Глава 37. Алиби есть, алиби нет
      Пятнадцатого, уже почти перед обедом, Белецкий принес Кучумову списки кразовских водителей. Трудолюбивый Хитройван для облегчения работы все упорядочил: сперва пустил тех, кто в ночь с пятого на шестое работал на метростроевских перевозках, потом - тех, что работали вообще по городу, под конец тех, которые в тот день не выезжали, во всяком случае, по документам. Мало того, он ещё отметил птичками кавказские фамилии.
      Кучумов читал, скользя по строчкам сверху вниз карандашом, на некоторых фамилиях останавливался.
      - Саакянц... Габуния... Абакарилов... Газдюк... Ну, елки-палки, и фамилии попадаются! Только это ж явный хохол, на черта он птичку поставил?
      - Тебя посмешить хотел, - невозмутимо объяснил Белецкий (и, между прочим, попал в точку: хитер был Вячеслав Кимович, знал, пускай лучше начальство смеется, чем ругается).
      - Янопуло - это грек, зачеркнем птичку... Бабаджанян... Ероян... Убирия... Абдурахманов, Гайнутдинов - ну, это Туркестан...
      - Или Дагестан, - заметил Белецкий.
      - А сам Арсланов откуда? - поинтересовался Дмитрий Николаевич.
      - Из Чураева. Местный разлив. По паспорту - русский. Имеет право, мать русская...
      Кучумов буркнул что-то невразумительное и продолжил чтение выбранных мест:
      - Былда, твою мать... - Перешел к последнему списку. - Хучуа... Яичный - так это ж у меня сосед по лестничной клетке с такой фамилией! Джаникян... Сулейманов... Наврузов... Давыборщ, Вчерашний - слушай, их на КрАЗы что, специально по фамилиям отбирают?
      - Ну, Николаич, ты же Ивановых и Савченко пропускаешь, - мягко заметил Виктор Витальевич.
      - Сароян - это писатель есть такой, американский, - отметил Кучумов.
      - Американский? Они и там есть?
      - Армяне - как евреи, по всему миру есть. Жордания... Ведмедеря... А вот этого проверь особо, помню, совсем несусветное дело было - у частных лиц змей воровал, скажи, чтоб посмотрели инициалы в архиве... Сергуладзе... Авалиани... Арсланов... Темиркулов... Погоди-погоди! Арсланов?
      Белецкий вздохнул:
      - Навряд ли, Николаич. Он и не работал в тот день, видишь отметку - на техобслуживании стоял.
      * * *
      На всякий случай Арсланова Максуда Ибрагимовича, 13-56, все же засекли на подъезде к заводу ЖБК с горой щебня в кузове. Дали выгрузиться, но сразу за воротами завернули, отобрали руль и повезли на том же КрАЗе в Фабричный райотдел. В наручниках. Правда, не били, даже посматривали с интересом.
      Дежурный лейтенант не дал опомниться:
      - Вы работали пятого ноября вечером?
      - Пятого? Это какой день был?
      Лейтенант заглянул в настольный календарь под стеклом.
      - Вторник это был, вторник...
      - А-а, работал - только днем. На ремонте.
      - А на линию не выезжали?
      - На линию я только вчера выехал, коробку менял. Первый раз за месяц выехал - и на втором рейсе колесо пробил! Внутреннее! Два часа провозился, ничего не заработал, а сегодня - вы с линии сняли!
      - Может быть, вы подменяли кого-нибудь из товарищей, на чужой машине выезжали?
      - Не выезжал.
      - А нам сообщили, что вас видели за рулем около девяти часов вечера на проспекте Независимости, - закинул удочку лейтенант.
      - Мало ли что люди болтают...
      - Вблизи того места, где погиб мэр...
      Арсланов вскочил:
      - А-ах! Плюньте тому в глаза, кто так говорит! Совсем подлый человек! Будете таких слушать, они вам скажут, что это я мэра ударил и три раза вперед-назад переехал!
      - А может, так и было? - вкрадчиво поинтересовался лейтенант. - Кто может подтвердить, что вас там не было в это время?
      Максуд сморщился, посмотрел в окно. Вздохнул:
      - Вы можете.
      - Я?!
      - В вытрезвителе я был, с шести вечера и до одиннадцати утра шестого. Позвоните, проверьте.
      - Как же так - в вытрезвителе? Вы же, извиняюсь, мусульманин, вам Аллах запретил пить.
      Арсланов пригладил усики, улыбнулся на тридцать два зуба.
      - Аллах сказал Мухаммеду, Мухаммед в Коране записал - нельзя пить вино. А про самогонку в Коране ни слова не написано! - Опять вздохнул: Какой я теперь мусульманин... У вас тут всему научишься, скоро сало есть начну.
      Лейтенант вступился за родину:
      - Лучше сало есть, чем в людей стрелять!
      Задержанный его поправил:
      - Лучше сало есть, чем чтобы в тебя стреляли...
      Снова вздохнул. Вздохнул и лейтенант - изобразил человеческое сочувствие. Снял трубку, позвонил в вытрезвитель. Тамошние бюрократы рылись минут десять в своих книгах - понятное дело, праздники все-таки прошли, списки длинные - наконец ответили:
      - Был такой. Асланов Максим... не-е, Максуд Ибрагимович, шестьдесят девятого года рождения. Поступил пятого в восемнадцать десять, вышел шестого в одиннадцать...
      - Фамилию повторите! - оживился лейтенант.
      - Ас-ла-нов! - прокричал вытрезвитель по слогам.
      - Вас понял, спасибо!
      Лейтенант, очень довольный, поднял на арестанта прищуренные глаза:
      - Все верно, был там в это время Максуд Ибрагимович - только не Арсланов, а Асланов!
      - А я и есть не Арсланов, а Асланов. Права посмотрите, паспорт посмотрите.
      Лейтенант опешил. Кинулся смотреть - действительно...
      - А-а... а почему же в путевом листе Арсланов?
      - А я не знаю, почему в вашем городе везде меня пишут Арсланов. Совсем дикие люди, простую фамилию запомнить не могут. Закривидорога могут, Кривохлобыстенко могут, а Асланов не могут!...
      * * *
      Валера с утра подсунул диспетчерше Зине шоколадку, и она по дружбе выписала ему путевку на Кацаповку - там дальность ездки всего два километра, а водитель, сами понимаете, получает не за километры, а за тонны. На самом деле Валере больше нравилось возить песок с Тракторной дорога хорошая, машин мало, светофоров почти нет. Заработок в конце концов так на так выходит, а устаешь меньше. Но ему надо было повидать Ричарда.
      Под экскаватором следом за ним оказался 13-34, кое-как выпихнутый из ремонта. Водитель на нем сидел новенький, первый день в колонне. Пока экскаваторщик лазил на стрелу - трос у него на блоке заело, что ли, новенький подошел к Валере, представился:
      - Крюков, Аркадий. - Протянул пачку "кэмела": - Закуривай.
      Валера покачал головой, вытащил свои.
      - Слушай, ты ж Костылин Валера, да? Мне диспетчерша посоветовала за тобой следом поездить, поучиться, говорит, умеешь ездить и зарабатывать, не возражаешь?
      - Езди, секретов в этом деле нет, полдня поездишь, сам все поймешь. Главное - не сиди прямо на хвосте, держись на расстоянии, чтобы под светофором меня в зад не поцеловал. Тормоза-то тебе хорошо сделали?
      Крюков засомневался:
      - Так если я буду держаться на расстоянии, меня тут же обгонят и назад отожмут, а?
      Валера улыбнулся:
      - А вот этому ты и будешь учиться, чтоб не обогнали и не отжали!
      В первом часу Валера затормозил возле "Жабы". Зашел в зал,огляделся Ричарда не видно. Остановился перекинуться словом с одним знакомым, другим. Новичок, Крюков, не стал ходить хвостиком, сразу двинулся к раздаче. Валера переждал несколько человек, потом и сам стал в очередь. Взял обычный набор, незаметно кинул глазами по залу. Новичок пристроился в углу за двухместным столиком, напротив какого-то пенсионера, случайно затесавшегося в шоферскую компанию. Вот и отлично, а то Ричард может и не подойти.
      За любимым Валериным столом сидел Хачик, крановщик из коммунхозовской автоколонны. Широко расставив локти, наклонившись над тарелкой, быстро-быстро работал ложкой - хлебал харчо. А-а, разве это харчо? Одно название... Валера опустил поднос на угол стола, начал выставлять свои тарелки, Хачик недовольно зыркнул снизу вверх, но тут же узнал. Подождал, пока Валера сядет, наклонился вперед, заговорил чуть не шепотом:
      - Слуша-ай, Валера! Ты знаешь, что по городу делается, а? Всех шоферов, кто на КрАЗе ездит, в милицию тащат, допрашивают! Особенно к нашим землякам цепляются, каждого спрашивают, ты мэра стукнул или нет! Что такое, раз человек с Кавказа, должен мэра убивать, а? Тебя не трогали?
      Валера презрительно скривился:
      - А-а, глупые люди, понимаешь! Зачем нам мэра трогать? Хороший человек был, вполне приличный, беженцев в город принимал, с жильем помогал, с работой помогал! Автандил Чхония к нему ходил - помог, Грише Топалиди помог. Глупости придумывают, лучше бы среди здешних поискали, и не среди шоферов, а среди денежных людей, кому-то мог мэр помешать, понимаешь...
      Хачик отставил пустую тарелку, придвинул гуляш, так же быстро заработал вилкой.
      - Противно, да? Не хочется за баранку садиться, на дорогу выезжать, едешь и оглядываешься...
      Валера оторвался от борща, пожал плечами:
      - А тебе что волноваться, ты же не на КрАЗе ездишь?
      Хачик засмеялся:
      - А-а, прицепятся, пойди докажи им потом, что это не КрАЗ, а кран!
      Бросил вилку, один за другим выпил залпом два компота и умчался. Симпатичный человек Хачик, только суетливый немного...
      Новичок, Крюков Аркадий, тоже быстро поел, но дожидаться не стал, ушел. Ну что ж, может он такой понятливый, в самом деле за полдня всему выучился?
      Ричард подошел минут через пять. Сел.
      - Нашли меня, Ричард. Стали кричать, ты, мол, мэра убил, яперепугался, что-то доказываю, они говорят, ты двадцать девятого "Москвич" бил и пятого точно такой тоже, только с мэром! Сам понимаешь, когда тебя в убийстве мэра обвиняют, стану я про какой-то "Москвич" молчать? Все выложил, после только сообразил: они меня на пушку взяли. Но я говорил слово в слово, как ты велел, Ричард!
      Ричард оперся локтями на стол, обхватил обоими руками стакан с простоквашей.
      - И что, они поверили?
      - Откуда мне знать? Взяли подписку о невыезде и отпустили.
      - Э-э, нехорошо... Значит, они за тобой хвост пустили.
      Валера заулыбался:
      - Думаю, пустили! Крюков Аркадий зовут. Полдня за мной на самосвале ездил, не отставал. Но я тут с Хачиком разговорился, знаешь, на автокране ездит? На тебя фигурой немного похож...
      Ричард кивнул.
      - И вот странно - Хачик ушел, и этот Аркадий за ним!
      Ричард немного расслабился.
      - А, ну тогда ничего, Валера. Лучше бы, конечно, они тебя не нашли, но ты все сделал как надо. Ничего не бойся. Найдут меня - все подтвержу, Налбандяна, с которым спорил, покажу, дедушку Гогишвили, у которого машину купили, покажу... Не волнуйся. И с Хачиком ты вовремя поговорил. Молодец, Валера. Руслан узнает - будет благодарен.
      Допил простоквашу, кивнул, поднялся. Отнес стакан, поставил в окно к судомойкам, прошел дальше через кухню, вышел в заднюю дверь, мимо мусорных контейнеров, отодвинул доску в заборе и оказался на лесоскладе. Дошел до конторки, снял трубку, набрал номер.
      - Сурена Акоповича попрошу...
      Сурик взял трубку, Ричард тут же перешел на армянский язык и объяснил, что Валеру зазывали в гости и расспрашивали о машине дедушки Гогишвили, он им честно объяснил все как есть, что машины уже нет, а они не поверили и зачем-то даже стали за Валерой следить, потом почему-то стали следить за крановщиком Хачиком, а его, Ричарда, так и не повидали...
      Сурик ответил, что действительно, странные люди, надо бы папе рассказать, какие бывают на свете чудаки, а вот Валера...
      Ричард перебил и сказал, что как раз Валера все сделал как надо и перед папой его нужно похвалить.
      - Ну, ты там был, тебе виднее, - согласился Сурик. - Ладно, так и передам...
      * * *
      Госавтоинспектор старшина Сердюк, стоя возле своего мотоцикла, просматривал врученный ему утром список и недовольно морщился. Дурость они там придумали - вылавливать кавказцев. Столько их в городе, столько баранку крутят. Ну переберем всех, ну узнаем, что такой-то и такой-то в ту ночь работали на Проспекте - так оно и так по путевкам известно. А если какой лишний затесался, черта с два он скажет. Не знаю, не был, сидел дома, смотрел телевизор, вон, у жены спросите...
      А все же было что-то, связанное с тем вечером, не давало покоя, как гвоздь в сапоге, только никак не вспомнить...
      Снизу, с дамбы, подкатила к перекрестку светло-бежевая "Волга" ГАЗ-21, прижалась в левый ряд, остановилась. Явно хочет водитель свернуть на Псковскую, а сигнал не включил... Ну точно, дождался паузы, рванул...
      Сердюк свистнул и поднял жезл. "Волга" замерла как вкопанная.
      - Товарищ водитель, почему не включаете сигнал поворота?
      Открылась дверца, на проезжую часть выбрался водитель - седой, с виду интеллигент, вроде как профессор какой-нибудь. Ну да, был тогда профессор, мог себе позволить машину, а по нынешним временам его заработки тьфу, вот и ездит, небось, лет тридцать уже...
      - Как же не включаю, смотрите, у меня на щитке до сих мигает...
      Не стоит наказывать. Солидный человек, машина ухоженная.
      - Проедьте за перекресток, остановитесь, проверьте лампочку.
      Сердюк вернулся на место. Задумался о жизни. Как-то наперекосяк все сложилось. Годы поджимают, на мотоцикле гонять и на посту стоять в мороз и в дождь уже утомительно, а на бумажную работу без диплома не возьмут. На пенсию выходить, ковырять садик-огородик? Неинтересно и неденежно. Ну вырастишь яблок лишних пару ведер - на базар нести? Стыдно... Глупый по молодости был, ленился учиться...
      Светофор переключился на зеленый по Псковской, пешеходы двинулись через Проспект, рядом с мотоциклом возник седой профессор из "Волги" с лампочкой в руках.
      - Вот, товарищ старшина, лампочка перегорела! Я специально подошел поблагодарить вас!
      - Поблагодарить? - Ну-ну, нечасто нарушитель инспектора благодарит...
      - А как же, может быть, вы спасли меня от столкновения, я ведь и по вечерам езжу! Прошу вас, мало ли что... - он вручил Сердюку визитную карточку и церемонно раскланялся.
      Сердюк в очередной раз оценил взглядом дорожную ситуацию, опустил глаза к карточке. Там было написано:
      Малишевский Феодор Валентинович ветеринарный врач, к.б.н.
      Инспектор покачал головой, усмехнулся. А черт его знает, может, придется когда-то Астру лечить. Ишь, доктор собачий, прибежал с лампочкой...
      Лампочка! Точно, вот что покоя не дает! Перед глазами всплыл КрАЗ-самосвал с неработающим левым стоп-сигналом, вечером дело было, ну да, именно пятого - тогда ещё засек номер и хотел этот самосвал на следующем рейсе перехватить, а тут по рации передали об аварии... А где-то ведь должен быть записан номер... Сердюк отошел с проезжей части на тротуар, вытащил блокнотик, порылся. Вот! "13-51 л ст". Правильно, левый стоп...
      Ищут-то КрАЗ, который ехал впереди мэра и не задержался на месте аварии. Ну да, если подвернулся мэру самосвал без левого стопа, мог мэр и не увидеть, как правый мигает, особенно если не выдерживал дистанцию... Кинулся тормозить в последний момент, может, и рулем отработал на обгон...
      Вот это надо проверить, это не глупости с грузинскими фамилиями...
      Он поднес ко рту рацию и начал вызывать горотдел ГАИ.
      * * *
      - Фамилия, имя, отчество?
      - Иванов Кирилл Михайлович.
      - Дата и место рождения?
      - 15 сентября 1955 года, город Чураев.
      - Где и когда жили на Кавказе?
      - На Кавказе? Лазаревское - это Кавказ считается? Отдыхал с родителями, когда двенадцать лет было.
      Капитан сердито глянул на задержанного:
      - Вы мне тут не острите! Отвечайте на вопросы!
      Иванов пожал плечами и промолчал.
      - На какой машине ездите?
      - На самосвале. КрАЗ-256Б, номер ЧУС 13-51.
      - Пятого ноября в ночную смену работали?
      - Это когда мэр погиб? Работал.
      "Чего спрашивает, если у самого моя путевка лежит?" - подумал Иванов.
      - В 20.51 где находились?
      - Откуда ж мне помнить, я что, время засекаю?
      - Примерно в это время инспектор ГАИ заметил ваш номер в трехстах метрах от места аварии.
      - Ну не знаю - раз инспектор заметил, может, так и было. Когда дорогу перекрыли после девяти, ехал с мусором... со строительным мусором от станции "Петровское поле", меня завернули обратно на Псковскую и через низ.
      - А перед этим?
      - А перед этим привез пять кубов чернозема с Бугаевки.
      - Дорогу перекрыли в 21.15. Как вас загружали мусором?
      - Как всех - сперва экскаватором маленьким, "Беларусем", а после лопатами.
      - И сколько времени шла погрузка? - допрашивал капитан ничего не выражающим голосом.
      - Минут двадцать - или полчаса, не знаю. На часы не смотрел.
      - А почему не смотрели, вам разве не хотелось поскорее загрузиться и ехать, лишний рейс сделать?
      - Хотелось, - отвечал Иванов, - но я, пока они лопатами кидали, лампочку менял. Полно песка за шиворот набросали...
      - Какую именно лампочку?
      - Сзади, в левом стоп-сигнале. Мне молодой Ткаченко сказал, что не горит, я и поменял, пока грузили.
      - Ну что ж, все сходится. Направляясь с грунтом к станции "Петровское поле", вы резко затормозили с нарушением правил дорожного движения, автомобиль мэра, пытаясь уйти от столкновения, зацепил ваш левый фонарь и разбил лампочку, после чего попал под встречный КрАЗ, а вы, опять в нарушение правил, не остановились и покинули место аварии! По чьему заданию вы действовали?
      - Чего?! - вскочил с места Иванов. - Какое задание?!
      - Вот и я хочу знать, какое именно задание вы получили и от кого? Кто поручил вам убить мэра?!
      Иванов обессиленно сел.
      - Елки, да что вы такое говорите? Убить... Э-э, подождите! Вы из-за лампочки решили, что мэр меня зацепил? Так меня никто не цеплял, лампочка сама перегорела! Если б он зацепил, так разбил бы весь фонарь, а там только лампочка сгорела.
      - Может, он и разбил весь фонарь, а вы отремонтировали, пока шла погрузка.
      - Во дает... - Иванов не знал, что ответить. Забормотал: - Елки... Ну чего тут скажешь?.. О, вы у Коли Ткаченко спросите, он скажет, что фонарь был целый! - И тут ему в голову пришла совсем спасительная мысль: - Э-э, стойте! Говорите, меня гаишник заметил, да? А почему он меня заметил, почему внимание обратил?
      - Потому что у вас не горел стоп-сигнал, - победным тоном ответил капитан.
      - Ну вот! - с торжеством отозвался Иванов.
      - Что значит - "ну вот"?
      - А то значит, что фонарь был не разбитый, лампочка освещала номер, иначе как бы он мой номер узнал?
      - А на борту у вас что, номер не написан?
      - Тю... Какой же задний борт у КрАЗа-самосвала? Сами посмотрите! И вообще, мэр же на легковой машине был, так ведь? Так как же он крылом до моего фонаря мог достать?
      - Почему обязательно крылом - мог, например, углом крыши зацепить...
      - Да вы что, товарищ капитан, совсем сдурели?
      Иванов только руками развел. Что докажешь человеку, который как будто вообще ни одной машины в жизни не видел?
      - Все, Иванов, хватит хамить! Твоя песенка спета! Посидишь на Черной горе, подумаешь - может, сообразишь, что добровольное признание засчитывается при вынесении приговора... - Капитан откашлялся и перешел на официальный тон: - Гражданин Иванов, объявляю вам о задержании на семьдесят два часа. До выяснения обстоятельств!
      * * *
      - Здоров, кум! Это я, Медведь! Тебе слышно?..
      - Слышно.
      - Ты, помню, шоферами интересовался? Появился тут один, Иванов фамилия. Из метростроевских.
      - А-а. Ладно. Я перезвоню.
      Глава 38. Ищи, Кучум!
      Борис Олегович Дубов ехал на встречу с Кучумовым в грозном настроении. Сеялся дождик, ныло колено, не раскуривалась трубка... Бесила наглость этого черного шакала Арсланова, бесила мелочная двуличность полковника, который одной рукой брал конвертики, а другой шарил по кустам, пытаясь найти дубинку против своего благодетеля... Борис Олегович выколотил трубку в пепельницу, велел Алексею подать из бардачка "Герцеговину Флор" подходят к концу старые запасы, а выпуск прекращен... Полузабытым жестом заломил мундштук папиросы, затянулся, выпустил дым через нос. Еще раз затянулся.
      Надо успокоиться. В гневе нельзя принимать решения, в гневе нельзя вести разговоры. Полковник - тварь двуличная и опасная. Нет, с ним надо говорить спокойно, продуманно и не впадая в эмоции. Наоборот, это в нем надо разогреть эмоции - пускай нервничает, делает ошибки, тогда скорее попадется... Ничего, будут ему эмоции...
      Кучумов, как было условлено, ждал на троллейбусной остановке возле Выжлятников - спрятался от дождя в будочку с выбитыми стеклами, ежился в простонародной нейлоновой куртке. "Вольво" плавно затормозил, Алексей было собрался выйти - открыть гостю дверь, но Дубов показал двумя пальцами, что не надо. Алексей вывернулся назад, открыл дверь изнутри.
      Полковник нырнул в машину, суетливо и неловко с непривычки захлопнул за собой дверь. Поздоровался.
      Антон тем временем отплыл от бровки, выждал, поглядывая в зеркало, круто развернулся в обратную сторону и тут же свернул направо, через мостик. До крайних домов восточной границы Петровского поля - километра два - дорога шла по незастроенным местам и только потом, уже за широкой балкой, превращалась в улицу Дубоноса. Мотора почти не было слышно, лишь зудели по мокрому асфальту шины. На первом перекрестке пришлось тормознуть - "скорая помощь" с сиреной и мигалкой подрезала нос и умчалась к неотложке.
      - Чуть ли не единственный в городе освещенный перекресток, - брезгливо проворчал Дубов.
      - По статистике дорожных аварий входит в первую десятку, - объяснил Кучумов.
      Темные улицы раздражали Бориса Олеговича. Федерация разыгрывала с обнаглевшим независимым соседом политические игры с отчетливым душком экономического шантажа, поэтому независимые политиканы подчеркнуто экономили энергию на своих независимых согражданах. Когда фирменный поезд Чураев - Москва пересекал границу и в ночном мраке вспыхивали залитые светом улицы Половецка, в вагонах начинали матерно браниться.
      Следующий островок света был у круглой клумбы на углу Проспекта. "Вольво" повернул налево, потом направо, в узкий и темный проезд.
      - Не удивляйтесь, Дмитрий Николаевич, я тут недавно домик приобрел по случаю смерти владельца... Тормозните, Антон... Знаете, Дмитрий Николаевич, мне говорили, Ланской погиб вот на этом месте, где мы с вами сейчас стоим...
      Кучумов пожевал губами, потом спросил небрежным тоном:
      - А вам не говорили, где погиб главарь преступников Кононенко?
      - Ну как же! - оживился Дубов. - Говорили! Я, конечно, не знаю, насколько это соответствует истине, но говорили, что вон там, за поворотом...
      - Ты смотри, - покачал головой Кучумов, - правильно вам говорят! Пустячок, конечно, но приятно подколоть Слона...
      Дубов снисходительно улыбнулся.
      Проволочную ограду сменил тесовый забор, весь участок стал выглядеть чуть-чуть аккуратнее - но не более того. Домик оставался прежним, без изменений, разве что на окнах появились другие занавески, чуть плотнее. Сейчас за ними горел свет.
      - Прошу в мой скромный приют отдохновения, - пригласил Дубов.
      Кучумов вошел, оглядел действительно скромную, хотя и уютную обстановку. С удовольствием отметил, что в домике тепло, и расстегнул молнию на куртке. Откуда-то возник крупного сложения молодой человек, забрал у Дубова и гостя верхнюю одежду. Исчез в крохотном коридорчике, снова появился, подкатил к столу сервировочный столик, прикрытый крахмальной салфеткой, снова исчез.
      Борис Олегович расположился за столом, показал полковнику место напротив, проговорил:
      - Не удивляйтесь, что я привез вас сюда, - нам с вами нужно без помех просмотреть некие документы.
      Он выложил перед Кучумовым копии, добытые Асей, а сам тем временем снял с сервировочного столика салфетку, налил джину в два высоких стаканчика, разбавил индийским тоником, бросил по кубику льда. Перенес на стол два блюдечка - с орехами и фисташками.
      Кучумов, листая бумаги, пробормотал:
      - "Меценат"...
      - Да-да, - подхватил Дубов, - одно из легальных заведений господина Арсланова.
      Дмитрий Николаевич досмотрел бумаги, молча сложил, подровнял, сколол обратно скрепкой. Взял стаканчик, отпил глоток, закусил фисташкой. Совершенно очевидно, эти бумаги - полное и окончательное оправдание Арсланова, они снимают с него всякие подозрения в убийстве. Непонятно только, как он убедил мэра. Гм, а с другими рынками как убеждал? Да нет, другие были до Коваля... Ладно, не в том дело.
      Так что, неужели Слон открыто признает несправедливость своих обвинений и сам принес доказательства? Ну уж нет, не тот человек. Небось, ждет, чтобы я высказался, мол, я же говорил, - а потом ошарашит каким-то новым вывертом. Молчание затягивалось, и Кучумов произнес спокойно:
      - Я догадываюсь, это ещё не все?
      Борис Олегович медленно склонил голову, отдавая дань выдержке и проницательности собеседника. Вынул из кожаной папки второй комплект бумаг, заметно толще, положил на стол.
      Кучумов начал читать, приподнял брови:
      - Акционерное общество с контрольным пакетом у мэрии? По-моему, это новая форма у нас в городе... Полагаю, ваша идея?
      Дубов скромно поклонился, тоже поднял стаканчик. Посмаковал, шевеля губами, отпил ещё глоток. Вытащил из кармана трубку, досадливо поморщился. Позвал негромко:
      - Анатолий! Нет ли у нас здесь трубочного табаку?
      Возник все тот же молодой человек, поставил на стол жестяную коробочку, расписанную парусами и якорями. Дубов собственноручно вскрыл жестянку, развернул фольгу. Великолепный аромат, чуть медовый... Взял щепотку, помял двумя пальцами, удовлетворенно кивнул и принялся набивать трубку.
      Кучумов читал дальше. Что у Слона комплект полнее - это понятно, свои бумаги, не добытые оперативным путем... Вернулся к началу, положил оба комплекта рядом, сравнил даты. Гм, Слон начал на добрый месяц раньше, зато Арсланов разворачивался куда быстрее. Тоже понятно, у него на пути было меньше бюрократических рогаток, сам себе хозяин...
      - Вам ничего не кажется странным, Дмитрий Николаевич?
      - Да ладно вам, Борис Олегович, говорите сразу, я только начинаю думать, а вы, надо полагать, уже сто раз обдумали и передумали...
      - Вот именно, полковник! Как вы полагаете, какой вариант выгоднее для города?
      Кучумов молча пожал плечами и отпил ещё глоток.
      - Как вы полагаете, мог мэр Коваль отказаться от моего варианта в пользу арслановского?
      Кучумов сделал непроницаемое лицо и проговорил:
      - Полагаю, при обычных обстоятельствах не мог.
      Дубов вскинулся:
      - А что вы, извините, понимаете под необычными обстоятельствами? Шантаж? Взятку?
      Дмитрий Николаевич чуть скривил рот.
      - Без доказательств следствие не может отвергнуть ни одну версию. И в случае шантажа, и в случае взятки господину Арсланову нужен живой мэр, важно не только получить подпись, важно ещё и отстаивать свой проект от возможных посягательств... Например, от конкурента в лице АО "Кленовая роща"...
      Дубов, слушая его, терял спокойствие.
      - Простите, Дмитрий Николаевич, вы разглагольствуете об отвлеченных возможностях, голых абстракциях - а я говорю о конкретном человеке! Зачем ему брать взятки, я и раньше помогал ему заработать деньги честным и законным путем, и сейчас помог бы в любую минуту! А что касается шантажа Саша Коваль был чистый и честный человек, его можно было бы шантажировать лишь похищением жены или дочери - но обе ведь на месте? Ни на какой другой шантаж он не поддался бы, имея в своем распоряжении ваши и мои возможности...       - Отчего же? Женщины... Необычное сексуальное поведение... Тайное сотрудничество с КГБ...
      Дубов не выдержал, вскочил со стула:
      - С КГБ?! Коваль, при его прошлом - с КГБ?! А почему тогда не с ЦРУ или с князем тьмы? Господин полковник, не стройте из себя наивного! Не думайте о Ковале, думайте об Арсланове! Самый простой вариант всегда самый вероятный! Бритва Оккама, не слышали? Все э-ле-мен-тарно!
      Борис Олегович наклонился, оперся локтями на стол и принялся тыкать черенком трубки в скатерть, подчеркивая свои слова:
      - Допустим, Арсланов не украл идею, допустим, додумался сам, не столь важно! Он начинает зондировать почву, узнает, что поезд ушел, понимает, что если я договорился с мэрией, то ему там делать нечего - и он идет привычным путем! Обыкновенная фальшивка! Вы что же, вчера на свет родились, не понимаете, что сделать можно любую бумагу и из любой организации? Даже из вашей, между прочим, только надо знать нужных людей и таксу... А дальше - все в пределах простой бандитской логики: когда мэра не станет, некому будет доказать, что он не подписывал эту липу; значит, мэру пора на тот свет! А там, глядишь, появится новый мэр, а предварительно можно позаботиться, чтобы им оказался нужный человек, который вообще не станет поднимать бучу...       Дмитрий Николаевич слушал, сцепив зубы. В какой-то мере версию Слона подтверждали данные о "репетиции", когда был разбит "Москвич" - двойник машины Коваля. Там-то однозначно работали люди с Кавказа, и определенно репетировали один из вариантов дорожной аварии... Но как же тогда тормоза, которые обслуживали на СТО у Слона? Неужели два мерзавца стакнулись?
      Дубову надоело говорить в стенку.
      - Вы молчите, Дмитрий Николаевич? Вы ещё не все поняли? Так позвольте обратить ваше внимание на одну деталь, которую вы просмотрели!
      Он рывком повернул к себе бумаги "Мецената", принялся листать, совершенно плебейски слюня палец. Нашел список фирм, развернул к полковнику, ткнул ногтем:
      - Вот это вы видите? Некое заведение под названием "Татьяна-фарм" желает поставить у Арсланова на рынке свой аптечный киоск! Дурак Манохин, как баба, горит обидой, мечтает о мести, трясется от жадности за те десять процентов, которые отстегивает гаду Слону, - и не хочет видеть, что с тех пор, как он стал работать под крылышком у Слона, его доходы увеличились на сорок процентов! Он готов связаться с откровенным преступником, бандитом смотрите, господин полковник, посадит вас зятек по глупости своей! Совместно с доченькой и сыночком они вас уконтрапупят! Без всяких к тому усилий с моей стороны. Я даже буду избавлен от необходимости пускать по телевидению известный вам видеофильм!