Оглушительный звук винтовочного выстрела прогремел под сводами пещеры. Мэрили судорожно передернулась и очнулась. Объятая ужасом, она осторожно, стараясь сохранять неподвижность, глянула вниз и невольно ахнула от радости.
      Огромная змея лежала у ее ног с отстреленной головой.
      – Держись, милая! Сейчас я сниму тебя.
      Она повернула голову, очень надеясь, что это не сон, и увидела его изуродованное лицо.
      – Нет! – вскричала она. – О Господи, Тревис, что они с тобой сделали?!
      Прислонив ружье к стене пещеры, Колтрейн вытащил из сапога нож и разрезал веревки, стягивавшие ее запястья. Мэрили упала прямо в его объятия.
      – Осторожно! – крикнул он. – Я не знаю, сколько ты здесь провисела, но у тебя скорее всего затекло все тело. Ты не сможешь ходить. Черт, да у тебя на запястьях кожа содрана до крови! Надо вынести тебя отсюда, здесь полно змей.
      Он вдруг замолчал и, прежде чем Мэрили успела что-то сообразить, подхватил ее под мышку и крепко прижал к левому боку, затем нагнулся, поднял ружье и выстрелил с бедра – все это было проделано одним молниеносным движением. Примерно в пяти шагах от них лежала еще одна, теперь уже мертвая, змея.
      – Она… даже не гремела, – прошептала Мэрили, в страхе прижимаясь к Тревису.
      Он перехватил ее поудобнее и закинул себе на плечо.
      – Змеи не всегда играют по правилам, – сказал он и, настороженно озираясь по сторонам, попятился к выходу из пещеры.
      Наконец они выбрались наружу. Мэрили радостно смотрела на восходящее солнце и небо, по которому плыли розовые и пурпурные облачка. Вокруг весело щебетали птички, прославляя Господа. Мэрили тоже мысленно воздала хвалу Всевышнему за то, что он оставил ей жизнь и позволил увидеть рассвет.
      Тревис нежно опустил Мэрили на ложе из сосновой хвои, быстро скинул с себя рубашку и прикрыл ее наготу.
      – Где еще у тебя болит? – спросил он, опустившись рядом с ней на колени и дотронувшись до ее запястий. – Он с тобой что-нибудь сделал?
      По его тону и взгляду Мэрили поняла, что он имеет в виду.
      – Нет, – ответила она, – ему помешала змея.
      Тревис кивнул:
      – Он мертв. Когда я нашел его, он был еще жив. Как видно, от страха он начал метаться и бегать, отчего яд быстро разошелся по всему телу. Умирая, он что-то бормотал насчет змеиного гнезда в пещере. Я немало полазил по этим горам и знал, что здесь поблизости есть пещера.
      Она хотела погладить его по щеке, но испугалась, что ему будет больно, и отдернула руку. Один его глаз заплыл, превратившись в щелочку, вдоль скулы шел след от ножевого пореза.
      – Не волнуйся, милая, – сказал Колтрейн с усмешкой, – лицо не главное для мужчины. У меня есть другие достоинства. Сначала женщины клюют на красивую физиономию, но это только сначала. Потом, когда они бегают за мной, не давая прохода, их привлекает совсем другое.
      Мэрили невольно расхохоталась:
      – Тревис Колтрейн! Даже в такой момент ты ухитряешься думать о подобных вещах. Но ты уверен, что у тебя все заживет? А что с Сэмом?
      – У Сэма сломана нога, – мрачно ответил он, – они напали на меня позавчера вечером в аллее возле моего участка, Сэм выбежал на шум, они схватили и его. Они избили нас. Я пришел в себя в кабинете доктора Гамболта и узнал, что пролежал без сознания всю ночь и весь день.
      – Но как же ты меня нашел? – вскричала Мэрили, недоуменно хлопая глазами. – Ты был далеко отсюда и…
      – Мне кажется, – тихо сказал он, – пришло время раскрыть карты.
      Тревис сел, скрестив ноги. Мэрили как завороженная смотрела на его красивую обнаженную грудь, мускулистую, покрытую густыми темными волосами, которые спускались к… Она почувствовала, что краснеет. Только бы он не догадался, о чем она думает!
      Тревис поднял сосновую иголку, задумчиво пожевал ее, глядя на Мэрили, потом сделал глубокий вдох и сказал:
      – Некоторое время назад мне стало известно, что ты следишь за ку-клукс-кланом.
      – Откуда?
      Он уже намекал на это раньше, в ту ночь, когда они были близки.
      – Ты передавала информацию Уиллису и другим, – продолжал он ровным голосом, – они сказали мне об этом. Я попросил, чтобы они не говорили тебе про мою осведомленность. Ты делала полезное дело, но опасное, и я решил, что буду держаться рядом, незаметно прикрывать тебя, а потом, когда подготовлюсь, начну действовать сам.
      Мэрили застонала:
      – О-о-о, все это время я думала, что ты просто отлыниваешь от работы!
      Тревис усмехнулся.
      – Я не знал, что вчера ночью у куклуксклановцев было собрание. Я просто хотел последить за ними. У родника я встретил Уиллиса. Он сказал, что ты ушла и не вернулась. Он был очень расстроен. Мы немного подождали, и я уже собрался идти тебя искать, как пришел Израэль и рассказал нам о случившемся.
      – Израэль? – воскликнула Мэрили. – Как он узнал?
      Тревис тихо засмеялся:
      – Я же сказал, что прикрывал тебя. Израэль сидел на дереве и следил за тобой, пока ты была на собраниях ку-клукс-клана – на всякий случай, мало ли что случится. Он сказал мне, в какую сторону они пошли, и я направился туда.
      – Вчера ночью они искали Уиллиса, – вдруг вспомнила Мэрили, – его поймали?
      – Нет, – поспешил успокоить ее Тревис, – Израэль сказал нам, что Уиллис в надежном месте. Пусть пока посидит в укрытии. Потом, когда все уладится, я дам ему знать. В общем, я поехал тебя искать, – продолжал он. – Я видел Мейсона, он возвращался назад, но тебя с ним не было, и я не стал показываться ему на глаза, поехал дальше и наткнулся на Хиггинза. Тут я понял, что ты должна быть где-то рядом.
      – Значит, ты знаешь, что Мейсон тоже в банде? – спросила она.
      Тревис посмотрел на нее в упор и тихо сказал:
      – Я знаю всех членов банды, Мэрили, всех до одного.
      Но про отца он никак не может знать, успокоила себя Мэрили, решив молчать.
      – Мейсон не хотел меня убивать, – объяснила она, – он собирался отдать меня в плен куклуксклановцам западной части штата. Он сказал, что мой отец отрядит людей в горы на мои поиски.
      Тревис приподнял бровь:
      – Мейсон знает, что тебе известно о его предводительстве?
      Она отрицательно покачала головой:
      – Он думает, что из всех куклуксклановцев я узнала только Хиггинза.
      – Теперь Хиггинз мертв, – задумчиво проговорил Тревис, – значит, ты пока вне опасности. Отправляйся домой и делай вид, что ничего не знаешь. Куклуксклановцы наверняка изменят место сбора, но тебе все равно нельзя туда больше соваться.
      – Хиггинз пытал меня, подвесив в пещере, – сказала Мэрили, надеясь, что, выговорившись, ей будет легче забыть пережитый кошмар, – он хотел, чтобы я призналась во всем. Но я ничего не сказала. Его укусила змея, и он выбежал из пещеры. Потом приползла другая и обвилась кольцом вокруг моей ноги.
      – Знаю, – перебил он с легкой улыбкой, – когда я вошел в пещеру, змея была на твоей ноге. Я боялся, что ты резко пошевелишь ногой, змея испугается и укусит тебя. Поэтому я ее застрелил, – просто сказал Тревис.
      Мэрили резко выпрямилась:
      – Ты стрелял в змею, когда она была на моей ноге?
      Он кивнул.
      – У меня был небольшой выбор, милая, – сказал он с усмешкой, – либо стрелять, либо оставить вас и дальше висеть вдвоем. Я человек дела и не люблю медлить, когда дама в беде.
      – Ну спасибо, сэр, вы очень добры, – язвительно бросила Мэрили, – ты мог меня ранить!
      – Но не ранил же. – Он пожал плечами. – Если уж я стреляю, то стреляю в цель. Змею ты видела? Ну, так о чем разговор?
      Мэрили смотрела на Тревиса в немом удивлении. Он потянулся, на плечах и груди заиграли крепкие мускулы.
      – Ну что, кажется, тебе пора домой. Правда, сначала надо достать тебе какую-то одежду, не пойдешь же ты голая. Отцу скажешь, что упала с лошади во время грозы. Твой конь испугался молнии, сбросил тебя и убежал. Ты заблудилась и еле нашла дорогу домой. Я немного подвезу тебя, а дальше пойдешь пешком.
      – А как же Мейсон?
      – Думаю, сейчас он не опасен. И он тебя не считает опасной, потому что не знает, что ты за ним шпионила. Он будет искать Хиггинза, найдет его мертвым и решит, что тебе удалось бежать самой.
      – Но он удивится, почему я не рассказала обо всем отцу.
      Тревис мгновение подумал, глядя на нее, потом сказал:
      – Он поймет, что ты не хочешь говорить отцу, что шпионишь за ним.
      Мэрили охнула:
      – Так ты знаешь? Я хотела поговорить с ним, образумить. Ты не можешь арестовать моего отца, Тревис!
      Он взял ее руки и задержал в своих, осматривая раны.
      – Скажешь, что запуталась в поводьях, когда падала с лошади, и содрала кожу на руках. Слава Богу, раны несерьезные.
      – Тревис, ты меня не слушаешь! – воскликнула Мэрили. – Я должна спасти своего отца от тюрьмы и позора! Я не позволю тебе сломать ему жизнь.
      Он крепко держал ее за руки.
      – Знаю, милая, тебе тяжело, но, мне кажется, ты уже поняла, что будет не совсем так, как ты хочешь. Я давно бы уже придушил ку-клукс-клан, но мне надо было определить, кто за ним стоит, кто является его мозговым центром. И я его вычислил. Осталось только собрать побольше улик, чтобы отправить его за решетку. Твой отец – человек умный, он умеет прятать концы в воду. К нему нелегко было подобраться, и я не хочу, чтобы мои усилия пропали даром.
      По ее щекам текли слезы.
      – Нет, я не позволю тебе тронуть моего отца!
      – А как ты можешь мне помешать? – спросил Тревис с усмешкой, потом взял ее за подбородок, заставив посмотреть ему прямо в глаза. – Послушай меня, все будет именно так. Я знаю, ты любишь своего отца, и твоя дочерняя преданность достойна восхищения. Но теперь уже поздно. Я слишком долго за ним охотился.
      – Арестуй Мейсона и остальных, но оставь папу! – вскричала Мэрили. – Если они будут в тюрьме, ку-клукс-клан останется без верхушки и развалится сам по себе.
      Тревис покачал головой:
      – Ты сама знаешь, что это несправедливо. Почему они должны томиться в тюрьме, если твой отец будет разгуливать на свободе? Ты можешь меня ненавидеть, но я не дам ему выйти сухим из воды! Даже если ты его предупредишь, я все равно доберусь до него, поняла?
      – Поняла, – пробормотала она, зажмурившись.
      – И хватит себя корить! Твой отец знал, что делал. Он занимался этим ради себя.
      – А как же Элейн? – Мэрили прищурила глаза. – Если ты арестуешь нашего отца, она возненавидит тебя еще больше.
      – Пусть ненавидит, мне-то что? Мое дело – блюсти закон.
      – Ты вскружил Элейн голову, она влюбилась в тебя, – сказала Мэрили с укоризной. – Неужели тебе плевать на ее чувства?
      – Я не просил ее в меня влюбляться.
      Мэрили не выдержала. На нее слишком много всего навалилось: куклуксклановцы, змея, теперь выяснилось, что Тревис знает про отца… Ну что ж, пусть узнает и еще кое-что!
      – Помнишь, ты остался у нас ночевать? Так вот, я слышала, как Элейн пробралась к тебе в спальню, – выпалила Мэрили, – а потом, в другую ночь, я слышала, как вы с ней занимались любовью на склоне у родника. Я знаю, Уиллис возил ее в город на свидания с тобой. Так что, как видишь, мне известно о ваших отношениях. И после этого ты посмеешь бессердечно заявить, что она ничего для тебя не значит?
      – Я ей ничего не обещал. Она получила то, что хотела, – просто сказал он.
      – И что же? – сердито вскричала Мэрили.
      – Удовлетворение. – Тревис даже не отвел глаз. – Впрочем, таким женщинам, как она, больше ничего и не надо от мужчины. Сами они называют это романтической любовью, чтобы оправдаться в глазах общества. Я же смотрю на вещи иначе. Если мужчина и женщина хотят друг друга, кто сказал, что им непременно надо жениться? И при чем здесь любовь? Все это чушь собачья! Пусть получат удовольствие, и плевать, что подумают люди!
      Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула:
      – Я была права. Ты дикарь, Тревис Колтрейн.
      Он бросился к ней и, схватив ее за плечи, повалил на душистую сосновую хвою, потом лег сверху.
      – Ах так, я дикарь, да? – прошептал он, почти касаясь ее губ своими. – Интересно, с чего ты это взяла? Помнится, когда мы занимались любовью, тебе понравилось.
      – Ну же, давай! – вскричала Мэрили с вызовом, горькие слезы жгли ей глаза. – Изнасилуй меня! Ты ведь так поступаешь со своими женщинами!
      – Я не насилую женщин! – усмехнулся Тревис. – Мне это не нужно. И знаешь почему? Потому что я умею заставить их умолять о близости. Ты можешь это понять, самоуверенная девчонка? Мне еще ни разу в жизни не пришлось насиловать женщину.
      Тревис впился в ее губы, и Мэрили отчаянно замотала головой, тщетно пытаясь прервать поцелуй. Он повернул ее на бок и завел ее руки за спину, крепко удерживая их там. Мэрили, сама того не желая, отвечала на его поцелуй, прогибаясь навстречу его телу. Она уже забыла о своей вспышке ненависти.
      Он оторвался от ее губ и прошептал:
      – Скажи, чтобы я перестал! Скажи, что я дикарь! Скажи, чтобы я убирался к черту!
      Мэрили застонала, и он, усмехнувшись, отпустил ее руки. Она быстро обхватила его спину, крепче прижав к себе.
      – Пожалуйста, Тревис, не останавливайся! – взмолилась она. – Я хочу тебя.
      – Но ведь это нехорошо – вот так просто получать удовольствие, правда? – поддразнил он. – Нехорошо.
      Ее пальцы впились в его ягодицы.
      – Я не знаю, что плохо, а что хорошо, – простонала она, – я хочу тебя!
      Ураганные ветры блаженства подхватили ее и понесли ввысь, закачав на своих мягких крыльях. Она отдалась во власть этого всепоглощающего движения. Тысячи крошечных звездочек каскадом посыпались на нее. Ах, как чудесно… как сладко… В этот момент она поняла, что запретный плод слаще самого сладкого нектара богов.
 
      Тревис ехал в задумчивом молчании, Мэрили сидела сзади, держась за седло, а не за его талию. Злится! Он заставил ее просить. Черт возьми, он терпеть не мог женщин, которые корчили из себя святош! Пусть теперь злится, ему-то не все равно?
      «А вот и не все равно», – предостерегающе заговорил в нем внутренний голос. В Мэрили было нечто такое, что вынуждало его желать большего, и это пугало Тревиса. Ему только не хватало всерьез увлечься женщиной! С Китти это тоже случилось помимо его воли. Конечно, им было очень хорошо вдвоем, но наряду с удовольствием была и боль. Ее безрассудная любовь толкнула его на Гаити и определила ее роковую встречу с Люком Тейтом. Окажись он тогда рядом с ней, она осталась бы жива, у маленького Джона была бы мать, а у него – жена. А теперь у него ничего не было. Так лучше, черт возьми! Ничего не имеешь – ни за что не отвечаешь. Он свободен и не собирается расставаться с этой свободой.
      Господи, забудет ли он когда-нибудь эти золотисто-рыжие волосы, синие глаза и губы, сочные, как клубника? Или память так и будет мучить его до конца дней?
      Голос Мэрили вывел Тревиса из задумчивого оцепенения:
      – Мы почти приехали. Остановись, я позову кого-нибудь из работников, пусть найдут Розу.
      Тревис натянул поводья, спрыгнул с лошади и помог спуститься Мэрили, потом, пригнувшись, вышел на поле и тихо кого-то позвал. Через несколько мгновений к нему подошел негр, выслушал его указания и припустил к усадьбе.
      Тревис вернулся к Мэрили:
      – Он пошел звать Розу, она принесет тебе одежду. Я ухожу, меня не должны здесь видеть. Знаю, ты не станешь предупреждать отца. Ты видела жестокость куклуксклановцев и не меньше меня хочешь их остановить.
      – Когда ты начнешь действовать? – спросила она.
      – Сначала мне надо переговорить с Сэмом. Постарайся не волноваться и помни, – он легонько похлопал ее пальцем по кончику носа, – что бы ты ни услышала, что бы там ни задумали куклуксклановцы, держись от них подальше! Дело приобретает опасный поворот. Тебя могут убить. Они знают, что ты за ними шпионила, но не знают, сколько тебе известно. За тобой будут следить, так что будь осторожна.
      – Не надо меня учить, шериф! – огрызнулась Мэрили. – Я прекрасно обходилась без твоей защиты раньше и сейчас как-нибудь обойдусь!
      – Ну-ну, не задирайся, Мэрили! – усмехнулся он и, схватив ее за плечи, впился в губы долгим поцелуем, от которого у Мэрили перехватило дыхание.
      – Отпусти меня! – закричала она, вырываясь.
      – О черт, женщина, я устал играть!
      Он стянул с ее плеч рубашку.
      – Что ты делаешь? – возмутилась она, пытаясь прикрыть наготу руками. – Отдай рубашку!
      Тревис надел ее и начал застегивать пуговицы.
      – А мне что прикажешь, въехать в город голым по пояс? Тебе не кажется, что это вызовет удивление в толпе?
      – Ну хорошо, а я? Так и буду стоять здесь голая?
      – Спрячься в кустах, – сказал он, пожимая плечами, и ловко запрыгнул на своего вороного жеребца, – скоро придет Роза.
      Мэрили уперла руки в бока, уже не обращая внимания на свою наготу.
      – Спасибо, шериф! – воскликнула она, сверкая глазами. – Большое спасибо, черт бы тебя побрал!
      – Вот видишь? – крикнул Тревис, объезжая ее по кругу. – Я знал, что ты еще будешь меня благодарить!
      Он ударил коня ногами в бока, пустив его галопом. Мэрили осталась на дороге, выкрикивая ему вслед проклятия.
      Тревис улыбнулся. Да, что и говорить, женщина с характером! Если он когда-нибудь надумает завести семью, лучшей жены ему не найти. Впрочем, нет. Он ни за что не расстанется со своей свободой. Мэрили – всего лишь мимолетное увлечение.
      Когда-то Тревис сказал себе, что любовь – удел дураков. Умные мужчины просто пользуются женщинами, получают удовольствие и вновь возвращаются к свободе, не оглядываясь назад. И теперь он твердо решил остаться умным, несмотря на Мэрили.

      – У вашего папы уже лопнуло терпение, – заявила Роза, выливая в ванну еще одно ведро горячей воды. – Он сказал, что, если вы сейчас же не спуститесь к нему, он сам придет сюда. Ему безразлично, что вы моетесь.
      Мэрили вздохнула и нырнула поглубже в мыльную пену. Как она посмотрит в глаза отцу, зная, что его в любую минуту могут арестовать? Как делать вид, что ничего не случилось, если весь их мир вот-вот рухнет?
      Тут она заметила, как взволнована Роза, и резко спросила:
      – Ты ничего не сказала? Про то, как меня нашла?
      Роза обиженно поджала губы.
      – Вы же меня знаете. Я сказала ему в точности, как вы велели – что вас сбросила лошадь во время грозы и вы заблудились. Я не стала ему говорить, что вы прятались в кустах в чем мать родила. – Служанка неодобрительно фыркнула и добавила язвительным тоном: – Но и вы мне не говорите, что потеряли одежду во время грозы!
      – Это не твое дело, Роза, – Мэрили едва удержалась от крика, – забудь об этом. Да еще раз скажи работникам с плантации, которые что-то видели, – пусть тоже забудут.
      – Они никому не скажут, кроме меня. Я уже знаю, что это шериф окликнул Мэтью с плантации и послал его за мной. Я предупредила Мэтью, чтоб держал язык за зубами. Никто ничего не должен знать. Особенно то, что здесь был шериф. – Она подозрительно сощурила глаза: – И все-таки чем это вы с ним занимались в голом виде, а?
      – Не твое дело.
      Роза засмеялась:
      – Ну и проныра же этот шериф! Так и крутится возле вашей семьи. Сначала встречался с мисси Элейн, теперь с вами. А в ту ночь мисси Элейн ездила в город и…
      Мэрили резко выпрямилась в ванне, выплеснув на пол пенную воду.
      – В какую ночь?
      Роза поджала губы и испуганно округлила глаза. Кажется, она сболтнула лишнее! Что же, выходит, у сестер есть друг от друга секреты?
      – Роза, – медленно произнесла Мэрили, – советую тебе рассказать все, как есть. Не бойся, ты не выдашь Элейн. Мне известно о ее связи с шерифом. Так что там насчет города?
      Облегченно вздохнув, Роза сказала:
      – Раз вы знаете про их связь, то должны знать и то, что Уиллис возил ее к нему в город на свидания. Это было, кажется, пару раз. А позапрошлой ночью он сказал, что, когда вез ее обратно, она плакала всю дорогу до дома. Сев в карету, она принялась ругать шерифа на чем свет стоит, а потом разревелась. Уиллис не понял, в чем дело, а спросить не решился. Вы же знаете характер мисси Элейн.
      – Это было в ту ночь, когда на них напали, – задумчиво прошептала Мэрили.
      – Да, мэм. Все говорят, что шерифов избили. Мэтью хорошо рассмотрел лицо шерифа Колтрейна. Он сказал, его здорово разукрасили. Как жаль, такой красивый мужчина! Но ничего, все заживет. Уиллис видел, как шериф выходил из конюшни после свидания с мисси Элейн. Тогда он был цел. Значит, на него напали чуть позже.
      – В ту же ночь, – проговорила Мэрили.
      Мейсон каким-то образом узнал о том, что Тревис встречался с Элейн, и решил отомстить – избил его и Сэма. Он хотел, чтобы оба шерифа уехали из города.
      Она шлепнула ладонью по воде. Проклятый ку-клукс-клан! А Элейн? Ну что она прицепилась к Тревису, прохода ему не дает? Да и он тоже хорош, давно бы послал ее куда подальше, так нет же, терпит! И отец! Ее отец – главарь банды!
      – Ох, черт бы их всех побрал! – вскричала она и, выскочив из воды, потянулась за полотенцем. – Скорее бы уже все кончилось!
      – Вы о чем? – испуганно спросила Роза. – И что вас так разозлило?
      В этот момент раздался стук в дверь.
      – Не обращай на меня внимания, – отрезала Мэрили. – Посмотри, кто там. Если отец, скажи, что я скоро приду, но сюда его не впускай.
      Роза поспешно обошла парчовую ширму. Мэрили услышала, как открылась дверь, и узнала голос влетевшей в комнату Элейн.
      – Где она? Мне только что сказали. Ох, слава Богу, с ней ничего не случилось!
      Она зашла за ширму и обняла сестру, еще мокрую после ванны, потом отступила назад и взглянула на нее блестящими от слез глазами.
      – Ты не представляешь, как мы все за тебя волновались! Что ты делала на улице в такую грозу? Ты же могла погибнуть.
      Мэрили с улыбкой похлопала ее по плечу.
      – Успокойся, Элейн! Со мной все в порядке, – сказала она и взяла пеньюар из рук Розы.
      Элейн отвернулась и вскричала, заламывая руки:
      – Да что такое со всеми творится? Тебя чуть не убило грозой, папа ведет себя как-то странно, а я не могу найти Уиллиса, чтобы он отвез меня в город. Говорят, он сбежал, а мне надо к Тревису. Я слышала, его избили. – Она обернулась к сестре и схватила ее за полу розового пеньюара. – Мэрили, ты должна мне помочь! Папа тебя слушает, ведь ты такая благоразумная. Если я скажу ему, что мне надо в город, он не станет меня слушать. Но я должна ехать! Уиллиса нет, и некому меня отвезти. Поговори с папой, скажи ему, что мне очень надо увидеться с Тревисом.
      Повернувшись спиной к сестре, Мэрили тихо сказала:
      – Если Тревис захочет тебя видеть, Элейн, он сам к тебе приедет. Имей хоть немного гордости.
      – При чем здесь гордость? – взвизгнула Элейн. – Мне надо узнать, как он. Неужели ты не понимаешь, Мэрили? Это первый мужчина, которого я полюбила по-настоящему! Я не могу жить без него. – Она закрыла лицо ладонями, потом вдруг всплеснула руками. – Да где тебе понять? И никто меня не поймет! Если б ты была на моем месте, ощутила вкус его поцелуев, сладость его объятий… вот тогда бы ты поняла, как сильно я его люблю!
      – Могу себе это представить, Элейн, – сказала Мэрили ровным голосом, – но позволь тебе напомнить, что начиная с четырнадцати лет ты влюблялась по меньшей мере дюжину раз и каждый раз говорила, что это по-настоящему. Твой роман с шерифом Колтрейном ничем не отличается от остальных и продлится ничуть не дольше, вот увидишь.
      – Я увижу? – Элейн стиснула кулаки. – Это ты увидишь!
      – Ну хорошо, если он тебя любит, тогда почему не хочет больше с тобой встречаться?
      Элейн тряхнула своими кудряшками.
      – Мы с ним слегка повздорили. Ты же знаешь, у любовников это бывает. – Она прищурилась. – Хотя откуда тебе знать? Ты вышла замуж за первого же мужчину, который начал за тобой ухаживать. А других-то и не было. Что ты знаешь о любви? Твой Дональд всегда казался мне не тем мужчиной, который может разжечь в женщине огонь страсти.
      Мэрили смотрела в окно, стараясь не обращать внимания на обидные выпады Элейн. Но Роза не выдержала:
      – Мисси Элейн, как вы можете говорить своей сестре такие ужасные вещи? И это после того, что ей пришлось пережить этой ночью! Она заблудилась в грозу, всю ночь бродила под дождем, ища дорогу домой. Прекратите этот разговор, мисси Элейн, у вас злой язычок.
      Элейн вскинула подбородок:
      – Может, и злой, но правдивый. Никто не может понять моих чувств к Тревису Колтрейну.
      – Ну, про это можно забыть, – поспешно заявила Роза. – Ваш папа решительно топнул ногой и сказал, что вы больше не увидите Колтрейна. Да и вы сами мне говорили, что шериф уже не хочет с вами встречаться. Так что перестаньте вести себя как ребенок! Вы без труда найдете себе другого ухажера. Не надо связываться с человеком, который не нравится вашему отцу.
      Элейн гневно сверкнула глазами:
      – А я-то считала тебя своей подругой, Роза.
      Роза пожала плечами:
      – Иногда подругам приходится говорить неприятные вещи. Я говорю, что вы не правы, потому что люблю вас и не хочу, чтобы вы мучились и мучили вашу сестру только потому, что вам наконец-то попался мужчина, которого вы не сумели заткнуть за пояс.
      Элейн фыркнула:
      – Как же вы мне надоели! Вот выйду замуж за Мейсона и уеду из этого проклятого дома!
      Мэрили не смогла удержаться от смеха.
      – Ты не настолько глупа, сестричка. Мейсон тебе абсолютно безразличен. Это отец навязал его тебе в женихи. Слушай, давай прекратим этот бессмысленный разговор. Мне надо одеться.
      Элейн резко повернулась, взмахнув юбкой, и пошла к двери.
      – Ну ничего, ты еще увидишь! – проговорила она дрожащим голосом. – Вы еще обе увидите!
      Она вышла из комнаты, хлопнув дверью.
      Мэрили взяла кремовое платье из тафты и надела его. Через несколько минут она была готова к встрече с отцом.
      Он ждал у себя в кабинете, мрачно поджав губы. Быстро обняв дочь, он уселся в кожаное кресло с высокой спинкой и зажег сигару.
      – Ну, рассказывай, что ты делала в грозу ночью. Я хочу услышать все, от начала и до конца.
      Мэрили смотрела на него, пытаясь успокоиться. Сердце бешено стучало в груди. Господи, ну зачем он связался с ку-клукс-кланом?
      Барбоу с силой ударил кулаком по столу, заставив ее вздрогнуть.
      – Мне надоело, черт возьми, что мои дочери шляются по ночам где попало!
      Мэрили повторила свой рассказ – о том, как ей захотелось подышать воздухом перед сном, как она попала в грозу и лошадь понесла от страха.
      – Эта черномазая дура, Роза, – сердито бросил отец, – не могла раньше сказать, что тебя нет! Она разбудила меня только в три часа ночи. Говорит, заснула. Не понимаю, как можно было спать, зная, что ты где-то там, под грозой?
      Мэрили закрыла глаза. Роза думала, что она опять ушла шпионить за куклуксклановцами. Ей было велено до последнего момента молчать об отлучках Мэрили. Наверное, Роза решила, что три часа ночи и есть тот самый последний момент.
      – И так уже болтают на всех углах, – отец повысил голос, – что Элейн по ночам ездит тайком на свидания к этому проклятому шерифу. Дрянная девчонка! Чем, интересно, он ее так приворожил? Надо бы натравить на него куклуксклановцев, они научат его уму-разуму. Пусть не думает, что… – Он замолчал, увидев лицо дочери. – Что с тобой? Почему ты на меня так смотришь?
      Мэрили сложила руки на коленях.
      – Неужели ты на это способен, папа? – спросила она, опуская глаза. – Неужели ты мог бы натравить на кого-нибудь куклуксклановцев?
      – Конечно, мог бы, – ответил он, брызжа слюной – У меня есть связи.
      – Вот это меня и пугает. Твои связи.
      «Черт возьми! – мысленно выругалась Мэрили. – И что у меня язык не держится за зубами?»
      Отец резко откинулся на спинку кресла.
      – Ты о чем это, а? Что тебя пугает?
      Мэрили сделала глубокий вдох, лихорадочно подыскивая слова, и выпалила:
      – Меня пугает то, что у тебя слишком много связей, папа. Я не хочу, чтобы ты попал в беду.
      – Погоди, погоди! – Он быстро встал и, обойдя стол, угрожающе навис над Мэрили, которая не поднимала глаз от своих сцепленных рук. – Я не знаю, что ты имеешь в виду, но не собираюсь терпеть твои намеки. Да, у меня есть связи. У меня есть связи со всеми организациями графства, а может, и штата, черт возьми! Но это не значит, что я принимаю непосредственное участие в их деятельности или несу за нее ответственность. Ты меня поняла?
      Мэрили крепко зажмурилась. Она знала, что этот разговор ни к чему не приведет. С отцом бесполезно спорить. Она прошептала:
      – Если власти когда-нибудь разгромят ку-клукс-клан и окажется, что ты имеешь к этой банде хоть какое-то отношение, тебя посадят в тюрьму.