Вернувшись на Керзон-стрит, Николас обнаружил, что дворецкий еще не ложился.
      – Нет нужды ждать меня, Фентон, у вас и так длинный рабочий день. Я сам все запру и погашу лампы.
      – Да, сэр. – Фентон двинулся было по коридору, но вдруг вернулся. – Не хотелось бы беспокоить вас, сэр, вы только что из Франции. Я полагал, лорд Хаттон позаботится об этом перед отъездом.
      – В чем дело?
      – Виноторговец, сэр. Он оставил счет два дня назад и сказал, что придет завтра. Я отдал счет вашему брату, но он выбросил его в корзину для мусора.
      Ник взял счет и внимательно просмотрел его.
      – Три сотни фунтов за виски? Невероятно! Здесь, должно быть, какая-то ошибка.
      – Счет скорее всего раздут, сэр. Виноторговец человек не слишком приятный. Я бы и сам заплатил, сэр, но еще не получил жалованья.
      – Вам задолжали с декабря? – разозлился Ник. «В какие чертовы игры играет Кит?» – Никому из слуг не заплатили?
      – Боюсь, что нет, сэр.
      Внутри у Ника все кипело, но он взял себя в руки.
      – Здесь более сотни фунтов. – Ник протянул Фентону свой выигрыш. – Этого должно хватить. Прошу вас, извинитесь за меня перед прислугой. – Он помахал счетом за виски: – И не волнуйтесь об этом, Фентон. Я завтра сам встречусь с виноторговцем.
      Ник поднялся в комнату Кита и поискал в столе домашнюю конторскую книгу. С уст его слетело проклятие. Кит вообще не вел никаких записей, а неоплаченных счетов – хоть отбавляй. Среди бумаг обнаружилась квитанция за Каналетто на девять тысяч фунтов. «Господь Вседержитель!» Он припомнил слова Алекс насчет поддельной картины. Ник обвел взглядом комнату, заглянул под кровать. Ничего! Открыл гардероб Кита, сдвинул в сторону одежду и нашел полотно.
      Ник забрал и картину, и квитанцию. Разделся, распахнул окно. «Брату нужна нянька, он ни на что не способен». Ник подумал о расписках, которые отыграл сегодня вечером. «Ничего удивительного, что Кит сбежал в Хаттон-Холл прежде, чем я обнаружил все это!» Николас полной грудью вдохнул свежий весенний воздух. Нужно брать дела в свои руки. Начнем с владельца художественного салона.

* * *

      На следующее утро Николас нанес визит в «Спинкс и K°». Старый торговец картинами был одним из самых сведущих людей в своем деле и знал, что происходит по обе стороны закона.
      Спинкс изучил квитанцию.
      – Его настоящее имя Уиклоу. Закрывает лавку и переезжает каждый месяц. Поищите на Уорик-лейн, у собора Святого Павла.
      Ник понял, что попал по адресу, когда продавец поспешно ретировался в подсобку, едва завидев его. Ник прошел за ним в просторное складское помещение и навис над Уиклоу. Двое подмастерьев предпочли сбежать через задний вход.
      – Ты продал мне поддельного Каналетто. Я пришел за своими деньгами.
      – У вас нет никаких доказательств, – заверещал тот. – Выберите другое полотно.
      Ник взял одну из картин, вытащил спички и поджег.
      – Деньги! Или к утру от этого места один пепел останется.
      – Боже, остановитесь! – Уиклоу затоптал пламя. – Идемте в лавку, милорд. Мы с вами оба стали жертвами обмана. Давайте найдем компромисс.
      Ник Хаттон шагнул ближе и навис над ним, лицо мрачное, серые глаза холодны как сталь.
      – Ты еще смеешь торговаться!
      Уиклоу тщетно пытался скрыть страх. Он отпер железный сейф и отсчитал девять тысяч фунтов.
      – Тысячу фунтов процентов, – потребовал Ник. И добавил, заметив, что Уиклоу колеблется: – Я сказал, что в золе найдут твои косточки?
      Через пять минут Николас уже направлялся к виноторговцу на Темз-стрит. Маленький магазинчик являлся частью большого склада в доке.
      – Я пришел уладить дело с этим чеком. – Ник знал, что в Лондоне дела ведутся по принципу «не обманешь – не проживешь». – У меня есть все основания полагать, что счет раздут.
      Его угрозы сработали и здесь, со счета списали сто фунтов.
      К возвращению на Керзон-стрит Николас понял, что выбора у него нет. Завтра он отправится в Хаттон-Холл и хорошенько тряхнет братца. Наплевать на то, что он лорд, Кит не имеет никакого права вести себя подобным образом.
 
      Дотти постучала в дверь комнаты внучки и тихонько отворила ее:
      – Мне нужно поговорить с тобой, милая.
      – Входите, пожалуйста. Я тут работала над статьей в газету.
      На самом деле не было никакой статьи. Алекс подсчитывала проценты, которые должна внести завтра в банк.
      – Это касается Маргарет. Мы обе знаем, что она в ужасном состоянии. Нужно отвезти ее в Лонгфорд-Мэнор, пусть посидит на солнышке в саду. Не знаю, поможет ли это, но там она будет окружена красотой и покоем.
      – Великолепная идея! Я так рада, что вы не сердитесь на меня за то, что я нашла ее и привезла сюда.
      – Так распорядился Господь, милая. Скольким из нас выпадает шанс простить – и быть прощенным?
      Алекс понимала, что им не по карману наемный экипаж.
      – Завтра схожу к Руперту и попрошу его перевезти нас.
      На следующее утро Алекс заглянула в «Коуттс бэнк» и выплатила проценты по займу Дотти за весь год. Основную сумму она покрыть пока не могла, однако надеялась, что им удастся сохранить права на Лонгфорд-Мэнор. Чтобы сэкономить, от банка до Кларджес-стрит она прошлась пешком.
      – Конечно же, я отвезу вас в Лонгфорд-Мэнор, – заверил ее Руперт. – Найдите пару слуг. Я заплачу им. Вы с Дотти не можете все взвалить на свои плечи. Вам и так нелегко приходится.
      – Спасибо, Руперт, ты очень щедр.
 
      Николас взял армейские пистолеты, упаковал свою любимую одежду и пошел седлать Атласа. По пути он решил поздороваться с Разбойником Кита. Конь беспокойно метался по стойлу и бил копытом.
      – Привет, старина. Похоже, тебе нужно побольше бегать.
      Ник поговорил с грумом.
      – Я просто чищу его, сэр. Ездить на нем не отваживаюсь.
      Ник решил поехать в Хаттон на Разбойнике. Оседлал коня и взял Атласа на поводок. Пробежка в шесть миль – как раз то, что нужно чистокровному жеребцу, и когда впереди замаячили земли Хаттонов, он уже вполне адекватно реагировал на команды Николаса. Нужно будет спарить этих черных красавцев. Жеребенок, конечно, получится не чистокровный, но кровь у него будет хорошая.
      На дворе перед конюшнями он столкнулся с Китом, возвращавшимся с охоты со связкой фазанов через плечо. Кит явно не обрадовался приезду близнеца и тут же пошел в наступление:
      – Я был бы тебе очень признателен, если бы ты уважал мою собственность. – Он кивнул в сторону Разбойника.
      – Уважение нужно заслужить! – прорычал Николас. Он вспомнил Слейта, и сердце его сжалось от жалости. – Если ты ценишь животное, должен его выгуливать.
      Кит повернулся к брату спиной и зашагал в сторону черного хода.
      Не успел Кит открыть дверь на кухню, как мимо пронеслась черная молния, чуть не сбив его с ног.
      – Лео! – Ник спешился, пес с заливистым лаем встал на задние лапы и водрузил передние на плечи своего обожаемого хозяина, облизывая его. Ник зарылся лицом в густую черную шерсть. – Я тоже тебя люблю.
      Волкодав проследовал за ним на конюшню и сидел, подметая хвостом каменный пол и терпеливо ожидая, когда Ник расседлает Разбойника и напоит обеих лошадей.
      Мег Райли встретила своего любимчика со слезами радости на глазах.
      – Я так и подумала, что это вы, когда пес выскочил на улицу точно ошпаренный. Я каждый день молилась за вас. Слава Богу, вы вернулись живой и невредимый.
      Ник поставил седельные сумки и обнял старую нянюшку.
      – Спасибо, Мег. Вытри слезы и улыбнись.
      – Добро пожаловать, Николас, – кивнул ему мажордом.
      – Как здорово снова очутиться в Хаттон-Холле!
      – Это ваш дом, – от всего сердца заверил его мистер Берк.
      Кита он нашел в библиотеке. Брат, по своему обыкновению, чистил ружье. Он всегда занимался этим в трудную минуту, в то время как Николас предпочитал смотреть фактам в лицо. Ник извлек из сумки список тех, кому задолжал брат, и положил его на стол. Четыре из шести имен были зачеркнуты.
      – Тебе всегда чертовски везло, – пробурчал Кит, испытав облегчение.
      Ник молча выложил перед ним кипу просроченных счетов.
      Кит тут же воспользовался своей излюбленной тактикой, которая всегда безотказно срабатывала. Он решил отдаться на милость брата:
      – Ник, клянусь, это не моя вина! Я думал, Джон Итон обо всем позаботится, поэтому потратил деньги на Каналетто, но тот оказался подделкой. Владелец салона обманул меня, мне нужна твоя помощь. Найди его, пожалуйста!
      – Я нашел его, он вернул деньги плюс проценты.
      – Как ты узнал о картине? И каким образом выбил деньги из этой свиньи?
      – Не важно, Кит. Важно другое – ты должен положить конец безрассудным тратам и взять на себя ответственность за оставленный тебе капитал. Это деньги на содержание Хаттон-Холла. Огромное поместье требует огромных расходов. Будь серьезнее и научись управлять им.
      – Ты абсолютно прав! Господи, Ник, какое счастье, что ты вернул деньги. – Кит потянулся к виски. – Это нужно отметить!
      Ник отодвинул графин в сторону.
      – Нет. Я только что оплатил счет за спиртное – триста фунтов. Еще один нам ни к чему. Я также выплатил жалованье городским слугам.
      – Боже, Ник, ты просто чудо! Что бы я без тебя делал! – Дурное настроение Кита испарилось без следа.
      – Сел бы в долговую тюрьму «Флит».
      – Ты прав! Каждое твое слово – откровение Господне! Я усвоил урок. Управление поместьем – дело серьезное. С этого дня я буду свято выполнять свои обязанности и стану аккуратнее с деньгами.
      Ник поднес седельные сумки к сейфу в стене.
      – Я кладу твои деньги сюда плюс две тысячи за Хаттон-Грейндж. Можешь написать договор о продаже Хаттон-Грейнджа и квитанцию на полученную сумму.
      Кит рассмеялся:
      – Ты мне не доверяешь! – Он придвинул к себе листок и начал писать. – Вот увидишь, Ник. С этого момента я буду все делать как надо. Ты будешь гордиться мной. Как только Александра Шеффилд вернется в Лонгфорд-Мэнор, я попрошу ее стать моей женой и остепенюсь.
      Это было как удар в солнечное сплетение.
      – Ты не сказал мне, что Руперт женился и стал отцом.
      – Да, он признался мне, что давно влюблен в Оливию. Именно тогда я понял, что влюблен в Александру. Отец хотел, чтобы мы сочетались с ней браком.
      Ник отвел глаза. Отец действительно прочил Александру в жены своему наследнику. Но любил ли ее Кит? Ник в этом сильно сомневался. «Неужели война сделала меня настолько циничным, что я не могу принять слова брата на веру?..» Он прошелся взглядом по полкам библиотеки.
      – Завтра перееду в Грейндж и возьму с собой книги о коневодстве. – Он забрал договор и квитанцию. – О моем возвращении знают только слуги. Пусть и дальше так будет.
 
      На следующее утро Ник перевез пожитки в Хаттон-Грейндж и переговорил с Томом и Бриджит Калхоун.
      – Я решил выкупить у брата Грейндж и снова разводить лошадей.
      – Мы очень рады вашему возвращению, сэр. Лорд Хаттон не интересуется фермой, простите за вольность.
      – Лео тоже намерен здесь поселиться. – Николас посмотрел на Бриджит. – Вы его не боитесь?
      – Пес совсем не так страшен, как кажется. Лео часто навещал нас в ваше отсутствие. Как хорошо, что вы будете здесь жить, сэр! Дом большой, весь второй этаж и половина комнат на первом пустуют. Мы с Томом устроились рядом с кухней.
      – Бриджит великолепная кухарка, – добавил Том.
      – Я помню. Она часто кормила меня, когда я слишком уставал, чтобы ехать домой, – улыбнулся Ник. – Жеребята уже подросли. Вы хорошо за ними ухаживали, Том. Мы потеряли целый год, но я постараюсь раздобыть еще пару кобыл, и на следующий год они принесут нам потомство.
      Весь день Ник бродил с Лео по земле, которую любил больше всего на свете. Он отнес цветы на могилу матери, прогулялся вокруг озера. Ник чувствовал себя самым счастливым человеком во вселенной.

      Кристофер Хаттон понимал, что время работает против него. Николас весьма проницателен, и если Кит хочет скрыть от него истинное положение вещей – по крайней мере до того, как прикарманит денежки наследницы, – ему нужно быть начеку.
      Кит оставил графин с виски в библиотеке и ни разу не прикоснулся к нему. Деньги, которые брат положил в сейф, тоже трогать нельзя. Николас может прийти проверить наличие купюр и спиртного. Надо любой ценой завоевать доверие близнеца.
      На следующее утро Кит надел лосины и сапоги для верховой езды и направился в конюшню седлать Разбойника. Пусть Ник видит, что он заботится о состоянии гунтера.
      Ник очень удивился, увидев брата в такую рань, и радушно приветствовал его.
      – Я привез эту кобылку из Франции, Кит. Она не чистокровная, но очень выносливая и, вполне возможно, неплохих кровей. Не позволишь ли Разбойнику покрыть ее?
      – Лично у меня никаких возражений не имеется. А вот у него могут возникнуть, уж очень она страшная.
      – Брак по расчету, – рассмеялся Ник.
      Кит подозрительно прищурился. Не намекает ли Ник на его собственный брак?
      – Можешь взять жеребца в любое время. Ну ладно, я поехал. Нам с Разбойником надобно поразмяться.
      Ник помахал ему рукой.
      «Он специально сюда заехал, хотел показать, что следует моим советам. Наверняка что-то замышляет».
      Встречей с братом Кит остался доволен. Видимо, Ник пока ничего не подозревает. Ему повезло, что близнец любит его. Кит всегда этим пользовался. Он пустился галопом через поля, проехался вдоль речки Крейн и направился в сторону поместья Хардингов. К своему удивлению, на тисовой аллее он встретил Руперта, управлявшего экипажем. Кит махнул рукой, окликнул друга, и тот натянул вожжи.
      – Не знал, что ты вернулся.
      – Привез вчера свою семью, теперь еду в Лондон за Дотти и Алекс.
      – Чудесная новость! Не думаю, что в этом есть необходимость, но по обычаю я обязан испросить твоего дозволения, прежде чем начать ухаживать за твоей сестрой Александрой.
      – Давно пора, старина! Последнее время Харт Кавендиш так и вьется вокруг нее, ни на шаг не отходит. Как бы она герцогиней не стала!
      Кит расхохотался.
      – Ты настоящий друг, Руперт! Любой на твоем месте предпочел бы видеть в зятьях не меня, а герцога Девоншира!
      – Хочу тебе сообщить, что несколько недель назад Алекс нашла нашу мать. Она в ужасном состоянии, и Дотти с сестрой везут ее в Лонгфорд-Мэнор. Ни одна живая душа не знает о нашей тайне, но я не хочу, чтобы это стало для тебя сюрпризом, когда ты нанесешь им визит.
      И хотя ему была противна сама мысль о присутствии Маргарет Шеффилд в поместье Лонгфордов, Кристофер был рад, что Руперт предупредил его.
      – Спасибо за доверие.
      – А как же иначе, мы ведь одна семья! – искренне удивился Руперт.
 
      Перед поездкой в Лонгфорд-Мэнор Дотти накачала Маргарет настойкой опия и попросила Сару провести с ними лето в деревне. Руперт отнес спящую Маргарет в свою бывшую спальню, затем помог перенести багаж. Алекс отвела Зефира в стойло.
      – Кстати, пока не забыл, Кристофер вернулся в Хаттон. Я сообщил ему, что еду за вами в Лондон, так что не удивляйтесь, если он к вам заявится.
      – Разрази меня гром! Мы не готовы его принять! – воскликнула Дотти.
      – Но он приедет в качестве жениха! Надеюсь, вы не раздумали выдать за него Александру?
      – Разумеется, нет, тупица ты эдакий, но лорда следует принимать в достойной гостиной. Сними-ка сюртук, закатай рукава, будем переставлять мебель.
      – Боже правый! Стоит мне оказаться рядом с вами, вы тут же находите для меня работу. Я похож на мула, Дотти?
      – Мул все равно что осел. Кстати, нам нужна кухарка. За Маргарет мы с Сарой сами будем ухаживать, а вот без кухарки не обойтись.
      – Я позабочусь об этом, если обещаете избавить меня от тяжкого физического труда.
      – Надеюсь, ты скоро отправишься на охоту. Что проку от кухарки, если в доме нет продуктов?
      Через два часа Алекс, Дотти и Руперт окинули взором гостиную и остались довольны. Теперь здесь не только лорда, саму королеву принять не стыдно!
      – Если бы у нас имелась на примете достойная королева, – добавила Дотти. – Посторонним не обязательно знать, что оба крыла Лонгфорд-Мэнора пусты.
      – Кстати, о крыльях, ты просто ангел, Руперт! – Алекс помогла ему надеть сюртук и чмокнула в щеку. – Спасибо, милый.
      Не успела Алекс подняться наверх, принять ванну и смыть с волос дорожную пыль, как прибыл Кристофер Хаттон.
      – Входите, лорд Хаттон! – Дотти провела его в шикарно обставленную гостиную. – Прошу прощения, у нас полный хаос, мы только что приехали.
      – Я лишь хотел поприветствовать вас, леди Лонгфорд.
      – Какая благовоспитанность – поприветствовать вдову по возвращении домой!
      «Слишком уж ты красив, отсюда все проблемы. Моя внучка просто обязана выйти за тебя, если мы желаем спасти Лонгфорд-Мэнор, но не думай, что ты можешь запросто явиться сюда и увезти Александру с собой!»
      Кит галантно поклонился.
      – Алекс дома?
      Брови Дотти взлетели вверх, она подняла лорнет и уставилась на непрошеного гостя.
      – Александра сегодня не принимает. Если вы оставите свою карточку, я сообщу ей о вашем визите, милорд.
      Слова Дотти застали Кита врасплох. Никаких карточек у него с собой не было. Видимо, тяга к соблюдению этикета проистекает из несметного богатства леди Лонгфорд. Он думал, отец уладил с Дотти все формальности, но, оказывается, ему следует заручиться одобрением бабушки, прежде чем начать ухаживать за Александрой.
      – Вы позволите мне заглянуть к вам завтра, миледи?
      – Ах, милости просим, мой мальчик! Знаете, в мое время джентльмены не ходили в гости с пустыми руками. Речь идет не о дорогих подарках, конечно, а так, о небольших презентах в виде дичи или связки птиц. Вы охотитесь, лорд Хаттон?
      – Охочусь, леди Лонгфорд. Значит, до завтра?
      «Старая сука решила подвергнуть меня испытанию, ей-богу!»
 
      Утро выдалось безоблачным. В саду Лонгфорд-Мэнора расцвели розы, и Дотти решила вывести Маргарет на солнышко. Алекс помогла матери спуститься вниз и устроиться на лужайке, где они с Сарой установили плетеный шезлонг с подушками. Сама Алекс присела рядом на траву.
      – Нам надо поговорить, – прошептала Маргарет.
      – Вам вредно разговаривать, опять начнется приступ кашля…
      – Не важно. Я сделала ужасный выбор и сломала себе жизнь. Разбила матери сердце и, что гораздо хуже, причинила немало горя своим детям. – Она закашлялась и закрыла рот платочком.
      – Все в прошлом, не терзайте себя.
      – Я не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку. Я отказалась выйти замуж за человека, которого выбрала для меня Дотти. Сбежала в Лондон и вела себя самым непристойным образом. Слово «долг» было для меня пустым звуком. Я связалась с плебеем, превратившим мою жизнь в ад. Он растранжирил все мои деньги, и моим родителям пришлось выплачивать его долги. – Маргарет снова закашлялась.
      – Не говорите больше ничего. Я знаю, что случилось потом.
      – Хорошо, но, умоляю тебя, послушайся Дотти! Дорога долга – это дорога счастья, Александра.
      – Я уже дала бабушке честное слово.
      Маргарет улыбнулась и вскоре задремала.
      В саду появилась миссис Динуидди, их старая экономка.
      – К вам тут джентльмен пожаловал, Александра. Идите, я посижу с Маргарет.
      Александра прошла в дом через кухонную дверь и заметила на столе дичь. В приемной Дотти и Кит смеялись над какой-то шуткой.
      – Вот, Кристофер явился к нам с визитом. Милый мальчик принес дичи на неделю.
      – Привет, Кит. Дотти наверняка прозрачно намекнула тебе.
      – Не намекнула, а дала ему поручение, и он достойно справился с ним. Чем и завоевал мое доверие.
      – Доброе утро, Алекс. Не желаете прокатиться верхом?
      Она проглотила готовую сорваться с губ отговорку и улыбнулась:
      – С удовольствием. Только переоденусь.
      Пока она надевала костюм для верховой езды, Сара принесла ей сапоги.
      – Лорд Хаттон такой красавчик! У меня даже колени дрожат.
      Алекс тут же вспомнила Ника, но прогнала прочь его образ и присоединилась к Кристоферу.
      Несмотря на ее протесты, Кит сам оседлал Зефира.
      – Мне приятно что-нибудь сделать для тебя, Алекс. – Он бросил на нее взгляд. – Тебе пора к этому привыкать.
      Кит помог ей сесть в седло. «Мне пора привыкать ко всему, что ты делаешь!» Глядя на то, как ловко он запрыгнул на Разбойника, она почувствовала укор совести. «Я не должна обижаться на Кита. И не должна смотреть на брак с ним, как на смертный приговор». Он всегда ей нравился, почему бы не дать ему шанс завоевать ее сердце?
      – До леса наперегонки! – крикнула она.
      К ее удивлению, она приехала первой. Ник никогда бы не позволил ей выиграть. На душе у нее потеплело, настроение поднялось. Они пустили лошадей шагом и по зеленым зарослям добрались до берега реки. Кит снял ее с седла и предложил присесть на бревно, пока лошади пили воду.
      – Руперт очень обрадовался, когда я попросил у него твоей руки, Алекс. Да и бабушкиным согласием я тоже, кажется, заручился, нелегкая это была задачка. А ты что скажешь?
      В ее глазах заплясали веселые искорки.
      – Ты просишь разрешения поухаживать за мной?
      – Нет, я прошу выйти за меня замуж!
      Веселье тут же покинуло Александру.
      – Но ведь по правилам сначала нужно поухаживать за девушкой, не так ли, Кристофер?
      – Черт побери, Алекс, да вопрос о нашем браке был решен еще в детстве! Руперт хочет этого, Дотти тоже, мой отец этого хотел. Ты ведь не станешь отрицать?
      – Нет, но прежде всего этого должны хотеть мы с тобой, Кит.
      – Ты пытаешься сказать мне, что не хочешь меня? – набычился Кит.
      – Нет, нет, ничего подобного. – Алекс накрыла ладошкой его руку, помертвев от страха. Он почувствовал ее сопротивление! «О, Кит, почему бы тебе просто не обнять меня, как тогда, в Лондоне?»
      – Ради Бога, Алекс, не играй со мной! Я твердо намерен решить этот вопрос здесь и сейчас. Я боюсь потерять тебя, если не заручусь твоим обещанием.
      – Дай мне немного времени, Кит. Я должна подумать.
      – Конечно, и мы проведем это время вместе. Завтра я покатаю тебя на своем фаэтоне. И устрою прием. Только для своих, чтобы они привыкли к мысли о том, что ты скоро станешь леди Хаттон. Дату пока назначать не обязательно.
      «Я не могу поехать с тобой завтра, вечером я выступаю у Чарли!»
      – Можешь покатать меня на своем фаэтоне в понедельник, а обед устроить на следующей неделе, если тебе это так нужно.
      – Нужно. Во вторник вечером. Ты даже не представляешь, как я счастлив, Александра!
      Его настроение менялось, как погода весной. Ничего удивительного. Кристофер всегда был таким. Он очень раним, ничего не стоит его обидеть. Ей следует выбирать слова.
      Кит проводил Александру до дома и на обратном пути в Хаттон-Холл дал волю эмоциям: «Мало того что мне пришлось лебезить перед сумасшедшей старухой, так я еще должен валяться в ногах у ее самодовольной внучки, которая возомнила, будто слишком хороша для меня!» Кит как огня боялся брака, считая супружество ловушкой. Но в сложившихся обстоятельствах у него не было выбора. Больше всего его злило, что он вынужден подчиниться воле отца. Генри Хаттон добился своего!
      Кит направился в библиотеку и взялся за графин. Ему нужно выпить. Срочно. Но он знал – стоит выпить рюмку, и он не остановится. Дрожащей рукой он вернул графин на место. Хлопнула дверь, Кит резко повернулся.
      – Ваша почта, сэр. – Мистер Берк протянул ему два письма.
      Одно из «Барклиз бэнк», а второе – от Джона Итона. Киту стало дурно, и он бросил их на стол.
      – Я как раз собирался вызвать вас к себе, мистер Берк. Во вторник вечером у нас состоится праздничный обед. Случай особый, гостей немного: Алекс и леди Лонгфорд, Руперт с виконтессой, Хардинги, брат Оливии Гарри и Невилл Стейнс. Все должно быть достойно, изысканно, со вкусом. Это помолвка, мистер Берк. Александра дала согласие стать леди Хаттон.
      – Мои поздравления, сэр. Хаттон-Холлу нужна хозяйка. Николас приглашен?
      – Нет, конечно! Он не хочет, чтобы кто-нибудь знал о его возвращении. Собирается торчать у себя в Грейндже.
      Через несколько минут Берк наверняка поставит в известность всю прислугу. Если повезет, слухи долетят до слуг Лонгфорд-Мэнора и Хардинг-Хауса. Чем больше людей узнают об их помолвке, тем лучше. Тогда Алекс не сможет ему отказать. За обедом он подарит ей одно из колец своей матери. Все формальности будут соблюдены.
      Кит с вожделением взглянул на виски, с губ слетело проклятие в адрес всех, кто толкнул его на этот скорбный путь. Он схватил ружье и помчался на улицу. Если он сейчас же не пристрелит какую-нибудь зверушку, то взорвется!
 
      В Хаттон-Холле полным ходом шли приготовления к приему гостей. Мистер Берк разработал особое меню. Копченая форель из собственной реки, молодой барашек с собственной фермы, фрукты из сада Хаттонов. Даже цветы на стол срезаны в домашней оранжерее.
      Кристофер Хаттон весь день рисовал именные карточки с кельтскими рунами, указывающие на место за столом, желая сделать их в том же стиле, что и приглашения, разосланные три дня назад. Он принес их в столовую и по достоинству оценил работу мистера Берка. На длинном столе и камине – высокие восковые свечи. На тяжелой дамастовой скатерти сверкали хрустальные фужеры для воды, бокалы для вина и георгианское серебро с монограммами.
      – Я поставил охлаждаться шампанское, но выбор вин оставляю за вами, сэр.
      – Я не слишком большой знаток вин. Без вашего совета мне не обойтись, мистер Берк.
      Мужчины спустились по каменным ступенькам в подвал и прошли в винный погреб. Кит смахнул паутину. Видно, никто не заходил сюда со дня смерти отца.
      – К первому блюду рекомендую подать белое бургундское; это вино изготовлено из винограда сорта шардонне. К главному блюду подойдет бордо из Лангедока.
      – Полагаюсь на ваш вкус, мистер Берк. – Кит двинулся вдоль деревянных стеллажей.
      – А это что такое? Да это же бренди! – Он взял с полки две бутылки. – Хардинг обожает бренди.
      Кит дошел до конца ряда, рассматривая содержимое погреба, уперся в тяжелую дверь в древней стене и содрогнулся от нахлынувших воспоминаний. За дверью скрывался подземный туннель к конюшням. Они с Ником обнаружили его, когда им было лет по шесть. Внутри было так темно, что они не осмелились сделать больше трех-четырех шагов. Однако отец застукал их и в наказание запер дверь.
      Кит до сих пор помнил навалившийся на него страх, гнетущий, парализующий. Он вцепился в Ника и заплакал. Услышав, как в темноте скребутся крысы, он затрясся и описался. Ник хотел пойти на поиски выхода, но Кит словно приклеился к двери и наотрез отказался двинуться дальше. Он чуть с ума не сошел, когда Ник бросил его одного. В панике он принялся царапать дверь, пока из-под ногтей не пошла кровь. Воображение услужливо рисовало демонов из преисподней, высасывающих из его легких воздух и лишивших его способности кричать. Потом вернулся брат с фонарем из конюшни, и Кит успокоился.
      Кит поспешил к мистеру Берку, нагруженному бутылками.
      – Давайте я помогу вам, – выдохнул он.
      – Не нужно, сэр.
      Кит подхватил бренди, пулей выскочил в кухню и перевел дыхание. По спине катились струйки пота. До приезда гостей оставалось два часа. Кит поднялся к себе, чтобы принять ванну. Слуга уже приготовил ему парадную одежду. Кит поставил бутылки на прикроватный столик, выдвинул ящичек и достал маленькую коробочку с кольцом матери.
      Он вспомнил слова отца: «Я беседовал с Дотти Лонгфорд, и мы пришли к соглашению по поводу вашей с Александрой помолвки. Объявим о ней сегодня на обеде в честь охоты. Можешь подарить ей мамино кольцо с бриллиантами и сапфирами».
      – Ну что, доволен, отец? Ты всегда хотел этого брака, – процедил он сквозь зубы. – Даже кольцо сам выбрал. – Кит бросил коробочку на столик рядом с бренди. – Из-за этого брака мы и поспорили с тобой в тот роковой день. Смерть положила конец твоим планам насчет меня. В тот день я выиграл, а ты проиграл, отец!