ФОРМИРОВАНИЕ МОЕГО МУНИСТСКОГО "Я"

      Мое культовое «я» было преданным сыном "Истинных Родителей" и лидером в движении Унификации (Объединения). Носитель этого «я» выполнял функции свидетеля (проще говоря, вербовщика), фандрайзера (сборщика пожертвований), лектора. При этом он был человеком, давшим обет безбрачия, святым, смиренным, жертвующим собой, маленьким мессией от десяти поколений своих предков.
      С тех пор я осознал, что моя культовая личность заменила прежнюю не целиком, что элементы моего докультового «я» послужили семенами ее формирования. Моя работа и опыт общения с бывшими культистами подтверждают этот момент: индоктринация цепляется за те части нашего прошлого, которые оказались забыты, утрачены с возрастом или отвергнуты подлинным «я», причем не обязательно связанные с детской стороной личности, но и с другими аспектами «я». Анализируя собственную психику, — и собственное приобщение к культу Муна, — я выделил четыре отдельные субличности, ассимилированные культом.

МАЛЕНЬКИЙ РЕБЕНОК

      Для ребенка родители — всемогущие, максимально авторитетные фигуры. Взрослея, мы неизбежно разочаровываемся из-за ограниченных возможностей и слабостей наших родителей, а также благодаря тому их поведению, которое впоследствии осознается нами как насилие над личностью. Вместе с тем те или иные потребности, воззрения и приоритеты ребенка остаются встроенными в нашу психику навсегда.
      Сказки построены с учетом почти всеобщего стремления детей к абсолютно безопасному миру с совершенными родителями. У тех, кто вырос в приюте или чьи родители развелись и в семье была неблагополучная обстановка, детская часть души особенно страждет совершенных отца и матери. Культы настаивают на буквальной передаче семей-чувств. Джим Джонс был одним из многих культовых лидеров, настаивающих на том, чтобы последователи называли его «Папой». Когда иллюзия родительского совершенства сочетается с пением, играми и другими методиками возрастной регрессии, тип маленького ребенка может проявиться весьма сильно как основа новой культовой личности.

ИДЕАЛИСТ

      Я был идеалистическим ребенком 1960-х годов, верившим в мир правды, доброты и справедливости. Меня учили, что честность вознаграждается, а преступления наказываются. Я был доверчив, наивен и постоянно сталкивался с грубым крушением иллюзий. Люди лгали, мошенничали и крали. Я вновь и вновь чувствовал себя преданным людьми, которых считал своими друзьями. Ребенок-идеалист во мне был оскорблен и шокирован. Повзрослев, я читал утопические романы и очень тосковал по тому дню, когда мир станет лучше. Мне говорили: "Не будь мечтателем! Мир не таков. Это — холодное, жестокое место. Стань взрослым!". Я повзрослел, и после множества горьких уроков эта часть моей подлинной личности была отодвинута в сторону — отодвинута до тех пор, пока я не столкнулся с культом Муна.
      Мне было девятнадцать лет, когда я сидел на семинаре группы, где молодые взрослые люди из разных стран говорили об исконном плане Бога, о создании мира, в котором царят гармония и доброта. Внутренний голос идеалиста откликнулся: "Как чудесно! Я хочу этого!". И хотя циничный голос проворчал что-то о глупом ребячестве, этот культ активизировал идеалистическую сторону моего «я», которая усилилась и сформировала важный элемент моей культовой личности. Доктрина давалась в лекциях, историях и иносказаниях (метафорах). Мое сознание муниста было наполнено иллюзией, что группа стремится к созданию Царства Небесного на Земле. В таком мире не будет преступлений, бедности и страданий. Все люди будут частью единой мировой семьи под руководством Истинных Родителей. Воцарится мир.
      Хотя мой идеализм и помог вербовщикам установить контроль над моей личностью, в конечном счете именно он помог мне оставить группу. Я понял, что Мун и лидеры группы Унификации лгали, мошенничали, крали и порабощали рядовых адептов. Осознание того, что Мун был полной противоположностью всего, что так привлекло меня с самого начала, настолько оттолкнуло меня от группы, что я покинул ее.
      Когда я был ребенком, наша семья принадлежала к консервативному Нагорному (Hillcrest) еврейскому центру в Квинсе, в Нью-Йорке. Моя мать готовила исключительно кошерную пищу и вела хозяйство, строго придерживаясь религиозных предписаний. Я посещал еврейскую школу несколько раз в неделю, ходил на субботние службы и соблюдал еврейские праздники. Ко времени бар мицвах в возрасте тринадцати лет я обнаружил, что не понимаю или не соглашаюсь с некоторыми концепциями иудаизма. Меня не устраивало излишнее, как мне тогда казалось, подчеркивание важности ритуалов и внимание к прошлому. Однако, чувствуя в себе духовные потребности, я продолжал молиться Богу, хотя и перестал ходить в Нагорный центр, по-прежнему пользуясь только их баскетбольной площадкой.
      В возрасте девятнадцати лет я не искал других путей. Я был евреем. Я был в Израиле, в Святой Земле, где участвовал в археологических раскопках библейского города Бер-Шева в пустыне Негев. Я старался понять природу реальности и свое место во вселенной. Я любил читать философские работы и много думал о смысле жизни.
      Когда я впервые столкнулся с мунистскими вербовщиками в университетском городке Квинс-колледжа, они назвались студенческой группой. Впоследствии выяснилось, что они лгали обо всем, что касалось их как религиозной группы. Говоря со мной о вере, они обходили стороной вопросы об Иисусе и христианстве и подчеркивали иудейскую веру в явление Мессии. Таким образом они сумели проникнуть в религиозно-духовную часть моего существа. Так как Церковь Унификации претендует на то, чтобы быть религией, ее индоктринаторы знают, что религиозно-духовная субличность будет существенным фактором, способствующим формированию культовой личности. Моя вера в Бога была изменена таким образом, чтобы я принял доктрину Муна как «истину». В конечном счете именно Убеждение в том, что знание правды и свободная воля угодны Богу, сыграло важную роль в моем решении оставить группу.

ВОИН И ГЕРОЙ

      Я родился в 1954 году, поэтому мое детство пришлось на время "холодной войны". Я выучился ненавидеть коммунизм и бояться его. Детский опыт научил меня патриотизму и гордости за то, что я — американец. В возрасте десяти лет я хотел быть героем и отдать жизнь в сражении за родину. Одной из моих любимых телепередач был игровой сериал о Второй мировой войне «Битва» с Виком Морроу в главной роли. Играя с друзьями в войну, я часто представлял себя солдатом-героем. У моего друга Марка был деревянный домик на заднем дворе, и я помню, как мы по очереди атаковали и защищали «форт», швыряясь комьями грязи и поливая друг друга из водяных пистолетов. Я даже помню, как мне ночью снились сны, в которых я бесстрашно забрасывал гранатами вражеские пулеметные гнезда. Врагами всегда были нацисты или коммунисты.
      Повзрослев, я начал осознавать ужасы вьетнамской войны. К моменту окончания средней школы я стал активным пацифистом. Я отрастил длинные волосы и участвовал в демонстрациях протеста. Что произошло с юным патриотом с игрушечным ружьем? Я вырос и отказался от личности воина/солдата, похоронив ее в глубины своего «я». Не будучи призван в армию, я был завербован для участия в Крестовом Походе за Единый Мир, который осуществлялся группой, служившей прикрытием для культа Муна, и вошел в нее как Небесный Солдат, борющийся с сатанинским коммунизмом. Группа часто исполняла песни декларативного содержания, например, "Небесные Солдаты за Бога" и т. д.
      Универсальная тема героя, борющегося против Зла, внесла значительный вклад в историю человечества, его искусство и литературу. Менталитет воина/солдата — еще одна существенная сторона большинства лиц, завербованных культами. Менталитет солдата культивируется здесь, чтобы верить: — Я должен следовать приказам старших. — Мы — хорошие. Наш враг — плохой. — Жертва во благо делает тебя героем.
      В рамках подхода стратегического взаимодействия мы научимся узнавать, когда близкий человек говорит и действует от лица своей культовой личности. Мы попробуем добиться взаимопонимания и доверия в отношениях с его культовой личностью. Один из ключевых моментов при общении с ней состоит в признании благих намерений, характеризующих каждую ее сторону в отдельности. Наша цель состоит в том, чтобы помочь близкому человеку высвободить структуры докультовой личности, поглощенные личностью культовой, и вновь интегрировать их в подлинное "я".
      В моем случае «ребенок» нуждался в совершенных родителях и полной безопасности. «Идеалисту» требовался совершенный мир. Религиозно-духовная сторона стремилась к совершенным отношениям с Богом или Создателем. Воин был готов пожертвовать самой жизнью, чтобы достичь этого совершенства. После того как я оставил группу, необходимо было определить субличности, сформировавшие ядро моей мунистской личности, освободить их и в конечном счете интегрировать в посткультовое «я». Необходимо было любить идеалиста в себе, а не просто отбрасывать его в сторону, тем более что мой взрослый идеализм сохранился благодаря детской стороне психики. Мне нужно было, чтобы религиозно-духовная субличность нашла для себя здоровую альтернативу, в связи с чем я не так давно стал посещать неприсоединившуюся еврейскую синагогу. Воин, продолжающий жить во мне, борется с культовым контролем сознания, — хотелось бы надеяться, без нездоровых проявлений.
      В работе с клиентами я стараюсь способствовать целостному исцелению путем всестороннего консультирования. В ходе стратегического взаимодействия с близким человеком вы должны будете оказывать уважение ядру культового «я», помогая ему интегрироваться в новую подлинную, посткультовую личность. Когда эта глубокая терапевтическая работа по интеграции не закончена, бывший культист продолжает конфликтовать, а иногда и воевать с самим собой. Он боится открывать Библию, боится молиться и даже думать о Боге. Он ненавидит ту часть себя, которая испытывает духовные потребности. Тем самым он остается верен черно-белым представлениям о действительности.
      Я хочу дать понять бывшим культистам, что духовность — это не черно-белое мышление и не слепая вера в абсолюты. Сущность веры не в том, чтобы иметь ответы на все вопросы, но в уверенности, что истина и доброта существует так же, как существует Бог. Неудачным оказывается освобождение человека из-под власти деструктивного культа, если он считает себя обязанным вовсе отказаться от религиозных потребностей или очернить их настолько, чтобы они исчезли сами собой. Множество людей поступали именно так, позволив отрицательному культовому опыту мешать их свободной воле.
      Когда наши близкие оставляют культ, необходимо признать, что их идеалистическая составляющая продолжает обнаруживать себя. В то же время мы стремимся помочь им усомниться в том, что культовый опыт сделал их ближе к «Богу» или способствовал созданию совершенного мира. Нам следует убедить их идеалистическую субличность в том, что после ухода из группы они могут продолжать работать над достижением этой цели.

КАК УСТАНОВИТЬ ДОВЕРИТЕЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ С КУЛЬТОВОЙ ЛИЧНОСТЬЮ

      Я никогда не встречался с человеком, которому было бы комфортно общаться со своим близким, находящимся в культе. Для человека естественно испытывать неуверенность и неловкость, когда нормальные средства общения терпят неудачу. Имейте в виду, что вы пытаетесь помочь человеку, чьим поведением, степенью информированности, мыслями и эмоциями манипулирует группа. Чем больше вы поощряете поведение, свойственное его подлинному «я», помогаете в поисках информации, провоцируете определенные мысли и эмоции, тем более продуктивным будет ваше общение. Пытайтесь достучаться до близкого человека на всех этих уровнях.
      В своей первой книге я писал о консультировании на основе выявления докультового «я». Теперь, с развитием ПСВ, я поддерживаю двойную цель, преследующую усвоение позитивных сторон культовой личности. Если ее структура вам известна и понятна, вы можете ее использовать, чтобы помочь освободить близкого человека. Вместо ожидания кратких встреч с подлинным «я» можно искать взаимопонимания с культовой личностью и заручиться поддержкой таких ее сторон, как преданность делу и идеализм. И вместо того, чтобы целиком отвергать культовую личность, следует пытаться сформировать новую, «посткультовую» личность, которая воплощает в себе наиболее ценные и здоровые части всех личностей в целом.

КАК ОБОЙТИ БЛОКИРОВКУ МЫШЛЕНИЯ

      Так называемая "остановка мышления" используется культовой личностью, чтобы блокировать любую идею, высказывание или информацию, подвергающие сомнению доктрину группы или ее руководство. В культе Харе Кришна адептам не разрешают задавать вопросы, сомневаться или «размышлять» (на их языке это называется "спекулировать"). Их учат монотонно распевать "Харе Кришна, Харе Кришна" всякий раз, когда подобные «размышления» возникают. В то время как подлинная цель индуистской медитации заключается в установлении связи с Богом, Международное Общество Сознания Кришны превратило ее в процесс остановки мышления.
       Бывший сайентолог:Во время упражнения с условным названием "травля быка", входящего в процесс сайентологических тренингов (ТУ), задача тренера заключается в том, чтобы заставить вас реагировать. Вам же, бесстрастно сидящему подобно роботу или зомби, ни на что реагировать не разрешается, какими бы странными, смущающими или возмутительными ни были воспринимаемые слова и поступки. Нельзя улыбаться или показывать какую-либо другую реакцию. Вас учат отрешаться от чувств и мыслей. Тренер может даже имитировать критические выпады, говоря: "О, ты попал к сайентологам — тебе нужно промыть мозги! Ведь ты в культе! " Если вы улыбаетесь в ответ, он засчитывает провал. Тренер будет вновь и вновь дразнить вас, пока вы не дойдете до такого момента, когда перестаете реагировать на какую бы то ни было критику группы. Я действительно применял подобную технику в разговоре с отцом, когда он попробовал говорить со мной через три месяца после того, как я присоединился к этому культу. Он сказал, что беспокоится обо мне, но при этом прямо нападал на группу. Он показал мне статьи и книгу Полетт Купер под названием "Скандал с сайентологией". Это была первая из критических книг, когда-либо написанных об этой группе. Он обеспечил меня всей информацией, необходимой для того, чтобы я оставил группу, но я просто оградил себя от этого.
      Попытка завести разговор с членом культа, применяющим техники блокировки мышления, может привести к разочарованию. Отец: Как мы можем общаться? Если я говорю что-нибудь, он начинает молиться или петь. Он говорит очень тихо и быстро. Я даже не уверен в том, что он на самом деле говорит. Он вновь и вновь повторяет одну и ту же фразу. У меня такое ощущение, что он находится за тысячу миль отсюда. Я так волнуюсь, что чувствую, как у меня подскакивает давление!
      Возможно, лучший способ противодействовать техникам остановки мышления (пение, молитва, говорение на языках) состоит в том, чтобы избегать повода провоцировать их применение. Помните: остановка мышления — это непосредственная реакция на то, что воспринимается как критика и отрицание. Будьте осторожны и не делайте критических замечаний о лидере, группе или доктрине, ибо культист запрограммирован блокировать эту тему общения.
      Будучи мунистом, я полагал, что сайентология — это культ. Я верил, что кришнаиты — также культ. Не сомневался я и в том, что ТМ (трансцендентальная медитация) — один из многочисленных деструктивных культов, но относительно себя я был совершенно спокоен. Я был уверен в трезвости собственных взглядов. Когда моя семья предъявила мне почерпнутое из средств массовой информации сообщение о том, что Сан Мьюнг Мун владеет фабрикой по производству винтовок М-16, я отключился и начал скандировать: "Сокрушим Сатану! " Если бы они были лучше знакомы с проблемой, то могли бы сначала полностью занять меня беседой о сайентологии или кришнаитах. Я бы обратил внимание на то, что мне говорят. Если бы они познакомили меня с бывшим кришнаитом, способным объяснить, что обычно служило причиной его отключения от разговора и перехода к монотонному пению, я бы его внимательно выслушал. Избегая блокировки мышления с моей стороны, родственники в конечном счете высвободили бы меня, чтобы я мог постичь основы объяснения контроля сознания.
      Если вы обнаружили, что неосторожно инициировали технику остановки мышления, можете прибегнуть к одному из двух способов: проявить терпение и дождаться, пока процесс закончится (обычно он длится считанные минуты), или попытаться прервать его, обратившись к теме, отвлекающей от основного предмета беседы. Первое менее рискованно, чем второе. По мере улучшения отношений вы сможете поэкспериментировать с различными методами. Выясните, какой из них работает.

ПРОЯВИТЕ ИНТЕРЕС К КУЛЬТОВОЙ ЛИЧНОСТИ

      Хороший способ добиться взаимопонимания и доверия состоит в том, чтобы начать диалог с культовой личностью. Когда культист говорит: "О, это невероятно! Я делаю нечто потрясающее", можно ответить: "Приведи пример того, что было для тебя действительно важным на этой неделе. Опиши это подробно. Я хотел бы знать" или: "Приведи пример того, как ты себя чувствуешь". Просьбы о примерах и контрпримерах являются ключевыми при сборе информации. Близкий человек может сказать: "Когда я медитировал, у меня были действительно глубокие переживания". В этом случае можно ответить: "Скажи, как это ощущается. Чувствовал ли ты когда-нибудь что-нибудь подобное? Когда?". Такой вопрос поможет члену культа восстановить связь с докультовым прошлым. Если близкий человек в ответ вспомнит, что точно такие же чувства он испытал, когда ему было пятнадцать лет и он ловил рыбу на озере, можно считать это проявлением подлинной личности, Это важный шаг. Затем можно ввести контрпример: "Ты когда-нибудь переживал нечто такое, что заставляло тебя чувствовать себя одиноким или дезориентированным? На что было похоже это чувство?".
      Собирая такую информацию, вы помогаете члену культа проверить чувство реальности. Приведенная ниже беседа — пример эффективного целенаправленного общения с членом культа.
       Участник культа:У меня сегодня был глубокий духовный опыт.
       Сестра:Что ты испытал?
      Участник культа: О, это слишком глубоко, слишком сложно, чтобы я мог объяснить.
       Сестра:Передай ощущение, связанное с этим. Если бы ты нарисовал мне картину, что бы на ней было изображено? Если бы это была мелодия, как бы она звучала?
       Участник культа:О, ты бы не поняла. Это слишком глубоко.
       Сестра:Испытай меня!
       Участник культа:Хорошо, это было так, точно я был окружен теплым облаком любви, исходящей от Бога. Я чувствовал, что не только слушал Баха, я сам был музыкой.
       Сестра:Здорово! Я была в церкви в прошлое воскресенье и чувствовала почти то же самое, что и ты. Разве не изумительно иметь такое чувство благодати?
      Добившись, чтобы член культа выразил свой опыт словами, вы получаете благоприятную возможность для возведения мостов. Если у вас были похожие переживания, расскажите о них — это будет способствовать взаимопониманию и доверию. Если духовные впечатления важны для культиста, то тот факт, что вы ими делитесь с ним, Поможет проложить ему дорогу для выхода из группы. Экспериментируйте с другими способами получения информации об опыте и переживаниях близкого человека. Если ваш близкий разбирается в искусстве, попросите написать для вас стихи или песню. Практиковал ли кто-нибудь из членов семьи или друзей медитацию? Если да, то практиковавший может сказать: "Когда на днях я медитировал, у меня было такое теплое чувство. Я чувствовал себя полностью погруженным в любовь" или: "Я занимался йогой этим утром, и у меня было точно такое же чувство. Это было замечательно, не так ли?". Стремясь ко взаимопониманию и доверию в отношениях с культовой идентичностью, вы сообщаете культисту: "Ты не одинок. Тебе необязательно быть в культе, чтобы иметь такие переживания".
       Мать:Как узнать, возникает ли в наших отношениях взаимопонимание и доверие?
       СХ:Попросите близкого человека вот о чем. Пусть он оценит по шкале от единицы (слабо) до десяти (сильно), насколько он вам доверяет. Помните, это — процесс. Спросите: "Что я могу сделать, чтобы тебе со мной было спокойнее?".
      Если ответ гласит, что для этого необходимо прочесть культовую книгу или посетить культовое собрание, сделайте то, о чем он просит. Семьи иногда упускают благоприятные возможности и попадают в беду, когда надеются прямо убедить человека оставить культ, причем немедленно. Нетерпение и поспешность приведут только к утрате взаимопонимания с культовой личностью и будут способствовать большему «врастанию» в доктрину.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ КОНТАКТА С ПОДЛИННОЙ ЛИЧНОСТЬЮ

      Когда культовая личность берет верх, прошлое человека пересматривается и переоценивается, нередко при этом искажаясь. После того как вербовщики Муна убедили меня обнародовать некоторые тягостные впечатления детства (одно из самых сильных было связано с отцом), группа преувеличенно реагировала на негативные и сильно затушевала положительные стороны моего прошлого. Мою культовую личность обучили подавлять благоприятные переживания и преувеличивать болезненные. Я стал верить: "Мое детство было одиноким и несчастным. Я экспериментировал с наркотиками. У меня был добрачный секс. Это было ужасно. Слава Богу, Отец (Мун) показал мне путь к счастью!".
      Выйдя из группы, я нуждался в проверке реальности с семьей и друзьями. Мне нужно было полистать старые фотоальбомы, освежить в памяти кадры домашних фильмов. Мне требовалось напомнить, что я имел обыкновение удить рыбу с отцом по уграм в воскресенье и что когда мне было плохо, они с матерью всегда были рядом, чтобы утешить меня. Мне было необходимо вновь адекватно оценить преувеличенные переживания, вернуть им их реальную перспективу. Я должен был восстановить докультовое «я» Стива Хассена.
      Мои старые преподаватели, соседи, друзья и семья помогли вспомнить те интересные вещи, которыми я занимался. На самом деле, в возрасте шестнадцати лет я объездил на велосипеде всю Америку; я плавал на каноэ и удил рыбу на пути через Канаду на Аляску с моим другом Ленни; я работал на археологических раскопках в Израиле с моим другом Марком; я любил жить в палатках, ходить в пешие походы и ездить верхом. Мне нравились баскетбол, чтение и сочинение стихов. Когда я пребывал под властью культового строя мыслей, все эти впечатления были опошлены, искажены или подвергались систематическому манипулированию.

ВЫЯВЛЕНИЕ ПОДЛИННОЙ ЛИЧНОСТИ

      Как бы ни пытались культовые вербовщики подавить и уничтожить подлинную личность, им никогда не удается это сделать до конца. В сознании докультового «я» было слишком много переживаний, отложившихся в положительные воспоминания, чтобы все они могли исчезнуть без остатка. Культ стремится предать забвению эти значимые моменты и отвести прошлому человека подчиненное место. Однако через какое-то время подлинное «я» начинает искать способы восстановить свою свободу.
      Подлинная личность продолжает играть активную роль в духовной жизни культиста:
      — Провоцируя заболевания (например, кожные, астматические, аллергические), что дает члену культа оправдание для сна и некоторого свободного времени на фоне изматывающего рабочего режима. Если болезнь угрожает жизни, член культа может считать оправданным и поиск внешней медицинской помощи. — Оказывая давление на культовую личность с целью отправиться в гости домой. Подлинная личность изощряется в изобретении оправданий, таких, как сбор одежды и средств или поиск новых рекрутов.
      — Роняя в разговоре с членами семьи или друзьями намеки на то, что им на самом деле тоже хочется спастись. Несколько семей входили в контакт со мной после того, как их ребенок запрещал им обращаться к профессиональному консультанту. До того как культист делал подобный намек, семьи не представляли себе, что могут связаться с кем-нибудь вроде меня, чтобы получить помощь. — Порождая тематические сны. Бывшие адепты описывают преследовавшие их во время пребывания в культе повторяющиеся кошмары, в которых они получали увечье или попадали в западню. Я знаю людей, которым снилось, что они потерялись в угрожающе темном лесу, задохнулись или были задушены либо находятся в заключении в концентрационном лагере.
      — Переживая духовные впечатления (вроде откровения), что их новое назначение — оставить группу. Культовая личность не желает покидать группу, но переживание является настолько мощным, что человек подчиняется своему бессознательному и бежит, с надеждой на поддержку.
      Будучи в группе мунистов, я думал, что прежний Стив, «дурной» Стив — мертв. После того как почти фатальный несчастный случай отправил меня в больницу, я пробыл вне культовой среды более двух недель. Чтобы поддерживать свою культовую идентичность, я слушал в больнице речи Муна на корейском языке (с синхронным английским переводом) через наушники. Когда я покинул больницу, мои родители приняли меры, чтобы бывшие адепты провели со мной процедуру депрограммирования. Я обнаружил, что мое прежнее «я» все еще со мной. Человеческое сознание и дух обладают удивительным запасом жизненных сил и гибкости. Меня поистине поражает, что люди могут вынести и сохранить способность выживать и добиваться успеха.
      Подход стратегического взаимодействия ускоряет этот процесс, потому что учит членов семьи и друзей:
      — Воссоединять человека с его прошлыми воспоминаниями и переживаниями.
      — Облегчать позитивную открытость людям, не входящим в группу.
      — Обеспечивать интенсивный доступ к внешней информации.
      — Доводить до сознания человека накопившийся негативный опыт, полученный им в ходе пребывания в группе.

ПОМОЩЬ БЛИЗКОМУ ЧЕЛОВЕКУ В ОСОЗНАНИИ СВОЕГО ОПЫТА

      Поскольку культы, применяющие контроль сознания, никогда не выполняют своих обещаний, вполне вероятно, что ваш близкий человек испытает много разочарований от пребывания в группе. Изнутри себя подлинная личность видит противоречия, задает вопросы и фиксирует негативный опыт. Существенно важной частью ПСВ является прояснение личных переживаний человека таким образом, чтобы он сам смог с ними разобраться.
      На более поздних стадиях процесса стратегического взаимодействия культисты в состоянии рассказать о конкретных негативных инцидентах, имевших место в группе. Иногда они вспоминают о каком-либо особо травматическом опыте, например о том, как были изнасилованы лидером культа, или о том, как их заставляли лгать, мошенничать или красть. Даже если они в тот момент сознавали, что делают что-то неправомерное или подвергаются насилию, они не были способны переработать это знание или действовать в соответствии с ним, пока тон задает их культовая личность. Только когда подлинному «я» было дано разрешение и ему помогли высказаться, эти переживания дошли до сознания.

ДЕЛИТЕСЬ ЧУВСТВАМИ И ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ, НО НЕ СУЖДЕНИЯМИ

      Различие между восприятием и суждением иногда трудноуловимо. В приведенном ниже примере член команды, чье имя было изменено, совершает обычную ошибку, предлагая вывод вместо наблюдения.
      Дэнни: Я понимаю, что должен был задать [близкому человеку] конкретный вопрос, вроде: "Что ты сделал для изучения контроля сознания?". Я обычно чувствую, как он замыкается, и отступаю.
      СХ: Указывали ли вы ему когда-нибудь на то, что, задавая подобный вопрос, чувствуете, как он замыкается? Подобные действия не похожи на него, так что же происходит?
      Дэнни: Мне кажется, я указал ему, что он склонен занимать оборонительную позицию.
      СХ: Сказать, что он "склонен занимать оборонительную позицию", — значит высказать критическое суждение. Это — оценка, в то время как если бы вы просто сообщили о возникшем у вас чувстве и спросили: "В чем тут дело? " — это дало бы ему обратную связь с просьбой подумать и, возможно, понять вас.
      Вместо утверждений задавайте открытые вопросы, добиваясь максимума информации:
      — Скажи, что ты думаешь (чувствуешь) об отношениях с папой.
      — Скажи, что ты думаешь (чувствуешь) об отношениях с мамой.
      — Скажи, что ты думаешь (чувствуешь) об отношениях с братьями и сестрами.
      В ходе большинства организованных мной стратегических взаимодействий члены семьи быстро понимают, что далеко не всегда ориентируются в том, что данный человек думал раньше о тех или иных людях и вещах. Помимо обучения членов семьи методам общения, я стараюсь заставить их понять, как мало они знают, и подтолкнуть их к тому, чтобы они узнавали больше. Несомненно, им следует скрупулезно собирать информацию от стадии докультовой личности до нынешнего состояния и связанных с ним воззрений. Младший брат: Я не знаю, как отвечать на некоторые вопросы предложенной "Формы для получения исходной информации".
      Если вы не знаете ответов, спрашивайте у других, но особенно спрашивайте у своего близкого. Это — еще одна возможность добиться взаимопонимания и доверия в ходе сбора информации. Некоторые из вопросов, которые вы могли бы задать, могут быть такие: — Я действительно не знаю тебя так, как хотел бы. Скажи, как обстояли дела до того, как ты попал в свое нынешнее окружение? — Как бы ты описал свои отношения с папой три года назад, перед тем, как присоединился к группе?
      — Что бы ты хотел изменить в отношениях с мамой или папой?
      — Что ты думаешь о времени своего взросления? Что ты думаешь о нынешнем положении?
      — В чем, по твоему мнению, папе следовало бы измениться?
      Культист может ответить:
      — Мне хотелось бы, чтобы папа чаще высказывал одобрение.
      — Мне хотелось бы, чтобы папа чаще оказывал моральную поддержку.
      — Мне хотелось бы, чтобы папа больше интересовался мной как личностью.
      — Мне хотелось бы, чтобы он обнимал меня, хвалил и лучше слушал.
      На второй день моего депрограммирования мой отец потерял самообладание и разрыдался. Он спросил, что бы я почувствовал, если бы мой сын, мой единственный сын бросил учебу, переехал в другой город и присоединился к весьма сомнительной компании. В этот момент эмоции отца проникли в мое сердце, и я понял, что он действительно любит меня.