Мюрреи и их окружение - Вкус ее губ

При этой мысли у Митчела мороз пробежал по коже. Мора принадлежит только ему. Он испытывал примитивное чувство собственника. Никогда бы он не отказался от нее, если даже ее изнасилуют, но он готов был голыми руками разорвать того, кто осмелится к ней прикоснуться. Насилие может убить в Море страсть, которой он только что начал наслаждаться, и за одно это он был готов убить их.

Митчел выехал из города на закате. Уголком глаза он видел, что шериф наблюдает за его отъездом. Дай Бог, чтобы добропорядочным гражданам этого городка никогда и ничто не угрожало, как угрожает им с Морой. Проезжая мимо церкви, он всерьез подумал о том, что было бы неплохо зайти и помолиться. Если ему сегодня не повезет, то он рискует потерять не только все, что имеет для него настоящее значение в этой жизни, но и отдать негодяям, которые убыот его и Мору, трех прекрасных лошадей и припасы.

Мора застонала и попыталась сесть, но обнаружила, что не может этого сделать. На мгновение ей стало страшно, Мора подумала, что ее разбил паралич. Но постепенно к ней вернулась способность здраво мыслить, и она поняла, что не может двинуть ни рукой, ни ногой потому, что запястья и щиколотки накрепко к чему-то привязаны. Мора осторожно открыла глаза и с облегчением увидела, что хотя она и распластана на шаткой деревянной кровати, но вся ее одежда на ней.

Мора сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. У нее немного побаливала грудь, но в общем она легко отделалась. Девушка повернула голову туда, откуда доносились невнятные голоса. Двое мужчин, сидя на треногих стульях вокруг шаткого столика, играли в карты. На столе стояла полупустая бутылка виски. Мора вспомнила то, что произошло в переулке, и постаралась восстановить каждое сказанное ими слово. Эти двое — Рой и Майк. А если нет, то это означало, что где-то есть еще их сообщники, что существенно осложняло проблему для нее и Митчела.

Мору немного удивило, что она ни на минуту не усомнилась в том, что Митчел придет и спасет ее. В глубине души она понимала, что он сделает это не потому, что считает: документы спрятаны у нее. Уверенность в своем любовнике радовала и немного настораживала. Если между ними возникнет более глубокое чувство, чем страсть, это серьезно осложнит их отношения. Если Митчел. влюбился в нее, он без труда сможет вовлечь и ее в опасную игру в любовь. А в такой игре у нее были столь слабые шансы на выигрыш, что даже ее бесшабашный игрок-отец не стал бы рисковать.

Она постаралась поскорее отогнать эти сомнения. Сейчас не время решать подобные задачки. Упрекнув себя за дурацкие мысли, Мора попыталась сосредоточиться на главном. Надо каким-то образом заставить этих придурков развязать ее. Только в этом случае, когда появится Митчел, она способна будет помочь ему.

— Я хочу пить, дайте мне воды! — произнесла она самым категоричным тоном, на какой была способна.

— Вот как? Там, куда ты скоро отправишься, не испытывают жажды, — огрызнулся тот, кто был повыше ростом, и ухмыльнулся, когда его компаньон расхохотался.

— Странный ты парень, — произнесла она спокойно, вроде бы не обратив внимания на смысл сказанного. — Любой настоящий джентльмен позаботился бы о том, чтобы обеспечить узника всем необходимым.

— Вот умора! — тряхнул сальными светлыми волосами высокий. — Она держит тебя за джентльмена, Рой!

— Заткнись, Майк! — Рой медленно поднялся на ноги и подошел к кровати. — Тебе действительно нужно воды?

— Да. Я хочу пить.

Откуда-то из-за ее головы он достал фляжку и протянул ей:

— Держи-ка.

Она взглянула на флягу, потом перевела взгляд на Роя, удивляясь, как такому безмозглому болтуну удалось заманить в западню ее и Митчела.

— Вам придется развязать мне руки, сэр, — сказала Мора с насмешкой в голосе.

Не стоит этого делать, Рой. — Майк нахмурился, увидев, что компаньон уже развязывает веревки на запястьях Моры. — Не смотри, что девка такая тощая, она очень шустрая. Нед говорил, что сучка едва не вышибла ему мозги лопатой.

— Но ведь сейчас у нее нет лопаты, — пробормотал Рой. — А у Неда в голове все равно нет мозгов.

Мора не удивилась, узнав, что эти двое были из той же шайки, что и негодяи, напавшие на Митчела у входа в церковь. А тот, которого зовут Нед, должно быть, полный кретин, если даже Рой считает его безмозглым. А вот тем, что Рой считает себя самым умным из всей шайки, можно, пожалуй, воспользоваться. Надо только сообразить, как это получше сделать. Как только Рой развязал ей запястья, Мора села и принялась растирать руки, пытаясь восстановить кровообращение. Когда Рой, проворчав что-то, сунул ей под нос флягу с водой, она заставила себя воздержаться от резкой реплики в его адрес.

— Благодарю вас, сэр, — проговорила она, стараясь, чтобы ее слова звучали только вежливо, но не саркастически; приняв флягу, она вытерла горлышко рукавом и, едва прикасаясь к нему губами, сделала большой глоток.

— Хватит! — Он отобрал у нее флягу. — У нас мало воды, ведь мы не рассчитывали задерживаться здесь надолго.

— Но ведь вы не бросите меня здесь одну? — Как ни противно было Море ломать комедию, ей показалось, что, притворяясь глупенькой женщиной, она скорее обведет этих двух негодяев вокруг пальца.

— За тобой скоро приедет твой мужчина.

— Вы уверены? Он лежал без сознания. Как же он узнает, где меня искать?

— Мы оставили ему записку. Написали, мол, если хочет получить тебя обратно, то должен привезти с собой эти документы.

— Документы? Какие документы?

Ей трудно было искренне изображать удивление. Значит, они используют ее как приманку, чтобы получить документы и заманить Митчела в ловушку. Митчел будет рисковать жизнью из-за пачки фальшивых бумажек! Ситуация складывалась хуже некуда, а во всем виновата она сама. Но не могла же она выйти из игры, признавшись, что везет бесполезную пачку фальшивок. Как только Мартины узнают об этом, они бросят все силы на поимку Дейдры. Ради спасения собственной жизни поставить под угрозу жизнь Дейдры? Да никогда! Надо лишь молить Бога, чтобы ее преданность кузине не стоила жизни Митчелу. Мора понимала и другое: скажи она им правду или отдай документы, это все равно не спасло бы ни ее, ни Митчела.

— У твоего мужчины есть бумаги, которые нужны моему хозяину. Он отдаст нам бумаги и получит тебя.

— В таком случае я уверена, что он скоро будет здесь и привезет то, что вам нужно. Нет никакой необходимости держать меня связанной. Я буду спокойно ждать Митчела.

— Думаю, тебе не следует слушать ее, Рой, — посоветовал более предусмотрительный Майк.

— Заткнись! Нас здесь двое, приятель. Неужто мы не справимся с одной тощенькой девчонкой?

Когда он развязал ей щиколотки, Мора сдержанно поблагодарила его. Ей не хотелось, чтобы он уловил ее торжество. Даже если она не придумала плана освобождения, то по крайней мере не будет валяться связанной, когда приедет Митчел. Наблюдая за Роем, который вернулся к столу и уселся на свой стул, она украдкой прикидывала расстояние от кровати до двери, тщательно массируя щиколотки. При всем своем проворстве Море едва ли удалось бы добежать до двери, отпереть задвижку и выскочить наружу, чтобы Рой или Майк не поймали ее тут же.

— В какую игру вы играете? — спросила она с притворным любопытством.

— В покер, — ответил Рой, принимаясь сдавать карты.

— Чудесно! А можно я сыграю с вами? — То, как Рой выкатил глаза, бросив на нее презрительный взгляд, воодушевило ее. Рой считал ее безмозглой девчонкой, которая плетет черт знает что.

— Ты хоть играть-то умеешь? — протянул он с насмешкой.

— Вот еще! — проворчал Майк. — Она пленница, а с пленниками дружбу не заводят.

«У этого Майка, возможно, все-таки есть мозги, — подумала она, — а значит, он более опасен». В отличие от Роя ей не удалось усыпить бдительность его напарника. У Роя, возможно, шевелились грязные мыслишки насчет того, чтобы немного побаловаться с ней после того, как они убьют Митчела и получат документы. Майк же просто хотел, кончив дело, бросить ее тут погибать связанной.

— Что плохого в том, чтобы позволить девчонке сыграть с нами одну-две партии? — сказал Рой. — Поставь для нее стул.

— Скоро здесь будет ее мужчина, — напомнил Майк, все же ставя стул для Моры.

— Я велел ему не появляться до восхода луны. Усаживаясь на шаткий стул, Мора заметила, как Майк возмущенно выкатил глаза и неодобрительно покачал головой. Судя по всему, у него хватило ума сообразить, что Митчел едва ли покорно подчинится приказанию, но спорить с Роем он не решался. «За Майком нужно следить в оба, — решила Мора, беря в руки карты. — Интересно, удастся ли мне изобразить полную неспособность научиться игре?»

Мора поудобнее поставила ноги, и потайной карман, спрятанный под ее юбками, прикоснулся к бедру. Если произойдет самое худшее, она может попробовать купить их жизни в обмен на фальшивки. Как-никак фальшивки, изготовленные мастером своего дела, были очень высокого качества. Даже Мартинам, возможно, не удалось бы сразу отличить их от подлинных документов. Она, например, не заметила бы разницы, если бы не заплатила из собственного кармана за их изготовление.

Мора взглянула на негодяев, сидевших по обе стороны от нее, и поежилась от страха. Хотя в данный момент оба они вели себя с ней почти дружелюбно, она знала: если потребуется, они убьют ее не задумываясь. Тупая жестокость в их глазах говорила о том, что этим людям не знакомы угрызения совести.

Мора думала, что опасное путешествие, несомненно, расширило горизонты ее знания жизни. Она познакомилась с похитителями людей, наемными убийцами, бандитами и карточными шулерами. В другой ситуации она никогда бы не встретилась с подобными типами. Правда, сейчас предпочла бы не знать их и жить тихо-мирно на окраине Сент-Луиса…

И все же нет, подумала она со вздохом. Как бы ни ужасны были некоторые эпизоды этого путешествия, они с лихвой компенсировались другим. Если бы Мора осталась дома, то не встретилась бы с Митчелом, никогда не узнала бы, что такое страсть, то волшебное чувство, которое вспыхнуло между ними. Наверное, их любовная связь разобьет ее сердце, и она не сможет выйти замуж, но Мора об этом ничуть не жалела.

Она так ждала, что Митчел придет и спасет, и чем скорее он появится, тем лучше. Ей становилось все труднее изображать полную дурочку, видя, что ее обманывают сальдо бессовестным образом. Мора боялась потерять самообладание. Видит Бог, она старается держать себя в руках, но ведь всему есть предел.

Глава 8

— Она играет в карты! — не веря своим глазам, прошептал Митчел, заглядывая в крошечное грязное окошко хижины.

Прислонившись спиной к стене, он покачал головой, подумав, что у нее, видимо, есть причины делать это. Есть какой-то план. Только, черт возьми, как догадаться, что она затеяла? По дороге ему лезли в голову всякие ужасы, он ожидал найти ее обезумевшей от страха, полуживой, но никак не играющей в карты и при этом потягивающей низкосортное виски в компании своих похитителей.

И тут же он оценил ее хитрую тактику. Головорезы, поглощенные игрой, расслабились и утратили бдительность. На них можно напасть внезапно. Он уже понял, что их всего двое, так что неожиданность нападения может помочь ему победить. Только вот Мора находилась слишком близко от них и могла помешать.

Он снова осторожно заглянул в окошко. Если бы Мора сообразила отскочить в сторону, когда он ворвется в дверь, тогда он смог бы уложить обоих головорезов прежде, чем они выхватят пистолеты. Не успел Митчел подумать, каким образом предупредить Мору, как она взглянула в его сторону. На мгновение у нее округлились глаза, потом она снова опустила их на карты, которые держала в руках.

Отодвинувшись от окошка, Митчел стал придумывать жесты, с помощью которых можно объяснить ей, что делать, когда он ворвется в хижину. Взглянув на небо, он поморщился. Скоро взойдет луна, и головорезы будут готовы к его появлению. Митчела удивило, что они не выставили охрану. Небось считали его глупцом, который послушно последует их указаниям и сам войдет в расставленную для него ловушку, словно барашек, идущий на заклание.

Придумав наконец язык жестов, чтобы объясниться с Морой, Митчел вновь заглянул в окно. Когда она посмотрела в его сторону, он показал на пальцах, что войдет в дверь через пять минут, а ей нужно тут же отбежать в сторону. Ему почудилось, что она кивнула, и он поспешно отскочил от окна. Митчел достал часы и, глядя на циферблат при слабом свете, который сочился из окошка, стал ждать. Он подумал, что эти пять минут самые длинные в его жизни.

Мора, стараясь сохранить спокойствие, уставилась в свои карты. Она была уверена: у окна стоял Митчел, он мелькнул и исчез. Ей отчаянно хотелось взглянуть в окно еще разок, но она понимала, что сделать это надо очень осторожно. Иначе можно привлечь внимание похитителей.

Майк заворчал, что Рой посягнул на его долю виски. Воспользовавшись этим, Мора снова взглянула в окно. Увидев лицо Митчела, она едва сумела скрыть свою радость. Но радость несколько померкла, когда он, произнеся какие-то слова губами, потряс перед окном ладонью, а потом снова исчез. «Уж не повредился ли он разумом после удара по голове?» — с ужасом подумала Мора.

Она перевела взгляд на карты, продолжая думать о странном поведении Митчела. Он явно пытался сказать ей что-то, и одно слово она разобрала: дверь. Он и указывал на нее. Взглянув украдкой на дверь, Мора заметила, что Майк, выходивший облегчиться, не запер ее за собой. Если Митчел решил действительно войти через дверь, то это не составит для него особого труда. Поднятую вверх ладонь с растопыренными пальцами было трудно расшифровать. Но тут ее взгляд упал на часики, прикрепленные к ее лифу. Он собирается ворваться через пять минут, догадалась она. Но, учитывая время, которое ушло на размышление, уже осталось примерно четыре минуты. Если она правильно угадала остальные его жесты, то угадать последний было совсем просто. Резкий взмах рукой означал, конечно, «убирайся с дороги».

Вполне возможно, что ей сейчас придется стать свидетельницей смерти двух человек, и она попыталась подготовиться. Правда, Мора уже видела, как это происходит, когда на них напали у поезда, но она видела это с некоторого расстояния. Теперь все произойдет рядом. Если бы, как только Митчел ворвется в хижину, эти двое тут же сложили оружие и сдались! Но Мора очень сомневалась в этом. Очевидно, Митчел тоже не рассчитывал на мирный исход, иначе не стал бы приказывать ей убраться с дороги.

Самое опасное то, что у Митчела всего один пистолет против двух у бандитов. Конечно, он нападет неожиданно, и это сработает на него. Море все же хотелось уравнять шансы. Немного подумав, она решила воспользоваться опытом, который приобрела в тот день, когда в ее жизни появился Митчел. Пять минут ожидания истекли, и Мора, сжав правую руку в плотный маленький кулачок, собрала все силы и ударила Майка в адамово яблоко.

И вновь, как тогда, подивилась эффективности удара. Майк сразу же стал задыхаться и свалился со стула. Рой уставился на своего компаньона, на мгновение остолбенев от изумления, потом, зло прищурившись, перевел взгляд на нее. Мора вскочила на ноги и отпрянула от стола. Рой встал, превратившись в отличную мишень Самый подходящий момент. Ну же, Митчел, мысленно подогнала она.

И именно в этот момент он распахнул дверь ударом ноги. Мора метнулась к кровати, когда прогремел выстрел. Моля Бога, чтобы Рой не успел вытащить пистолет раньше, чем выстрелит Митчел, она оглянулась и вздохнула с облегчением. Рой распростерся на крышке стола, заливая кровью брошенные веером карты. В руке он все еще сжимал пистолет. Майк по-прежнему лежал на полу, судорожно хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу.

Митчел повернулся к ней и, не дожидаясь, пока он подойдет, Мора бросилась в его объятия. Не считая синяков, полученных при перевозке ее в хижину, она не пострадала. Мора старалась держаться спокойно. Но один Бог знает, чего это ей стоило. Она боялась не только за себя, но и за Митчела. Бандиты даже не пытались скрыть он нее свое намерение убить Митчела, и она знала, что Митчел может погибнуть по ее вине.

— С тобой все в порядке, дорогая? — спросил он, проводя руками по ее телу, словно желая проверить, не получила ли Мора скрытой травмы.

— Со мной все хорошо, если не считать нескольких синяков. Меня везли сюда, забросив на лошадь поперек седла, как тюк с сеном.

— Они не…

— Как ни странно, но… даже не пытались, — она скорчила обиженную гримаску.

Митчел рассмеялся, и она добавила:

— Хотя тот, которого ты застрелил, кажется, вынашивал некую мысль. Он вел себя почти вежливо. — Она взглянула на Майка, который пытался сесть, хрипя при каждом вздохе, и подумала, что, возможно, нанесла ему серьезное увечье. — А с этим что будем делать?

— Пока не знаю, но у меня есть один вопрос. Почему всякий раз, когда я, как подобает джентльмену, бросаюсь спасать тебя, я натыкаюсь на корчащегося от удушья мужчину?

— В прошлый раз было по-другому, — пробормотала она, несколько смущенная жестокостью своего поступка. Хотя надеялась, что Митчел все же одобрит ее попытки уравнять шансы в его пользу.

— Вот как? Почему?

— В тот раз, когда мы встретились, я просто наугад пнула человека коленом и угодила в горло. Он свалился, корчась. А теперь я ударила его в горло умышленно. — Она покраснела под его изумленным взглядом.

— Поразительно! Действительно, женщине, защищаясь, лучше наносить удар в горло, чем метить в пах. Большинство мужчин ожидает именно такого удара. Им и в голову не приходит закрывать горло.

— В первый раз я не смогла бы достать до его… паха. Дейдра учила меня бить именно в пах, но вот у меня получилось так.

Митчел весело расхохотался, а Мора сурово посмотрела на него, хотя он продолжал хохотать.

— Я уверен, что этот парень должен оценить удар истинной леди, которая слишком деликатна, чтобы пнуть его в яйца.

— Митчел! — укоризненно воскликнула Мора, но и сама не удержалась от улыбки, глядя на его веселье.

Наверное, это было несколько жестоко — смеяться рядом с трупом одного негодяя, которого они отправили на тот свет, и с корчащимся от боли другим, который, возможно, завидовал дружку. Но Мора подозревала, что они с Митчелом радуются тому, что чудом остались живы. Ведь ни один из этих головорезов не посочувствовал бы им и без сожаления отправил их на тот свет. Мартины нанимают именно таких, тупых и жестоких, чтобы обделывать свои делишки.

Посмотрев на Майка, Мора заметила, что ему, кажется, полегчало. И не сразу сообразила, что происходит. Майк вытаскивал что-то из-за голенища сапога. Она вскрикнула и, увидев, что Майк целится из пистолета прямо в сердце Митчела, оттолкнула его в сторону. Прогремел выстрел. Почувствовав острую боль в предплечье, Мора упала на пол. Раздался второй выстрел. Майк рухнул, уткнувшись лицом в пол. Митчел поднялся на ноги, подошел к телу, убедился, что бандит мертв, и взглянул на Мору. Он уже было открыл рот, чтобы отругать ее как следует, что сунулась в мужские дела, и остолбенел. У него чуть не остановилось сердце, когда он увидел на черной ткани платья Моры, которая лежала на полу, расплывающееся темное пятно.

— Мора, только не это, — бормотал он, опускаясь на колени рядом с ней и лихорадочно расстегивая ее платье.

— Что с Майком? — прошептала она.

— Он мертв. Мне следовало бы связать бандита с самого начала, проверив, нет ли при нем оружия.

— Да, стоило подумать об этом.

Митчел, наконец расстегнувший застежку на ее платье, вздохнул с облегчением. Пуля задела ее на излете, оставив лишь глубокую царапину на нежной коже. Обыскав хижину, Митчел нашел флягу с водой и, смочив носовой платок, тщательно промыл рану. Из кармашка платья Моры он достал ее носовой платок и перевязал рану. Мора все это время лежала неподвижно, и это встревожило его. От всего пережитого — бедняжка, очевидно, потеряла сознание. Митчел крепко сжал ее в объятиях, замирая от ощущения близости ее миниатюрного тела, затрепетавшего в его руках.

Мора вскоре пришла в себя. Рана побаливала, но, даже не видя ее, Мора чувствовала, что ранение не опасно. Это испуг заставил ее потерять сознание. Она не привыкла к проявлениям жестокости в таких дозах.

Море передалось чувство тревоги Митчела за ее состояние. Это нашло самый горячий отклик в ее душе. Но не опасно ли это — такая связь между ними? Ей хотелось бы верить, что она действительно дорога ему, что если попытаться укрепить эту связь, то она, возможно, познает радость разделенной любви. Почему-то она чувствовала, что Митчелу Каллахэну можно доверить свое сердце. Но Мора изо всех сил старалась не поддаться этому соблазну, она призвала на помощь горький жизненный опыт своей матери, которым та делилась с дочерью.

И она сумела обуздать свои эмоции, но вот Митчел? То ли от страха за нее, то ли оттого, что он только что убил двоих людей, Митчел прижался к ней еще крепче. Не зная, как успокоить его, Мора принялась поглаживать его волосы.

Митчел, прижимаясь к груди Моры, застенчиво улыбался. Мору смутило его поведение. А он в это время думал, что в самое ближайшее время серьезно поговорит с ней об их будущем. Но сейчас, в этой хижине, рядом с двумя трупами, обстановка не располагала к такому разговору.

— Перестань гладить меня по голове, Мора, — сказал он, с трудом сдерживая смех.

— Я стараюсь утешить тебя.

— Да, утешить по-матерински. А мне от тебя нужно совсем другое.

В его словах содержался явный намек, но она не ехала размышлять над этим, поскольку очень устала.

— Что мы предпримем дальше? — спросила Мора.

— Надо выметаться отсюда ко всем чертям, да поскорее.

— Митчел, сейчас уже поздно отправляться в путь. Может быть, нам стоит вернуться в город? Наверное, это не очень далеко…

— Мора, дорогая, есть только два варианта. Или мы остаемся здесь в компании этих милых головорезов, или мы садимся на коней и уезжаем.

— Верхом? На конях?

— Да, верхом. Для тебя я приобрел очень послушную кобылку.

— Пусть она будет даже ангелом, я все равно оскандалюсь. — Она взглянула на трупы. — Однако другой вариант еще хуже. Почему бы нам не вернуться в город? Там мы могли бы переночевать, а утром продолжили бы путь.

Не думаю, что шериф станет и дальше держать за решеткой тех трех головорезов. К тому же, судя по всему, наше местонахождение обнаружено. Оставаться в городе крайне небезопасно.

— А скакать верхом ночью — это безопасно? — Мора понимала, что Митчел прав, но ей очень не хотелось садиться на лошадь сейчас. Она мечтала свернуться калачиком на мягкой, теплой постели. И спать.

— Извини, дорогая.

— Это не твоя вина. Что ж, в таком случае не будем терять времени. И лучше не размышлять слишком долго.

Он тихо рассмеялся и поцеловал ее в лоб.

— Подожди меня минутку. Я схожу за лошадьми и теплой одеждой, в которую ты переоденешься.

«Теплая одежда означает безобразная», — подумала она, когда он ушел. И вдруг до нее дошло: она осталась одна рядом с двумя трупами. С трудом поборов паническое желание броситься следом за Митчелом, Мора стала смотреть на дверь, стараясь не отводить взгляд. Она надеялась, что, если не смотреть на трупы, будет не так страшно.

Когда вернулся Митчел, притащивший целый ворох шерстяной и фланелевой одежды, она тяжело вздохнула. Разумно, конечно, одеться потеплее, но ей это все равно было не по душе. Митчел, стащив с кровати изгрызенные крысами серые одеяла, прикрыл ими трупы, и Мора стала переодеваться. Несколько раз у нее возникало смутное подозрение, что Митчел за ней наблюдает, но, оглянувшись через плечо, она ни разу не застала его за подглядыванием. Аккуратно сложив свое шелковое нижнее белье, Мора натянула на себя более практичные шерстяные и фланелевые вещи. И вдруг подумала, что по приезде в Парадайз у нее еще будут в распоряжении одна-две ночи, когда она снова сможет надеть для Митчела свои шелковые вещицы.

Митчел тайком наблюдал, как Мора снимает с себя невероятно привлекательное белье, на сей раз светло-лилового цвета, и с трудом подавил желание немедленно заключить ее в объятия. Ах, как ему будет не хватать этих шелковых и кружевных вещиц! Не терпелось как можно скорее добраться до Парадайз и вернуться к нормальной жизни.

Наконец Мора, укутанная в теплые одежки, была готова и следом за Митчелом вышла из хижины. Ее вещи, сложенные в сумки, были погружены на вьючную лошадь, а сама она взобралась на кобылку. Кобылка и правда оказалась на редкость смирным и послушным животным, но Мора была безнадежно неумелой наездницей.

— Что будет с этими трупами? — спросила она, когда они двинулись в путь.

— Я предупредил шерифа, что, возможно, ему придется забрать отсюда трупы. Но сомневаюсь, что он скоро сюда сунется.

Это означало, что трупы не будут погребены должным образом, и это немного беспокоило Мору. Она постаралась заглушить возникшее чувство вины, напомнив себе, какими мерзавцами были убитые. Мора не сомневалась в том, что Майк и Рой без зазрения совести бросили бы здесь их трупы, повернись дело иначе. Они, наверное, даже не потрудились бы прикрыть их одеялами. Вспомнив о том, что сказал Митчел, она подумала, что шериф тоже вряд ли побеспокоился бы об обряде погребения. Люди говорили ей, что запад — суровый край, но она и не подозревала, что он суров до такой степени.

— Куда мы едем? — спросила Мора, стараясь не отставать от Митчела. — В другой город?

Нет, в охотничий домик в горах. Он принадлежит нашей семье. По всей дороге от Парадайз до Миссисипи у нас довольно много таких местечек, где можно передохнуть. Отец не очень доверял поездам и почтовым дилижансам.

— И его недоверчивость сослужит нам сейчас хорошую службу. Далеко ли до этого домика? — спросила она, опасаясь услышать ответ.

— Боюсь, что мы доберемся туда только на рассвете. — Услышав, как Мора застонала, он с нежностью улыбнулся: — Мы сможем отдохнуть там денька два, а потом продолжим путь.

— А долго ли добираться от этого домика до Парадайз?

— Около недели.

— Значит, мы будем на месте за неделю до Рождества. Надеюсь, и Дейдра к тому же времени окажется там же. Не представляю себе Рождество без нее. Как я за нее беспокоюсь…

— Она будет там, поверь. — Заметив, что Мора пожала плечами, он улыбнулся: — Ты почти добралась до места назначения, а Дейдра, по твоим словам, и опытнее, и сильнее тебя.

— Но с ней нет такого человека, как ты, который бросался бы ей на помощь всякий раз, когда она в беде.

— Ах она бедняжка! — сказал он и улыбнулся, когда Мора пробормотала что-то нелестное о самодовольных ковбоях. — Знаешь, — сказал он посерьезнев, — у меня такое чувство, что она встретилась с Тайроном. Не спрашивай, почему, но мне так кажется. Если предчувствие меня не обманывает, ты скоро увидишься с ней.

— Надеюсь. Даже победа над Мартинами не принесет радости, если она достанется нам ценой жизни Дейдры, как и любого из нас…

Глава 9

— Мне кажется, я превратилась в ледяную глыбу, — заявила Мора, когда на рассвете они добрались до охотничьего домика.

— Сейчас разожгу огонь, — сказал Митчел.

Положив растопку на приготовленные дрова, он нахмурился. Зола в камине была совсем свежей. Митчел разжег огонь и осмотрелся. У него возникло ощущение, что кто-то недавно здесь останавливался. Настораживала не только свежая зола в камине. В домике было чисто, слишком уж чисто… хотя других признаков пребывания здесь людей он не заметил. «Может, тут побывал Тайрон, — подумал Митчел. — Если так, то брат жив и здоров».

— Это именно то, что нужно, — сказала Мора, останавливаясь перед огнем. — И еще ужасно хочется спать. Кажется, я могла бы проспать трое суток.

Митчел рассмеялся и, усадив ее на лежавшие перед камином овечьи шкуры, уселся с ней рядом. Какое-то время они сидели, наслаждаясь теплом. Наконец Мора начала клевать носом, и Митчел, тронув ее за плечо, проговорил:

— Раздевайся, снимай накидку. — Он помог Море подняться на ноги. — Я приготовлю что-нибудь на завтрак. К сожалению, могу предложить только бобы и бекон. Но мы обязательно должны немного поесть, прежде чем лечь спать.

Мора кивнула, сняла накидку и повесила на крючок у двери.

— Может, нам немного вздремнуть, а потом уж постараться не спать до ночи? Если мы днем выспимся, то ночью не заснем. Дядюшка всегда спал днем, если ночью требовалось за кем-нибудь следить. — Мора зевнула и уселась за стол. — Правда, я никогда не могла понять, что можно увидеть ночью, но многие люди бодрствуют по ночам.

— Многие дурные поступки совершаются под прикрытием ночи.

— Да, конечно. — Мора улыбнулась. — Пусть на завтрак всего лишь бобы с беконом, но запах превосходный. А аромат кофе — просто райское наслаждение.

Вскоре Митчел поставил перед Морой тарелку, наполненную бобами с беконом и оладьями, и она тотчас же принялась за еду. Минуту спустя Мора подняла голову и с беспокойством посмотрела на своего спутника. Митчел был бледен, только на скулах пылали красные пятна. Правда, он сказал, что удар по голове не причинил ему вреда, но теперь Мора начала сомневаться в этом.

Когда они поели, Мора вымыла посуду, а Митчел стал готовить постель. Он двигался очень медленно, с большим трудом. И вдруг закашлялся — ужасный сухой кашель душил его. Мора похолодела от страха. Она вытерла руки о подол и бросилась к Митчелу.

— Ты болен, — сказала она, усаживая его на краешек кровати. — Ты должен был сказать мне об этом.

Мора потрогала лоб Митчела и, ощутив исходящий от него жар, еще больше испугалась.

— Я думал, это просто усталость, — нахмурился он. — Я не болел ни разу в жизни.

— Наверное, в тебя и не стреляли, и, уж конечно, тебе не наносили ударов по голове…

— Как можно заболеть от удара по голове?

Мора начала стаскивать с него одежду. Пассивность Митчела лишь подтверждала ее предположение. Будь Митчел здоров, он уже принялся бы раздевать ее. Значит, им предстояло провести в домике несколько дней. Мора знала, что Митчел будет упрямиться, не захочет ждать полного выздоровления, но она решила настоять на своем, даже если для этого придется привязать его к кровати.