Глава 92

Они пришли к нему домой полчаса назад. Сперва Джоуи Чанг удивился, увидев их, но справился с изумлением и теперь стоял, повернувшись к ним спиной и бездумно глядел из окна на улицу внизу, согревая в руках бокал.

Позади него молча сидел Во Фэн, Фрэнки Вонг и Джеки Тай.

Во обводил комнату взглядом, Тай потягивал свое виски, Вонг наблюдал за Чангом.

Поздоровавшись, они выразили свои соболезнования, и Чанг поблагодарил их, сказав старейшинам, что своим присутствием они почтили его дом. Слова он произносил машинально. Говорил, не понимая смысла своих слов, все его мысли были там, с погибшими. Оглядываясь, он видел их фотографии, расставленные в гостиной, и осмысление утраты вновь и вновь оглушало его, било по голове молотом. Ему казалось, что его враз лишили души, и "теперь в нем изломано, искалечено то, что составляет основу человеческой жизни. Если это чувство останется с ним навсегда, то лучше ему лишиться своей бесполезной жизни. Мертвому, ему по крайней мере не придется выносить эту муку.

Он выпил глоток виски и попытался выбросить из головы мысли о Су и детях, но даже сама эта попытка вызывала в нем чувство вины. Да к чему запрещать себе думать о них? Мысли и воспоминания — вот и все, что у него теперь осталось.

— Мы пришли поговорить с тобой, потому что уважаем твое мнение, — сказал ему Во. — Ты обладаешь большой мудростью, удивительной для такого молодого человека.

Чанг молчал, только сделал еще один глоток виски.

— Мы понимаем, как тебе тяжело сейчас, — добавил Тай.

ПОНИМАТЕ? ДА ОТКУДА ВАМ ЗНАТЬ?

— Однако дело у нас неотложное, — продолжал Во.

Чанг медленно кивнул, по-прежнему стоя к ним спиной и глядя в окно.

— Когда Хип Синг приходила к вам? — наконец спросил он, поворачиваясь лицом к Во и остальным.

— Их представители явились прошлой ночью, — ответил Во.

— И они просили о мире? — поинтересовался Чанг.

— Они знают, что разбиты, — произнес Вонг с триумфом. — Они хотят положить конец войне.

— Мы вернули себе авторитет, — добавил Чай.

На Чанга это не произвело впечатления.

— А если вы согласитесь, то как долго, полагаете вы, можно им верить? — процедил он. — Сколько времени пройдет, прежде чем они попытаются снова отыграться?

— Что такое ты несешь? — удивился Во.

— Уже совершено предостаточно убийств, — сказал Тай.

— Я знаю, — бросил Чанг. — Я знаю это лучше, чем кто бы то ни было.

— Мы понимаем твои чувства... — начал Вонг.

— Нет, не понимаете, Фрэнки, и надеюсь, вам никогда не выпадет участь — понимать такое. — Чанг опустил голову. — Никто не чувствует ничего подобного. Все, кого я любил в этой жизни, отняты у меня.

— Но теперь они предлагают заключить мир, уверяют, что больше не будет убийств, — проговорил Тай.

— А мне плевать! — зарычал Чанг. — Мне больше терять нечего.

Он провел руками по волосам и глубоко вздохнул.

— Война закончена, Джоуи, — сказал Вонг. — Хип Синг проиграла, они хотят мира.

— А вы? — потребовал ответа Чанг, поочередно глядя на своих гостей. — Чего хотите вы?

— У нас уже есть многое, — ответил Во. — Мы снова контролируем ситуацию, и больше никто не посмеет бросить нам вызов.

— Я не хочу мира, — твердо сказал Чанг. — Я хочу продолжать войну. Хочу продолжать до тех пор, пока не сдохнет последний ублюдок из Хип Синг.

— Когда все начиналось, ты был один из немногих, кто не хотел насилия, — напомнил ему Вонг.

— Продолжение войны с Хип Синг не приблизит нас к цели, — добавил Во.

— Зато послужит моей цели! — крикнул Чанг.

— Какой? — уточнил Во.

— Возмездию, — прохрипел Чанг.

Во Фэн прервал наконец воцарившееся молчание:

— Мы пришли сюда, чтобы здраво обсудить предложение Хип Синг. Надеялись найти у тебя поддержку, услышать твой мудрый совет. Значит, ты советуешь продолжать бойню? В таком случае мы вынуждены пренебречь твоим советом.

— Итак, вы заключаете мир с Хип Синг? — уточнил Чанг.

Во кивнул.

— Я не приму в этом участия, — сказал Чанг. — Я буду мстить.

— Мы полагали, что ты человек благоразумный, не забывай, какой пост ты занимаешь, — напомнил ему Тай.

— В задницу этот пост! — рявкнул Чанг. — И мать вашу так, если вы подумали, что я заключу мир с людьми, убившими мою семью.

— Нам еще многое предстоит, — сказал Во. — Конец войне должен быть положен сейчас.

— Итак, вы принимаете предложение Хип Синг? — спросил Чанг.

Во кивнул.

— Тогда я больше не состою в Тай Хун Чай, — сказал Чанг. — Мы больше не братья.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь? — Вонг встал.

— Точно знаю, что говорю, Фрэнки. Никогда в жизни я не был так уверен в своих словах, — возразил ему Чанг. — Я отомщу Хип Синг, даже если мне придется драться с ней в одиночку.

Во задумчиво переплел пальцы.

— И если вы попытаетесь остановить меня, я буду драться и с вами, — добавил Чанг вызывающе. — Теперь уходите из моего дома.

Во и Джеки Тай встали и вышли.

Вонг задержался на минуту.

— Сколько времени мы были друзьями? Лет десять?

— Больше, — сказал Чанг.

— Я не могу позволить тебе так поступить, Джоуи.

— Тогда помоги мне.

— Как? Не могу же я пойти против воли старейшин. Если они хотят принять предложение Хип Синг покончить с войной, я не должен противиться их желанию.

— Я не требую, чтобы ты помогал мне сражаться с Хип Синг.

— Тогда как я помогу тебе?

Чанг выдержал взгляд товарища, в глазах его стояли слезы.

— Пойми меня, — произнес он тихо. — Это все, о чем я прошу.

Вонг кивнул и протянул ему руку.

Чанг пожал ее.

Вонг повернулся и вышел. Чанг услышал, как за ним затворилась дверь.

— Он на время утратил способность логически мыслить, — сказал Фрэнки Вонг, поглядев на обоих старейшин.

Гости Чанга устроились на заднем сиденье лимузина, Тай бездумно смотрел в боковое окно.

— Мы не можем ему позволить разрушить возможный мир и нашу победу. Они слишком дорого нам достались, сколько людей полегло за это. Тебе-то это известно, — сказал Во. — Решения принимаются на благо всей организации, а не отдельных ее членов.

— Джоуи все равно не боец, — сказал Вонг.

— Люди, ослепленные местью, опасны. Если Чанг стремится мстить Хип Синг, он предает нас всех. Я не допущу этого, — заключил Во.

Он протянул руку к телефону и набрал номер.

Ответ последовал мгновенно.

Глава 93

Да что они понимают?

Что может знать любой из них? Им не понять той боли, которую чувствует он, им не знакомо ощущение такой утраты.

У них не отобрали самого главного в их жизни.

Джоуи Чанг опустошил еще один стакан виски, сел на край кровати и огляделся.

На туалетном столике стояла фотография Су.

Маленький сюрприз к дню его рождения; на ней красное платье, лицо с умелым макияжем, одна рука лежит на бедре, другой она поправляет волосы на затылке. Хороша, как фотомодель. В бумажнике Чанг носил уменьшенную копию этой фотографии.

У него отняли его любовь.

На его прикроватной тумбочке снимок в рамке — он и Су в день свадьбы.

Годы оказались благосклоннее к ней, чем к нему, подумал Чанг.

Там, где у него ясно обозначились морщины и складки — вокруг глаз и на лбу, — у Су кожа оставалась безупречно гладкой. Он долго сидел, рассматривая знакомое изображение, потом встал, подошел к бельевому ящику и выдвинул его.

Под майками и носовыми платками, как всегда аккуратно сложенными, — Су всегда блюла порядок, — лежал девятимиллиметровый автоматический пистолет «Мамба» в наплечной кобуре.

Чанг вынул из кобуры пистолет, положил его на постель и несколько секунд рассматривал вороненые обводы оружия. Потом он надел кобуру, достал из ящика коробку с патронами и, распечатав ее, уставился на девятимиллиметровые пули. Взяв в руки пистолет, он отжал защелку и подхватил магазин, выскользнувший из рукоятки. Снова присев на край кровати, он начал набивать магазин патронами.

С тумбочки на него бесстрастно взирали Су и дети.

Чанг допил свое виски и, все еще держа в руке «мамбу», поднялся и направился в спальню Анны. Он замешкался перед дверью, словно там спала девочка и его вторжение могло ее побеспокоить.

ЕСЛИ БЫ ЭТО БЫЛО ВОЗМОЖНО

Протянув руку, он повернул дверную ручку — его пальцы слегка дрожали.

Тишина комнаты, казалось, тут же сомкнулась вокруг него, густая и гнетущая, как его печаль. Он подошел к шкафу Анны, открыл его, протянул руку и коснулся пальтишка.

На глаза ему навернулись слезы. Проглотив ком в горле, он еще крепче сжал рукоятку «мамбы».

Прошептав имя дочери, он повернулся и вышел из комнаты, благоговейно прикрыв за собой дверь. Собравшись с духом, он повторил тяжелый ритуал в комнате сына.

В спальне мальчугана по полу были разбросаны игрушки: солдатики, машины, танки. Чанг поднял электронный «Геймбой», включил и молча смотрел на яркую картинку на экране.

Майкл любил эту игрушку.

Чанг отшвырнул аппаратик прочь, ярость закипала в нем, соперничая с болью.

И они посмели сказать ему, что война против Хип Синг закончена.

Они, которые не потеряли ничего.

Старейшины. Люди Тай Хун Чай, которых надлежит уважать.

Да пошли они к такой-то матери!

Чанг вложил «мамбу» в наплечную кобуру и побрел в прихожую.

Как они посмели сказать ему, что война окончена?

Для него она не закончится никогда. Только смерть освободит его от этой боли.

Но он умрет не бесцельно. Покуда хватит сил, он будет убивать людей Хип Синг — пока жив. Таков его долг перед погибшей семьей.

Звонок в дверь насторожил его, на мгновение он замер.

Звонок прозвенел снова, за ним последовал громкий стук по деревянной обшивке двери.

Чанг подошел и взглянул в глазок.

За дверью стояли двое мужчин.

Белые мужчины.

Они постучали вновь, еще настойчивей.

Чанг набросил цепочку, но открывать не спешил.

— Кто там? — крикнул он.

— Полиция, — откликнулись из-за двери. — Впустите нас, мистер Чанг.

ЛОВУШКА?

— Покажите мне удостоверения, — потребовал он. — Поднимите их повыше.

Один из пришедших достал бумажник, раскрыл его и поднес к глазку.

Удостоверение сыскной полиции.

МОЖЕТ, ПОДДЕЛКА?

Что-то подсказало ему — сними цепочку. Он сбросил ее и отворил дверь.

— Мистер Джозеф Чанг? — спросил мужчина, и теперь Чанг увидел, что в коридоре находятся не только люди в штатском, но и двое полицейских в форме. Вся группа протиснулась мимо него в квартиру.

— Мы арестовываем вас за незаконное хранение огнестрельного оружия, — сказал тот, что вел переговоры. — А также за сговор с целью совершения убийства. Вы имеете право не отвечать. — Он отобрал у Чанга пистолет. — Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.

Чанг не сопротивлялся. Он знал, что это бессмысленно.

Второй человек в штатском подал ему куртку, Чанг надел ее. Он спокойно стоял в прихожей, пока полицейские в форме бегло обыскивали квартиру.

Они еще не кончили свое дело, когда один из полицейских в штатском взял Чанга под руку и повел к двери.

Чанг вырвал руку и зло бросил:

— Я способен передвигаться без вашей помощи.

В прихожей на маленьком столике стояло фото Су и детей.

Выходя, он взглянул на них.

Шедший позади него полицейский неловко зацепил столик — фото глухо шлепнулось на пол.

Глава 94

Выйдя из-под душа, Дойл услышал телефонный звонок. Снимая трубку, он посмотрел на часы и нахмурил брови.

9. 46 вечера.

Кто это, черт побери, беспокоит его в такое время?

Он вытер руки о полотенце, затем поднял трубку:

— Алло.

— Дойл. Это детектив-сержант Хендерсон, из участка на Боу-стрит.

— Чем могу быть полезен?

— Скорее наоборот — это я могу быть вам полезен. Кое-что произошло. Я подумал, вам будет интересно.

— Выкладывайте.

— Сегодня мы взяли Джоуи Чанга. Сейчас он находится у нас, и мы допрашиваем его. Кто-то грохнул всю его семью.

Дойл крепче сжал трубку.

— Где вы его взяли?

— В его собственной квартире около четырех часов назад. Самое странное, что его заложили.

— Кто?

— Они не назвали своих поганых имен, — посмеиваясь, сказал Хендерсон. — Но полагаю, кто-то, тесно с ним связанный. Звонившие сообщили, где его найти. Они даже назвали тип оружия, которое есть при нем.

— Кто-то из его организации?

— Похоже на то.

— Он много сказал?

— Вот это и любопытно. Он все время говорит с тех пор, как мы его привезли. Как правило, члены триад хранят молчание, этот же отвечает на все наши вопросы о Тай Хун Чай.

— Он упоминал ИРА или похищенное оружие?

— Об этом он как раз молчит, зато назвал имена главарей своей организации, что лишний раз убеждает меня: его подставили свои же, и, полагаю, ему это известно.

— Я хочу с ним поговорить.

— Забудьте об этом, Дойл, он не скажет вам ничего, чего бы не сказал нам.

— Я умею быть весьма убедительным.

— Уверен, что умеете. И спасибо за предложение. Но выбросьте это из головы. Чанг нужнее мне с целыми зубами, черт побери, а у меня есть такое ощущение, что, беседуя, вы облегчите его челюсть штук на пять минимум.

— Но мне необходимо поговорить с ним.

— Зачем? Он и так прекрасно контактирует с нами.

— Дерьмо, в котором он барахтается, имеет отношение и к моей работе, Хендерсон.

— Отнюдь. Его дела касаются только полиции; ни вы, ни кто-то из подразделения по борьбе с терроризмом к этому не причастны.

Дойл с силой сжал трубку, желваки на его скулах заходили ходуном.

— Если вы все же заявитесь сюда, — продолжал Хендерсон, — я позабочусь, чтоб вас не пустили и на порог.

— Добро, — прошипел Дойл раздраженно. — Кто-нибудь спрашивал его об оружии?

— Пока не знаю.

— А не кажется ли вам, что вы обязаны выяснить это?

— Я об этом позабочусь. О результатах сообщу вам.

— Что будет с Чангом после допроса?

— Он проведет здесь ночь. А завтра в девять утра его переведут в «Чистилище».

Дойл молча кивнул.

— Что ж, спасибо за звонок, Хендерсон, — сказал он, достал сигарету и зажал ее в зубах, не закуривая.

— Кушайте на здоровье. Только не дергайтесь пока. Чанг никуда не денется, — хмыкнул полицейский. — Во всяком случае, до утра.

— Пока, — произнес Дойл и повесил трубку.

Он наконец зажег сигарету и пустил слабое колечко дыма.

«ЧИСТИЛИЩЕ», ЗНАЧИТ?

И снова отправился в ванную.

Глава 95

— Мы предали его, — зло бросил Фрэнки Вонг, расхаживая из угла в угол. — Мы все присягали на крови, вступая в организацию. Давали обет помогать друг другу и вот предали своего.

— Это не было предательством, — возразил Во Фэн.

— Джоуи Чанг пока сидит в тюрьме у «гуэйло». Ему нужна наша помощь. Мы же отвернулись от него, — продолжал Вонг.

— Он не оставил нам выбора, — возразил Джеки Тай.

— Навредил бы организации, — добавил Во Фэн.

— И поэтому вы решили его предать?

— Что нам оставалось делать? — развел руками Во. — Нет смысла жевать уже пережеванное. Чанг не смирился бы с нашим решением. Мы не могли рисковать всей организацией ради него.

— Вместо этого вы заключаете мир с нашими врагами. Стелетесь перед ними, — прошипел Вонг.

— Где твое уважение к старшим? — рявкнул Тай.

— Я уважаю вас, Мастер. Я вас всех уважаю, — сказал Вонг, поднимая руку и размашистым жестом обводя всех старейшин, смотревших на него. — Но Джоуи Чанг тоже заслуживает моего уважения и верности.

— Значит, Чанг заслужил твою верность, а мы нет? — спросил Дэвид Лун.

— А как насчет вашей верности товарищу, попавшему в беду?

Перепалку остановил Во Фэн, подняв руку.

Внимательно взглянув в лицо каждого, он заговорил. Он произносил слова медленно и раздельно, словно подбирал с таким расчетом, чтобы оно произвело наибольший эффект.

— Мы победили Хип Синг, — сказал он. — Мы выиграли войну, давайте же не упустим мир из-за раздоров между собой. Чанг действительно не оставил нам выбора. Не могли же мы позволить ему подвергать опасности все то, за что так упорно сражались.

Все одобрительно закивали.

Но Фрэнка Вонга это не впечатлило.

— И вы так легко сбрасываете со счетов человека, который вам стольким помог? — спросил он.

— Он знал порядки нашей организации, он был связан тем же обетом, о котором ты говорил, — сказал Тай. — Но решил его нарушить.

— Ничего он не нарушал, — бросил Вонг. — Он только сказал вам о своих чувствах и за это был наказан предательством.

— Так ты предлагаешь продолжить войну с Хип Синг? — Голос Во дрожал. — Ты предлагаешь отвергнуть их предложение о мире? И все ради одного человека?

Вонг тяжело вздохнул.

— Чанг нам брат, — произнес он спокойно. — И мы предали его. Это все, что я знаю.

— Если забота об остальной организации есть предательство, тогда ты прав, — пожал плечами Во.

— Что ж, в таком случае я в этом не участвую, — резко бросил Вонг. — И, учтите, не буду сидеть сложа руки и спокойно наблюдать, как белые гноят его в одной из своих тюряг. Он достойный человек.

— Его достоинств никто не умаляет, но его несдержанность могла принести нам вред, — возразил Во. — То, что он говорил, было лишено здравого смысла, он просто неуравновешенный человек. Не задумывался ни над своими действиями, ни над последствиями своих поступков для нас всех. Он говорил и думал как эгоист. И ему нет места среди нас.

— Почему ты не хочешь это понять? — включился Тай.

— Я понял лишь одно — насколько вы вероломны, — бросил Вонг.

— Тогда, пожалуй, и тебе тоже здесь нет места, — развел руками Во.

Вонг посмотрел ему в глаза долгим испытующим взглядом и направился к двери.

— Я не отвернусь от Джоуи Чанга, — бросил он на ходу.

И ушел.

Глава 96

Джоуи Чанг очнулся от беспокойного сна, когда чья-то рука стала трясти его за плечо. Он перевернулся на спину, открыл глаза и, щурясь со сна, огляделся: кто там его потревожил?

Над ним склонился полицейский в форме.

Чанг смерил его злобным взглядом и вновь откинулся на подушку.

Койка была узкой и для человека средней комплекции, так что Чангу приходилось соблюдать осторожность, чтобы не свалиться с нее.

Камера представляла собой квадрат двенадцать на двенадцать футов, и, кроме кровати, там помещались только ведро (им Чанг вынужден был пользоваться ночью) да маленький стол. На столе красовались остатки завтрака, принесенного часом раньше. Куски бекона с яйцом прилипли к толстому слою давно застывшего жира. Чанг взглянул на пищу и почувствовал тошноту.

— Пошевеливайтесь, пора идти, — сказал человек в форме, снова коснувшись его плеча.

Чанг поежился, принял сидячее положение и стал руками растирать лицо. Господи, он словно целый месяц не спал. Во рту кисловатый привкус. Встав с койки, Чанг сплюнул в ведро.

— Неужто даже умыться нельзя? — буркнул он раздраженно.

— Умоетесь в «Чистилище», — отрубил полицейский, надевая на него наручники.

Второй полицейский безучастно стоял в дверях.

Чанг поправил волосы закованными в наручники руками и, зевнув, позволил охранникам вывести себя из камеры. Оба полицейских вышли за ним в коридор и повели мимо плотно закрытых дверей других камер.

Возле одной из них стоял третий человек в форме полицейского. Когда Чанг и два его конвоира подошли к этой камере, он открыл дверь и отступил, давая им проход.

За порогом Чанг обнаружил, что они оказались на заднем дворе полицейского участка, и дверь, как оказалось, выходит на бетонированный двор, еще темный после недавнего дождя.

Небо затянули тучи, серые и беспросветные, грозившие вновь промочить насквозь всю столицу. Здания, окружавшие двор, были сложены из камня того же хмурого серого цвета. Несмотря на пасмурную погоду, Чанг, выйдя на дневной свет, прикрыл глаза руками — наручники его глухо звякнули.

Арестованного уже ждали пересылочный фургон и полицейская машина. Задние дверцы фургона были открыты, Чанг заметил внутри еще одного полицейского.

Им предстояло проехать по узкому, в ширину фургона, как подметил Чанг, проезду. У полицейской машины их ждали еще два констебля в форме. Завидя процессию, они забрались в свой автомобиль и завели мотор.

Один из сопровождавших Чанга полицейских кивком головы показал ему на фургон: мол, влазь.

И тут Джоуи услышал рев мотора.

По узкому проезду во двор влетела черная «астра», ее водитель крутанул руль, и машина, взвизгнув покрышками, описала почти полный круг по бетону.

Чанг остановился, ошеломленный, а «астра», рванувшись вперед, врезалась в полицейский автомобиль. От удара водителя швырнуло вверх, и он тяжело рухнул на сидевшего рядом напарника. «Астра» же мгновенно стала давать задний ход, едва не задев при этом полицейского, — тот успел прыгнуть в сторону. Он пытался и Чанга потащить за собой, но тот и сам успел отступить на шаг назад.

«Астра» с глухим стуком врезалась в фургон, полицейский, сидевший в нем, описав дугу, растянулся на бетоне.

А из «астры» уже выскакивал ее сумасшедший водитель.

Мужчина в глухой маске с прорезями для глаз и рта.

В руках этого человека китаец заметил пистолет.

Он почувствовал, как его хватают за запястье и швыряют на заднее сиденье «астры».

Один из полицейских бросился на типа в маске, но тот, размахнувшись, ударил полицейского по переносице рукояткой пистолета. Кровь брызнула из разбитого носа.

А нападавший, оказавшись уже на водительском сиденье, нажал на акселератор. Задние колеса, пробуксовывая, бешено вращались на мокром бетоне, но вот «астра» рванулась вперед и, промчавшись по узкому проезду, вылетела на улицу.

Чанг, ошеломленный всем произошедшим, лежал поперек заднего сиденья, а «астра», вклиниваясь в транспортный поток, уже успела ударить такси, развернуть его и отбросила на встречную полосу. Хор автомобильных гудков и звон бьющихся фар сопровождали столкновение.

«Астра» петляла в потоке автомобилей, отталкивая и тараня машины, которые не могла объехать, чтобы как можно дальше уйти от полицейского участка.

Водитель, поглядывая в зеркало заднего вида, держал под контролем ситуацию, но и уверившись, что полицейские не преследуют его, скорость не сбавил, а только покрепче сжал руль, когда машина выезжала на Друри-Лейн.

Чанг тоже поглядел в заднее окно — не сел ли кто-то им на хвост. От всех этих событий у него голова шла кругом.

Кто же это так рискнул, чтобы вызволить его?

КТО?

Чанг почувствовал, что автомобиль сбавляет скорость. Водитель, подцепив маску пальцем, сдернул ее с лица.

— Надо сменить машину, — сказал незнакомец. Он повернул голову и взглянул на Чанга. — Не поднимай башки и лежи молча, мать твою перетак. Понял? — зашипел на китайца Шон Дойл.

Глава 97

— Кто ты?

Слова Джоуи Чанга эхом отозвались в пустой комнате, отражаясь от стен и усиливаясь в замкнутом пространстве.

Джоуи не имел ни малейшего представления, где он находится. Ему было понятно только одно: добра не жди.

Стены из красного кирпича потемнели от сырости и покрылись плесенью, а воздух такой затхлый, словно Чанг и его похититель оказались первыми людьми, кто посетил эту трущобу за последнее десятилетие.

Окна — те, что не были забраны досками, — заросли грязью до такой степени, что не пропускали света. Снаружи их покрывал птичий помет. Штукатурку, похоже, наносили садовым совком.

Пол покрывали масляные пятна, и Чангу казалось, что он чует запах бензина. Груды мусора — пустые жестянки, целлофановые пакеты, обрывки пожелтевших газет — валялись вокруг. К духу запустения, насквозь пропитавшему это местечко, добавлялась вонь гниющих отбросов.

Откуда-то сверху до Чанга порой доносился грохот, в котором он в конце концов узнал шум проносившихся над ним поездов. И всякий раз мелкие хлопья потерявшей первоначальный цвет штукатурки слетали с потолка и грязным снегом падали вниз, оседая у него на плечах.

Чанг сидел на видавшем виды деревянном стуле, одна из задних ножек которого держалась лишь потому, что ее скрепили, обмотав проволокой. Вокруг валялись ящики из-под апельсинов, два из которых, перевернутые на попа, стояли напротив.

Шон Дойл, попыхивая сигаретой, расположился на одном из них. Он безучастно следил за Чангом, его серые глаза не выражали никаких эмоций. Затянувшись сигаретой, он бросил ее под ноги.

Дойл отметил неуверенность в глазах Чанга, но китаец все же выдерживал его взгляд.

ИТАК, ЭТО И ЕСТЬ ТОТ СУКИН СЫН, ЧТО ПРИКАЗАЛ МЕНЯ УБИТЬ, А?

— Если ты собираешься убить меня, то ради этого удовольствия ты доставил себе чересчур много хлопот, — сказал Чанг.

— Возможно, — спокойно ответил Дойл. — Но это мое дело, не так ли, мистер Чанг?

— Ты знаешь меня?

— Я знаю все о тебе, мать твою растак. Имя, чем занимаешься и что из себя представляешь. Я знаю о твоей организации. И о твоих связях с ИРА.

Чанг сглотнул противный комок, и Дойл уловил выражение озабоченности, промелькнувшее на лице китайца.

Охотник за террористами едва заметно улыбнулся.

— Да, я знаю об этом дерьме, — продолжал он. — Я даже знаю о тех стволах, которые Пол Риордан продал тебе за наркотики.

— Тебе так много известно обо мне, что, по сравнению с тобой, я нахожусь в невыгодном положении.

— Ты совершенно прав, твою мать, — бросил Дойл и потянулся за очередной сигаретой.

Чанг беспокойно поерзал на своем стуле, наручники брякнули, когда он пошевелил кистями рук. Он посмотрел на запястья и увидел красные полосы под браслетами.

— Зачем я тебе нужен? — спросил Чанг.

— Мне нужна кое-какая информация. О тех стволах, что ты купил у Риордана.

— Кто ты?

— А ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, Чанг, но, раз уж ты спросил, я отвечу. Меня зовут Дойл. Ты приказал меня убить. Я хочу знать, почему?

— Это было частью договора с ИРА.

— Ты пакцин триады Тай Хун Чай, верно?

Китаец кивнул.

— И все нападения осуществлялись только по твоему указанию, — продолжил Дойл. — Я это знаю наверняка, потому что основательно подготовился к нашему разговору. Три твоих узкоглазых кореша пытались убить меня в Белфасте неделю тому назад. Это тебе о чем-нибудь говорит?

Чанг не ответил, он просто смотрел в глаза Дойлу.