- Вот эту я видел... Сейчас вспомню... В агентстве... По подбору кадров... Там у меня одна работает...
      - Агентство как называется?
      Надька точно должна к нам на работу переходить! Она вцепилась в бедного Колю, как котенок в тюлевую гардину.
      - Чтоб я так помнил! Я смотрю на женщин, а не на вывески. На проспекте Воли, сразу за дамбой.
      - Ясно. Знаю это агентство. Коленька, а больше никого не знаешь? Ну посмотри как следует!
      - Нет, точно не знаю! О чем очень сожалею. Такой букет красавиц! Познакомь, а?
      - Посмотрю на твое поведение... А пока спасибо, что уделил нам внимание.
      - Жалко только, что не помог.
      - Может и помог, видно будет.
      - Тогда я рад. До свидания, Анна!
      И Коля, знаток не всех, но многих красивых женщин, вышел из кабинета с видом эксперта, который сделал все, что мог, и пусть другие сделают больше.
      Надя улыбалась ему в спину до тех самых пор, пока дверь не закрылась.
      - Жалко. Осечка вышла.
      - И вовсе не осечка. Ты извини меня, а почему Коля должен был вот так, сразу, их всех узнать? Дамы эти бывают в таких местах, куда Коля, я полагаю, не часто заглядывает.
      - Ну, во-первых, Колька с женщинами знакомится, где попало. Хоть в метро на эскалаторе, хоть у стоматолога в соседних креслах. Он способный. И потом, одну умную мысль он все-таки подкинул. Надо в том агентстве узнать.
      - Кошечка моя, а что, у тебя везде знакомые есть?
      - Ну, пока ещё не везде, но я стараюсь.
      Наша Надюша - сама скромность.
      - Тогда узнавай.
      Пална втиснулась в свое кресло, поерзала, заполняя углы, и вытащила из стола блокнот, сравнимый с энциклопедическим словарем. В одном, правда, томе. Неторопливо полистала, набрала номер на своем сером "Панасонике" и, услышав знакомый голос, заговорила:
      - Тинка, здравствуй! Это я, Надя! Как там дела у тебя? Угу... Угу...
      И дальше пошли сплошные междометия для поддержания разговора. Значит, неведомая мне Тинка на том конце провода рассказывала, как именно у неё дела. Мне вспомнилась интеллигентская цитата про зануду, и я улыбнулась.
      А разговор у Нади приближался к финишу.
      - А теперь она где? А, все там же! Слушай, телефончик напомни, а то у меня потерялся...
      Вот морда! Чтоб телефончик у Нади потерялся! Да такого отродясь не бывало!
      - Угу... Четырнадцать или пятнадцать? Ага, это ж Новоалексеевка! Понятно. Тогда передавай Ваньке своему привет! И Ваньке-маленькому от большой тети Нади... Пока!
      - Вот, Лиса-Алиса, держи! Это телефон той самой кадровой службы, где Коля видел одну из твоих красоток. Название то ещё - "Кадры РВ".
      - Как?!
      - "Кадры решают все!" Запиши вот тут, снизу... Работает там Тинки, моей однокурсницы, родная младшая сестра Фафка...
      - Ничего себе имечко!
      - Ага, постарались родители. Фафка-то хоть Фаиной в паспорте числится, а Тинка - вообще Алевтина!
      - А по батюшке?
      - Уж и не знаю. Фамилии у них, понятное дело, мужнины. А имена...
      - Ладно. Значит, Фафка.
      - Не вздумай её только Фаиной назвать. Она свое полное имя просто ненавидит. А заодно и всех, кто к ней так обращается... Так вот, передашь привет от меня. Если не вспомнит, назови пароль: "белые нитки на черной юбке". Это мы в институте, на танцах... А черных ниток не нашлось.
      - И что дальше?
      - А ничего, поплясали и разошлись... Ах, ты ж не об этом! Работает Фафка на компьютере, ведет, насколько я знаю, именно учет кадров, ищущих работу. Вот ты ей полправды и расскажи, ну, чтоб пожалостнее было. И попросись в их банк данных.
      - Ясненько. Так, тут я все записала. И еще, Надюшка, мне б с Ирой из педагогического встретиться...
      - Ладно. Дня через два не поздно будет?
      - Нормально.
      - Тогда я договорюсь.
      Судя по тону, у Надежды подходило рабочее настроение. Да и мне уже пора было следовать дальше путями вечного поиска...
      Глава 26
      У "пентиума" склероза не бывает
      - -
      Фафку, Тинкину сестру, вполне устроил привет от черных... пардон, белых, ниток. И вообще она оказалась девушкой деловой и свободной от комплексов и предрассудков. Заявила, что её "все эти бабские дела совершенно не интересуют, но если Надиной подруге надо, то о чем разговор?". Помолчала в телефон, возможно, полистала страницы ежедневника, как это иногда даже я делаю, и пригласила к себе на работу, "когда угодно, хоть сегодня после восемнадцати".
      Это и меня устраивало. Потому что заказ Кати и Карины начинал действовать на нервы. Я подумала, что если повезет, сегодня всю информацию получу, завтра красиво изложу и отдам отчет с Божьей помощью, чтобы забыть о таком заказе навсегда.
      К офису "Кадров..." меня доставил Андрюха - ему было по пути. Откуда-то куда-то по поручению моего ненаглядного Вэ-А.
      Офис как офис. Компьютеры, числом три, картотечные шкафы - и очень даже не пустые. Что поделать, безработица... Но в данный момент меня интересовали не социальные проблемы, а только содержимое этих самых непустых каталогов.
      С Фаиной найти общий язык оказалось совсем нетрудно. Потому что она принципиально не лезла в чужие дела. Сразу так и сказала. Извинилась только, что к каталогам на бумаге меня допустить не может - ну, так мне особенно и не надо было.
      - Ты с машиной управляться умеешь?
      - Более или менее, - ответила я.
      - Ну и хорошо. Я все равно работать буду. Рядом, в этой же комнате. Если возникнут вопросы - я тут.
      И мы обе уткнулись каждая в свое - она в документы, я в экран. Несколько минут мне понадобилось, чтобы разобраться с их системой организации данных. Наконец нашла огромную папку "женщины". Пролистала подкаталог "18-20" и обнаружила, что весь возрастной диапазон они разбили вот так, немилосердно, по два года. Я решила, что к утру справлюсь, но потом подумала, что начать-то надо с возраста Кати и Карины. Одной тридцать, другой - почти тридцать два. Можно допустить, что их общий любовничек интересуется тридцатилетними. Плюс-минус пара лет. Поэтому я начала с папки "30-32".
      Все оказалось расписано очень удобно, как на анкете. Даже фотография имелась. Это ж какие объемы памяти у них задействованы! А с виду так себе "пентиум" и "пентиум". Правда, потом я заметила кабель, который тянулся в другую комнату, - там, значит, ещё машины. У сети, ясное дело, памяти много.
      Итак, где ж вы, мои ненаглядные?.. Минут через пятнадцать нашлась одна! Вера Игнатьевна Дик(я. Ничего себе, подходящая фамилия. Ага, специальность, стаж работы, даже рост и вес... Все как на ладони. О, вот ещё примечание, с датой двухнедельной давности: "Трудоустроена. Фирма "Гаврила". Ну, туда тебе, Дикая, и дорога!
      - Фафа! - Как неудобно было такое произносить, просто язык не поворачивался! - А распечатать можно?
      - Конечно можно. Бумага справа, под принтером, на полочке.
      - Вот спасибо! Тогда я у вас с десяток листиков истрачу.
      Фаина только пожала плечами - не жалко, мол.
      Разноцветный принтер никуда не торопился и медленно, линия за линией, печатал анкету. А я уже перешла к следующему номеру нашей программы.
      И почти сразу нашла ещё одну. Кстати, ту самую, которую ходок Коля здесь видел. Вот что значит профессиональная память! А что, я, когда проектировщицей работала, все ГОСТы наизусть помнила... Эту я тоже распечатала. Вместе с анкетными данными, вплоть до телефона.
      Что-то везет мне сегодня на веселенькие имена! Фаина, Алевтина - а эту крошечку мама с папой от большого ума назвали Ираидой. Обыкновенной Ирины им было мало. А о девочке подумать?.. Слава Богу, сейчас уже не встретишь Октябрину или Лапанальду, Сталину или Интерну... Если бы родители хоть капельку думали, выбирая детям дурацкие имена, то всяких эксцессов в личной жизни было бы намного меньше...
      Пролистала всю папку до конца, но никого больше не обнаружила. Особенно не удивилась. Смешно было бы вот так, сразу, вычислить всех до единой. Поэтому на обороте той Наташи, которую опознал Коля-ходок, я так сразу честно и написала, что около двух с половиной лет назад она работала в "Лигинвесте".
      Решила для порядка пролистать ещё и "32-34". Каково же было мое удивление, когда эту самую Наташу я там нашла! Вместе с надбровными дугами. Ну, ребята, повезло мне, крепко повезло! Я распечатала ещё одну анкету и встала, абсолютно довольная жизнью и сделанным уроком. Подумала, села обратно и сбросила свои драгоценные находки на дискету.
      Да, меняются времена. Теперь деловая женщина в сумочке не только пудру и блокнотик таскает, но и пару чистых дискет...
      С Фаиной мы распрощались, полные дружеских чувств, но временно страшно занятые делами. Я вручила заранее заготовленную коробку конфет, Фафка по обычаю сказала: "Ах, что вы, что вы!", но конфетки взяла.
      Напоследок я, чтобы сделать хозяйке приятное, высказала вслух свое удивление и восхищение судьбой:
      - Повезло мне у вас, всех нашла, кто нужен. Даже удивительно. Мало, что ли, по городу таких заведений? А они все к вам пришли...
      Фафка недоуменно уставилась на меня сквозь очки:
      - При чем тут повезло? Мы же головная контора по городу, все районные банки данных у нас сведены.
      Я захлопала глазами:
      - А я думала, куча разных фирм, конкуренция...
      - Конкуренция - это у частных лавочек, а мы - официальная городская служба. Хотя и с частниками взаимодействуем. Есть хитрая система расчетов, кому какой процент... Если интересно, могу...
      Я улыбнулась, сказала, что сию минуту неинтересно, но в случае чего прибегу на консультацию только к ней и ни к кому другому. Обменялись телефонами, и я отбыла домой. Вовсе не ночью, а всего в девятом часу вечера.
      Уже сидя в автобусе, принялась читать анкеты. Меня интересовало, где этот красавец Гарик мог их всех снять.
      И, конечно же, нашла ответ! Правда, при этом чуть не проехав свою остановку.
      Все вычисленные Ливановым дамы когда-то работали в инвестиционной компании "Лигинвест". Причем пришли они туда с разницей месяца в четыре, а уволены были в один день. Думаю, тот самый, когда прекратили выплаты.
      Но ведь и наши, с позволения сказать, пострадавшие, познакомились с Гариком там же - причем прямо при приеме на работу! А на работу в этот самый "Лигинвест" принимали, получается, только женщин, щедро одаренных внешне. Красоток, одним словом. Меня бы туда, наверное, не взяли. И слава Богу. Только не хватало мне людей обжуливать! И даже не за процент, а просто за жалованье!
      Последняя на эту тему мысль настигла меня уже у дверей моей собственной квартиры. Для того, чтобы вычислить всех пассий нашего Гарика, как актуальных, так и потенциальных, нужно просто залезть в кадры "Лигинвеста". Но теперь, через год после закрытия, это совершенно недоступно...
      Димка открыл дверь и по моей довольной физиономии сразу все понял.
      Глава 27
      От ящика не только вред
      
      - Вот такие новости, - закончила я свой рассказ об агентстве по трудоустройству "Кадры РВ".
      Мой мужчина утвердительно кивал головой.
      А чего ж, все правильно.
      - Теперь уже можно заказчиц вызывать. Распечатаем им весь этот мусор, - я брезгливо показала мизинчиком на бумажки, которые приволокла из "Кадров...". - Отдадим, актик подпишем, и все! Хоть эта гнусность на нас уже висеть не будет. Вот тогда, со всем пылом юных идиотов, мы и примемся за заказ Слона.
      - Эй, Рыжая команда, что-то ты опять кипеть начала? Неужели погода меняется?
      - Да вроде не заметно пока на улице.
      - Зато по твоему настроению здорово заметно. Так, хватит на сегодня. На дворе уже одиннадцатый час... В такое время хорошие детки второй сон видят. Да ещё в субботу.
      - А мы с тобой, как дураки, полуночничаем.
      - Тогда давай, жена моя, закроем нашу лавочку до понедельника. А завтра, как положено нормальной семье, выйдем за продуктами. А потом можем в зоопарк сходить...
      - Зимой?! В зоопарк? Ты, дорогой мой муж и повелитель, от своих детективных историй что-то совсем перестал в нормальной жизни ориентироваться!
      - Асенька, успокойся. Ты сегодня хорошая девочка, умница, урок на пять сделала! Теперь надо отдохнуть. А в зоопарк можно ходить в любое время года. Зимой даже лучше - народу мало, чисто. А снежному барсу как-то все равно, когда нам свое пятнистое брюхо демонстрировать.
      - Все, Дим, уже успокоилась, прости, что-то и впрямь заведенная я. Не понимаю - целый день все было нормально, и у Нади, и у этой Фафки, даже в автобусе, а домой пришла, тут бы, кажется, только и расслабиться, а я...
      - Это все от недоедания. Вот я тебя сейчас вкусненьким накормлю, стопочку коньяку для поднятия тонуса налью - и все как рукой снимет!
      - Да не хочу я есть! Меня Надька так накормила, что я до сих пор в себя прийти не могу.
      - Надька тебя днем кормила. И ты бы давно уже в себя пришла, если бы покушала, и вообще - хватит спорить! Что такое, в самом деле? Вон, даже зверь удивляется.
      Я опустила глаза. И точно - между нами на полу сидел Веничек, по случаю зимы невероятно пушистый, а по случаю холодной погоды никуда не ушедший погулять. Так вот, сидит он и головой вертит - от меня к Димке, от Димки - ко мне. На разговор реагирует. Как только мы орать перестали, Веник утвердительно кивнул и мяукнул. Молодцы, мол. И тут же стал с басовитым мурлыканьем тереться о ноги - требовал вечернюю рыбку.
      - Вот, Ась, учись у животного. Оно четко знает, что сейчас пора чего-нибудь съесть. А разговоры, дела и прочую дребедень нужно делать в несъедобное время.
      О несъедобном времени я как-то не подумала.
      - Ладно, мужики. И правда, ведите на кухню, съестного искать. Сегодня вы меня кормите, сегодня я заработала.
      Умный Веничек отреагировал мгновенно, он вообще очень любит слово "кухня". А ещё "кушать", "рыбка" и, по-моему, "гулять". Хотя мы его никогда не запирали. Стоит ему только под входной дверью мяукнуть - и пожалуйста, дорогой, на все четыре стороны, лишь бы с возвратом.
      - И вообще, у нас выходные, - сказал Димка и выдернул телефонный шнур из розетки.
      * * *
      Утро понедельника выдалось настолько солнечным, что резало глаза. Вот и обещанные "мороз и солнце"! Настолько к тому же мороз, что целых девятнадцать. С минусом и с ветерком.
      Чудная погодка! Я по такому поводу забастовала и заявила, что без крайней нужды из офиса на улицу не пойду. Потому что мне скользко и холодно. Правда, и не надо было никуда идти.
      Мы с Серегой сидели и неторопливо собирали все наши файлы, бумажки и отчеты в аккуратные стопочки. Месяц только начался, а у нас на столах намело!.. И потом, девочка Саша слезно просила подобрать ей все документы для всяких там расчетов-отчетов. В том смысле, что отчет-то она сдала, но желала, чтобы в бумагах был полный ажур.
      Серега с матюками вычищал из компьютера все лишнее, бесконечные "Фотошопы" и "Премьеры". И ещё бурчал, что ради такого дурацкого заказа замусорил жесткий диск всякими дурацкими программами. Не хватало только японских игрушек...
      - Сереженька, не бурчи! Подумаешь, жесткий диск! Ну, хочешь, мы тебе новый диск купим, только не плачь! И жесткий, и мягкий, и плацкартный...
      - Хочу! И ещё плату памяти для расширения ОЗУ хочу! И цветной принтер! Я все хочу! А больше всего я хочу обедать. Время к часу приближается. Все мальчики и девочки напились молочка...
      - Скоро пойдем, только Димку дождемся. Они с Андрюхой должны были ещё полчаса назад приехать. Видать, что-то их задержало. Кстати о задержках, Одуванчик, а по "Глории" у нас отчет готов?
      - Ох ты, совсем забыл! Вот спасибо, Осинка, что напомнила! И перед самым обедом, совести у тебя нет!
      И Сережка был полностью потерян для общения минимум на сорок минут. Это его заказчики, он их привел. Пытаются обыграть нечестных поставщиков какого-то скоропортящегося продукта. А чтобы выглядело все это убедительно, Серега вместе с девочкой Сашей сочинили некое жульство (как говорил дьяк Афоня из прекрасной сказки "Варвара Краса - Длинная Коса"), и теперь Сережка должен это самое жульство изложить максимально непонятным, но столь же максимально наукообразным языком. Как выражаются господа ученые, "по третьей мерехлюндии". Жуть! Ну что ж поделать, зато денежки приличные, и заплатили вперед.
      Чтобы скрыть эмоции по поводу отвратительного текста, который сочинял Серега, я ушла в свою приемную. С этой дрянью, я отчет имею в виду, мне все равно придется знакомиться - выискивать опечатки. Потому что Димка меня считает самой лингвистически одаренной. Он утверждает, что я грамотнее, чем орфографический словарь. Не говоря уже о русифицированном "Word for Windows".
      Я вошла к себе, и тут же раздался звонок телефона. Это проявилась Ирка из педагогического. Вообще-то она старше меня на целых одиннадцать лет, но баба свойская, язык не поворачивается её по отчеству звать... Я, правда, думала, что мне позвонит Надежда и скажет, когда и куда прийти. Но Ирка, оказывается, решила иначе.
      - Аська, ты чего меня искала? - спросила она после неизбежных "как дела, как здоровье".
      - Понимаешь, Ир, мне кое-какие вопросы тебе задать надо...
      - Елки-палки, и ты туда же!
      - В каком смысле?
      - Ты тоже парочку жареных фактов про Ксюху Лемешко узнать хочешь?
      - Ир, ты о чем?
      - Я, подружка, о том, что как только опубликовали списки кандидатов, так меня здесь просто замордовали.
      - Наверное, не одну тебя? Наверное, весь институт?
      - И все хотят чего-нибудь узнать про потенциального губернатора, Оксану, блин, Лемешко!
      - Ирка, но ведь людей можно понять. Они же хотят знать, за кого стоит голосовать, а за кого не стоит.
      - Да за кого угодно, только не за Лемешку!
      - Ирочка, а что ты так импульсивно на неё реагируешь?
      - Да я её с самого института терпеть ненавижу! Она на курс старше меня училась. Самая большая стерва была. Она же и комсорг факультета, она же и первой в партию, она же и ленинский стипендиат...
      - Талантливая, значит, была?
      - Талантливая, как пробка! Хитрая и пронырливая, как штопор... Вот Вовка у нас был, Виленский, вот тот талантливый. Его даже на педпрактиках школьники обожали! Его ученики уже сами в талантливые учителя выбились! А теперь он вообще свою авторскую школу открыл! Туда сейчас конкурс, как во ВГИК в прежние времена!.. Так вот, Вовке фиг стипендию дали! Потому что он дома живет, при маме с папой, а Ксюха - в общежитии; потому что он мальчишка девятнадцатилетний, а Оксана уже даже замужняя, хоть ещё и без детей. А главное - идейная! Коммунистка... её мать!
      - Ир, а Ир, притормози!
      - Да ну, я её с тех пор и по сю пору ненавижу, и говорить об этом могу где угодно, кому угодно, когда угодно. Хоть ей самой прямо в её рожу отвратную!
      - Ир, успокойся, а?
      - Ладно, уже успокоилась. Так что ты хотела?
      - Надо бы с тобой встретиться, но раз ты в таком настроении, то, наверное, не стоит.
      - Ага, только не в настроении дело. У нас - самый конец сессии. Если твое дело недельку потерпит и если ты не будешь про эту дрянь меня расспрашивать, то давай встретимся. Числа восемнадцатого-двадцатого...
      - Ладно, я позвоню...
      Ирка угукнула в трубку. Разговор был закончен.
      Я сперва решила, что Слону подобные сведения о сопернице на фиг не нужны, но потом передумала. Из этой давней истории с ленинской стипендией и оголтелой идейностью можно было бы, при должном старании, слепить нечто достаточно скандальное и отвратное. Хотя, с другой стороны, карьеру она сделала не типовую для комсомольской активистки - выросла аж до завуча школы в каких-то там Придурках на задворках. Может, и в самом деле была по наивности идейная, а Ирка её просто не любила, мало ли...
      Так что пока с Иркой и встречаться не надо... Ладно, поживем - увидим. За неделю многое может произойти. Допустим, понадобится все же уточнить для грядущего скандала какие-то детали.
      Я собиралась уже идти в кухню и разогревать наш конторский обед, когда в двери заскрежетал ключ и появились наконец Димка с Андреем. Тут же и Шварц ненаглядный вылез из своей одиночки, отчетик принес. Проверять на предмет грамотности.
      - Сережа, ты уже свободен? - спросил Димка.
      - Только-только отчет для "Глории" закончил, теперь вот поесть мечтаю!
      - Мечтать не вредно. В связи с этим, пока нас Аська в кухню не погнала, распечатай-ка ещё раз сладострастного Гарика и всех его дам. Для моего личного пользования.
      Шварц буркнул и отправился в "компьютерную залу", а я - в кухню, разогревать, кипятить и вообще. Хорошо хоть самая противная проблема решена раз и навсегда: после еды на кухне, как правило, остается Димка и моет посуду.
      Через несколько минут я позвала господ обедать. Одновременно явились Димка и Андрей - они чем-то гремели у меня в кабинете. У нашего шефа есть маниакальная любовь - раз в неделю переставлять какой-нибудь предмет обстановки на другое место. Чтобы палас равномерно истирался, я полагаю. Так вот, Димка зашел в кухню и по дороге включил маленький телевизор. Ящичек у нас на окне стоит и служит окном в мир. А что может быть лучше, чем в перерыв вкусить не только пищи телесной, но и пищи духовной? Я имею в виду неизбежную рекламу и, конечно же, новости. Лучше для талии, разумеется, потому что эта реклама и эти новости любой аппетит отобьют...
      Как-то всегда получается так, что я оказываюсь спиной к окну в мир и ежедневные сплетни только слушаю. Поэтому я первая увидела удивительные метаморфозы на Серегином лице.
      Не просто метаморфозы! Он окаменел, он, как безумный, вперился глазами в экран телевизора, да что там - он есть перестал! А потом начал мычать и вилкой в экран тыкать.
      - Эй, ты чего? Что случилось? - спросил Димка.
      Дима-то смотрел, в основном, на меня. Он по моему виду догадался, что происходят какие-то экстраординарные события. В скобках могу сказать: меня лично больше всего потрясло, что Серега перестал жевать.
      - Это ж... Это.. Это... Ой, я не могу! А мы ещё его фоторобот!..
      И Серега страусиными скачками побежал к компьютеру и развернул в нашу сторону монитор. Там как раз на весь экран красовался уже упомянутый любвеобильный Гарик.
      А потом Серега вернулся в кухню и начал тыкать торжествующим пальцем в телевизор. Теперь уже все мы увидели, что и там, на мониторе, и тут, в новостях, присутствует в большом масштабе один и тот же уверенный в себе господин. А через двенадцать секунд услужливые титры подсказали нам и имя этого господина. Хозяином гарема из пяти штатных единиц оказался кандидат в губернаторы от партии "зеленых" Лаврентьев Игорь Константинович! А я ещё голову ломала - какое же у него полное имя, у этого Гарика...
      Теперь уже и Димка впился глазами в экран.
      - Везет некоторым Слонам... - пробормотал он.
      - В смысле компании на скамье кандидатов?
      - Да нет, в смысле находок на полке компроматов... Некуда деваться, я пошел звонить.
      * * *
      Топили опять плохо, и Катя набросила поверх стеганого халата облезшую, но все равно теплую меховую безрукавку. Настроение паршивое. Пыталась читать - появилась новая писательница, Маринина, девчонки хвалили. А-а, полова. Менты хорошие, а преступники - психи все до одного. Фиг тебе, Маринина, были б они все психи, уж как-нибудь выловили бы. А они ж нормальные, вот что самое жуткое. Обыкновенные мужики и бабы, только усекли, что грабежом или там рэкетом прокормиться проще, чем честной работой, которую ещё и не найдешь... А, в задницу всех вас, я вон тоже нормальная, только усекла, как проще прокормиться...
      Забросила книжку, включила ящик. На первой кнопке дрались ногами китайцы, на второй депутаты опять чего-то не поделили, на третьей трахались - красиво, по-киношному... На четвертой Маша Недиля рассказывала местные новости. Оказывается, будут выборы - губернатора выбирать. Это где, у нас? И кандидатов показывают. Ну, морды протокольные! Один, правда, ничего из себя, на Ширвиндта похож, ученый какой-то. Смотри, и баба! Зараза, сразу видно. Учительница... Директор, Лаврентьев... жена, детишки... И сам...
      "Ой! Мать моя родная! Ах ты ж, Христа Господа Бога душу мать... Гаричек... Так ты, оказывается, Лаврентьев... Игорь Константинович... И директор... И кандидат... Ни хрена себе!"
      Катя вскочила с дивана и, на бегу попадая ногой в правый тапок, кинулась к телефону.
      Глава 28
      Ныне покойные
      - - -
      Пятого февраля в 18.00 полковник Кучумов слушал ежевечерний доклад по ограблению на Хазарской. Начальник угрозыска подполковник Пуляев Сергей Васильевич коротко доложил о выполненных городскими и областными органами следственных действиях за отчетные сутки (действий было, как полагается, на восемь страниц, успехов же - кот наплакал). Завершил свое сообщение Пуляев упоминанием, что установлены личности убитых и пострадавших.
      Кучумов прикусил губу, поморщился - все-таки приходится выполнять команды Слона. Хотя, с другой стороны, это ведь очевидный шаг следствия...
      - Давайте послушаем.
      Пуляев повернул голову:
      - Трофимыч, давай ты, у тебя ведь все в голове.
      Капитан Казьмин раскрыл старомодную потертую кожаную папку на кнопках, вытащил аккуратно сколотые листки, встал.
      - Сиди, Илья Трофимыч, - буркнул Кучумов.
      Казьмин снова сел, отодвинул листки на вытянутой руке:
      - Сперва убитые. Горбыль Юрий Николаевич, сержант милиции. Год рождения семидесятый, женат, двое детей. В Столичный райотдел пришел после армии, образование среднее. По службе характеризуется хорошо, имел поощрения.
      - У нас все характеризуются хорошо, до самого осуждения, - проворчал Кучумов. Это в нем душа кипела, злился на Слона, срывал злость на своих. По твоим каналам, Трофимыч, сигналов на него не было?
      - Никак нет, товарищ полковник.
      - Ну допустим. Дежурил он в очередь?
      - Нет, подменял товарища.
      - Внезапно? - насторожился полковник.
      - Нет, это уже второе дежурство у него сдвинутое. Сменщик его, младший сержант Глянцев, лежит в больнице. Дифтерия.
      - Дожили, а?! Милиция дифтерией болеет! - Дмитрий Николаевич ткнул кнопку интеркома. - Лидия Макаровна, немедленно ко мне майора Пантюхо!.. Продолжай пока, Илья Трофимыч.
      - Кравцов Юрий Витальевич, семьдесят первого года, охранник из агентства "Баярд". Холост, жил с родителями на Черногузовке, в частном секторе.
      - Это тот, которого на лестнице застрелили?
      - Да. Успел перед смертью два раза выстрелить из табельного пистолета Макарова. Пули еле нашли, в штукатурке под потолком. Наверное, уже раненный стрелял.
      - Что по нему есть?
      - До армии были приводы. По Кагановскому райотделу...
      - А почему по Кагановскому, а не по Столичному?
      - А он на восточном краю Черногузовки жил, уже за Водобудом. Пасечная, 28.
      - И что за приводы?
      - Два раза - драки на дискотеках, один раз - хулиганские действия против соседа по улице. Тот подал в суд, потом остыл, то ли родители упросили, забрал заявление. А парня тут же под осенний призыв в армию отправили. Служил в ВДВ, в Забайкалье. Вернулся вроде бы человеком, место сразу не мог найти, прирабатывал грузчиком на Цыганском рынке, потом друзья устроили в агентство.
      - С рынка за ним ничего не может тянуться?
      - Пока неясно.
      - Почему он оказался на лестнице, а не на посту?
      - Неизвестно. Да мало ли, мог по нужде отойти или к секретарше знакомой заглянуть.
      - Это у них такая дисциплина в агентстве?
      - Разрешается, если предупредил напарника.
      - А он предупредил?
      - Напарник пока говорить не может, это тот, что вместе с Горбылем был в менке... А мог оказаться на лестнице, отступая от бандитов...
      В дверь постучали, на пороге возник майор Пантюхо в сапогах и фуражке, с ладонью у козырька:
      - Товарищ полковник, по вашему приказанию...
      - Слушай, майор, ты что думаешь, строевой отдел нужен, чтобы люди умели ходить строем?! Твоя обязанность - чтобы люди были в строю! Почему не все охвачены прививками от дифтерита?
      - Так, товарищ полковник, это ж медчасть...
      - Товарищ майор, приказываю: завтра же выявить всех уклонившихся от прививок, доставить в медчасть и лично проследить, чтоб всем уколы сделали. К исходу дня доложить о выполнении!
      - Товарищ полковник, разрешите доложить, это ж их половина сляжет на три дня...
      - Владлен Тимофеевич, пусть лучше сейчас на три дня, чем под выборы на месяц... А ты сам-то прошел вакцинацию?
      - Мне не надо, я в детстве переболел.
      - Да? И что, были осложнения?
      - Не знаю, товарищ полковник, - растерянно отозвался Пантюхо. - Если надо, позвоню матери в Курск, спрошу...
      - Да ладно, это я так. Можете идти.
      Майор сделал поворот налево кругом, четко прищелкнув каблуками, и удалился.
      Кучумов посмотрел вслед, покачал головой:
      - Похоже, все-таки были осложнения... На чем мы там застряли?
      - Говорили о погибшем охраннике Кравцове. Пока нет оснований подозревать, что это на него охотились. И, прямо скажем, если бы какие-то рыночные дела, то вряд ли стали бы маскировать под ограбление. Там все проще.
      - Продолжай, Илья Трофимыч.
      Казьмин перевел дух, продолжил - уже с другой интонацией:
      - Мироненко Григорий Иванович, сорок шестого года, женат, имеет сына и внука. Юрист "Союза обворованных"... извиняюсь, "Союза защиты вкладчиков". Специалист по гражданскому праву. Две пули в грудь, одна в голову.
      Кучумов поднял глаза, потом кивнул:
      - Да, это наводит, мы с тобой уже говорили...
      - С девяностого года активность у него шла по нарастающей. Имел даже свою юридическую консультацию. Основной вид деятельности - оформлял новые фирмы. С девяносто четвертого начал сбавлять обороты, доход консультации постоянно снижается. Около месяца назад уступил свой пай младшему компаньону - есть там у него такая Огиенко Наталья Васильевна, шестьдесят третьего года, - а сам перешел в "Союз обворованных". Наталка эта говорит, все вздыхал, жаловался на здоровье, мол, не хватает уже энергии бегать, а в "Союзе" работа поспокойнее и дело благородное, честным людям помогать, а не жуликам-бизнесменам.
      - Сколько, говоришь, ему лет было?