Глава 17

Под хмурым небом лежали остатки цитадели Сураклина. Многочисленные лужи покрылись льдом, снег припорошил стылые камни. Снега тут было немного, хотя окружающие холмы были покрыты настоящими снеговыми шапками. Словно бы зима сама избегала приходить в это проклятое место. Джоанна, ковыляя вместе с Антригом под одной накидкой, подумала, что так, возможно, будет выглядеть ад после Судного дня, когда посланные в ад исчезнут из него, Сатана будет уничтожен, а всякое упоминание о зле будет выжжено неугасимым пламенем Божьего гнева. И так вот останутся только несколько камней.

Вдруг Антриг остановился и принялся с беспокойством озираться по сторонам.

— Ну как, неужели ни чего не чувствуешь? — прошептал он.

Джоанна на всякий случай кивнула, зато вовсе не совсем хорошо понимала, что же она должна чувствовать. Она чувствовала себя опустошенной, понимая, что опять началась утечка жизненной энергии. Но теперь к этой меланхолии прибавилось еще какое-то чувство беспомощности, неспособности сопротивляться. А чему, собственно, они теперь должны сопротивляться?

— Он ослабил всю материю, — прошептал Виндроуз. — Теперь я понимаю, в чем тут дело. Просто тот самый пузырь поддерживается лишь благодаря работе компьютера, который тратит на это нашу энергию. Но только этот пузырь непостоянен, он все время изменяется. Впрочем, изменяется и вся наша вселенная, — говорил маг шепотом, точно боялся, что громкий голос сделает что-то непоправимое. Налетавшие порывы ветра яростно трепали их одежду и волосы.

Вдруг ее глаз уловил нечто подозрительное. С бьющимся сердцем девушка повернулась в ту сторону. Ей показалось, что возле одной ямы она видела нечто необычное, но теперь там не было ничего, кроме груды оплетенных сухой травой камней. Но неужели там должен быть…

Джоанна всеми силами заставляла себя оторвать взгляд от этого места и больше туда не смотреть. Это теперь было похоже на головоломку с кое-какими отсутствующими деталями, хотя было непонятно, что же мешало восстановить полностью всю картину.

— Да, — пробормотал Антриг, — конечно же, и здесь эти чудовища.

— Черт с ними, — несмотря на ветреную погоду, по лицу Кериса катились крупные капли пота. В руке послушник сжимал выхваченный из ножен меч. Только глаза его были какими-то странными — пустыми, ничего не выражающими.

— Там что-то в яме, — голос Антрига звучал уверенно. — В самой глубокой комнате, там находится центр его силы. И тогда становится очень легко заметить что-то, что доселе было невидимым, как оно выглядит. Джоанна. Ведь ты уже примерно изобразила, что это такое. Дорогая моя…

Джоанна начала было объяснять Антригу, как действует компьютерная программа при запуске, но затем остановилась. Богатый опыт подсказывал ей, что если что-то неладно с компьютерами, то исправить это уже трудно, тем более если программа запущена. А программа тут была непростая — душа и сознание давно мертвого телом волшебника. Джоанна чувствовала в душе какую-то пустоту, ей ничего не хотелось делать. Но все-таки она знала, что любит этого человека, а ему сейчас, как никогда, нужна ее помощь. После того, как он не спал несколько ночей подряд, то выглядел, словно лошадь, которую галопом гнали по ухабистой дороге миль десять. И если же он в душе ощущал ту же пустоту, что и Джоанна, тогда ему нужно было помогать вдвойне.

Стараясь, чтобы ее голос не дрожал, девушка сказала:

— Но если мы найдем компьютер, то я запущу «жучка». После запуска в нашем распоряжении будет от пяти до десяти минут. Именно через это время все должно исчезнуть, исчезнуть ко всем чертям…

— Отлично, — Антриг внимательно осматривался по сторонам, его длинный нос ходил ходуном, точно у собаки. — Значит, у нас будет время удрать подальше, покуда этот пузырь лопнет. Но Джоанна, ты не можешь утверждать, что знаешь, как и какие именно программы первыми будут уничтожены в его машине. А вдруг что-то случиться, и твой «жучок» не сработает?

Джоанна сглотнула слюну. Она и так уже испытывала беспокойство, когда она думала, что какая-нибудь досадная случайность запросто может свести на нет все плоды их усилий.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Джоанна, — что ничего не произойдет?

— Я хочу сказать, — терпеливо проговорил маг, — что может случиться так, что пузырь лопнет, компьютер разрушится, но Сураклин не погибнет. Он только останется где-нибудь в Пустоте, в пространстве между разными мирами, не в состоянии попасть в какой-нибудь из них… Но рассудок его останется все же при нем. И он снова начнет поджидать подходящий момент.

— Боже мой, — прошептала девушка.

— Я к чему это говорю, — продолжал Антриг, — ты пустишь к нему в компьютер своего «жучка», а потом бежишь без оглядки. А я должен остаться, чтобы Сураклин точно не смог выжить. Я думаю, что это будет справедливо. Пойми, это в большей степени моя схватка.

— Нет, — твердо сказала Джоанна, — я ни за что не сделаю этого.

— Я почему-то так и подумал, — сказал Виндроуз хмуро.

Они с Керисом направились к яме. Постояв немного, Джоанна бросилась догонять их.

— Антриг… — еле слышно прошептал Керис.

Виндроуз повернул голову, чтобы заглянуть в глаза послушника. Керис глазами показал наверх, и чародей посмотрел туда. На самой вершине лестницы стоял и смотрел на них сверху вниз Сураклин.

Джоанна почувствовала, как земля начинает уходить у нее из-под ног.

Теперь Сураклин был кем угодно, но только не Гэри.

Там стояло тело Гэри, одетое в его голубые джинсы и рубашку, на ногах были привычные кроссовки, но сверху темнела большая накидка, какие обычно носили члены Совета Кудесников. Даже лицо, хотя на нем и сохранились все черты Гэри, было каким-то другим. Попадись такой в толпе, Джоанна точно не узнала бы в нем человека, которого она когда-то даже любила и была близка с ним одной душной лос-анджелесской ночью. Не осталось и следа той напыщенной самоуверенности, алчности и распутства, которыми отличался Гэри Фэйрчайлд. Странно, что чужой характер может изменить человека. Кроме тела и одежды, от Гэри не осталось ничего. Глаза, в которых можно было прочесть истинный возраст Сураклина, горели непримиримой ненавистью.

Но Сураклин постарался не показать своего гнева, зато улыбнулся как можно более приветливо.

— Ах, Антригус, — пропел он голосом, который совсем не был похож на голос Гэри.

Он наверняка специально исказил имя Виндроуза, произнося его на ласкательный манер. Возможно, он звал его в период ученичества.

— Ты прямо неуловим. Сегодня здесь, завтра там. Иногда мне казалось, что я так и не смогу добраться до тебя. Но я был уверен, что рано или поздно ты придешь сюда, придешь к себе домой… Детка, — он перевел глаза на Джоанну которая при упоминании клички, которой ее все время величал Гэри, передернулась. — Дитя, как ты считаешь, электричеством и в самом деле можно убить человека? Или только чудовище на болоте?

Джоанна негодующе затрясла головой, а Сураклин уже смотрел на Кериса.

— Ах, ты же моя кровь. Внучок.

— Как ты смеешь… — начал гневно послушник. — Ты же, ты…

В этот момент Антриг, метнувшись к Джоанне, повалив ее на землю. И в то место, где Джоанна только что стояла, вдруг ударила голубая молния. Земля задымилась. Керис, все внимание которого вылилось в выражение злобы к Сураклину, не был столь проворен. Молния ударила в землю прямо возле парня, и сухой ее треск заглушил полный боли крик Кериса. Конечно, Антригу никак нельзя было разорваться при всем желании и спасать всех. Джоанна, полуоглушенная, дышащая озоном, который напитал воздух, с удивлением вдыхала запах паленого мяса. Ей казалось, что взорвался сам воздух. Перед тем, как вскочить на ноги, Антриг прошептал ей:

— Скорее ползи в укрытие и позаботься о своей сумке.

Через некоторое время чародей отбежал в сторону, Джоанна даже не услышала хруста камешков и шелеста сухой травы под его ногами.

Несмотря на страх смерти, на потерю значительного количества жизненных сил, девушке вдруг захотелось приподняться и поспорить с Виндроузом, ведь дискета наверняка теперь уже не понадобится, если Сураклину удалось застигнуть их врасплох. Значит теперь…

Хватит хныкать, сказала она сама себе. Еще ничего не известно. Зажмурив глаза, Джоанна перекатилась за соседний камень, потом еще раз. Всякий раз она ожидала прицельного удара молнии, но его не последовало. Тяжелый полушубок мешал ей ползти, цепляясь за камни, острые осколки упивались ей в руки, один раз она сильно ударилась головой. От удара у нее поплыли перед глазами багрово-черные круги. Подняв голову, она посмотрела на Сураклина. Тот в этот момент вперил взгляд в землю, поскольку в лицо ему был нестерпимо яркий свет. Покуда Сураклин шарил рукой под накидкой, чтобы вынуть меч, Виндроуз уже наготове держа свой меч в руках, стоял футах в тридцати от него.

И вдруг Сураклин вытащил из-под накидки не что иное, как самый настоящий автомат.

Джоанна прикусила язык и губы, чтобы только не закричать. Антриг кошкой бросился на землю и покатился с мечом в руках к Сураклину, явно желая ударить по его ногам. Перед ним из земли ударили фонтанчики пыли

— Сураклин дал понять, что он вовсе не собирается шутить. Антриг нырнул под защиту громадного камня. И сразу ослепительный свет прекратился — Антриг перестал использовать заклятье. Конечно, свет помог ему, но это явно было только временным успехом.

— Но, дорогуша моя, — пропел Темный Волшебник, — клянусь тебе, что раньше ты был куда более проворен. Да, старость — не радость.

— Ничего, все стареют, — в тон ему отозвался Виндроуз, перекатываясь к следующему камню.

Он был уже на новом месте, но Джоанна готова была поклясться, что голос его раздавался все еще на старой позиции. Тоже заклятье? Может быть. Тут Джоанна вспомнила, что подобные штучки Антриг проделывал в одном постоялом дворе, чтобы заработать себе и своим спутникам на ужин. Но там, где он лежал, сухая трава уже начала дымиться — Сураклин упивался своей силой.

— Что ты, что ты, радость моя. Я и старость — вещи несовместимые.

Антриг тем временем уже добрался до каменной гряды, которая обозначала стоявшую тут когда-то стену. Он вжался в землю, стараясь, чтобы Сураклин не видел, где он точно лежит. Издалека Джоанна сумела различить, что зеленый рукав его кафтана теперь покрыт кровавыми пятнами, а по лицу струится пот. Издалека было заметно, что Антриг просто напряжен.

— Да, — сказал Виндроуз, — но неужели ты не понимаешь, что ты сделал с собой? Ведь ты теперь…

Растения под ногами Антрига снова задымились. Но они тут же погасли. Джоанна сообразила, что чародей наложил противозаклятье. Но надолго ли хватит его энергии?

— Конечно, я понимаю. Неужели я так похож на невменяемого, на сумасшедшего, который не знает, что творит? А что, это похоже на… на… а, вот Джоанна подтвердит тебе, что в ее мире это называется пластической операцией. Подумаешь, немного изменил свою внешность. Но внутри-то я все равно остаюсь самим собой. Ах, чего не сделаешь ради того, чтобы выглядеть помоложе. Нам всем свойственна сентиментальность. Но с этом пора кончать. Этот Фарос мне надоел. И его люди тоже. Впрочем, Сердик сам справится с этим делом. Но умом никто из них, конечно же, не отличается. Но мне это безразлично. Вижу, что и тебе невдомек, что я стал бессмертным.

— Да нет, ты стал похож на Бога Мертвых.

— Ерунда, — голос Темного Волшебника стал грубым и злым, интонация переменилась.

— Но Бог Мертвых вовсе не так уж бессмертен, — продолжал Антриг. — Он ведь мертв. И это понятно, ведь никто им не интересуется, никому он не нужен. Он даже самому себе стал противен. Конечно, ведь нормальное развитие обходило его. И даже воздух стал губителен для Бога Мертвых. Вот, посмотри на эти камни — они кажутся вечными, но потом все равно превращаются в песок. Сураклин ты не можешь это опровергнуть. Ты все равно обречен. Если ты станешь компьютером — вещью, которая состоит из железа, электричества и знаний, то ты уже ничего не сможешь желать. Ты не будешь развиваться. Да ты уже и сейчас не Сураклин. Нет, ты сейчас похож на эти… как их называет Джоанна… вспомнил, фотокопии. Ты сейчас есть бледный отблеск самого себя. Но ведь общеизвестно, что любая копия всегда хуже оригинала. Конечно, ты еще и разбавил свой разум умами тех людей, в чьи тела ты вселился. Но тогда какое состояние ты называешь бессмертием?

Вдруг с земли стала подниматься пыль, как будто бы подул сильный ветер. Но ветра на самом деле не было. Девушка зажала рот и нос, чтобы только не задохнуться, пыли было много, перед глазами ее стояла сплошная серая пелена. Вдруг налетевший порыв ветра отмел пыль в сторону, хотя воздух все равно еще не был чистым. И тут Джоанна, глянув на напряженное лицо Антрига, поняла в чем дело — он перебарывал удушающее заклятье, настланное на них Сураклином. Джоанна почувствовала, что там, где лежит Антриг, все еще стоит высокая температура — даже на расстоянии от камней исходил сильный жар. Компьютер в состоянии производить миллионы операций в секунду, и Джоанна невольно подумала, сколько же операций и мысленных комбинаций должен провести мозг волшебника, чтобы вызвать к жизни хотя бы одно заклятье. Сураклин превратился в компьютер, и Джоанна подумала, как должен работать разум Антрига, чтобы противостоять компьютеру.

— Сураклин, я очень долго просидел в Башне Тишины, — продолжал Антриг, — я рисковал жизнью, чтобы добыть себе свободу. Но ты по своей воле, сам, забрался в такую Башню, из которой тебе уже ни за что не выбраться.

— Ты там не устал, ученичек? — рассмеялся Темный Волшебник, — ведь сейчас получается, что ты старше меня. У тебя, наверное, и сил уже не осталось, а ты уговариваешь меня, подбиваешь неизвестно на что… Уж не хочешь ли ты, чтобы я сдался? Ты хитер — склоняешь меня к сдаче, но при этом знаешь, что победить меня не сможешь. Ты лучше побереги воздух, а то задохнешься. Или дым из тебя выйдет. А я постою и посмотрю, надолго ли тебя хватит. Интересно, на сколько еще заклятий хватит твоей изобретательности?

Руки Антрига непроизвольно дернулись, и Джоанна увидела, что лицо Виндроуза исказилось болью. Снова подул ветер, и девушка почувствовала, как пыль набивается ей в ноздри. И вдруг из большой лужи на выщербленной мостовой бывшего двора вырвался вихрь, роняя капли полурастаявшего снега с водой вперемешку, стал постепенно превращаться в воронку. Джоанна сразу вспомнила про электричество в поместье Сердика. Ветер, дувший в лицо, стал ослабевать, не удерживая напора вихря. Посмотрев на Антрига, Джоанна обомлела — он явно собирался сделать решающий рывок. Он что, сумасшедший? Ведь стоит ему только выйти из-под защиты камней, как он окажется беззащитен перед автоматом. Этого Сураклину как раз и нужно. Он специально провоцирует Виндроуза на такое безрассудство.

И вдруг она увидела Кериса. Его лицо, там, где оно не было испачкано грязью, было мелово-бледным, искаженным от боли, но правая рука довольно твердо держала пистолет 45-го калибра. Только Сураклин повернул на шум голову, как Антриг крикнул:

— Стой! Нет!

Но было поздно — пистолет в руке Кериса дернулся. Раздался сухой выстрел, а затем… Затем прогремел взрыв — оружие разлетелось на части прямо в руках Кериса.

Керис издал душераздирающий вопль и повалился на кучу камней. Антриг, больше не раздумывал, рванулся вперед. Удар меча, словно молния, прошелся по руке Темного Волшебника. Сураклин даже не успел наставить на Антрига свою «Беретту». И затем Виндроуз с силой ударил Сураклина прямо в лицо, отбрасывая его назад. Сураклин, из руки и носа которого брызгала кровь, завертелся волчком. Но он не терял присутствия духа — изловчившись, он саданул Антрига в висок.

Антриг, как подкошенный, рухнул на колени, в нескольких ярдах от громадной ямы, которая открывала ходы подземелий на разных уровнях. Не успел Антриг вскочить, как громадный кусок камня ударил с размаху по его руке. Брызнула кровь неестественно алого цвета, она сразу задымилась на морозном воздухе.

Антриг отпрянул назад, вытягивая руки. Из кончиков его пальцев вырвались снопы лучей, похожие на лазеры. Эти лучи испарили летевший в него следующий камень. Виндроуз снова рванулся, пытаясь встать на ноги, но Сураклин был уже тут как тут — своей теперь одной здоровой рукой он ударил противника прикладом автомата по голове.

Антриг упал в сухую траву, что росла на самом краю провала, и Джоанна вовсе потеряла его из виду.

Судя по всему Антриг упал в эту яму, потому что Сураклин, подойдя к ней, глянул вниз и пробормотал:

— Милый мой, ты поступил очень глупо.

Из его руки продолжала хлестать кровь. Джоанна сидела ни жива, ни мертва, она не могла поверить, что чародей свалится вниз. А если он погиб, то ей придется один на один сражаться с Темным Волшебником. Но девушка просто не представляла, как она сделает это.

Сураклин как раз стоял спиной к ней. До Джоанны откуда-то сбоку доносились слабые стоны Кериса — послушник лежал в сухой траве. Джоанна вспомнила, как взорвался в его руке пистолет, и содрогнулась. Только не это. Но тут она вспомнила, что в ее собственном ридикюле пистолет 38-го калибра. Интересно, подумала девушка, это заклятье Сураклина действует только на одно оружие, «одноразовое» ли оно или же постоянно защищает Темного Волшебника? Но думать были некогда — Джоанна вытащила пистолет и весьма кстати попавшую под руки печать Тьмы. Ее руки тряслись, Джоанна даже подумала, что выронит драгоценные вещицы и не сможет подобрать их с земли. А что, если один выстрел и в самом деле все решит? А вдруг это только все испортит?

Словно угадав ее мысли, Сураклин перехватился рукой за ствол автомата и сказал громко:

— Имей в виду, что если ты убьешь это тело, то только усугубишь свою участь.

Не слушая его, Джоанна легла и обхватила обеими руками ребристую рукоять пистолета, прицеливаясь, так учили ее на занятиях по стрельбе. Одновременно с этим, чтобы предохранить пистолет от заклятья Сураклина, она прижала к нему печать. Казалось, что на это ушла целая вечность. Кровь билась у нее в висках, пот градом катился по лицу и спине. Ей казалось, что уши Сураклина ловят каждый ее звук.

Сураклин зажал автомат под мышкой и крикнул:

— Много времени пройдет, прежде чем вся твоя кровь выйдет из тебя.

Я все равно ничем не рискую, подумала Джоанна и плавно нажала на спусковой крючок.

В следующую секунду перед ее глазами встало сплошное разлетающееся месиво волос, осколков черепа и мозга. Рушилось то, что прежде называлось головой Гэри Фэйрчайлда, а потом и самого Сураклина, Безволосая фигура, постояв какое-то время на самом краю ямы, рухнула в яму.

Джоанна, как в полусне, подхватила свой ридикюль и пистолет и побрела к яме. В воздухе все еще вилась удушающая пыль. Вдруг она встрепенулась — нечего расклеиваться, ведь Антриг сказал, что здесь еще остались чудовища. Конечно, они сейчас явятся сюда, привлеченные запахом крови. Керис — мысль, состоящая из одного только слова обожгла ее сознание, но девушка не бросилась к тому месту, откуда доносились стоны умирающего послушника.

Земля и трава на краю ямы были сплошь забрызганы кровью, которая дымилась на холодном воздухе. Джоанна приложила руку к голове — она все еще гудела после удара о камень. Когда руки Джоанны вытаскивали из ридикюля моток тонкого, но прочного капрона, они были словно чужими. Впрочем, не это было сейчас важно. Сураклин был прав — убивая его, то есть тело Гэри — не принесло ничего хорошего. В этом не было никакого смысла. Она не знала, что случилось с дискетой, на которой был написан «жучок», но подозревала, что после ползанья и перекатываний по земле, дискета треснула. А компьютер был уже наверняка запущен, и сознание Сураклина жило в его памяти. В общем, она только помогла Темному Волшебнику избавиться от его бренного тела, которое ему наверняка было не слишком нужно. А она уже ни за что не сможет написать второго «жучка».

И тогда этот компьютер будет стоять в своем укрытии и работать вечно.

Слезы отчаяния брызнули из глаз девушки. Она стала всматриваться в провал. Пыль уже осела, и видеть стало легче. На дне, возле входа в какой-то тоннель, неподвижно распласталось тело Антрига. Но что-то странное было в этом теле. Всмотревшись, Джоанна с удивлением поняла, что это было тело Гэри-Сураклина. А Антриг… Он висел, зацепившись за выступавший из стенки одного тоннеля большой железный прут.

Трясущимися руками Джоанна кое-как свернула петлю и зацепила конец веревки за громадный камень, который при всем желании не смог бы стронуться с места даже под весом двух человеческих тел. Где-то вдалеке шевелились странные силуэты. Она безразлично подумала, что это наверняка чудовища, которые наконец-то почуяли кровь. Впрочем, рано или поздно они должны были здесь появиться. Но нет, пока Антриг не разбился о дно провала, эти твари будут держаться на расстоянии. Конечно, это Сураклин наслал их. Она убила его тело, но мозг-то Сураклина еще жив, он таится где-то здесь.

Подойдя к краю ямы, Джоанна накинула петлю на его ногу и, затянув, потянула. Вытащила она Антрига довольно быстро. Полежав минут десять, тот пришел в сознание, а потом и вовсе нашел в себе силы подняться на ноги. Видимо, волшебная сила не покинула его окончательно. Он поцеловал Джоанну во вспотевший, перепачканный грязью лоб.

— Керис… — бессильно сказала она.

— Тут уж ничего не поделаешь, — прохрипел Антриг. — У нас есть еще несколько минут, пока Сураклин не заметил нас. Теперь его мечта исполнилась — он компьютер. Конечно, он сейчас станет опробовать свою силу на первых попавшихся живых существах — вон на тех чудовищах. Он будет направлять их поведение. Вполне естественно, что их он натравит на нас. Но мы сначала…

— Но это не подходит нам, — подошвы ее башмачков скользнули по обледенелым ступенькам спрятанной по жухлой траве лестницы, что вела в яму. — Послушай, Антриг, Сураклин ведь был прав. Он намекал, что моя дискета не поможет. Она цела не треснула. Но мне кажется, что Темный Волшебник просто размагнитил ее. Чтобы сделать так не нужно большого ума. Достаточно положить ее на некоторое время возле телефона, и дело в шляпе, как говорится. Так что мы ничего не сможем сделать теперь.

Виндроуз остановился на ступеньке, даже сквозь покрывавшую его лицо пыль было видно, как он побледнел.

— Ты уверена, что дискета больше не сможет помочь нам? — тихо спросил он.

— Но это же и так ясно, он должен был это сделать по логике вещей,

— покачала головой она.

Он вздохнул глубоко, а затем кивнул головой. По его лицу снова заструился пот, и Джоанна с ужасом подумала, что даже мертвое тело Сураклина наверняка излучает какую-то волшебную энергию, которую Виндроуз гасит, но ценой нечеловеческих усилий, истощая и без того свое истерзанное тело. А потом еще этот компьютер… Немного времени потребуется на то, чтобы бедный Антриг выбился из сил окончательно.

— Ладно, — заговорил наконец Антриг, — отдай мне свой ридикюль. Иди как можно дальше отсюда. Если эта подавленность так и не прекратится, знай, что у меня ничего не получилось. Постарайся разыскать других членов Совета Кудесников, расскажи им все обстоятельно, заставь их поверить тебе. Но если у меня все получится, все равно отыщи их и расскажи, как это было.

— Но как же ты сам…

Антриг отвел глаза в сторону, но потом снова взглянул на девушку.

— Чтобы не случилось, моя жизнь уже все равно загублена, — его пальцы теребили потрепанный ридикюль, бока которого и в самом деле стали лопаться и протираться. — Даже если это случилось не тогда, когда я вырвался из Башни, то тогда, когда я перебил молнией людей Сердика. Я не знаю, удастся мне это или не удастся, но если я прорвусь в тот пузырь, обратно выйти мне уже не суждено.

Слова доносились до Джоанны откуда-то издалека, она была измучена и физически, и морально. К тому же жизненная энергия снова стала вытекать из нее. Тем временем Антриг стал неспешно спускаться вниз по лестнице. Словно выйдя из оцепенения, Джоанна подскочила к нему и вцепилась в его рукав.

— Что ты собираешься делать? — с ужасом спросила она.

— Я попробую приложить печать Тьмы к тому месту, где телисы передают энергию в трансформатор. Тогда поток волшебной энергии должен прекратиться, и можно будет войти в пузырь. Он будет уже навеки запечатан. Тогда оттуда невозможно будет вырваться.

— Но ведь ты тоже останешься внутри, — ужаснулась Джоанна. — Останешься запечатанным там вместе с Сураклином, — только тут она сообразила, что Антриг замышлял это уже с самого начала.

Антриг посмотрел на нее.

— Джоанна, я пока не могу думать обо всем этом, — сказал он тихо. В голосе его сквозило отчаяние. — А теперь разреши, я пойду. Мы и так уже потеряли много времени. С каждой минутой он только усиливает защиту своего логова. Я даже не знаю, с чем мне там придется столкнуться и как долго я буду разрушать это. Но неужели ты не чувствуешь, что заклятья уже сгущаются вокруг нас? А внутри этого пузыря будет еще хуже. Я волшебник, а ты обыкновенный человек, ты не сможешь жить в четвертом измерении. Или в город. Если я промедлю, мы оба погибнем прямо здесь.

— Но ведь в ту же секунду, — продолжала невозмутимо Джоанна, — когда ты прикоснешься к печати, вся твоя волшебная сила исчезнет, и ты уже не сможешь спастись от волшебства Сураклина. Нет, мы должны пойти вместе.

Оказалось, что вход в логово Темного Волшебника находится в большом подземном зале, в котором было настоящее озеро темной воды. Поначалу Джоанна ничего тут не видела, лишь потом она заметила сначала антрацитовую гладь воды, потом все остальное. Вход был совсем неприметным, словно это был сон. Впечатление усиливал и синеватый огонек Антрига, что освещал им теперь дорогу.

Покуда они пробирались по подземным галереям, им постоянно преграждали дорогу различные чудовища, привлеченные запахом свежей крови. К тому же огонек периодически гас, видимо, компьютер-Сураклин гасил его. Меч Антрига остался в яме, и отбиваться от чудовищ было нечем. Непонятно только, почему они плелись следом за измученными путешественниками, не решаясь на них напасть?

— Джоанна, — раздался тихий голос Антрига, — когда я тебе скажу бежать, сразу беги и ни о чем меня не спрашивай. Это будет нужно. И не отвлекай меня своими расспросами. Ну как, договорились?

Девушка безучастно кивнула головой. Ей казалось, что она забыла нечто важное, такое, что может многое изменить. И теперь она силилась вспомнить, что же именно она сумела забыть, но ум, как назло, не хотел подчиниться ей.

Наконец они подошли к наполовину распахнутым воротам. Постояв немного возле них, Антриг вдруг быстро прыгнул вперед, на светящийся участок пола. А может, это свечение было просто иллюзией. Джоанна, постояв немного и, наконец, решившись, сиганула следом.

Итак, они оказались в пузыре Сураклина. Холод тут был страшный. Впрочем, для Джоанны как для специалиста по компьютерам это было не слишком удивительно. Но холод совершенно истощил ее, ей не хотелось даже переставлять ноги. Раздалось какое-то шипение, а может шелест, а может быть, и шепот. Джоанне показалось, что шепот этот обращен к ней. Она ощущала присутствие вокруг себя незримых сил, которые пропитали эти каменные стены. Но действительно ли стены здесь были каменными? Она повернула голову в сторону, и назойливый шепот прекратился. Но зато теперь ее обуял жуткий страх, а что если у Антрига ничего не получится? Потом потянуло чем-то горелым, потом и этот запах куда-то пропал. Вдруг она, посмотрев на свою руку, увидела, что с нее капает на землю какая-то слизь. Девушка в ужасе стала вытирать ее полой полушубка, но не решилась позвать Антрига, чтобы не отвлекать его. Иначе все станет еще хуже. Но вскоре слизь исчезла сама собой. Потом вдруг на другой руке появился ожог. Боль была нестерпимой, но Джоанна, скрипя зубами, сумела перебороть и это. Минуты через три от ожога не осталось и следа на коже. Все это время девушка молчала, пытаясь перебороть свой страх.

И вдруг перед ними разверзлась темнота. Чтобы помочь Антригу сконцентрироваться, чтобы он не тратил силы на напряжение глаз, способных рассечь темноту, Джоанна включила фонарик, но свет его не пробивался через густую тьму. Казалось, что темнота проглотила их и никогда больше не выпустит на свет.