Если так, то сколько времени это может продолжаться? Сколько времени он сможет держать свою бомбу наготове? И, дьявольщина, куда подевался этот юный идиот Бен Кэкстон?!

* * *

      – Джубал! – Голос Джил Бодмен вывел его из задумчивости.
      – А, это ты, ясноглазка. Извини, я задумался. Садись. Выпьешь?
      – Нет, спасибо. Джубал, я так расстроена.
      – Не стоит. Ты великолепно ныряешь ласточкой. Ну-ка, давай еще разок. Джил закусила губу и сразу постарела лет на двадцать.
      – Джубал! Ради бога, выслушайте меня. Я страшно расстроена.
      Он вздохнул.
      – В таком случае вытрись. Ветерок довольно прохладный. Еще простудишься.
      – Мне не холодно. Джубал, послушайте, ничего, если я оставлю Майка здесь?
      Харшоу моргнул от неожиданности.
      – Конечно. Девушки присмотрят за ним. Ты уходишь?
      Она опустила глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом.
      – Да.
      – М-м… ты вольна оставаться здесь. Но вольна и уйти, если тебе этого хочется.
      – Нет, Джубал… мне не хочется!
      – Тогда не уходи.
      – Но я должна!
      – Ну-ка, давай все сначала. Чего-то я не понял.
      – Разве вы не видите? Мне нравится здесь… Вы просто прелесть! Но я не могу оставаться здесь. Бен исчез. Я должнаразыскать его.
      Харшоу пробормотал себе под нос нечто весьма энергичное.
      – И как ты собираешься искать его?
      – Не знаю. – Она задумалась. – Но не могу же я слоняться здесь, бездельничать и купаться, когда Бен пропал.
      – Джиллиан, Бен уже большой мальчик. Ты ему не мать… и не жена. Ничего не заставляет тебя искать его. Разве не так?
      Джил помолчала, ковыряя босой ногой землю.
      – Нет, – произнесла она. – У меня нет никаких прав на Бена. Просто я знаю… если бы япропала… Бен искал бы меня, пока не нашел. Поэтому и я должна разыскать его!
      Джубал мысленно проклял всех богов, оберегающих сумасбродов.
      – Хорошо. Давай рассуждать логично. Ты собираешься нанять частных сыщиков?
      Она бросила на него несчастный взгляд.
      – Я думаю, это единственный способ. Только я никогда этого не делала. Это дорого?
      – Довольно-таки.
      Джил проглотила комок в горле.
      – А они не позволят мне платить, э… в рассрочку?
      – Деньги на бочку – вот их политика. Ну-ка, перестань хмуриться, детка; я достаточно воспитан, чтобы позаботиться об этом. Я уже нанял лучшего специалиста для розысков Бена… Тебе нет нужды тратить все свое состояние на второго из лучших.
      – Вы ничего не говорили!
      – Не было нужды.
      – Но… Джубал, что они обнаружили?
      – Ничего, – ответил он, – поэтому и не было нужды портить тебе настроение этими разговорами, – Джубал нахмурился. – Я думал, что нет необходимости так нервничать из-за Бена… я считал, как и его помощник Килгаллен, что ему удалось нащупать какой-то след и он появится, как только сделает материал, – он вздохнул. – Теперь я так не думаю. Этот тугодум Килгаллен… У него в архиве лежит телеграмма, говорящая, что Бен будет некоторое время отсутствовать; мой человек видел ее, сфотографировал и как следует изучил. Она пришла по почте.
      Джил озадаченно поглядела на него.
      – Почему же тогда Бен не послал письма мне? Это на него так не похоже… Бен никогда не был забывчивым.
      Джубал сдержал недовольный возглас.
      – Для чего тебе голова, Джиллиан? То, что на пачке написано «сигареты», еще не доказывает, что в ней обязательно сигареты. Ты появилась здесь в пятницу. Эти группы цифр на штемпеле показывают, что телеграмма отправлена из Филадельфии – посадочная площадка «Паоли» – в четверг, в половине одиннадцатого. Она была отправлена и в тот же день получена. Офис Бена имеет собственный стационарный принтер. Теперь – тыскажи мне, зачем Бену посылать телеграмму в свой собственный офис – и тратить на это часы вместо того, чтобы просто позвонить?
      – Ну, не думаю, чтобы Бен стал так делать. По крайней мере, я бы точно не стала. Видео в таких случаях…
      – Это потому, что ты не Бен. Я могу придумать дюжину причин, объясняющих этот проступок. Чтобы избежать искажения текста. Чтобы законным путем оставить запись в архивах «Интернешинел Телеграф энд Телефон». Чтобы послать извещение с задержкой. Куча всяких причин. Килгаллен не увидел тут ничего странного, а тот факт, что Бен потратился на установку стационарного принтера, показывает, что Бен им часто пользовался.
      – Однако, – продолжил Джубал, – хотя это послание отправлено Беном с «Паоли», его самого там не было.
      – Но…
      – Минутку. Телеграммы либо пишутся, либо диктуются по видео. Если сообщение написано от руки, при передаче воспроизводится почерк и подпись писавшего… Но если оно продиктовано по видео, его должны сперва напечатать, чтобы потом можно было сфотографировать.
      – Ну да, конечно.
      – Тебе это ни о чем не говорит, Джил?
      – Э… Джубал, я так волнуюсь, что не способна думать.
      – Ну, ну, утихомирь свое сердечко; мне это тоже ни о чем не говорило. Но парень, работающий на меня, удивительный проныра. Он отправился на «Паоли» с телеграммой, изготовленной по фотографии, которую он умудрился сделать под самым носом у Килгаллена, и с бумагами, утверждающими, что он и есть Осберт Килгаллен, адресат. А затем его приятнейшие манеры и честное лицо заставили молодую леди рассказывать о вещах, о которых она рассказала бы разве что перед судом. Будь это обычный случай, она на запомнила бы одно послание из сотен – они входят в ее уши, слетают с кончиков пальцев и исчезают навеки, оставаясь лишь в микропринтах архива. Но эта леди была одной из почитательниц Бена; каждый вечер она читала его колонку – ужасный порок, – Джубал моргнул. – Ко мне!
      Появилась мокрая Энн.
      – Напомни мне, – велел Джубал, – написать статью о пристрастии к чтению новостей. Суть будет такова, что большинство неврозов происходят от нездоровой привычки погружаться в несчастья пяти миллиардов совершенно чужих людей. Заголовок: «Бесконечные сплетни»… нет, лучше так: «Сплетни без намордников».
      – Босс, у тебя нездоровое воображение.
      – Это не у меня. Это у всех остальных. Напомни на той неделе, чтобы я ее написал. А теперь сгинь. Я занят. – Он снова повернулся к Джиллиан. Она услышала имя Бена… и это повергло ее в трепет, ведь она говорила, с одним из своих героев… однако, к ее досаде, он заплатил лишь за звук, а не за изображение. Но она запомнила, что услуга была оплачена наличными из будки автомата в Вашингтоне.
      – В Вашингтоне? – повторила Джил. – Для чего ему понадобилось звонить…
      – Ну правильно! – раздраженно согласился Джубал. – Раз он был в будке автомата в Вашингтоне, связаться со своим помощником по видео было гораздо быстрее, проще и дешевле, чем передавать в Филадельфию текст для того, чтобы его послали обратнов Вашингтон, за сотню миль. Это не имеет смысла. Объяснение может быть только одно. Он хотел замести следы. Бену так же нравится заметать следы, как невесте целоваться. Он бы не был лучшим спецом в своем деле, если бы всегда держал карты открытыми. Он же рейнчел.
      – Бен не рейнчел. Он липман!
      – Извини, в этой области я дальтоник. Возможно, он знает, что за его видео следят, а за принтером – нет. Или подозревал, что следят и за тем, и за другим… и сделал эту петлю, чтобы показать, что он уехал и вернется не скоро. – Джубал нахмурился. – В таком случае, мы не доставим ему радости, если разыщем его. Мы можем здорово повредить ему!
      – Джубал! Нет!
      – Джубал, да, – ответил он, устало. – Этот парень катается на коньках у края полыньи; благодаря этому он и достиг своей известности. Джил, Бен никогда не ввязывался в более опасное предприятие. Если он исчез по своей воле… Захочешь ли ты привлекать внимание к этому факту? Килгаллен отлично прикрывает его, колонка выходит каждый день. Я специально поинтересовался.
      – Он сделал материал заранее?
      – Конечно. Или же его делает Килгаллен. В любом случае, официально Бен Кэкстон находится на своем месте. Возможно, он так и планировал, дорогая моя, потому что был в такой опасности, что не рискнул входить в контакт ни с кем, даже с тобой. Похоже на правду?
      Джил спрятала лицо в ладонях.
      – Джубал! Я не знаю, что делать!
      – Выбрось из головы, – посоветовал он грубовато. – Худшее, что его ждет, это смерть… а она ждет нас всех через несколько дней, месяцев или лет. Поговори с Майком. «Рассоединение» пугает его гораздо меньше, чем нагоняй. Знаешь, если я скажу Майку, что мы собираемся зажарить его на вертеле, он от всей души поблагодарит меня.
      – Знаю, – тихо согласилась Джил. Но у меня другая философская позиция.
      – У меня тоже, – бодро объявил Харшоу. – Но я начинаю понимать и эту. Знаешь, в ней есть нечто притягательное для человека моего возраста. Способность радоваться неизбежному… что ж, я проповедовал это всю жизнь. Но этот ребенок, совсем недавно получивший право голоса, настолько простодушный, что способен идти навстречу мчащейся машине, убедил меня в том, что я едва вышел из младенчества. Джил, ты спросила, приветят ли здесь Майка. Детка моя, да я хочу, чтобы этот парень оставался у меня до тех пор, пока я не пойму всего, что знает он и не знаю я! Эта штука с «рассоединением»… Это не фрейдистское «желание смерти»… ничего похожего на «Даже самая усталая река»… Это больше походит на Стивенсона: «Радостно жил я, умру без печали и мир оставляю по воле своей?» <"Реквием">Я считаю, что Стивенсон напускал на себя веселье или испытывал чахоточную эйфорию, но Майк почти заставил меня поверить, что знал, о чем говорил.
      – Не знаю, – тупо отозвалась Джил. – Я беспокоюсь за Бена.
      – Я тоже, – согласился Джубал. – Джил, я не думаю, что Бен прячется.
      – Но вы сказали…
      – Прошу прощения. Мои сыщики не ограничились офисом Бена и Филадельфией. В четверг утром Бен заявился в Медицинский Центр Бетесда. С ним был адвокат и Беспристрастный Свидетель – Джеймс Оливер Кавендиш… Понятно, зачем?
      – Боюсь, что нет.
      – Ладно. То, что Бен взял Кавендиша, показывает серьезность его намерений. Из пушки по воробьям не стреляют. Он взял их, чтобы встретиться с Человеком с Марса…
      Джиллиан справилась с комком в горле и выдохнула:
      – Это невозможно!
      – Джил, ты споришь в Беспристрастным Свидетелем… и не просто Беспристрастным Свидетелем. Если Кавендиш что-то говорит, это непререкаемая истина.
      – Да будь он хоть двенадцатью апостолами! Он не был на моем этаже тем утром!
      – Ты не слушаешь. Я не говорил, что они встретились с Майком… Я сказал, они встретились с Человеком с Марса, видимо, с тем парнем из стереобака.
      – О! Конечно! И Бен уличил их!
      Во взгляде Джубала мелькнуло сожаление.
      – Девочка, никого он не уличил. Даже Кавендиш не смог… так он, по крайней мере, говорит. Ты же знаешь, как ведут себя Беспристрастные.
      – Ну… нет, не знаю. Я никогда сними не сталкивалась.
      – Вот как? Энн!
      Энн стояла на доске трамплина. Она повернула голову. Джубал крикнул:
      – Тот дом на холме… ты видишь, в какой цвет он покрашен?
      Энн сперва поглядела, потом ответила:
      – С этой стороны он белый.
      Джубал повернулся к Джил.
      – Видала? Энн и в голову не пришло, что другие стены тоже должны быть белыми. Вся королевская рать не в силах заставить ее чего-нибудь предположить… если только она не обойдет вокруг дома и не убедится лично… да и то она не будет уверена, что он остался белым после ее ухода.
      – Энн – Беспристрастный Свидетель?
      – Университетский бессрочный патент, дающий право свидетельствовать даже перед Верховным Судом. Спроси ее при случае, почему она оставила практику. Но не думай, что в тот день тебе удастся сделать что-нибудь еще. Она будет излагать тебе правду, и только правду, а это требует времени. Вернемся, однако, к мистеру Кавендишу… Бен нанял его для открытого свидетельства, полного разоблачения без каких бы то ни было тайн. Поэтому, если Кавендиша спрашивают об этом деле, он отвечает, вгоняя в тоску подробностями. Интересно то, чего он неговорит. Он ни разу не заявил, что человек, которого они видели, не былЧеловеком с Марса… но ни одним словечком не обмолвился о том, что тот, кого им показали, действительно Человек с Марса. Если бы ты знала Кавендиша, это бы сказало тебе кое о чем. Если бы Кавендиш видел Майка, он говорил бы с такой определенностью, что ты и я убедились бы, что он действительновидел Майка. Например, Кавендиш сказал о форме ушей виденного им человека… у Майка она совершенно другая. Что и требовалось доказать. Им показали подставку. Кавендиш знает это, хотя профессия запрещает ему высказывать собственное мнение.
      – Что я говорила? Они не заходили на мой этаж.
      – Но это говорит нам о большем. До того, как ты вырвала Майка из тюрьмы, оставалось еще несколько часов. Уйма времени. Кавендиш явился на встречу с подставным Человеком с Марса в девять четырнадцать утра в четверг. Правительство еще держало Майка в своих руках. Они могли показать и его. Но все же они рискнули выставить подставку перед самым известным во всей стране Беспристрастным Свидетелем. Почему?
      – Вы спрашиваете меня? – отозвалась Джил. – Я не знаю. Бен говорил, что собирается спросить у Майка, не хочет ли он покинуть больницу… и помочь, если он скажет «да».
      – Что он и сделал, только с подставкой.
      – Да? Но, Джубал, если они не знали, что Бен собирается… и Майк все равно не пошел бы с Беном.
      – Позднее он пошел с тобой.
      – Да… но я была его водным братом, как вы теперь. Эта его сумасшедшая идея, что он может доверять всякому, с кем разделит глоток воды… С водным братом он само послушание, а с любым другим он упрямей осла. Бен не смог бы столкнуть его с места, – она помолчала. – По крайней мере, так было на прошлой неделе. Он очень быстро меняется.
      – Да, верно. Слишком быстро, может быть. Я никогда не видел, чтобы мускулы нарастали с такой скоростью. Впрочем, ладно, вернемся к Бену. Кавендиш сообщил, что Бен оставил его и юриста, парня по имени Фрисби, в девять тридцать один и взял такси. Часом позже он или кто-то, кто назвался Беном, позвонил в «Паоли».
      – Вы думаете, это был не Бен?
      – Не думаю. Кавендиш назвал номер такси, а моя разведка отправилась взглянуть на путевую ленту машины. Если бы Бен воспользовался кредитной карточкой, на ленте остался бы номер его счета… даже если бы он бросал в счетчик монеты.
      – Ну и?
      Харшоу пожал плечами:
      – Лента показала, что машина была в ремонте и в четверг вообще не выходила на линию. Так что либо Беспристрастный Свидетель неверно запомнил номер, либо кто-то подделал запись. – Он помолчал. – Может быть, присяжные решат, что даже Беспристрастный Свидетель может перепутать номер, особенно если его не просили запомнить его… но я в это не верю… тем более, что, этот Свидетель – Джеймс Оливер Кавендиш. Он полностью уверен в своих словах… иначе не стал бы упоминать о номере. – Джубал нахмурился. – Джил, ты заставила меня сунуть свой нос куда не надо… и мне это не по душе! Допускать, что Бен послал эту телеграмму, еще невероятней, чем предполагать, что он подделал запись в машине… хотя можно поверить, что у него были причины и для этого. Бен куда-то направлялся… и кому-то, кто имеет доступ к записям транспорта общественного пользования, позарез было необходимо скрыть, куда он направлялся… и этот кто-то послал фальшивое известие, чтобы никто не мог догадаться, что Бен исчез.
      – Исчез! Похищен!
      – Не так резко, Джил. «Похищен» – плохое слово.
      – Зато правильное! Джубал, как вы можете сидеть здесь, когда надо кричать во…
      – Прекрати, Джил. Возможно, Бен не похищен, а убит.
      Джил сгорбилась.
      – Да, – глухо согласилась она.
      – Но мы будем исходить из того, что он жив, пока не увидим его костей. Джил, что опаснее всего при похищении? Лишний шум, потому что напуганный похититель почти всегда убивает жертву.
      Джил была воплощением горя. Джубал продолжил как можно мягче:
      – Я вынужден сказать, что было бы только к лучшему, если бы Бен был мертв. Слишком долго о нем ничего не слышно. Но мы уговорились считать, что он жив. И ты настаиваешь на его поисках. Джиллиан, как это сделать, не увеличивая риска, что Бен будет убит похитившими его неизвестными?
      – Э… Но мы знаем, кто они!
      – Знаем ли?
      – Ну да! Те же, кто держал Майка взаперти… правительство!
      Харшоу покачал головой.
      – Это только предположение. Бен своей колонкой нажил себе кучу врагов, и не все они входят в правительство. Однако… – Харшоу задумался. – Твое предположение единственное, от чего можно оттолкнуться. Но оно слишком общее. Правительство – это несколько миллионов человек. Давай, спроси себя: «На чью мозоль он наступил? На чью конкретно?»
      – Джубал, я же говорила вам то, что говорил мне Бен. Это может быть только Генеральный Секретарь.
      – Нет, – Джубал покачал головой. – Если происходит что-то, связанное с насилием или противозаконными действиями, наверняка можно сказать, что Генеральный Секретарь в этом не участвует, даже если это ему выгодно. Нельзя доказать, что ему даже известно об этом. Вероятнее всего, он никогда и не узнает о подобных вещах. Джил, мы должны разузнать, какой лейтенант из лакеев Генерального Секретаря осуществлял эту операцию. Это не так безнадежно, как кажется. Когда Бен отправился на встречу с подставным Человеком с Марса, с ним был один из помощников Дугласа… Сперва он старался отговорить его, а потом пошел вместе с ним. Теперь оказалось, что этот высокопоставленный лакей тоже исчез из виду в прошлый четверг. Я не думаю, что это совпадение, потому что он, оказывается, принадлежал к тем, кто присматривал за подставным Человеком с Марса. Если мы отыщем его, мы сможем отыскать и Бена. Его зовут Гилберт Берквист, и у меня есть причины…
      – Берквист?
      – Да. У меня есть причины… Джил, в чем дело? Не падай в обморок, или я брошу тебя в бассейн.
      – Джубал. Этот Берквист… Может ли быть еще один Берквист?
      – Что? Таких ублюдков не может быть двое. Я имею в виду того, что из администрации. Ты его знаешь?
      – Не знаю. Но если это тот самый… не думаю, чтобы стоило разыскивать его.
      – Ммм… Говори, девочка.
      – Джубал… Мне страшно жаль… но я не все вам рассказала.
      – Люди всегда так делают. Хорошо. Выкладывай.
      Запинаясь и заикаясь, Джиллиан рассказала об исчезнувших людях.
      – Это все, – закончила она печально. – Я завизжала и напугала Майка… и он впал в этот свой транс… и мне было так страшно, когда я шла сюда. Я же говорила вам.
      – Ммм… Да. Хотел бы я, чтобы ты сразу мне все рассказала. Она покраснела.
      – Я думала, мне никто не поверит. И я так боялась. Джубал, нам что-нибудь будет за это?
      – Что? – Лицо его изобразило удивление.
      – Тюрьма или еще что-нибудь в этом роде?
      – Хм! Дорогая моя, присутствовать при сотворении чуда – не преступление. Так же, как и творить его. Но тут точек зрения больше, чем шерстинок у кошки. Дай мне подумать.
      Джубал молча сидел минут десять, потом открыл глаза и сказал:
      – Не вижу проблемы, детка. Он, наверное, опять на дне бассейна…
      – Да.
      – … так что нырни, растолкай его и веди в студию. Я хочу посмотреть, сможет ли он повторить это… и не нужно никого из посторонних. Впрочем, нет, одна нужна. Скажи Энн, чтобы надела платье Свидетельницы – она потребуется сегодня в своей официальной должности. И еще мне нужен Дюк.
      – Да, босс.
      – У тебя нет привилегии называть меня боссом, за тебя с меня не дерут огромный налог.
      – Да, Джубал.
      – Ммм… Мне необходимо присутствие человека, который застрахован от ошибок. Кстати, может Майк проделывать эти штучки с неживыми предметами?
      – Не знаю.
      – Ладно, увидим. Тащи его ко мне, – Джубал моргнул. – Но что за чудесный способ отделаться… нет, не соблазнюсь. Я буду наверху, девочка.

Глава 12