Рационалисты и теранцы группами стояли у стены, и вся равнина была превращена в стоянку флаеров, флайциклов и повизгивавших и почесывавшихся ку-па. Неподалеку стояла толпа запыленных, примитивно одетых теранцев, удивленно таращившихся на флаеры, на грузовик Юмолли Дарм и на изящные смертоносные очертания челнока Даалы. От их группы отделились две фигуры и бегом бросились к Хэну и Чуи - оборванные, грязные, в копоти и крови. Хэн узнал в них Люка и Лею. - Хэн! - крикнула Лея и бросилась в его объятия, прижавшись лицом к его рубашке и оставляя на ней громадное грязное пятно. Взглянув ей в лицо, он понял, что и сам небрит и грязен после последнего взрыва защитных экранов, едва не прикончившего "Сокол" за мгновение до того, как появились Даала и ее флот. - Лея! - они обнимались словно дети, у Хэна возникло идиотское желание закружиться с ней в танце. - Адмирал Ларм... - начала она. - Превратился в космическую пыль, - закончил Хэн. - Его флот отправился назад на Антемеридиан отслужить по нему поминальную службу. Не думаю, что они вернутся. - Ты знаешь, что случилось? - Более чем. Эпидемией охвачены три четверти сектора, и, похоже, нет никакой возможности ее остановить. Ребята из медцентра говорят, что это очень напоминает Семя Смерти... - Это и есть Семя Смерти, - к ним подошел Люк, тяжело опираясь на палку, одетый в такую же подбитую мехом жилетку и свободный плащ, что и теранцы. - И... и тсилы-хранители согласились послать часть своих представителей в медицинский центр сектора, чтобы установить их в прибор, который уничтожит дрохов. С помощью разумных кристаллов-"призраков" несложно будет уничтожить дрохов, где бы они ни были. Все, что они просят взамен, - чтобы мы вернули все кристаллы-"призраки", когда-либо вывезенные с планеты и запрограммированные. - И как ты собираешься объяснять это "Лоронару"? - Я собираюсь объяснить, - сладким голосом проговорила Лея, - что, если они не станут сотрудничать с нами, вся история об эпидемии станет всеобщим достоянием, после чего последуют санкции, после которых им придется забыть о своем бизнесе. - Недурно, - рассудительно кивнул Хэн. - Как только Хранители смогут оказаться за пределами планеты, - спокойно сказал Люк, - не думаю, чтобы у "Лоронара" остался хоть какой-то рынок для "игл". Управляемые модули работали лишь потому, что центральные контроллеры воспроизводили вибрацию самих Хранителей. Но даже после перепрограммирования порабощенные "призраки" будут знать голоса Хранителей и подчиняться им, своим... своим собратьям, своим вторым "я". Живым кристаллам, населявшим эту планету с момента ее возникновения. Даже в сумеречном свете гористый контур на горизонте сверкал. - Они знали о дрохах, - продолжал Люк, обращаясь к Лее. - Они узнали о них сразу же, как только гриссматы завезли их на планету, чтобы уничтожить политических ссыльных. В течение семи с половиной столетий они делали все возможное, чтобы не дать дрохам покинуть планету. Они вторглись в сны проповедника Тераса и его последователей, принимая любые формы, какие только могли здесь обнаружить, в которые те могли бы поверить, и внушая им, что они должны сделать так, чтобы ничто крупнее "Клинка" не могло взлететь с планеты. Любой более крупный корабль имел бы достаточную защиту для того, чтобы предохранить дрохов от излучения. Но на самом деле ничто не заставляет запрещать доставку сюда крупных грузов. Кроме того, здесь, глубоко в горах, есть залежи минералов, металлов и камней, которые можно отправлять с планеты в количествах в общем-то небольших, чтобы защита их пропускала, и вместе с тем достаточных, чтобы обеспечить себе сносное существование. - Что вполне меня устраивает, - вмешалась Юмолли Дарм, пробегая мимо вместе с Арвидом и его тетей. - Собственно, этот бизнес с "призраками" никогда мне не нравился. Чересчур хрупкие, те, у которых хороший цвет, слишком далеко в горах, и даже от ящика или двух меня в дрожь бросало. Этот теранский Слухач Бае уже организует разведывательную экспедицию, вместе со мной и Арвидом. Она поспешила дальше. Арвид махнул рукой Люку и тоже побежал к грузовику, стоявшему в некотором отдалении от стен орудийной башни. Лея бросила взгляд на челнок, затем снова вопросительно посмотрела на Хэна. - Старая знакомая, - сухо сказал Хэн. - Она появилась в последнее мгновение и помогла нам выбраться из передряги. Она хочет с тобой побеседовать и получить от тебя некоторые гарантии. - Хорошо, - кивнула Лея. Потом обернулась. - Люк? Люк с Лигеусом стояли среди теранцев, обмениваясь рукопожатиями с теми, кто нашел Люка в пустыне, идя вслед за голосами, звучавшими в голове Слухачей, и прощаясь с рационалистами, Булдрумом Касло, его домовладельцем и тетей Джин. Люк огляделся по сторонам, и Лигеус сказал: - Мы лучше пойдем. Люк. Я уже запустил орудийную башню. Очень скоро с планеты снова будет невозможно взлететь. Видя, что Люк все еще колеблется, он мягко добавил: - Думаю, больше ты ничего здесь сделать не сможешь. "Так близко, - в отчаянии подумал Люк. - Так близко. Если бы я только мог ей сказать...". "Какую бы тьму ни ниспослал мир..." Он вспомнил ее глаза, среди пирамид на Йавине IV, в закатном свете солнца. Вспомнил боль в ее голосе, ее последние слова: "Мне нужно пройти собственный путь..." Что я могу ей сказать, не причинив ей еще большей боли? - Не могу, - тихо сказал Люк. - Ты прав. Он повернулся и двинулся следом за сестрой и Хэном, дроидами, Чубаккой и Лигеусом к челноку. По крайней мере, мрачно подумал он, у него будет еще повод вернуться на эту планету чтобы доставить назад Хранителей, после того как будет закончена операция по уничтожению дрохов, чтобы вернуть на планету остатки синтдроидов и "игл", освободив плененные внутри них кристаллы. Чтобы узнать все, что можно, о Силе, о том, как понимают ее тсилы, и об этой странной цивилизации живущих вне времени разумов. Но они всегда будут его удивлять. Он остановился у подножия трапа, бросив последний взгляд на холодное солнце, на сияющие в сумерках звезды, на обветренное дно высохшего моря, на пустыню из разноцветного стекла, на прозрачные башни тсилов. "У нее свой собственный путь", - говорил Лигеус. И он был прав. Куда бы она сейчас ни отправилась, подумал Люк, он не смог бы последовать за ней. Единственный путь в орудийную башню или из нее лежал через стену. По веревке быстро спускался теранец, в темно-красном плаще, с закрытым серой тканью лицом. "Тот самый, что бросал гранаты во время первою увиденного им сражения", - подумал Люк. Когда стройная фигура достигла земли и направилась к грузовику Юмолли Дарм, он увидел висящий на тяжелом кожаном поясе лазерный меч, длинные каштановые волосы; она откинула ткань с лица, и сердце его подпрыгнуло в груди. Она повернулась, стоя на другой стороне посадочной площадки, у подножия трапа грузовика. Она всегда знала, что он на нее смотрит, так же как и он знал, что взгляд ее глаз направлен на него. Они долго стояли молча. Она - у порога своего долгого пути, подумал Люк, а он - у начала своего. Он поднял руку. "Прощай". Плечи ее расслабились, и он ощутил, как напряжение покидает ее, вместе со страхом, что он пересечет открытую площадку и разбередит все еще свежие раны, заключив ее в объятия. Все это было уже в прошлом. В тишине он прочитал ее мысль: "Прошу тебя, пойми". Я понимаю. Она подняла руку, и он ощутил ее улыбку.
      * * *
      Антигравы челнока работали столь плавно, что им даже не пришлось пристегиваться при старте, хотя, едва корабль пришел в движение, Люк понял, что ему лучше сесть. Он ускорил шаг, догоняя Лигеуса, направлявшегося в переднюю кабину. Он знал, что философ прав. "Доверяй своим инстинктам", - говорил Оби-Ван, и, как ни удивительно, едва Лигеус заговорил о любви и свободе, он больше не сомневался в том, что подсказывает ему его инстинкт. Впереди было еще очень много времени. Сейчас он шел следом за Лигеусом и дроидами на корабль. Р2Д2 катился молча, а СИ-ЗПИО увлеченно делился пережитым: - Трудно даже передать, сэр, сколько нам пришлось пережить! Помимо рокового стечения обстоятельств, уже самих по себе столь тяжелых, мы были предоставлены сами себе. Вы подумайте, далеко в космосе. И Р2Д2 то и дело втягивал меня в какие-то сомнительные предприятия, на которые ни астродроид, ни робот-секретарь совершенно не запрограммированы. Воистину, сэр, я терялся, но был вынужден действовать абсолютно не в соответствии со своим назначением и возможностями! Лигеус сочувственно кивал и неожиданно понимающе улыбнулся. Они шагнули в салон, и рыжеволосая женщина в сером, сидевшая возле иллюминатора, за которым открывался величественный вид, поднялась с кресла. - Ваше превосходительство, - обратилась женщина к шедшей впереди Лее. Неожиданно она замолчала, словно прикованная к месту; кровь отлила от ее лица, и вместе с ней словно исчезло то сухое, жесткое выражение, которое казалось его неотъемлемой частью, словно череп под кожей. Люку показалось, что на него смотрит совсем другое.лицо. Лицо девушки, почти неузнаваемое. Лицо неистового мечтателя, покрытого шрамами кинжалов из его грез. Словно не веря себе, Даала прошептала: - Лигеус? Он смотрел на нее, словно на привидение, но ни одно привидение не могло вызвать столько радости ни у одного человека: - Даала? Они шагнули друг другу навстречу - и остановились, словно теперь, когда их пути пересеклись, они боялись дотронуться друг до друга. Даала первой протянула руку, коснувшись Лигеуса. - Каким... - голос его дрогнул. - Был ли добрым твой путь? - Длинным, - ответила она голосом девушки, гордой мечтательницы, все еще слышимым сквозь сражения и годы. Люку показалось, будто смерть покинула ее глаза, и в них вспыхнула давно забытая жизнь. - Он был долгим. И порой жестоким. А твой? - Долгим. Она погладила его по небритой щеке. - Мне не хватало тебя, Лигеус, - тихо сказала она. - Мне так тебя не хватало... Может быть, это звучит глупо, но мне так не хватало кого-то, с кем можно было бы поговорить. Лигеус тоже провел пальцами по ее щеке, коснулся медных волос. Из них двоих она всегда была сильнее, подумал Люк, глядя на них. И, зная это, именно он позволил ей пройти ее собственный путь. Их губы встретились, сначала слегка, боязливо, затем слились в глубоком поцелуе, словно в последний или, наоборот, в первый раз. Она обхватила его руками, несколько неуклюже из-за стеснявшей движения формы, а он прижал ее к себе. Казалось, все остальные в кабине перестали существовать - и Лея, и Хэн, и Чуи, и дроиды, и Люк, - а вместе с ними перестали существовать прошедшие двадцать лет. Никто в кабине не удивился, когда Даала и Лигеус, не говоря ни слова, вышли из кабины, держась за руки. - Похоже, ваша беседа переносится на более позднее время, - заметил Хэн, садясь рядом с Леей на черный кожаный диван. Лея вздохнула и положила голову ему на плечо, ощущая невероятную усталость. - Похоже, да. Он обнял ее, и руки его показались удивительно сильными и твердыми сквозь грубую ткань ее рубашки. От него пахло потом и горелой изоляцией; шершавый подбородок царапал ее висок, и горячее дыхание согревало кожу. Ей ничего больше не хотелось, кроме как оставаться рядом с ним, медленно погружаясь в сон. Люк смотрел в иллюминатор на тонкий желтый след грузовика Юмолли Дарм, взлетавшего с планеты. "С ней ничего не случится, - подумал он. Ему казалось, будто он смотрит вслед ловчей птице, которую после многих лет службы хозяин отпускает на волю. - Ей хватит здоровья и сил. Когда-нибудь она найдет свой путь к Силе, к свету". Он почувствовал странную легкость, умиротворенность и свободу. Голубое небо превратилось в черный, усеянный звездами космос. Стали видны очертания кораблей флота, похожие на серебристые подвески на черном фоне, - мир, к которому он стремился с восемнадцати лет, когда смотрел в небо над Татуином. Она освободила его, подумал он, позволив ему отправиться по его собственному пути, куда бы этот путь ни вел и где бы ни суждено было ему завершиться. Он услышал за спиной тихие шаги, зная, что это Лея, еще до того, как ее руки легли ему на плечи. - С тобой все в порядке? - обеспокоенно спросила она. - Да, - тихо ответил Люк. - Со мной все в порядке.