Не в силах скрыть радостного изумления, он смотрел на документ, который держал в руке.
      "Мэттью Бруксу Додсону, – было написано в документе. – Примите наши поздравления с успешным завершением отборочных тестов, необходимых для того, чтобы стать кандидатом для поступления в школу Межпланетной Патрульной службы. Вам надлежит прибыть к начальнику базы на Терре не позже первого июля 2075 года. База расположена в штате Колорадо Северо-Американского Союза, космопорт Санта-Барбара. Там Вам предстоит пройти дальнейшие испытания и тесты.
      Предупреждаем, что большинство кандидатов, приезжающих для прохождения испытаний, не выдерживает их, поэтому Вам следует…"
      Мэтт бережно сложил письмо и спрятал его в сумку на поясе. Ему не хотелось думать о вероятности неудачи. Сидевший рядом пассажир – юноша примерно такого же возраста – с любопытством взглянул на него.
      – Судя по письму, которое вы читали, вас тоже зачислили в кандидаты?
      – Да.
      – Дай пять! Поздравляю! Меня зовут Текс Джермэн, я из Техаса.
      – Рад знакомству! Я – Мэтт Додсон, из Де-Мойна.
      – Привет, Мэтт! Мы должны вот-вот при… – Вагон замедлил ход и остановился со скрипом тормозов. Кресла качнулись вперед от быстрого торможения, затем откинулись назад.
      – Прибыли! – закончил свою фразу Джермэн. На телевизионном экране перед ними, где белокурая красотка только что демонстрировала преимущества Суперзвездного мыла Соркина, появилась надпись: "СТАНЦИЯ «БАЗА ТЕРРА». Юноши схватили рюкзаки и выскочили из вагона. Еще через мгновение они стояли на эскалаторе, несущем их вверх, на поверхность.
      На расстоянии в полумиле от станции, отчетливо видные в прозрачном, холодном воздухе, вырисовывались здания Хэйуорт Холла, земной штаб-квартиры знаменитой Патрульной Службы.
      Мэтт остановился, не в силах оторвать глаз от высоких зданий. Ему не верилось, что он наконец-то видит их.
      – Пошли, – подтолкнул его Джермэн.
      – Что? Ну, конечно. – От станции в направлении Хэйуорт Холла протянулась пара движущихся дорожек; юноши встали на ту, что двигалась в направлении к зданиям. На дорожку выходило все больше и больше юношей, поднимающихся на поверхность из подземной станции. Мэтт обратил внимание на двух молодых людей со смуглыми лицами в высоких тюрбанах на головах; в остальном они были одеты как и все остальные. Позади них он заметил высокого стройного юношу с совершенно черным лицом.
      Парень из Техаса засунул большие пальцы рук за пояс и оглянулся.
      – Бабушка, готовь еще одного цыпленка! – произнес он, улыбаясь. – У нас гости к обеду. Между прочим, – добавил он, говоря про обед, – надеюсь, они не будут слишком уж тянуть с ним. Я чертовски проголодался.
      Мэтт достал из кармана плитку шоколада, переломил ее пополам и протянул Тексу.
      – Спасибо, Мэтт. Ты настоящий друг. Я ничего не ел с самого завтрака. Слушай-ка, звонит твой телефон!
      – Верно. – Мэтт сунул руку в поясную сумку и достал телефонную трубку. – Алло?
      – Это ты, сынок? – послышался голос отца.
      – Да, папа.
      – Благополучно добрался?
      – Да. Сейчас должен прибыть на место и сдать документы.
      – Нога тебя не беспокоит?
      – Нет, папа, с ногой все в порядке. – Мэтт покривил душой: правая нога, на которой ему была сделана операция по устранению дефекта ахиллова сухожилия, болела не переставая.
      – Отлично. Слушай, Мэтт, если у тебя возникнут трудности с зачислением в курсанты, не падай духом. Сразу же позвони мне и…
      – Обязательно, папа, – прервал его Мэтт. – А сейчас извини – мне придется закончить разговор. Меня окружает много людей. Спасибо, что позвонил.
      – До свидания, сынок. Счастливо.
      Текс Джермэн с участием посмотрел на него.
      – Родные беспокоятся? А вот я обманул своих – спрятал телефон в рюкзаке.
      Движущийся тротуар начал описывать широкую дугу, поворачивая обратно к станции; они сошли вместе с остальными юношами перед Хейуорт Холлом. Текс остановился перед огромными дверями здания, – Что значит эта надпись, Мэтт? – спросил он.
      – «Quis custodiet ipsos custodes». – Это по-латыни и переводится примерно так: «Кто будет сторожить сторожей?»
      – Ты что, знаешь латинский, Мэтт?
      – Нет, просто когда-то прочитал это выражение в книге о Патрульной Службе.
      Круглый зал Хэйуорт Холла был огромен и казался даже еще больше, чем в действительности, потому что, несмотря на яркое освещение внизу, куполообразный потолок не отражал света – он был совершенно черным, как в зимнюю полночь, – черным и усеянным звездами. На куполе зала виднелись знакомые звезды – блистающий Орион рядом со вскинутой головой Тауруса; очертания Большой Медведицы на северовосточном горизонте; чуть к югу, почти прямо над головой, сияли семь звезд Плеяд в созвездии Тельца.
      Впечатление, что ты находишься под ночным звездным небом, было поразительным. Освещенные стены и пол, по которому ходили, толпились и разговаривали люди, казались не более чем узким кольцом света, кругом тепла и уюта, резко контрастируя с ужасающей глубиной космического пространства, подобно повозкам переселенцев, собравшимся вместе для ночевки под безоблачным темным небом пустыни.
      У юношей, как и у всех, кто видел это в первый раз, перехватило дыхание. Однако они не успели остановиться, потому что их внимание привлекло нечто иное. В центре зала находилось широкое углубление, уходящее на много футов вниз; они стояли на балконе, опоясывающем зал, а внизу, под ними, виднелась огромная неглубокая шахта. В ее центре, на скалах, валунах и песке покоился искореженный космический корабль, будто совершивший вынужденную посадку, вынырнув из искусственного неба над головой.
      – Это же «Килрой», – произнес Текс, будто сомневаясь в своих словах.
      – Наверно, – прошептал Мэтт.
      Они подошли к поручням балкона и взглянули вниз, на мемориальную доску, установленную рядом:
       КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ «КИЛРОЙ»
       ПЕРВЫЙ МЕЖПЛАНЕТНЫЙ КОРАБЛЬ
       совершил полет к Марсу и обратно. Его команда: подполковник Роберт Симс, командир корабля; капитан Саул С. Эйбрамс; старшина Малькольм Мак-Грегор. Погибли во время посадки после возвращения на Землю.
       Мир их праху.
      Они стояли рядом с двумя другими юношами и смотрели, не отрываясь, на разбитый корабль.
      – Видишь канаву в грунте, которую он пропахал во время посадки? – толкнул Текс локтем Мэтта. – Как ты думаешь, здание построено прямо над местом катастрофы?
      Один из двух юношей, стоявших рядом, – высокий широкоплечий парень с каштановыми волосами – заметил: «Нет, „Килрой“ совершил посадку в Северной Африке».
      – Значит, была сделана искусная реконструкция места катастрофы. А ты тоже кандидат?
      – Да.
      – Меня зовут Билл Джермэн. Я из Техаса, поэтому все называют меня Тексом. А это – Мэтт Додсон.
      – Я – Оскар Йенсен. Мой товарищ – Пьер Арманд.
      – Очень рад нашей встрече, Оскар. Привет, Пьер.
      – Зови меня Пит, – улыбнулся Пьер. Мэтт обратил внимание, что Пьер говорит на английском языке с каким-то акцентом, но с какой он планеты, Мэтт определить не мог. Оскар тоже говорил как-то странно, слегка шепелявя. Он повернулся и посмотрел на корабль.
      – Каким нужно быть смелым, чтобы отправиться в межпланетное путешествие на такой консервной банке, – заметил Мэтт. – Даже страшно подумать!
      – Да, ты прав, – согласился Оскар Йенсен. – Мороз по коже.
      – Подумать только, какая жалость! – прошептал Пьер.
      – Ты о чем, Пит? – повернулся к нему Джермэн.
      – Как жаль, что им так не повезло. Посмотрите на корабль – они совершили почти идеальную посадку. Если бы корабль врезался в землю, не осталось бы ничего, кроме глубокой ямы.
      – Да, ты прав. Смотрите, ребята, вон лестница, по которой можно спуститься вниз, видишь, Мэтт? Может быть, сойдем вниз и осмотрим корабль поближе?
      – Пожалуй, – произнес Мэтт, – но мне кажется, что лучше все-таки повременить с осмотром. Нам нужно сообщить о прибытии.
      – Да, и нам тоже, – кивнул Йенсен. – Пошли, Пит. Арманд наклонился и взялся за ремни рюкзака. Оскар оттолкнул его в сторону и поднял оба рюкзака – свой и Арманда.
      – Это вовсе не обязательно! – запротестовал Арманд, но Оскар не обратил никакого внимания на его протест.
      – Ты болен, Пит? – Джермэн внимательно посмотрел на Пьера. – Я заметил, что ты выглядишь каким-то усталым. В чем дело?
      – Если ты болен, – вмешался Мэтт, – лучше попросить отсрочку.
      На лице Арманда появилась смущенная улыбка.
      – Он совершенно здоров и успешно выдержит все испытания, – отрезал Йенсен. – Оставьте его в покое.
      – Конечно, конечно, – поспешно ответил Текс. Они повернулись и пошли вместе с потоком кандидатов. У объявления, гласившего, что всем необходимо явиться в комнату 3108 в третьем коридоре, они остановились. Затем нашли третий коридор, встали на движущуюся дорожку и опустили на нее свои рюкзаки.
      – Послушай, Мэтт, – спросил Текс, – кто это – Килрой?
      – Дай подумать. По-моему, он был героем Второй Глобальной войны, адмиралом.
      – Странно, что космический корабль назвали именем адмирала.
      – Килрой, «Бык» Килрой, был адмиралом космического флота.
      – Слушай, да ты прямо ходячая энциклопедия! – с восхищением воскликнул Текс. – Думаю, мне надо держаться рядом с тобой во время экзаменов.
      – Просто случайно запомнил это, – отмахнулся Мэтт.
      В комнате 3108 красивая молодая девушка не приняла у них документы, а всего лишь попросила сделать отпечатки их больших пальцев. Затем она вложила пластинки с отпечатками в аппарат, стоявший рядом. Через мгновение оттуда появились листы с напечатанными на них инструкциями, на которых были их имена, присвоенные им серийные номера, отпечатки пальцев и фотографии. Там же указывались места их временного размещения и место в столовой.
      Девушка передала им листы, попросила подождать в соседней комнате и внезапно отвернулась.
      – Жаль, что все случилось так быстро, – пожаловался Текс, когда за ними закрылась дверь. – Я хотел спросить, не даст ли она мне номер своего телефона. Посмотри-ка, заметил он, читая инструкции, – Нам не оставили время для послеобеденного отдыха!
      – А ты что, надеялся на это? – усмехнулся Мэтт.
      – Нет, ну а вдруг?
      В соседней комнате стояли ряды скамеек, на которых тесно сидели кандидаты. Джермэн остановился у скамейки, на которой лежали три больших чемодана, портативный освежитель и банджо в футляре. Рядом сидел юноша с розовыми щеками.
      – Это твое? – спросил Текс.
      Молодой человек неохотно кивнул.
      – Ты не будешь возражать, если мы уберем твое барахло и сядем на скамейку? – поинтересовался Текс и, не ожидая ответа, принялся снимать чемоданы и ставить их на пол. Юноша мрачно смотрел на него и молчал.
      На скамейке освободились места для троих. По настоянию Текса, его друзья сели, а сам Текс положил рюкзак рядом, опустился на него, опираясь спиной на колени Мэтта, и вытянул ноги перед собой. На ногах у него были одеты кожаные техасские сапоги, искусно сшитые и украшенные серебрянными бляшками.
      Юноша, сидящий на другой стороне прохода, с удивлением посмотрел на сапоги с высокими каблуками, повернулся к соседу и громко прошептал:
      – Свистать всех ковбоев наверх!
      Текс фыркнул и попытался встать, но Мэтт положил руку ему на плечо и удержал его.
      – Не связывайся, Текс. У нас слишком много дел впереди.
      – Верно, – кивнул Оскар, – не надо волноваться.
      – Ну что ж, ладно, – Текс снова опустился на рюкзак. – И все-таки мой дядя Боди за такую дерзость сунул бы мерзавцу в рот его собственную ногу и это самое меньшее.
      Пьер Арманд наклонился вперед и прошептал на ухо Тексу:
      – Извини меня, но это действительно сапоги для езды на лошадях?
      – Да уж не для катания на лыжах.
      – О, ради Бога извини! Дело в том, что я никогда не видел лошадей.
      – Что?
      – А я видел, – вмешался Оскар, – в зоопарке.
      – Лошадей в зоопарке?
      – Да, в зоопарке Нью-Окленда.
      – А-а, – протянул Текс и улыбнулся. – Теперь понимаю. Ты из семьи венерианских колонистов! – Мэтт тут же вспомнил, где он слышал знакомый акцент, с которым говорил Оскар, – перед ними однажды выступал с лекцией ученый, приехавший с Венеры. Текс повернулся к Пьеру. – Пит, ты тоже оттуда?
      – Нет, я… – начал Пит. Его прервал громкий голос, донесшийся из громкоговорителей.
      – Прошу внимания! Тишина! Прошу внимания! – В углу зала стоял молодой человек, одетый в строгую светло-серую форму курсанта школы Космической Патрульной Службы. – Все, у кого нечетные серийные номера, – произнес он в ручной микрофон, – пройдут со мной. Возьмите с собой личные вещи. Четные номера останутся на местах.
      – Нечетные номера? – повторил Текс. – Да это я! – воскликнул он и вскочил.
      Мэтт посмотрел на свои инструкции.
      – И у меня нечетный номер!
      Курсант прошел вдоль прохода рядом с ними. Мэтт и Текс не спускали с него глаз. Курсант шел, слегка пригнувшись, чуть-чуть расслабив колени, держа руки наготове. Его ноги мягко ступали по ковровой дорожке. Создавалось впечатление грациозной кошачьей походки; Мэтту казалось, что, если сейчас зал внезапно повернется вверх дном, курсант мягко приземлится на ноги и не потеряет равновесия, что, между прочим, было совершенно верно.
      Мэтту захотелось ходить точно так же.
      Когда курсант проходил мимо, юноша с многочисленными чемоданами схватил его за рукав.
      – Эй, мистер! – произнес он.
      Курсант мгновенно повернулся, присел, затем спохватился и взглянул на юношу.
      – В чем дело?
      – У меня нечетный номер, но мне не унести одному весь свой багаж. Кто поможет мне?
      – Никто. – Курсант с отвращением посмотрел на чемоданы.
      – И это все ваше?
      – Да. Как мне поступить? Не могу же я оставить их здесь. Чемоданы могут украсть.
      – Не понимаю, кому они могут понадобиться. – Курсант коснулся чемодана носком ботинка. – Отнесите все свое добро обратно на станцию и отошлите домой. Или просто выбросьте.
      Юноша смотрел на курсанта непонимающим взглядом.
      – Рано или поздно вам все равно придется избавиться от лишнего веса, – терпеливо пояснил курсант. – В случае перелета на учебный космический корабль вы имеете право взять с собой двадцать фунтов груза.
      – Но… предположим, я соглашусь отправить багаж домой. Кто возьмется за переноску моего багажа?
      – Это ваше дело. Если вы хотите служить в космическом патруле, следует научиться самому решать возникающие проблемы.
      – Но…
      – Молчать! – Курсант отвернулся и пошел дальше. Мэтт и Текс последовали за ним.
      Через пять минут Мэтт, голый, как новорожденный ребенок, засовывал рюкзак и свою одежду в специальный мешок, помеченный его серийным номером. По команде он открыл дверь и вошел внутрь, прижимая к груди выданные инструкции и пытаясь сохранить остатки достоинства. Он оказался в групповом освежителе, где механические устройства вымыли его, вытерли, сполоснули, снова высушили – совсем как на конвейере. Его инструкции оказались водонепроницаемыми, и Мэтт стряхнул с них несколько капель воды.
      В течение двух часов его осматривали, ощупывали, фотографировали, взвешивали, подвергли рентгеноскопии, сделали прививки, взяли образцы крови, тканей и многое другое. Мэтт совершенно растерялся. Один раз он заметил Текса, двигающегося в другой очереди. Текс тоже увидел его, махнул рукой, похлопал себя по ребрам и театрально вздрогнул. Мэтт попытался заговорить с ним, но в этот момент его собственная очередь двинулась вперед.
      Врачи осмотрели ногу Мэтта, которая подверглась операции, попросили его подвигать ступней в разные стороны, спросили относительно времени операции и поинтересовались, не болит ли нога. Он честно признался, что болит. Сделали дополнительные фотографии, провели новые тесты. Наконец врачи сказали: «Все, отправляйтесь обратно в очередь».
      – Вы считаете, что с ногой все в порядке? – не удержался от вопроса Мэтт.
      – По-видимому. Вам будут предписаны специальные упражнения. Отправляйтесь.
      Прошло немало времени, прежде чем он оказался в комнате, где одевалось несколько юношей. При входе его тело пересекло луч фотоэлемента; специальный аппарат мгновенно измерил его рост, вес и размеры тела. Через несколько минут в стене открылась крышка люка, и на скамейку прямо перед Мэттом упал сверток.
      В свертке оказалось белье, синий комбинезон, пара мягких ботинок – все точно по его размерам.
      Синий комбинезон Мэтт счел всего лишь временной одеждой, потому что ему не терпелось сменить его на такой же строгий светло-серый комбинезон курсанта космической школы.
      Ботинки привели его в восторг. Он надел их, застегнул и встал, ощущая их мягкость и то, насколько плотно облегали они ступни. Казалось, он может встать ногой на монету и определить, на орле она или на решке. «Кошачьи лапы» – его первые космические ботинки! Мэтт сделал несколько шагов, стараясь двигаться подобно курсанту, которого видел утром.
      – Додсон!
      – Иду! – Он поспешил к выходу и скоро оказался в комнате со столом, за которым сидел мужчина средних лет.
      – Садитесь. Меня зовут Джозеф Келли. – Он взял из рук Мэтта документы. – Мэттью Додсон… рад познакомиться с тобой, Мэтт.
      – Как поживаете, мистер Келли?
      – Вроде неплохо. Итак, почему ты хочешь стать офицером Патрульной Службы?
      – Потому что… – Мэтт заколебался. – Говоря по правде, сэр, сейчас я так растерян, что не могу ответить на этот вопрос.
      Келли усмехнулся.
      – Это – лучший ответ из всех, которые мне пришлось сегодня услышать. У тебя есть братья или сестры, Мэтт? – Беседа продолжалась, и Келли несколько раз одобрительно кивал головой. Мэтт чувствовал себя хорошо в компании этого мужчины и откровенно, ничего не скрывая, говорил с ним. Он понимал, что перед ним сидит психолог: несколько раз Мэтт запинался, но заставлял себя честно отвечать на все вопросы.
      – Ну, а теперь ты можешь сказать мне, почему ты хочешь стать офицером Патрульной Службы?
      Мэтт задумался.
      – С самого детства мне хотелось отправиться в космос.
      – Путешествовать, посещать незнакомые планеты, встречаться с разными людьми – мне все это понятно, Мэтт. Но почему не поступить в торговый космический флот? Учеба в Космической академии – трудный и длительный процесс, и вероятность того, что ты закончишь учебу и станешь офицером, всего один к трем. И это в том случае, если ты пройдешь все испытания и примешь присягу курсанта, – этого добивается не больше четверти кандидатов, прошедших отборочные тесты. Но ты можешь поступить в школу космического торгового флота – я могу перевести тебя прямо сегодня – и при твоих данных ты получишь сертификат космонавта еще до того, как тебе исполнится двадцать лет. Как ты считаешь?
      На лице Мэтта появилось упрямое выражение.
      – Но зачем отказываться, Мэтт? Почему ты настаиваешь на том, что хочешь стать офицером Патрульной Службы? Там вывернут тебя наизнанку, сломают тебя и не скажут даже слова благодарности. Они сделают из тебя человека, которого даже родная мать не узнает, и ты не станешь от этого счастливее. Поверь мне, сынок, уж я-то знаю.
      Мэтт молчал.
      – Значит, ты все еще настаиваешь на том, чтобы сделать попытку стать офицером, зная, что все шансы против тебя?
      – Да. Мне хочется этого.
      – Но почему, Мэтт?
      Мэтт заколебался. Наконец он произнес едва слышно:
      – Всюду уважают офицера Космической Патрульной Службы.
      Мистер Келли посмотрел ему в лицо.
      – Ну что ж, пока это достаточно веская причина, Мэтт.
      Думаю, у тебя появятся и другие причины – или придется оставить службу. – Настенные часы внезапно щелкнули и оттуда донеслось: – Тринадцать часов! Тринадцать часов! – Затем наступила короткая пауза и послышалось задумчивое: «Боже, как я голоден!»
      – Господи, – воскликнул Келли, – и я тоже! Пошли на обед, Мэтт.
 

      В инструкциях Мэтта было написано, что в столовой у него место за столом 147, восточное крыло. Схема на обратной стороне показывала, где расположено восточное крыло; к сожалению, Мэтт не знал, где он сейчас находится. В течение «крысиной гонки», продолжавшейся все утро, он столько раз переходил из одной комнаты в другую и из одного коридора в другой, что заблудился. Ему никто не попадался по пути, кроме Высших Существ в черной форме офицеров Космического Патруля, и Мэтт не осмеливался заговорить с ними.
      Наконец он нашел выход – вернулся в огромный купольный зал и отправился оттуда, но из-за этого опоздал на десять минут. Он шел вдоль бесконечного ряда столов, разыскивая номер 147, и ему казалось, что все смотрят на него. К тому времени как Мэтт отыскал свой стол, его щеки горели от смущения.
      Во главе стола сидел курсант; все остальные были одеты в форму кандидатов. Курсант посмотрел на Мэтта и сказал:
      – Садитесь, мистер, вон там, справа. Почему вы опоздали?
      – Я заблудился, сэр, – с трудом выдавил Мэтт. Кто-то хихикнул. Курсант бросил холодный взгляд вдоль стола.
      – Вы? Я к вам обращаюсь. Это вы засмеялись глупым лошадиным смехом? Как вас зовут?
      – Э-э, Шульц, сэр.
      – Мистер Шульц, я не вижу ничего смешного в честном ответе. А вам никогда не приходилось блуждать?
      – Почему… Ну, может быть, пару раз.
      – Хм… Будет очень интересно посмотреть на ваши успехи в астрогации, если вы сумеете достичь этого этапа. – Курсант повернулся к Мэтту. – Вы что, не голодны? Как вас зовут?
      – Голоден, сэр. Меня зовут Мэттью Додсон, сэр. – Мэтт поспешно взглянул на кнопки перед собой, решил не брать суп и нажал кнопки «второе», «десерт» и «молоко». Когда блюда появились на столе, курсант все еще не сводил глаз с Мэтта.
      – Я – курсант Саббателло. Разве вы не любите суп, мистер Додсон.
      – Люблю, сэр, но сейчас я спешу, потому что опоздал.
      – Не надо спешить. Суп пригодится для вашего пищеварения. – Курсант Саббателло протянул руку и нажал кнопку перед Мэттом с надписью «суп». – К тому же повару будет легче прибираться на камбузе. – К облегчению Мэтта, курсант наконец отвернулся. Суп был великолепен, однако остальные блюда показались ему безвкусными по сравнению с теми, которые он привык есть дома.
      Во время обеда Мэтт прислушивался к разговорам вокруг.
      Особенно ему запомнилось одно замечание курсанта:
      – Мистер Ван-Зук, в Патрульной Службе не принято интересоваться у людей, откуда они родом. Нет ничего плохого в том, если мистер Ромолус сообщил, что он из Манилы, однако вам не следовало спрашивать его об этом.
      Время после обеда было занято тестами разного рода: сообразительность, мышечный контроль, быстрота рефлексов, время реакции, чувствительность нервной системы. Во время некоторых тестов от него требовалось выполнять сразу две или больше задач. Некоторые казались Мэтту просто глупыми. Тем не менее, он старался изо всех сил.
      Один раз он оказался в комнате, где не было ничего, кроме большого, прикрепленного к полу кресла. Из динамика над головой донеслось:
      – Закрепите пристежные ремни. Кнопки на ручках кресла управляют точкой света на стене перед вами. Сейчас будет выключено освещение, и вы увидите световой круг. Ваша задача заключается в том, чтобы удерживать точку света в середине круга – что бы ни произошло.
      Мэтт застегнул ремни. На стене появилась яркая точка света. Нажав на кнопки, он увидел, что правой рукой контролируется перемещение точки по вертикали, а левой рукой – по горизонтали.
      – Как просто! подумал Мэтт. – Пусть начинают поскорее.
      Комната погрузилась в темноту: Мэтт увидел перед собой освещенное кольцо, перемещающееся вверх и вниз. Без особого труда он удерживал точку света в центре кольца.
      И в это мгновение кресло перевернулось. Когда Мэтт оправился от изумления, он увидел, что висит в темноте вверх ногами, а точка света сместилась в сторону от кольца. Он тут же попытался вернуть ее в центр круга, проскочил мимо и был вынужден скорректировать свои движения.
      Кресло качнулось в одну сторону, кольцо поплыло в другую, и рядом с левым ухом прогремел громкий взрыв. Кресло тряхнуло: электрический ток пробежал по рукам, и световая точка ушла далеко в сторону от цели.
      Мэтт рассердился на себя. Он сконцентрировал свое внимание, загнал точку в середину кольца и с триумфом воскликнул: «Так тебе!»
      В комнату начал сочиться дым. Мэтт закашлялся, слезы потекли из глаз, застилая цель. Он прищурился и сконцентрировался лишь на одной цели не упустить это проклятое кольцо, несмотря на продолжающиеся взрывы, пронзительный рев, разрывающий барабанные перепонки, мелькающие яркие огни и бесконечные сумасшедшие броски кресла.
      Внезапно в комнате загорелся свет, и из громкоговорителя донесся механический голос:
      – Тесты завершены. Продолжайте программу.
      В другой раз ему дали пригоршню бобов и маленькую бутылку. Он должен был сесть на пол, поставить бутылку на отметку, обозначенную на полу, зафиксировать в уме точное расположение бутылки, закрыть глаза и ронять бобы в горлышко бутылки, стараясь попасть как можно чаще, если удастся.
      Судя по звукам, бобы попадали в бутылку не слишком часто, и все же он оцепенел от ужаса, когда открыл глаза и увидел, что внутри бутылки всего один боб.
      Мэтт сжал дно бутылки в руке и встал в очередь к столу экзаменатора. Несколько кандидатов, стоящих в очереди, заметил Мэтт, держали бутылки с большим количеством бобов внутри, хотя у двух человек бутылки были совершенно пустыми. Наконец он вручил бутылку экзаменатору.
      – Додсон Мэттью, сэр. Один боб.
      Мужчина сделал пометку, не поднимая головы. Мэтт не выдержал: «Извините меня, сэр, но что мешает человеку открыть глаза и подглядывать?»
      Экзаменатор улыбнулся: «Ничто не мешает. Переходите к следующему тесту.»
      Мэтт отошел в сторону, ворча про себя. Ему даже не пришло в голову, что он не знает, какова цель теста.
      В конце дня его проводили в крохотную конуру, где стояли стол с аппаратом на нем и стул: бумага и карандаш лежали на столе, а к стене прикреплена инструкция в рамке.
      «Если в окошечке с надписью „РЕЗУЛЬТАТ“, – прочитал Мэтт, – вы увидите цифры, обозначающие итог предыдущего кандидата, поверните рычаг в „НЕЙТРАЛЬНОЕ“ положение, и экран будет готов фиксировать ваш результат».
      Мэтт отыскал окошечко с надписью «РЕЗУЛЬТАТ» над ним: там горела цифра «37». «Ну что ж, – подумал он, – будем стремиться к этому результату.» Мэтт решил пока не снимать цифры с экрана – сначала нужно прочитать инструкцию.
      "После начала теста, – читал он, – единица будет прибавляться к вашему результату всякий раз, когда вы нажимаете на левую кнопку, если только это не противоречит условиям, указанным ниже. Нажимайте на левую кнопку, как только загорается красная лампочка, если только одновременно не горит зеленая, за исключением того случая, когда не следует нажимать ни на одну из кнопок, потому что открыта правая дверца, если только не выключены обе лампочки. Если открыта правая дверца, а левая закрыта, нажимать на любую из кнопок не надо, потому что это не отразится на результате, однако на левую кнопку, тем не менее, нужно нажимать при подобных обстоятельствах, если все остальные условия позволяют нажимать на кнопку перед тем, как будет зафиксирован результат в последующих фазах теста. Для того чтобы выключить зеленую лампочку, нажмите на правую кнопку. Если левая дверца не закрыта, не следует нажимать на кнопки. Если левая дверца закрыта, пока горит красная лампочка, не нажимайте на левую кнопку, если выключена зеленая лампочка, если только не открыта правая дверца. Для начала теста передвиньте рычаг из нейтрального положения в крайнее правое. Тест продолжается в течение двух минут с того момента, как рычаг будет передвинут вправо. Внимательно прочитайте эту инструкцию – можете потратить на подготовку столько времени, сколько считаете необходимым, – и лишь после этого приступайте к тесту. Вам запрещено задавать вопросы экзаменатору, поэтому постарайтесь изучить инструкцию как можно тщательнее. Постарайтесь набрать побольше очков.
      – Вот это да! – вздохнул Мэтт. Тем не менее, тест казался несложным – один рычаг, две кнопки, две цветных лампочки, две маленьких дверцы. Как только он овладеет инструкцией, все будет очень просто – и уж куда проще, чем управлять вертолетом! – а Мэтт получил лицензию на право управления вертолетом, когда ему было только двенадцать лет. Он принялся за работу.
      – Сначала, – сказал он себе, – нужно принять во внимание, что существует всего лишь два способа набирать очки: когда горит красная лампочка и когда обе лампочки выключены и открыта одна дверца. Теперь возьмемся за другие инструкции. Итак, посмотрим: если левая дверца не закрыта – нет, если левая дверца закрыта – Мэтт остановился и принялся читать с самого начала.
      Прошло несколько минут, и перед Мэттом лежал лист бумаги с записанными на ней шестнадцатью возможными положениями дверок и состоянием лампочек. Закончив, он уставился на полученный результат и снова перечитал инструкцию, стараясь найти комбинации, позволяющие набрать очки. Затем присвистнул и почесал голову, взял расчеты, вышел из комнатки и подошел к экзаменатору.
      Мужчина поднял голову. «Вопросов задавать не разрешается,» – напомнил он.
      – Я не собираюсь задавать вопросы, – покачал головой Мэтт, – просто хочу сообщить, что с этим тестом что-то неладно. Может быть, в комнате повесили по ошибке не те инструкции. Как бы то ни было, если основываться на висящей на стене инструкции, нельзя набрать ни единого очка.
      – Не может быть! – воскликнул инспектор. – Вы уверены?
      Мэтт заколебался, потом решительно кивнул головой.
      – Да, уверен, – ответил он. – Хотите посмотреть на мои доказательства?
      – Нет. Вы – Додсон? – Экзаменатор посмотрел на таймер и что-то пометил в журнале. – Вы свободны.
      – Но… Разве мне не будет представлена возможность набрать хоть сколько-то очков?
      – Никаких вопросов! Я уже пометил набранные вами очки. Идите в столовую – скоро ужин.
      За столом во время ужина пустовало немало стульев. Курсант Саббателло посмотрел на длинный полупустой стол.