- Меня вы тоже не можете оставить здесь, - неожиданно заявила Минальда.
      Ингольд вздохнул.
      - Это не увеселительная прогулка...
      - Ты и впрямь уверен, что найдешь это место без меня?
      Итак, наутро они все вчетвером отправились искать место, облик которого мог сильно измениться за последние три сотни лет. Ингольд выбрал утесы, простиравшиеся к северу от Убежища, основываясь на том, что пещеры, о которых говорили, судя по описанию, похоже, были выше, чем те, что располагались в Долине. Руди, у которого не было собственного мнения, замыкал шествие; огнемет, убранный в кобуру, бил его по ноге, а сам он внимательно осматривал мрачный лес в поисках каких-либо следов присутствия Белых Всадников.
      Примерно в миле от Убежища Минальда остановилась и, прищурившись, стала рассматривать отвесную горную стену и небольшой необычный каменный бугорок у ее подножия. Их путь проходил между этим бугром и стеной, и Руди внимательно исследовал и то и другое в поисках каких-либо следов вмешательства человека. У него не было археологических навыков Джил и воспоминаний Минальды, поэтому ничего, кроме деревьев, он так и не увидел.
      Отойдя немного, Минальда опять остановилась. Как раз под уступом, на котором они сейчас находились, в скале был небольшой своеобразный бассейн, почти полностью скрытый ветками окружавших его деревьев. Место выглядело пустынным, бесцветным и суровым. Минальда озиралась, несколько озадаченно нахмурив брови.
      - Я не знаю, - пробормотала она. От ее дыхания поднялось легкое облачко пара. - Но... почему-то мне кажется, что это здесь.
      - Звучит разумно. - Джил оглядела мрачные склоны. - Здесь есть вода и трещина в геологической формации утеса, а это может означать, что под нами пещера.
      Минальда нахмурилась сильнее и плотнее запахнулась в плащ. Она с удивлением посмотрела на нагромождение снега и скал будто сравнивала то, что видит, с какой-то картиной внутри себя, которая хранилась в ее памяти уже несколько поколений.
      - Здесь должна быть лестница...
      Руди ткнул железным наконечником посоха в снег, покрывавший уступ.
      - Для твоей лестницы достаточно одного хорошего оползня, - заметил он. - Черт подери, да и сама пещера может оказаться засыпанной.
      - Не думаю.
      Она повернулась к нагромождению булыжников и обломков утеса. Затем подобрала плащ и тяжелые юбки и полезла наверх.
      Пещера оказалась не засыпанной, хотя ее единственный вход спрятался в зарослях карликовых дубов и покрытых инеем диких яблонь.
      - Как видите, здесь когда-то был достаточно большой уступ, - заметил Ингольд, когда они забрались под низкую арку из ветвей над входом. Землетрясение, которое обрушило часть уступа, должно быть, снесло и ступеньки.
      Он сунул посох в темноту пещеры. На кончике посоха загорелся бледный свет, который осветил изогнутые, размытые водой стены и песчаный пол, покрытый сухими листьями и замерзшими костями каких-то мелких животных. В дальнем конце пещеры огонек высветил металлическую дверку, закрытую на засовы. Петли глубоко утопали в каменной стене, металл был темным, не тронутым ржавчиной.
      Какое-то время все молчали. Руди бросил взгляд в сторону и заметил в слабом пробивающемся свете дня, что глаза Минальды наполнились неожиданными слезами.
      Затем он опять взглянул на темную дверь, память о которой осталась только у одного человека.
      Волшебник осторожно пробрался в пещеру и коснулся рун, красиво вырезанных на темной стали, которые мог видеть только он сам.
      - Ну и дела... будь я проклят.
      - Джованнин определенно так и думает, - заметила Джил. Она последовала за Ингольдом и теперь пристально вглядывалась в глубокий полумрак.
      Минальда быстро смахнула с глаз слезы и переступила через скрытый тенью порог. Руди поспешил за ней, крепко сжимая посох в одной руке и огнемет в другой. Их голоса гулко отдавались под низкими сводами пещеры.
      - Нам явно повезло, - рассудительно отозвалась Джил, разгребая ногой мусор в углу пещеры, - что мы не нашли обосновавшегося здесь на зиму гризли.
      Руди презрительно фыркнул.
      - Ха! Да если бы он тут оказался, я бы прирезал его своим большим ножом, а потом вы, женщины, содрали бы с него шкуру! - с нарочитым ковбойским выговором заявил он.
      - Врешь, бледнолицый, ты труслив, как половик у двери!
      - Эй! - запротестовал он, обернувшись. - Должен тебе напомнить, что я убил дракона. Не так уж плохо для бедного мальчонки, выросшего на холмах Теннесси, - добавил он.
      Джил перестала изучать закопченный потолок и взглянула на него с уважением.
      - Самый зеленый из всех вольных штатов, - кивнула она с серьезным видом. - Так стало быть, ты вырос в лесах?
      - Знаю там каждое деревце, - с гордостью заверил ее Руди.
      - О чем это они? - поинтересовалась Минальда у Ингольда, который с удивлением прислушивался к этому диалогу.
      Озадаченный, маг покачал головой.
      - Это древняя мудрость нашего народа, - пояснила Джил, подходя к двери. - Тут какое-то заклинание?
      Ингольд тронул гладкое стальное кольцо.
      - Не настолько сильное, чтобы дверь нельзя было открыть. - Но эти пещеры была заперты на протяжении столетий. В те времена, когда здесь жили люди, они защищали свое обиталище от Дарков. Но нет никакой гарантии, что те до сих пор не проникли сюда.
      Джил тревожно огляделась. Огонек на кончике посоха Ингольда запылал сильнее, его сияние отбрасывало черные тени и играло на зеркальной поверхности двери.
      - Вы с Минальдой идите назад и встаньте на свету у входа в пещеру. Руди...
      Руди достал из кобуры огнемет; острый как бритва полумесяц на конце его посоха начал излучать белое ясное свечение.
      Ингольд шагнул вперед. Его глаза были полуприкрыты, а руки скользили по гладкой поверхности. В ледяном холоде пещеры дыхание двух волшебников смешивалось и висело в рассеянном свете, облачком алмазной пыли.
      Затем резким движением Ингольд схватил кольцо, с видимым усилием повернул его, и дверь распахнулась вовнутрь.
      Черная дыра уставилась на них, как зрачок преисподней. Но ничего оттуда не вырвалось, ни Дарк, ни какой-нибудь зверь, ни даже - как того ожидала Джил - стая летучих мышей. Волшебник наклонился, чтобы пройти сквозь низкий входной проем, и исчез за дверью.
      Они могли наблюдать, как его тень двигалась на фоне яркого света посоха. Потом он окликнул:
      - Идите и взгляните на это, дети мои.
      - Неужто они здесь жили? - Минальда, пройдя через низкую дверь, выпрямилась и теперь оглядывала просторное помещение с ровным полом.
      Свет от двух посохов рассеял древнюю темноту. Огромные тени задвигались и заплясали на промерзших стенах.
      - Очевидно. - Джил наклонилась, чтобы осторожно потрогать пальцем нечто напоминающее большую серую кучу тряпья. - Видишь, вот, под кучей? Разбитая посуда. И какие-то кости... от кролика или цыпленка...
      - Кролик, - уточнил Руди, заглянув ей через плечо. Он провел достаточно времени в пустыне, чтобы научиться различать кости.
      - Смотрите, здесь ниша, в которой что-то хранили... я думаю, бутылки. - Руди встал на одно колено и тщательно обвел светящимся концом своего посоха вокруг углубления в полу. - Ага, под кучей пыли и листьев осколки стекла. Вы заметили, здесь нет никаких следов обитания животных?
      - Было бы очень удивительно, если бы мы их нашли, - прокомментировал Ингольд из дальнего конца пещеры. Он стоял около длинной трещины в камне, залитой черным блестящим веществом, недалеко от маленькой металлической двери. - Судя по всему, эта пещера была образована древней подземной рекой. Такие пещеры расположены друг за другом и изолированы одна от другой: разумная предосторожность, когда не знаешь, где и когда могут появиться Дарки.
      Руди отошел на несколько шагов и взглянул на пол, а затем внезапно нахмурился.
      - Что это?.. Масляные пятна?
      - Похожи на пятна на полу в твоей мастерской, - заметила Джил, внимательно разглядывая круглые темные отпечатки.
      - Смотри, весь пол исцарапан, да и стены тоже. Они собирали здесь какие-то механизмы.
      - Да, но мне казалось, они здесь жили...
      - Пещера была перенаселена, - пояснила Минальда, засовывая руки в складки мехового плаща, чтобы согреться.
      В ее глазах было все то же беспокойное выражение. Руди даже послышалась фраза: "Нас здесь было очень много..." Она продолжала:
      - Тысячи людей собрались здесь, покинув речные долин. Для них еле-еле хватало места и пищи. Они селились везде, где могли.
      - И хранили вещи везде, где только можно, - задумчиво добавила Джил, стоя на коленях и рассматривая еще одну пыльную кучу, в которой, кроме мятых тряпок и осколков светящихся камней, ничего не было. - Видите царапины на полу: тут перетаскивали что-то тяжелое. Ага! - воскликнула она, указывая наверх. - Они еще что-то подвешивали под потолок.
      Затем она продолжила копаться в сгнивших тряпках, осколках магических камней, маленьких косточках, обнаружила котелок с дырявым дном и, к великому удивлению, два многогранника - точно такие же Джил и Минальда находили в Убежище.
      Руди осмотрел пятна и царапины на стенах.
      - И, что интересно, - заметил он, оборачиваясь в ту сторону, где к раскопкам Джил присоединились Ингольд и Минальда, - пока нам не попалось ни малейшего клочка бумаги.
      - Чего тут странного? - пожал плечами Ингольд. - Им потребовалось немало времени, чтобы соорудить дверь. Трещина на потолке в первой пещере вся покрыта копотью.
      - А то, что не сожгли тогда ради защиты, - убежденно добавила Минальда, - сожгли позже, во время морозной зимы, чтобы хоть как-то согреться.
      - Это когда здесь набилось людей, как коров в загоне?
      - И кроме того, - бросила Джил через плечо, - разве ты, Минальда, сама не говорила, что записи собирали в библиотеке? А это значит, что их не уничтожили.
      - Но даже самая плотная бумага без специальной обработки или без заклинания не сохранится три тысячи лет, - покачал головой Руди.
      Джил внезапно присела на корточки, взгляд ее серых ледяных глазах стал задумчивым.
      - Бумага?
      Руди углубился в размышления.
      - А что еще? Пергамент? Материя? Пластик?
      - А видеозапись? - мягко подсказала Джил.
      - Видеозапись!
      - Что такое "видеозапись"? - спросила Альда.
      Внезапно заговорил Ингольд, его голос дрожал от возбуждения.
      - Это не тот... материал, на котором ваши люди записывают разные картинки, а потом ставят его на другое устройство и вызывают их изображения? Ты, Руди, мне об этом рассказывал...
      Джил повернулась, все еще сидя на корточках, и протянула руку с многогранником.
      - Вот именно, - спокойно произнесла она. - Видеозапись.
      Ингольд издал совсем не подходящий Архимагу крик восторга, бросился к Джил и обнял ее вместе с кристаллом.
      - Что такое? - воззрился на них Руди. А затем наконец и до него дошло. - Пресвятые угодники!..
      Волшебник помог Джил подняться. Они бросились друг другу в объятия и смеялись, как два восторженных идиота, радуясь своему открытию. Джил наставительно обернулась к Руди:
      - Вот потому-то в комнатах рядом с лабораториями или с мастерскими и стоят эти столы для кристаллов. Чтобы в любой момент можно было ознакомиться с тем, что на них записано.
      - Точно! - взревел Руди, заражаясь ее энтузиазмом. - Господи, Джил, да ты просто гений!
      Он с размаху обнял ее и крепко поцеловал в губы. А затем повторил то же самое и с Минальдой.
      - Проклятье, в Убежище столько магов... должен же найтись кто-то, кто сможет заставить эту штуку заработать!
      Затем они заговорили все одновременно, перебивая друг друга: Джил и Руди объясняли Минальде основы теории видеозаписи, Ингольд размышлял о связи столов и кристаллов, а Джил проклинала собственную глупость за то, что не додумалась до этого раньше. На какой-то миг, охваченные чувством совместной победы и зародившейся надеждой, они забыли о мрачном будущем, да и о прошлом тоже. Словно не было у них за плечами ни расставаний, ни опасностей, ни потерь.
      И вдруг они застыли как вкопанные. У входа в пещеру молчаливой тенью, четко вырисовываясь на фоне света, проникавшего внутрь сквозь сеть ветвей, застыл незнакомец, судя по силуэту - Белый Всадник.
      Ингольд концом посоха остановил руку Джил, потянувшуюся к мечу, и в тот же самый момент другой рукой успел схватить Руди за запястье.
      - Нет, - сказал он спокойно, - если бы Всадники захотели нас убить, мы бы не успели их увидеть.
      Довольно долго загадочный силуэт не двигался. Холодный отраженный луч дня скользнул по косичкам цвета слоновой кости, когда он наконец повернул голову, словно леопард, сидящий в засаде. Легкий ветерок зашевелил ветки деревьев и взъерошил волчьи шкуры, которые были на нем.
      Затем он сказал:
      - Мой народ прав. - Веселый, ясный голос показался Джил очень знакомым. - Они говорят, что нужно быть отважным человеком, чтобы подружиться с мудрецом. Похоже, так оно и есть.
      - Ледяной Сокол! - воскликнула Джил.
      - Твой народ прав, - невозмутимо подтвердил Ингольд; в его глазах заплясали радостные огоньки. - Похоже, что охранный талисман, который я тебе дал, не сослужил доброй службы, ибо из-за него Стюарт Алкетчский пытался убить тебя. Рад, что его попытки окончились неудачей, - как всегда бывает с теми, кто пытается исподтишка убить Всадника.
      Ледяной Сокол вошел в пещеру. Он был худ, как изголодавшийся волк, но все равно оставался тем же надменным и слегка высокомерным капитаном королевской стражи, которого Алвир когда-то послал с донесением в Алкетч.
      Он обратился к Джил:
      - Судя по твоему восторгу, гвардейцы держали пари на немалые деньги на мое возвращение?
      - Ни единого медяка не поставили, - расплылась в улыбке Джил. - О тебе все давно позабыли.
      Ледяной Сокол изобразил на лице тревогу.
      - И кто же занял мою койку?
      Джил с сожалением покачала головой.
      - Все отказались от нее. Даже после того, как Янус поклялся всеми святыми, что ее обкурили дымом.
      Другой человек, не столь высокомерный, наверняка бы сейчас расплылся в улыбке. Но все равно, по его глазам Джил видела, что Ледяной Сокол рад ее видеть.
      - А что это такое? - Ледяной Сокол указал на огнемет.
      Руди не спеша навел огнемет на дальнюю стенку и выпустил столб пламени, который отскочил от стены, оставив на ней большое обугленное пятно.
      - Не хватает точности, - пожал плечами Ледяной Сокол.
      Он повернулся к Ингольду, оставив возмущенного Руди подыскивать слова, чтобы выразить свое негодование.
      Когда, они покинули пещеру, ветер уже стал ледяным, он обжигал им лица и обрушивал с неба снежные заряды. Под его порывами маленькие косточки, вплетенные в длинные косички Ледяного Сокола, начинали негромкий перестук. "Прокипяченные и очищенные, - подумала Джил, - они определенно напоминают..."
      - Это человеческие кости?
      Глаза Ледяного Сокола казались серебристыми на смуглом обветренном лице.
      - Когда я стал гвардейцем, - проронил он, - я поклялся, что стану цивилизованным и буду сражаться честно, как положено цивилизованным людям. Это кости человека который наткнулся на меня, полумертвого, после того, как наш цивилизованный друг Стюарт Алкетчский... расстался со мной. Я попросил этого человека дать мне воды, а он снял с меня сапоги и плащ. - Ледяной Сокол пожал плечами. - Потом меня нашли и вылечили мои братья и сестры, дикари из племени Белых Озер. Какое-то время я кочевал вместе с ними, хотя на равнинах эти люди и считаются врагами моего народа. Они-то и помогли мне вернуть мой плащ и сапоги.
      Порыв ветра вновь застучал костями в его волосах.
      Джил остановилась и прислушалась, уловив сквозь возрастающий вой ветра посторонний звук.
      - Это что, гром? - спросила она.
      Теперь и остальные услышали слабый низкий гул, который подпевал завываниям ветра на басовой ноте. Тонкий свист налетевшего шквала заглушил его, но затем рокот зазвучал опять, его даже скорее можно было почувствовать в вибрации воздуха.
      Ингольд натянул на голову капюшон.
      - Полагаю, - спокойно сказал он, - это барабаны Армии Алкетча. Сейчас они, наверное, еще высоко в горах, а завтра должны появиться в Убежище.
      * * *
      Джил не знала, как поздно закончилось празднование по случаю возвращения Ледяного Сокола, она даже не знала, что сейчас, - ночь, или уже настало утро. Время в Убежище не имело значения, а сюда, в скрытые нижние уровни, не доносился даже топот ног ночного или дневного караулов.
      На черном каменном столе перед ней лежали две груды кристаллов, холодно-серые многогранники, сделанные из того же материала, что и вставки в центре столов, по форме и размерам они напоминали мерцающие камни. И почему она раньше не обращала внимания на это соответствие?
      Джил взяла наугад кристалл из горки побольше и, вздохнув, нацарапала цифру четырнадцать на восковой табличке, лежавшей у нее под рукой. После этого положила кристалл перед собой, накрыла его обеими руками и спокойным тоном повторила заклинание, которое сообщила им Минальда, слова, открывавшие библиотеку. Когда Джил наклонилась вперед, чтобы взглянуть в засветившуюся в центре стола вставку, острые углы многогранника врезались ей в ладонь.
      Сначала она ничего не увидела, кроме собственной огромной тени да тусклого отражения света единственного мерцающего камня, который она захватила с собой. Ее обступили темные стены наблюдательной комнаты. Джил прогнала из головы все посторонние мысли, так ее учил Ингольд, и, уставившись в сердцевину кристалла, ждала.
      Далеко внизу что-то сверкнуло яркой вспышкой, которая вдруг превратилась в солнечные блики на воде. Она увидела корабль, каждый дюйм которого был разукрашен замысловатой резьбой. Корабль медленно плыл, под тяжестью собственной позолоты глубоко погрузившись в воду. Весла ударили по воде, и солнце резануло Джил по глазам. Цвета казались ослепительными. Птицы с ярким оперением с шумом вылетели из зарослей лотоса, густо покрывавших заболоченные берега. Корабль повернул и аккуратно причалил к лестнице - из розового с черными прожилками мрамора.
      В жуткой тишине на лестнице было заметно движение среди обнаженных по пояс загорелых мужчин и женщин в ожерельях и нагрудниках, усыпанных драгоценными камнями. На лагуну налетел легкий бриз и пробежал рябью по тонким кружевам воланов и оборок легких дымчатых юбок, растрепал раскрашенные во все цвета радуги локоны слуг, которые несли стул. Мебель в таком же стиле они с Минальдой обнаружили в одной из самых древних кладовых Убежища.
      Джил не могла понять, что это: доклад, хроника, учебник или вступительная глава какого-нибудь романа, не имела ни малейшего представления о времени и о возможном историческом контексте. Но она сумела заглянуть в прошлое.
      Из корабля высадился надменный аббат, на краях его легкой белой набедренной повязки были золотом вышиты кресты - символы веры. На холеных руках, в ноздрях и мочках ушей сверкали драгоценные камни. Джил заметила, что, хотя голова аббата и была обрита, у остальных длинные волосы были убраны в замысловатые прически, украшенные перьями, цветами и драгоценностями, наподобие той, что Минальда делала в официальных случаях. Церемония явно вызывала скуку, и Джил заметила, что те, кто в ней участвовал, начинали или флиртовать друг с другом, как только аббат отворачивался, или же украдкой рассматривали наряды соседей.
      Она припомнила слова Джованнин, сказанные во время беседы в огромном темном Святилище: "Я слышала, что люди прошлого были порочными, преисполненными гордыни, к тому же занимались мерзкими делами..." Человек в отороченной золотистой парчой шелковой набедренной повязке достал гребешок для бровей из слоновой кости и с минуту приводил себя в порядок, смотрясь в круглое зеркальце. Юноша, чьи выкрашенные в синий цвет волосы украшали лилии, послал аббату воздушный поцелуй. Солнце сверкало на водах лагуны; среди развешанных вдоль берега на мраморных колоннах гирлянд летали попугаи.
      За колоннадами, миртовыми деревьями и кустами роз Джил заметила горы, голубые и близкие, покрытые тонким кружевом снега...
      Эти горы она уже видела раньше.
      Но где?
      Правда, эти деревья, здания и башни... Но все равно, чувствовалось что-то очень знакомое... воспоминания о рухнувших обгорелых стенах, о назойливой и вкрадчивой гнилостной вони. Может быть, эти горы мелькнули у нее перед глазами, возвышаясь над руинами разграбленного Гая?
      Нахмурившись, Джил перевела глаза с кристалла на стол, и яркие картины исчезли.
      Долгое время она сидела уставившись в темноту, которая, казалось, давила на нее со стен тесной комнаты.
      "Это совсем не то, что мы ожидали, - ошеломленно сказала она сама себе. - Мы должны были обнаружить древние записи, где черным по белому написано, или, как в данном случае, показано в цвете: Ответ по теме "Как одолеть Дарков?" (См. Секретное оружие, Приложение А.)
      Но, конечно же, все это глупость. После того как напали Дарки, цивилизация, вполне возможно, утратила секрет записи на кристаллах. Некому было вести архивы после прихода Мрака..."
      Джил обхватила руками голову, ее пальцы утонули в жесткой непослушной шевелюре, кожей головы она почувствовала холод ладоней.
      "А какое мне дело? - спросила она себя, скорее просто риторически, так как и сама прекрасно знала ответ на этот вопрос. - Менее чем через десять дней я покину эту чертову вселенную со всеми ее тайнами и навсегда о ней забуду".
      Мысль об отъезде неожиданно наполнила ее смутной томительной печалью. Джил поборола мимолетное желание уткнуть лицо в руки и заплакать. Вместо этого она взяла угольную палочку, отметила "номер четырнадцать" на основании кристалла и нацарапала на табличке: "14-религ. церемон. Гай?"
      Тяжелый труд как новокаин для души?
      Услышав шорох, Джил оглянулась и в узком проеме двери увидела Руди.
      - Ну что... нашла что-нибудь? - нерешительно спросил он.
      Вместо ответа Джил швырнула об стенку палочку, которой царапала на восковых дощечках.
      - Ничего, - прошептала она, - ни черта. Нет ни одной записи, сделанной после нападения Дарков.
      Руди помолчал. Он тоже надеялся найти ответ, как в энциклопедии, по системе перекрестных ссылок: "Спасение мира, см."
      - Господи, Руди, что нам делать?
      - Что делать... - В его голосе звучала горечь. - Мы должны свалить отсюда, прежде чем упадет топор. Мы однажды уже собирались так сделать, помнишь?
      - И никогда не узнаем? - спросила она.
      Руди закрыл глаза, в его душе шла борьба боли с цинизмом, единственным оружием, которое у него когда-то было.
      - И никогда не узнаем, - подтвердил он спокойно.
      ГЛАВА 7
      Громоподобное гудение больших, похожих на котлы, барабанов нарушило кристальную тишину над долиной Ренвет. И среди этого гула Джил разобрала высокий, как завывание ветра, нежный, тягучий звук рожков.
      Казалось, все мужчины, женщины и дети Убежища собрались перед этими черными стенами, покрыли склон холма и окрасили черным снег на нижнем лугу. Колышущееся озеро людей разливалось за цепочкой королевской стражи, личными войсками Алвира, за полками Церкви, а также длинными беспорядочными рядами геттлсандских Всадников. Время от времени, как рябь по воде, от центра к краю разбегались всевозможные слухи и предположения. И только в рядах королевской стражи, у самой нижней ступеньки Убежища, царило безмолвие.
      Наконец Ингольд, сидевший у ног командира королевской стражи Януса, встал и отложил желтоватый кристалл, в сердцевину которого он всматривался.
      - По моим прикидкам, их около трех тысяч, - сказал он, стряхивая снег с одежды.
      Янус ненадолго задумался.
      - Если не считать добровольцев, то у нас не наберется и вполовину столько бойцов. Даже с огнеметами мы едва ли сумеем всерьез им противостоять, если дело дойдет до драки.
      Ингольд ничего не ответил.
      Барабаны загрохотали громче, их мерный ритм, казалось, проникал до мозга костей; из леса показались первые сверкающие ряды армии Алкетча. Войско выползало из-за деревьев, подобно золотой змее, сверкая копьями, шеренга за шеренгой - изможденные, мрачные мужчины, которые пробились сюда из-под затопленных руин Пенамбры, через сотни миль трескучего мороза, через неспокойные опасные районы. В толпе родился приветственный возглас, который подхватили все встречающие, и крик восторга эхом отразился от плоских стен Убежища.
      Джил вынуждена была признать, что у них был достаточно бравый вид, у этих суровых, мужественных воинов под яркими разноцветными знаменами, а грохот барабанов и накатывавшие волнами переливы рожков могли разгорячить самую холодную кровь. Но она заметила, что Ингольд не принимал участия в общем ликовании, а отряды Пенамбры и Геттлсенда хранили молчание.
      Как жеребец, отвечающий на пронзительное ржанье другого жеребца, на подступе к воротам Убежища заиграли рожки. Взглянув наверх, Джил увидела, как в отдалении, выстроившись в иерархическом порядке под черным бархатным навесом, словно шахматные фигурки перед началом матча, появились Алвир, Минальда, принц Алтир Эндлорион, Майя и Джованнин. Холодный яркий свет дня искрился на золотых вышивках их знамен, опалах, сапфирах и жемчуге, украшавших их официальные одежды.
      Отзвучали последние ноты приветственной песни рожков. Умолкли барабаны. По взрыхленному снегу заскрипели подковы, и от первого ряда отделился всадник на белом коне. Джил со спины узнала молодого изящного посланника, который пытался убить Ледяного Сокола, посла Стюарта из Алкетча, облаченного в золотую кольчугу. Спешившись, он почти пополам согнулся в глубоком поклоне.
      - Милорд, миледи, - весело и живо произнес посланник, - приветствую вас от имени императора Алкетча.
      Минальда сделала шаг вперед; как созвездие в туманном небе, на ее волосах сверкнули опалы. С уверенностью, какую только можно было изобразить в тесном парчовом костюме, рядом с ней топал Тир, держась розовой пухлой ручкой за руку матери.
      Голос Минальды ясно прозвучал в тишине:
      - От имени моего сына Алтира Эндлориона, владыки Убежища и повелителя и наследника королевства Дарвет, я приветствую вас и в вашем лице вашего дядю, императора Юга и Правителя Семи Островов. Добро пожаловать в наше королевство и в эту крепость.
      Стюарт опять поклонился. Еще один мужчина - высокий, но более плотный, чем посланник, спешился и бросил поводья стоявшему на коленях конюшему. Затем сделал шаг вперед и в свою очередь отвесил почтительный поклон.
      - Нижайше благодарю за ваше приветствие, миледи Минальда, - хрипло сказал он. - Я командор Ваир На-Шандрос из Имперского рода Кхирсрита, и я приветствую вас от имени главы нашего рода, Лирквиса Фарда Эзриноса, императора Алкетча и принца Семи Островов, чье имя и чьи предки известны от Белого до Черного Берега и на всех островах океана. Я назначен командующим этим походом... ваш покорный слуга.
      Распрямившись, он оглядел стоявших на крыльце своими холодными, медового цвета глазами, которые можно было назвать какими угодно, но только не покорными. Как и у Стюарта из Алкетча, у него была смуглая кожа; Джил подумала, что он больше похож на араба. Левая его рука лежала на инкрустированной бирюзой рукоятке меча. Правая же оканчивалась обрубком цвета слоновой кости, оборудованным двумя посеребренными крюками. Металл тускло блеснул в свете холодного дня, когда он представлял третьего мужчину, возглавлявшего войско.
      В отличие от темнокожих членов императорского рода, этот человек был светлокожим; судя по цвету бровей над зелеными глазами, прежде чем присоединиться к Церкви и побрить череп наголо, он обладал рыжей шевелюрой. Так же как Джованнин и Майя, он носил белоснежные доспехи Церкви. Ваир представил его как Пинарда Сариона, старшего инквизитора армии Алкетча.
      Джил услышала, как в задних рядах кто-то пробормотал с сильным северным акцентом:
      - Ага, прибыл проверить, все ли мы придерживаемся истинной веры!..
      - Покуда мы будем сражаться за них, - ответил ему хриплый голос Гнифта, - им плевать, даже если мы поклоняться палкам или пустым бутылкам. Так что можешь пока спать спокойно, душка Кальдерн, - добавил он не без лукавства.
      - Плевать я хотел на твои палки с бутылками! Уж коли они станут есть нашу кашу, то пусть лучше помалкивают.
      - Верно, - согласилась Мелантрис. - Но держу пари, ты от них этого не дождешься. На что поспорим?
      Ставки были сделаны - Джил давно уже поняла, что гвардейцы спорят на что угодно при первом удобном случае. А в это время на ступеньках Убежища Алвир, выглядевший как Люцифер в выходном наряде, продолжал рассыпаться в любезных приветствиях. Ваир, кажется, был не в восторге оттого, что его люди должны стать лагерем в полутора милях от Убежища, но Стюарт учтиво улыбнулся и сказал:
      - Разумеется, это не относится к личной охране, слугам и членам войскового штаба, не так ли? Прошу простить, что первым упомянул об этой мелочи, ибо вы, несомненно, намеревались сказать об этом сами.
      - Несомненно, - подтвердил Алвир со столь непоколебимой учтивостью, что Джил невольно вспомнила старую басню про юного спартанца и лисицу.
      Стюарт вознамерился проверить, как далеко ему позволят зайти.
      - Надеюсь, это не затруднит доставку нам дневного рациона? Полагаю, что вы все продумали заранее?
      - Это нам еще предстоит обсудить, - любезно пообещал ему канцлер.
      Ваир На-Шандрос кого-то окликнул, и один из офицеров поспешил оставить строй. Ваир выпалил ряд приказов на певучем южном наречии, офицер, низко поклонившись, удалился. Через мгновение вновь зазвучали барабаны, ряды двинулись, следуя за человеком, которого Алвир назначил проводником. Золотой солнечный свет сверкал на копьях колонн.
      - Увечье милорда Ваира не позволило ему преуспеть на избранном военном поприще, - пояснил Стюарт, в то время как все стоявшие на ступенях наблюдали за командором. - Но пробыв несколько лет градоправителем Кхирсрита, а затем возглавив отряд, посланный на усмирение мятежа в городе, он приобрел достаточно опыта, чтобы возглавить этот поход. - Его изящные смуглые пальцы теребили отделку экстравагантных перчаток. - Однако именно я официально считаюсь главой войска, и именно со мной вам предстоит обсуждать окончательные условия союза, который вы желаете заключить с моим дядей.