- Заткнись! - потом добавила тихо, но твердо: Джефферсон Хардести, ты просил меня позаниматься с твоей приятельницей, и я согласилась. И нечего теперь встревать. Не думай, что я позволю разговаривать с собой подобньж тоном. Он насупился и произнес:
      - Я категорически запрещаю.
      За время воцарившегося молчания можно было медленно сосчитать до пяти. Потом Ариэль спокойно сказала:
      - Пошли, Холли, раздобудем мне какие-нибудь крылья. Пошли.
      У всех, кто летает, крылья, естественно, свои. Напрокат их не выдают. Правда, можно купить уже бывшие в употреблении: дети из них выросли или еще что-нибудь в этом роде. Я разыскала мистера Шульца и сообщила, что Ариэль собирается купить крылья. Однако я ей этого не позволю, пока она их не испробует. Перебрав сорок с лишним пар, я нашла комплект, который стал мал Джону Квивераз - я знала, что эти крылья в порядке, но тем не менее тщательно их проверила.
      Помогая ей с хвостовым оперением, сказала:
      - Ариэль, все-таки зря мы это затеяли.
      - Знаю. Но нельзя же, чтобы мужчины думали, будто мы у них под каблуком.
      - Да, пожалуй.
      - На самом-то деле, так оно и есть. Но только им незачем об этом знать.- Она пробовала хвостовое управление.- Лопасти раскрываются большими пальцами ног?
      - Да. Но ты этого не делай. Просто держи ноги вместе, вытянув носки. Понимаешь, Ариыь, по-настожцему ты еще не готова. Сегодня будешь лишь парить. Обещаешь?
      Она посмотрела мне в глаза:
      - Буду делать только то, что ты мне позволишь.
      Мы вернулись к вышке, и она взлетела. У нее отлично получилось, она споткнулась всего один раз при посадке. Джефф все время торчал поблизости, выписывая над нами восьмерки, но мы не обращали на него никакого внимания. Очень скоро она научилась заворачивать в широком плавном вираже. Наконец, я опустилась рядом с ней и спросила:
      - Ну что, хватит?
      - Мне никогда не хватит. Но если ты скажешь, я их сниму.
      Она взглянула поверх крыла на Детский Эскалатор - около десяти человек лениво скользили по нему вверх.
      - Вот бы разок попробовать! Это, наверное, такое блаженство.
      - Вообще-то чем выше, тем безопаснее.
      - В чем же тогда дело?
      - М-м-м... безопаснее, если ты знаешь, что делаешь. Подниматься и воздушном столбе - то же, что просто парить, иными словами, делать то, что ты делала до сих пор. Ты спокойно лежишь, а поток сам уносит тебя на полмили вверх. Потом ты так же спускаешься, плавно описывая круги вдоль стены. Но ты наверняка хлопнешь крыльями или выкинешь еще какой-нибудь фокус.
      Она серьезно покачала головой:
      - Я не сделаю ничего, чему ты меня не учила.
      Но я все же беспокоилась:
      - Слушай, подняться надо будет всего на полмили, но потом больше пяти миль вниз. Уверена, что руки у тебя выдержат?
      - Уверена.
      - Имей в виду, можешь начинать спуск в любой момент, необязательно подниматься до конца. Время от времени слегка сгибай руки, чтобы не онемели. Только ни в коем случае не хлопай крыльями.
      - Не буду.
      - Ладно.- Я расправила крылья.- Пошли.
      Я ввела ее в поток, плавно качнулась вправо, потом влево и начала двигаться вверх против часовой стрелки. При этом я очень медленно гребла руками, чтобы она не отставала. Как только у нас стало получаться синхронно, я хрикнула:
      - Продолжай точно так же.- Резко взмыла вверх и, отлетев в сторону, зависла над ней футах в тридцати.
      - Ариэль!
      - Да, Холли.
      - Я буду над тобой. Не тяни шею, тебе на меня незачем смотреть, это я должна держать тебя в поле зрения. У тебя здорово получается.
      - Я чувствую себя прекрасно.
      - Слегка покачивайся. Не напрягайся, до купола еще далеко. Если хочешь, можешь грести сильнее.
      - Слушаюсь, капитан.
      - Не устала?
      - Да нет же. Боже мой, я живу,- она хмыкнула.- А мама говорила, мне никогда не стать ангелом.
      Я не ответила, потому что на меня чуть не налетели красные с серебряным крылья. Они резко затормозили и зависли между мной и Ариэль. Физиономия Джеффа была почти такой же пунцовой, как и его крылья.
      - Черт подери! Ты соображаешь, что делаешь!
      Я крикнула:
      - Оранжевые крылья! Прочь с дороги!
      - Чтобы вас сейчас же здесь не было! Обеих!
      - Не смей вклиниваться между нами! Она моя ученица. Ты знаешь правила.
      - Ариэль! - крикнул Джефф.- Начинай спускаться. Я буду рядом.
      Я пришла в бешенство.
      - Джефф Хардести, даю тебе три секунды, чтобы убраться отсюда, а потом обязательно сообщу, что ты нарушил Правила. Третий раз повторяю: оранжевые крылья!
      Джефф что-то прорычал, опустил правое крыло и отлетел от нас. Этот идиот сколынул в пяти футах от кончика крыла Ариэль. Мне бы следовало и об этом сообщить - новичкам необходимо уступать как можно больше свободного пространства. Я спросила:
      - Ну как, Ариэль, все в порядке?
      - Все в порядке, Холли. Жаль только, что Джефф так обозлился.
      - Переживет. Скажи, когда устанешь.
      - Я не устала. Я хочу подняться до конца. На какой мы высоте?
      - Думаю, футов четыреста.
      Некоторое время Джефф покрутился внизу, потом набрал высоту и стал летать над нами... Скорее всего, как и я, он хотел лучше видеть, что происходит. Пока он не вмешивался, меня вполне устраивало, что мы вдвоем за ней следим, поскольку я уже начинала нервничать - ведь Ариэль могла не отдавать себе отчета в том, что обратный путь будет таким же долгим и утомительным, как и наверх. Я-то могу парить пока голод не погонит меня вниз, но для новичка это сильное напряжение.
      Джефф носился над нами взад и вперед - он слишком деятельная натура, чтобы парить подолгу, а мы с Ариэль медленными кругами продолжали подниматься к куполу. Я крикнула:
      - Ариэль, теперь устала?
      - Нет.
      - А я - да. Пожалуйста, давай спускаться.
      Она не стала спорится а только спросила:
      - Хорошо, что мне для этого надо делать?
      - Наклонись вправо и выйди из круга.
      Я взглянула вверх, пытаясь найти Джеффа. Он напралялся к нам. Я крикнула:
      - Джефф, встретимся внизу.
      Возможно, он не расслышал, но ничего - сам догадается. Я снова взглянула на Ариэль.
      Ее там не было.
      Наконец я отыскала ее глазами на добрую сотню футов ниже - она молотила крыльями и неслась вниз, потеряв управление.
      Не знаю, как это могло случиться. Возможно, она слишком сильно накренилась, упала на крыло и начала трепыхаться. Но я и не старалась понять - в глазах у меня потемнело от ужаса. Казалось, я висела там целый час, окаменев, и смотрела на нее.
      Потом я завопила: "Джефф!" - и бросилась вниз.
      Но я никак не могла ее догнать, у меня не возникало ощущения, что я падаю. Я полностью сложила крылья, но и это не помогло - она была все так же далеко.
      Начало падения всегда бывает очень медленным из-за малого тяготения. Даже камень и тот пролетает едва три фута в первую секунду. Эта первая секунда тянулась целую вечность.
      Наконец я почувствовала, что падаю. Я слышала, как свистит воздух, но мне никак не удавалось к ней приблизиться. Ее беспорядочные, отчаянные движения не позволяли ей летать быстрее в то время, как я неслась вниз изо всех сил, сложив крылья. В мозгу все время вертелась только одна безумная мысль - только бы мне с ней поравняться, а там уж я сумею заставить ее нырнуть, затем расправить крылья и начать парить. Но я не могла ее догнать.
      Этот кошмар был нескончаем.
      В действительности нам оставалось не более двадцати секунд для того, чтобы в падении преодолеть расстояние в тысячу футов, больше времени не требуется.
      Но двадцать секунд могут тянуться ужасно долго... достаточно долго для того, чтобы раскаяться во всех глупостях, которые я наговорила или сделала, и мысленно попрощаться с Джеффом. Достаточно долго, чтобы увидеть, как на нас несется пол, и понять - мы неминуемо разобьемся, если я ее не догоню.
      Я посмотрела вверх. Джефф падал прямо над нами, но он был еще очень далеко. Я тут же снова глянула вниз... я ее догоняла... обгоняла - была под ней!
      Затем я затормозила всем, чем можно, так, что чуть не осталась без крыльев. Я с силой загребла перед собой воздух, замерла на мгновение и заработала руками, даже не заняв горизонтального положения. Первый взмах, второй, третий... я перехватила ее снизу, и мы бешено завертелись на месте.
      Потом был сильный удар об пол.
      Я почувствовала одновременно слабость и удовлетворение. Я лежала на спине в полутемной комнате. Кажется, мама была где-то рядом... папа был здесь, это точно. У меня зачесался нос, я попыталась поднять руку, но рука не двигалась. Тогда я снова уснула.
      Проснулась я голодная, спать больше не хотелось Я лежала на больничной кровати, руки были в гипсе. Вошла сестра с подносом.
      - Хочешь есть? - спросила она.
      - Просто умираю с голоду,- призналась я.
      - Ну что ж, сейчас поедим.
      И она начала кормить меня с ложечки.
      Я отвернулась от третьей ложки и твердо спросила:
      - Что у меня с руками?
      - Тс-с,- произнесла она и сунула мне ложку в рот.
      Немного погодя пришел очень симпатичный доктор и ответил на мой вопрос:
      - Ничего особенного. Три простых перелома. В твоем возрасте кости срастаюгся моментально. Но нам приятно твое общество, вот я тебя и держу, заодно хочу убедиться, что нет внутренних повреждений.
      - Внутри у меня все цело, - ответила я. - По крайней мере, ничего не болит.
      - Я же сказал, что это всего-навсего предлог.
      - Доктор?
      - Да?
      - Я смогу снова летать? - Я со страхом ждала ответа.
      - Конечно. Я видел, как люди, пострадавшие намного серьезнее, поднимались вверх и делали три круга подряд.
      - Слава богу. Спасибо, доктор. А что случилось с той, другой девушкой? Она... она...
      - Брендвуд? Она здесь.
      - Да, здесь - отозвалась Ариэль из дверей.- Можно? У меня отвисла челюсть, я с трудом выговорила:
      - Да. Конечно, входи.
      Доктор предупредил:
      - Только недолго,- и вышел.
      - Садись.
      - Спасибо.
      Она не шла, а прыгала, и я увидела, что одна нога у нее забинтована. Она уселась на краешек кровати.
      - Ты повредила ногу?
      Она пожала плечами.
      - Ничего страшного. Растяжение и разрыв связок. Два сломанных ребра. Но меня вообще могло бы уже не быть на белом свете. А знаешь, почему я осталась жива?
      Я не ответила. Она прикоснулась к моей гипсовой повязке.
      - Вот почему. Ты подхватила меня в воздухе, и я рухнула на тебя сверху. Ты спасла мне жизнь, из-за меня у тебя теперь сломаны руки.
      - Не надо меня благодарить. Я бы сделала то же самое для любого другого.
      - Верю и не собираюсь тебя благодарить. Разве благодарят человека, который спас жизнью Ты просто должна знать, что я этого не забуду.
      Мне нечего было ответить, и я спросила:
      - Где Джефф? С ним все в порядке?
      - Он скоро будет здесь Джефф не пострадал, хотя я удивляюсь, как он не сломал обе лодыжки. Он с такой силой стукнулся ногами об пол, что это вполне могло случиться. Но, Холли... Холли, родная моя... Я сюда пробралась, чтобы поговорить о нем, пока его нет.
      Не знаю, чем уж они меня перед этим пичкали - я была в каком-то полусне, однако почувствовала, что смущаюсь.
      - Ариэль, что произошло? Все было так замечательно, и вдруг на тебе.
      Она понуро ответила:
      - Я сама виновата. Ты сказала, что мы спускаемся, и я посмотрела вниз. Вниз, в буквальном смысле слова. До этого все мои мысли были заняты только тем, как добраться до самого верха. Я и не предполагала, что поднялась так высоко. А тут я глянула вниз... у меня закружилась голова, стало страшно, и я перестала соображать - Она пожала плечами.- Ты оказалась права, я была не готова.
      Я понимающе кивнула:
      - Ясно. Но не переживай. Когда у меня заживут руки, я снова возьму тебя наверх.
      - Холли, милая, - она дотронулась до моей ноги, - только я больше не полечу. Я возвращаюсь. Улетаю в среду на "Билли Митчел".
      - Мне очень жаль.
      Она слегка нахмурилась.
      - Правда? Холли, ведь ты меня не любишь?
      Я совсем растерялась. Ну что тут скажешь? Особенно если учесть, что так оно и есть. Я медленно произнесла:
      - Что значит - не люблю? Я просто не очень хорошо тебя знаю.
      Она кивнула.
      - Я тоже не очень хорошо тебя знаю... хотя узнала намного ближе всего за несколько секунд. Но, Холли, послушай, пожалуйста, и не сердись. Это касается Джеффа. Он не слишком хорошо себя вел последние несколько дней, я имею в виду то время, что я была здесь. Я уеду, и все будет попрежнему.
      Теперь, когда она назвала вещи своими именами, я уже не могла уйти от разговора, чтобы она не вообразила того, чего на самом деле нет. Поэтому мне пришлось объяснить, что я деловая женщина, что если я и казалась расстроенной, то только потому, что распалась фирма "Джоунс и Хардести", так и не построив свой первый космический корабль, что в Джеффа я совсем не влюблена, а просто ценю его как друга и компаньона, но раз уж фирма "Джоунс и Хардести" не состоялась", она превратится в "Джоунс и Компания".
      - Так что видишь, Ариэль, тебе вовсе не надо отказываться от Джеффа. Если чувствуешь себя за что-то обязанной, забудь про это.
      Она моргнула, и я с удивлением заметила, что она сдерживает слезы.
      - Холли, Холли, ты ничего не понимаешь.
      - Все я прекрасно понимаю. Не маленькая.
      - Конечно, ты взрослая... но все же до конца ты не разобралась. Первое.- Она подняла кверху палец.- Джефф меня не любит.
      - Не верю.
      - Второе. Я его не Люблю.
      - Снова не верю.
      - Третье... Ты говоришь, что ты к нему равнодушна, впрочем, к этому мы еще вернемся. Холли, я красивая? Менять тему разговора - типично для женщин. Но я, наверно, никогда не научусь делать это так быстро.
      - М-мм?
      - Я спрашиваю, я красивая?
      - Ты ведь сама прекрасно знаешь, что да!
      - Да, знаю. Я умею немного петь и танцевать. Но одного этого недостаточно, чтобы получать хорошие роли, потому что я всего лишь третъесортная актриса. Так что, хочешь, не хочешь, приходится быть красивой. Сколько мне лет, по-твоему?
      Я было заколебалась, но лгать не стала:
      - Ты старше, чем думает Джефф. По крайней мере, двадцать один. Может бытц даже двадцать два.
      Она вздохнула:
      - Холли, я гожусь тебе в матери.
      - Ну уж! В это я и вовсе не поверю.
      - Я рада, что по мне этого не скажешь. Но прежде всего поэтому совершенно невозможно, чтобы я влюбилась в Джеффа, хотя, конечно, он прелесть. Но вообще, все это неважно. Важно то, что он любит тебя.
      - Что-что? Ну знаешь, это самая большая глупость из всего, что ты до сих пор сказала. Я ему нравлюсь или нравилась. Но не больше.- Я чуть не подавилась.- А мне больше ничего и не надо. Да ты бы только послушала, как он со мной разговаривает.
      - Я слышала. Но мальчики в этом возрасте еще не умеют выражать того, что чувствуюг, они стесняются.
      - Но...
      - Подожди, Холли. Я кое-что видела, чего не могла видеть ты, так как была без сознания. Знаешь, что случилось, когда мы с тобой грохнулись?
      - Ну ясно, нет.
      - Джефф прилетел, как карающий ангел, через долю секунды после нас. Еще не успев приземлиться, он стал сдирать с себя крылья, чтобы освободить руки. На меня он и не взглянул. Просто перешагнул. Потом взял тебя на руки и стал качать, рыдая как ребенок.
      - Это... правда?
      - Правда.
      Может, я действительно немного нравилась глупому верзиле.
      - Понимаешь, Холли,- продолжала Ариэль.- Даже если ты к нему равнодушна, все равно надо быть с ним мягкой и внимательной. Ведь он любит тебя, и ты можешь легко сделать ему больно.
      Я постаралась собраться с мыслями. Любовные истории... это как раз то, чего следует избегать деловой женщине... но если Джефф и вправду питает ко мне такие чувства, предам ли я свои идеалы, если выйду за него замуж, лишь для того, чтобы сделать его счастливым? Чтобы сохранить фирму? В конечном счете разве не это главное?
      Но если я так поступлю, то "Джоунс и Хардести" уже не будет, ее сменит "Хардести и Хардести".
      Ариэль не умолкала:
      - Может, ты его еще полюбишь. Такое бывает, детка. И если так случится, ты будешь жалеть, что бросила его. И уж какая-нибудь другая девица постарается его не упустить, ведь он такой славный парень.
      - Но...- Я замолчала, так как раздались шаги Джеффа, я их всегда узнаю. Он остановился в дверях и посмотрел на нас, сдвинув брови.
      - Привет, Ариэль,
      - Привет, Джефф.
      - Привет, Покалеченная.- Он оглядел меня с ног до головы.- Боже, на кого ты похожа.
      - Ты тоже выглядишь не лучшим образом. Я слышала, у тебя плоскостопие?
      - Хроническое. Как ты ухитряешься чистить зубы с этими штуками на руках?
      - А я и не чищу.
      Ариэль сколынула с кровати и сказала, удерживаясь на одной ноге:
      - Должна бежать. Пока, ребята.
      Джефф закрыл за ней дверь и сказал несколько грубовато:
      - Не двигайся.
      Потом обнял меня и поцеловал.
      Ведь я не могла его остановить, правда? Со сломанными руками. К тому же это совпадало с интересами фирмы. Я совершенно обалдела, потому что Джефф никогда меня не целовал, разве что в дни рождения, а они не в счет. Я попыталась ответить на поцелуй, чтобы показать, что я все оценила.
      Не знаю, чем они меня перед этим пичкали, но у меня зазвенело в ушах и снова закружилась голова.
      - Кроха,- он склонился надо мной.- Как я из-за тебя настрадался.
      - Ты тоже мне не дешево достаешься,- сказала я с достоинством.
      - Да, пожалуй.- Он с грустью на меня посмотрел.- О чем ты плачешь?
      Я и не заметила, что плакала. Тут я вспомнила.
      - Ох, Джефф! Я угробила свои прекрасные крылья.
      - Достанем новые. Ну, держись. Я сейчас повторю.
      - Давай.
      И он меня поцеловал.
      Я полагаю, в названии "Хардести и Хардести" заложено больше ритма, чем в "Джоунс и Хардести".
      Оно и в самом деле лучше звучит.