«Египтологи, — сказал Джон Уэст, — это последние люди, к кому можно обращаться по поводу аномалий».

В Египте, конечно, аномалий много. Конкретно в данный момент Уэст имел в виду аномалию пирамид IV династии: аномалию вследствие того, что происходило в течение III, V и VI династий. Ступенчатая пирамида Зосера в Саккаре (III династия) — внушительное сооружение, но построено оно из сравнительно небольших, подъемных блоков, которые можно было перетаскивать впятером-вшестером; конструкция внутренних камер ненадежна. Пирамиды V и VI династий, хоть и украшены изнутри прекрасными «Текстами пирамид», построены так плохо, что почти полностью обрушились, и сегодня большая часть их представляет собой просто груды щебня. Однако пирамиды IV династии в Гизе настолько великолепно построены, что простояли тысячи лет почти неповрежденными.

Именно на последовательность этих событий, или даже скорее на их смысл, следовало бы, по мнению Уэста, обратить больше внимания египтологам. «Есть противоречие в сценарии, который звучит следующим образом: сначала возводятся никуда не годные пирамиды, неразумные конструктивно; внезапно начинается строительство совершенно невероятных пирамид, конструктивно превосходящих все, что только можно себе представить; и вдруг внезапно поворот назад, к дрянным пирамидам. В этом нет логики… Применительно, скажем, к автомобилестроению это выглядело бы так: промышленность изобретает и строит „форд-Т“, затем внезапно изобретает „порше“ 93-года и выпускает их несколько штук, потом забывает, как это делается, и возвращается к выпуску модели „форд-Т“… Цивилизации так не работают».

— Так что вы хотите сказать? — спросил я. — Что пирамиды IV династии были построены вовсе не IV династией?

— Нутром чувствую, что именно так. Они не похожи на скамейки-мастаба, что стоят перед ними. Они вообще не похожи ни на одно из детищ IV династии… Они туда не вписываются…

— А Сфинкс?

— И Сфинкс не вписывается. Но тут есть большая разница: в случае со Сфинксом нам не нужно полагаться на ощущения нашего нутра. Мы можем доказать, что он был построен задолго до IV династии…

Мы с Сантой стали поклонниками Джона Энтони Уэста с нашего первого путешествия по Египту. Его путеводитель «Ключ путешественника» оказался блестящим и неоценимым введением к тайнам этой древней страны, и мы все еще возили его с собой. В то же время его научные труды, в особенности «Змея в небе», открыли нам глаза на революционную возможность того, что египетская цивилизация, при всех разнообразных примерах ее ни к месту, ни ко времени развитой науки, может оказаться вовсе не результатом развития в рамках долины Нила, а представлять собой наследие более ранней, более великой, но до сих пор неопознанной цивилизации, «опережавшей династический Египет и все другие известные цивилизации на тысячи лет».

Высокому и крепкому Уэсту пошел седьмой десяток. Он носил аккуратно подстриженную седую бородку и был одет в костюм «сафари» цвета хаки и тропический шлем образца XIX века. Держался он молодо и энергично, с озорной искоркой в глазах.

Мы сидели втроем на открытой верхней палубе прогулочного теплохода, пришвартованного к причалу в нескольких метрах вниз по течению от «Уинтер-Пэлас-Отеля» в Луксоре. К западу от нас, на другой стороне Нила, большое красное солнце, искривленное атмосферной рефракцией, садилось за скалы Долины царей. На востоке лежали разбитые, но благородные руины Луксорского и Карнакского храмов. А снизу через корпус судна доносились плеск и журчание воды, которая текла себе вдоль меридиана к далекой дельте.

Первый раз Уэст представил свой тезис относительно более старого Сфинкса в своей «Змее в небе» вместе с обстоятельным изложением работы французского математика Р. А. Шваллера де Любича. В процессе своих исследований, которые Шваллер проводил в Луксорском храме между 1937 и 1952 годами, ему удалось найти математическое свидетельство того, что египетская наука и культура были намного более развиты и сложны, чем считают современные ученые. Однако, как выражался Уэст, это свидетельство было изложено «глубокомысленным, сложным и бескомпромиссным языком… Мало кому из читателей было бы приятно переваривать сырого Шваляера. Это вроде того, чтобы навалиться на физику высоких энергий без серьезной подготовки».

Основными трудами Шваллера (опубликованными первоначально на французском языке) являются трехтомный «Храм человека» (Temple de 1'Homme), где основное внимание сосредоточено на Луксоре, и носящая более общий характер «Правитель теократии фараонов» (Roi de la the ocratie Pharaonique). В последней работе, впоследствии вышедшей на английском языке под названием «Священная наука» (Saered Science), Шваллер мимоходом упомянул о наводнениях и дождях, которые опустошили Египет в XI тысячелетии до н.э. Почти в конце нашего разговора он добавил:

— Великая цивилизация, должно быть, предшествовала ужасному паводку, который прокатился по Египту, что позволяет нам предполагать, что Сфинкс уже существовал к этому времени, вырубленный из скалы в Гизе — тот самый Сфинкс, чье львиное, за исключением головы, тело несет явные следы водной эрозии".

Работая над своей «Змеей», Уэст был потрясен потенциальной важностью этого замечания и решил пойти по этому пути дальше:

— Я понял, что, если смогу эмпирически доказать импровизированное утверждение Шваллера, это будет железным свидетельством существования в далекой древности неопознанной высокоразвитой цивилизации.

— Почему?

— Как только мы установили, что именно вода была средой, вызвавшей эрозию Сфинкса, ответ становится по-детски простым. Это можно объяснить даже тому, кто читает «Нейшл инкуайрер» или «Ньюс оф зе уорлд». Это просто даже для дебилов… Предполагается, что Сфинкс был воздвигнут Хафрой около 2500 года до н.э., но ведь с самого начала династического периода, скажем, с 3000 года до н.э., на плато Гизы просто не было достаточного количества дождей, чтобы вызвать такую обширную эрозию, какую мы можем наблюдать по телу Сфинкса. Вам придется забраться во времена до 10000 года до н.э., чтобы встретиться в Египте с климатом, достаточно влажным, чтобы произошла эрозия такого типа и такого масштаба. Отсюда следует, что Сфинкс должен был быть сооружен до 10000 года до н.э., а поскольку это огромное и сложное произведение искусства, то создать его могла только развитая цивилизация.

— Но, Джон, — спросила Санта, — почему вы так уверены, что причиной эрозии была дождевая вода? Не могли ли сделать то же самое ветры пустыни? В конце концов даже ортодоксальные египтологи признают, что Сфинкс существует уже почти 5000 лет. Неужели этого времени недостаточно, чтобы тот же урон нанесло выветривание?

— Естественно, это было первое предположение, которое я стремился исключить. Только, если бы мне удалось показать, что несомый ветром песок-абразив не мог привести Сфинкса в его нынешнее состояние, имело бы смысл рассматривать дальше логическую цепочку, тянущуюся от водной эрозии.

Ключевым моментом оказалась глубокая траншея, окружающая монумент со всех сторон. "Поскольку Сфинкс находится в яме, — объясняет Уэст, — песок за несколько десятилетий засыпает его по шею, если, конечно, оставить его без присмотра… А его в исторические времена часто оставляли без присмотра. Фактически, основываясь на документальных сведетельствах в сочетании с историческими экстраполяциями, можно доказать, что из тех 4500 лет, которые пролетели с той поры, когдаего предположительно соорудил Хафра, Сфинкс был засыпан по шею в течение 3300 лет[84]. Значит, за это время могло суммарно накопиться немного более 1000 лет, в течение которых его тело было подвержено ветровой эрозии; все остальное время он был защищен от ветров пустыни песчаным одеялом. Но дело в том, что если бы Сфинкс был действительно сооружен Хафрой во времена Древнего царства, а ветровая эрозия была способна причинить ему такой ущерб за указанное выше время, то аналогичное выветривание должно было бы произойти и с другими сооружениями эпохи Древнего царства, выстроенными из того же известняка в той же местности. Но этого нет; вы знаете, ни у одной гробницы Древнего царства, абсолютно безошибочно датированной, всей в иероглифах и надписях, ни у одной нет такого выветривания, как у Сфинкса".

И правда, нет. Профессор Роберт Шох, геолог и специалист по эрозии горных пород из Бостонского университета, который сыграл основную роль в положительной оценке аргументов Уэста, считает, что так и должно быть. Эрозия Сфинкса и окружающей его траншеи, вырубленной в скале, является результатом вовсе не воздействия ветра, а сильных дождей, которые на протяжении тысяч лет поливали их задолго до того, как на свете появилось Древнее Царство.

Выслушанный с одобрением своими коллегами на конференции Геологического общества Америки в 1992 году[85], Шох в том же году отправился на ежегодное собрание Американской ассоциации содействия развитию науки, где ему предстояло рассказывать о своих результатах более широкой и менее однородной аудитории, в состав которой входили и египтологи. Он начал с того, что сообщил делегатам, что «тело Сфинкса и стены окружающей его траншеи глубоко эрозированы… Глубина эрозии местами достигает двух метров, по крайней мере, на стенах. Она очень глубокая, она, по моему мнению, очень старая, и у нее характерный бугорчато-волнистый профиль…»

Такая волнистость хорошо известна палеонтологам; ее причина — выветривание атмосферными осадками. Как показывают фотографии Сфинкса и стенок траншеи, сделанные Сантой Файя, профиль поверхности при этом характеризуется сочетанием глубоких вертикальных борозд и волнистых горизонтальных канавок, говоря словами Шоха — классический пример из учебника того, что происходит со структурой известняка, если дождь поливает его в течение нескольких тысяч лет… Абсолютно ясно, что эрозия такого вида порождена именно дождями".

Ветропесчаная эрозия дает другой профиль поверхности: горизонтально щелевидные каналы с острыми кромками, которые возникают в результате усиленного износа более мягких слоев камня. Ни при каких обстоятельствах она не приводит к появлению вертикальных бороздок, особенно хорошо заметных на стенах траншеи. Они могли «образоваться только при отекании воды по стенке» в результате продолжительных ливней и обильного отекания воды со склона плато в расположенную внизу траншею. «Вода вымывала слабые точки породы, — уточнял Шох, — соединяла их в бороздки; для меня как геолога это абсолютно надежное свидетельство того, что эрозия имеет дождевое происхождение».

Хотя в некоторых местах картина эрозии смазывается блоками, которые за прошедшие тысячелетия вставляли при ремонтах многочисленные реставраторы, в целом она сохраняет свой характер по всему телу Сфинкса: одни и те же волнистые канавки с краями-фестонами. Это тоже характерно для эрозии под воздействием дождевых осадков, поскольку картина возникает в результате того, что обращенные вверх поверхности огромной скульптуры находятся под воздействием капель, а боковые — стекающих струй. При этом следует обратить внимание на то, что в ряде случаев твердые слои известняка изношены сильнее, чем мягкие. Такой профиль попросту невозможен при ветровой эрозии, где селективно «выгрызаются» мягкие слои, но «полностью соответствует модели водной эрозии, когда дождевая вода льется сверху. Верхние слои при этом подвергаются более сильному износу, чем нижние, даже если верхние — тверже, поскольку нижние лучше защищены».

В заключение своего выступления на собрании Ассоциации Шох сказал:

«Хорошо известно, что траншея вокруг Сфинкса в конкретных условиях пустыни Сахары заполняется песком очень быстро, в течение нескольких десятилетий. Его приходится периодически выгребать. И так было с древнейших времен. И все равно вы имеете возможность наблюдать этот характерный эрозий-ный профиль на стенах траншеи. Чтобы объяснить это, нет другого выхода, как согласиться с моей логикой: этот характерный износ тела Сфинкса и траншеи восходит к тем далеким временам, когда в этом регионе было больше осадков, выше была влажность, на плато Гизы чаще шли дожди».

Шох признал, что он не первым из геологов обратил внимание на «аномальный характер выветривания тела Сфинкса, связанный с осадками»[86]. Он, однако, оказался первым из тех, кто участвовал в публичном обсуждении последствий этого открытия для исторической науки. Правда, при этом он подчеркивал, что его дело — геология:

"Мне говорят снова и снова, что, насколько нам известно, у жителей Египта не было ни технических, ни организационных возможностей для того, чтобы вырубить Сфинкса из скалы в додинастические времена… Я же считаю, что это не моя проблема, так как я — геолог. Я не пытаюсь снять с себя ответственность, но на самом деле выяснить, кто высек Сфинкса — это задача египтологов и археологов. Если результаты моих находок противоречат их теории развития цивилизации, значит, может быть, им пора пересмотреть эту теорию. Я не говорю, что Сфинкса сделали атланты, или марсиане, или пришельцы из космоса. Я просто следую по тому пути, по которому меня ведет наука, а она меня ведет к выводу, что Сфинкс был сделан намного раньше, чем считалось… "

Насколько же раньше? Джон Уэст рассказал нам, что у него с Шохом «была дружеская дискуссия» по поводу возраста Сфинкса. "Шох считал, что искомая дата лежит между 7000 и 5000 годами до н.э., как минимум максимально осторожно обращаясь с имеющимися данными. Он, конечно, профессор геологии в большом университете, что почти обязывает его проявлять известный консерватизм; тем более что между 7000 и 5000 годами до н.э. действительно шли дожди. Однако, исходя из ряда интуитивных и научных причин, я думаю, что он намного старше и что основная эрозия произошла в более ранний дождливый период, до 10000 года до н.э. Честно говоря, если бы все происходило в более близкие времена, между 7000 и 5000 годами до н.э., то, думаю, нам бы удалось обнаружить еще какие-нибудь свидетельства о создавшей его цивилизации.

К этому периоду вообще-то относится довольно много находок. Должен признать, среди них есть кое-какие странные аномалии[87], но основная часть, большинство — вещи вполне рудиментарные".

— Так кто же создал Сфинкса, если не додинастичес-кие египтяне?

— Я предполагаю, что отгадка этого каким-то образом связана с теми легендарными цивилизациями, о которых идет речь во всех мифологиях мира. Ну, вы знаете, что были ужасные катастрофы, что очень немногие спаслись и пошли бродить по свету, оставляя часть знаний там, часть знаний здесь… И я полагаю, что Сфинкс связан именно со всем этим. Если бы меня попросили ткнуть куда-то пальцем, то я бы, пожалуй, указал на конец последнего ледникового периода. Пожалуй, он старше, чем 10000 год до н.э., может быть, даже, чем 15000 год до н.э. И я убежден — это больше, чем убеждение — что он страшно стар.

Чем дальше, тем больше и я разделял это убеждение, и, кстати, его разделяло и большинство египтологов XIX века. Правда, против этих интуитивных ощущений выступал облик Сфинкса, поскольку он, несомненно, выглядит вполне по-фараоновски. «Если он так стар, как вы предполагаете, — спросил я Джона, — то как вы можете объяснить, почему скульпторы изобразили у него на голове характерную прическу немее и уриус династической эпохи?»

"Вот с этим мне как раз все ясно. Вы ведь слышали, что, по мнению египтологов, Сфинкс лицом напоминает Хафру, и в этом один из поводов считать, что он им и сооружен. Мы с Шохом очень внимательно в этом вопросе разбирались. Исходя из пропорций головы по отношению к телу, мы считаем, что голова переделывалась в династические времена — вот почему у нее династический вид. Но мы не думаем, что она должна была изображать Хафру. В ходе исследования этого вопроса мы приглашали сюда судебного эксперта из полицейского управления Нью-Йорка, лейтенанта Фрэнка Доминго, чтобы он точку за точкой скрупулезно сравнил лицо Сфинкса с лицом статуи Хефрена в Каирском музее. Он пришел к выводу, что Сфинкс даже и не должен был изображать Хафру. Это даже не вопрос непохожести лиц — это, возможно, другая раса [88]. Так что это очень древний монумент, частично позже переделанный. Может быть, у него сначала не было человеческого лица. Кто знает, может быть, первоначально вместе с львиным телом у него была и голова льва".

После моего собственного знакомства с Гизой мне было интересно узнать, возникли ли у Уэста в результате его исследований сомнения в ортодоксальной датировке других памятников на плато — в частности, приписываемого Хафре так называемого Храма долины.

— Мы думаем, что там полно реально более старого, — отвечал он. — И не только Храм долины, но и Погребальный храм на холме, возможно, что-то из комплекса Менкаура, может быть, даже пирамида Хафры…

— А что в комплексе Менкаура?

- Ну, скажем, Погребальный храм. Я, кстати, пользуюсь всеми этими привычными названиями просто для удобства.

— Отлично. Так вы считаете возможным, что пирамиды так же стары, как и Сфинкс?

— Трудно сказать. Я думаю, что на том месте, где сейчас пирамиды, раньше было что-то еще — из-за геометрии. Сфинкс был частью общей планировки. А пирамида Хафры, возможно, в этом смысле наиболее интересна, поскольку ее явно возводили в два приема. Если на нее посмотреть — вы, может быть, заметили — то видно, что ее основанием служат несколько рядов гигантских блоков, аналогичных по стилю блокам силовой кладки Храма долины. А вот уже на этом основании остальная часть пирамиды сложена из более мелкого, менее точно обработанного материала. И если вы смотрите на нее, зная, что именно высматриваете, то сразу видите эти два этапа. Я хочу сказать, что просто не могу не чувствовать, что нижние блоки восходят к более раннему периоду, временам, когда создавался Сфинкс, а вторую часть добавили позднее, но тоже не обязательно при Хафре. И чем глубже вы вникаете, тем лучше понимаете, насколько все сложно. Не исключено, например, что была еще какая-то промежуточная цивилизация, что, кстати, не противоречит египетским документам. Они ведь говорят о двух продолжительных начальных периодах. Во время первого из них Египтом правили боги-Нетеру, во время второго — Шемсу-Гор, «Спутники Гора». Так что, как я уже сказал, проблемы становятся все сложнее. К счастью, начало хоть очевидно: то, что Сфинкс не был сооружен Хафрой. Геология доказывает, что он черт его знает насколько старше…

— Тем не менее египтологи с этим не согласятся. Один из аргументов, который они против Вас использовали (это сделал Марк Ленер), звучит примерно так: если Сфинкса сделали до 10000 года до н.э., то почему Вы не можете показать остальное, что создала эта цивилизация? Иными словами, почему у Вас нет других свидетельств существования этой вашей легендарной пропавшей цивилизации, кроме нескольких сооружений на плато Гизы? Что вы на это скажете?

— Ну, во-первых, имеются и сооружения за пределами Гизы — например, Осирион в Абидосе, откуда Вы только что приехали. Мы полагаем, что это изумительное сооружение может быть связано с нашей работой по Сфинксу. Но даже если бы Осирион не существовал, меня бы отсутствие других свидетельств не очень беспокоило. Я хочу сказать, что устраивать бог знает что из-за того, что пока не найдено дополнительных подтверждающих фактов, и пытаться этим воспользоваться как контраргументом против древности Сфинкса — абсолютно не логично. Это все равно, что сказать Магеллану: «А где остальные парни, что плавали вокруг Земли? Конечно, она все равно плоская». Или, если бы в 1838 году, когда нашли первую кость динозавра, они бы сказали: «Да вы что, не было такого гигантского вымершего животного. Где остальной скелет? Нашли, понимаешь, одну кость». Но как только несколько людей смогли осознать, что эта кость может принадлежать только ископаемому зверю, уже через двадцать лет музеи мира были забиты полными скелетами динозавров. Примерно вот так. Никто не пытался пока искать там, где надо. Я абсолютно убежден, что новые факты будут найдены, как только несколько людей начнут искать, где надо: например, по берегам древнего Нила, протекавшего в нескольких километрах от нынешнего русла, или даже на дне Средиземного моря, где была суша во время последнего ледникового периода".

Я спросил Джона Уэста, почему, как он считает, египтологи и археологи так не хотят рассматривать возможность того, что Сфинкс может оказаться ключом к существованию забытого эпизода в человеческой истории.

— Причина, я думаю, в том, что они слишком зациклены на своих идеях насчет прямолинейной эволюции цивилизации. Им трудно смириться с тем, что свыше 12000 лет тому назад могли существовать люди, превосходившие нас, сегодняшних… И Сфинкс, и геология, доказывающая его древность, и тот факт, что использовавшаяся при его создании техника во многих отношениях была близка к тому, чтобы превосходить наш уровень, противоречат вере в то, что цивилизация и техника развивались только поступательно, прямолинейно… Потому что даже с лучшим нашим оборудованием выполнение различных работ, связанных с проектом, оказалось бы на пределе наших возможностей. Причем Сфинкс сам по себе — это еще не самый выдающийся подвиг. В конце концов, можно набрать достаточно скульпторов, чтобы они вырубили статую длиной хоть в милю. Тут еще вопрос технологии, которую использовали для того, чтобы нарезать камень, освободить Сфинкса из скалы, а затем переместить эти блоки и сложить из них Храм долины в километре отсюда…

Это было для меня чем-то новым.

— Вы хотите сказать, что двухсоттонные блоки для стен Храма долины заготавливались прямо вокруг Сфинкса?

— Да, несомненно. Геологически они идентичны. Их здесь добывали, доставляли на строительную площадку храма (одному богу известно, как) и складывали из них стены высотой двенадцать метров — тоже непонятно, каким образом. Я говорю об известняковых несущих блоках, а не о гранитной облицовке. Думаю, что гранит добавили много позже, вполне может быть, при Хафре. Но если вы посмотрите на несущие блоки из известняка, то увидите на них такие же характерные следы эрозии, как на Сфинксе. Так что Сфинкс и силовая структура Храма долины делались в одно и то же время и теми же людьми — кто бы они ни были.

— Как Вы считаете, эти люди и египтяне последующей, династической, эпохи были как-то связаны друг с другом? Ведь в своей «Змее в небе» вы говорили о том, что наследство должно передаваться.

— Это пока только догадки. Все, что мне известно на основании нащей работы по Сфинксу, это то, что в Египте в очень далеком прошлом существовала чрезвычайно высоко развитая цивилизация, способная осуществлять крупномасштабные строительные проекты. Потом была уйма дождей. Потом, через несколько тысяч лет, на том же месте, практически ниоткуда, вылупилась вдруг совершенно сформировавшаяся цивилизация фараонов с полным комплектом знаний. Вот в этом мы можем быть уверены. Но обладал ли Древний Египет тем же знанием, что создатели Сфинкса, я сказать не могу.

— А что Вы думаете насчет того, что цивилизация, создавшая Сфинкса, базировалась не здесь, по крайней мере, первоначально? Не в Египте. И поставила здесь Сфинкса в качестве маяка, указателя, аванпоста…

— Вполне возможно. Очень может быть, что Сфинкс был для этой цивилизации тем же, чем, скажем, Абу-Сим-бел [в Нубии] для династического Египта.

— А потом цивилизация кончилась, погубленная какой-то огромной катастрофой, и наступил момент передачи наследникам системы знаний… Поскольку здесь стоял их Сфинкс, они знали Египет, знали это место, знали страну, имели здесь какие-то связи. Кто-то, может быть, уцелел при гибели цивилизации и пришел сюда… Как Вы к этому относитесь?

— Не исключено. Давайте вернемся к мифологии и легендам мира — ведь многие из них говорят о такой катастрофе и о некотором количестве людей (бесчисленные варианты Ноя у разный цивилизаций), которые так или иначе уцелели и передали эстафету знаний. С моей точки зрения большая проблема здесь связана с самим процессом передачи: как практически осуществлялась передача знаний в течение тысяч и тысяч лет между сооружением Сфинкса и расцветом династического Египта. Такое даже вообразить трудно. С другой стороны, мы знаем, что легенды, о которых мы вспоминали, передавались слово в слово бесконечным числом поколений. Фактически устная передача информации даже надежнее письменной, поскольку может смениться язык; но уж если кто-то кому-то что-то рассказывает, то наверняка так, чтобы его понимали, каким бы языком в это время ни пользовались… Смотришь, через 5000 лет все снова всплывает на поверхность. Так что, возможно, способы существуют: через тайные общества, религиозные культы, да и через те же мифы, например. Важно только, чтобы знание сохранялось и передавалось, прежде чем снова расцветет. Я думаю, что в таких сложных и важных вопросах, как этот, нужно просто ничего не упустить, никакой возможности, какой бы дикой она поначалу ни казалась, и очень, очень тщательно исследовать все варианты…

В Луксоре Джон Уэст возглавлял группу, специализирующуюся на изучении святых мест Египта. На следующее утро он отбыл со своими студентами на юг, в Асуан и Абу-Симбел. Мы с Сантой снова направились на север, в сторону Гизы, к тайнам Сфинкса и пирамид. Мы собирались встретиться там с палеоастрономом Робертом Бьювэлом. Как мы увидим, его звездные корреляции оказались сильным независимым аргументом в пользу глубокой древности Гизы, дополняющим аргументы геологические.

Попробуйте аккуратно выполнить следующие указания.

Проведите на листке бумаги две вертикальные параллельные прямые длиной 17-18 сантиметров примерно на расстоянии семи сантиметров друг от друга. Точно посередине между ними проведите третью линию, параллельную первым двум и такой же длины. На верху вашей диаграммы (на дальнем от вас конце) напишите букву Ю («Юг»), внизу — букву С («Север»). Добавьте буквы В («Восток») и 3 («Запад») по бокам диаграммы, то есть слева окажется восток, а справа — запад.

Теперь перед вами географическая карта Египта, ориентированная совсем не так, как мы привыкли: у нас север обычно сверху. Эта же карта, где наверху — Юг, была очень давно построена картографами, обладавшими научным пониманием формы и размеров нашей планеты.

Чтобы закончить карту, поставьте точку на средней линии сантиметрах в трех к югу (вверх) от северного края диаграммы. Из этой точки проведите еще две линии на северо-восток и северо-запад (то есть под углом 45 °) до пересечения с северными концами крайних линий. Наконец, замкните диаграмму двумя горизонтальными линиями на северном и южном концах, идущими в направлении с востока на запад.

Теперь у вас получился вытянутый в меридиональном направлении (север-юг) прямоугольник размером 18 сантиметров на 7 сантиметров, на нижнем (северном) конце которого встроен треугольник. Этот треугольник будет изображать дельту Нила, а его вершина — вершину дельты, точку с координатами 30°06' северной широты и 31°14' восточной долготы, вблизи которой находится Великая пирамида.

Чем бы она ни была кроме этого, математики и географы давно уже поняли, что Великая пирамида выполняет функцию геодезического маяка (геодезия — наука, связанная с определением точного положения географических пунктов и формы и размеров Земли). Понимание этого возникло в начале XVIII века, когда армия революционной Франции во главе с Наполеоном Бонапартом вторглась в Египет. Бонапарт, который проявлял глубокий интерес к тайнам пирамид, привез с собой большое количество ученых (общим числом 175), включая нескольких «седобородых», собранных из различных университетов, которые, согласно репутации, обладали «глубоким знанием египетских древностей», а также (с большей пользой) группу математиков, картографов и геодезистов[89].

Одной из задач, поставленных перед этой ученой братией после завершения завоевания, было составление подробных карт Египта. В процессе этой работы оказалось, что Великая пирамида идеально ориентирована на север, а также, разумеется, на юг, восток и запад, как мы видели в Части VI. Это означало, что таинственное сооружение является идеальной точкой отсчета и триангуляционным пунктом; было принято решение использовать проходящий через вершину пирамиды меридиан как базу для всех измерений и ориентации. После этого бригада продолжила работу, которая завершилась созданием первых в современном виде точных карт Египта. По окончании работы картографы с интересом обнаружили, что меридиан Великой пирамиды разрезает дельту Нила ровно пополам. Если же продлить диагонали пирамиды, направленные на северо-восток и северо-запад, до пересечения с берегом Средиземного моря, то в образовавшийся треугольник как раз вписывается дельта.