Тиша никогда никому не говорила о кое-каких своих качествах, которые развились в ней после того, как Кориш обратил ее. Повышенная чувствительность к запаху, например, казалась ей свойством, неподобающим женщине, почти непристойным. И тем не менее, незамеченной войдя в Миишку и пробираясь к таверне Магьер, она ощутила, что запах города изменился. Смесь напряжения и страха терзала ее обоняние тем сильнее, чем ближе она подходила к «Морскому льву». И при всем этом – тишина совершенно обезлюдевших улиц.

Раскинув мысленные сети, она тотчас уловила сумятицу чужих мыслей:

Я пить хочу. Где мама?

Джошуа всегда меня дразнит, потому что я маленького роста.

Когда вырасту – выйду замуж за Лисила.

Хоть бы Магьер поскорей их всех перебила.

«Что за простаки эти смертные», – подумала Тиша. И тут в сетях затрепыхался целый клубок мыслей, исходивших из одного источника. Окрашенных страхом, но чистых, простых и ясных.

Дети. Где же они?

Полуприкрыв глаза и запрокинув лицо, Тиша озиралась в темноте, словно пыталась определить направление ветра.

Бесшумно ступая, она шла вдоль вереницы домов и остановилась, когда поток детских мыслей стал особенно сильным и отчетливым. Тиша открыла глаза и увидела, что стоит перед конюшней на окраине города, неподалеку от таверны Магьер. На крыше конюшни затаились двое взрослых мужчин. Тиша чувствовала, как они напряжены, и совсем нетрудно было подтолкнуть их, обратить их внимание в сторону моря – словно оттуда донесся подозрительный звук. Справившись с этим, она проворно и без единого звука перебежала через улицу к конюшне.

Затаившись под стеной строения, Тиша бережно разделяла спутанные ниточки детских мыслей. Там, внутри, десять… нет, по меньшей мере двенадцать детишек. Она хотела уже войти и отыскать их, но на полушаге остановилась.

Пустые улицы, пропитанные запахом страха.

Дети, спрятанные в укрытии.

Двое часовых на крыше.

Западня! Они устроили западню!

Тиша беззвучно проскользнула в конюшню. Гнедой мерин, стоявший у самого входа, замотал головой и зафыркал. Проникнув в его несложные мысли, Тиша успокоила его.

– Тссс, мой славный, все хорошо, – шепотом ворковала она коню. – Уже ночь, спи, мой хороший, спи…

Мерин унялся, топнул разок копытом и сонно прикрыл глаза.

Тиша чувствовала, что одна из девочек поменьше отчаянно тоскует по матери. Оглядевшись по сторонам, она увидела только две кипы сена, слой соломы на полу и пару сломанных вил. Кроме гнедого, других коней в конюшне не было. Тиша снова огляделась и замерла неподвижно.

– Мурика! – тихо и ласково позвала она. – Где ты?

Молчание было ей ответом, но затем дрожащий детский голосок откликнулся:

– Мамочка, я здесь!

Внизу. Их спрятали где-то внизу.

Тиша обыскала пол, торопливо расшвыривая солому, и наконец обнаружила люк. Крышка его была искусно замаскирована соломой и кусками ссохшейся грязи. Без труда откинув крышку, Тиша заглянула внутрь и увидела жавшихся друг к другу детишек, которые снизу вверх серьезно, без улыбки глядели на нее. Самому старшему из них было не больше восьми лет.

Тиша ласково улыбнулась.

– О, – сказала она, – привет! Что это вы тут делаете?

– Прячемся, – ответил зеленоглазый мальчик лет шести. – И ты тоже прячься. Должно случиться что-то очень-очень плохое, и нам сказали сидеть тут и не шуметь.

– А ты шумишь, – упрекнула крохотная девочка, сидевшая справа от него.

Тиша согласно кивнула, а затем телепатическим посылом внушила им, что все это только сон.

– Я тоже не буду шуметь. А теперь скажите, которая из вас хочет выйти замуж за Лисила?

Встала хорошенькая девчушка лет пяти. Волосы у нее были безобразно спутаны и разлохмачены, однако, судя по нежной коже и точеным чертам крохотного лица, она обещала вырасти настоящей красавицей. Даже и сейчас ручки у нее были тонкие и изящные.

– Это я, Роза.

Тиша просияла в улыбке:

– Так вот, Лисил послал меня за тобой. Иди ко мне, моя дорогая.

Ни на миг не усомнившись, Роза подбежала к люку и протянула вверх ручки. Тиша ухватила ее за запястья и вытащила из укрытия. Унося девочку из конюшни, она наслаждалась теплом маленького тела под тонкой тканью миткалевого платьица. Часовые на крыше их не заметили.

Здесь, на окраине, на улицах царила почти непроглядная тьма. Тиша пробиралась вдоль стен домов, направляясь к портовым кварталам города. То и дело она ловила пахнущие страхом мысли смертных, которые затаились в темноте. Тиша не видела их воочию, но это не мешало без труда отвлекать от себя внимание часовых. Стремглав проскочив большой пустырь, она наконец оказалась у задней стены «Морского льва».

Тут Тиша подняла Розу повыше и крепко обхватила девочку за талию.

– Обними меня за шею, дорогая, – прошептала она. – Мы сейчас вскарабкаемся по стене наверх и проберемся в окно твоей спальни.

– Мне ужасно нравится твое платье, – шепотом ответила Роза. – Мне всегда хотелось иметь красное платье.

– Что ж, у тебя будет красное платье, да такое, что краснее не бывает. А теперь крепко обними меня за шею.

Взобраться по стене таверны для Тиши было парой пустяков. Бережно прижав к себе Розу, она пробралась через разбитое окно в спальню.

– Только это не моя спальня, – деловито сообщила Роза. – Это комната Магьер.

– Да неужто? – пробормотала Тиша. – Какая прелесть!

Она понятия не имела, когда Рашед проснется и направится в город, он всякий раз просыпался в разное время. Сейчас, однако, ей нельзя было терять время. Она отнесла Розу в дальний угол комнаты и усадила так, чтобы девочку было видно с порога, а затем опустилась на колени рядом с ней.

– Посмотри на меня! – приказала она.

Девочка послушно обратила на нее большие карие глаза, и тогда кукольное лицо Тиши мгновенно изменилось. Глаза сверкнули хищным, нечеловеческим голодом, и из-под губ, растянутых в улыбке, влажно блеснули клыки.

– Кричи! – велела она.

И Роза закричала.

Сжимая в руке саблю, Магьер согнулась за стойкой в общей зале и все время поглядывала в небольшую дыру, которую сама же и провертела в стене стойки. Рашед скорее всего опять попробует застичь ее врасплох наверху, в спальне, а там все преимущества будут на его стороне благодаря силе и росту. Ей в такой тесноте и саблей толком не замахнуться. Магьер предполагала, что он скорее всего обыщет все комнаты наверху, а потом уж спустится в общую залу, и тогда она из своего укрытия сразу его заметит. Если Рашед подойдет достаточно близко, ей, может быть, удастся застать его врасплох и сразу отрубить ему голову. Малец сидел рядом с Магьер, то и дело тыкался носом ей в плечо, но в целом вел себя смирно, как ему и было велено. Теперь Магьер ни на минуту не сомневалась в необыкновенном даре пса. Его теперешнее спокойствие говорило о том, что время боя для них еще не наступило.

И вдруг Малец вскочил, тихонько рыча, устремив взгляд наверх.

– Тихо! – шикнула Магьер. – Ты нас выдашь!

Она прекрасно знала, что пес не поднимет шума, но все же не утерпела, напомнила ему о том, что нужно соблюдать осторожность. Им двоим оставалось дождаться лишь, когда Рашед обыщет второй этаж и спустится вниз. Магьер устроила засаду на врага в своем собственном доме и готова была защищать этот дом до последнего вздоха. Припав одним глазом к дыре, она не отрывала взгляда от лестницы.

В гладкой стене стойки промелькнуло пятнышко отраженного света, и Магьер, опустив глаза, увидела, что топаз у нее на груди засветился. Пес почти жалобно заскулил, и она хотела уже снова шикнуть на него, когда вдруг сверху донесся пронзительный, полный ужаса, душераздирающий детский крик.

Кричала Роза.

Магьер не успела и глазом моргнуть, а Малец уже вымахнул из-за стойки и несся к лестнице.

– Стой! – окликнула она свистящим шепотом, волей-неволей последовав за ним.

Пес остановился, глухо, злобно рыча и дрожа всем телом.

Магьер все же рассчитывала встретиться с Рашедом в открытом бою. Тогда в пещере под пакгаузом она прикоснулась к его мыслям. Чудовище он или нет, но его извращенная воинская гордость непременно подтолкнет его действовать в одиночку. Стал бы Рашед использовать Розу в качестве приманки? Магьер отчего-то казалось, что на него это не похоже.

Добежав до подножия лестницы, она остановилась рядом с Мальцом.

Роза закричала снова и больше уже не умолкала. Магьер ухватила пса за загривок.

– Не спеши, – прошептала она. – И будь настороже. Ей претила мысль о том, чтобы добровольно, прямиком идти в западню, но выбора у них не было. Роза в беде. Розе грозит опасность.

Готовые ко всему, они крались вверх по лестнице на крик Розы. С каждым шагом им все труднее становилось не сорваться на бег, не броситься опрометью ей на помощь. Магьер уже определила, что крик доносится из ее спальни. Она проворно выглянула из-за угла, тут же отпрянула, но успела заметить только, что дверь спальни распахнута настежь.

– Хватай Розу! – прошептала Магьер. – Понял? Драться буду я, а ты только схватишь Розу.

Малец вытянул шею, точно принюхиваясь к распахнутой двери, но тут же отшатнулся и снова зарычал.

Магьер шагнула с лестницы в коридор и увидела, что Роза сидит на полу ее спальни. С виду девочка была невредима, но ее личико было залито слезами, а в широко раскрытых глазах метался такой ужас, что Магьер с трудом подавила желание броситься прямо к ней, схватить ее в охапку и поскорее унести отсюда. Насколько она могла разглядеть из коридора, больше в комнате никого не было.

– Беги ко мне! – позвала она шепотом, надеясь, что Роза сумеет выбежать из комнаты сама – Скорее!

Девочка лишь затряслась всем телом и закричала громче.

Магьер осторожно шагнула вперед. Малец не отступал от нее ни на дюйм. Подобравшись к дверному проему, Магьер прижалась спиной к стене справа от косяка и, двигаясь вдоль стены, вглядывалась в комнату, которая постепенно открывалась ее взору. Псу она жестом приказала затаиться и ждать. Когда плечо Магьер уткнулось в косяк, ей уже хорошо была видна вся комната.

Там действительно никого больше не было, ветер дул в разбитое окно, в которое несколько ночей назад вывалился, удирая, Рашед. Магьер слегка расслабилась и протянула руку к Розе.

Девочка взглянула вверх.

Магьер успела отпрянуть в тот самый миг, когда сверху рванулась к ней рука с растопыренными пальцами. Длинные ногти чиркнули по ее горлу, пытаясь стиснуть его, и в тот же миг противник всем весом обрушился на спину Магьер. От тяжести она припала на одно колено. Дикий визг Розы смешался с рычанием пса.

Противник все пытался схватить Магьер за горло, и, если б ему это удалось, ей бы запросто свернули шею как цыпленку. Знакомый уже гнев вспыхнул в Магьер, разрастаясь, прибавляя ей силы, но на сей раз она уже знала, что произойдет, и не пыталась этому противиться.

Наклонив голову к груди, она с силой оттолкнулась от пола ногами и уже в воздухе развернулась так, чтобы протащить противника спиной по полу. Падая, Магьер задела плечом ножку кровати, а вот напавший на нее со всей силы ударился спиной о кровать.

Рука, вцепившаяся было в горло Магьер, разжалась и безвольно обмякла.

Магьер, не глядя, двинула локтем назад, и острый локоть с размаху вошел во что-то мягкое. Стряхнув противника со спины, Магьер на четвереньках отпрыгнула на шаг и развернулась, выставив перед собой саблю.

И опять, как прошлой ночью в лесу, ее поразил облик хрупкой женщины по имени Тиша. Казалось, что перед ней сказочная фея, нежная и совершенно беззащитная… и только свежие царапины на горле Магьер напоминали о том, что эта «фея» вполне реальна и далеко не безобидна.

Тиша тотчас вскочила на ноги и, уклоняясь от удара Магьер, метнулась вдоль кровати к середине комнаты. Магьер бросилась следом, готовая вогнать в спину вампирше клинок, если та попытается спастись через окно.

– Малец!

Пес быстрее молнии метнулся к Розе, ухватил ее зубами за платьице и выдернул визжащую девочку в коридор.

Тиша остолбенела. На ее нежном кукольном лице было написано только одно чувство – открытая, всепоглощающая ненависть.

– Ты хотела свернуть мне шею, едва я войду в комнату? – осведомилась Магьер. – Ну и что ты придумаешь теперь?

– О, я все равно двигаюсь проворней, чем ты. Я не допущу, чтобы ты снова ранила его!

На миг Магьер охватила растерянность. Неукротимый гнев, который овладевал ею всякий раз, когда она дралась с вампирами, сейчас отчего-то отступил.

Тиша стояла перед ней – изящная, тонкая, в красном платье, с копной шоколадно-каштановых кудрей. Оружия у нее не было. С виду – самая обыкновенная, очень хорошенькая женщина, вне себя от ярости, но отнюдь не чудовище. И, хотя Магьер умом прекрасно понимала, кто перед ней, ее поразили запальчивые слова миниатюрной женщины. Это существо пыталось защитить своего… напарника, спутника, друга?

– Я не искала боя, – сказала Магьер, не вполне понимая, к чему заводит этот разговор. – Он начал первый.

– Рашед? О нет, первой была ты.

– Войну начали он и Крысеныш, который вломился в мой дом и убил бабушку Розы.

– После того как ты подружилась с кузнецом и вынюхивала подробности смерти его сестры! Можешь лгать себе, если хочется, а я и так знаю правду! Ты охотилась за нами с того самого дня, как появилась в Миишке!

В смятении Магьер не знала, что и сказать. Так вампиры думали, что она пришла в Миишку именно для того, чтобы их уничтожить?

– Да нет же, Тиша, все не так! Я и понятия не имела, что…

– Ты устала, – вдруг проговорила Тиша, и ледяной гнев в ее голосе сменился неподдельной нежностью. – Я же вижу это по твоему лицу. И неудивительно – тебе столько довелось пережить в последние ночи, бедняжка!

В сознание Магьер хлынули волной сострадание и дружеское тепло.

– Таким, как ты, в жизни приходится несладко, – уже почти шептал сочувственный голос. – Да, вам так же тяжело, как и нам. Вечные скитания, опасности, угрозы и одиночество. Сядь со мной, поделись тем, что у тебя на душе. Я все выслушаю. Я все пойму.

Магьер как-то довелось увидеть на стене одного дорогого трактира гобелен с изображением морской нимфы – русалки. Гобелен был такой прекрасной работы, что Магьер тогда долго стояла перед ним, не в силах оторвать глаз. Нимфа как живая протягивала к ней руки, темные густые волосы струились по ее нагим плечам, влажные завитки их обрамляли точеное лицо…

Тиша сидит перед ней на скале, выступающей из моря, и соленые брызги блестят на ее нежном лице. Неужели на ней красное платье? Неужели в прорехе на платье виден белый мраморно-гладкий живот? Карие глаза так сочувственно, понимающе глядят на Магьер, руки так призывно протянулись ей навстречу.

Надо только опустить саблю и положить голову на плечо нимфы. Тиша все поймет. Никто и никогда, ни разу в жизни не обнял, не утешил Магьер. Ни друзья – да и не было у нее друзей, – ни родные, ни даже тетка Бея.

Лисил… да, как-то раз, долгой-долгой ночью в пути он обнимал ее, утешал… или это было не только тогда? Или это вовсе был только сон?

Магьер сделала шаг вперед – и была вознаграждена благодарной улыбкой.

– Расскажи мне все, – прошептала Тиша. – Я тебя не оставлю. Я осушу твои слезы, прочь прогоню твои горести.

Кончиками пальцев она провела по виску Магьер, погладила ладонью ее щеку.

С порога спальни зарычал Малец.

Всего на долю секунды Тиша отвлеклась на пса.

Темнокудрая нимфа, которую так явственно видела уже Магьер, исчезла. Осталась только женщина в красном, тварь, вампирша, Тиша. Магьер отступила на шаг и взмахнула саблей.

В тот же миг Тиша обернулась к ней.

Магьер осознала, что произошло, лишь когда увидела, что поперек ее кровати лежит обезглавленное тело в красном платье. Голова еще прыгала как живая по полу, заливая темной кровью доски и спутанные пряди шоколадно-каштановых волос. Глаза были все так же широко открыты, но на бледном лице застыло мертвенное безразличие.

Магьер победила, но сейчас она испытывала только боль и горечь утраты. Две одинокие слезинки выкатились из ее глаз. Она оплакивала не столько смерть вампирши, сколько гибель той чудесной иллюзии, которую Тиша вложила в ее сознание.

Пес обнюхал голову Тиши и негромко гавкнул.

– Отведи Розу обратно в конюшню и сам оставайся там, – велела Магьер. – Будешь охранять детей.

Малец поглядел на нее и протестующее заскулил.

– Ступай, – отрезала Магьер.

Пес помедлил немного, затем вышел из комнаты.

Долгое время Магьер стояла неподвижно. Наконец она подняла за волосы голову Тиши и по лестнице спустилась вниз.