Тени зла

В этот момент Блейк наклонился и поцеловал ее. Сначала они нежно прижались друг к другу губами, но в следующее мгновение слились в поцелуе. Блейк горячо обнял ее: он хотел ее, так же сильно, как и она его.

Келли обвила рукой его шею, не желая прерывать поцелуя. Когда они оторвались друг от друга, дыхание ее было частым, а глаза прикованы к Блейку. Тело ее горело, словно объятое огнем. Соски напряглись и затвердели. От соприкосновения с платьем они побаливали. Внутренняя сторона бедер увлажнилась. Блейку передалось ее возбуждение, она и сама понимала, что на него действуют ее близость и ласковые прикосновения. Рука ее потянулась к его ширинке и начала поглаживать ее; у Блейка закружилась голова и он издал низкий грудной звук.

Келли отодвинулась и легла перед ним на ковер, маня его к себе. Блейк опустился на ковер рядом с ней. Руки его скользили по ее телу, приближаясь к груди. Он начал гладить ее грудь, чувствуя, как затвердели соски, и Келли, обмирая от восхищения, выгнула спину. Ей казалось, что ее уносит какой-то чудесный поток: ощущение тепла между ног сменилось всепоглощающим желанием, охватившим каждую частицу ее тела. Она взяла руку Блейка и потянула ее под платье, а потом застонала от наслаждения, когда его пальцы начали поглаживать ее бедра, задерживаясь и медленно скользя вверх. Наконец он коснулся ее трусиков. Указательным пальцем стал потихоньку стягивать их. Она приподняла ягодицы, а он поцеловал ее влажные трусики и бросил их в сторону.

Она притянула его к себе, и губы их вновь слились в поцелуе. Она приподнялась навстречу его ищущей руке и едва сдержала крик, когда его пальцы коснулись ее затвердевшего клитора и стали нежно его гладить. Она нащупала «молнию» на его брюках и быстро освободила его; пальцы ее обхватили его член, лаская и массируя его. Уже не владея собой, она предложила ему раздеться.

Через секунду они были нагими. Блейк нагнулся и взял губами один, потом другой ее сосок, покусывая их и поглаживая языком. Келли чувствовала, как рука его ласкает ее живот, скользит по мягким волоскам на лобке, нащупывая чувствительное место, и повернулась на бок, прижавшись к его мускулистому бедру. Она потерлась о него, потом поднялась и села ему на живот.

— Сними их, — тихо сказала она, указывая на очки. — Я хочу видеть твои глаза.

Блейк снял очки и посмотрел на нее.

От восторга у Келли захватило дух, ей показалось, что она теряет сознание.

Глаза Блейка цвета июньского неба поразили ее своей глубиной. Она чувствовала себя куклой в его руках, и ей казалось, что вся она во власти этих глаз. Новое и еще более сильное чувство охватило ее, она наклонилась и поцеловала его. Он обнял ее талию, приподнял и опустил себе на грудь, улыбаясь тому, как она прикасается к нему, оставляя на его теле влажные следы. Она подвинулась еще ближе к нему, и он тронул ее языком.

Келли вскрикнула, когда его язык защекотал ее губы, проник в щель и стал лизать клитор. Она откинула голову, прошептала его имя и отдалась своим чувствам. Бедра ее напряглись — первый признак приближающегося оргазма. Он поднял руки и нащупал ее распухшие соски, заставив ее застонать от наслаждения.

Келли повернулась и наклонилась, ища губами его член. Она посмотрела на толстую головку и погрузила его в рот, лаская языком. Рука ее держалась за корень, пальцы перебирали яички. Почувствовав, как напрягся член, она поняла, что развязка близка. Но ей хотелось продлить наслаждение. Не выпуская из руки его пульсирующий член, Келли повернулась, поцеловала Блейка, расставила ноги и стала на колени над его пахом. Она стала медленно опускаться, пока его член не вошел в нее. Они вскрикнули, когда тела их соединились, и ее влажная щель поглотила его стебель.

Келли почувствовала, что больше не может удерживаться. Она посмотрела Блейку в глаза и начала двигаться вниз и вверх. Это пришло почти мгновенно. Она ощущала теперь лишь наслаждение и видела только его голубые глаза. Не отрывая взгляда от этих глаз, она ускорила движения. Ей казалось, что она соединилась с ним, растворилась в нем и они стали единым целым.

Она закричала от сильного оргазма. Она прыгала на нем, и наслаждение все возрастало. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного этому чувству, которое стало еще сильнее, когда Блейк задрожал под ней, охваченный последним трепетом. Келли громко застонала, ощутив, как ее заливает горячая струя, и еще теснее приблизилась к нему, словно желая впитать каждую каплю. Дрожащая и взмокшая от пота, она упала на него и прижалась к его губам.

Они обнялись и лежали неподвижно; он как-то сразу обмяк.

Заговорили они не скоро. Проигрыватель молчал; пластинка давно кончилась. Было слышно лишь завывание ветра за окном.

— Тебе не обязательно возвращаться сегодня в Лондон, правда? — спросила Келли.

— Ты хочешь от меня отделаться? — улыбнулся он.

Они рассмеялись. Келли провела пальцем по его губам и нежно его поцеловала. Она по-прежнему глядела в его голубые глаза, вновь охваченная чудесным чувством, будто ее уносит поток и она теряет власть над своим телом.

Блейк широко улыбался.

Часть вторая

Все люди, с которыми мы встречаемся,

соединяют в себе добро и зло

Роберт Луис Стивенсон

Того, кто обучит ребенка сомненью,

Нежданно настигнет могилы тленье

Уильям Блейк

Глава 33

Лондон

Клуб «Ватерлоо» в центре лондонского Мэйфера казался величественным анахронизмом.

Здание, построенное через год после битвы под Ватерлоо веллингтонскими офицерами-пехотинцами, походило скорее на музей. В этом здании всех охватывало почти то же благоговение, что и в церкви. Здание мирно простояло полтора века, не претерпев почти никаких архитектурных вмешательств, и именно потому сохранило былое архаическое величие.

Дэвид Блейк поставил бокал со спиртным, оглядел обшитые панелями стены. Несмотря на многочисленные лампы и свисающую с потолка огромную хрустальную люстру, комната казалась почти темной. На ее стенах было несколько выставленных на обозрение полотен, среди них отличная копия «Сержанта Эварта» Дэниса Дайтона — картины, о которой Блейк читал в книгах по истории. На стене за перегородкой в позолоченной раме висела панорама Ватерлоо сэра Уильяма Аллена длиной в пятнадцать футов, Блейк считал ее выдающимся произведением искусства. На другой стене красовались отшлифованные кирасы с нагрудниками, пробитыми пулями мушкетов. Над ними простирались шлемы карабинеров, длинные мечи шотландских драгун, оригинальные мушкеты и пистолеты.

Блейка все это впечатлило, хотя его несколько смущало то, что Би-би-си выбрала именно этот клуб для приема в честь приезда Джонатана Матиаса в Англию. Гости мирно беседовали друг с другом, некоторые, как и он, разглядывали картины и предметы старины. Ему казалось, что пришли не менее двадцати человек; во многих из них он узнал известных деятелей индустрии развлечений.

В углу он заметил сидящего Джима О'Нейла. Он находился в Англии в связи с европейским турне и успел побывать уже со своим ансамблем в десяти странах и дать восемьдесят концертов. Это был высокий, жилистый человек лет тридцати, с ног до головы в черной коже. Рок-звезда энергично кивал двум беседующим с ним девушкам.

Писатель увидел еще несколько знакомых лиц. Он заметил сэра Джорджа Хаве, нового руководителя Би-би-си; тот беседовал с несколькими мужчинами, среди которых был Джеральд Брэддок.

Брэддок — министр культуры, полный краснолицый человек с таким тесным воротником рубашки, что галстук вокруг него, казалось, завязывал сторонник культа удушения. У тех, кто видел, как он глотает, возникало опасение, что он вот-вот задохнется.

Рядом с ним стоял Роджер Карр — ведущий телевизионного шоу, в котором должен был выступить Матиас.

Повсюду Блейк замечал актеров и актрис телевидения, представителей оттуда же, но он, видимо, был единственным приглашенным сюда писателем.

Приглашение это его несколько удивило, хотя в прошлом он написал для Би-би-си, среди прочего, шестисерийный фильм о паранормальном. Узнав, что почетным гостем на этом вечере будет Матиас, он охотно принял приглашение.

Однако пока американца нигде не было видно.

— Тебя часто приглашают на такие вечера? — спросила Келли, восхищенно глядя на знаменитостей.

Блейк встречался с ней уже больше недели. Он стал часто ездить в Оксфорд, ночевал у нее, а днем возвращался домой работать. Когда он ей впервые рассказал о приглашении, Келли поначалу встревожилась, но сейчас, глядя на других гостей, она не жалела, что пришла с ним.

— Такие вечера не часто бывают, — ответил он, осматриваясь вокруг и ища взглядом Матиаса.

В этот момент, словно по мановению палочки, из гардеробной вышел Матиас, похожий на героя романа Брэма Стокера. На нем был черный костюм-тройка, белая рубашка и черный галстук-бабочка. В запонках на манжетах его рубашки сверкали крупные бриллианты. Медиума представили сэру Джорджу Хаве и тем, кто окружал его. Как магнит, сцена эта привлекла к себе внимание гостей: голоса разом смолкли; все обратили взоры на американца.

— Он выглядит весьма импозантно, — произнесла Келли с благоговением. — Я видела его только на фотографиях.

Блейк ей не ответил. Он смотрел в направлении гардеробной, откуда выходил запоздавший гость.

— Боже! — пробормотал он, подтолкнув Келли локтем. — Посмотри!

Он кивнул в сторону гардеробной, и Келли оторвала глаза от Матиаса.

Еще один запоздавший гость незаметно вошел в комнату и направился к группе, окружившей медиума. Келли посмотрела на него, затем на Блейка.

— Этот-то что здесь делает? — проговорила она в замешательстве.

Доктор Стивен Вернон нервно пригладил рукой волосы и бочком приблизился к сэру Джорджу Хаве.

Блейк и Келли видели, как представляли директора института. Было сказано несколько слов, но как Келли ни старалась, разобрать их не смогла. Постепенно комната вновь наполнилась шумом голосов.

Наблюдая за Верноном, который слушал медиума, Келли испытывала замешательство.

— Келли, — решительно проговорил писатель, взяв ее за руку. — Пойдем, возьмем еще выпить.

Она неохотно последовала за ним в бар, где перед стойкой на высоком табурете восседал Джим О'Нейл. Он по-прежнему слушал одну из девиц, но интерес к беседе у него явно иссяк. Когда Блейк и Келли приблизились, он окинул Келли оценивающим взглядом, задержавшись на ее груди, выступающей из глубокого декольте. На шее у нее висел маленький золотой крестик. О'Нейл улыбнулся ей, и она ответила ему улыбкой.

— Привет! — сказал О'Нейл, кивая им обоим, но глядя только на Келли.

Писатель улыбнулся и пожал музыканту руку.

Блейк представил их друг другу, О'Нейл взял руку Келли и нежно поцеловал.

— Выпить хочешь? — спросил его Блейк.

— Если не трудно, возьми мне кружку горького, — сказал певец. — Меня уже тошнит от этих дурацких коктейлей. — Он отодвинул от себя бокал.

Бармен бросил на него презрительный взгляд, но пиво подал и стал смотреть, как тот его пьет.

— Вот это другое дело! — восхитился певец.

Келли уловила в его голосе акцент кокни.

— Сегодня вечером не выступаешь? — спросил Блейк.

О'Нейл покачал головой:

— Музыканты этой ночью отдыхают. — Он почесал обросший щетиной подбородок. — Менеджер велел мне прийти сюда. Только Бог знает, зачем это ему. — Он сделал глоток пива. — Удивляюсь, почему они пригласили меня сюда. Они ни разу не крутили мои пластинки по радио: — Он усмехнулся.

Келли потянула Блейка за руку и кивком указала на соседний столик. Они пообещали О'Нейлу, что поговорят с ним после, и, заказав ему еще кружку пива, покинули бар.

Подвигая стул Келли, Блейк заметил, что к ним приближается Матиас в сопровождении нескольких человек. Увидев Блейка, медиум радостно улыбнулся. Келли повернулась и обнаружила прямо перед собой доктора Вернона. Они обменялись смущенными взглядами, и Келли посмотрела на Матиаса, пожимавшего руку Блейка.

— Рад тебя видеть, Дэвид, — сказал американец. — Как двигается твоя новая книга?

— Все в порядке, — ответил писатель. — Ты хорошо выглядишь, Джонатан.

— Мне кажется, вас не надо представлять друг другу, — с улыбкой сказал сэр Джордж Хаве.

— Мы уже встречались, — проговорил Матиас и посмотрел на Келли: — А вот с вами я незнаком и, полагаю, должен исправить это.

Медиум улыбнулся, и Келли заметила, что его глаза сверкнули.

Она представилась и отошла, поглядывая на Вернона, тогда как сэр Джордж продолжал знакомить людей.

Блейк пожал руку Джеральду Брэддоку и слегка сморщился, почувствовав, какая она пухлая и влажная.

Подошел Вернон.

— Это доктор Стивен Вернон, старинный мой приятель. Он...

— Мы уже знакомы, — сказал Блейк сэру Джорджу — Как поживаете, доктор Вернон?

— Хорошо, — ответил тот и посмотрел на Келли: — Я не ожидал встретить тебя здесь, Келли.

Она промолчала.

— Ну, кажется, здесь уже все знают друг друга, — заключил сэр Джордж. Он неестественно засмеялся, но быстро смолк.

— Ты надолго приехал, Джонатан? — спросил Блейк медиума.

— На три-четыре дня. Этого вполне достаточно для шоу с мистером Карром, для двух интервью и выступления по радио, — ответил Матиас.

— О том, что ты приезжаешь в Англию, я узнал из газет, — сообщил Блейк. — Когда состоится телевизионное шоу?

— Оно будет передаваться послезавтра, — вмешался Роджер Карр. — Вам следует посмотреть его, мистер Блейк. Вы, кажется, тоже занимались этими трюками. Только вы о них пишете. — Интервьюер ухмыльнулся.

Блейк тоже улыбнулся.

— Знаете, мистер Карр, — произнес он, — я никак не могу понять одного. То ли вы глупы, и мне в этом случае жаль вас, то ли вы невежественны, как свинья. Никак не пойму.

Карр бросил на него злобный взгляд и хотел что-то сказать, но тут все повернули головы в направлении гардеробной, из которой донесся ужасный шум и крики, особенно выделялся высокий женский голос.

Через мгновение в тихую гостиную клуба «Ватерлоо» ворвалась женщина в вымокшем от дождя сером пальто. Волосы ее растрепались от ветра, по лицу стекала краска от грима. Она остановилась в дверях и, тяжело дыша, смотрела на Матиаса.

— Боже! — пробормотал сэр Джордж и обратился к швейцару в зеленом кителе, пытавшемуся остановить женщину: — Пожалуйста, проводите эту леди к выходу.

— Не надо! — поднял руку Матиас. — Оставьте ее!

— Дэвид, кто она? — спросила Келли, поняв по его взгляду, что он знает эту женщину.

— Тони Ландерс, — ответил он. — Актриса.

Женщина, которую он встречал в Нью-Йорке, была прекрасным и нежным созданием, теперь перед ним стояла неряшливая, бледная и измученная женщина, постаревшая на десять лет.

— Вы знаете эту женщину? — спросил сэр Джордж, переводя взгляд с нее на Матиаса, не отрывавшего от нее глаз.

— Да, я знаю ее, — ответил медиум.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит, черт возьми? — воскликнул сэр Джордж.

— Джонатан, мне нужно поговорить с вами, — проговорила Тони прерывающимся голосом. Чтобы не упасть, она прислонилась к стойке бара.

Джим О'Нейл подскочил к ней, готовый помочь. Казалось, Тони сейчас упадет. Она опустилась на табурет, не отрывая глаз от медиума.

— Как вы меня нашли? — спросил он, приблизившись к ней.

— Я услышала, что вы собираетесь в Англию. Я ждала вас. Я узнала, в каком отеле вы остановились, и там мне сказали, где вы будете сегодня вечером.

— Да она же сумасшедшая! — заключил Роджер Карр. — Отправьте ее отсюда.

— Замолчите! — бросил Матиас. — Оставьте ее в покое!

Швейцар отошел от Тони.

— Это что, один из ваших театральных трюков, Матиас? — спросил Карр.

— Да замолчишь ты сегодня или нет? — набросился на него Блейк. Потом жестом подозвал бармена: — Подайте ей бренди.

Не зная, что делать, бармен посмотрел на сэра Джорджа.

— Ради Бога, парень, делай, что я тебе сказал, — настаивал Блейк.

— Ты слышишь или нет? — рявкнул Джим О'Нейл. — Налей ей выпить, черт возьми!

Бармен налил в бокал большую порцию бренди и подал Тони. Она глотнула и закашлялась.

— Тони, что вам нужно? — тихо спросил ее Матиас.

— Джонатан, мне нужна ваша помощь, — сказала она, и на глаза ее навернулись слезы. — Только вы можете мне помочь!

— Почему вы не пришли ко мне раньше? Чего вы боялись?

Она осушила бокал.

— Я боялась, что вы меня прогоните.

Он покачал головой.

— Джонатан, я все время думаю о Рике. Стоит мне увидеть чужого ребенка, и я сразу вспоминаю его. — По щекам ее потекли слезы. — Пожалуйста, помогите мне. — Она не выдержала и разрыдалась.

Матиас положил руку ей на плечо. Она прильнула к нему дрожащим телом.

— Чего вы от меня хотите? — спросил он.

— Верните мне его! — потребовала она. — Сейчас!

Матиас молчал.

— Пожалуйста, или мне стать перед вами на колени? — Сквозь отчаяние пробились гневные нотки. — Войдите в контакт с моим сыном!

Глава 34

— Это лондонский клуб, а не ярмарочная площадь, — протестовал сэр Джордж Хаве, когда Блейк, О'Нейл и еще кто-то тащили в центр комнаты массивный дубовый стол.

— Я не собираюсь показывать фокусы, — заверил его Матиас, наблюдая, как вокруг стола расставляют стулья.

Удивленные гости, среди которых была и Келли, молча наблюдали за приготовлениями. Время от времени Келли поглядывала на доктора Вернона, с удовольствием наблюдавшего за происходящим.

Джеральд Брэддок, пощипывая складки жира на подбородке, нервно переступал с ноги на ногу.

Тони Ландерс сидела у стойки бара, держа в дрожащей руке бокал бренди.

— Что вы пытаетесь доказать этим, Матиас? — спросил Роджер Карр.

— Мне ничего не нужно доказывать, мистер Карр, — ответил медиум и отвернулся. Он протянул руку Тони Ландерс. Та допила бренди и прошла с ним к столу. — Садитесь сюда, — сказал ей медиум, указывая на стул справа от него.

Блейк наблюдал за происходящим с интересом, чувствуя, что Келли крепко сжала его руку. Он ободряюще улыбнулся ей.

— Я не смогу сделать это один, — обратился Матиас к гостям. — Мне нужна ваша помощь. Не для меня, а для этой леди. — Он указал жестом на Тони. — Не надо бояться! Вам ничто не угрожает.

Первым к столу подошел Джим О'Нейл.

— Чего тут бояться, черт возьми! — Он сел возле Тони и, повернувшись, посмотрел на других гостей.

Следом за ним вышел Роджер Карр и занял место с другой стороны стола.

Блейк взглянул на Келли, та незаметно кивнула. Они подошли к столу, и писатель сел прямо напротив Матиаса.

— Благодарю, Дэвид, — сказал медиум.

Словно воодушевленный примером Келли, к столу подошел доктор Вернон и сел с ней рядом. Она посмотрела на него с подозрением, потом взглянула на Блейка, сидевшего с закрытыми глазами.

— А вы, сэр Джордж? — спросил Матиас руководителя Би-би-си.

— Нет, я не хочу принимать в этом участия, — с вызовом проговорил лысый мужчина.

Джеральд Брэддок, нервно потиравший руки, наконец подошел к столу.

— Джеральд, что вы делаете? — спросил сэр Джордж.

— Это не причинит никому вреда, — заявил Брэддок, вытирая ладони о брюки. Он оглядел всех сидящих за столом и вздохнул.

Больше никто в комнате не двинулся. Матиас прошел к своему месту между Тони Ландерс и Роджером Карром. Напротив него сидел Блейк. Справа от Блейка — Келли. С нею рядом — доктор Вернон. Слева от Блейка — Брэддок, затем О'Нейл.

— Прошу потушить свет, — произнес Матиас. — Должна гореть лишь одна лампа над столом.

Несколько мгновений сэр Джордж смотрел на сидящих, потом вздохнул и кивнул швейцару, который одну за другой потушил все лампы, оставив лишь одну. Комната погрузилась в темноту, поглотившую гостей.

— Пожалуйста, положите руки на стол ладонями вниз, — попросил Матиас, — так, чтобы кончики ваших пальцев соприкасались.

— Я думаю, мы должны взяться за руки, — иронически заметил Карр.

— Пожалуйста, делайте то, что я говорю; — потребовал Матиас.

Келли подняла глаза. В полумраке лицо медиума казалось молочно-белым; глаза резко выделялись. Она почувствовала странный трепет во всем теле, словно через него пропустили слабый электрический ток. Она бросила взгляд на Блейка, наблюдавшего за медиумом, а потом на Вернона, сидевшего с опущенной головой.

— Прогоните все мысли, — произнес Матиас. — Не думайте ни о чем. Слушайте только мой голос. Не обращайте ни на что внимания, сосредоточьтесь на прикосновении сидящих рядом людей. — Голос его перешел в тихий шепот.

В комнате воцарилась тишина, слышно было только дыхание медиума.

Келли невольно вздрогнула и, чуть повернув голову, окинула взглядом соседей. Все сидели, склонив головы, будто читали молитву. Опустив глаза, она заметила, что пальцы Блейка слегка дрожат. Дрожали и ее пальцы. У всех присутствующих непроизвольно сокращались мышцы, и их тела слегка подергивались.

Матиас издал негромкий гортанный звук, затем кашлянул. Глаза его закрылись, голова начала откидываться назад. Грудь вздымалась, словно ему было трудно дышать.

— Не разрывайте круг, — хрипло пробормотал он. — Не... разрывайте...

Он стиснул зубы, как от боли, и из груди его вырвался продолжительный хрип. Такой звук издают проколотые мехи. Тело его задрожало сильнее, на лбу выступили капельки пота, блестевшие в тусклом свете. Неожиданно глаза его открылись и выкатились из орбит, тогда как голова по-прежнему была откинута назад.

Он вновь застонал, на этот раз громче.

Лампа над столом замигала, погасла, затем вновь вспыхнула. Свет ее казался неестественным.

— Дитя, — прохрипел Матиас. — Дитя...

Хрипение перешло в крик.

Келли попыталась приподнять голову, но она налилась такой тяжестью, словно к подбородку был подвешен груз. Сделав огромное усилие, она чуть приподняла голову.

Позади с громким стуком упал со стены на пол один из мечей, но никто не повернулся на этот шум. Все сидели, будто окаменев, и чувствовали только то, что комната наполняется теплом, исходящим из центра стола.

— Дитя, — вновь, задыхаясь, произнес Матиас.

Келли дернулась, почувствовав отвратительную вонь, — тошнотворный сладковатый запах гниющего мяса. Она закашлялась, мышцы живота начали сокращаться.

Ощущение тепла так усилилось, что казалось, будто стол охвачен огнем. Она вдруг поняла, что может поднять голову.

Ей хотелось закричать, но она не сумела, услышав в этот миг крик Тони Ландерс.

В центре стола стоял Рик.

Одежда на нем, почерневшая и опаленная, в некоторых местах свисала клочьями. Красная и воспаленная кожа покрылась зелеными крапинками. С левой руки было содрано почти все мясо, оставшиеся мышцы почернели от огня. Из-под обугленного тела виднелись белые кости. Грудь и живот были покрыты отвратительными язвами, а из них, как из больных глаз, вытекал густой светлый гной. Но хуже всего были голова и шея. Неестественно повернутая голова сидела на сломанном позвоночнике. Из отверстия в голове, треснувшей, как яичная скорлупа, выступало застывшее мозговое вещество. Оторванные нижняя губа и большая часть левой щеки обнажили связки и сухожилия, которые судорожно подергивались. Туловище мальчика было окровавлено, и запах крови смешался с запахом сгоревших кожи и волос.

Тони Ландерс попыталась поднять руки, чтобы заслониться от этого несчастного существа, бывшего когда-то ее сыном, но их словно прибили к столу гвоздями. Она сидела в оцепенении, не в силах оторвать взгляда от мертвеца. Тот, сделав полный круг в центре стола, уставился на нее пустыми глазницами.

Видение шагнуло к ней.

Оно улыбалось.

Келли взглянула на Матиаса. Он пристально смотрел на видение, по лицу его тек пот. Она повернулась к Блейку, уставившемуся на медиума. Тело писателя судорожно подрагивало.

Видение приблизилось к Тони Ландерс. Достигнув края стола, оно подняло обугленную руку.

Огромным усилием воли Тони подняла руки. Она закрыла ими лицо и издала крик, потрясший все здание.

— Смотрите! — воскликнул Джим О'Нейл.

Как изображение на экране телевизора, видение Рика Ландерса начало исчезать. Через несколько мгновений стол снова был пуст. Свет над ними потускнел.

— Боже мой! — пробормотал Джеральд Брэддок. — Что это было?

Если кто-то его и слышал, никто не мог ответить ему.

Сэр Джордж Хаве широким шагом подошел к щитку и включил свет.

Матиас сидел неподвижно и смотрел в глаза Блейку. Писатель тяжело дышал, словно только что взбежал по лестнице. Оторвав от него взгляд, Матиас повернулся к Тони Ландерс, безудержно рыдавшей.

— Спятить можно, — вымолвил Джим О'Нейл.

Доктор Вернон задумчиво смотрел на поверхность стола, где только что было видение, и потирал подбородок. Стол блестел, как отполированный. Вернон вздохнул. В комнате больше не пахло обугленным мясом и кровью, чувствовался лишь едкий запах пота.

Заметив, что лицо Блейка побледнело, Келли дотронулась до его руки.

— С тобой все в порядке, Дэвид? — спросила она, чувствуя, что сердце ее колотится в груди, словно хочет выпрыгнуть.

Блейк кивнул.

— А как ты? — спросил он ее.

Она дрожала, и Блейк, положив руку ей на плечо, привлек ее к себе.

Роджер Карр пока оставался на месте, обводя взглядом сидящих, потом поднялся и пошел к бару, где в Два глотка проглотил солидную порцию шотландского виски. Только после этого он начал приходить в себя. Повернув голову, он через плечо посмотрел на Матиаса.

Этот ублюдок исполнил все не просто великолепно, но и весьма впечатляюще. Карр заказал еще одну порцию виски.

Джонатану Матиасу удалось наконец успокоить Тони Ландерс, и он вытер слезы на ее лице своим платком. Он помог ей подняться и вывел ее из клуба в дождливую ночь. Он велел своему шоферу отвезти ее домой и вернуться.

Проводив взглядом отъехавшую машину, медиум посмотрел на свои руки.

Обе ладони были воспаленно-красными, словно он держал в них что-то очень горячее. Он сильно вспотел, но ему было холодно, как никогда в жизни.

Глава 35

Блейк поставил точку, вытащил лист из машинки и положил его на кипу бумаг.

В подвале, где только что стучала машинка, наступила тишина.

Писатель взял несколько страниц со стола и начал их просматривать. Еще пара дней — и книга будет завершена. Вскоре по возвращении из Штатов он представил большую ее часть своему издателю. Теперь дело подходило к концу. Он откинулся в кресле и зевнул. Было почти восемь утра. Он проработал два часа. Блейк всегда вставал рано и почти все делал с утра. Этого режима он придерживался в течение четырех лет. В подвале было спокойно: извне не доносилось ни звука. В это утро мысль его напряженно работала.

Как он ни старался, ему не удавалось стереть из памяти образ умершего ребенка Тони Ландерс. Сознание его живо воспроизводило вчерашние события, будто они запечатлелись в нем навсегда. Он вспомнил выражение ужаса на лицах тех, кто сидел за столом, и смятение тех, кто наблюдал за происходящим с относительно безопасного расстояния.

Сразу после сеанса все начали расходиться. Блейку не хотелось ехать в Оксфорд и он уговорил Келли остаться на ночь у него. Она охотно согласилась. Сейчас она одевалась наверху. Проснувшись, он разбудил и ее, они занялись любовью, и прежде, чем ехать домой, она решила принять горячую ванну.

Он накрыл крышкой пишущую машинку, поднялся по каменным ступеням и вышел в прихожую, заперев дверь своего рабочего кабинета.

— Что ты там прячешь? Драгоценности из английской королевской казны?

Голос напугал его, он повернулся и увидел Келли, спускавшуюся по лестнице.

Блейк улыбнулся и спрятал в карман ключ от подвала.

— Привычка, — сказал он. — Не люблю, когда меня беспокоят.

Они прошли в кухню, она поставила чайник, а он положил хлеб в тостер. Келли насыпала кофе в две чашки.

— С тобой все в порядке, Келли? — спросил он, заметив, что она бледна.

Она кивнула.

— Я плохо спала ночью и чувствую себя немного уставшей.

— Это можно понять.

— Понять можно, но простить нельзя.

Он посмотрел на нее с удивлением.

— Дэвид, я занимаюсь исследованием психики, и моя реакция на паранормальное, на все необычное должна быть... ну, реакцией ученого. Но то, что я увидела на вчерашнем сеансе, меня ужаснуло. У меня все перевернулось в голове.

— Не думаю, что это тебя утешит, — возразил он, — но, по-моему, не ты одна растерялась. — Он вытащил из тостера подрумяненный ломтик хлеба, намазал маслом и подал Келли.

— Я все же хотела бы знать, как Вернон добился приглашения, — сказала она.

— Они с сэром Джорджем Хаве приятели. Старик сам сказал нам это.

Келли задумчиво кивнула.

— Я по-прежнему не доверяю ему, — заметила она.

Блейк наклонился и поцеловал ее в лоб.

— Я не доверяю никому.

Чайник закипел.

В четверть третьего Блейк подъехал к дому. Возвращение из Оксфорда заняло больше времени, чем он предполагал, — из-за пробок на дороге. Он вылез из машины и пошел к дому, приветливо помахав рукой проходящей мимо соседке с двумя детьми.

Войдя, Блейк понял, что в его отсутствие приходил почтальон. На ковре лежал тонкий конверт, штемпель на котором был ему хорошо знаком. Он разорвал конверт, достал письмо и прошел в гостиную; присев на край кресла, он начал читать вслух.

"Дорогой Дэвид, извините, что заставил вас ждать, но я лишь недавно смог прочитать рукопись «Изнутри». Очень сожалею, но по качеству она уступает вашей прежней работе, которая основана на убедительных фактах и исследованиях. Ваша новая книга, по моему мнению, опирается главным образом на теории и гипотезы, особенно там, где речь идет об астральном перемещении и управлении разумом. Я отдаю себе отчет в том, что вопросы эти отнюдь не простые и в них еще много неясного, но книга не убеждает меня в правильности ваших суждений. Поэтому я полагаю, что она не убедит и читателей.

Хотя вы известный и признанный автор, я все же не могу заключить с вами контракт на издание книги, принимая во внимание теперешнее состояние вашей рукописи".