Джонни выплюнул односложное ругательство и крикнул:
      -- Мы не выйдем!
      Громовой голос продолжал:
      -- Последнее предупреждение, Джон Стюарт. Выходи с пустыми руками. Мы высылаем за тобой шлюпку.
      -- Высылайте! -- крикнул в ответ Джонни. -- Мы взорвем ее! Собери побольше камней, Лумми! -- хрипло приказал он Луммоксу.
      -- А? Конечно!, Можно, Джонни?
      -- Еще нет. Я скажу когда.
      Голос молчал. Ни одно судно не спускалось к ним. Вместо этого другой, не командирский корабль приблизился и завис в ста футах над вершинами сосен и примерно на таком же расстоянии сбоку от них. Медленно, с черепашьей скоростью, он начал описывать круг вокруг них.
      Немедленно снова раздался режущий уши грохот, и гигантское дерево рухнуло навзничь. За ним последовало другое. Словно гигантская невидимая рука, протянувшаяся с зависшего корабля, проламывала просеку, отжимая их в сторону, но скоро круговая просека обложила их со всех сторон.
      -- Почему они это делают? -- прошептала Бетти.
      -- Это судно лесной службы. Они выживают нас.
      -- Но зачем? Почему бы им разом не покончить со всем этим? -- Бетти начала бить дрожь, и Джонни обхватил ее за плечи.
      -- Не знаю, Червячок. Здесь они командуют.
      Судно завершило круг и зависло прямо перед ними, похоже, собираясь совершить посадку. С осторожностью зубного врача, выдирающего зуб, оператор, опускаясь, нацелился на одно дерево, выдернул его из земли и отбросил в сторону. Затем другое -- и еще одно. Постепенно сквозь мачтовый сосняк пролегла широкая тропа, которая вела как раз к их убежищу.
      Им не оставалось ничего, кроме как ждать. Корабль, в котором, как понимал Джонни, уже ждали встречи с ними рейнджеры, отбросил последнее дерево, которое еще как-то скрывало их, и пополз к ним, заставив их задрожать, а Луммокса взвизгнуть от страха. Джон Томас ласково шлепнул Луммокса по боку:
      -- Спокойнее, мальчик. Джонни с тобой.
      Он подумал было, что они могли бы куда-нибудь отступить с той прогалины, которая окружила их, но понял, что смысла в этом уже нет.
      Теперь на атакующую позицию вышло другое судно. Оно внезапно вынырнуло из-за лесного танка и резко спикировало в конце коридора. Джонни сглотнул и сказал:
      -- Давай, Лумми! В любого, кто только высунется из этого корабля -- и без промаха!
      -- Держу пари, Джонни! -- Луммокс набрал в обе руки по пригоршне боеприпасов.
      Но ему не пришлось пустить их в ход. Джон Томас почувствовал, что словно опускается в мокрый бетон, который поднялся ему по груди. Рядом хрипло дышала Бетти и вскрикивал Луммокс. Затем он пискнул:
      -- Джонни! Вязну...
      -- Все в порядке, мальчик, -- попытался выдавить из себя Джон Томас. -- Не сопротивляйся. Спокойней, Бетти, как ты?
      -- Не могу дышать, -- прохрипела она.
      -- Не сопротивляйся. Они нас взяли.
      Из открытой двери люка показалось восемь фигур. В них не осталось почти ничего человеческого, с головы до ног были покрыты тяжелой металлической чешуей. На каждом шлем, напоминающий маску фехтовальщика, а за спиной -- горб полевого антигравитатора. По двое нападавших осторожно выдвинулись на открытое пространство прохода между деревьями и замедлили шаги; что-то заискрило, и каждого из них окружил фиолетовый ореол, после чего солдаты продолжили движение.
      Вторая четверка тащила большой цилиндр из металлической сетки, в вышину и ширину по размерам человека. Они легко вели его по воздуху. Мужчина во главе группы приказал:
      -- Растягивайтесь пошире, подальше от зверя. Сначала вытащим ребят, а потом займемся им. -- Командовал он четко и весело. Стараясь держаться подальше от Луммокса, команда приблизилась к странной троице. -- Полегче! Давай этих двух! -приказал командир. Продолговатая клетка нависла над Бетти и Джоном Томасом, медленно опускаясь им на головы; командир щелкнул каким-то тумблером -- сетка заискрила и, упав, накрыла обоих.
      -- Неплохая шумовка, чтобы вытащить вас из патоки, а?
      У Джонни дрожал подбородок, но он посмотрел прямо на командира и, напрягая все мускулы, чтобы высвободить ноги, выкрикнул оскорбление в его адрес.
      -- Ну, ну, -- мягко ответил офицер. -- Не стоит себя так вести. Вы нас сами к этому вынудили. -- Он посмотрел на возвышавшегося над ним Луммокса. -- Ну и создание! В самом деле громадина! Вот уж с кем не хотел бы встретиться на лесной тропинке и без оружия.
      Джонни почувствовал, что слезы хлынули потоком, и он не может сдерживать их.
      -- Ну, давай! -- крикнул он прерывающимся голосом. -Кончайте, наконец!
      -- Что?
      -- Он никому не приносил вреда! Поэтому убейте его побыстрее... не надо играть с ним в кошки-мышки. -- Джонни опустился на колени и зарыдал, закрыв лицо руками.
      Бетти обхватила его за плечи и рыдала вместе с ним. Офицер растерянно огляделся:
      -- О чем ты говоришь, сынок? Мы здесь не для того, чтобы причинять ему вред. У нас приказ доставить его без царапинки -пусть даже я потеряю своих людей. Самый идиотский приказ, который я когда-либо получал.
      XII. И ТУТ ПРИШЛА ПИГГИ-ВИГГИ
      Мистер Кику чувствовал себя прекрасно. Завтрак не лежал горячим комом у него в желудке, прибегать к таблеткам не было необходимости -- так же, как углубляться в созерцание его будущего поместья. Трехсторонняя конференция прошла как нельзя лучше, и даже марсианская делегация, наконец, взялась за ум. Не обращая внимания на мерцающие желтые огоньки на своей панели, он принялся распевать: "Франки и Джонни любили друг друга... ах, ребята, как они любили друг друга... и в верности клялись..."
      Мистер Кику обладал приятным баритоном и полным отсутствием слуха.
      Больше всего его радовало, что эта глупая, ни с чем несообразная история с хрошиа наконец подошла к концу ... и никто не свернул себе шею. Старый добрый доктор Фтаемл намекнул, что имеются неплохие шансы на установление дипломатических отношение, ибо хрошии были предельно обрадованы, обнаружив, наконец, свою пропавшую соотечественницу.
      Да, дипломатические отношения с такой могучей расой, как хрошии, были бы весьма полезны... они должны стать нашими союзниками, хотя это не так просто, скорее всего, придется подождать какое-то время. Возможно, не очень долго, прикинул Кику, пока они перестанут сходить с ума от Луммокса; они его... или ее прямо обожествляют.
      Вспоминая все происшедшее, можно понять их реакцию. Кто мог предположить, что существо величиной в полдома и возрастом в сто пятьдесят лет все еще ребенок? Или что у представителей этой расы руки появляются лишь тогда, когда ребенок становится достаточно взрослым, чтобы пользоваться ими? Интересно: почему эта хрошиа значительно крупнее, чем ее соотечественники? Именно ее размеры смутили Гринберга, да и его самого сбили с толку. Интересно, в чем тут дело... надо посоветоваться с ксенологами.
      Хотя не стоит. Наконец Луммокс отправился... точнее, отправилась на корабль хрошии. Без шума, без хлопот, без особых церемоний. Опасность позади. Неужели они в самом деле могли испепелить, испарить Землю? Хорошо, что мы так и не выяснили это. Все хорошо, что хорошо кончается. Кику снова замурлыкал.
      Мистер Кику продолжал напевать, когда тревожно замерцал сигнал "срочный вызов", и промурлыкал последние строфы прямо в лицо Гринбергу: "...пока будут звезды сиять, мы..."
      -- Сергей, ты можешь петь тенором? -- спросил он.
      -- Чего ради вас это волнует, босс? Никогда не пробовал.
      -- Ты просто завидуешь. В чем там дело, сынок? Все в порядке?
      -- Видите ли, босс... тут маленькая заминка. Со мной доктор Фтаемл. Можем ли мы с вами встретиться?
      -- В чем дело?
      -- Поговорим, когда будем одни. Годится комната для совещаний?
      -- Приходи в офис, -- мрачно сказал мистер Кику.
      Отключившись, он открыл ящик стола и потянулся за таблетками.
      Гринберг и медузоид явились тотчас же; Гринберг, демонстрируя крайнее изнеможение, сразу же шлепнулся в кресло, вытащил из кармана сигареты, но обронил их. Вежливо поприветствовав доктора Фтаемла, мистер Кику сразу же обратился к Гринбергу:
      -- Ну?
      -- Луммокс не хочет трогаться с места.
      -- Что?
      -- Отказывается. Хрошии носятся с места на место, как муравьи, буквально выходят из себя. Пришлось поставить заграждения, и теперь та часть космопорта, где они сели, блокирована. Что-то надо делать.
      -- Чего ради? Тут есть чему удивляться, но я отказываюсь считать, что это наше дело. А почему она отказывается грузиться?
      -- Ну... -- Гринберг беспомощно посмотрел на Фтаемла.
      -- Разрешите мне разъяснить ситуацию, -- вежливо сказал раргиллианин. -- Видите ли, сэр, хрошиа отказывается идти на борт судна без своего хозяина.
      -- Хозяина?
      -- Без мальчика, босс. Без Джона Томаса Стюарта.
      -- Совершенно верно, -- согласился Фтаемл. -- Хрошиа утверждает, что она растила и воспитывала "Джонов Томасов" долгое время, и она отказывается возвращаться домой без Джона Томаса. И тут она непоколебима.
      -- Вижу, -- согласился мистер Кику. -- Иными словами, мальчик и хрошиа привязаны друг к другу. Ничего удивительного; они вместе росли. Но Луммоксу придется примириться с этой разлукой -- так же, как Джону Томасу. Насколько я помню, он доставил нам немало хлопот; пришлось сказать ему, чтобы он держал язык за зубами, и отправить его домой. Вот что должны они сделать: сказать ей, чтобы она помалкивала, запихнуть ее, если понадобится, силой на корабль и отправляться восвояси. В конце концов ради этого они и явились к нам.
      -- Разрешите сказать вам, сэр, -- ответил раргиллианин, -что, используя привычные термины, вы ошибаетесь, оценивая существо проблемы. Я говорил с ней на ее собственном языке.
      -- Что? Неужели она успела так быстро выучить его?
      -- Она давно уже знает его. Хрошии, мистер Заместитель Секретаря, знают собственный язык с колыбели. Это инстинктивное знание языка служит объяснением того, почему им так трудно осваивать другие языки и пользоваться ими. Хрошиа говорят на вашем языке примерно на уровне четырехлетнего ребенка, хотя, насколько я понимаю, она познакомилась с ним довольно давно. Но на своем собственном языке она говорит совершенно бегло... и достаточно резко, что с сожалением вынужден я признать.
      -- Ах, вот как? Ну что ж, изложите. Слова не могут нас задеть.
      -- Она сказала... она отдала командиру экспедиции приказ немедленно найти ее любимца. Немедленно. В противном случае, заявила она, она останется здесь и будет растить "Джонов Томасов".
      -- И, -- добавил Гринберг, -- командир предъявил нам ультиматум: немедленно представить Джона Томаса... или же...
      -- И это "или же" означает то, что я предполагал? -медленно сказал Кику.
      -- То самое, -- просто сказал Гринберг. -- И после того, как я увидел их корабль, я не сомневаюсь в их возможностях.
      -- Вы должны понять, сэр, -- серьезно добавил Фтаемл, -что командир расстроен так же, как и вы. Но он должен приложить все усилия, чтобы удовлетворить желание хрошии. Определенное сочетание генов было запланировано более двух тысяч ваших лет назад; и они не могут столь легко отказаться от него. Он не может позволить ей остаться... и не может заставить ее силой отправиться в путь. Он очень встревожен.
      -- Так же, как и мы, не так ли?
      -- Мистер Кику взял еще две пилюли. -- Доктор Фтаемл, у меня есть послание вашим доверителям. Прошу вас передать его совершенно точно.
      -- Будет исполнено, сэр.
      -- Передайте им, пожалуйста, что мы с возмущением отвергаем их ультиматум. Я прошу вас...
      -- Сэр! Я вас умоляю!
      -- Я прошу вас точно следовать моим указаниям. Не пытайтесь смягчить то, что я скажу. Скажите, что мы устали всемерно помогать им. Что мы добились успехов, но не приемлем, когда на нашу любезность нам отвечают угрозами. Скажите, что их поведение нетерпимо среди цивилизованных существ, и что мы отзываем свое предложение вступить в Сообщество Цивилизаций. Скажите, что я плюю им в физиономии... найдите столь же выразительную идиому. Скажите им, что свободный человек может умереть, но никогда не подчинится силе.
      Широко ухмыляясь, Гринберг похлопал в ладоши, изображая древний знак одобрения. Казалось, что внешняя хитиновая оболочка доктора Фтаемла покрылась смертельной бледностью.
      -- Сэр, -- сказал он, -- я выражаю огромное сожаление в связи с тем, что вынужден доставить ваше послание. Мистер Кику холодно усмехнулся:
      -- Передайте все, что я сказал. Но прежде, чем вы это сделаете, найдите возможность поговорить с этой хрошиа... с Луммоксом. Можете вы это сделать?
      -- Могу вас заверить в этом, сэр.
      -- Скажите ей, что командир экспедиции, одержимый непомерным рвением, собирается убить этого человека, Джона Томаса Стюарта. Проследите, чтобы она точно поняла, в чем смысл угрозы.
      Раргиллианин растянул ротовое отверстие в широкой улыбке:
      -- Простите меня, сэр, я вас недооценивал. Оба послания будут доставлены -- именно так, как вы и сказали.
      -- Это все.
      -- Желаю вам доброго здоровья, сэр. -- Раргиллианин, повернувшись к Гринбергу, обнял его за плечи свободной рукой. -- Брат мой, Сергей, в каком бы лабиринте мы с вами ни оказались, мы всегда найдем тот или иной выход -- не так ли?
      -- Совершенно правильно, док.
      Фтаемл покинул их. Кику повернулся к Гринбергу и сказал:
      -- Доставь мне сюда этого мальчишку, Стюарта. Сам лично -и поскорее. М-м-м... захвати и его мать. Ведь он еще несовершеннолетний?
      -- Да, босс, что вы планируете? Вы же не хотите передать его этим?.. особенно после того, как они получили от вас хорошую зуботычину?
      -- Конечно, хочу. Но на моих собственных условиях. Ни в коем случае я не дам этому зверинцу основания думать, что они могут диктовать нам условия. Мы используем ситуацию, чтобы добиться своих собственных целей. А теперь отправляйся!
      -- Иду.
      Мистер Кику остался сидеть за столом, рассеянно перебирая бумаги, пока его подсознание решало проблему Луммокса. Он подозревал, что прилив достиг высшей точки... для людей. Надо было прикинуть, каким образом удастся справиться с ситуацией. Он как раз обдумывал эту проблему, когда дверь открылась и вошел досточтимый мистер Рой Макклюр.
      -- Вот вы где, Генри! Собирайтесь и пойдем... Бейла Мургатройд будет ждать встречи с вами.
      -- Бейла -- кто?
      -- Бейла Мургатройд. Та самая Бейла Мургатройд.
      -- Я должен ее знать?
      -- Что? Человече, неужели вы никогда не смотрите стереовидение?
      -- Если я могу избежать этого -- никогда. Мистер Макклюр осуждающе покачал головой:
      -- Генри, вы заработались. Вы похоронили себя в этих четырех стенах, вы лишь нажимаете свои кнопки и даже не знаете, что делается в мире.
      -- Возможно.
      -- Так оно и есть. Вы стали неприкасаемым... хотя это хорошая штука, если вам не приходится иметь дело с людьми.
      Мистер Кику позволил себе беглую усмешку:
      -- Я тоже так думаю, сэр.
      -- Ставлю три против одного, что вы даже не подозреваете, кто выигрывает в Мировых Сериях.
      -- Мировые Серии? Бейсбол, что ли? Прошу прощения, но в свое время я не мог даже следить за матчами по крикету.
      -- Теперь вы понимаете, что я имел ввиду?.. Если вы могли спутать крикет с бейсболом... впрочем, неважно. Раз не знаете, кто такая знаменитая Бейла Мургатройд, я вам скажу. Она, так сказать, мать Пигги-Вигги.
      -- Пигги-Вигги? -- непонимающе откликнулся мистер Кику.
      -- Я сойду с вами с ума. Она придумывает для детей истории с Пигги-Вигги. Ну, вы же знаете -- "Пигги-Вигги на Луне", "Пигги-Вигги отправляется на Марс", "Пигги-Вигги и пираты космоса".
      -- Боюсь, что не знаю.
      -- Трудно поверить. Разве у вас нет детей?
      -- Трое.
      Мистер Макклюр продолжил тираду:
      -- Теперь она подняла Пигги-Вигги на такую высоту, что это в самом деле нечто. Естественно, для детей, но все это так уморительно, что и взрослые смотрят. Видите ли, Пигги-Вигги -кукла, примерно с фут величиной. Она летает в космос, спасает людей, борется с пиратами, она воспевает добрые старые времена... и детям она очень нравится. А в конце каждого выпуска появляется миссис Мургатройд, они берут по стакану "Ханки" и очень мило болтают. Вам нравится "Ханки"? Мистер Кику пожал плечами:
      -- Нет.
      -- Ну, есть-то вы его ели. Это самая сногсшибательная реклама завтраков, все ее знают.
      -- Это так важно?
      -- Важно? Человече, знаете ли вы, сколько людей едят завтрак по утрам?
      -- Нет, не знаю. Надеюсь, что не так много. Во всяком случае, я не завтракаю.
      Мистер Макклюр посмотрел на свои часы:
      -- Мы должны спешить. Техники уже готовят аппаратуру. Она может быть здесь каждую минуту.
      -- Техники?
      -- Разве я не сказал вам? Миссис Мургатройд будет интервьюировать нас, а на коленях у нее будет сидеть Пигги-Вигги и принимать участие в разговоре. Затем они вставят наш с вами разговор в передачу. Прекрасная реклама для Департамента.
      -- Нет!
      -- Что? Мистер Кику, правильно ли я вас понял?
      -- Мистер Секретарь, -- сдерживаясь, сказал Кику, -скорее всего, я не смогу участвовать... Я... я испытываю страх перед публичными выступлениями.
      -- Что я слышу? Это абсурд! Вы помогли мне открывать Трехстороннюю Конференцию. Вы говорили без малейших записей полчаса.
      -- Это другое дело. Это был деловой разговор между профессионалами.
      Секретарь нахмурился:
      -- Я терпеть не могу настаивать, тем более, если это заставляет вас нервничать. Но миссис Мургатройд специально попросила, чтобы вы участвовали. Видите ли... -- Макклюр слегка смутился. -- ...Пигги-Вигги выступает за расовую терпимость и все такое. Под разной кожей все мы братья... словом, такие штуки, за которые все мы ратуем, не так ли?
      -- Простите, -- твердо сказал мистер Кику, -- и тем не менее.
      -- Да перестаньте, Генри! Вы ведь, конечно, не хотите, чтобы я настаивал?
      -- Мистер Секретарь, -- тихо ответил Кику, -- вы без труда можете выяснить, что мои рабочие обязанности не требуют участия в качестве актера в стереовизионных передачах. Если вы дадите мне письменное распоряжение, я буду вынужден представить его на рассмотрение в соответствующую инстанцию, которая и даст вам официальный ответ.
      Мистер Макклюр нахмурился:
      -- Генри, каким упрямым маленьким созданием вы можете иногда быть! Могу только удивляться, каким образом вам удалось так высоко взобраться?
      Мистер Кику промолчал, а Макклюр продолжал:
      -- Я не хочу, чтобы вы подсовывали мне книгу приказов; я слишком стар, чтобы играть роль лисы, которая загоняет кроликов. Я должен сказать, что никогда не предполагал, что вы можете поставить меня в такое положение.
      -- Простите, сэр. Мне в самом деле неудобно.
      -- И мне тоже. Я все же попытаюсь убедить вас, что это очень важно для нашего Департамента... хотя мы не можем приказывать его работникам делать то или то. Видите ли, Бейла Мургатройд выражает интересы "Друзей Луммокса". Таким образом...
      -- "Друзей Луммокса"?
      -- Я знал, что теперь вы посмотрите на это по-другому. Кроме того, вся эта суматоха заварилась не без вашей помощи. И отсюда следует...
      -- Ради всех святых, что это значит -- "Друзья Луммокса"?
      -- Участвуя в интервью, вы можете задать этот вопрос им самим. И если бы я не был вынужден спешить на ленч с Весом Роббинсом, мы с вами оказались бы в одной лодке.
      -- Я должен заняться бумагами. Как всегда.
      -- Миссис Мургатройд -- это не как обычно, я все время пытаюсь вам это доказать. Ваши мальчики погрязли в своих протоколах и прецедентах и потеряли всякий контакт с людьми. И если вы не учтете мои слова, вам никогда не забраться на самый верх.
      -- Меня это меньше всего интересует, -- вежливо сказал мистер Кику.
      -- Да? -- Секретарь слегка смутился. -- Я имел в виду, туда, где обитают самые обычные политики вроде меня, которые держат руку на пульсе... хотя, должен признать, у меня нет ваших способностей. Понимаете?
      -- В этой работе найдется применение талантам любого из нас, сэр. Но продолжим. Упоминание о "Друзьях Луммокса", возможно, проскочило мимо меня, не оставив следа в памяти.
      -- Возможно. Я ни в коем случае не критикую ваше отношение к работе. Что говорить, она достаточно тяжела... космос требует постоянного внимания. Но что касается истории с этим "ДЛ" -- мы были вынуждены принять участие в какой-то глупой историк на западной окраине. Вы должны знать о ней, потому что посылали туда кого-то из своих ребят -- и дело это было связано с какой-то.... м-м-м... хорушией Луммокс. Приговор суда... то есть, н а ш приговор, можете вы уточнить, требовал уничтожить животное. Кстати, Генри, добьетесь ли вы когда-нибудь дисциплины от своих работников?
      -- Нет, сэр.
      -- В чем дело?
      -- Он не проявил недисциплинированности, сэр. Исходя из имеющихся данных, он был совершенно прав.
      -- Я смотрю на это по-другому... Лучше перешлите это дело в мой офис. Я хочу лично ознакомиться с ним.
      -- Сэр, -- мягко спросил Кику, -- не думаете ли вы упрекнуть меня в пренебрежении административной дисциплиной?
      -- Что? Я всего лишь хочу просмотреть дело.
      -- Ибо в таком случае вы можете тотчас же получить мое прошение об отставке. Если я не могу больше исполнять свои обязанности...
      -- Что вы имеете в виду? Генри, не торопитесь. -Секретарь побарабанил пальцами по столу мистера Кику. -Успокойтесь, человече, и давайте откровенно поговорим друг с другом. Я понимаю, что ваши ребята, стоит вам захотеть, представят любое дело так, как вам выгодно... и завтра мне уже в политике делать будет нечего. Но пока я тащу этот груз, я буду настаивать на соблюдении дисциплины. Имею я на это право?
      -- Да... право вы имеете.
      -- Не говоря уж об ответственности. Возможно, вы и правы относительно этого работника, кто бы он ни был... вы обычно правы, в противном случае, у нас бы все застопорилось. Но когда я считаю необходимым ознакомиться с каким-то делом, это мое право. Если я считаю, что вы должны подписать какой-то документ, вы его подписываете, потому что я прошу вас это сделать. Если же не прошу, то держитесь в определенных рамках. Я достаточно ясно выразился?
      -- Яснее некуда. Я поторопился, мистер Секретарь. Досье с делом будет на вашем столе.
      -- И во-вторых, не волнуйтесь. Если речь идет об одном из ваших любимчиков...
      -- У меня нет любимчиков, мистер Макклюр. Я ко всем отношусь одинаково, невзирая на личности.
      -- Иногда мне кажется, что вы ненавидите сами себя. Итак, на чем мы остановились? Ах, да! Так вот, когда мы оказались впутаны в эту ужасную историю с хорушиями, миссис Мургатройд увидела шанс для неплохого дела. Конечно, она увидела в нем и возможность оживить свою собственную программу, но это к делу не относится. Так или иначе, Пигги стала рассказывать всем малышам об этих ужасах и обратилась к ним с просьбой писать и вступать в ряды "Друзей Луммокса". В первые двадцать четыре часа было получено три миллиона посланий. А теперь половина ребятишек нашего континента и Бог знает сколько еще во всех остальных местах входят в число "Друзей Луммокса" и умоляют спасти его от преследований.
      -- Ее, -- поправил мистер Кику.
      -- Что?
      -- Прошу прощения. Думаю, что в данном случае ни одно из местоимений не является верным. У хрошии шесть различных полов. Вы можете звать Луммокса "он" или "она", но, в сущности, нам нужно какое-то новое слово. Но имеет ли это значение?
      -- Во всяком случае, не для меня, -- согласился Макклюр. -- Но если бы мы в самом деле вынесли Луммоксу смертный приговор, я верю, что эти детишки начали бы революцию. Честное слово. Я уже не говорю просто о поклонниках, о фанах Пигги-Вигги. Но Бейла Мургатройд хочет во что бы то ни стало нам помочь. Значит, она проинтервьюирует нас, и я отвечу на основные вопросы, а вы уточните детали. Ну, словом, все, касающееся того, как Департамент защищает права наших негуманоидных друзей, и о том, что все обязаны проявлять терпимость... наша обычная линия. Потом Пигги-Вигги спросит вас, что случилось с Луммоксом, а вы расскажете малышам, что Луммокс на самом деле оказался заколдованным принцем... или принцессой... и как Луммокс улетит к себе домой в небо. Это будет сногсшибательно. Это все, что вы должны будете сделать, -- добавил Макклюр. -- Они сделают снимок, как Луммокс поднимается в корабль и делает на прощание ручкой. А мы съедим по тарелке "Ханки" -- не беспокойтесь, я уж позабочусь, чтобы ваша тарелка была пуста! -- а Пигги-Вигги споет своего "Жаворонка". Конец. Займет все это не больше двадцати минут, но мы сделаем большое дело для Департамента, 0'кей?
      -- Нет.
      -- Ну, Генри... Ладно, вы можете не есть эти "Ханки".
      -- Нет.
      -- Генри, вы невозможный человек. Разве вы не согласны, что это наше прямое дело -- помогать детям осознавать их ответственность и учить, как правильно поступать в наш сложный век, век Сообщества Цивилизаций?
      -- Нет, сэр, не согласен. Это дело родителей и учителей, а не правительства. Департамент делает больше, чем в его силах. Перед лицом растущих ксенологических проблем. -- И про себя мистер Кику добавил: даже, если бы я согласился, все равно бы не ел эти "Ханки"!
      -- Хм-м-м... Довольно узкий подход. Генри. Бюрократический, позволю себе сказать. Вы прекрасно знаете, что во всей этой истории мы чувствовали себя, как на горячей сковородке, тем более, что нас подогревали со всех сторон -вопило "Общество за Сохранение Статус-кво", а Лига "Сохраним Землю для Людей" прямо накидывалось на нас.
      Совету пришлось нелегко. И вот у нас появляется возможность настроить общественное мнение против этих любителей бить горшки, а вы отказываетесь нам помогать. Вам никогда не приходилось иметь дело с типами из Статус-Кво и шутами из "Земли для Людей" -- потому что именно я оберегал вас.
      -- Простите, сэр. Но вам не стоит тратить на них время. Вне всякого сомнения, вы знаете, что за спинами этих шумных организаций кроются чисто денежные интересы. Пусть с ними борются люди и организации, придерживающиеся противоположной экономической ориентации -- импортеры, владельцы транспортных линий, ученые. Наше дело -- международные отношения. Если на нас будут оказывать давление различные группы, мы выпустим на них группы специалистов по общественному мнению; для этого они и существуют.
      -- А кто же я, как не тот самый высококвалифицированный специалист? -- гневно спросил Макклюр. -- И у меня нет никаких иллюзий относительно этой чертовой работы.
      -- Неправда, сэр. Вы берете на себя политическую ответственность. Я же стараюсь держаться в стороне от нее -насколько мне позволяет моя работа.
      -- Ха! Политикой заправляете именно вы. А потом пришпориваете меня. Я начинаю это понимать.
      -- Простите, сэр. Насколько я понимаю, все занимаются политикой... даже швейцар в пределах своих возможностей. Это неизбежно. Я стараюсь делать свою работу. Личный секретарь мистера Кику обратился к нему:
      -- Мистер Кику, у вас ли Секретарь? Его ждет миссис Бейла Мургатройд.
      -- Сейчас буду, -- отозвался мистер Макклюр.
      -- Милдред, -- тихо добавил мистер Кику, -- посмотрите, чтобы ею занялись. Мы немного задерживаемся.
      -- Да, сэр. Помощник Секретаря позаботится о ней.
      -- Отлично.
      -- Задерживаться мы не будем, -- сказал Макклюр мистеру Кику. -- Не хотите, как хотите... хотя вы меня разочаровали. Но я не могу заставлять ее ждать.
      -- Садитесь, мистер Секретарь.
      -- Что?
      -- Садитесь, сэр. Есть вещи, из-за которых даже могущественная миссис Мургатройд должна подождать. Большая беда свалилась нам на голову. Вы должны предстать перед Советом, зная о ней... возможно, нам придется собрать специальную сессию уже сегодня вечером.
      -- Что? Почему вы мне ничего не говорили?
      -- Я как раз прикидывал, как вам сообщить об этом, когда вы вошли. И последние несколько минут я уже не раз пытался дать вам понять, что у Департамента есть куда более важные дела, чем продавать "Ханки".
      Секретарь посмотрел на него, затем подошел к столу Кику. -- Милдред! -- вызвал он секретаря. -- Это я. Скажи коммодору Мэрти, что я задерживаюсь по неотложному делу и что он должен из кожи вон вылезти, но развеселить миссис Мургатройд.
      -- Да, мистер Секретарь. Макклюр вновь повернулся к Кику:
      -- Итак, Генри. Прекратите читать мне лекции и приступайте к сути.
      Мистер Кику исчерпывающе изложил состояние дел с новым кризисом. Мистер Макклюр слушал молча, без комментариев. Когда мистер Кику подошел к тому пункту, как он отверг ультиматум, снова ожила связь.
      -- Шеф? Здесь Мэрти. Миссис Мургатройд ждет еще одно свидание.
      -- Она спешит?
      -- Конечно, сэр.
      -- Слушай, Джек, я буду через несколько минут, займись
      -- Обольсти ее, если понадобится. А теперь отключайся. Я занят!
      -- Нахмурившись, Макклюр повернулся к мистеру Кику:
      -- Генри, вы снова повесили меня на гвоздик. Вы не оставили мне ничего другого, кроме как играть в ваши игры"
      -- Могу ли осведомиться, что вы можете сделать?
      -- М-м-м? -- Макклюр снова нахмурился. -- Думаю, что могу повторить только то, что вы сказали... только в более крепких выражениях. Признаю, что, скорее всего, и не предполагал вмешиваться в эту историю с Луммоксом. Вы проявили находчивость.
      -- Понимаю, сэр. Перед лицом того факта, что мы отвергли их ультиматум, что в предварительном порядке может предпринять Секретарь? Я должен добавить, что хотел бы избежать необходимости от имени Департамента намекать Совету, что необходимо привести в боевую готовность наши станции на внешних планетах.
      -- О чем вы говорите? Ничего такого не понадобится! Я могу приказать Внутренней Гвардии приблизиться и вышвырнуть их в небо -- на мою ответственность. Кроме того, они в нашей внутренней защитной зоне... это будет простая полицейская акция.
      Это то, что, как я и предполагал, он собирается сделать, подумал мистер Кику...
      -- Вы предполагаете, -- сказал он, -- что их корабль кубарем улетит в небеса... а если наоборот?
      -- Что? Это абсурд!
      -- Мистер Секретарь, единственная вещь, которую я усвоил за сорок лет работы на этом посту -- это то, что когда вы имеете дело с тем, что "Вне", такие слова употреблять не стоит.