Глава 5

Керис оставался с послушником в Доме Волшебников еще примерно неделю. Утром и днем он ходил на тренировки вместе с ними — отрабатывать приемы владения оружием, изучались новые, закреплялись старые умения. Особенно ему нравилось то, что люди тут были новыми — было интересно черпать знания под руководством нового наставника, изображать учебные бои с новыми соперниками. Каждое лето было положено, что все послушники, независимо, кому они принадлежали — магам ли, Церкви ли, или это были воины знатных людей — выходили в общий поход на природу, чтобы показать свои знания и умения. Керис тоже всегда принимал участие в таких походах — как и все, он охотился на волков, ходил по топким болотам. Разбившись на отряды, они воевали друг с другом — наглядное обучение — самое лучшее, это всем известно. Однажды в такой шутливой схватке Ле так полоснула его деревянным мечом, что Керису показалось, будто по его телу прошлись стальным клинком. Возвращались послушники по своим местам усталые, запыленные, в синяках и ссадинах, но довольные.

На той неделе у Кериса был роман с девушкой, служанкой из таверны. Она была из тех немногих, кто, узнав, кто он, сразу спрашивала, широко раскрыв глаза: «Так ты служишь у магов? А правда ли то, что…» И обычно она пересказывала какую-нибудь сплетню о происходящих у магов оргиях или что-то в этом роде. Роман их был коротким, но зато бурным — когда Керис вдруг неожиданно почувствовал, что его волшебство продолжает уменьшаться, он сорвал зло на девушке, и они поссорились. Поссорились, в сущности, глупо. Когда Керис уходил из ее комнаты и захлопывал дверь за собой, он слышал ее плач. Но в этом неожиданно бесцветном, скучном мире он не видел необходимости возвращаться назад и успокаивать ее. А потом, устыдившись собственной черствости, он тоже не пошел к девушке, поскольку утешать ее было уже слишком поздно.

За эту неделю он видел деда урывками. Но Кериса это не беспокоило — ведь архимаг должен был посещать заседания Епископата. Нужно ему было и вести многочасовые беседы с епископом, поскольку Герда считалась и главным духовным лицом Империи. А в свободное от всех этих церемоний время старик без устали рыскал по окрестным деревням, дотошно выспрашивал у местных жителей обо всех странностях, случившихся здесь в последнее время. Кое-что рассказывала и Ле — когда они сидели возле дома, разведя костер и глядя на потрескавшиеся дрова. Она говорила о каких-то белых силуэтах, мелькавших между березами о роще, о перерезанном ночью стаде овец, причем такие отметины не могли быть оставлены зубами собаки или волка, о трех крестьянах, в полнолуние неожиданно сошедших с ума — причем в одно и то же время.

— А это никак не связано случайно с Цитаделью Сураклина? — спросил ее Керис, когда они, свободные от службы, шагали среди мрачных кирпичных строений рынка в самом центре города.

Вокруг них была целая какофония звуков и запахов — аромат фиалок и роз смешивался с вонью полутухлого мяса и сыра, лучшие благовония из далеких стран забивали своим запахом дух гниющей рыбы. Шоколад из города Ангельской руки, тонкие хлопковые ткани с мануфактур Феллеринхэма и самого Кимила, кинжалы, пряжки для башмаков, дешевая оловянная и фаянсовая посуда, разные притирания и мази, часы с детскую голову величиной, шелк, чай — все, привезенное на кораблях и караванах со всех сторон света — все это можно было найти здесь. Керис и Ле купили по большой теплой ватрушке и теперь ели, оглядывая разноцветье торговых рядов.

Ле пожала плечами и откусила от своей ватрушки порядочный кусок.

— Я вроде не так все это слышала! — отозвалась она.

С ее короткой стрижкой и перебитым носом она была похожа на задиру-мальчишку; впечатление еще усиливала черная куртка, штаны из грубой материи такого же цвета и меч вороненой стали, висевший у нее на поясе.

— Крепость была срыта волшебниками и королевскими войсками, — пояснила она, — все, что осталось от нее, так это несколько полуразрушенных стен и какая-то дыра в земле. Это все где-то там, за холмами!

— А ты не хочешь съездить туда вместе со мной? — поинтересовался Керис.

Девушка заколебалась — но этого колебания Керис и ожидал, весь похожим образом колебались все, когда он только начинал заводить разговор о чем-то, касающемся хоть немного Темного Волшебника. Затем она кивнула:

— Если мы только вернемся обратно к четырем часам!

Керис кивнул — он знал, что у нее сегодня дежурство, к тому же Ле тут была подруга.

Как только они миновали Башню Тишины, дорога стала более старой, по обеим ее сторонам высились черные камни-указатели, которые были столь ненавистны жителям Кимила. Временами Керис пробовал свое умение ориентироваться и запоминать — он пытался отыскать здесь знаки, которые когда-то оставил его дед, но ничего подходящего обнаружить так и не смог. Да, ему и в самом деле еще многому предстоит научиться! Дорога теперь уже не только вилась между холмами, но и взбиралась на них. С тех, которые были выше остальных, можно было видеть весь открывающийся пейзаж. Кругом холмы, холмы… Только там, к востоку, холмов было меньше. Где-то там лежала загадочная страна Сикерст, малонаселенная и неизведанная.

Ветер свистел в ушах и трепал волосы людей и конские гривы, по небу двигались мрачные тучи, которые приняли форму самых диковинных существ. Но тишина просто угнетала Кериса!

— И в самом деле, это место не должно находиться слишком далеко! — сказал он, больше желая ободрить себя самого. Глядя на эти бледные холмы, он не мог поверить, что здесь вообще кто-то когда-то жил. И жил ли вообще?

— Надо проехать еще несколько холмов! — невозмутимо отозвались Ле, — к тому же отсюда мы ничего не увидим, ведь холмы все заслоняют!

Керис вздрогнул — он внезапно осознал, каким ничтожеством человек является в сравнении с этими холмами, с тучами, вообще с природой. Непонятно зачем, воин стал оглядываться. Да, на этой земле наверняка все еще лежат заклятья Темного Волшебника. На дальнем холме он углядел еще один стоящий вертикально камень — очевидно, еще один указатель. Антриг сказал деду, что Цитадель была выстроена на месте пересечения каких-то линий. Те жалкие остатки волшебства, которые еще не ушли из его души, могли уловить ток волшебной энергии по этой старой дороге. Нет, Цитадель эта была выстроена наверняка не Сураклином, а людьми куда более сведущими в том, какая энергия матери-земли и в каком направлении течет.

Вообще-то волшебники называли это линиями мест. Мало кто понимал, какой смысл вкладывался в это понятие, и вообще никто не знал, для чего эти линии существуют. Но они все-таки существовали, эти самые линии — и наверняка по какой-то специальной схеме, подвластной высшему разуму, и по этим линиям текла волшебная энергия. Все волшебство, и вся жизнь вообще — протекала по таким вот линиям — так пояснил ему дед. Дом Волшебников в Кимиле стоял на такой линии. Несомненно, что на такой линии находилось аналогичное сооружение и в городе Ангельской Руки. Там, кстати, было еще одно довольно одиозное сооружение, тоже поставленное над током волшебной энергии — та самая линия из камней, которую называли Чертовой Дорогой. Подобно прикосновению ветра к коже, молодой человек чувствовал душой, как течет своим путем куда-то волшебство. Ток тут явно был очень сильным — даже лошадь его, и та прядала ушами.

Та самая известная Цитадель Сураклина находилась в чашеобразной долине между холмами. Судя по размерам руин, можно было определить, что в свое время это было очень грандиозное сооружение, которое трудно было взять штурмом. Впрочем, у него не было оснований не верить архимагу в том, что без помощи Совета Кудесников имперские войска не смогли бы справиться с крепостью и ее защитниками. И хотя сам Сураклин был уже вот как двадцать пять лет мертв, но все-таки наложенное им заклятье продолжало витать над этим местом. Керис не слишком понимал это, когда вдруг Ли пронзительно закричала:

— Керис, берегись!

И воин словно очнулся от какого-то дурманящего сновидения, он находился совсем недалеко от края громадной ямы, которая, видимо, осталась тут еще с тех времен, поскольку вся заросли сплетшимися между собой кустами ежевики. Повсюду валялись оплетенные же ежевичными кустами камни различной величины.

— Иногда такое на меня тоже находит! — пришпорив коня, девушка подъехала к Керису, а они вместе осторожно приблизились к краю огромной выемки в земле.

— Осторожно, — предупредила его Ле, — не свались вниз, яма старая, край может осыпаться!

Тут она обернулась назад — наверное, так, на всякий случай, но в то же время она схватилась за рукоять меча.

Лошади, пробираясь среди опутанных ежевикой руин Цитадели, тоже то и дело нервно прядали ушами. Керис хорошо понимал их беспокойство — ему тоже не нравились эти развалины, этот зловещий свист ветра. Кое-где по остаткам стен можно было угадать то, что тут было раньше — тут вот башня, это зал, там какие-то мастерские или что-то наподобие. Трава упорно пробивалась среди щелей на бывшем просторном дворе, мощеном камнями. Но во многих местах виднелись те самые громадные ямы — следы ярости Кудесников, которые и помогли снести эту Цитадель с лица земли.

— Наверное, они тоже боялись его! — мягко сказала Ле, — посмотри, как они все здесь неистовствовали — вообще камня на камне не осталось. Впрочем, это понятно! Ты не жил в этих местах в то время, когда тут еще стояла эта Цитадель! Говорили, что его шпионы были повсюду, и нельзя было быть уверенным всякий раз, что содержание твоего разговора не становится известным Темному Волшебнику. Вот мой дядя Веллигер был одним из той группы, которая собиралась обратиться к архимагу, там все люди доверяли друг другу. Там были люди, кого Темный Волшебник или ограбил, или кто-то по его вине погиб в семье. Но Веллигер ослеп еще не доходя до города Ангельской Руки…

Поднявшийся ветер швырнул Керису за шиворот пригоршню каменной пыли, а затем все вновь стало тихо. Тучи вновь стали заслонять солнце. Заглянув в одну из исполинских ям, Керис увидел несколько слоев земли — песок, камни и глину. Все это было оплетено ежевикой и плющом. На дне ямы лежало несколько белых камней, похожих на выбитые зубы. Это гнев его деда, выразившийся в молнии, ударил в землю и сделал эту яму! Благодаря Совету Кудесников было все, равно очень странно представить себе, что такой хрупкий человек, как его дед, мог так гневаться, что от его недовольства в землю били такие молнии.

Меж камнями продолжал свистеть ветер — как далекий голосок заклятий Сураклина. И только по этому свисту Керис понял, что должно случиться нечто необычное.

Молодой человек осторожно посмотрел вбок — на Ле. Она начала было рассказывать о чем-то еще, слышанном от кого-то из стариков, но Керис взмахом руки попросил ее замолчать. Хотя Ле была старше его по воинскому званию и возрасту, она все-таки повиновалась ему. Спешившись, оба воина взяли лошадей под уздцы и поспешно повели их в неглубокую яму — видимо, раньше здесь располагался подвал. Теперь это было единственное место, в котором можно было бы более-менее надежно укрыться. Через некоторое время до них донеслись голоса и звуки — сначала стук копыт о камни, а потом и сами голоса людей, которые нисколько не заглушал даже пронзительно завывавший здесь ветер.

— Наши люди следили за ним трижды на этой неделе, мой господин! — говорил один из всадников.

— Вот как! — этот голос принадлежал второму, он был более резок и высок.

Керис почувствовал, что Ле посмотрела сейчас на него. Неслышно, как кошка, парень подобрался к самому краю ямы. Встав на валявшийся под ногами камень, он осторожно высунул голову и поглядел в ту сторону, откуда доносились голоса пришельцев. Оттуда между тем слышалось:

— Конечно, можно задать резонный вопрос — зачем? Но в последнее время во всех областях наблюдаются неприятные явления!

Тут первый участник разговора, одетый в серую одежду и в накинутом на плечи сером плаще, в чем Керис с упавшим сердцем признал знакомую униформу Святой инквизиции, сказал уже несколько другим тоном:

— Уже несколько недель наблюдаются эти неприятные явления, мой господин! Они начались еще до того, как архимаг прибыл в Кимил!

— Он волшебник! — продолжал второй собеседник. Он повернул голову, и Керис сразу узнал аскетичный профиль и седые космы волос, прикрытые шляпой с широкими полями. Это был Сергий Костолом, главный специалист по поиску ведьм при Святой Инквизиции. И воин почувствовал, как холодок змейкой пополз по его спине.

Костолом своим резким голосом продолжал:

— Говорят, что маги могут вбирать в себя энергию подземных потоков волшебства и потому покрывать расстояния в сотни миль за один только день. Так что расстояния для них — это вообще не помеха! — тут Костолом замолчал и стал вглядываться в хмурое небо, как будто надеясь получить от него какой-то откровенный ответ. Тут налетевший порыв ветра принялся яростно трепать его космы и полы шляпы. Конь старика испуганно заржал. Рука Сергия властно дернула уздечку, принуждая коня стоять спокойно.

— Господин мой! — подал голос напарник Костолома, видимо, тоже специалист по ведьмам, — но ведь именно благодаря архимагу было разрушено это поганое укрепление, был разгромлен Темный Волшебник. Так что можно даже еще и усомниться в том, что…

— Усомниться можно в чем угодно! — резко прервал его старик, — старые легенды говорят о необычайной и загадочной силе этого места, которая существовала здесь еще до того, как Темный Волшебник возвел здесь свою Цитадель! А теперь к этой силе еще добавились и различные заклятья! А повсюду множатся разные странные явления! Это должно побудить регента дать нам власть, в которой мы так нуждаемся! Нужно искоренить из империи ересь! Искоренить навечно!

И оба всадника направили лошадей дальше через руины. Керис неслышно возвратился обратно к Ле. Девушка держала руку на морде своей лошади, глаза ее были каким-то жесткими и отчужденными. Кериса трясло — и от такой беспардонной клеветы на деда, и от того спокойного тона, с которым говорил Сергий Костоглом. Как просто послушник Совета Кудесников, он не имел права ничего делать и вообще выказывать своих чувств. И потому он сказал просто:

— Поехали! Нужно рассказать обо всем этом архимагу!

Послушники вывели своих лошадей и, продираясь сквозь колючие кусты ежевики, стали выбираться на дорогу. Керис то и дело оглядывался назад. Честное слово, он мог поклясться, что два всадника все-таки тоже оглянулись и заметили их, а потом, пришпорив лошадей, скрылись за холмами.

— Мой господин! Моя госпожа! Пожалуйста, остановитесь! Заклинаю вас!

Заслышав крики, Керис натянул поводья лошади, удивленно уставился на группу из трех или четырех мужчин и женщин, которые как сумасшедшие, карабкались наверх по крутому скату дороги. При виде незнакомых людей лошадь захрапела, и Керис понял, что животное испугалось. Автоматически он посмотрел на другую сторону дороги, чтобы удостовериться, что это была не засада и не что-то в этом роде. Конечно, засаду на них смысла никому устраивать не было, но послушник на то и послушник, чтобы знать заранее, что можно ждать от окружающих. Наконец крестьяне подобрались поближе к ним.

— Вы послушники! — выдохнул один из крестьян, мальчик лет шестнадцати, на котором из одежды были только короткие штаны — видимо, крестьяне убирали тут сено, — вы просто обязаны нам помочь! Умоляем вас, пожалуйста! Там в болоте… В болоте — эта самая вещь…

— Но мы не можем задерживаться! — сказала холодно Ле, — ведь мы послушники, мы не можем предпринимать что-то без распоряжения наших господ!

Керис поднял руку вверх и изогнулся в седле:

— Что у вас там такое стряслось?

— Там зло… Там страшное… — одна из женщин, рослая и пышнотелая в короткой юбке, с вымазанными грязью ногами, схватилась за поводья лошади Кериса. Это очень встревожило молодого человека, хотя он и знал, что засады тут не могло быть в любом случае, — о, добрый мой Бог, там пропадает наш Шебна!

— Керис! — сказала Ле парню, который уже соскочил с седла и схватился за меч, — Керис, перестань, ведь мы здесь совсем ни при чем!

— Я уверен, что мой дед обязательно бы приказал мне помочь тому человеку! — крикнул Керис, — я это знаю! Ведь от главы Совета…

— Не тебе принимать такие решения! — голос Ле звучал резко и отрывисто. Керис знал, что она, вообще-то права. А девушка между тем продолжала решительно, — не тебе решать, когда вытаскивать меч!

— Ну заклинаю вас! Пожалуйста! — зарыдала одна из женщин.

— Заткнись, бессердечная сука! — один из крестьян обращал столь ласковые слова Ле.

Керис резко схватил этого крестьянина за костлявое плечо: