— Я думаю — это Божья кара, — ответила она.

Данди перестал расхаживать по комнате.

— Что? — удивился Спейд.

— Плата за грех — смерть, — уверенно, без всякого волнения сказала она.

Данди двинулся к миссис Хупер. Спейд незаметно для женщины остановил его.

— Грех? — переспросил он.

— "Кто обидит хотя бы одно из тех маленьких созданий, которые поверили в меня, тому лучше повесить жернов на шею и бросить в море..." — Глубокая убежденность звучала в ее голосе.

— Что это еще за маленькие создания? — поинтересовался Данди.

— Мариам.

— Его дочь? — Данди нахмурил брови.

— Да, его приемная дочь.

Лицо полицейского покрылось пятнами.

— Вот так новость! — Он потряс головой, как бы желая от чего-то избавиться. — Разве она не родная его дочь?

— Нет. Жена хозяина почти всю жизнь болела, и у них не было детей. — Спокойствие женщины нисколько не потревожил его гнев.

Данди пошевелил челюстями, словно пережевывая новость.

— Что он ей сделал?

— Я не знаю, но свято верю в правду, которая восторжествует, и тогда вы обнаружите, что деньги ее отца — я имею в виду ее настоящего отца, — оставленные ей, были...

Спейд прервал ее, стараясь говорить как можно понятнее и в такт словам описывая рукой небольшие круги.

— Вы хотите сказать, что не знаете наверняка, обкрадывал ли Блисс ее на самом деле? Вы только подозреваете?

— Я чувствую это вот здесь, — приложив руку к сердцу, с достоинством произнесла миссис Хупер.

— Хорошо, можете идти, — сердито посмотрев на нее, сказал Данди и отвернулся.

Экономка ушла в спальню, закрыв за собой дверь.

— Великий Боже, ну и семейка! — вытирая вспотевший лоб, пожаловался он.

Зазвенел дверной звонок. Данди резко повернулся и вышел в прихожую.

До Спейда донесся любезный голос:

— Я Джим Китредж из Верховного суда, мне было ведено прийти.

В комнату шагнул пухлый, румяный человек в слишком тесном костюме, лоснившемся от старости.

— Привет, мистер Спейд, я помню вас по делу Берка — Харриса.

Спейд встал, чтобы пожать ему руку.

Данди подошел к двери спальни и позвал Теодора Блисса и его жену.

— Это они; точно, — сказал бейлиф. — Без десяти четыре этот джентльмен вошел в приемную и спросил меня, когда придет его честь. Я ответил, что минут через десять, и они остались ждать; сразу же после перерыва в суде, в четыре часа мы поженили их.

Данди поблагодарил и отпустил Китреджа, а Блиссов отослал в спальню.

— Ну, так что? — хмуро посмотрел он на Спейда.

— Держу пари, что ты не доберешься отсюда до здания Муниципального совета меньше чем за пятнадцать минут; следовательно, и Блисс не мог вернуться ни пока ждал судью, и сразу после свадьбы, чтобы успеть все это проделать до прихода Мариам, — ответил Спейд, вновь устраиваясь на софе.

Данди открыл было рот, но так ничего и не произнес, потому что в комнату вошел здоровяк вместе с высоким, стройным, бледным молодым человеком.

— Лейтенант Данди, мистер Спейд, мистер Борис... м-м-м Смекалов, — представил О'Гар.

Данди коротко кивнул, и в ту же секунду Смекалов заговорил. Его акцент был не очень заметным, хотя отдельные звуки он произносил нечетко.

— Лейтенант, умоляю вас, пусть все останется между нами. Если что-нибудь обнаружится, это меня погубит, лейтенант. Погубит полностью и совершенно несправедливо. Я абсолютно невиновен, сэр, уверяю вас, что в сердце, в душе и в поступках я не только невиновен, но и ни в коей мере не связан ни с чем во всей этой ужасной истории... Нет никаких...

— Погодите. — Данди ткнул Смекалова в грудь большим пальцем. — Никто не говорит, что вы в чем-то замешаны, но было бы лучше, если бы вы не уходили отсюда.

— Но что же мне было делать? У меня есть жена, которая... — Молодой человек энергично покачал головой. — Нет, невозможно! Я не мог остаться.

— Все эти эмигранты какие-то бестолковые, — негромко сказал здоровяк Спейду.

— Вы, по всей вероятности, попали в хорошенькую историю, — бесстрастно произнес Данди. — В этой стране с убийством не шутят.

— Убийство? Но говорю же вам, лейтенант, я случайно попал в эту историю.

— Вы имеете в виду, что пришли сюда с мисс Блисс случайно?

— Н-нет, — запинаясь, произнес Смекалов, а затем продолжил, говоря все быстрей и быстрей: — Но это ничего не значит, сэр, ничего не значит! Мы встретились за ленчем, я проводил ее домой, и она предложила зайти выпить коктейль. Вот как я оказался здесь. Вот и все. Даю вам слово. Разве с вами не могло произойти нечто подобное? — он повернулся к Спейду: — Ас вами?

— Многое со мной случалось, — ответил Спейд. — Знал ли Блисс, что вы волочитесь за его дочерью?

— Да. Он знал, что мы друзья.

— Было ли Блиссу известно, что вы женаты?

— Не думаю, — осмотрительно произнес Смекалов.

— Вам хорошо известно, что он этого не знал, — пробурчал Данди.

Смекалов облизал губы и не стал противоречить лейтенанту.

— Как вы думаете, что бы сделал Блисс, узнай он об этом?

— Не знаю, сэр.

Данди вплотную подошел к молодому человеку и процедил сквозь зубы:

— Что же он сделал, когда узнал?

Побледнев от испуга, молодой человек отступил на шаг. Дверь спальни открылась, и в гостиную ворвалась Мариам.

— Почему вы не оставите его в покое? — с негодованием воскликнула она. — Ведь я же говорила — он к этому не причастен. Борис ничего не знает. Вы только доставите ему неприятности. Мне очень жаль, Борис. Я пыталась убедить их, я просила, чтобы они тебя не беспокоили.

Молодой человек пробормотал что-то невразумительное.

— Вы и правда пытались это сделать, — согласился Данди и обратился к Спейду: — А не могло ли это быть так, Сэм? Блиссу стало известно, что Смекалов женат, и, зная о свидании за ленчем, он рано пришел домой, дождался их и пригрозил рассказать все жене. Его задушили, чтобы помешать этому. — Данди искоса посмотрел на девушку. — Теперь, если еще раз хотите изобразить обморок, валяйте.

Молодой человек пронзительно вскрикнул и рванулся к Данди, размахивая руками. Лейтенант крякнул и ударил его в лицо тяжелым кулаком. Смекалов пролетел через всю комнату и, наткнувшись на стул, упал вместе с ним на пол.

— Отвезите его в управление — как свидетеля, — приказал Данди здоровяку.

— О'кей, — ответил тот, поднял шляпу Смекалова и подошел к молодому человеку, чтобы помочь встать.

Услышав шум, Теодор Блисс, его жена и экономка приблизились к двери спальни, которую девушка оставила открытой.

Мариам билась в истерике, топала ногами и грозила Данди:

— Я пожалуюсь на вас, негодяй. Вы не имели никакого права...

Никто не обращал на нее внимания. Все наблюдали за О'Гаром, который помогал Смекалову подняться. Нос и рот молодого человека были в крови.

— Замолчите, — небрежно бросил Данди мисс Блисс и вынул из кармана какую-то бумагу. — Здесь у меня список сегодняшних телефонных разговоров. Если узнаете какой-либо номер — свистните.

— Ну что ж, это дает нам обширное поле деятельности, — бодро произнес Спейд.

Раздался звонок.

Данди вышел в вестибюль. Было слышно, как он с кем-то разговаривает. Но так тихо, что в гостиной едва ли можно было что-нибудь разобрать. Зазвонил телефон. Спейд взял трубку.

— Алло... Нет, это Спейд. Подожди минуточку... Хорошо. Я скажу ему... Не знаю. Я передам, чтобы он позвонил. Ладно. — Положив трубку, он увидел Данди, стоящего в дверях. Руки тот держал за спиной. — О'Гар говорит, что по дороге в управление парень свихнулся и им пришлось надеть на него смирительную рубашку.

— Давно пора, — проворчал Данди. — Иди сюда.

Спейд вслед за Данди прошел в вестибюль. У входа стоял полицейский в форме. Данди вынул руки из-за спины. В одной из них был галстук с узкими диагональными зелеными полосками, в другой — платиновая булавка в форме полумесяца с маленькими бриллиантами. Спейд наклонился, чтобы получше рассмотреть три небольших, неправильной формы пятнышка на галстуке.

— Кровь?

— Или грязь, — заметил Данди. — Он нашел это завернутым в газету в урне на углу улицы.

— Так вот почему галстук исчез. Ну что ж, пойдем и поговорим с ними.

Данди спрятал галстук в один карман, а в другой засунул руку с булавкой.

Они вернулись в гостиную. Данди начал разглядывать Блисса, его жену, племянницу и экономку так, словно никто из них не внушал ему доверия. Потом вынул руку из кармана и показал булавку в виде полумесяца.

— Что это? — требовательно спросил он.

— Как что? Это булавка папы, — первой заговорила мисс Блисс.

— Неужели? А была ли она на нем сегодня?

— Он всегда носил ее. — Мариам повернулась к остальным, ища поддержки.

— Да, — подтвердила миссис Хупер.

Остальные кивнули.

— Где вы нашли ее? — удивилась девушка.

Данди снова стал рассматривать присутствующих. Теперь, казалось, они нравились ему еще меньше. Лицо его покраснело.

— "Он всегда носил ее...", — сердито передразнил Данди. — Но никто из вас не сказал: «Ведь папа всегда носил в галстуке булавку, где она?» Нет, нам пришлось ждать, когда она появится, прежде чем мы смогли вытянуть из вас хоть одно слов.

— Будьте справедливы. Как мы могли знать... — начал Блисс.

— Меня не интересует, что вы могли знать, — прервал его Данди. — Пришло время поговорить с вами о том, что знаем мы. — Он вынул из кармана зеленый галстук.

— Это его галстук?

— Да, сэр. Это галстук мистера Блисса, — ответила миссис Хупер.

— На галстуке кровь, но это кровь не Макса Блисса. Мы не видели на нем ни единой царапины. — Данди, прищурившись, разглядывал лица присутствующих. — А теперь предположим, что вы пытаетесь задушить человека, который носит в галстуке булавку; он с вами борется и...

Тут он внезапно замолчал, потому что Спейд подошел к миссис Хупер, которая стояла, сжав кулаки. Он взял ее правую руку, повернул и снял с ладони носовой платок. Под ним оказалась свежая царапина длиной около двух дюймов. Экономка покорно позволила рассматривать свою ладонь. Она была по-прежнему невозмутима.

— Ну? — спросил Спейд.

— Я оцарапала руку о булавку мисс Мариам, перенося ее на кровать, когда она упала в обморок.

— Но вас все равно повесят. — Данди коротко засмеялся.

— На все воля Божья. — Лицо женщины нисколько не изменилось.

Спейд хмыкнул и отпустил ее руку.

— Ладно, давай вернемся к тому, что мы знаем, — улыбнулся он Данди. — Тебе ведь не нравится эта звезда с Т, не так ли?

— Никоим образом.

— Мне тоже. Угроза Тальбота была, вероятно, настоящей, но ведь долг, кажется, уже погашен. Минуточку!

Спейд подошел к телефону и набрал номер своей конторы.

— История с галстуком выглядит тоже довольно странно, — заметил он, пока ждал у телефона, — но теперь кровь нам поможет. Алло, Эффи. Слушай: в течение получаса или около того перед тем, как мне позвонил Блисс, были ли какие-нибудь странные звонки?.. Да... Прежде чем... Теперь подумай. — Он закрыл микрофон рукой и обратился к Данди: — Слишком много жестокости в этом мире. — Спейд снова заговорил в телефонную трубку: — Да? Да... Крюгер?.. Да. Мужчина или женщина?.. Спасибо... Нет, я все закончу через полчаса. Подожди меня, пообедаем вместе. Пока.

За полчаса до моего разговора с Блиссом в мою контору позвонил какой-то человек и спросил мистера Крюгера.

— Ну и что? — нахмурился Данди.

— Крюгера там не было.

— Кто такой Крюгер? — еще сильнее нахмурился Данди.

— Не знаю. Никогда не слыхал о таком. — Спейд вынул из кармана табак и папиросную бумагу. — Ладно, Блисс, где ваша царапина?

— Что? — спросил Теодор Блисс.

Остальные удивленно уставились на Спейда.

— Ваша царапина, — повторил Спейд намеренно терпеливо. Все его внимание было сосредоточено на сигарете, которую он сворачивал. — То место, куда вонзилась булавка вашего брата, когда вы его душили.

— Вы что, с ума сошли? — воскликнул Блисс. — Я...

— Да, да, вас как раз регистрировали, когда Макса убили, хотите вы сказать. — Спейд лизнул край папиросной бумаги и провел по нему указательным пальцем.

— Но он... но ведь Макс Блисс позвонил, — чуть заикаясь, заговорила Элис.

— А кто сказал, что мне звонил именно Макс Блисс? Я в этом не уверен. Я вообще не знаю его голоса. Известно только то, что какой-то человек позвонил мне и назвал себя Максом Блиссом. А это мог сделать кто угодно. — Спейд покачал головой и улыбнулся. — Но, судя по записи телефонистки, в мою контору звонили отсюда. Я ведь уже сказал, что за полчаса до того, как я разговаривал с предполагаемым Максом Блиссом, мне кто-то позвонил и попросил мистера Крюгера. — Он кивнул в сторону Теодора Блисса и добавил: — Блисс достаточно ловок и, прежде чем встретиться с вами, позвонил отсюда в мою контору, зная, что звонок будет зарегистрирован.

Миссис Блисс переводила ошеломленный взгляд с мужа на Спейда.

— Чепуха, дорогая. Знаешь...

Но Спейд не дал, ему договорить:

— Видите ли, ожидая судью, он вышел в коридор покурить, зная, что оттуда можно позвонить. Минута — вот все, что ему было нужно. — Спейд зажег сигарету и спрятал зажигалку в карман.

— Чушь! — воскликнул Блисс. — Зачем мне было убивать Макса? — Он успокаивающе улыбнулся, глядя в перепуганные глаза жены. — Пусть это тебя не тревожит, дорогая, методы полиции иногда...

— Хорошо, давайте все же посмотрим, есть ли у вас царапина.

— Черта с два вы посмотрите! — Блисс спрятал руки за спину.

Спейд с окаменевшим лицом двинулся к нему.

Эффи и Спейд сидели за маленьким столиком в Джулиус-Касл. В окно был виден освещенный прожекторами паром, курсирующий между берегами залива, и огни города на той стороне.

— ...Возможно, он пошел туда не для того, чтобы убить, а просто вытрясти из брата немного денег. Но, сцепившись с ним, сжал его горло и уже не отпускал, пока Макс Блисс не задохнулся — обида была еще слишком свежа. Понимаешь, я просто собираю в одно целое то, что очевидно, что мы узнали от его жены, и то немногое, что выудили у нега.

— Очень милая женщина его жена, — кивнула Эффи.

Спейд пожал плечами и отхлебнул кофе.

— А почему, собственно? Лишь потому, что она секретарша Макса Блисса, он сыграл с ней такую шутку. Теперь Элис это знает. Когда Теодор пару недель тому назад взял разрешение на брак, это было сделано лишь для того, чтобы таким образом связать ее и достать копии документов, подтверждающих связь Макса с аферой с Грейстонским займом. Она знает, — ну да ладно, — она знает, что не просто помогала оскорбленной невинности восстановить свое доброе имя. — Он снова глотнул кофе. — Итак, Теодор приходит к своему брату за деньгами. Происходит драка, и он царапает себе руку о булавку, когда душит Макса. Кровь на галстуке, царапина на запястье — это уже никуда не годится. Он снимает с трупа галстук и ищет другой, потому что отсутствие галстука заставит полицию задуматься. Но здесь Теодор сильно промахивается — хватает первый попавшийся. К несчастью, это один из новых, только что купленных галстуков. Дальше. Теперь он должен надеть его на убитого, — однако у него возникает идея получше: снять с мертвого еще кое-какую одежду и тем самым вовсе озадачить полицию. Если снять рубашку, то галстук, вполне понятно, не привлечет особого внимания. У Теодора возникает еще одна мысль, как сбить полицию с толку. На груди мертвеца он рисует мистический знак, который где-то видел.

Спейд допил кофе, отставил чашку и продолжил:

— Теодор становится настоящим мастером по одурачиванию полиции. Дневная почта на столе, любой конверт годится: все они напечатаны на машинке без обратного адреса, конверт же из Франции придаст делу новый оттенок. Он вынимает письмо и вкладывает в конверт угрозу, подписанную тем же знаком. Теперь ему нужно заняться своим алиби. Он выбирает мое имя из списка частных детективов в телефонной книге и проделывает трюк с мистером Крюгером. После чего звонит Элис, сообщает, что у него не только нет причин откладывать свадьбу, а наоборот — поскольку ему предложили поехать в деловую командировку в Нью-Йорк прямо сегодня, — не могли бы они встретиться через пятнадцать минут и пожениться? Вполне достаточно для алиби. Но Теодор хочет окончательно убедить Элис, что не он убил Макса, — ведь она хорошо знает его отношение к брату. Он не хочет, чтобы его будущая жена думала, будто ее используют как источник информации о Максе. Ведь Элис в состоянии сосчитать, сколько будет дважды два, и получить что-то похожее на правильный ответ.

Позаботившись обо всем, Теодор выходит совершенно открыто. Единственное, что его беспокоит, — галстук и булавка. Он берет их с собой, поскольку уверен, что полиция найдет следы крови вокруг камней, как бы тщательно он их ни вытер. Выйдя из дома, он покупает у разносчика газету, заворачивает в нее галстук и булавку и бросает в урну на углу улицы. Это кажется вполне надежным. У полиции нет никаких оснований искать галстук; у мусорщика, который чистит урны, нет никаких причин интересоваться скомканной газетой. Но все же если что-нибудь обернется не так, то черт с ним — убийца бросил сверток в урну, а он, Теодор, не может быть убийцей — у него железное алиби.

Потом он садится в машину и отправляется к зданию муниципального совета, зная, что там много телефонных будок и всегда можно найти предлог, чтобы выйти и позвонить. Ему даже не пришлось ничего придумывать. Пока они ожидают судью, Теодор выходит в коридор, и вот: «Мистер Спейд, — говорит Макс Блисс, — мне угрожают...»

— Почему он выбрал частного детектива, а не позвонил прямо в полицию? — спросила Эффи.

— Для безопасности. Если бы тело тем временем нашли, то полиция могла бы засечь место, откуда звонят, и напасть на его след. Частный же детектив смог бы об этом узнать только из газет.

— Тебе повезло, — засмеялась она.

— Повезло? Не думаю. — Спейд печально посмотрел на свою левую руку. — Я повредил себе сустав, когда мы выясняли отношения. К тому же положение таково: кто бы сейчас ни занимался делами Макса Блисса, он поднимет вой, если я пошлю счет.

Примечания