– И Текс показал консервную банку с надписью: «Блинная мука».
      – Отлично! Хочу попробовать поскорее! Но что за блины без сиропа?
      – Ага! А это что? – Текс торжествующе протянул Оскару банку, на которой красовалась надпись: «ПОДЛИННЫЙ КЛЕНОВЫЙ СИРОП ИЗ ВЕРМОНТА».
      Текс хотел унести запас консервов с собой, но Оскар не разрешил как из практических, так и из дипломатических соображений. Тогда Текс предложил остаться на корабле и не возвращаться в подводный город.
      – Мы так и поступим, Текс, – согласился Оскар. – Но не сейчас. Ты забываешь о лейтенанте Турлове.
      – Знаешь, Ос, ты упомянул лейтенанта, – вмешался Мэтт. – И мне пришла в голову мысль. Он не притрагивается к местной пище. Что, если мы будем давать ему сахарный сироп с водой?
      – Ты прав, Мэтт. Вреда лейтенанту от сиропа не будет, а пользу может принести. Возьмем с собой несколько банок.
      После того как экспедиция вернулась в подводный город, Мэтт напоил Турлова сиропом. Тот выпил и снова заснул. Курсанты принялись обсуждать, как поступить с «Астартой».
      – Мэтт, ты проверил топливные баки? – спросил Оскар.
      – Да.
      – И что обнаружил?
      – Баки пусты.
      – И все-таки я думаю, ребята, что на «Астарте» можно улететь. Да и в любом случае нужно попытаться привести ее в порядок. Тогда прилетевший патрульный корабль – вы ведь не сомневаетесь, что рано или поздно за нами прилетят? – обнаружит, что мы не сидим без дела, а занимаемся работой, как и подобает офицерам Патрульной Службы.
      – Пожалуй, ты прав, Оскар. Придется и мне встать в ряды героев, хотя и с большой неохотой. А сейчас лучше отдохнуть. Боюсь, что нам придется попотеть.
      Попотеть им действительно пришлось. Туземцы помогали людям, как могли, и все-таки главную работу по ремонту и переоборудованию корабля взяли на себя курсанты. С согласия старой амфибии Оскар перенес их место жительства на «Астарту», хотя лейтенант Турлов остался в подземном городе под наблюдением «дочерей».
      Текс приспособился жарить блины на чем-то вроде печки, топливом для которой служил рыбий жир. Его блины были намного хуже земных, потому что за сотню лет блинная мука утратила свои качества и вкус и почти не поднималась, но все-таки это были блины. Курсанты поливали их кленовым сиропом и уплетали за обе щеки.
      Им удалось спасти кое-какое электронное оборудование как с «Гэри», так и с шаттла и перенести его на «Астарту». Наступило утро, когда ремонт корабля был закончен. Текс жарил блины и угощал ими товарищей.
      – Мне кажется, – заметил он, – что мы готовы к полету в Нью-Окленд; вот только нет топлива. Слушай, Ос, не увлекайся сиропом – это последняя банка.
      Оскар остановился и посмотрел на друзей извиняющимся взглядом.
      – Простите, ребята. Текс, давай я вылью тебе мою порцию.
      – Не надо. Ос. К тому же я выпалил это чисто механически. По правде говоря, блины с сиропом мне до смерти надоели. Ведь мы едим их ежедневно вот уже две недели, причем такая монотонность нарушается всего лишь местным пюре.
      – Ты прав. Текс. Просто раньше я не мог сказать об этом – как-то неловко, ведь ты был поваром. А теперь я даже доволен, что сироп кончается.
      – Но ведь он не… – и Мэтт замолчал.
      – Ты что-то хотел сказать?
      – Нет.
      – Тогда не мешай заниматься делом. Какое топливо понадобится тебе для «Астарты», Оскар?
      – Лучше всего одноатомный водород. Если его нет, то спирт и жидкий кислород.
      – Великолепно! Вы с Мэттом занимайтесь поисками жидкого кислорода, а я сооружу самодельный перегонный аппарат и начну гнать спирт!
      – Как ты думаешь, Текс, сколько времени понадобится тебе, чтобы приготовить несколько тонн чистого этилового спирта на своем кухонном агрегате?
      – А-а, в этом-то вся прелесть моей задумки! Когда прибудет спасательный корабль, все увидят, что я работаю не покладая рук, как настоящий самогонщик. Между прочим, я рассказывал о том, как дядя Боди попал к самогонщикам? Он…
      – Послушай, Текс, – перебил его Мэтт. – А ты не мог бы перегнать прямо сейчас немного кленового сиропа?
      – Сиропа? Зачем? Эти блины с сиропом всем и так надоели!
      – Мне тоже. Но вот что я вспомнил только сейчас. Ты сказал, что у нас кончился сироп, а в комнате лейтенанта Турлова его полным-полно!
      – Ничего удивительного в этом я не вижу, – заметил Оскар. – Туземцы вполне могут приготовить сироп: из местных растений извлекут сахар, а в приполярных областях растет нечто вроде сахарного тростника.
      – Да нет. Ос, это настоящий кленовый сироп!
      – Да ты что-то путаешь, Мэтт! Со вкусом у тебя не в порядке.
      – Уверяю тебя, настоящий кленовый.
      – Ну хорошо, какое-то подобие кленового сиропа они могли изготовить.
      – Точно! И я готов побиться о заклад, что туземцам не составит большого труда перегнать чистый этиловый спирт в любом количестве.
      – Гм… Не исключено… У них действительно большие способности в этой области. Вспомните вещество, которое они прибавляли к жидкой глине, чтобы связать ее, или растворитель, использованный ими для очистки «Астарты». Бытовая химия, вот что это.
      – А вдруг химия, но не бытовая? Промышленная? Надо всего лишь правильно сформулировать вопросы и задать их «матери многих». Тогда мы получим топливо для «Астарты»!
      – Боюсь, ты ошибаешься, Мэтт, – с сожалением покачал головой Оскар. – Никто не уважает Маленький Народ так, как я, но во всех видах топлива для ракетных кораблей одним из компонентов является жидкий газ. Возможно, они даже поймут, что мы хотим от них, но у земноводных не может быть необходимого оборудования для этого.
      – Почему ты так уверен в этом, Ос?
      – Разве ты не знаешь, Мэтт, что при изготовлении жидких газов, даже жидкого воздуха, требуется огромная энергия, высокое давление и соответствующие прочные сосуды для промежуточных операций? У Маленького Народа нет нужды в большом количестве энергии, и амфибии почти не пользуются металлами.
      – А что, если они пошли по совершенно иному пути и не нуждаются в мощностях, прочных контейнерах и тому подобных вещах, которые нам кажутся такими необходимыми? Ты сам говорил, что люди почти незнакомы с туземцами, только с теми, что живут в приполярных районах. Давай хоть спросим старушку!
      – Знаешь, Ос, думаю, что Мэтт говорит разумные вещи, – присоединился к нему Текс. Оскар задумался.
      – Понимаете, друзья, я и сам обратил внимание на то, что это племя заметно выше по своему развитию, чем туземцы приполярных областей, но никак не мог определить, в чем именно. Спросить ее величество действительно стоит. – Он повернулся к амфибии, сидящей у изголовья лейтенанта Турлова. – Эй, девушка! Ты не соизволишь провести нас в дом твоей благородной матери?
      Они скоро убедились, что это действительно настоящий кленовый сироп. Амфибия объяснила, что когда они увидели, что запасы подходят к концу, то просто изготовили новый запас, используя в качестве образца кленовый сироп, который Земляне принесли с собой.
      Оскар отправился на встречу со старой амфибией, прихватив с собой в качестве образца бутылку чистого этилового спирта, которую они нашли в аптечке «Астарты». Через пару часов он вернулся. Оскар выглядел совершенно ошеломленным.
      – Что с тобой, Ос? – удивился Текс.
      – По его лицу видно, что у него плохие новости, – заметил Мэтт.
      – Нет, у меня не плохие новости, просто новости, которые совершенно невероятны!
      – Да не томи. Ос! Рассказывай!
      – Тогда вот, ребята, они могут изготовить что угодно!
      – Начни с самого начала; не верю, что им под силу изготовить гармонику. Это я знаю точно, потому что уже обращался к одной из них с такой просьбой.
      – Так вот. Я начал с того, что передал ей бутылку спирта и сообщил, что у нас по-прежнему большие трудности и что нам нужно большое количество вещества, содержащегося в бутылке. Моя просьба показалась ей наивной – старушка просто понюхала спирт и сказала, что изготовить любое количество не составит труда. После этого я осмелел и задал вопрос насчет жидкого кислорода. И начал с объяснения, что воздух состоит из двух компонентов – инертного и активного. Я не знал, как сказать это по-венериански, и перевел эти термины как «живой» и «мертвый». Затем добавил, что «живой» компонент воздуха нам нужен в виде жидкости, как вода. Она прервала меня и послала за одной из своих советниц. Когда та пришла, они начали разговаривать и говорили несколько минут. Я понимал только каждое второе или третье слово и даже не уловил смысла беседы. Эта часть их языка является для меня совершенно незнакомой. После этого советница ушла.
      – Мы сидели и ждали. Старушка спросила, когда мы собираемся улететь. Я ответил, что скоро, если получим все, что нам требуется. И тут она попросила захватить с собой Берка. Нужно сказать, что ее величество говорила просящим тоном, но очень твердым. Я согласился.
      – Прошло много времени, и в комнату вошла ее советница, та самая, с которой она говорила о жидком кислороде. В руке она держала обыкновенный питьевой пузырь, лишь более темный, чем тот, что содержит питьевую воду. Ее величество вручила мне пузырь и поинтересовалась, хочу ли я именно это вещество. Я ответил, что очень ей благодарен, но у нас достаточно воды. Тогда она капнула содержимым пузыря мне на руку. Видите? Вот обоженные места.
      – И это действительно был жидкий кислород?
      – Или жидкий воздух. Я не мог определить на глаз, без соответствующего анализа. Но вот что самое главное – пузырь даже не был теплым на ощупь! Помощница старушки несла его небрежно, будто это был простой термос или грелка.
      Оскар уставился в пространство невидящим взглядом.
      – Я ничего не понимаю, – сказал он еле слышно. – Единственное объяснение – химия катализа, в которой они достигли такого совершенства, что нам и не снилось, и к тому же безо всякого давления и температур.
      – Если не понимаешь, то и не мучай себя, – посоветовал Текс. – Все равно не найдешь ответа. Лучше всего принять за аксиому, что они забыли о химии гораздо больше, чем мы когда-либо узнаем, вот и все. А нам Маленький Народ даст топливо, чтобы мы улетели и оставили их в покое.
      В течение двух суток «дочери» старой амфибии непрерывно двигались от берега озера до «Астарты», опорожняли полные пузыри в топливные баки и возвращались обратно с пустыми. Лейтенанта уже перенесли на борт корабля. Затем к трапу доставили Берка и передали Оскару. Берк взглянул на корабль – он впервые увидел «Астарту» – и тут же повернулся к Йенсену.
      – Я не собираюсь отправляться в этом летающем гробу, – заявил он.
      – Как тебе угодно.
      – Ты что, хочешь принудить меня силой?
      – Нет. Оставайся в джунглях или попытайся убедить «мать многих», чтобы она взяла тебя с собой.
      Берк задумался.
      – Пожалуй, я останусь с жабами. Все равно после прибытия тебе придется сообщить, что со мной случилось, и сюда прилетит настоящий корабль.
      – Я передам по команде, что с тобой все в порядке: разумеется, расскажу и обо всем остальном.
      – Только не думай, что напугал меня. – Берк повернулся и ушел.
      Не прошло и нескольких минут, как он прибыл обратно.
      – Я передумал и отправляюсь с вами.
      – Значит, Маленький Народ отказался принять тебя.
      – Ну… да.
      – Тогда вот что, – объявил курсант Йенсен. – Поскольку местные власти не считают возможным применять к тебе свои законы, объявляю тебя арестованным на основании кодекса «Отношения с аборигенами», причем конкретные обвинения будут предъявлены в момент передачи суду и не ограничатся лишь вышеупомянутым кодексом. Предупреждаю тебя, что отныне все, сказанное тобой, может быть использовано в качестве доказательства обвинения.
      – Ты не имеешь права!
      – Мэтт! Текс! Пристегните его!
      – С удовольствием! – Схватив Берка за руки, друзья усадили его на кушетку в камбузе, где, по их мнению, он не будет слишком уж им мешать, и пристегнули ремнями.
      – Ты считаешь, Ос, – поинтересовался Мэтт, вернувшись в рубку управления, – что нам удастся убедить судью принять эти обвинения?
      – Вряд ли, если только судья не согласится с тем, что заявления Берка, переданные из вторых уст, достаточно убедительны и могут рассматриваться в качестве доказательства. Разумеется, он виноват в совершении серьезных преступлений, но я полагаю, однако, можно рассчитывать лишь на то, что его лишат сертификата пилота и отнимут паспорт. Уж Патрульная-то Служба поверит нам, и этого достаточно.
      Меньше чем через час амфибии покинули корабль, Оскар в цветистой прощальной речи поблагодарил «мать многих» и был вынужден дать согласие на ее приглашение снова приехать – на этот раз в качестве желанного гостя. Наконец наружный люк был задраен, и Текс спросил Оскара, не скрывая беспокойства:
      – Ты уверен, что они поняли, на каком расстоянии от корабля нужно находиться, чтобы их не задела волна раскаленных газов при взлете?
      – Я очертил на траве линию и предупредил, что пересекать ее опасно. Перестань беспокоиться и отправляйся на свое место.
      – Слушаюсь, сэр!
      Мэтт и Оскар поднялись в рубку управления, а Текс прошел в двигательный отсек. Оскар сел в кресло второго пилота, положил на колени бортовой журнал «Астарты», который он нес подмышкой, и достал огрызок карандаша. Тут он задумался и нерешительно посмотрел на Мэтта.
      – Мне все-таки кажется, что нужно поставить вместо меня кого-то из вас, – заметил он.
      – Перестань, Ос, – ответил Мэтт. – Если коммодор Акрайт может командовать «Рэндольфом», потеряв зрение, ты уж справишься с «Астартой» со сломанной рукой.
      – Ну что ж, если вы с Тексом не возражаете. – Он раскрыл журнал на чистой странице и начал писать: «Новая команда космического корабля „Астарта“: О. Йенсен – исполняющий обязанности капитана, М. Додсон – пилот и астрогатор, У. Джермэн – старший механик, Р. Турлов, лейтенант – пассажир (болен), Ж. Берк – пассажир (под арестом, для доставки судебным властям)».
      – Ты готов, Мэтт?
      – Так точно, готов!
      – Включить стартовые двигатели!
      «Астарта» медленно оторвалась от поверхности и, набирая скорость, снова, через сто лет после посадки, устремилась в космос на столбе раскаленных газов.
 

XVIII. В КАБИНЕТЕ КОММОДОРА АРКРАЙТА