– Дорогу! – резко сказал Эртц.
      – Слушаюсь, сэр, – ответил часовой, не двигаясь с места. – Ваше оружие, пожалуйста.
      – Ты что, идиот, не узнаешь Главного инженера?
      – Так точно, сэр, узнаю. Прошу сдать оружие. Таков приказ.
      Эртц пихнул его в плечо. Часовой уперся ногами в пол.
      – Прошу извинить, сэр. Капитан строго-настрого приказал всем входящим к нему оставлять оружие у входа. Всем без исключения – Проклятье!
      – Он хорошо помнит, что случилось с прежним Капитаном, – тихо вставил Хью. – Умный он парень, наш Нарби. – С этими словами он отстегнул нож и. отдал его часовому.
      Эртц пожал плечами и сделал то же самое. Обескураженный Алан последовал их примеру, смерив стража испепеляющим взглядом.
      Когда они вошли в кабинет, Нарби беседовал с Джо-Джимом.
      На лицах близнецов застыло угрюмое выражение. Бобо казался голым без привычных пращи и ножей.
      – Вопрос закрыт, Джо-Джим, – продолжал Нарби. – Таково мое решение. Я оказал вам любезность, изложив причины, побудившие меня к нему, но ваше согласие или несогласие не имеет значения.
      – В чем дело? – поинтересовался Хью. Нарби поднял взгляд.
      – Хорошо, что ты пришел, Хью, а то твой друг мьют начинает забывать, кто здесь Капитан.
      – В чем дело? – повторил Хью. – Что здесь происходит?
      – Он, – прорычал Джим, тыча пальцем а Нарби, – думает разоружить всех мьютов. – Но ведь война окончена, не так ли?
      – Не было такого уговора. Мьюты должны были влиться в Экипаж. Разоружи сейчас мьютов, и Экипаж их всех перережет. У него-то ножи останутся.
      – Придет время, у всех отберем, – заверил Нарби, но я сделаю это тогда, когда сочту нужным. Что у тебя, Эртц?
      – Спроси Хью.
      Нарби обернулся к Хойланду.
      – Я пришел уведомить вас, Капитан, – по-уставному отчеканил Хью, – что мы намерены запустить Главный двигатель и перейти к управляемому Полету.
      Если слова Хью и удивили Нарби, то никак уж не привели в растерянность.
      – Боюсь, что вам придется обождать. Я все еще не считаю возможным допускать офицеров в невесомость.
      – В атом нет необходимости, – сказал Хью. – Поначалу Эртц и я вполне справимся сами. Ждать больше нельзя. Если мы не начнем сейчас, то при жизни, нашего поколения Полет завершен не будет.
      – Не будет так не будет.
      – Что?! – выкрикнул Хью. – Нарби, ты что, не хочешь завершить Полет?
      – Я не намерен проявлять поспешность.
      – Что за ерунда, Фин? – спросил Эртц. – Что это на тебя нашло? Нам действительно пора начинать.
      Нарби молча барабанил пальцами по столу. Потом сказал:
      – Поскольку здесь высказываются некоторые сомнения относительно того, кому принадлежит власть, придется мне вам разъяснить, что к чему. Хойланд, в той мере, в какой твои забавы не мешали мне управлять жизнью Корабля, я был готов смотреть на них сквозь пальцы и позволять тебе развлекаться, ибо по-своему ты был весьма полезен. Но поскольку твои бредовые идеи становятся источником разложения Экипажа, угрозой моральному здоровью, спокойствию и безопасности народа Корабля, я вынужден положить им конец.
      От изумления Хью лишился дара речи. Наконец он выдавил:
      – Бредовые? Ты сказал, «бредовые»?
      – Вот именно. Только псих или невежественный религиозный фанатик может уверовать, будто Корабль движется. Но поскольку и ты и Эртц имели честь удостоиться научного образования и невеждами вас считать нельзя, вы оба, безусловно, свихнулись.
      – Во имя Джордана! – воскликнул Хью. – Ты сам, собственными глазами видел бессмертные звезды, и ты же называешь нас безумцами!
      – Что все это значит, Нарби? – холодно спросил Эртц. – Ты что финтишь? И не вкручивай нам мозги, мы-то знаем, что ты был наверху и удостоверился в том, что Корабль движется.
      – Я с интересом наблюдал за тобой, Эртц, – сказал Нарби – Но никак не мог понять: то ли ты решил использовать психоз Хойланда в своих интересах, толи сам сошел с ума, как и он.
      Только теперь мне стало ясно, что ты тоже свихнулся.
      Эртц сдержал гнев. – Будь любезен объясниться. Ты же был в Рубке, и как ты можешь утверждать, что Корабль не движется?
      – Я был о тебе лучшего мнения как об инженере, усмехнулся Нарби. – Рубка не что иное, как ловкая мистификация. Фокус! Ты сам видел, что огни в ней включаются и выключаются – очень остроумное приспособление с инженерной точки зрения, надо сказать. Судя по всему, оно служило для культовых отрядов, чтобы возбуждать в верующих благоговение перед древними мифами. Но нам оно ни к чему. Вера Экипажа итак крепка. Сейчас Рубка может лишь возбудить нездоровые страсти, поэтому я ее уничтожу, а двери, ведущие в нее, опечатаю.
      Не удержи его Эртц, Хью вцепился бы в Нарби.
      – Спокойно, Хью, – сказал Эртц и продолжал: – Допустим даже, что Главный двигатель просто муляж, но что ты скажешь о Капитанской рубке? Ты ведь видел там настоящие звезды, а не их изображение.
      – Эртц, да ты еще глупее, чем я думал! – Нарби расхохотался. – Должен сознаться, однако, что сначала Капитанская рубка и меня заинтриговала, хотя во все эти звезды я никогда не верил! Но Главная рубка помогла мне во всем разобраться. Капитанская рубка такой же фокус, как и она. Очень остроумное инженерное решение, безусловно. За ее иллюминатором находится еще одно помещение примерно такого же размера, но неосвещенное. На фоне этой тьмы маленькие огоньки действительно создают эффект бездонного пространства. Принцип тот же, что и в Главной рубке. Я просто поражен тем, что вы сами этого не поняли. Если очевидные факты противоречат логике и здравому смыслу, это означает, что вы неправильно истолковали их, они лишь кажутся вам очевидными. Единственный, по-настоящему очевидный, основной факт природы – реальность Корабля, прочного, незыблемого, неподвижного мира. Все, что противоречит этой объективной реальности, не более чем иллюзия, самообман.
      Вооруженный этим Учением, я начал искать секрет показанного мне фокуса и нашел его!
      – Ты хочешь сказать, – спросил Эртц, – что действительно нашел путь по ту сторону стеклянной стены и собственными глазами видел механизмы, создающие иллюзию звезд?
      – Нет, – ответил Нарби, – в этом нет необходимости. Не обязательно порезаться, чтобы убедиться в остроте ножа.
      – Та-а-к, – протянул Эртц. И сказал после короткой паузы:
      – Предлагаю тебе компромисс. Если Хью и я действительно сошли с ума, то вреда от нас все равно не будет, поскольку мы держим язык за зубами. Но мы попробуем запустить двигатели и доказать, что Корабль движется. Если ничего не выйдет, ты был прав, а мы ошибались. – Капитан не торгуется, – заявил Нарби. – Однако я обдумаю твое предложение. Вы свободны.
      Эртц повернулся уходить, сдержав негодование, но взгляд его упал на каменные лица Джо-Джима.
      – А как же с мьютами? – спросил Главный инженер. – Почему ты позволяешь себе так обращаться с Джо-Джимом? Не забывай, что ты стал Капитаном благодаря его ребятам.
      На мгновение Нарби утратил выдержку, и маска собственного превосходства исчезла с его лица.
      – Не вмешивайся не в свое дело, Эртц. Я не позволю держать здесь банды вооруженных дикарей. Таково мое окончательное решение.
      – С пленными можешь поступать как хочешь, – сказал Джим, – но наш отряд оружие не сдаст. Таково мое окончательное решение. Им всем была обещана добрая еда до конца жизни, если они будут драться за тебя. Разоружаться мы не будем.
      Нарби смерил его взглядом.
      – Джо-Джим, – сказал он. – Я всегда считал что хороший мьют – это мертвый мьют. Ты делаешь сейчас все, чтобы укрепить меня в этом мнении. Думаю, тебе небезынтересно будет знать, что к настоящему времени твою банду уже разоружили и перерезали.
      Ворвалась ли стража по сигналу или по заранее отданному приказу, понять было трудно. В спины захваченных врасплох безоружных кровных братьев уперлись клинки ножей.
      – Арестовать их, – приказал Нарби. Бобо взвизгнул и взглядом спросил Джо-Джима, что делать.
      – Давай, Бобо! – крикнул Джо. Лягнув держащего его стражника, карлик прыгнул на человека, приставившего нож к спине Джо-Джима.
      Растерявшись, тот потерял драгоценные полсекунды. Сбив его на пол ударом в живот, Джо-Джим вырвал у него из рук нож.
      Хью катался по полу в обнимку со своим противником, сжав его кисть, державшую оружие. Джо-Джим нанес стражнику удар, и Хью вскочил на ноги с ножом в руках. Двухголовый огляделся и увидел кучу из четырех человек – Эртца, Алана и еще двоих.
      Удары он наносил осторожно, чтобы не перепутать какой голове принадлежит чье тело.
      – Возьмите их ножи, – приказал он своим друзьям, поднявшимся на ноги.
      Его слова потонули в диком вопле. Бобо, так и не успевший отобрать оружие у врага, прибегнул к своему природному оружию.
      Раскромсанное его зубами лицо охранника залилось кровью.
      – Где его нож? – спросил Джо.
      – Не могу дотянуться, – виновато ответил Бобо. Причина была очевидна – нож торчал из-под правой лопатки карлика.
      Джо– Джим легонько потянул за рукоять. Лезвие было всажено глубоко и не выходило.
      – Идти сможешь?
      – Конечно, – прохрипел Бобо.
      – Пусть пока останется в ране. Алан! За мной! Хью и Билл прикрывайте с тыла. Бобо – центр.
      – Где Нарби? – спросил Эртц, прижав рукой рассеченную щеку.
      Но Нарби исчез – выскользнул в дверь позади своего стола.
      И эта дверь была заперта снаружи.
      Клерки бросились врассыпную, когда кровные братья вырвались в приемную. Джо-Джим всадил нож в часового у двери, прежде чем тот успел поднять тревогу. Быстро разобрав свое оружие, они устремились на верхние ярусы.
      Двумя палубами выше нежилых территорий Бобо зашатался и упал. Джо-Джим поднял его. – Выдержишь?
      Карлик молча кивнул, на губах его выступила кровь. Еще палуб через двадцать стало ясно, что Бобо дальше идти не сможет, хотя его и поддерживали по очереди. Сила тяжести уже заметно уменьшилась. Алан поднатужился и поднял силача как ребенка. Они продолжали лезть вверх. Алана сменил Джо-Джим. Они продолжали лезть вверх. Джо-Джима сменил Эртц. Затем Эртца сменил Хью.
      Наконец они дошли до яруса, на который переселились после переворота. Хью, положив Бобо на пол, направился было в сторону жилищ, но Джо-Джим остановил его.
      – Ты куда?
      Домой, куда же еще?
      – Ну и дурак. Именно туда за нами и придут.
      – Куда же идти?
      – В Корабле нам больше нет места. Пора отсюда сматываться.
      Идем в шлюпку.
      – Верно, – согласился Эртц. – Теперь на нас ополчится весь Корабль.
      – Шанс на спасение сомнительный, но другого все равно нет, – сдался Хью. И опять повернул к жилищам.
      – Нам же в другую сторону! – крикнул Джим.
      Надо забрать наших женщин.
      – К Хаффу женщин! Тебя схватят. Нельзя терять ни мгновения!
      Но Эртц и Алан побежали за Хью.
      – Ладно, – фыркнул им вслед Джим, – идите за вашими бабами. Но поторапливайтесь.
      Джо– Джим сел, положив голову карлика на колени, и тщательно осмотрел его. Лицо Бобо посерело, на правой лопатке огромным красным пятном расплывалась кровь. Он вздохнул и потерся головой о бедро Джо-Джима.
      – Бобо устал, хозяин.
      Джо– Джим гладил его по голове, -Терпи, – сказал Джо, – сейчас будет больно.
      Приподняв раненого, Джо-Джим выдернул нож. Струей хлынула кровь.
      Джо– Джим посмотрел на смертельно длинное лезвие и прикинул глубину раны.
      – Ему не выжить, – шепнул Джо.
      Джим поймал его взгляд.
      – Значит?
      – Да, – кивнул Джо.
      Джо– Джим ткнул извлеченным из раны ножом в свое бедро, но остался недоволен и выбрал один из собственных, острых как бритва ножей. Левой рукой он поднял подбородок Бобо и приказал:
      – Смотри на меня, Бобо.
      Бобо поднял на него глаза, пытаясь что-то сказать. Джо не сводил с него взгляда.
      – Бобо молодец, Бобо сильный.
      Карлик слабо ухмыльнулся. Нож вонзился в яремную вену, не задев горла.
      – Бобо молодец, – повторил Джо.
      Бобо снова раздвинул губы в усмешке. Когда глаза карлика остекленели и он перестал дышать, Джо-Джим поднялся и пошел в ту сторону, откуда должны были вернуться остальные. На ходу он проверил все свое оружие, подгоняя его так, чтобы было сподручнее.
      Хью выбежал ему навстречу, запыхавшись.
      – Заминка вышла, – переведя дыхание, пояснил он. – Коротышка мертв. И никого из твоих бойцов нет. Видно, Нарби не соврал, их и вправду перерезали. Держи. – И он протянул Джо-Джиму длинный нож и специально изготовленные доспехи с большим решетчатым шлемом, способным прикрыть обе головы сразу.
      И Эртц, и Алан, и Хью тоже надели доспехи. Джо-Джим заметил свежий кровоподтек на губе младшей жены Хью. Держалась она мирно, а в глазах ее бушевала буря. Старшая жена, Хлоя, воспринимала все спокойно. Жена Эртца тихонько всхлипывала, жена Алана была так же обескуражена, как и ее хозяин.
      – Как Бобо? – спросил Хью, помогая Джо-Джиму застегнуть доспехи.
      – Бобо больше нет.
      – Ясно. Ну что ж, пойдем.
      Идти им было трудно, женщины не привыкли к невесомости. У Переборки, отделяющей шлюз шлюпки от Корабля, засады не было, хотя Джо и показалось, что он увидел человека, нырнувшего в люк. Но никому, кроме брата, он об этом не сказал.
      Дверь опять заело, а Бобо теперь с ними не было. Мужчины налегли на нее. Наконец она поддалась.
      – Заталкивай женщин внутрь, – скомандовал Джим.
      – Да поживей, – добавил Джо. – Гости пожаловали.
      Он был на страже, пока его брат занимался дверью. Крики из глубины коридора подтвердили его слова.
      Джо– Джим прикрывал тыл, пока остальные вталкивали в шлюпку женщин. Младшая жена Алана, как всегда, в самый подходящий момент забилась в истерике и попыталась рвануться назад, но в невесомости это трудно было сделать. Хью от всего сердца пнул ее ногой и загнал в шлюпку.
 
 
      Джо– Джим метнул нож, чтобы сдержать наступающих врагов. С полдюжины атакующих отпрянули назад. Потом, видно по команде, шесть ножей одновременно прорезали воздух.
      Джим почувствовал удар, но боли не было. Он решил, что нож угодил в броню.
      – Кажется, пронесло Джо! – крикнул он, но ответа не услышал. Джим повернул голову к брату. В нескольких дюймах от его глаз из прутьев решетки шлема торчал нож. Его лезвие ушло глубоко в лицо Джо. Джо был мертв. Хью высунулся в дверь.
      – Скорее, Джо-Джим!
      – Закрой дверь! – рявкнул Джим.
      – Но…
      – Закрой дверь, тебе говорят! – С этими словами Джим отпихнул его и закрыл дверь.
      Хью лишь мельком увидел нож, воткнутый в лицо. Потом он услышал, как повернулся рычаг. Джим встретил атакующих лицом к лицу. Оттолкнувшись от переборки непривычно отяжелевшими ногами, он ринулся на врагов, сжав обеими руками свой страшный, в руку длиной клинок. Ножи противника сыпались на него, отскакивая от стальных доспехов. Он крутанул клинком и рассек одного стражника почти надвое.
      – За Джо!
      Удар отбросил его в сторону. Он перевернулся в воздухе, выпрямился и размахнулся снова.
      – За Бобо!
      Враги нависли над ним со всех сторон. Окруженный, он бил наугад, лишь бы попасть.
      – А этот, на закуску, за меня!
      Нож вонзился ему в бедро, но он даже не заметил этого.
      – Один за всех!
      Кто– то прыгнул ему на спину. Неважно, вот перед ним еще один, сталь возьмет его не хуже любого другого.
      – Все за од… – он не договорил. Хью пытался открыть дверь, запертую снаружи, но у него ничего не получалось. Если здесь и был управляющий дверью механизм, то где его искать? Он приложил ухо к стальной плите, но герметичная дверь звуков не пропускала. Эртц дернул его за руку.
      – Где Джо-Джим? – Остался там.
      – Что?! Открывай дверь, живо, втащим его сюда.
      – Не могу, она не поддается. Он хотел там остаться, он сам захлопнул дверь.
      – Но мы должны спасти его, мы же кровные братья!
      Внезапно Хью осенило.
      – Вот поэтому он и остался, – тихо сказал Хью и рассказал Эртцу то, что успел увидеть. – Для него Полет закончился. Займись Конвертером, Вилл. Нам нужна энергия.
      Они вышли из шлюза и задраили за собой последнюю дверь.
      – Алан, – крикнул Хью, – загони баб в угол, чтоб под ногами не путались!
      Усевшись в кресло пилота, он выключил огни. Зажглась надпись: «Двигатель готов». Эртц делал свое дело.
      – Пошел! – сказал сам себе Хью и включил пуск.
      Толчок, прилив тошноты и он с ужасом почувствовал, что все начало вращаться. Откуда ему было знать, что это разворачивалась пусковая шахта?
      Иллюминатор перед ними наполнялся звездами. Они летели! Но часть экрана закрывала огромная бесформенная масса, которую Хью никогда не видел, разглядывая звезды в иллюминатор Капитанской рубки. Сначала он не мог понять, что это такое, но, когда наконец сообразил, преисполнился благоговейным восторгом – это был Корабль, и он смотрел на него снаружи! Хотя разум его давно уже воспринял истинную природу Корабля, мысль о том, что он увидит Корабль извне, никогда не приходила ему в голову. Звезды – да, поверхность планеты – да, к этому он был уже готов, но наружную поверхность Корабля… Хью с трудом оправился от шока.
      – Что это? – спросил Алан.
      Хойланд пытался объяснить. Алан лишь покачал головой.
      – Не понять мне этого.
      – Ничего. Позови Эртца. И женщин тоже, покажем им.
      – Ладно. Но только, – в Алане вдруг заговорил здравый смысл, – бабам показывать не стоит. Напугаются, дуры, они ведь никогда не видели звезд.
      Удача, инженерный гений предков и крохи знания. Повезло, что Корабль оказался у звезды с планетной системой, повезло, что они смогли спустить шлюпку; повезло, что Хью сумел разобраться в пульте управления, прежде чем они затерялись в глубоком космосе и умерли от голода.
      Гений предков снабдил их суденышко огромным запасом энергии и большой скоростью. Его создатели предвидели, что звездоплавателям все это понадобится для исследовательских экспедиций в солнечной системе, к которой направлялся «Авангард». Они строили шлюпку с максимальным запасом прочности, и Хью использовал его до предела.
      Повезло им и в том, что они очутились в сфере планетарного притяжения, и в том, что орбита, по которой Хью направил шлюпку, совпадала с орбитами планет. Описывая эллипс, он вышел к гигантской планете. Хью долго маневрировал, забыв о сне и еде, чтобы выйти на орбиту вокруг нее, но вышел в конце концов так близко, что увидел ее спутники. Удача сопутствовала ему до конца. Он намеревался было в своем невежестве совершить посадку на гигантскую планету. Удайся ему это, им всем осталось бы жить ровно столько, сколько требуется времени, чтобы открыть люк. Но отчаянное маневрирование, выход на орбиту вокруг планеты съели почти все топливо Конвертера.
      Обложившись древними книгами, Хью без отдыха решал и решал уравнения, составленные предками для определения законов движения тел, считал и пересчитывал, выведя из терпения даже всегда спокойную Хлою. Вторая жена, безымянная, держалась от него подальше.
      Но все полученные им ответы гласили, что ему придется пустить на топливо часть его бесценных книг, чтобы выйти к большой планете, даже если они сунут в Конвертер всю свою одежду и оружие. Он скорее сунул бы в Конвертер своих жен. В конце концов Хью решил совершить посадку на один из спутников планеты.
      И опять везение, совпадение настолько невероятное, что трудно в него поверить. Спутник гигантской планеты был пригоден для жизни. Но подумайте сами – ведь для возникновения планеты такого типа, как наша Земля, тоже требуется комбинация обстоятельств, столь же невероятных. Наш собственный мир под нашими ногами тоже относится к разряду «Такого не бывает!».
      Вероятность его существования просто смехотворно мала.
      Так вот, именно такое везение и сопутствовало Хью Хойланду – везение невероятное.
      Гений земных предков завершил дело. Хотя Хойланд и освоил маневрирование в космосе, при посадке он наверняка разбил бы любой корабль, построенный до «Авангарда». Однако проектировщики «Авангарда» знали, что шлюпками корабля будут управлять в лучшем случае пилоты второго поколения, и строили их, исходя из этого.
      Хью ввел шлюпку в атмосферу и с видом победителя лег на курс, который доставил бы их всех прямиком в могилу, не возьми управление на себя включившийся автопилот.
      Хью мотался в кресле и ругался так, что даже заставил Алана оторваться от иллюминатора и перенести свое удивленное восхищение с планеты на друга. Но вернуть управление шлюпкой он был бессилен. Чтобы он ни пытался делать, шлюпка шла сама по себе и на высоте тысячи футов легла на параллельный поверхности курс.
      – Хью, звезды исчезли.
      – Сам вижу.
      – Джордан, что же это? Куда они делись, Хью?
      Хью рявкнул на Алана:
      – Не знаю и знать не хочу! Катись на корму к бабам и не приставай с идиотскими вопросами.
      Алан неохотно ушел, посматривая в иллюминатор на ясное небо и на поверхность планеты. Ему было интересно, но не более, он давно уже потерял способность восторгаться.
      Только через некоторое время Хью сообразил, что группа приборов, которыми он раньше и не пытался манипулировать, не понимая их назначения, как раз и отдает автопилоту приказ о посадке. Поскольку выяснилось это методом проб и ошибок, место для посадки Хью выбрал почти наугад. Но немигающие стереоглаза автопилота беспрерывно подавали информацию в селекторное устройство, которое исследовало ее и приняло решение. Корабль мягко приземлится в прерии неподалеку от опушки леса. Эртц кинулся к Хойланду.
      – Что произошло, Хью?
      Хью устало махнул рукой в сторону иллюминатора.
      – Приехали.
      Он был слишком измотан и духовно и физически, чтобы обставить посадку какой-нибудь торжественной церемонией. Годы борьбы, суть которой он сам понимал более чем смутно, голода и жажды, годы пожирающих его душу стремлений почти не оставили ему способности испытывать радость, когда наконец он добился своего и достиг цели. Но они приземлились, они завершили Полет, начатый Джорданом. Хью чувствовал себя не то чтобы счастливым, но умиротворенным и усталым бесконечно.
      – Выйдем? – спросил Эртц.
      – Давай.
      Алан подошел, когда они отдраивали люк, за его спиной толпились женщины.
      – Прилетели, Капитан?
      – Заткнись, – ответит Хью.
      Женщины глядели в иллюминатор. Алан гордо и неправильно объяснял им что к чему. Эртц открыл наружную дверь. Они вдохнули свежий воздух.
      – Холодно, – заметил Эртц.
      На самом деле температура была в лучшем случае градусов на пять ниже никогда не меняющейся температуры на борту «Авангарда». Но откуда было знать Эртцу, что такое погода?
      – Чепуха, – буркнул Хью, неосознанно раздосадованный малейшей критикой в адрес «его» планеты.
      – Это тебе кажется.
      – Возможно, – не стал спорить Эртц.
      Наступила неловкая пауза.
      – Пойдем, – сказал он наконец.
      – Пойдем.
      Превозмогая нерешительность, Хью оттолкнул его и спрыгнул вниз. До земли было всего футов пять.
      – Прыгайте, здесь здорово!
      Эртц присоединился к нему. Оба невольно жались к Кораблю.
      – Мир огромен, – прошептал Эртц.
      – Мы же знали, что он именно такой и есть, – отрезал Хью, обеспокоенный охватившим его чувством потерянности.
      – Эй! – Алан осторожно выглянул наружу. – Можно спускаться?
      – Прыгай!
      Алан одним прыжком присоединился к ним.
 
 
      – Вот это да! – присвистнул он. Их первая вылазка закончилась футах в пятидесяти от Корабля. Они шли, держась кучкой, смотря под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть на этой странной неровной палубе. Все было нормально, но Алан поднял голову и вдруг впервые в жизни не увидел потолка над собой. Головокружение и острый приступ агорафобии. Он застонал, закрыл глаза и упал.
      – Что случилось? – спросил Эртц и тоже посмотрел вверх.
      Приступ свалил и его.
      Хью боролся с головокружением. Страх и боль бросили его на колени, но, упершись рукой в землю, он пытался подняться. Ему было легче – он так долго смотрел на бескрайние просторы планеты в иллюминатор.
      – Алан! – завизжала его жена, высунувшись из люка. – Алан! Вернись!
      Алан открыл один глаз, посмотрел на Корабль и пополз к нему на брюхе.
      – Алан! – скомандовал Хью. – Прекрати! Сядь!
      Алан повиновался с видом человека, от которого требуют слишком многого.
      – Открой глаза!
      Алан осторожно открыл глаза, но поспешно зажмурился снова.
      – Сиди спокойно – и придешь в себя, – добавил Хью. – Я уже в порядке.
      Чтобы доказать это, он выпрямился в полный рост. Голова у него еще кружилась, но он стоял. Эртц, лежащий до этого ничком, приподнялся и сел.
      Солнце перевалило зенит. Прошло достаточно времени, чтобы сытый проголодался, а они отнюдь сытыми не были. Крайне простым способом уговорили выйти наружу женщин – вытолкав их пинками.
      Отходить от Корабля те боялись и сгрудились в кучу. Но мужчины уже освоились и расхаживали даже в одиночку. На виду у женщин Алану было нипочем отойти от Корабля на целых пятьдесят ярдов. Во время одной из этих демонстраций он заметил маленького зверька, позволившему своему любопытству взять верх над осторожностью. Нож Алана сбил его, и зверек закувыркался в траве. Схватив жирную тушку за лапы, Алан гордо подбежал к Кораблю.
      – Смотри, Хью, смотри! Добрая еда!
      Хью одобрительно взглянул на него. Первый испуг прошел, и сейчас его охватило теплое чувство, как будто он наконец вернулся в свой далекий дом.
      – Верно, – согласился он. – Добрая еда. Теперь, Алан, у нас всегда будет много доброй еды.