Глава 8

– Неужели Фиона живет здесь?

Кайра почувствовала невольный трепет. Все в этом замке говорило об обороне и сражениях. Кто-то не пожалел денег, сил и времени и сделал Скарглас неприступной крепостью. На такие усилия может вдохновлять только постоянная угроза.

– Да, это Скарглас. У них бывали трудные времена, но сейчас все успокоилось.

– Такое впечатление, что люди, живущие здесь, постоянно думают о возможной осаде.

– В некотором роде да. Старый помещик обладал даром наживать врагов. Видимо, вы мало слышали о Фионе после того, как она вышла замуж?

– Бабушка и кузина Джиллианна с ней переписывались, но я нет.

– Тогда старый помещик вас тем более удивит: он крутого нрава и до того, как женился на последней жене, собирался, кажется, родить целую армию. И все же помните: он больше лает, чем кусает. Может, нам повезет и его не будет дома, в последнее время старик любит разъезжать, навещая детей.

– Лайам, я чувствую, что не вправе просить помощи у ваших родственников, раз не попросила ее у своих.

Взмахом руки Лайам остановил ее протест.

– Это говорит только о том, что теперь самое время сообщить им о возникших проблемах. Брат Мэтью думает, что вы написали родственникам и рассказали хотя бы часть правды, но вы ведь этого не делали, не так ли?

Кайра вздохнула и покачала головой:

– Это было неправильно, я понимаю, но я несколько раз принималась за письмо и бросала. Не могла придумать, как сказать достаточно, но не все, и при этом не возбудить подозрения. Я немного удивилась, почему никто из них не приехал в монастырь, но, наверное, они забыли, что в детстве мы с Мэтью были очень близки.

– Тогда напишите им поскорее. Они наверняка уже слышали о смерти вашего мужа, и правда о ней будет лучше, чем мрачные домыслы.

Продолжая разговор, они подъехали к воротам, и их сразу окружила толпа людей. Среди них было так много больших, сильных мужчин, что Кайра растерялась. Рыжий красавец ловко снял Лайама с лошади, хмурый чернявый мужчина со шрамом на лице помог ей спешиться, но при этом смотрел только на Лайама. Как видно, их очень волновал тот факт, что Лайам пропал, и Кайра вдруг подумала, сколько же слухов ходит в ее семье о ней. Надо срочно послать им весточку, решила она и, сняв седло, передала лошадь подоспевшему слуге.

Подойдя к ней, Лайам представил ее окружающим. Имен было так много, что Кайра запомнила только Сигимора, лорда Дабхейдленда, и Эвана, лэрда Скаргласа. Остальных она узнает потом.

Как только они вошли в дом, их провели в большой зал.

– Кайра, неужели это ты? – раздался рядом женский голос.

Пока Кайра оглядывалась, на нее вихрем налетела белокурая женщина.

– Фиона!

Та с улыбкой отступила.

– Да, Фиона. Разве я сильно изменилась за пять лет?

– О нет, но я думаю, что за это время с тобой многое произошло, а мне никто ничего не рассказывал. – Она притронулась к шраму на щеке Фионы. – И не все было благополучно, да?

– Об этом мы поговорим позже. – Фиона оттащила Кайру от мужчин, подвела к громадному столу и заставила сесть. – Наверняка ты хочешь есть и пить. Давай твою сумку.

– Сейчас, подожди. – Кайра осмотрела холл. Собак нигде не было видно, и она осторожно вытащила из сумки котят. – Мы нашли этих крошек в лесу.

За едой, в промежутках между историями Фионы об испытаниях и победах за минувшие пять лет, Кайра тоже кое-что рассказала. Она размышляла, стоит ли говорить Фионе то, чего она еще никому не рассказывала. Ей очень хотелось узнать мнение подруги о том, чего она стыдилась и на что возлагала надежды в браке. Хотя Кайра была уверена, что Фионе можно доверить секрет, все же она решила повременить.

Кайра забавлялась с Громом, вертя у него перед носом кусочек сыра, и вдруг поняла, что в зале стало очень тихо. Она огляделась – все мужчины, стоящие и сидящие за столом, с изумлением и недоверием следили за тем, как они с Фионой играют с котятами. Мягкий свет в глазах сэра Эвана сказал ей, почему эта женщина вышла замуж за такого мрачного, солидного, покрытого шрамами мужчину, и ей пришлось даже подавить внезапный укол зависти.

– Фиона, на моем столе коты, – внушительно сказал сэр Эван.

– Котята, Эван, – засмеялась Фиона. – Маленькие, беспомощные существа; их выбросили в лесу, одиноких, без мамы, голодных и испуганных. Как Кайра с Лайамом могли не подобрать их?

– И по-твоему, это означает, что им можно сидеть у меня на столе?

– Всего один разочек. – Фиона чмокнула мужа в щеку. – Тем более что твоего отца нет дома. Ну как, убедился, что Лайам жив-здоров? – Она задорно посмотрела на Лайама, сидевшего напротив Кайры. – Не считая сломанной ноги, конечно. Кайра мне рассказала, как это случилось. Ты разозлил нескольких мужчин, да, Лайам?

– Вообще-то я начинаю думать, что это женщина послала их избить меня и сбросить со скалы, – ответил Лайам, накладывая себе на тарелку хлеб, сыр, холодную куропатку и хмуро глядя на котенка, усевшегося рядом с его тарелкой. –Ты сожрал мою баранину, маленький поросенок. Ничего больше не получишь.

Кайра вспомнила все, что говорила леди Мод, и ахнула, поняв, что Лайам прав.

– До чего странный поступок со стороны женщины, которая называла вас «мой сладенький принц».

Сигимор ухмыльнулся, а Лайам застонал:

– Леди Мод отравляет мне жизнь. Если она не прекратит эту безумную игру, ее муж и в самом деле меня убьет.

– Придется нам с этим разобраться, – решительно сказал Сигимор. – Мы не можем позволить, чтобы он убил нашего сладенького принца.

– О Господи! – пробормотала Кайра, поняв, что дала родственникам пищу для вышучивания Лайама. – Извините, Лайам.

– Вам есть за что извиняться, – буркнул он и, не в силах больше видеть, как котенок провожает взглядом каждый кусок, который он подносит ко рту, бросил ему кусочек мяса. – Однако моя проблема не самая главная.

– Да, битва за освобождение Арджлина будет предшествовать твоим романтическим заморочкам.

– С леди Мод нет никаких заморочек, потому что она замужем. К несчастью, муж верит, что между нами что-то было, но, как ты правильно сказала, это сейчас не важно. Меня больше всего заботят Арджлин и Рауф.

Сигимор кивнул и налил себе эля.

– Этот человек – нарыв, который надо вскрыть.

– Так вы его знаете? – удивилась Кайра.

– Я никогда с ним не встречался. – Сигимор пожал плечами. – Иначе мы бы сейчас не имели с ним проблем. Зато я видел, на что он способен. Он прямо как бешеный зверь. Убить его – значит сделать доброе дело.

Кайра почувствовала, как напряглась Фиона, и, повернувшись к ней, увидела, что та в упор смотрит на мужа.

– Ты собираешься воевать? – спросила Фиона у Эвана.

– Да, я думаю присоединиться к борьбе, и на то есть причины. Этот человек убил мужа Кайры, чуть не убил и ее, украл их земли, и, по словам Сигимора, те, кого он не убил, считают, что лучше бы им было умереть. Разумеется, я не собираюсь мчаться завтра с утра, это дело требует обдумывания.

Фиона медленно кивнула, но Кайра чувствовала, как она напряжена. Сэр Эван, кажется, тоже понял это, потому что, взяв руку жены, стал поглаживать ее большим пальцем. Об этой стороне войны Кайра не думала: ни о мужчинах, которые воюют и умеют страдать, ни о любящих женщинах, которым остается ждать и молиться о благополучном возвращении мужей. Она захотела сказать, что не надо так беспокоиться, что она никому не позволит сражаться вместо нее, но назад хода не было: Лайам уже все рассказал своим родственникам, и, как говорил ее отец, в них закипела кровь.

Они еще немного поговорили, и Фиона повела Кайру в спальню. Она прервала молчание только для того, чтобы познакомить гостью с детьми, и Кайра с каждым шагом чувствовала себя все более виноватой.

– Извини меня, Фиона, – сказала Кайра, как только они вошли в комнату, где ей предстояло жить.

– За что?

Кайра спустила на кровать котят и села сама.

– За то, что вовлекла людей в свои трудности.

– О нет, это не твоя вина. – Фиона села рядом с ней. – Это я извиняюсь, если мое дурное воспитание дало тебе повод думать, будто я тебя обвиняю. Мне всегда была ненавистна мысль, что Эван должен воевать, но скоро у меня это пройдет. Мужчины для того и созданы, и я благодарю Бога, что мой муж тщательно выбирает битвы и делает все возможное, чтобы их избежать. Он не похож на отца, который с удивительной легкостью наживает врагов. Хотя и этот старый дурак в конце концов понял свои ошибки. Нет, ты не виновата. Виноват отвратительный нахал, который украл у тебя земли.

– Так и Лайам считает. Рауф, получив укрытие и деньги для ведения войны, вскоре начнет искать, кого бы еще обобрать.

– Вот именно. Лучше остановить его в Арджлине. По-моему, тебе следует написать семье. Я уверена, они с радостью примут участие в сражении, а еще они будут рады узнать, что ты жива.

– Что ты хочешь этим сказать? – дрогнувшим голосом спросила Кайра.

– Я получила от них несколько посланий, где они спрашивали о тебе. Они знают, что твой муж убит, знают, кто убийца, и слышали, что тебя с тех пор никто не видел.

Кайра закрыла глаза и потерла лоб, ругая себя за то, что не подумала о последствиях своего молчания.

– Я надеялась, что они ничего не узнают. Как глупо. Меня следовало бы за это выпороть.

Фиона засмеялась и поцеловала Кайру в щечку.

– Я тоже доставила беспокойство семье. Когда я впервые встретилась с Эваном и он решил потребовать за меня выкуп, я отказалась сообщить хоть что-то о себе. И еще я решила, что это отличное место, где можно спрятаться от одного безумца, который за мной охотился. Долгое время моя семья не знала, жива ли я, и за время молчания у меня лишь пару раз мелькнула мысль, что мое исчезновение озадачит Коннора. Думаю, Сигимор вбил Лайаму в башку, как сильно он недоволен его скрытностью.

– Да, кажется, это всеобщий грех. Значит, моя семья меня искала?

– Еще как. Однажды они даже заезжали сюда и, чувствую, скоро снова приедут.

– Тогда надо поскорее послать им весточку. Для меня же лучше, если у них будет несколько дней, чтобы успокоиться после моих новостей.

– Сначала ванна, отдых и ужин вместе с нами. Мальчика с письмом пошлем завтра.

Кайра кивнула, и Фиона вышла.

Ванну принесли так скоро, что Кайра догадалась: ее приготовили заранее. Вместе с ванной внесли ящик с песком для котят и прелестное платье из темно-зеленой шерсти.

Как только горничная ушла, прихватив с собой в стирку все ее вещи, Кайра с восторгом погрузилась в воду, радуясь тому, что ванну не пришлось дожидаться.

Когда после ванны Кайра сидела у камина и сушила волосы, она вдруг поняла, что для полного счастья ей чего-то недостает. Не было Лайама, и он еще не скоро должен был к ней присоединиться. Кайра вздохнула. Она не была готова к расставанию. Больше не будет мирных разговоров у очага, игры в шахматы, ей больше не доведется прислушиваться к его дыханию, когда он спит в полуметре от нее. Конечно, они будут видеться каждый день, покуда не разобьют Рауфа, но потеря товарищеских отношений, которыми они наслаждались целый месяц, огорчала ее так, как она не могла и вообразить.

Она его любит. Ей не удалось защитить свое сердце, она всего лишь обманывала себя. Ей захотелось кинуться на кровать и плакать до изнеможения, но это все равно ничего бы не решило, зато если она будет в отчаянии кататься по кровати, ее лицо опухнет и она не сможет выйти в большой зал к остальным. Придется, чтобы предстать перед ними, перед Лайамом, делать вид, что ничего не изменилось с тех пор, как она вошла в эту комнату.

Кайра посмотрела на руку, держащую расческу, – ее рука дрожала; однако где взять силы для притворства, она не знала.

Сигимор тер Лайаму спину с такой силой, что он поморщился.

– Если хочешь проучить меня за то, что я скрывался, лучше ударь: это легче выдержать, чем если ты сдерешь с меня кожу. – Лайам вздохнул. – По-моему, достаточным наказанием является уже то, что не я сам, а ты меня моешь.

– Прошу прощения, я не лучший из твоих горничных, мой сладенький принц, – пропел Сигимор.

– Скажешь так еще раз, и я изобью тебя костылем.

Сигимор хмыкнул.

– Не понимаю, что тут унизительного.

– Меня никто не мыл с младенчества.

– За исключением новых девиц, да?

– И даже девицам я не давался. Правда, пока я был прикован к кровати, меня мыла Кайра, но это не одно и то же.

– Неужели ты, великий и расточительный любовник, никогда не мылся с девушками?

– Нет. – Лайам сжал зубы и зажмурился, видя, что Сигимор остановился и ждет объяснений. – Купание – очень интимная вещь, в это время ты крайне уязвим.

– А когда обжимаешься с девицей, разве ты не уязвим?

– Это разные вещи. Просто я не остаюсь с женщиной на всю ночь. Для тебя нет смысла ни в чем, что я говорю. Господи, иногда я и сам не вижу смысла. Просто я установил для себя некие границы и никогда их не преступаю. Да, я люблю девиц, люблю трахаться. Я с девушками добр, не насмехаюсь над их свободным поведением; я их веселю и даю им почувствовать себя красавицами. Но я не сплю с ними ночью и не купаюсь. – Лайам пожал плечами. – Я хочу получить немного удовольствия, и мне не надо, чтобы они думали иначе. Одни мне нравятся больше, другие меньше, но пусть они не думают, что получат от меня что-то большее, чем развлечение.

– Знаешь, а в этом есть смысл. – Сигимор стал промывать ему волосы. – Человек уязвим, когда спит и когда моется. Тут требуется огромное доверие и все такое – верно? Что ж, это означает, что ты не станешь спать с девицами, которые живут или работают в этом имении?

– Ни в этом, ни в тех, которые планирую часто посещать.

Сигимор вытер ему голову и помог вылезти из ванны. Смущение от того, что кузен его вытирает, было недолгим, потому что Сигимор действовал быстро и ловко.

Одевшись, Лайам сел на кровать, а Сигимор забинтовал ему ногу чистыми бинтами и прикрепил свежие шины.

– Нога выглядит неплохо, – сказал Сигимор, разливая эль по кружкам. – Немного бледная, и мускулы отощали, но это дело наживное. Тебе еще повезло.

– Да, повезло. Если бы Кайра и брат Мэтью не нашли меня, я бы умер медленной смертью.

Сигимор кивнул, пригубил эль и пристально посмотрел на Лайама.

– В чем дело?

– Я снова размышляю о тебе и о девицах. Думаю, ты всегда планировал со временем жениться.

– Но ведь каждый мужчина планирует когда-нибудь это сделать?

– Да, но, начиная резвиться, большинство не проводит четкую линию на песке, как ты. Может, ты сам не понимал, почему это делал, или забыл, но… Когда ты женишься, у тебя не будет недоразумений с горничными. Думаю, есть и другие вещи, которые ты не делаешь.

Лайам покраснел, и Сигимор улыбнулся и кивнул:

– Все к лучшему, потому что ты уже выбрал невесту.

– Может быть, хотя она стоит очень высоко. Я получу доходы, она – только меня.

– Какое это имеет значение, если она тебе подходит? Я женился на англичанке, дочери лорда Марчера.

– Потому что она тебе подходит?

– Да. Полностью.

– Кайра считает, что я распутная свинья. Сигимор захохотал, и Лайам слабо улыбнулся.

– Мне надо за ней ухаживать, восстановить доверие, которое я потерял, когда меня настигла та дура. И еще когда мы остановились в таверне и Мэри кинулась обниматься.

– Ну и что? Когда вы поженитесь, Кайра узнает, как много ты можешь ей дать, и ее ревность к прошлому успокоится. А теперь я помогу тебе спуститься в зал: там мы поужинаем, пока Макфингелы не съели все подчистую.

Лайам чувствовал, что у Сигимора есть какой-то план; он говорил так, как будто их с Кайрой свадьба – дело решенное. Кузен намеренно и умно отвлекал его от вопросов и тогда, когда они уселись за стол в большом зале.

Когда Сигимор слегка улыбнулся, Лайам насторожился, но не успел ничего спросить, потому что его отвлек приход Кайры. На ней было красивое зеленое платье, подчеркивающее цвет глаз. Иссиня-черные волосы, перевязанные широкой зеленой лентой, длинными волнами лежали на ее спине, и она выглядела прекрасной леди до кончиков ногтей. От этого решимость Лайама назвать ее своей заметно поколебалась: он с болью почувствовал, как мало может ей дать.

Когда он помог Кайре сесть за стол, она слегка покраснела, но тут же решила держать свои чувства под замком. Это поможет, когда они будут изредка встречаться вот так, как сейчас, думала она, не ощущая вкуса пищи. В окружении людей, вовлеченная в разговор, она сумеет обуздать свое сердце, свои тайные эмоции.

– Итак, вы выхаживали нашего сладенького принца в монастыре и спасли его от смерти? – спросил Сигимор.

Трудно было удержаться от улыбки, когда Лайам тяжело вздохнул, а его родственники фыркнули, но Кайра осталась серьезной.

– Да, на монастырской земле. Монахи отправили нас в маленький коттедж на ее границе.

– И вы оставались там одни? Целый месяц?

Все смотрели на нее и Лайама так пристально, что их взгляды пронизывали дымку спокойствия, в которую Кайра пыталась укутаться.

– Первые две недели Лайам был в очень плохом состоянии, но потом раны стали быстро заживать, как и сломанная нога.

– Послушай, Сигимор! – угрожающе прорычал Лайам.

– Что? Я только стараюсь узнать правду. Того же захотят её родственники.

– Правда в том, что Кайра меня лечила.

– Да-да, в маленьком домике в течение месяца. Только ты и она. И благодаря твоей несчастной, слегка поломанной ноге ты две недели был сам собой, а мы все знаем, каков ты сам по себе, не так ли? Подозреваю, ее родичи тоже что-то слышали, потому что часто посылали своих людей к королю. Слухи будут распространяться, ты понимаешь это так же хорошо, как и я. Нам надо сделать все возможное, чтобы восстановить доброе имя Кайры, а заодно и твое, и умиротворить ее родню.

– Я не верю, что монахи будут распространять такие слухи.

– Не намеренно. Наконец, ее родня может вспомнить про брата Мэтью, не так ли? Были и другие, которые искали тебя, а они отнюдь не монахи. Ты, как и я, прекрасно знаешь, что станут говорить, когда выяснится главное: вы провели немало времени наедине. Это неправда, это несправедливо, но кому какое дело? Думаю, семья Кайры будет недовольна и захочет выправить дело. У нас есть выбор: или готовиться к войне с Мюрреями, или готовиться к вашей свадьбе.

Кайра слушала Сигимора с ужасом; смысл его речей мгновенно разогнал ее с таким трудом обретенное спокойствие. Хуже всего, что Сигимор говорил правду, она понимала это по взглядам окружающих. Вынужденная свадьба с Лайамом – плохая идея по многим причинам, но одна из них пронзила ее мозг: брачная ночь! Понимание того, какие проблемы она может принести, мгновенно развязало ей язык.

– Нет!

Глава 9

– Да!

Кайра посмотрела на дверь и чуть не выругалась вслух: у входа стояли два ее брата, и по их лицам было понятно, что они слышали весь разговор. У нее появилось желание бежать и забиться в какую-нибудь щель, где ее никто никогда не найдет.

Вошедшие двинулись к столу с таким видом, будто желали кого-то отдубасить, и Кайра поняла, что их взгляды устремлены не на нее, а на Лайама. То были отнюдь не дружеские взгляды.

Она быстро встала и заслонила собой Лайама. Артан и Лукас привыкли сначала бить, потом рассуждать. На этот раз они с сознанием собственной правоты будут бить Лайама до тех пор, пока не превратят в пятно на чистом полу Фионы, и вряд ли родственники жертвы станут спокойно на это смотреть.

– Отодвинься, Ласточка. – Серо-голубые глаза Артана стали почти серебряными – верный признак ярости.

– Нет. – Кайра не сдвинулась ни на дюйм. – Вы гости в этом доме, а этот человек – родственник хозяев.

– Родственник? – прорычал Лукас. – Что ж, чтобы никто не упрекнул нас в плохих манерах, мы вытащим его отсюда и изобьем снаружи.

– Этого вы тоже не сможете сделать. У него сломана нога.

Лайам чуть подвинулся, чтобы братья увидели забинтованную ногу в лубках. Сначала его разозлило, что Кайра встала на его защиту, но потом здравый смысл все же взял верх. Он не хотел бы драться с близкими родственниками Кайры, даже если бы не хромал.

Пока Лайам изучал прибывших, Сигимор начал всех знакомить. Братья Кайры, Лукас и Артан Мюрреи, были рослыми молодцами, под стать ему, и того же возраста. Оба чрезвычайно красивы – взгляды женщин, сидящих в большом зале, подтвердили мнение Лайама. У них были такие же черные волосы, как у Кайры, густые и длинные, а когда их стройные тела несколько расслабились, серебряный цвет глаз превратился в серо-голубой.

Однако когда эти глаза жестко нацелились на Кайру, Лайам напрягся. Он надеялся, что братья не будут с ней слишком резки или злобны, иначе все, что сделал Сигимор для смягчения атмосферы, пойдет насмарку.

– Ты выглядишь довольно-таки неплохо, сестра. – Артан сдержанно улыбнулся. – Правда, Лукас?

– Да, очень здоровой. – Лукас оглядел Кайру с головы до ног. – А нам говорили, что ты умерла.

Артан схватил руки Кайры и осмотрел их:

– И на руках нет никаких повреждений. Я не вижу ни одного синяка.

– Странно, почему она не писала семье, что у нее все в порядке. Черкнула бы пару слов, мол, я жива и провожу время где – то между Арджлином и Д онкойлом…

Под взглядами братьев Кайра съежилась и покраснела.

– Я не знала, что вам сообщили, будто я умерла.

– Конечно, нет, иначе непременно написала бы.

– Для молчания были серьезные причины, – начала оправдываться Кайра, но тут Эван сделал приглашающий жест:

– Садитесь оба и поешьте, промочите горло, а потом мы поговорим. Нам нужно многое обсудить и многое решить.

– Например, когда будет свадьба. – Артан кивнул и вместе с Лукасом сел за стол.

Лайам быстро схватил Кайру за руку – у нее был такой вид, как будто она вот-вот упорхнет. Мягко, но властно он снова усадил ее на стул. Разумеется, ему хотелось, чтобы их отношения развивались иначе, но ловушка слишком быстро захлопнулась. Своих родственников Лайам еще мог бы убедить подождать, но сомневался, что ее братья это позволят.

Оба брата внимательно слушали рассказ обо всем произошедшим с их сестрой, начиная с убийства Дункана и до прибытия Кайры и Лайама в Скарглас; при этом Лайам не сводил глаз с Кайры, Когда речь зашла о свадьбе, он постарался не слишком злиться, видя, как она побледнела и расстроилась. Никто не любит, когда его силком тащат под венец. Что ж, ему придется начать ухаживать за Кайрой после свадьбы, решил он.

– Нам не нужна свадьба, – сказала Кайра, стараясь не выдать голосом своего отчаяния. – Мы не сделали ничего плохого.

– Охотно тебе верим. – Артан тяжело вздохнул. – Надеюсь, эти добрые люди тоже, но найдутся и другие. Лайам Камерон известен как любитель девушек, и кое-где о нем даже слагают легенды.

– Как мило! – Кайра коротко взглянула на Лайама и тут же обратила свой гнев на братьев: – Так вы считаете, это хорошо – выдавать меня замуж за человека, чье распутство стало легендой?

– Распутство – это уж слишком, – пробормотал Лайам, но на него никто не обратил внимания.

– Я овдовела всего несколько месяцев назад, – не сдавалась Кайра. – Хорошо ли так скоро снова выходить замуж? К тому же вдовам дозволяется больше свободы, чем девицам…

– Да, но в рамках приличий. Жить наедине с мужчиной в маленьком доме неприлично, а спать в одной спальне в трактире – тем более. К тому же вы три дня разъезжаете вдвоем.

– Вы так близко следовали за нами? – ехидно поинтересовался Лайам.

– Очень близко. Как только мы вспомнили, что Кайра была дружна с кузеном-монахом, то сразу поехали в монастырь и прибыли туда, когда Киннэрды все еще ругали вас. Такого позора больше не будет, потому что теперь вы женитесь на нашей сестре, – жестко добавил Артан.

Лайам пожал плечами.

– Артан, какое нам дело до того, что будут обо мне говорить? Как только мы выгоним Рауфа из Арджлина, я там поселюсь, и скоро все сплетни заглохнут.

– Да ну? И сколько раз нам придется сражаться за твою честь, пока они не заглохнут?

У Кайры тревожно сжалось сердце. Ей хотелось сказать, что такая проблема у них никогда не возникнет, но она понимала, что это не так. Мысль, что хоть один человек из-за нее пострадает или, упаси Господи, будет убит, была ей нестерпима. Ее братья так много узнали, что можно не сомневаться – сплетни о ней и Лайаме скоро появятся повсюду. Мэри будет рассыпать их полными горстями, леди Мод охотно распространит свои вымыслы. То, что эта дама сама преследовала Лайама по всей стране, не заставит людей закрыть уши, они станут пересказывать все, что услышали от нее. А то, что предполагаемый грех совершился на монастырской земле, только добавит пикантности.

Как это несправедливо! Они с Лайамом не делали ничего плохого. Правда, Кайру несколько утешало то, что собравшиеся в зале им поверили, но Артан, к сожалению, прав: никто другой не поверит. И даже не пресловутая репутация Лайама тут виной – людям будет достаточно того, что мужчина и женщина несколько недель прожили вдвоем.

Когда Лайам положил руку на ее сжатый кулачок, Кайре стало немного легче. Как ей хотелось, чтобы его прикосновение сгладило все беды, ждущие их впереди, однако пока Кайру поджидало одно специфическое осложнение, и она не знала, как с ним разобраться. Похоже, завтра они с Лайамом поженятся, а значит, у нее остается меньше одного дня, чтобы выступить с решением, в результате которого она не нарушит клятву, данную Дункану, и клятву, которой они вскоре обменяются с Лайамом.

– В нашем клане женщине дается право выбора мужа, – она сделала последнюю попытку остановить свадьбу, – а вы лишаете меня такого права.

– Выбор – дело хорошее, и тебе его уже давали. – Лукас усмехнулся. – Но бывают времена, когда ситуация меняется, и сейчас именно этот случай. Подобные ситуации уже были, но тогда пары утрясали свои дела заранее. Сейчас нет времени на такие игры, впереди сражение.

– Что ж, как я вижу, вы без меня готовы составить грандиозные планы на всю мою будущую жизнь. – Кайра вскочила. Лайам и все остальные молча смотрели, как она большими шагами идет через зал, а за ней семенит Фиона.

В другое время можно было бы посмеяться над тем, как мужчины настороженно и с досадой следят за маленькой Кайрой, но не сейчас.

Лайам повернулся к братьям.

– Может, лучше мне сначала поухаживать за ней? – сказал он, не слишком веря в их согласие.

– Было бы неплохо, – согласился Лукас, – но впереди битва. Не хочется говорить, может, этим я навлекаю беду, но мужчины, бывает, погибают в сражениях. Мы не можем ждать, когда ты ее уговоришь. – Он нахмурился. – Если Кайра тебе нравится, почему ты до сих пор не женился на ней? У тебя был на это целый месяц, верно?

– Я безземельный рыцарь, и хотя мои сундуки не пусты, они все же не очень набиты; тем не менее через какое-то время я решил не обращать внимания на то, что она сидит за столом выше, чем я. А потом возникли кое-какие проблемы, и мне пришлось начинать все сначала.

– Проблемы по имени леди Мод и Мэри?

– Я не притрагивался к леди Мод! – Лайам понял, что кричит, и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, потом попытался улыбнуться Сигимору. – Хотя признание встает мне поперек горла, но ты был прав: я дорого плачу за тот зуд.

– Боюсь, что так. Теперь, как только вы поженитесь, ты будешь расчесывать свою царапину с женой. – Сигимор беззлобно усмехнулся.

Внезапно смущение, охватившее братьев Кайры, при этих препирательствах быстро прошло.

– Значит, ты сдержишь клятву. Хорошо. – Артан кивнул.

– Что? И никаких угроз? Никаких предупреждений? – Видя, что братья переглянулись, Лайам еле сдержался, чтобы не выругаться.

– А зачем? – Артан пожал плечами. – По-моему, что бы мы ни сделали, это не идет ни в какое сравнение с тем, что с тобой сделает Кайра, если ты нарушишь клятву.

Лукас слегка нахмурился.

– Вот только не совсем понятно, отчего в этот раз она нас не била и не пыталась чем-нибудь в нас швырнуть. Может, ты ей что-нибудь сделал?

– Нет, разве что когда вылезло наружу мое прошлое, она во мне разочаровалась, сказала все, что обо мне думает, и тут уж огня было в избытке. – Лайам бросил взгляд на дверь, за которой скрылась Кайра. – Но теперь, кажется, она наконец смирилась.

– Ну да. – Сигимор с сомнением покачал головой. – Когда вы только приехали, у вас был такой вид, что я подумал – со свадьбой не будет проблем; но когда она села с нами ужинать, что-то в ней изменилось и я был уже не так уверен. Как будто, надев это платье, Кайра почувствовала себя во всеоружии.

– А по-моему, нет, – сказал Эван. – Когда Кайра только приехала, я увидел девушку, похожую на мою Фиону, – открытую, честную. Зато когда она спустилась к нам после ванны и отдыха, этой девушки уже не было, и она вновь возникла только во время разговора о свадьбе. Я думал, что, взглянув ей в глаза, увижу разные эмоции, загадки, но это все равно, что смотреть в зеркало.