Глава 81

«Монтего» петлял, перестраивался с полосы на полосу, однако ему все же пришлось слегка сбавить скорость из-за плотности транспортного потока в этом районе города.

Дойл еще крепче сжал руль, не сводя глаз со спасавшейся бегством машины; он следовал за ней с безошибочной точностью самонаводящейся системы, вышедшей на цель.

Он плохо представлял, а скорее, и вовсе не имел понятия о том, в какой части города они находятся, все его внимание было полностью поглощено преследованием «монтего», глаза сосредоточенно щурились. Он позабыл даже о боли, не чувствовал своих ран.

Кроме той, что на спине, ни одна из них не была глубокой. Ему повезло.

ПОВЕЗЛО БОЛЬШЕ, ЧЕМ Бинчи.

Он чувствовал запах собственной крови в жарком замкнутом пространстве автомобиля, кровью были забрызганы панель управления и руль.

Время от времени человек на заднем сиденье «монтего» оглядывался, чтобы удостовериться, не отстал ли преследователь.

И все похлопывал водителя по плечу, явно подгоняя его. «Монтего» сбросил скорость перед поворотом, и Дойл воспользовался этим. Обогнав грузовик, он врезался в багажник «монтего». Задний подфарник разлетелся вдребезги — начинка посыпалась на дорогу.

Дойл осклабился, заметив, что серый автомобиль сильно занесло, прежде чем он снова сумел набрать скорость. Поворачивая, Дойл слышал, как протестующе взвизгнули его собственные колеса; пока он боролся с рулем, черный след от покрышек, от которых потянуло резиновой гарью, прочертил дорогу.

«Монтего» снова свернул на еще более узкую улицу. При повороте машина бортом чиркнула об угол дома, краску на крыльях ободрало, посыпались искры.

Дойл неотступно следовал за серым автомобилем.

Улица вывела «монтего» на пешеходный участок, но машина мчалась вперед, не снижая скорости, и прохожие вопили от страха, когда автомобиль проносился мимо них.

Мать едва успела схватить своего ребенка на руки, как машина тут же врезалась в коляску, подбросив ее в воздух.

— Прочь с дороги! — ревел Дойл, не убирая руки с клаксона, пока летел по площади.

Он видел, как люди бросаются врассыпную, ищут спасения в магазинах, слышал их крики, которые перекрывали даже рев двигателя и его собственные свирепые вопли.

«Монтего» оставил позади еще одну улицу, снова вылетел на шоссе, и его опять на повороте занесло.

Вырвавшись из узкой щели улицы, Дойл прибавил газу, и ему еще раз удалось приложиться к багажнику серого автомобиля.

На этот раз удар оказался более мощным, и Дойл застонал от боли, когда его с силой бросило на руль. Но он справился с управлением, и стрелка спидометра стала подползать к отметке «70».

Дойл продолжал погоню.

Только теперь он услышал позади вой сирены.

МАТЬ ВАШУ ТАК!

Дойл не нуждался в их помощи.

Машины приближались к очередному светофору — вот уже перекресток остался позади, а они неслись дальше.

Впереди разворачивался грузовик.

«Монтего» вильнул в сторону, чтобы обойти тяжелую машину сзади, и зацепил крыло грузовика. Скользящим ударом у легковушки сорвало боковое зеркало и разбило стекло одной из дверей.

Дойл видел, как от столкновения пассажиров подбросило вверх.

Он до отказа утопил акселератор и обошел грузовик, почти не задев его.

И только краешек откидного борта зацепил лобовое стекло. Осколки посыпались внутрь «астры», и Дойл инстинктивно поднял руку, чтобы прикрыть лицо. Он почувствовал, как мелкие осколки впились ему в ладонь, словно хрустальная шрапнель, но плевать он хотел на это, главное — справиться с автомобилем, который сильно занесло, и он ударился багажником о припаркованную машину.

Холодный воздух сквозь разбитое лобовое стекло ворвался в салон, ударил Дойла в лицо, взвихрил длинные волосы, которые извивались, как хвосты рептилий. Ветер заставил его вновь почувствовать, как стекает по щеке кровь из раны.

«Монтего» все еще находился в поле его зрения, а грузовик, заблокировавший улицу сзади, — это даже к лучшему. Он перекроет путь полицейским машинам.

Дойл знал, что должен достать «монтего» прежде, чем это сделает полиция.

Он по-прежнему видел залитое кровью лицо пассажира на заднем сиденье, когда тот оглядывался. Маленький ублюдок остался единственным из нападавших, кому удалось уйти.

Пока, по крайней мере.

Они удалялись от центра города — вот все, что понимал Дойл. Но куда они направляются, этого он по-прежнему не знал. Куда пытаются сбежать эти ублюдки?

Он увидел, как пассажир снова обернулся и поднял руку. Разбитое заднее стекло осколками разлеталось по асфальту. Дойл промчался по ним, чуть подтянувшись к «монтего». Он понял вдруг, что серый автомобиль чуть снизил скорость.

ПОЧЕМУ?

И тут он увидел дробовик.

В тот самый момент, когда пассажир выстрелил, Дойл нажал на тормоза, и «астру» мгновенно отбросило назад на несколько автомобильных корпусов. Одновременно Дойл направил машину в сторону, чтобы увильнуть от мощного заряда.

Мимо.

Пассажир выстрелил снова и разбил переднюю фару его «астры». Следующий выстрел попал в решетку радиатора.

Дойл, держа руль одной рукой, бросал машину из стороны в сторону, чтобы увильнуть от пуль.

ЧТО, ЕСЛИ ОДНА ИЗ НИХ ПОПАДЕТ В ШИНУ...

Свободной рукой он быстро схватил сумку и перетащил ее на переднее сиденье. Порывшись в ней, он вытащил «беретту» и снял ее с предохранителя.

Он поднял пистолет и нацелил его в дыру, пробитую в лобовом стекле.

Скрипнув от напряжения зубами, Дойл выстрелил — отдача подбросила его руку вверх.

За долю секунды автоматический механизм пистолета выплюнул одну за другой три девятимиллиметровые пули, и Дойл улыбнулся, увидев, что все три попали в заднюю часть «монтего». Одна разбила фару, другая прошила багажник, а третья с визгом отрикошетила от крыши.

Пассажир пригнулся, когда Дойл снова открыл огонь. Рукоятка пистолета больно отдавала в основание ладони, звук выстрелов оглушал его. Встречный ветер относил назад пороховые газы, которые забивали дыхание.

Стреляные гильзы отлетали вверх, ударялись о потолок «астры» и, еще горячие, падали вокруг Дойла. Он пальнул еще раз и услышал громкий хлопок, когда лопнула одна из шин «монтего».

Серый автомобиль круто занесло. Он потерял управление. Дойл улыбнулся, увидев, как пассажир заметался на заднем сиденье.

Водитель пытался справиться с управлением, но без одной шины это было вряд ли возможно. Клочья разорванной резины свисали с обода и летели в воздух, потом Дойл увидел искры, посыпавшиеся на дорогу, — обод заскрежетал по асфальту.

И, упершись ногами в пол, Дойл врезался в потерявший скорость «монтего».

То, что осталось от заднего стекла, полетело внутрь, и Дойл, скрежетнув зубами, снова вскинул «беретту».

Он нажал на спусковой крючок, и вспышка ослепила его.

Кровь алым фонтаном хлынула из горла пассажира.

Водителю пуля угодила в плечо, и прежде чем вырваться из груди, она раздробила ему лопатку — кровь залила стекло.

Неуправляемый «монтего» занесло еще круче.

Дойл видел, как он подскочил от удара о непонятный предмет и взлетел в воздух, как подброшенная вверх детская игрушка.

Перевернувшись несколько раз в воздухе, машина пролетела изрядное расстояние на высоте десяти-пятнадцати футов и грохнулась на землю — стекла брызнули осколками в разные стороны, заскользили по крыше.

— Господи, — пробормотал Дойл, затормозил и выскочил из машины, не выпуская из рук автоматический пистолет.

Отчего же, черт возьми, так подбросило «монтего»?

На что он налетел?

На рельсы.

Проложенные не сбоку, а поперек дороги.

Дойл поднял голову и увидел портовые краны, которые возвышались над ним причудливыми динозаврами. Громадные, ржавые, заброшенные стальные скелеты этих монстров, казалось, укоризненно подпирали своими крохотными головками небо, отражались в воде, которая плескалась о стенки доков.

ДОКИ.

Прошло несколько секунд, пока Дойл сообразил, куда привела его погоня.

Он огляделся вокруг, посмотрел на брошенную технику, на груды ржавого металла.

Все, что осталось от судоверфей «Харленд энд Вулфф».

Глава 82

Обмен должны были провести на судоверфи.

Так сказала Мэри Лири.

«ОРУЖИЕ ОБЫЧНО ВЫВОЗИТСЯ НА КАТЕРЕ ИЛИ ГИДРОПЛАНОМ».

Ее слова эхом прозвучали в ушах, когда Дойл заторопился назад к «астре».

Она сказала, что обмен должен состояться в полдень.

МОЖЕТ, СОЛГАЛА.

Даже если это должно произойти здесь, судоверфи занимают обширную территорию. Можно целую армию спрятать среди заброшенной техники.

Но не гидроплан.

Дойл отъехал внимательно вглядываясь в темный и неспокойный водный простор в поисках чего-то хотя бы отдаленно похожего.

Он двигался на малой скорости, ухитрившись одновременно вставить новый магазин в «беретту» и передернуть затвор.

Может, члены триады, которые пытались убить его, решили бежать после провала. Бежать единственным известным им путем.

Он вел машину по широким проездам между штабелями контейнеров, ржавых, с отслоившейся и облезшей краской.

Дойл взглянул на свое лицо в зеркало заднего вида и увидел, что кровотечение из самой большой раны остановилось.

ЕЩЕ ОДИН ШРАМ.

Словно их у него еще недостаточно.

ШОН ДОЙЛ. ЧЕЛОВЕК, СЛОЖЕННЫЙ ИЗ КУСОЧКОВ.

Он повернул автомобиль, выехав в проезд между высокими металлическими стенами, сложенными из контейнеров, которые возвышались на двадцать футов. Казалось, они нависали над ним со всех сторон. Цепи и блок портального крана, торчавшего над контейнерами, раскачивались и скрипели на ветру.

ДВИГАТЕЛИ.

Рокот мощных турбин нарушил призрачную тишину, и Дойл завертел головой, стараясь обнаружить источник звука.

Рокот нарастал, и Дойл объехал вокруг еще одной башни, сложенной из контейнеров.

Он увидел гидроплан, который рассекал темную воду гавани, оставляя за собой пенную дорожку.

Дойл выскочил из машины и стал наблюдать за тем, как в ста ярдах от него набирает скорость «дорнье-систар».

Ему был виден кокпит.

Видны были лица.

Китайские лица.

Мэри солгала. Сделка уже завершилась.

Дойл поднял «беретту», взял прицел на самолет, готовясь открыть огонь, но пока он готовился, «дорнье» уже, казалось, набрал нужную скорость. И Дойл увидел, как тот взмыл в воздух и вода ручьями потекла с его фюзеляжа. Словно гигантская чайка, он покидал бухту, шестисотпятидесятисильный турбовинтовой «Пратт энд Уитни» без усилий поднял его в серое небо.

Охотник за террористами опустил автоматический пистолет и смачно выругался.

В ушах его еще отдавался рокот, когда он, поворачивая голову, следил за парящим самолетом. Боковым зрением он видел док, ту его часть, откуда гидроплан начинал свой разбег.

И увидел там автомобиль.

Багажник его был еще открыт.

Голубой «вольво» неподвижно стоял на расстоянии примерно пятисот ярдов от него.

Дойл разглядел в нем двух человек, и один из них прицелился...

Отрывисто затрещала автоматная очередь, пули защелкали об асфальт рядом с Дойлом.

Дойл укрылся за «астрой», почти забыв про «дорнье», который пробивал себе дорогу сквозь низко нависшую тучу.

Он прыгнул в машину, нажал на акселератор и помчался прямо на «вольво».

«Астру» осыпали пули; рикошетом отскакивая от обшивки, они визжали и глухо ударяли в капот.

Одна пуля угодила в зеркало заднего вида и выбила стекло. Дойл пригнулся на сиденье, но не переставал давить на акселератор и крепко держал руль, готовясь к столкновению.

Выглянув, он увидел, что перед «вольво» остался только один человек, по-прежнему сжимавший в руках автомат.

Времени на то, чтобы избежать столкновения, у автоматчика уже не осталось.

Дойл распахнул дверцу и бросился из машины; ударившись об асфальт, он покатился кубарем, крепко обхватив голову руками.

Машины столкнулись.

«Астра» перерезала автоматчика пополам.

Она врезалась в тело, прижав его к «вольво», в нескольких местах сломала обе ноги, раздробила таз.

Торс с глухим стуком упал на капот «астры», кровь брызнула во все стороны.

Автомат отлетел.

В голове у Дойла стоял непрерывный шум, все шло кругом, оглянувшись, он увидел раздавленное в лепешку тело автоматчика, разбитые машины, всю жуткую картину разгрома.

И Пола Риордана.

Ирландец садился в «вольво». пробираясь через сиденье к водительскому месту. Усевшись, он попытался завести машину.

Дойл с трудом встал на ноги. Сжимая в руке «беретту», он заковылял к «вольво», собрав последние силы.

Риордан запустил двигатель.

НЕТ, НЕ УЙДЕШЬ.

Дойл поднял «беретту» и спокойно, как в тире, нажал на спусковой крючок.

Пули с глухим стуком ударялись по капоту машины и в живую мишень, стреляные гильзы отлетали в сторону.

Лобовое стекло провалилось внутрь.

Гильзы со звоном падали на бетон.

Одна пуля угодила Риордану в грудь.

Дойл продолжал стрелять.

У ирландца была снесена левая сторона лица.

ВЫСТРЕЛЫ ОГЛУШАЛИ.

Левая глазница превратилась в дыру.

ВСПЫШКИ СЛЕПИЛИ.

Кровь фонтаном хлестала из зияющих ран.

Дойл увидел, как отскочил назад затвор, когда ударник наконец щелкнул по последнему патрону.

Пуля попала Риордану в горло.

ПОРОХ. ДЫМ.

Дойл подошел к автомобилю и взглянул на истерзанное тело Риордана. Он пошарил в куртке и, достав еще одну обойму, вставил ее в патронник.

Его дыхание стало прерывистым, и он больше не мог сносить боль от многочисленных ран.

ТАК МНОГО БОЛИ.

Он чувствовал себя так, словно кто-то подвесил его над огнем и закачивал в вены горящий бензин.

Взглянув вверх, он увидел, что «систар» исчез в облаках.

Дойл кашлянул и сплюнул в воду сгусток крови.

Он обошел вокруг «вольво» и открыл дверцу. На заднем сиденье лежало пять-шесть маленьких картонных коробок, прикрытых одеялом. Дойл разорвал одну из коробок.

Он прикинул на глаз — в ней помещалось не меньше трех килограммов кокаина.

В других коробках — тот же товар.

Итак, сделка все-таки состоялась.

А он опоздал.

Ветер донес приближающийся вой сирен.

Дойл подошел к краю дока, посмотрел вниз, в пенную, темную пучину, затем вверх, на небо.

Он снова упустил оружие.

ОКАЗАТЬСЯ ТАК БЛИЗКО И ТАК, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДАЛЕКО. ХА-ХА-ХА!

Две полицейские машины с включенными сиренами влетели в док, к месту только что умолкшей перестрелки.

Дойл засунул «беретту» за пояс и пошел им навстречу.

Обе машины затормозили, из них выскочили вооруженные полицейские, прикрываясь открытыми дверцами.

— Стой смирно и подними руки! — закричал один из них.

Дойлу не нужно было повторять.

Он остановился и стал ждать.

Глава 83

Дойл ворчал скорее от раздражения, чем от боли, когда подходил к окну и выглядывал во двор.

На одном из дубов, росших рядом с домом, на самой его верхушке сидел ворон, ветер топорщил перья птицы, грозя сбросить с дерева. Ворон несколько раз печально крикнул, словно созывая себе подобных, но никто не явился на зов.

Птица сорвалась и улетела, скрывшись вдали.

Дойл выпустил струйку дыма и вздрогнул, почувствовав, как задергало рану на лице. И эта, и все остальные были обработаны и перевязаны. На щеке теперь красовалась аккуратная повязка.

Когда Дойл направился обратно к постели, он понял, что в палате вот уже несколько минут находится майор Уитерби. Стоит и молча смотрит на него. Офицер армейской разведки делал над собой усилие, чтобы не пялиться на многочисленные шрамы, которые, казалось, сплошь покрывали тело и руки Дойла, но и такой человек, как Уитерби, при всем его хладнокровии, не мог не думать о боли, которую переносил обладатель этих шрамов.

Уитерби прибыл сюда примерно час назад, сразу же после Дойла. На военную базу под Белфастом охотника за террористами доставила карета «Скорой помощи» в сопровождении двух людей из Королевской полиции Ольстера.

Цепочка событий, последовавшая за его схваткой в доках с Риорданом развивалась так, как Дойл и предполагал.

Он был арестован и доставлен в ближайший полицейский участок. Там его подвергли серии допросов. Бесило, что допрашивавшие его офицеры не поверили его рассказу, но, что еще возмутительнее, они отказались проверить сообщенные им сведения. Они оставили его в камере на два часа, с ранами, причинявшими ужасную боль, и лишь потом занялись расследованием его дела.

Дойл добился, чтобы ему вернули оружие, прежде чем повезли на базу в карете «Скорой помощи».

Полиция даже не принесла ему своих извинений. Дежурный офицер утверждал, что недоразумение произошло из-за того, что Дойл не имел при себе удостоверения личности и мог оказаться кем угодно. Понятно, что, покидая участок, Дойл не пожалел отборной ругани в адрес полицейских чинуш.

Уже в армейском госпитале медсестра промыла и забинтовала его раны.

ВСЕ БЫЛО КАК ВСЕГДА.

Она предложила ему обезболивающее, но он отказался и лишь закурил сигарету.

Уитерби прибыл спустя пятнадцать или двадцать минут.

Он молча слушал рассказ Дойла.

— И вы уверены, что триады получили оружие? — спросил он наконец, наблюдая, как Дойл затушил одну сигарету и тут же зажег другую. — Вы сказали, что не видели, как они грузили его в самолет.

— Но наркотики-то оказались в машине Риордана, — раздраженно сказал Дойл. — Они уже совершили обмен.

Уитерби покачал головой.

— Я внимательно выслушал все, что вы рассказали об ИРА и триадах, об их сотрудничестве, и все же мне трудно в это поверить, — сказал майор.

— Почему? Обе организации занимаются бизнесом, что же тут странного? Это взаимовыгодное сотрудничество.

— Хорошо, вы сделали все, что могли. Теперь это наше дело.

— О чем вы говорите, мать вашу так?

— Вы нашли оружие, но упустили его. Мы знаем, куда оно направляется. Теперь это дело армии, Дойл.

— Меньше чем через двадцать четыре часа, а может, даже сейчас, пока мы тут треплемся, это оружие, мать его, может оказаться в Лондоне. Так что проблема НЕ РЕШЕНА, Уитерби, просто изменилось место действия.

— Хорошо, но это уже не ВАША проблема.

— И кто же будет его изымать? Вы?

— Я сказал вам, Дойл, — это теперь дело армии. Мы позаботимся об оружии.

Дойл покачал головой.

— Так что же вы намерены предпринять? — спросил он с вызовом. — Осуществить вторжение в Чайнатаун?

Уитерби выдержал его взгляд.

— Вы поручили это дело мне, вы хотели, чтобы я вернул оружие, — продолжил Дойл. — Я и собираюсь это сделать. Кроме всего прочего, те узкоглазые ублюдки пытались убить меня. Так что появились ЛИЧНЫЕ счеты.

— Поставлено на карту нечто большее, чем ваша личная вендетта, Дойл, — сказал ему Уитерби. — Вы ведь профессионал. Вот и занимайтесь исключительно своей работой.

Дойл улыбнулся.

— Не волнуйтесь, — произнес он спокойно. — Я ею займусь. Можете поставить на это любую сумму.

Глава 84

Лондон

6. 18 утра.

Обоим парням, появившимся из черного входа дома на Ньюпорт-стрит, было не больше двадцати.

Один чуть повыше, а в остальном они походили друг на друга, как близнецы, даже одеты были одинаково — в джинсы и водолазки. Тот, что пониже, выходя на ветер, накинул на плечи кожаную куртку, запахнул ее поплотнее, поеживаясь от холода, — после духоты в здании он показался даже резким.

Последние восемь месяцев это помещение использовалось Хип Синг в качестве игорного притона. Как и любое другое нелегальное деле, игорный бизнес разрастался из года в год, и подвал здания, откуда только что вышли молодые люди, оказался идеальным местом для такого рода бизнеса. Люди толклись там день и ночь, набивая казну Хип Синг деньгами.

Два парня, вышедшие из здания, знали, что доходы от рэкета, снимаемые с этого злачного места, как и со многих других, контролируемых в Лондоне Хип Синг, будут расти.

Вдоль улицы стояли припаркованные автомобили, кое-где бампер к бамперу. Парни направились к одному из них. Тот, что в кожаной куртке, сунул руку в карман за ключами.

Громкий треск винтовочного выстрела оглушительно прозвучал в тиши раннего утра.

На секунду оба парня застыли, словно этот звук лишил их способности двигаться, но тут же услышали еще один выстрел. И еще.

Тому, что повыше, пуля попала в лицо, пробила щеку и вышла из затылка.

Вторая пуля настигла его прежде, чем он упал на землю, угодив в грудь, сломала два ребра и вонзилась в сердце.

Кровь хлынула из ран и забрызгала машину, а «кожаная куртка» завертелся на месте — то ли искать источник огня, то ли попытаться укрыться в машине.

Но времени ни на то, ни на другое у него уже не было. Пуля угодила ему в поясницу, раздробив позвоночник, — он был убит мгновенно.

Три следующие пули — в голову и в живот — угодили уже в бездыханное тело.

Машина, из которой стреляли, умчалась прочь; эхо выстрелов все еще звучало в воздухе.

6. 34 утра.

Три человека, подходивших ко входу в ресторан на улице Вардур-стрит, не знали, сколько врагов их ждут внутри. Да это их и не волновало.

Четыре или, скажем, полдюжины, как их предупреждали, — какая, в сущности, разница.

Ресторан «Минг Во» находился на углу Вардур-стрит и Виннет-стрит. Шторы на обоих окнах заведения, как и на застекленной двери, были задернуты.

Первый из троицы вскинул «Стерлинг АР-180» и, крепко прижав его к плечу, нажал на спусковой крючок.

Град пуль вышиб оба окна, сорвал замок и одну из дверных петель. Автоматчик ударил дверь ногой, и она отлетела в сторону.

Он спокойно вошел в затемненный ресторан, за ним следовали его спутники.

Люди Хип Синг сидели за большим столом, уставленным спиртными напитками, словно на дворе стоял полдень, а не раннее утро.

Их было пять человек.

Они уставились на пришельцев, даже не успев по-настоящему удивиться изрыгнувшемуся огню.

Трое, вооруженные «Ар-180», выкашивали огнем все подряд, пули легко прошивали людей, крошили мебель и дырявили стены.

Облако пыли и дыма наполнило ресторан. Даже крики боли заглушались оглушительным треском автоматной пальбы.

Первый автоматчик заметил, что за столом сидит женщина.

Лет двадцати с небольшим, красивая. С длинными черными волосами. Он пристрелил и ее.

6. 44 утра.

Лифт гостиницы «Мередиан» на Пикадилли поднялся на третий этаж, и официант, обслуживающий номера, вышел из него, протирая глаза рукой, второй толкал тележку с завтраком, он сверился со списком, уточняя нужный номер, и двинулся по коридору в направлении комнаты 326.

Он ненавидел эти ранние заказы. Уже в четыре утра его униформа должна быть безукоризненно выглажена и вычищена. А какое, черт подери, это имеет значение: любой, кто заказывает завтрак в такую рань, все равно будет полусонным. Кто станет обращать внимание на его форму?

Да и вряд ли вообще кто-то из постояльцев взглянет на него, когда он войдет с завтраком. Высокомерные ублюдки. Как тот маленький дерьмовый выскочка из 216-го. Что он о себе возомнил, козел эдакий? Вчера вечером дважды отсылал его со стейком, потому что мясо, видите ли, недожаренное. И в конце концов ничего не дал на чай.

Когда официант вез тележку мимо пожарного выхода, он заметил, что дверь на лестницу слегка приоткрыта. Задержавшись на мгновение, он хотел было закрыть ее, но решил, что сделает это на обратном пути. Приближаясь к нужному номеру, он поднял серебряную крышку и полюбопытствовал, что же скрывается под ней. Глубокая тарелка овсяных хлопьев и несколько сухих тостов. Это вряд ли заслуживало особых церемоний.

Официант остановился возле двери, собравшись постучать.

И тут он заметил, что дверь номера 326 приоткрыта на дюйм или два. Изнутри доносились голоса. Приглушенный разговор, заговорщицкий шепот.

Официант откашлялся, прочищая горло, и поднял руку, чтобы постучать.

В то же мгновение в номере стало тихо, затем дверь распахнулась, и из номера выскочили два человека, налетели на официанта и, свалив его на пол, умчались. Он крикнул что-то, замахнулся вслед убегавшим, но оба они уже скрылись за приоткрытой дверью пожарного выхода. Официант слышал торопливый топот, когда мужчины сбегали вниз по каменным ступенькам. Он был уверен, что убегавшие — китайцы.

Дверь номера осталась открытой, и, поднимаясь на ноги, официант заметил, что несколько соседних дверей тоже приоткрылись, и любопытные постояльцы выглядывали из них, чтобы узнать, что происходит.

Официант осторожно вошел в номер, нарочито покашливая.

Кашель мгновенно сменился громким воплем ужаса.

На постели, раскинув руки и ноги, лежало обнаженное тело.

Мужчине нанесли несколько колотых ран, кровь обильно пропитала матрас и стекала на пол, образовав липкую лужу вокруг кровати.

Половые органы убитого были отрублены — между ног у него зияло кровавое месиво. Убийцы засунули гениталии мертвецу в рот, от чего щеки его непристойно оттопырились. Алая жидкость запеклась на губах и шее.

Стояло ужасное зловоние.

Как и налетчики, убитый был китайцем.

Но для официанта это едва ли имело какое-то значение.

Он упал в обморок.

Глава 85

Детектив-сержант Ник Хендерсон поправил рукой волосы и откинулся на спинку кресла.

— Черт, — пробормотал он, уставившись на рапорты, лежавшие на его столе.

Он прочитал каждый по два-три раза, но от повторного чтения содержание их не стало более утешительным.

Восемь убийств.

Все в радиусе трех миль.

Все убитые — китайцы.

Все — члены триады Хип Синг.

Хендерсон устало вздохнул, встал и, выйдя из кабинета, направился к торговому автомату, который стоял в коридоре недалеко от его двери. Оперся на автомат рукой и стал опускать в щель монеты.

ВОСЕМЬ, ТАК ИХ ПЕРЕТАК, УБИЙСТВ, И ВСЕ В ОДНО УТРО.

Он покачал головой, не обращая внимания на то, что за спиной у него раздались чьи-то шаги. Детектив извлек свой кофе из автомата и повернулся — и только тогда услышал голос:

— Сержант Хендерсон?

Он оглянулся.

Человеку, который стоял перед ним, на вид было лет тридцать пять. Плотного телосложения, небрит, волосы до плеч, на левой щеке — свежая повязка. Одет в джинсы, майку и кожаную куртку. Хендерсон обратил внимание на его ковбойские сапоги. Давно же к ним не прикасалась щетка, подумал он.

— Так точно, Хендерсон, — отозвался он. — Чем могу служить?

— Меня зовут Дойл. Шон Дойл, — сказал незнакомец. — Я из подразделения по борьбе с терроризмом. — Он открыл бумажник из тонкой кожи, который достал из кармана, и протянул полицейскому служебное удостоверение.

Хендерсон кивнул, убедившись, что Дойл действительно тот, за кого себя выдает.

— Не уделите ли вы мне минуту? — спросил охотник за террористами. — Я знаю, что вы очень заняты. У вас масса хлопот со всем этим дерьмом, что приключилось сегодня утром. Но у меня очень важное дело.

— Заходите, — сказал Хендерсон и махнул рукой в сторону своего кабинета. — Хотите кофе? В автомате, конечно, бурда, но это все же лучше, чем ничего.

Дойл улыбнулся.

— Благодарю. С молоком и один сахар, — сказал он.

Хендерсон опустил в автомат еще несколько монет.

— А без кофеина у вас, конечно, нет? — спросил Дойл.

Хендерсон поднял бровь. Дойл снова улыбнулся и прошел его кабинет.

Полицейский присоединился к нему через минуту, передал ему пластиковый стаканчик и уселся напротив.

— Итак, мистер Дойл, чем могу вам помочь? — спросил он.

— Мне нужна кое-какая информация. О триадах.

Какое-то время Хендерсон рассматривал его с любопытством и некоторой настороженностью.

— Откуда у подразделения по борьбе с терроризмом такой интерес к триадам? — поинтересовался он.

— Это длинная история, — сказал Дойл. — Я просто хочу знать все, что вам известно о них. — Он вытащил сигареты и закурил. — Мне необходимо понять, как они организованы, каким образом действуют? Какова там внутренняя иерархия? И прочее дерьмо в этом духе.

— Почему вы решили, что я смогу вам помочь? — полюбопытствовал Хендерсон, едва ли не с тоской глядя на сигаретный дым, вьющийся в воздухе.

— Вы отвечаете за это расследование, вы, надо полагать, и является специалистом.

— По триадам нет специалистов. Во всяком случае — здесь. У нас неплохое представление о том, как они работают, кое-что знаем об их структурной организации и обо всем прочем, но это только поверхностные знания. Дело в том, что мы не ожем в них проникнуть, как в другие преступные организации, по той причине, что в наших рядах не так уж много полицейских-китайцев. Европеец же в этой среде не продержится и пяти минут. Они зовут нас «гуэйло». Это значит — «белые призраки».

Дойл заметил, как полицейский смотрит на его сигарету, и протянул ему пачку.

— Вообще-то я пытаюсь бросить, — сказал ему Хендерсон. — Впрочем, хрен с ним. — И, уже не сопротивляясь, взял «Ротманс».

Дойл щелкнул зажигалкой и поднес огонек к сигарете.

Он улыбался.

— Итак, вы полагаете, что нет никакой возможности подобраться к ним поближе? Проникнуть в организацию изнутри.

— Исключено. Начнем с цвета лица. Сразу — провал. С тем же успехом вы можете попробовать продавать свиные отбивные на ритуальном празднике евреев.

Он с удовольствием выпустил струйку дыма.

Дойл отхлебнул кофе.