Начиная с конца 1960-х годов, когда общественность впервые обратила внимание на проблему деструктивных культов, люди ищут различные пути спасения своих близких. Первым подобным попыткам, таким, как модель депрограммирования, был присущ схематизм, к тому же они не всегда имели законный характер. За последние тридцать лет сформировались методы консультирования, появились более специализированные исследования по социальной психологии, предлагающие эффективный нструментарий для борьбы с контролем сознания в культах.
      Прошло более двенадцати лет с тех пор, как я впервые опубликовал книгу "Борьба с культовым контролем сознания". Со временем я оценил, какие подходы были эффективными, а какие — нет. С появлением новых моделей совершенствовался процесс консультирования. Книга подробно и в доступной форме излагает сущность подхода стратегического взаимодействия (ПСВ) — интегральной системы операций, направленных на выведение сознания человека из-под контроля культа.
      Среди извлеченных мною уроков наиболее серьезный состоит в том, что уход человека в культ в высшей степени пагубно сказывается на состоянии его семьи. Родители часто бывают охвачены страхом, гневом, чувством вины и неверием в свои силы. Супруги, прожившие в браке долго и счастливо, также не выдерживают напряжения. Родные братья и сестры, находившиеся в очень хороших отношениях, чувствуют отторжение, если их навязчиво уговаривают присоединиться к культу, и по меньшей мере возмущение и обиду, когда их начинают обвинять во всех смертных грехах в случае отказа. Если в семье существовали такие проблемы, как ревность, недоверие или конфликты вокруг распределения власти либо сложности с общением и интимной жизнью, после столкновения с культом положение может оказаться весьма тяжелым. Большинство родных братьев и сестер испытывают разочарование и гнев, когда видят, какую боль культист причиняет семье. Нередко в течение недель, месяцев и лет члены семей прилагают все усилия, чтобы сохранить хоть какую-то надежду на позитивное будущее.
      Первый шаг ПСВ заключается в содействии изменению и поощрении личностного роста. Происходит это в ходе целенаправленного обучения как самой семьи, так и члена культа. Только тогда возможно создать условия, которые побудят адепта посмотреть на группу со стороны и начать сомневаться в истинности культа. Основной подоплекой ПСВ является уверенность в том, что человек, испытывающий контроль сознания, в конечном счете вырвется на свободу. Поскольку единственными переменными тут являются время и легкость/трудность выхода, то следует делать все возможное, чтобы процесс был быстрым и легким.

ДЖИМ М. И РАМА

      Один из случаев, лучше всего иллюстрирующих подход стратегического взаимодействия, касается молодого человека по имени Джим М. (это не настоящее его имя), присоединившегося к квазибуддистскому компьютерному культу, основанному покойным Фредериком Ленцем, или «Рамой». Мать Джима обратилась ко мне за помощью, и я отвел немного времени для ознакомительной беседы. Я выяснил, что родители Джима были разведены и затем оба вступили в повторные браки. Постепенно стало ясно, что в качестве важного козыря в установлении связи с Джимом мог выступить его отец. Сначала мать Джима отказывалась общаться с бывшим мужем. После совместной встречи со мной, новым мужем и братом Джима Дутом она согласилась разрешить Дугу поговорить с отцом. Дуг предложил отцу прочесть мою книгу "Борьба против культового контроля сознания" и организовал встречу с ним и его новой женой.
      Этот случай доказывает положительный эффект от объединения возможностей разных сторон. Случайно совпало, что новая жена отца была практикующей буддисткой и при этом заканчивала докторантуру в одном из университетов Бостона. При ее знании буддизма она вполне могла предложить Джиму систему взглядов для сравнения философии Ленца с подлинными буддистскими догматами, такими, как четыре благородные истины и Восьмикратная тропа. Узнав, что Дуг, брат Джима, брал уроки игры на барабане у бывшего члена культа Рамы с большим стажем, я попросил Дуга поговорить с ним, выяснить, почему он оставил группу, и попросить о помощи.
      Поскольку Джим всегда любил живую природу, мы попросили несколько самых близких друзей детства пожить с ним в туристском лагере, попеть песни, повспоминать и поговорить о настоящем: почему, например, Джим решил бросить колледж, переехать в Нью-Йорк и изучать компьютеры — область, которой он не интересовался до знакомства с Ленцем? Также предполагалось, что Джим с отцом совершат пеший поход. Джим отнесся к этому положительно. Идея мероприятия состояла в том, что каждый должен был выполнять свою определенную функцию в структуре взаимодействия.
      В результате осуществилась серия взаимодействий между Джимом, членами семьи и близкими друзьями. Кульминацией была встреча Джима и преподавателя игры на барабане. Он рассказал Джиму о некоторых негативных впечатлениях, связанных у него с группой Рамы, таких, как трата значительных денежных сумм на курсы Ленца или известие о том, что Ленц занимался сексом со многими своими последовательницами, включая одну из бывших подруг барабанщика. Наконец, утром предполагаемого путешествия с отцом Джиму предложили встретиться со мной и некоторыми бывшими членами культа. Он с готовностью согласился.
      Поскольку мы проделали массу подготовительной работы и добились взаимопонимания и доверия в ходе актов «мини-взаимодействия», быстро стало очевидно, что основная проблема для Джима заключалась в уверенности, что у него были «духовные» переживания (например, он видел золотой свет, исходящий от Ленца и заполняющий комнату). Я объяснил, что такие галлюцинации часто являются результатом легковоспроизводимых гипнотических процессов, имеющих мало общего с духовностью. Джим попросил меня доказать это. Я был вынужден продемонстрировать ему этот гипнотический эффект: попросил его закрыть глаза и медитировать, как он делал месяцами у Ленца, а когда заметил расслабление его лицевых мускулов, начал говорить: "Ты будешь медитировать глубже, чем когда-либо ранее, и я не хочу, чтобы ты открывал глаза, пока не будешь готов увидеть еще более яркий свет, исходящий от меня". Прошло меньше минуты, после чего он открыл глаза, посмотрел на меня и сказал: "Стоп! Это ярче света, который я видел вокруг Ленца! Это именно так — я выхожу! " Все, кто находился в комнате, вздохнули с облегчением, а Джим немедленно добавил: "Есть целый ряд людей, с которыми я хотел бы поделиться этой информацией, чтобы и их вытащить из группы".
      Как узнала семья Джима, ПСВ предоставляет большой выбор вариантов, привлекая ресурсы, умения и знания всех участников. ПСВ — это практический подход, поощряющий друзей и семью делать последовательные шаги посредством того, что я называю "мини-взаимодействиями": звонки по телефону, письма или дружеские беседы лицом к лицу. С депрограммированием или консультированием о выходе дело обстояло иначе. Эти подходы слишком полагались на организацию формального трехдневного воздействия. Несмотря на некоторую ущербность предшествующих методик, знания о них необходимы, так как помогают узнать, каких типов поведения следует избегать при взаимодействии с близким человеком.

ЧТО ТАКОЕ ДЕПРОГРАММИРОВАНИЕ?

      В начале 1970-х годов Тед Патрик человек исключительно здравый, хотя и не имевший никакого формального образования в области консультирования, пришел к убеждению, что члены его семьи подверглись "промыванию мозгов" со стороны Мозеса Дэвида Берга, лидера группы так называемых "Детей Бога", ныне известных как «Семья», Патрик был настроен действовать решительно. Он логично рассудил, что коль скоро культы применяют методы индоктринации, «программирующие» верования посредством гипноза, подражания, повторения и техник изменения поведения, возможен и обратный ход этого процесса. Процедура получила название «депрограммирования». С тех пор стало ясно, что модель депрограммирования является слишком упрощенной. Сознание и психика человека не могут быть запрограммированы или депрограммированы подобно компьютеру. Человек — не робот.
      В основе своей депрограммирование — это ориентированная на содержание проблемы, а не на личность, тактика переубеждения, в основном апеллирующая к здравому смыслу, которая иногда предусматривает насильственное похищение и принудительное заточение. Реальное депрограммирование происходит тогда, когда предполагается возможным «подцепить» (поймать) культиста и когда это удобно для депрограммиста. Процесс протекает так. Члена культа привозят в тайное место, находящееся под постоянной охраной, где он не может остаться наедине с собой, даже в ванной. Иногда в помещении заколачивают окна, чтобы исключить возможность побега. Депрограммирование длится целыми днями, а иногда и неделями до тех пор, пока адепт не проявит признаки резкого психологического перелома и освобождения от влияния культового контроля сознания (впрочем, он может успешно притвориться, что сделал это).
      Депрограммирование вызывает самые глубокие страхи участников культов. Действительно, раз семья и друзья захватывают их насильственно, то им нельзя доверять. Травму может нанести и то, что адепт поначалу видит не своих близких, а неизвестных людей, которые запихивают его в фургон, увозят прочь и держат взаперти. Последователи культа убеждены, что эти люди являются воплощением зла, и проявляют недоверие, гнев и возмущение.
      Таким образом, депрограммирование имеет много недостатков. Я встречал множество успешно депрограммированных людей, которые до сего дня страдают от психологических травм, нанесенных в ходе применения данного метода. Эти люди были рады освободиться из тисков культового программирования, но им не повезло с методами оказания помощи.
      Профессиональный консультант Кэтлин Мэнн в 1990 году пережила шок, проводя аспирантское исследование по психологии, о чем она писала в письме ко мне. Профессор, которому она доверяла, предложил ей в качестве включенного наблюдателя заняться изучением лидера Церкви Универсальной и Торжествующей (Church Universal and Triumphant — CUT), Элизабет Клэр Профет. Кэтлин изучала догматы группы в течение года, и за это время не однажды высказывалось мнение о культовом или, по меньшей мере, сомнительном характере этой «церкви». Она обратилась в братство Хранителей Пламени этой церкви с просьбой о членстве, пытаясь лучше понять групповую доктрину и методологию. Она лично встретилась с Профет в штаб-квартире группы в штате Монтана. Харизма этой женщины произвела на нее сильное впечатление. Кэтлин мало знала о том, что могла подвергнуться методам контроля сознания, что свело бы на нет ее критические способности и внушило бы поклонение группе и ее лидеру. Вскоре после первой встречи с миссис Профет Кэтлин отказалась от научно-исследовательской работы. Она даже согласилась подумать о переезде на ранчо, где жила коммуна адептов. Вмешались друзья, болевшие за ее благополучие и обеспокоенные изменениями, которые уже успели произойти с ее личностью. Кэтлин была депрограммирована. Вот что она пишет:
      "Однажды в ясный, бодрящий полдень я сидела в квартире, принадлежащей Церкви и находящейся под ее контролем. Вдруг дверь распахнулась, и вошел мой друг, которому я доверяла. Он помогал депрограммистам. Захватив мою одежду и запихав ее в сумку, он прибавил туда же всю пятифутовую груду книг и видеокассет, переданных мне миссис Профет, после чего погрузил все это в ожидающий автомобиль. Я боролась и спорила с ним, но он превосходил меня в силе и буквально поволок меня к автомобилю, который затем покинул территорию ЦУГ и направился по шоссе 89 штата Монтана. В тот момент я не хотела оставлять группу. Я уже приняла решение остаться, изыскав для этого любую возможность и, конечно, пожертвовав первоначальным намерением провести социологический опрос.
      Я помню, что боролась и кричала, чтобы он остановился и выслушал меня, но он не обращал внимания на мои слова. Многое из того, что случилось потом, было как в тумане. Сначала мы приехали к нему домой. Затем меня отправили в другое место, где было еще два человека, один якобы психолог. Мне помнится, что во время поездки в автомобиле я пыталась спать, но меня внезапно разбудили незнакомые голоса и звуки, незнакомая обстановка, — я продолжала видеть у каждого человека лицо миссис Профет, и я верила, что она наблюдает за всем этим. Помню, я думала, что она была там — вела записи о том, что я чувствовала и думала, как это бывало в прошлом. Я была крайне подавлена и старалась уклоняться от разговоров. Я все еще была очарована (хотя и смущена) всеми переживаниями, связанными с группой, и думала, что мне следует отказаться сотрудничать в этом сбивающем с толку и унижающем действе. Я не понимала, что происходит. Еще находясь на подконтрольной культу территории, я была совершенно потрясена обстоятельствами своего похищения, хотя и пыталась себя успокаивать в предчувствии предстоящего.
      Депрограммисты немедленно приступили к работе. Они вытащили фотографию миссис Профет и заявили, что она — лидер культа, в связи с чем я должна плюнуть на фотографию. Я отказалась. Они всячески обзывали ее, один раз даже богохульным словом, после чего посмеялись между собой. Я не смеялась. Они показывали видеозаписи интервью с бывшими членами ЦУГ и заставляли меня соглашаться с излагавшимися там мыслями. Они говорили, что я была частью "демонической, оккультной силы" и мне нужно примириться с тем фактом, что мне, возможно, нанесен "необратимый ущерб". Психолог сказал мне, что у меня, "вероятно, вызванное культом расщепление личности".
      Это продолжалось в течение нескольких часов. Они оскорбляли мой интеллект, мой выбор и мои чувства. Фактически они лишили меня человеческих прав и пользовались теми же дезориентирующими методами, что и ЦУГ.
      Им не потребовалось много времени, чтобы убедить меня в том, что ЦУГ была культом. В какой-то степени я осознавала, что доктрины ЦУГ были «придурковатыми» и, по-видимому, неверными. С того самого момента, как я оказалась в обществе миссис Профет, мне не позволяли сделать выбор на основе надлежащей информации. Возможно, я сама поняла бы все натяжки и злоупотребления, если бы оставалась в ЦУГ несколько дольше. В противном случае я бы вскоре поссорилась с миссис Профет и все равно была бы «вышвырнута» прочь. Но не это имело для меня значение. То, чем занимались эти депрограммисты, было попыткой изменить мое сознание путем информационного контроля — точно так же, как это делал культ. Они не боролись с фобиями, которые внушила мне ЦУГ и которые оставались со мной долгие годы: некоторые цвета и типы музыки ассоциировались у меня с ритуалами ЦУГ, а страх возмездия за побег из группы сковывал по рукам и ногам.
      Стив, если бы использовалась Ваша методика, я смогла бы сохранить чувство собственного достоинства и самостоятельно прийти к осознанию того, что со мной произошло на самом деле. Месяцами, даже годами я казнила себя: "Как я могла позволить такому случиться?" Я могла бы сохранить индивидуальный склад ума и способность к рациональному мышлению. Чего эти депрограммисты не понимали и чем совершенно не интересовались, так это тем, что у меня были существенные сомнения в период пребывания в ЦУГ, — это не признавалось и даже не рассматривалось. Я была для них «жертвой», и это было все, что они понимали или признавали. Даже «освободившись», я периодически возвращалась к догматам ЦУГ в течение года после депрограммирования. Наконец я поняла, что больше не могу воспринимать несообразности в доктрине ЦУГ, и порвала с ней окончательно, выбросив большинство своих материалов в мусорный ящик.
      Мне хватило бы и одной психологической травмы; вместо этого у меня их было две — обе болезненные, обе попирающие достоинство, обе причиняющие ущерб! В обоих случаях игнорировали меня как человека в пользу других людей".
      В 1970-е годы никакого выбора, помимо депрограммирования, действительно не было. В 1980-е годов и особенно в начале 1990-х депрограммирование вытесняется консультированием о выходе. В настоящее время в США депрограммирование людей старше 18 лет признано незаконным. Можно с уверенностью сказать, что в случае неудачного исхода депрограммирования виновники последнего будут привлечены к уголовной ответственности. Материальные расходы, связанные с судебным разбирательством, приобретут астрономические масштабы. Потери, связанные с неудачным исходом депрограммирования, могут катастрофически сказаться на вашем близком человеке. Вместо развенчивания культовая доктрина, напротив, закрепляется. Отношения с членами семьи, как правило, становятся напряженнее, семья и друзья могут испытывать опустошенность.