроля.
      Возвратилась Логно. Дама всегда легко распознавала звук ее шагов. Она ходила крадучись.
      — Старая ведьма будет доставлен с Баззела, — сказала Логно, — Вместе с ее помощниками.
      — Не забудь о Футарах.
      — Я отдала распоряжения, Дама.
      Этот масляный сладенький голос! Ты бы хотела скормить меня им, верно, Логно?
      — И усиль охрану клеток, Логно. Прошлой ночью сбежали еще трое. Они бродили в саду, когда я проснулась.
      — Мне доложили, Дама. Было назначено еще несколько сторожей.
      — И не говори мне, что они не всегда представляют опасность.
      — Я не верю этому. Дама.
      И, ради разнообразия, она говорит правду. Футары страшат ее. Это хорошо.
      — Похоже, мы получили энергетическую базу, Логно, — Дама обернулась, заметив, что Логно по меньшей мере на два миллиметра преступила границу запретной зоны. Логно тоже увидела это и отступила. Подходи так близко, как только хочешь, но только спереди, там, где я могу тебя видеть, Логно. Но не за моей спиной.
      Логно заметила рыжие искры в глазах Дамы и едва не упала на колени. Колени явно подогнулись.
      — Я счастлива служить вам. Дама! Ты была бы счастлива заменить меня, Логно.
      — Что с той женщиной с Гамму? Странное имя. Как ее?..
      — Ребекка, Дама. Она и кое-кто из ее приятелей… они ускользнули от нас. О, временно! Мы разыщем их. Они не могут покинуть планету.
      — Ты полагаешь, что я должна была держать ее здесь, не так ли?
      — Было бы мудро сделать из нее приманку. Дама.
      — Она; и сейчас приманка. Ведьма, найденная нами на Гамму, не случайно попала к тем людям.
      — Да, Дама.
      Да, Дама! Но раболепные нотки в голосе Логно доставляли удовольствие.
      — Итак, действуй!
      Логно стремительно вышла.
      Всегда возникали небольшие очаги потенциально возможного насилия, и где-то они сливались воедино. Их нужно было разъединить ненавистью, разрушающей жизни вокруг них. Кому-то всегда приходится наводить порядок. Дама вздохнула. Тактика террора была столь… столь недолговечной!
      Успех — вот в чем заключается опасность. Он стоил им целой империи. Если ты делаешь успех своим знаменем, всегда найдется кто-нибудь, кому захочется перерубить древко. И не только древко. Зависть!
      Но на этот раз мы будем обращаться с успехом гораздо осторожнее.
      Она погрузилась в полудрему, чутко вслушиваясь в малейший шорох за спиной, и в то же время наслаждаясь сознанием очевидных грядущих побед, перспективы которых развернулись перед нею в это утро. Ей нравилось произносить имена покоренных планет, перекатывать языком звуки.
      Уоллах, Кронин, Ринол, Экац, Бела Терезе, Гамму, Гамонт, Ниуше…

 
      Пока Одрейд не было в Централе (возможно, лишь ненадолго), Беллонда поняла, что необходимо действовать, и быстро. Этот проклятый Ментат-гхола был слишком опасен, чтобы позволить ему остаться в живых!
      Вечеринка у Верховной Матери была уже едва видна в сгущающихся сумерках, когда Беллонда направилась к не-кораблю.
      Беллонде была не по душе задумчивая прогулка через Кольцевые Сады. Она заказала место в тьюбе, закрытом, автоматическом и быстром. Одрейд тоже содержала осведомителей, способных отправить совершенно ненужные донесения.
      По дороге Беллонда просмотрела свой обзор многочисленных жизней Айдахо. Запись она хранила в Архивах и могла быстро вызвать в любое время. В изначальном оригинале и ранних гхолах в его характере преобладала импульсивность. Скор на ненависть и скор на верность. В поздних гхолах Айдахо это уравновешивалось цинизмом, но за маской скрывалась все та же импульсивность. Тиран неоднократно вызывал ее к жизни. Беллонде уже была знакома эта картина.
      Им может правите гордыня.
      Его длительная служба Тирану восхищала. Он не просто несколько раз становился Ментатом, но в ряде своих воплощений был и Ясновидящим.
      Образ Айдахо соответствовал обнаруженным в справках описаниях. Интересные и характерные черты, линии глаз и рта гармонировали со сложным внутренним миром.
      И почему Одрейд игнорирует угрозу, исходящую от этого человека? Беллондой часто овладевали дурные предчувствия, когда Одрейд с показным жаром говорила об Айдахо.
      «Он мыслит четко и ясно. Он обладает особенной просветленностью разума. Это вселяет силы. Он нравится мне, и я сознаю, что влиять на мои решения для него — не проблема».
      Она поддается его влиянию!
      Айдахо Беллонда нашла в одиночестве — он сидел за пультом. Внимание его было приковано к линейному изображению. Оно было знакомо ей: схемы действия не-корабля. Увидев ее, Айдахо стер с экрана проекцию.
      — Привет, Белл. Я ждал тебя.
      Он надавил на кнопку пульта и позади него отворилась дверь. Вошел юный Тег, заняв позицию позади Айдахо и остановив молчаливый взор на Беллонде.
      Айдахо не предложил ей сесть или найти стул, вынуждая принести его из спального отсека и поставить напротив него. Она присела, и он бросил на нее взгляд, полный осторожной иронии.
      Беллонду несколько изумило его приветствие. Почему же он ждал меня?
      И он ответил на ее немой вопрос:
      — Дар сегодня связывалась со мной и сказала, что будет у Шианы. Я знал, что ты отправишься ко мне сразу после ее ухода.
      Простой расчет ментата или…
      — Она предупредила тебя!
      — Ошибка.
      — Какие у вас секреты с Шианой? — настоятельно спросила она.
      — Она использует меня так, как того от нее желаешь ты.
      — Миссионария!
      — Белл! Два Ментата собрались. Зачем играть в эти идиотские игры?
      Беллонда глубоко вздохнула, переключаясь на режим Ментата. При подобных обстоятельствах это давалось нелегко, на нее смотрел ребенок, и во взгляде Айдахо светилась ирония. Может, Одрейд проявляла неожиданную хитрость и выступала против Сестры заодно с этим гхолой?
      Айдахо успокоился, заметив, что стремление Бене Джессерит удвоилось благодаря силе Ментата.
      — Я давно знал, что ты жаждешь моей смерти, Белл.
      Да… Страхи делали меня легко читаемой.
      Все на фани, подумал он. Беллонда пришла с убийством на уме, с полностью подготовленной драмкой «необходимости». Он рассмотрел несколько приятных мыслей о своем противодействии ее гневу. Но Беллонда в роли Ментата сначала подумает, и только потом начнет действовать.
      — Ты неуважительно пользуешься нашими именами, — ища повод, произнесла Беллонда.
      — Не тот случай, Белл. Ты уже не Преподобная Мать, а я — не «гхола». Два человека с общими проблемами. И не говори мне, что не понимаешь этого.
      Она окинула взором его рабочую комнату.
      — Если ты ждал меня, то где Мурбелла?
      — Хочешь, чтоб она убила тебя, спасая мою жизнь?
      Беллонда задумалась. Эта проклятая Чтимая Матра, может и способна убить меня, но затем…
      — Ты отослал ее, чтобы защитить ее.
      — У меня есть лучшая защита, — он указал на мальчишку.
      Тег? Защита? С Гамму доходили рассказы о нем. Знал ли о них Айдахо?
      Она захотела спросить, но могла ли она осмелиться на риск отстранения от темы? Сторожевые Псы должны получить полномасштабную картину опасности.
      — Он?
      — Будет он служить Бене Джессерит, увидев, как ты убьешь меня?
      Она не ответила, и он продолжил:
      — Поставь себя на мое место, Белл. Я — Ментат, попавшийся не только в твою западню, но и в ловушку Чтимых Матр.
      — И ты, что, только Ментат?
      — Нет. Я — тлейлаксианский эксперимент, но будущее мне недоступно. Я
      — не Квизац Хадерах. Я — Ментат с воспоминаниями многих своих жизней. Подумай о своей Иной Памяти и представь, какие рычаги находятся в моих руках.
      Пока он говорил, Тег подошел и оперся на пульт рядом с локтем Айдахо. На лице мальчика отчасти отражалось удивление, но никак не страх перед ней.
      Айдахо указал на проекционный экран над своей головой, по которому, готовые слиться в картинку, плясали серебряные искорки.
      — Ментат видит, что его вариации рождают противоречия — зимние пейзажи летом, лучи солнца, когда люди приходят в дождь… Ты ждешь, что я буду делать скидки на твое актерство?
      Она услышала заключение Ментата. До этой степени они разделяли общее учение.
      — Ты, естественно, не забываешь брать в расчет Тао.
      — Я не об этом спрашиваю. Вещи, происходящие совместно, обладают подспудной связью. Какой смысл и результат в противостоянии одновременности?
      — У тебя были хорошие учителя.
      — И не в одной жизни.
      Тег подался к ней.
      — Ты и вправду пришла убить его?
      Ни одно чувство не должно лгать.
      — Я по-прежнему думаю, что он слишком опасен.
      Пусть Сторожевые Псы оспорят это!
      — Но он хочет вернуть мне память!
      — Танцоры на одном этаже, Белл, — заметил Айдахо, — Тао. Мы не можем танцевать вместе, не можем синхронно двигаться в одном ритме, но мы одинаково видны.
      Она начала догадываться, к чему он клонит, и задумалась, оставались ли способы его уничтожения.
      — Я не знаю, о чем вы, — сказал Тег.
      — Интересные совпадения, — ответил Айдахо.
      Тег повернулся к Беллонде.
      — Может быть, вы объясните, а?
      — Он хочет сказать, что мы нужны друг другу.
      — А почему он так и не скажет?
      — Это более тонко, мой мальчик, — задумчиво ответила она: — В записи должно отразиться, как я предупреждаю Айдахо.
      — Нос осла не означает его хвоста, Дункан, как бы часто он не проходил мимо узкой вертикальной щели, в которую ты за ним наблюдаешь.
      Айдахо ответил на пристальный взгляд Беллонды:
      — Однажды Дар пришла сюда с побегом яблоневого цвета, а в моих проекциях отразился урожай.
      — Это загадки, да? — спросил Тег, хлопая в ладоши.
      Беллонда восстановила в памяти запись того визита. Отточенные движения Великой Матери.
      — Ты не подумал о теплице?
      — Или о том, что она просто хочет доставить мне удовольствие?
      — Мне надо отгадывать? — спросил Тег.
      После долгой паузы взор ментата столкнулся со взором ментата, и Айдахо произнес:
      — За моим заточением последует анархия, Белл. Разногласия в ваших высших советах.
      — Анархия не отрицает взвешенности и законности, — констатировала Беллонда.
      — Ты лицемеришь, Белл!
      Она отпрянула, как от удара. Это было совершенно непроизвольное движение, поразившее ее своей вынужденностью. Голос? Нет… Нечто, проникающее глубже. Она вдруг испугалась этого человека.
      — Мне кажется великолепным, что Ментату и Преподобной матери доступно подобное лицемерие.
      Тег дернул Айдахо за руку:
      — Вы сражаетесь?
      Айдахо аккуратно освободил руку:
      — Да, сражаемся.
      Беллонда не могла оторвать взора от Айдахо. Ей хотелось развернуться и сбежать. Что он делает? Все идет вкривь и вкось!
      — Лицемеры и преступники в вашей среде? — спросил он.
      И опять Беллонда вспомнила о комкамерах. Он играл не только для нее, но и для наблюдателей! И делал это с ювелирной тщательностью. Ее внезапно переполнило восхищение его представлением, но страх не уменьшился.
      — Я хочу спросить, как тебя терпят Сестры? — Его губы двигались с такой изысканной четкостью! — Ты что, необходимое зло? Источник ценных сведений и временами доброго совета?
      Она обрела дар речи:
      — Как ты смеешь? — Голос ее был гортанный, наполненный всей ее злорадной порочностью.
      — Возможно, ты укрепляешь своих Сестер, — ответил он ровным, без малейшего намека на перемену интонации, голосом. — Слабые звенья создают ломкие участки, требующие от других усиления, а это укрепляет этих других.
      Беллонда осознала, что едва сохраняет режим ментата. Неужели все это
      — правда? Возможно ли, чтобы Великая Мать видела ее в таком же ракурсе?
      — Ты явилась с преступным неповиновением в мыслях, — заметил он. — И все во имя необходимости! Пьеска для комкамер, доказательство неизбежности твоего выбора.
      Она обнаружила, что эти слова восстановили ее способности ментата. Она была восхищена необходимостью изучения его манер не меньше, чем фраз. Неужели он действительно читает ее настолько насквозь? Запись этой схватки может оказаться гораздо ценнее ее пьески. Но это ничего не меняет!
      — Ты думаешь, желания Великой Матери — закон? — спросила она.
      — А ты считаешь меня ненаблюдательным?
      Он махнул рукой Тегу, пытающемуся вмешаться в разговор:
      — Белл! Оставайся ментатом.
      — Я слушаю тебя, — Как и многие другие!
      — Я во всей полноте понимаю вашу проблему.
      — Мы не ставили перед тобой никаких проблем.
      — Нет, ставили. Ты ставила, Белл! Ты скупо откалываешь частички, но она мне ясна.
      И вдруг Белл вспомнила, что говорила Одрейд: «Мне не нужен ментат! Мне нужен изобретатель».
      — Вам… нужен… я, — сказал Айдахо, — Ваши проблемы все еще в раковине, но это — мясо, и его нужно изъять.
      — И зачем же ты нам?
      — Вы нуждаетесь в моем воображении, моей энергичности, — именно это сохранило меня пред лицом гнева Лито.
      — Ты же говорил, что он уничтожал тебя столь часто, что ты потерял счет. — Подавись своими же словами, ментат!
      Он ответил тщательно контролируемой улыбкой, настолько точной, что ни она, ни комкамеры не могли бы ошибиться в ее смысле.
      — Как ты можешь доверять мне, Белл?
      Он выносит себе приговор!
      — Не найдите вы ничего нового, и вы обречены, — сказал он. — Это всего лишь вопрос времени, и все вы знаете это. Может, не в этом поколении. Может, даже и не в следующем. Но это — неизбежно.
      Тег резко потянул за рукав Айдахо.
      — Башар бы мог помочь, да?
      А мальчик действительно слушал.
      Айдахо похлопал Тега по руке:
      — Башар — это еще недостаточно.
      И обратился к Беллонде:
      — Мы оба — побежденные в драке собаки. Будем рычать над костью?
      — Ты это уже говорил. И несомненно повторишь.
      — Ты еще ментат? — спросил он. — Тогда сорви занавес с драмы! Развей романтическую дымку над проблемой.
      Дар — романтик! Я — нет!
      — Что романтичного, — продолжал он, — в кармашках Рассеянной Бене Джессерит, ждущей своей смерти?
      — Ты думаешь, никто не спасется?
      — Ты сеешь во вселенной врагов, — сказал он, — Вскармливаешь Чтимых Матр.
      Она целиком и полностью перешла в режим ментата: ее возможности должны были соответствовать возможностям гхолы. Драма? Роман? Тело подчинялось игре ментата. Ментаты управляют телом, не позволяя ему вмешиваться.
      — Ни одна Преподобная Мать, которых вы Рассеяли, никогда не возвращалась и не сообщала о себе, — сказал он. — Вы пытаетесь уверить себя, утверждая, что только Рассеянные знают, куда идут. Как вы можете игнорировать посылаемые ими вести, говорящие о другом? И почему никто из них не пытался связаться с Домом Ордена?
      Это упрек всем нам, будь он проклят! Но он прав.
      — Я поставил проблему в достаточно элементарной форме?
      Вопрос ментата!
      — Простейший вопрос, простейшее приближение, — согласилась она.
      — Усиленный сексуальный экстаз: штампирование Бене Джессерит? Ловушка Чтимых Матр для ваших людей?
      — Мурбелла? — слово-вызов. Оцени женщину, которую любишь! Знает ли она о тех вещах, что мы должны знать?
      — Они ограничены опасностью доведения своих удовольствий до наркотического уровня, но они уязвимы.
      — Она отрицает истоки Бене Джессерит в истории Чтимых Матр.
      — Она была приучена к этому.
      — А взамен — страсть к власти?
      — Ну наконец-то ты задала правильный вопрос, — она промолчала и он продолжил: — Матер Феллисима, — он использовал в обращении древний термин, означающий членов Совета Бене Джессерит.
      Она понимала причины этого и осознавала, что слово произвело желаемый эффект. Она теперь держалась крепко. Преподобная Мать — ментат, окруженная мохалатой собственной Агонии Спайса, — союз добрых Иных Воспоминаний, защищающих ее от преобладания злых предков.
      Откуда он узнал, как это сделать? Все наблюдатели за комкамерами будут задавать этот вопрос. Конечно! Этому учил его Тиран, снова и снова. Что нам теперь дано? Что эта талантливая Великая Мать рискует ввести в игру? Это опасно, да, но гораздо более ценно, чем я подозревала. Ради всех богов нашего творения! Может, он — путь к нашей свободе?
      Как же он был спокоен. Он знал, что поймал ее.
      — В одной из моих жизней, Белл, я посетил ваш дом Бене Джессерит на Уаллахе DC и говорил там с одной из твоих прародительниц, Терзиус Хелен Антеак. Пусти ее, Белл. Она знает.
      Беллонда почувствовала в голове знакомое покалывание. Откуда он знает о том, что Антеак — моя родственница?