8

Шторы были опущены, свет приглушен, а горящие поленья отбрасывали прыгающие тени, делая атмосферу уютной и интимной. Лаура сидела на диване рядом с Дэвидом. В комнату просачивались звуки рождественских песнопений: вокруг огромной елки на улице веселилась молодежь.

Утомившись после праздничного дня, Сэнди уснула, едва оказавшись в своей кроватке. Как и предсказывал Дэвид, среди множества подаренных ей игрушек больше всего радости доставили девочке шарф с красными и зелеными полосками для медвежонка и шапочка с помпоном.

Сообщение Дэвида о том, что Лаура будет ее новой мамочкой, она выслушала с радостью, хотя в данный момент ее больше волновали подарки, которые ей оставил Санта-Клаус.

Вместо того, чтобы всем вернуться в дом, Дэвид дал указание перенести их вещи в главное здание.

– Раз мы хотим пожениться, то теперь не имеет значения, что здесь только две спальни, – сказал он, сверкая зелеными глазами. – Но, может быть, ты не желаешь разделять со мной ложе, пока мы не станем мужем и женой?

Немного смущенная тем, что он форсирует события, но не в силах противостоять чудесной перспективе проводить ночи в его объятиях, Лаура покачала головой. На его лице появилось какое-то странное выражение, но тут же пропало. Голос звучал абсолютно бесстрастно:

– Тогда я хотел бы, ради соблюдения приличий, чтобы ты надела мое кольцо. Я думаю, мы можем пойти и подобрать его прямо сейчас. В комплексе есть довольно приличный ювелирный магазин.

Лаура сама не ожидала, что ее так обрадует это предложение.

– Но они, наверное, закрыты? Ведь сейчас Рождество.

– Хозяин – мой старый приятель, я позвоню ему. И попрошу Кэтрин посидеть полчаса с Сэнди. – С долей иронии он добавил: – Если Кэтрин узнает о нашей помолвке, то это будет лучший способ распространить эту новость среди персонала.

Когда они добрались до магазина, высокий, симпатичный мужчина лет сорока со светлыми волнистыми волосами уже ожидал их там. Широко улыбаясь, он похлопал Дэвида по плечу.

– Поздравляю, старина! Как тебе удалось держать это в тайне?

– Признаться, я сам от себя такого не ожидал. Дорогая, я хочу познакомить тебе с Чарлзом Линфутом.

– Здравствуйте, – улыбнулась Лаура и добавила:– Мне очень неудобно, что пришлось вас беспокоить в праздники.

– Не думайте об этом. Я вполне понимаю, почему Дэвиду не терпится надеть вам кольцо на палец. Что бы вы хотели? У нас есть несколько совершенно исключительных камней.

– Я думаю, подойдет аквамарин, – безапелляционно заявил Дэвид.

– Да, – согласился Линфут, – и я понимаю почему.

Пальцы у Лауры были очень тонкими, и нашлось только два кольца ее размера. На первом был один большой аквамарин, на втором – несколько маленьких.

– Которое ты предпочитаешь? – спросил Дэвид.

– Солитер, – ответила она тихо.

– Хороший выбор, – одобрил Линфут. – Цвет прекрасный и обработка изящнее.

Взяв кольцо из коробочки, Дэвид надел его ей на палец, а затем, наполняя сердце Лауры счастьем и нежностью, поднес ее руку к губам.

– Вот теперь это официально. Отныне ты – моя невеста.

– А я даже не купила тебе рождественского подарка, – вздохнула Лаура.

– Ничего, это у нас с тобой не последнее Рождество.

Дэвид наклонился к Линфуту и прошептал ему что-то на ухо.

– Да, у меня есть, – ответил ювелир.

Он скрылся за служебной дверью и через минуту вернулся с продолговатой плоской коробочкой, которую Дэвид тут же сунул себе в карман.

– Спасибо. Я выпишу тебе чек за все.

– Это можно будет сделать завтра. Мужчины обменялись рукопожатиями, Дэвид обнял Лауру за талию, и они отправились в его апартаменты. Ей до сих пор казалось, что она пребывает в волшебном сне.

Поблагодарив Кэтрин, Дэвид рассказал ей о помолвке, а Лаура показала кольцо. Кэтрин была потрясена и поспешно удалилась, сгорая от нетерпения распространить поразительную новость.

Прошло всего несколько минут после ее ухода, когда раздался стук в дверь; это была доставлена обвитая лентами бутылка шампанского с поздравлениями от персонала.

Поблагодарив посыльного, Дэвид улыбнулся Лауре.

– Ну что я тебе говорил?

Он достал два бокала для шампанского и, открыв бутылку, наполнил их искрящимся вином.

– За нас с тобой! Чтобы мы действительноузнали друг друга.

Его тост заставил ее напрячься, но только на секунду: испуг потонул в волнах невероятного счастья.

С трудом верилось в то, что они с Дэвидом на самом деле помолвлены и собираются пожениться. Лауре постоянно хотелось ущипнуть себя...

Даже сейчас, спустя несколько часов, сидя рядом с Дэвидом на диване в гостиной и слушая рождественское песнопение, она испытывала чувство нереальности происходящего.

– Я совсем забыл вручить тебе еще кое-что, – негромко произнес Дэвид.

Дотянувшись до своего пиджака, он вытащил из кармана плоскую продолговатую коробочку, которую передал ему Чарлз Линфут.

– Неужели тебе не интересно, что я выбрал специально для тебя?

Что-то в его голосе заставило ее насторожиться. Она и в самом деле совсем забыла о подарке Дэвида, наблюдая, с какой радостью и восторгом Сэнди вскрывает свои рождественские подарки. Усмехнувшись, Дэвид заметил:

– Любая другая женщина обязательно напомнила бы мне или спросила бы, что это...

Открыв крышку коробочки, он достал цепочку из червонного золота, каждое соединение которой было выполнено в форме сцепленных рук.

– Как красиво! – воскликнула Лаура. – И необычно.

– Примерь. Посмотрим, как это выглядит на тебе.

Рассмотрев цепочку, она растерянно взглянула на него.

– Я не знаю, как она расстегивается.

– Дай мне.

Через мгновение цепочка украшала ее тонкую шею.

– Замечательно, – одобрил Дэвид.

Снова выражение его лица – торжествующее и какое-то жесткое – насторожило ее. Но Лаура сказала себе, что ей почудилось, и, встав, подошла к зеркалу.

То, что она увидела там, ее поразило. На ней эта цепочка из изящного ювелирного изделия превратилась в нечто примитивное, варварское, словно она надела на себя ошейник...

Лаура невольно вздрогнула.

– Я никогда не видела ничего подобного!

– Это копия обручального ожерелья инков. Перуанская легенда говорит, что царь инков специально сделал его для своей невесты в качестве символа собственности.

У Лауры перехватило дыхание.

– А почему не кольцо?

– Потому что кольцо она могла в любой момент снять и сменить на другое. Судя по всему, эта женщина была похожа на Сэнди Гранд, и он не доверял ей...

Лаура молчала, словно жертва перед гильотиной, а Дэвид, прищурившись глядя на нее, добавил:

– Надев однажды это ожерелье, она могла избавиться от него, только разорвав.

Холодок пробежал по ее спине. Стараясь говорить спокойно, Лаура спросила:

– Ты хочешь сказать, что оно не снимается?

– Ну что ты! Это всего лишь имитация. Но ведь ты же не похожа на Сэнди Гранд, верно? Просто я хотел посмотреть, как действует этот прием. Все-таки впечатляет, не правда ли?

– Пожалуйста, сними его с меня!

Дэвид протянул руку, но вместо того, чтобы расстегнуть цепочку, неожиданно схватил Лауру за запястье и притянул к себе.

– Тебе в нем неудобно?

– Нет... – пробормотала она: дискомфорт был только внутренний.

– Тогда почему бы не поносить его... хотя бы до того, как лечь спать?

Лаура прикусила губу: она знала, что он ожидает ее протестов, и поэтому промолчала.

Через секунду, с легкостью меняя тему разговора, к чему она никак не могла привыкнуть, Дэвид сказал:

– А теперь, когда мы остались одни, мне кажется, нам пора поговорить о нашем будущем...

Подняв настороженный взгляд, Лаура молча ждала.

– Мне бы хотелось, чтобы у Сэнди были когда-нибудь братики и сестрички. Думаю, ты не возражаешь?

– Конечно, – сдержанно произнесла Лаура. – Я люблю детей...

– И все-таки, на мой взгляд, первое время мы должны пожить втроем: почувствовать себя настоящей семьей и дать Сэнди возможность принять тебя в качестве матери. – Затем неожиданно, словно удар, последовал вопрос: – Ты никогда не спрашивала меня, что случилось с ее настоящей матерью... Неужели тебе неинтересно?

– Но я... я...

– Ты самая нелюбопытная женщина из всех, кого я когда-либо знал! – Его голосом можно было резать стекло.

Лаура почувствовала, что тонет.

– Я полагала, что это меня не касается... – пробормотала она.

– Думаю, для тебя будет сюрпризом узнать, что она просто-напросто отказалась от собственного ребенка.

– Нет!!!

Этот крик вырвался у нее помимо воли. Лаура закрыла рот рукой, но было поздно.

– Откуда ты можешь это знать?

– Я не верю, что хоть одна женщина способна отказаться от своего ребенка!

– Тогда почему, как ты думаешь, она скрылась?

– Очевидно, была какая-то причина, заставившая ее сделать это.

– Ты говоришь так, словно сочувствуешь ей.

– Во всем всегда есть две стороны. Нельзя обвинять человека, не выслушав его.

– Поверь, я хорошо знаю эту женщину. Единственное, что ее волновало, – это собственное благополучие. Артур погиб, и вместо того, чтобы позаботиться о ребенке, которого он так и не увидел, она сбежала, бросив девочку на старуху-свекровь. – Нет, это было не так! Все не так! – подумала Лаура с горечью. – Как же можно испытывать сочувствие к такой женщине?

Дэвид посмотрел на нее недобрым взглядом, и она промолчала. Дух Лауры, тот стальной стержень, который поддерживал ее в самые трудные минуты жизни, требовал борьбы, но она чувствовала себя связанной по рукам и ногам.

В этот момент в дверь постучали.

– Извините, что беспокою вас, мистер Апперли, – послышался мужской голос, – но там один из постояльцев требует хозяина: какое-то недоразумение с оплатой.

– Хорошо, я сейчас приду и разберусь. – Дэвид поспешно вышел из комнаты.

Когда дверь за ним захлопнулась, Лаура вздохнула с облегчением: если бы разговор продолжился, она бы наверняка выдала себя.

И все-таки ей было трудно понять, как может Дэвид осуждать несчастную Сэнди Гранд, ни в чем не разобравшись, не испытывая даже малейших признаков сочувствия...

Это было ужасное время. Подавленная, все еще в состоянии сильнейшего эмоционального стресса, слишком больная, чтобы ясно мыслить, она сделала то, что, по ее мнению, было самым лучшим. Так было лучше для ребенка, для матери Артура, которая была потрясена гибелью сына, а заодно для Дэвида и женщины, на которой он собирался жениться.

Но, видит Бог, она никогда не переставала жалеть об этом и в глубине души надеялась, что однажды, когда-нибудь, все может измениться...

Когда Сэнди очнулась в больнице, она не помнила, кто она и как сюда попала. Ее поразило только, что толпящиеся вокруг врачи и медсестры говорят о ней скорее как о неодушевленном объекте, чем как о живом существе.

Потом в голове стало проясняться, и она начала вспоминать странные, не связанные друг с другом вещи. Это было похоже на рассыпанные части картинки-головоломки. Артур приходит из больницы домой в отчаянии... Рождественская вечеринка... Посадка в машину... Она ведет машину на последнем сроке беременности, потому что Артур сильно пьян... Она беременна...

Под простыней Сэнди дотронулась до своего живота. Ее охватила паника, она закричала:

– Сестра... Сестра!..

Прибежала сестра и склонилась над ней.

– Вы пришли в себя! Наконец-то!

– Мой ребенок... – простонала она. – Что с моим ребенком?!

– Не волнуйтесь, с вашей девочкой все в порядке. Вам пришлось сделать кесарево сечение, поскольку вы были без сознания. Но девочка нормальная, здоровая, весит семь с половиной фунтов.

Сэнди почувствовала, что по лицу ее текут слезы. Артур будет так рад... Он хотел девочку...

– Где она? Я могу ее видеть?

– Вы пока не в состоянии сами ухаживать за ней, поэтому ее забрала ваша свекровь.

Лаура стерла слезы, и собственное лицо показалось ей незнакомым: рука нащупала бугристые рубцы и шрамы.

– Что с моим лицом? Что случилось?! – воскликнула она.

– Вы пострадали в автомобильной катастрофе. Но не волнуйтесь: нет ничего такого, чего не смогла бы исправить небольшая пластическая операция. Как только вы достаточно окрепнете...

– А Артур... мой муж... Где он? Он... Медсестра покачала головой.

– Мне очень жаль...

– Вы хотите сказать, что он погиб?

– Простите, – сказала сестра. – Ваша машина врезалась в одну из бетонных опор моста. Он погиб мгновенно...

Значит, он никогда не увидит ребенка, которого согласился считать своим! Бедный Артур... И бедная Шарлотта... Сквозь слезы Сэнди спросила:

– А его мать? Как она восприняла это?

– Сначала миссис Апперли заболела от горя, но сейчас ей лучше. И, конечно же, ребенку с ней хорошо.

Постойте... Если миссис Апперли болела и успела поправиться... Как же долго я была без сознания?

– Вы перенесли тяжелую черепно-мозговую травму и находились в коме почти пять месяцев.

– Пять месяцев?!

– Вам повезло, что вы остались живы, – заметила сестра. – После удара о мост машина перевернулась и упала вниз. Вы были зажаты внутри. Когда вас оттуда достали, разрезав металл, то подумали сначала, что вы мертвы. К счастью, вас все равно доставили в больницу срочно – из-за ребенка.

Значит, ребенку, которого она никогда не видела, уже пять месяцев...

– Я сообщу миссис Апперли, что вы пришли в себя. Она будет так рада! Хотя она не могла навещать вас, но звонила почти каждый день, справлялась о вашем самочувствии. – Немного смущаясь, сестра добавила: – У вас нет больше родных? Кроме вашей свекрови? Я подумала, раз никто не приходил к вам в больницу, может быть, они просто не знают?

– Нет, у меня нет родственников. И я не понимаю, кто мог оплатить такое дорогое лечение. Миссис Апперли, насколько я знаю, небогата.

– Все медицинские расходы взял на себя мистер Дэвид Апперли.

Горько было сознавать, что ты представляешь из себя финансовую обузу для человека, который ненавидит тебя так сильно, что даже ни разу не пришел навестить в больнице.

Когда спустя два часа пришла Шарлотта, Сэнди была потрясена тем, как изменилась ее свекровь. Из моложавой элегантной дамы она превратилась в старуху, нервную и разбитую.

Взяв Сэнди за руку, Шарлотта прошептала:

– Что я могу сказать, дорогая? Если не считать ребенка, все остальное было кошмаром. – Предваряя вопрос Сэнди, она торопливо добавила: – Я не принесла ее... Малышка слегка простудилась, поэтому я решила, что так будет лучше. Все равно ты скоро окажешься дома.

– Дома? Вы имеете в виду нашу квартиру? Шарлотта покачала головой.

– Мы отказались от нее. Ты была так плоха, что мы, признаться, не надеялись, что ты выживешь. Но случилось чудо... – Она глубоко вздохнула. – Ты еще не решила, что будешь делать, когда выпишешься из больницы?

– У меня еще не было времени подумать.

– Я прошу тебя, Сэнди, живи у нас.

– Простите, но я не могу жить в доме Дэвида.

– Но Дэвид и Глэдис...

– Глэдис?

– Невеста Дэвида. Они собираются пожениться в середине июля. Я думаю, что они будут рады, если ты... – Сэнди энергично затрясла головой, и Шарлотта продолжила: – Тебе нужно где-то жить, и у тебя нет средств содержать ребенка. Возможно, тебе понадобятся месяцы, чтобы быть в состоянии работать или хотя бы ухаживать за ней. А кроме того... Прошу тебя, не забирай ее у меня! Ты не представляешь, как я привязалась к внучке... – Шарлотта начала всхлипывать. – Это все, что осталось у меня после смерти Артура...

Сэнди растерянно пробормотала:

– У вас остался Дэвид...

– Это совсем другое. Он никогда не был моим.

– Но когда они с Глэдис поженятся, у вас будут еще внуки.

– Нет... – глубоко вздохнув, Шарлотта достала платок. – Глэдис не может иметь детей. Она была совсем молодой и глупой, когда сделала аборт, который прошел неудачно. Но они с Дэвидом хотят ребенка, и, если бы что-нибудь случилось с тобой, они собирались удочерить девочку...

Увидев пораженное лицо невестки, Шарлотта воскликнула, побледнев:

– О, нет, моя дорогая, не подумай, что мы желали этого! Мы молились за твое выздоровление...

Через две недели, после дней и ночей, проведенных в мучительных раздумьях, от которых у нее поднялась температура, Сэнди надела свое мешковатое платье, сшитое во время беременности, и зимнее пальто, вычищенное и хранившееся в шкафу в ее палате, и в час смены дежурного персонала тихо покинула больницу.

Она шла, ничего не видя, автоматически, и ее единственной мыслью было уйти подальше от комфортабельной палаты, ставшей для нее тюрьмой.

Поздний майский вечер был прохладным и ветреным, на тротуарах блестели капли дождя, прибившего пыль и принесшего запах озона. Движение на улицах, как обычно, было оживленным, но в этот час, когда рабочий день уже закончился, а ночная жизнь еще не началась, пешеходов было мало.

Вскоре дождь пошел вовсю, холодный и сильный, и ее пальто сразу же промокло. Хотя она все еще была в посттравматическом состоянии, здравый смысл подсказывал ей, что нужно где-то найти себе ночлег.

Но ее кошелек был почти пуст, денег хватило бы разве что на пару ночей в дешевом отеле. А что, если ей не удастся сразу найти работу? Кроме того, едва ли ее пустят в отель. У Сэнди не было багажа, а ее одежда имела самый жалкий вид. Одного взгляда на нее будет достаточно, чтобы отказать...

Она прошла почти три четверти мили по незнакомым улицам, когда усталость заставила ее остановиться и прислониться к стене.

За стеной виднелась часовня, а снаружи висела черная доска с надписью золотыми буквами: «Миссия Святого Спасителя. Если вы голодны и бездомны, зайдите».

Это было ответом на ее безмолвную молитву...

Звук закрываемой двери вернул Лауру к действительности, и через мгновение появился Дэвид.

– Извини, что пришлось тебя бросить. Я подумал, что ситуация серьезная: обычно меня не беспокоят понапрасну.

– Это так и было?

– Да нет, ерунда. Просто один постоялец слишком бурно отмечал Рождество.

Сев рядом с ней, Дэвид лениво положил руку на спинку дивана и поинтересовался:

– О чем ты думала, когда я вошел? Ты смотрела так грустно и растерянно...

– Я... я не помню.

– Хочешь сказать, что не желаешь говорить? – усмехнулся он. – А я всегда считал, что у жены не должно быть секретов от мужа...

Ее сердце забилось чаще.

– Я еще пока не твоя жена.

– Но скоро ты ею станешь – и чем скорее, тем лучше.

Лаура ничего не ответила, и тогда он пальцем приподнял ее подбородок и задумчиво произнес:

– Похоже, что ты не испытываешь сомнений, выходя замуж за человека, которого едва знаешь.

– А я должна?

Дэвид усмехнулся.

– Не хочу превращаться в Синюю Бороду. А впрочем, не обещаю, что никогда не буду путать тебя с Сэнди Гранд...

Холодок пробежал у нее по спине: она заметила пристальный взгляд Дэвида и через силу улыбнулась, решив превратить все в шутку.

– Ничего, как-нибудь переживу.

– Когда мы завтра вернемся в Бостон, я сделаю необходимые приготовления. Ты не будешь возражать против скромной церемонии?

– Конечно нет.

– А как у тебя было в прошлый раз?

– В прошлый раз? – Голос выдал ее тревогу.

– У тебя была пышная свадьба?

– Нет...

– Но ты была в белом?

– Нет!

– Вы венчались в церкви?

– Это была гражданская церемония, – резко ответила она.

Дэвид кивнул, как будто удовлетворенный, и его пальцы скользнули в ее волосы.

– Скажи мне, Лаура, каким был твой муж?

Застигнутая врасплох этим вопросом, она молча уставилась на него. Дэвид приподнял бровь.

– Ведь ты, я надеюсь, не забыла?

– Нет, я не забыла, – хрипло сказала она. – Просто я стараюсь не ворошить прошлое.

– Что ж, это естественно: ведь он умер таким молодым... Ты сказала, что он погиб в автокатастрофе, как и мой сводный брат?

– Нет... Я сказала, что у него была редкая форма рака. Но я бы не хотела говорить о нем, если ты не против. Мне все еще тяжело вспоминать об этом.

– Даже спустя два года?

– Да.

– В ту ночь, в ломике, ты говорила мне, что была «нежна» с ним. Мне кажется, что ты сохранила это чувство до сих пор.

– Да...

– Но неужели одной нежности достаточно, чтобы так долго горевать о человеке? Вот я никогда не был нежен с Сэнди Гранд. Я был одержим ею! Наверное, из-за этого я до сих пор не могу ее забыть... Хочешь, я расскажу тебе о ней?

Лаура похолодела.

– Ты уже рассказывал...

Словно не слыша ее, Дэвид продолжал:

– Мы были вместе очень недолго. В сущности все это свелось к одному дню и двум ночам. Но с тех пор я не могу освободиться от нее. Она не отпускает меня...

– А может быть, это ты не хочешь уйти?– вырвалось у Лауры.

Его золотисто-зеленые глаза, казалось, пронзили ее насквозь.

– Нелегко уйти от того, кого ненавидишь. Ты когда-нибудь ненавидела кого-то?

– Нет, никогда.

– Ненависть – великая сила! Оборотная сторона любви...

– Я знаю одно: ненависть может уничтожить того, кто ее испытывает.

– Значит, ты считаешь, что мне нужно перестать ненавидеть ее?– насмешливо спросил Дэвид.

Лаура пожала плечами и ничего не ответила.

– Но как этого добиться? Что ты мне посоветуешь?– не отставал он.

– Может быть, не нужно винить ее во всем? – беспомощно пробормотала она.

– Например, в чем?

– Ну... в смерти твоего сводного брата... и в том, что она отказалась от собственной дочери.

Дэвид опустил веки, скрывая выражение глаз.

– А почему ты думаешь, будто я обвиняю ее в этом?– вкрадчиво спросил он.

– То есть как?– удивилась Лаура. – Потому что ты говорил об этом.

– Но почему ты решила, что жена Артура и Сэнди Гранд – это один человек?

Лаура чувствовала себя так, словно проваливается в шахту лифта.

– Я... я подумала, по твоим разным рассказам...

– Я абсолютно уверен, что никогда и ни при каких обстоятельствах не упоминал, что речь идет об одной и той же женщине!

– Но у меня почему-то сложилось впечатление... Я подумала... Прости, я... я, видимо, ошиблась. Это было глупо с моей стороны.

– Наоборот, это свидетельствует о твоем почти ясновидении. Сэнди Гранд действительно была женой моего сводного брата. Может быть, именно поэтому я так настроен против нее? Хотя она была готова запрыгнуть ко мне в постель, но предпочла все-таки его! – Его лицо стало мрачным. – Не сомневаюсь, моралисты скажут, что во мне говорит зависть. В конце концов, она принадлежала ему до того, как стала моей.

Лаура сидела беззвучно, и Дэвид внезапно переменил тему:

– Однако все это в прошлом, которое нельзя исправить. А у нас впереди будущее.

Но что это будет за будущее? – подумала Лаура. Ведь Дэвид женится на ней только потому, что она напоминает ему женщину, которую он ненавидит.

Словно прочитав ее мысли, Дэвид сказал:

– Наша семейная жизнь, возможно, не будет идеальной историей из книжки, но, поскольку мы оба знаем, чего хотим...

Лаура обеспокоенно спросила:

– А чего ты хочешь? Он улыбнулся.

– Я хочу иметь страстную любовницу, заботливую жену, мать для Сэнди и моих собственных детей. А чего хочешь ты, Лаура?

– Иметь дом и семью, – ответила она, не задумываясь.

– Ты не упомянула мужа...

– Это понятно и без слов.

– А если бы тебе пообещали исполнить одно желание, о чем бы ты попросила?

Я бы просила, чтобы ты любил меня! Но она знала, что этого очень просто хотеть, но так же невозможно достигнуть, как достать луну с неба.

Вслух Лаура сказала:

– Не знаю. Наверное, возможности довольствоваться тем, что у меня есть.

Внезапно Дэвид взял ее за подбородок и развернул лицом к себе. Сейчас он был похож на охотника, настороженного и безжалостного.

Непроизвольным движением Лаура облизнула пересохшие губы и заметила, что это не ускользнуло от его внимания.

Сердце у нее забилось.

– Прошу тебя, Дэвид... – разговор с ним так утомил ее, что больше всего на свете она хотела спать.

Игнорируя ее просьбу, он наклонил свою темноволосую голову. Когда его губы прикоснулись к ее губам, Лаура застонала и изогнулась всем телом, словно от боли.

Он целовал ее глубоко, проникая языком все дальше, но в этом поцелуе не было и тени нежности. Дэвид словно наказывал ее за что-то! А ведь она знала, что он может быть нежным, внимательным любовником... Что же произошло? Почему он вдруг стал таким жестоким?

Через некоторое время поцелуй сделался нежнее, Дэвид как будто просил прощения, и она не смогла устоять. Ее руки сомкнулись у него на шее, она поцеловала его с ответной страстью, прижавшись к нему всем телом.

Почти мгновенно весь окружающий мир для нее исчез, осталось только наслаждение, которое он дарил ей, а она дарила ему. Хотя вечер был трудным, все это осталось позади, Лаура не испытывала больше ни страха, ни смятения. Не существовало ни прошлого, ни будущего, были только они вдвоем – здесь и сейчас!