Глава 45

Она слышала мощные удары в парадную дверь. Он пытался вломиться в дом.

Сью Хэкет стояла в прихожей. Словно завороженная, глядела она на дверь, после каждого удара прогибавшуюся на дюйм-другой.

Еще секунда — и он ворвется в дом.

Она хотела закричать, позвать на помощь, но поняла, что это не поможет.

Ближайший дом находился в ярдах тридцати от них, и даже если соседи услышат ее крик, то вряд ли успеют ей помочь. Но может, соседи слышали громкие удары, может, полиция уже в пути?..

Возможно...

Сью резко повернулась и увидела позади себя телефон, стоявший на полочке.

Сокрушительные удары в дверь. Оглушительные...

Глаза Сью расширились от ужаса, когда она увидела первую отлетевшую щепку.

Только бы добраться до телефона!.. И вызвать полицию!..

Успеют ли они до того, как он вломится, прежде чем наброситься на нее?

Рука ее лежала на телефоне, когда дверная филенка отлетела и ударилась о пол прихожей.

Сью завизжала и, бросив трубку, ринулась вверх по лестнице. Споткнулась, всхлипнула, с трудом переводя дыхание. Обернулась, взглянула на дверь. Рука просунулась в пролом и стала нащупывать цепочку и замок.

Он справился с запорами и распахнул дверь.

Сью снова закричала. Взбежав наверх, она юркнула в спальню и тотчас же услышала, как он ворвался в гостиную. Потом он опять затопал в прихожей, затем шаги его раздались уже на лестнице.

Захлопнув за собой дверь, она, привалившись к ней всем телом, затаила дыхание.

Он отыщет ее. Отыщет...

Ему даже не нужно торопиться. На верхнем этаже всего лишь четыре комнаты. Он проверит одну за другой и найдет ее, а дальше она знает, что с ней случится.

Как и та женщина, которая жила здесь до нее, она умрет. Зверски убитая мужчиной, который ее якобы любил.

Прежний хозяин дома был учителем, как и нынешний. Только нынешний — ее собственный муж, сжимающий в окровавленных руках двуствольное ружье.

Она слышала, как он пнул ногой дверь в ванную, затем открыл две другие.

Она слышала скрип половиц на площадке перед спальней. Между ней и ее мужем оставалась только дверь, всего три дюйма дерева.

Между ней и ружьем.

Сью метнулась к окну и попыталась открыть его, но щели рамы были залиты краской, державшей надежней гвоздей. Сквозь стекло она видела школу, ее высокие корпуса устремились в ночное небо, словно подпирая тяжелые низко нависшие тучи.

Хэкет ударил ногой в дверь — жалобно взвизгнули петли. Сью повернулась лицом к двери, понимая, что бежать некуда. Понимая, что это конец. Единственная мысль утешала ее: скоро она соединится с Лизой.

Хэкет, взревев от ярости, навалился на дверь. Дверь, сорвавшись с петель, с треском ударилась о стену. Он сделал шаг назад и вскинул ружье, целясь прямо ей в голову.

Он улыбался...

Сью закричала...

Хэкет нажал на спуск. Ее вопль потонул в оглушительном грохоте — оба ствола выстрелили почти одновременно, выплевывая раскаленный свинец...

Сью проснулась от собственного крика.

Она села на кровати, вся в холодном поту. Заморгала, вглядываясь в темноту, пытаясь сбросить с себя остатки ночного кошмара, все еще не оставлявшего ее. Вот, например, тень, что стоит у изножья ее кровати, — кто это? Она усиленно замигала, ожидая, что видение исчезнет. Но тень не исчезала.

У изножья ее кровати стоял шестилетний Крейг Клейтон, пожиравший ее глазами и дрожавший, словно в ознобе.

Глава 46

Сью всматривалась во тьму, с трудом различая детские черты, освещенные лишь узким лучом света, проникавшим в комнату с лестничной площадки.

Она натянула на себя простыню, смущаясь своей наготы, чувствуя себя на редкость неловко под немигающим взглядом мальчика.

— Крейг! — ласково позвала она.

Мальчик не отзывался.

Поспешно накинув халат, Сью выскользнула из постели.

Когда она подошла к Крейгу, дверь спальни отворилась, и вошла Джули.

Заметив мальчика, она вздрогнула.

— Мне показалось... я слышала, как он встал, — пробормотала невнятно Джули.

— Когда я проснулась, он уже стоял здесь, — объяснила Сью.

— Пойдем, Крейг! — Джули схватила мальчика за плечи и попыталась силой увести его из комнаты. — Как тебе не стыдно, ты разбудил свою тетю, — строго сказала она.

— Он не потревожил меня... — начала Сью, но тут же умолкла, заметив устремленный на нее испепеляющий взгляд сестры.

— Крейг, пойдем! Немедленно в постель! — резко проговорила Джули, делая еще одну попытку вытолкать мальчишку за дверь.

Но тот и не думал повиноваться. Стряхнув с себя руки матери, он все так же пристально смотрел на Сью.

— Джули, с ним все в порядке? — с беспокойством спросила Сью.

Не удостоив ее ответом, Джули стала подталкивать сына к выходу.

Внезапно Крейг вырвался из ее объятий и, извернувшись, ущипнул мать за руку. Глаза мальчика горели.

Сью вытаращила глаза, потрясенная этой сценой.

— Помоги мне, пожалуйста. — Джули, тяжело дыша, взглянула на сестру.

Крейг стоял теперь лицом к матери, выставив перед собой руки со скрюченными пальцами. Казалось, он готов броситься на нее, если она еще раз коснется его. Джули сделала шаг вперед, но мальчик, попятившись, прижался спиной к стене. Он стоял, все так же выставив перед собой руки со скрюченными пальцами, и глаза его пылали ненавистью.

— Майк, иди сюда! — громко крикнула Джули, призывая на помощь мужа.

Она подбежала к Крейгу и схватила его за руку, но тот, снова вырвавшись, впился в руку матери ногтями. Тотчас же на руке выступила кровь. Джули вскрикнула от боли и отдернула руку. Кровь брызнула на ковер. Мальчик с вызовом посмотрел на Сью, как бы подстрекая ее приблизиться к нему. На губах его выступила пена.

В комнату вошел Майк Клейтон. Отстранив женщин, он с решительным видом направился к сыну.

— А ну-ка пойдем! — рявкнул он, схватив Крейга поперек туловища и оторвав его от пола.

Мальчик яростно бился в руках отца, брыкаясь изо всех сил и пытаясь расцарапать ему лицо.

— Сейчас же свяжись с врачом! — прохрипел Майк, вытаскивая Крейга из комнаты. — Давай живо! — гаркнул он на Джули, все еще стоявшую в нерешительности у порога.

Сью, смущенная драматическим развитием событий, вышла на площадку вслед за Майком и его беснующимся сыном. Джули пулей слетела вниз по лестнице и, схватив трубку, стала лихорадочно набирать номер телефона.

Сью видела, как отец швырнул ребенка на кровать, как склонился над ним. Прижав руки сына к матрасу, Майк всем телом навалился на него, не давая ему возможности пошевелиться.

Мальчик отчаянно отбивался и плевал отцу в лицо.

— Врач сейчас приедет! — крикнула Джули, поднимаясь по лестнице.

Она бесцеремонно оттолкнула Сью. Той ничего не оставалось, как смущенно отступить в сторону.

— Молю Бога, чтобы он успел! — выдохнул Майк. — Я не смогу его долго удерживать.

Похоже было, что Крейг обладает силой и выносливостью, совершенно не соизмеримой с его возрастом и весом. Видно было, что мускулы Майка напряжены до предела, и чувствовалось, что он из последних сил удерживает мальчика.

Джули вылетела из комнаты.

— Мы ничего не сможем поделать, пока не приедет врач, — проговорила она. Лицо ее посерело.

— Что с ним, Джули? — спросила Сью с испугом. — Это что, эпилептический припадок?

— Вот именно! Припадок! С ним такое случается, правда не часто. Я никогда тебе не говорила об этом. Мы надеялись, что по мере роста это пройдет.

— Но он такой сильный...

— Когда приедет доктор, все будет в порядке, — сказала Джули, как бы не расслышав последнее замечание сестры.

Сью собиралась еще что-то сказать, но тут из спальни послышался страшный вопль.

Кричал Крейг.

Сью почувствовала, как у нее зашевелились на голове волосы.

Ей стало по-настоящему страшно.

Глава 47

Он быстро вынул иглу из вены и прижал к месту укола ватный тампон.

Крейг вздрогнул и застонал. На лбу ребенка выступила обильная испарина. Он глубоко вздохнул, тело его расслабилось и обмякло. Кёртис накрыл мальчика простыней.

Майк Клейтон посмотрел на сына, потом взглянул на доктора, который прятал в свою сумку пузырек для инъекций.

— С ним теперь все будет в порядке, доктор? — спросил Майк.

Кёртис задумчиво кивнул и направился к двери.

— Видите ли, мы кое-что слыхали, — продолжал Майк, слегка запинаясь, — доходят слухи... О других...

Кёртис обернулся, невозмутимо взглянув на Майка. Тот судорожно сглотнул, смущенный немигающим взглядом доктора.

— Я не обсуждаю с посторонними проблемы своих пациентов, мистер Клейтон, — заявил Кёртис. — Ваша свояченица все знает? — Он кивнул в сторону Крейга.

— Нет-нет! — поспешно заверил его Майк. — Но она была свидетельницей того, что произошло сегодня ночью. Мы обнаружили его в ее комнате.

Кёртис бросил на Майка обеспокоенный взгляд.

— Ничего страшного, — успокоил тот. — Джули сказала ей, что он страдает эпилептическими припадками. Думаю, она поверила.

— Дай-то Бог.

Сопровождаемый хозяином дома, Кёртис вышел на площадку. Оба спустились по лестнице и вошли в гостиную, где Джули и Сью сидели за чаем.

Когда Кёртис вошел, Джули поднялась, но он жестом усадил ее обратно.

— Как Крейг? — спросила Джули.

— Все в порядке. Сейчас он спит.

Джули, казалось, успокоилась.

Кёртис взглянул на Сью и улыбнулся ей. Она ответила ему тем же, отметив про себя твердость черт его лица и пронзительный взгляд. Несмотря на поздний час, доктор выглядел прекрасно, словно его вызвали со званого обеда, а не вытащили из постели. Джули коротко их представила друг другу, и Кёртис пожал Сью руку.

От его рукопожатия осталось приятное ощущение силы и теплоты. Он присел, согласившись выпить предложенную Джули чашку чая. Сью время от времени с интересом поглядывала на него. Он, похоже, чувствовал себя совершенно свободно, совсем как дома, или, во всяком случае, как частый гость.

— Вы живете в Хинкстоне, миссис Хэкет? — поинтересовался Кёртис.

Сью покачала головой. Не в состоянии отвести глаз от лица Кёртиса, она мысленно прикидывала, сколько же ему может быть лет.

— Пока нет, — ответила она на вопрос врача. — Мы... У меня дом в Лондоне, но, возможно, скоро я перееду в Хинкстон.

— У вас есть дети? Я вижу, вы замужем. — Он улыбнулся, кивнув на ее обручальное кольцо.

— Нет, — поспешно ответила она.

Она едва не решилась рассказать ему о Лизе, но воспоминания все еще оставались настолько болезненными, что она не решилась на откровенность. Чтобы скрыть замешательство, она склонилась над чашкой.

— Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу вам, что вы слишком бледны, миссис Хэкет. — Кёртис усмехнулся. — Это, знаете ли, профессиональный навык. Каждый человек для меня прежде всего пациент.

Сью улыбнулась.

— Последнее время я стала плохо спать...

— Ну что ж, раз вы переезжаете в Хинкстон, найдите время, чтобы нанести мне визит. Ваша сестра знает, где находится мой кабинет. В какой части города вы собираетесь обосноваться?

— Мой муж учитель. Он приступает к работе на следующей неделе. Будет преподавать в начальной школе, в полумиле от центра города. Вы знаете, где это? Там же находится и дом, предоставленный вместе с должностью.

Кёртис задумчиво кивнул. Лицо его чуть омрачилось.

— Да, я знаю, где это, — ответил он. — Что ж, желаю хорошо устроиться.

Он поспешно допил свой чай и, будто вдруг куда-то заторопившись, поднялся с дивана и направился к двери гостиной.

— Так не забудьте же, миссис Хэкет, — напомнил он. — Жду вашего визита.

— Я приду, — заверила Сью.

Джули с Майком пошли его проводить.

— Спасибо вам большое, — сказала Джули, когда доктор уже стоял на крыльце.

— Будьте осторожны, — предупредил Кёртис, глядя поочередно на каждого из родителей. — Дня три-четыре не спускайте с мальчика глаз. А в случае чего-нибудь похожего на рецидив, свяжитесь со мной немедленно. Будем считать, что на сей раз обошлось. — Он развернулся и зашагал по дорожке к своей машине. Клейтоны, стоя на пороге, смотрели ему вслед, пока его машина не скрылась из виду. Потом они вернулись в дом.

Сью допила чай и объявила, что идет спать. Майк и Джули остались в гостиной.

Поднявшись наверх, Сью остановилась у двери Крейга. Немного помедлив, заглянула в комнату.

Мальчик спал, лицо его казалось умиротворенным — разительный контраст с той перекошенной маской, которую она видела лишь полчаса назад.

Прикрыв дверь, она направилась в свою спальню, сбросила халат и скользнула под одеяло.

Лежа в потемках, Сью глядела в потолок, уже заранее зная, что ей не заснуть.

В ее голове звучал голос Кёртиса: «Я жду вашего визита».

Закрыв глаза, она отчетливо представила себе его лицо, припомнила исходившее от его рукопожатия ощущение силы и тепла.

Сью просунула одну руку под одеяло и погладила себя по груди, ощущая, как набухает и твердеет сосок. Другой рукой она провела по животу, коснувшись лобка, нащупала пальцами клитор и принялась его поглаживать.

"Я жду вашего визита... "

Она просунула палец во влагалище. Глаза ее были закрыты, образ Кёртиса вытеснил из ее сознания все остальное.

"Я жду вашего визита... "

Глава 48

Он убил его дочь, а теперь убьет и самого Хэкета.

Рональд Миллз пришел к такому решению с легкостью. Оно сформировалось в его голове окончательно, когда он следил за Хэкетом, преследовавшим Питера Уолтона по улицам Лондона; он видел все, в том числе и то, как его приятель упал на рельсы.

Око за око — вот как это называется. Его мать говорила ему, что так и в Библий написано. Мать часто цитировала Библию, и большинство цитат он помнил до сих пор. Например, в которой говорилось о страданиях маленьких детей.

Миллз ухмыльнулся.

Богу угодно, чтобы маленькие дети страдали, ведь так? В таком случае Бог должен любить Рональда Миллза. Бог наверняка видел в ту ночь его и Лизу Хэкет. И Бог наверняка при этом улыбался. Он, должно быть, видел, как Миллз одной рукой заткнул малышке рот и кончиком ножа разрезал на ней ее ночную пижамку. Бог должен был видеть все. Он смотрел, как Миллз, взгромоздившись на детскую кроватку, расстегнул свои брюки.

Страдания маленьких детей...

А потом Бог смотрел, как он режет ребенка на кусочки. Миллз управлялся со своим ножом с мастерством хирурга, легко вонзая его в плоть, пока все простыни не пропитались кровью, пока девочка не перестала дергаться под ним, пока его пенис вновь не напрягся от желания и не вошел в нее, еще теплую, но бездыханную, уже во второй раз за ночь.

Миллз ухмыльнулся, взглянув на свои руки, — они были грубые, мозолистые.

Последние десять месяцев Миллз с Уолтоном жили на квартире в Брикстоне. Оба не работали, но благодаря разного рода незаконным промыслам деньги у них водились. Миллз, например, подвизался в доходном деле детской порнографии. Кроме дохода эта работенка доставляла ему удовольствие: соответствовала его вкусам.

Уолтон же торговал наркотиками в районе Кингз-Кросс. Подрабатывал и сводничеством.

На вырученные таким образом средства и приобрели себе пушку.

«Смит-и-вессон». Револьвер 38-го калибра. Он с нежностью погладил четырехдюймовый ствол.

Окинув взглядом стол, Миллз увидел тарелку с какой-то коричневой мешаниной, которая, судя по упаковке, была печенкой с луком. Он поковырял холодную еду стволом револьвера, потом вытер его одноразовой скатертью. На другом конце стола лежала кипа журналов, которые он предполагал продать на следующий день. В каждом из них помещены были фотографии детей, некоторым не исполнилось и двух лет от роду, занятых в разнообразных сексуальных сценах — как с мужчинами, так и с женщинами. Один из его дилеров недавно хвастал, что достал фото мужчин с грудными младенцами. С натуральными новорожденными.

Миллз снова улыбнулся, чувствуя, как нарастает возбуждение.

Страдания маленьких детей...

Он взял один из журналов и принялся перелистывать его. Его толстая нижняя губа отвисла, когда он разглядывал фотографии. Многие из фото — отвратительного качества — черно-белые крупнозернистые снимки, выполненные любителями. Скорее всего, теми, кто сам принимал участие в этих сценах, подумал Миллз. Просмотрев журналы, он снова вытащил свой револьвер. Покрутив пустой барабан, взвел курок и нажал на спусковой крючок.

Металлический щелчок прозвучал неожиданно громко.

Без Уолтона Миллзу тоскливо, одиноко. А одиночества Миллз не любил. Кроме Уолтона, у него не было друзей, но Хэкет отнял у него единственного друга.

Он поплатится за это.

Хэкета ждет то же, что и его дочь.

Страдания маленьких детей...

Бог снова будет наблюдать за ним. Потому что он угоден Богу. Он убьет Хэкета, и Бог будет им доволен, ведь он, Миллз, сдержит свое слово. Миллз поднял револьвер и снова взвел курок.

— Око за око! — улыбнулся он.

Глава 49

Рождение, женитьба, переезд...

По мнению Хэкета, именно такова последовательность: три трагические вехи в его жизни.

Сидя посреди своей новой гостиной на одном из многочисленных упаковочных ящиков, напоминавших гигантские детские кубики, он приходил к заключению, что первые два события бледнеют на фоне третьего. Больше трех дней ушло на то, чтобы упаковать все вещи, причем работал он по пятнадцать часов в сутки. Что поделаешь, другого выхода у него нет. Лучше заниматься этим, чем сидеть в старом доме наедине с ужасными воспоминаниями.

Он снова подумал о Лизе.

И о смертях, случившихся в этом доме.

В жизни всегда есть место смерти.

Потом он подумал о Сью.

Вчера вечером он позвонил ей и сообщил, когда приблизительно прибудет, но до сих пор она так и не появилась. Он уже начал сомневаться, что вообще появится. На улице прямо напротив дома находился телефон-автомат. Хэкет взглянул на часы и решил, что подождет еще пятнадцать минут, а потом пойдет и сам ей позвонит.

Раздался стук в дверь. Он соскочил с коробки.

Ну что ж, теперь ему не придется звонить. Он отпирал засов и улыбался...

На пороге стоял директор школы Дональд Брукс собственной персоной.

— Рад, что вы благополучно добрались, мистер Хэкет, — с улыбкой сказал он. — Нет, нет, входить не буду. Просто захотелось поприветствовать вас и убедиться, что вы устроились уютно на новом месте. Вы и ваша жена.

— Благодарю вас, — пробормотал Хэкет.

— Надеюсь, вашей жене понравился дом?

— Понравился.

— Что ж, не буду ее тревожить. Уверен, что у нее хлопот сейчас хоть отбавляй. Ну, я пошел. Увидимся в понедельник утром.

Хэкет кивнул и закрыл за директором дверь. Тяжко вздохнув, он побрел назад, в гостиную. Наверное, лучше позвонить сейчас. Он снова посмотрел на часы. Еще пять минут? Он нервно забарабанил пальцами по нераспакованному ящику, и тут снова позвонили в дверь.

На сей раз Хэкет не спешил. И дверь открывать не торопился. Сью улыбнулась, увидев его усталое лицо.

— Я уже собирался тебе звонить, — тотчас просиял он, отступая за порог.

Она зашла в прихожую и немного нерешительно направилась в гостиную.

— Ну что ж, беремся за дело, — сказала она, закатывая рукава спортивного свитера.

Они занялись многочисленными коробками и ящиками. Потом Сью перебралась на кухню, оставив Хэкета трудиться в гостиной. Он первым же делом распаковал стереоустановку, и вскоре в доме зазвучала музыка.

Хэкет утратил чувство времени. Словно во сне переходил он от ящика к ящику, от коробки к коробке, и в ушах его звучала музыка. В дверях появилась Сью — джинсы и свитер в пыли, одна щека в чем-то похожем на сажу... Хэкет шагнул к жене, чтобы вытереть щеку. Она с улыбкой отстранилась и сама вытерла грязь.

— Я заварила на кухне чай, — сказала она и вышла в прихожую.

"...Но это только мечта. Ты увидишь — стена слишком высока... " — звучал в динамиках голос Роджера Уотерса.

Хэкет вытер руки о штаны и пошел на кухню. Усевшись напротив Сью, он взял свою кружку с чаем.

— Я почти закончила тут, — сказала Сью. — Потом пойду наверх.

— Можно не торопиться. Времени более чем достаточно.

— Хочется поскорее закончить, Джон. А то дом — словно после бомбежки.

Он кивнул.

— А помнишь наше первое жилье? — улыбнулся Хэкет.

Она приподняла брови.

— Ну конечно, мы тащили наверх мебель мимо бильярдного зала и думали, что типы из бильярдной ограбят нас до того, как мы обустроимся. — Она почти развеселилась. Почти...

— Всю ночь напролет слышно было, как они играют в свой дурацкий бильярд. Да, мы долго привыкали, пока не научились засыпать под этот грохот.

— Насколько я помню, нас не очень тревожило отсутствие сна по ночам.

Хэкет улыбнулся в ответ на это замечание.

— Уютное было местечко, — добавил он.

— За исключением шума, — возразила Сью.

— И сырости.

— И холода.

— Да, шикарная была берлога! — хмыкнул он. — Даже не верится, что мы съехали оттуда всего шесть лет назад. — Он поставил чашку на стол. — Когда я начал сегодня распаковывать вещи, то сразу же вспомнил нашу первую квартиру. Все может повториться, Сью. Вот наш новый дом. Мало что меняется.

— Уже изменилось, Джон. Мы изменились. Обстоятельства изменились. Между нами никогда уже не будет прежних отношений, — прозвучало с какой-то жуткой непреложностью. — Я все еще люблю тебя, — продолжала она, — но часть этой любви умерла вместе с Лизой. Ведь она могла и не умереть...

— Сью, не надо мне напоминать. Ты полагаешь, что я не думаю о ней каждый день? И о том, что все могло быть иначе? Я совершил ошибку и раскаиваюсь, раскаиваюсь из-за интрижки, раскаиваюсь из-за смерти Лизы, раскаиваюсь из-за того, что причинил тебе боль и испортил наши отношения. Я знаю, что не могу ничего поправить, и не ожидаю, что ты все забудешь. Но если бы ты попыталась отыскать в себе хоть малую толику снисходительности, Сью... — Он внезапно замолчал.

Она отхлебнула из своей чашки и слегка поежилась.

— Что-то я замерзла. Отопление работает?

Хэкет устало вздохнул:

— Допью чай и проверю.

Она поднялась со своего места и вышла из кухни. Слышно было, как она поднимается по лестнице.

— Черт... — пробормотал Хэкет и тоже встал.

Он побрел обратно в гостиную и едва принялся за очередной ящик, открыв его, как обнаружил несколько фотографий. В рамках. Развернув первую, увидел фотопортрет Лизы. Хэкет улыбнулся и поставил рамку перед собой. На следующей фотографии он увидел Сью в длинном черном платье. Снимок сделали на каком-то вечере год назад. Сью была очаровательна.

Музыка у него за спиной гремела вовсю.

Он вынул последнее фото.

Молодая пара, улыбающаяся, счастливая. Их свадебная фотография.

«...Когда я был ребенком, краешком глаза я уловил прекрасное видение. Я обернулся, но видение исчезло, и сейчас я не могу сказать, что же это было...» — пелось в песне.

Глядя на фотографию, Хэкет нахмурился.

«...Ребенок вырос, мечта исчезла...»

Рамочное стекло вдруг треснуло. Сверху донизу через всю фотографию — две тонкие трещины.

Глава 50

Она не знала, как долго уже лежит, прислушиваясь к ровному дыханию Хэкета, к монотонному тиканью часов. Сью знала только то, что сейчас она так же далека от сна, как и в тот момент, когда ложилась в постель. День выдался утомительный, и она надеялась, что заснет, едва голова коснется подушки. Однако сон все не шел.

Сью лежала неподвижно, она слышала, как поскрипывают балки и перекрытия. Полежав так еще минуту-другую, она выбралась из постели, подошла к окну и стала всматриваться во тьму, в смутные очертания школы. Она вдруг почувствовала, что в комнате ужасно холодно. Сью накинула халат. За спиной уже зашевелился Хэкет. Протянув руку и не обнаружив Сью на привычном месте, он медленно открыл глаза. Потом сел на кровати и увидел ее у окна.

— Сью, — ласково позвал он, — что с тобой?

— Как всегда, не спится, — отозвалась она, продолжая смотреть в темноту.

— Сью, ложись в постель, — проговорил он настойчиво.

Она скользнула под одеяло.

— Джон, здесь холодно, — сказала она. — Я знаю, что отопление работает. Здесь холодно как-то по-другому... Тут... ну... чувствуется, что в этом доме случилось что-то страшное.

Хэкет вздохнул.

— Я знаю, что ты думаешь о подобных вещах, — продолжила Сью. — Ты неисправимый скептик, но я ничего не могу с собой поделать. Здесь такая же атмосфера, как и в нашем старом доме после смерти Лизы... Говорят, горе накладывает свой отпечаток на жилища людей, ты знаешь такое?

— Послушай, — с некоторым раздражением в голосе заговорил Хэкет, — это звучит как в дешевом романе. Я ничего подобного не чувствую, Сью, честное слово.

Она в очередной раз вздрогнула.

— Расслабься, — сказал Хэкет, придвигаясь поближе, притянул ее к себе.

Их тела прижались друг к другу, и она ощутила, как в бедро ей упирается его твердеющий член. Хэкет нежно поцеловал ее в губы, еще крепче прижимаясь к ней.

Сью попыталась отодвинуться, но он не отпускал ее, его рука сжала ее грудь, нащупывая сосок.

— Не сейчас, Джон, — попросила она, ухватив его за запястье.

Но Хэкет упорствовал. Он с такой силой стиснул ей грудь, что она едва не закричала от боли.

— Джон, прошу тебя, — резко сказала она, вновь попытавшись вывернуться из его объятий.

— Я хочу тебя, Сью, — заявил Хэкет, приподнимаясь на локте. Он уселся на нее верхом, прижимая к матрасу.

— Слезь с меня! — закричала она.

Внезапно его пальцы сомкнулись у нее на горле. Глаза ее вылезли из орбит.

— Я хочу тебя, — шумно выдохнул он, сжимая ей горло все сильнее.

Она хотела сглотнуть слюну, но не смогла. Голова ее налилась свинцом, а Хэкет давил все сильнее и сильнее. Она взглянула ему в лицо, глаза ее были полны боли и страха.

Сью хотела закричать, но горло ее, словно зажатое в тиски, не пропускало ни звука.

Она билась под ним, пыталась сбросить навалившегося на нее Хэкета. Но силы уже были на исходе. Собравшись с духом, она из последних сил лягнула его коленом в поясницу.

Его хватка ослабла, и к ней вернулось дыхание. Она громко закричала.

Ее крик разбудил Хэкета.

Открыв глаза, он увидел Сью — она сидела на постели, схватившись руками за горло. Все лицо ее было в испарине.

— Что случилось? — спросил он, ошеломленный ее видом.

Он поднял руку, чтобы коснуться ее, но она в ужасе отшатнулась, тараща на него остекленевшие глаза.

Кошмарное видение постепенно покидало ее. Наконец Сью пришла в себя.

Потом она долго плакала.

Глава 51

Он ощущал тяжесть револьвера у себя в кармане.

Его пальцы поглаживали вороненую сталь. Миллз стоял перед домом, на ограде которого висела табличка: «Продается».

Дом тонул во тьме. «Должно быть, Хэкет спит», — подумал Миллз. В конце концов, уже за полночь. Сначала Миллз дошел до угла улицы по противоположной стороне. Потом перешел дорогу и повернул обратно.

Может, просто постучать в дверь? Подождать, пока Хэкет откроет, и застрелить его прямо на пороге? Просто, но слишком опасно. Хотя чего ему бояться? У Бога свои взгляды на возмездие. Миллз это помнил.

Мщение за мной, сказал Господь.

Он улыбнулся, вспомнив это место из Библии.

Бог не допустит, чтобы его поймали. В конце концов, Господь благословил его на это дело.

Миллз осмотрелся. На улице ни души. Он подождал еще, затем направился к парадному входу. Миллз не стал стучать. Приподняв козырек почтового ящика, он заглянул внутрь. В прихожей темнота. И ни звука.

Он двинулся вдоль дома, к эркеру. Приблизившись к окну, заглянул в гостиную.

Гостиная была пуста.

Наконец в мозгу его что-то забрезжило. Он подумал о табличке с надписью «Продается» и затрусил вдоль торца дома.

Миллз улыбнулся, вспомнив о том, как обнаружил в доме маленькую девочку. Он заглянул и в окна с заднего фасада — только затем, чтобы убедиться в том, о чем и так уже догадался. Жилье пустовало. Тишина, как на кладбище. Он улыбнулся столь удачному сравнению. А вот отсутствие Хэкета его раздосадовало. Миллз отправился в обратный путь. Его рука поглаживала револьвер. Он приставит его ствол к животу Хэкета. Он сделает так, чтобы тот умирал долго.

Жаль только, что сейчас его одурачили. А вместе с ним и Бога.

Бог хотел, чтобы он отомстил за смерть Уолтона. Миллз знал это. Он ведь всего-навсего выполняет волю Бога... «Воля Его должна быть исполнена».

Миллз вышел на улицу и снова остановился перед табличкой, извещавшей о том, что дом продается. Он извлек из кармана пальто клочок бумаги и карандаш. Расправив бумажку на своей широкой ладони, он написал: «Джефферсон. Агенты по продаже недвижимости». А к этому прибавил номер телефона.

Хэкет мог покинуть дом, но выследить его будет несложно. Миллз ухмыльнулся.

Глава 52

Солнце пробивалось сквозь тучи: временами его лучи вспыхивали на лезвии столового ножа, которым орудовал склонившийся над тарелкой Хэкет.

Напротив за тем же кухонным столом сидела Сью, жевавшая свой тост без всякого аппетита. Оставив недоеденным ломоть поджаренного хлеба, она со вздохом провела рукой по волосам.

Хэкет с беспокойством смотрел на темные тени под ее глазами.

— Как ты себя чувствуешь?

— Утомленной, — ответила она. — Собираюсь сегодня сходить к врачу. Он, возможно, даст мне какое-нибудь снотворное.

— Будь осторожна, — предупредил он.

— Это ты о чем?

— Врачи любят прописывать снотворное и другие сильнодействующие лекарства. Это проще, чем расспросить о самочувствии и поставить точный диагноз.

— Я собираюсь к нему не для разговоров, — едко заметила Сью.

— Если ты не будешь обращать внимания на свое состояние, то скоро тебе понадобится тележка, чтобы возить из аптеки домой всякие там транквилизаторы и антидепрессанты.