ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Я охнула, и мое сердце бешено заколотилось. Пес от души зевнул, издавая в самом конце зевка легкое подвывание.

– Надо полагать, это ты, – сказал он. Шкура пса зарябила, точно янтарное пламя, а потом он бросился прямо на нас.

– Берегись! – крикнул Ник, отталкивая меня в сторону, пока слюнявый пес приземлялся на стол.

Я шлепнулась на пол, затем перекатилась и встала в защитную стойку. Ник закричал от боли. Раздался грохот, когда стол въехал прямиком в книжные стеллажи. А затем отъехал обратно, когда пес с него спрыгнул. Тяжелая пластиковая столешница разлетелась на куски.

– Ник! – воскликнула я, видя как он, сжавшись в комок, лежит на полу. Пес стоял над Ником, аккуратно его обнюхивая. На полу была кровь. – Прочь от него! – заорала я. Дженкс бессильно парил под потолком.

Пес повернулся ко мне. Я затаила дыхание. Радужка его была красного цвета с тошнотворной оранжевой каймой, а щелевидные зрачки были скошены, как у козла. Не сводя глаз с чудовища, я попятилась. Затем мои пальцы нашарили серебряный кинжал, пристегнутый к лодыжке.

Я могла поклясться, что свирепые клыки пса еще чуть-чуть обнажились от плотоядной улыбки, слегка скривившей его пасть. Тем временем я в темпе сбрасывала с себя зимнее пальто и старомодные туфли на высоком каблуке.

Ник застонал и пошевелился. Он все еще был жив. Меня тут же омыла волна облегчения. Сидя у Ника на плече, Дженкс что-то орал ему прямо в ухо, побуждая вставать.

– Рэчел Марианна Морган, – сказал пес. Голос его был черен и сладок как мед. Я дрожала от холодного подвального воздуха, с ужасом ожидая, что будет дальше. – Один из вас боится собак, – продолжил пес, явно забавляясь происходящим. – Не думаю, что это ты.

– А ты подойди поближе и выясни, – отважно отозвалась я. Мое сердце по-прежнему отчаянно колотилось. Начиная еще сильнее дрожать, я покрепче сжала кинжал. Псы не разговаривают. Им это просто не полагается.

Чудовище сделало шаг вперед. Разинув рот, я наблюдала за тем, как передние лапы пса вытягиваются, пока он вставал на задние. Тело его сжималось, становясь похожим на человеческое. Появилась одежда: нарочито порванные синие джинсы, черная кожаная куртка, а также цепочка, тянущаяся от ремня к бумажнику. Волосы его стояли торчком, собранные в остроконечные пучки и выкрашенные в красный цвет, чтобы соответствовать его багровой физиономии. Глаза были спрятаны за черными пластиковыми очками. Я не могла шевельнуться от потрясения, пока в его походке появлялась развязность крутого гопника.

– Меня послали тебя убить, – сказал бывший пес с грубым акцентом лондонского хулиганья, по-прежнему приближаясь ко мне и заканчивая свое превращение в члена уличной банды. – Сказали, чтобы ты умерла в страхе, деточка. Еще сказали не торопиться. Может уйти много времени.

Я внезапно отшатнулась, только теперь поняв, что он уже стоит прямо передо мной.

Почти незаметно для глаза его рука дернулась вперед, точно поршень. И ударила меня раньше, чем я поняла, что она двинулась. Моя щека буквально взорвалась мучительной болью, затем онемела. Второй удар, в плечо, оторвал меня от пола. Внутри у меня все упало, и я спиной врезалась в книжный стеллаж.

Я грохнулась на пол, а падающие с полок книги нещадно принялись меня колотить. Когда я хорошенько помотала головой, и из глаз вылетели все искры, я встала. Ник заполз в щель меж двух книжных стеллажей. Кровь бежала из раны у него на голове, стекая по шее. На лице у него застыл благоговейный страх. Коснувшись своей головы, Ник с таким видом уставился на кровь, как будто она что-то такое значила. Оставаясь в разных концах комнаты, мы взглянули друг на друга. Та тварь стояла между нами.

Я резко выдохнула, когда монстр опять ко мне бросился, пытаясь меня схватить. И упала на одно колено. Ударив врага ножом в лицо, я отчаянно качнулась вперед, когда нож просто прошел насквозь, не причинив никакого вреда. Дальше я упала на четвереньки и в ужасе постаралась убраться подальше. Тварь опять на меня пошла. Все ее лицо затуманилось, восстанавливаясь после удара ножом. «Да что она, черт побери, такое?»– мелькнуло у меня, в голове.

– Рэчел Марианна Морган, – продолжил насмехаться монстр. – Я пришел за тобой.

Он протянул ко мне руку, и я вскочила на ноги, собираясь дать деру. Тяжелая ладонь схватила меня за плечо. Затем резко развернула обратно. Тварь крепко меня держала, и я застыла на месте, наблюдая за тем, как другая краснокожая ладонь складывается в совершенно убийственный на вид кулак. Ухмыляясь и демонстрируя поразительно белые зубы, монстр занес руку. Теперь он явно метил мне в живот.

Я едва-едва успела выставить руку, чтобы заблокировать удар. Кулак врезался мне в предплечье. От внезапного болевого шока я совсем лишилась дыхания. А затем с воплем упала на колени, хватаясь другой рукой за ушибленное предплечье. Монстр стал надо мной наклоняться. Прижимая к себе больную руку, я покатилась прочь.

Всем своим телом он жарко и тяжело на меня навалился, явно желая раздавить. Длинные пальцы монстра стали сжимать мне плечо, пока я не взвыла от боли. Его свободная рука забралась мне под платье и, грубо царапая ляжку, быстро пробралась к промежности. Мои глаза изумленно распахнулись: «Это еще что за черт?»

Лицо монстра было в считанных дюймах от моего. Я видела отражение своего шока в его темных очках. Затем язык выскользнул у него изо рта. Омерзительно-теплый, этот язык пробежал от моего подбородка до уха. Грубые пальцы тем временем свирепо тянули мои трусики, заставляя их врезаться мне в промежность.

Как ни странно, это меня встряхнуло. Махнув рукой, я сбила на сторону темные очки. Затем мои пальцы зарылись в красно-оранжевую радужку.

Удивленный крик монстра позволил мне самую малость перевести дух. В последовавшее мгновение замешательства я столкнула его с себя и откатилась в сторону. Тяжелый ботинок с запахом пепла тут же долбанул меня по почкам. Охнув от боли, я сжалась в позе зародыша, по-прежнему держа в руке нож. На сей раз я все-таки его достала. Монстр слишком отвлекся на мою промежность, чтобы вовремя обратиться в туман. А если он мог испытывать боль, он мог умереть.

– Итак, деточка, изнасилования ты не боишься? – до странности довольным голосом произнес монстр. – Крутая же ты сучка.

Он опять схватил меня за плечо, и я принялась отчаянно отбиваться, бессильная против длинных красных пальцев, которые тянули меня вниз. Тут мои глаза, откликаясь на звуки тяжелых ударов, переметнулись на Ника. Вытягивая ногу из-под стола, он молотил ею по запертому деревянному шкафу. Ник был весь в крови. Дженкс сидел у него на плече. Крылышки его покраснели от страха.

Тут воздух передо мной зарябил, и я зашаталась, понимая, что тварь опять изменилась. Рука, что сжимала мое плечо, теперь была гладкой и ухоженной. Задыхаясь, я подняла глаза и увидела перед собой высокого, интеллигентного молодого человека, одетого в официальный сюртук и пальто. Очки с дымчатыми стеклами покоились на его длинном носу. Я была совершенно уверена, что выцарапала ему глаза, но то, что проглядывало сквозь дымчатое стекло, выглядело целым и невредимым. Быть может, он был вампиром? По-настоящему старым вампиром?

– Может статься, ты боли боишься? – осведомилось видение элегантного мужчины. На сей раз его выговор показался бы безупречным даже профессору Генри Хиггинсу.

Я резко от него отшатнулась, врезаясь в книжный стеллаж. Ухмыляясь, монстр протянул ко мне руку. Затем он схватил меня и швырнул через всю комнату прямиком к Нику, который по-прежнему колошматил ногой по тому деревянному шкафу.

Я так крепко ударилась спиной об шкаф, что весь воздух тут же из меня вышел. Раздался громкий стук, когда мои ослабевшие пальцы выпустили ручку ножа. Силясь втянуть в себя воздух, я соскользнула по разбитому шкафу и в результате почти что уселась на краешек полки за разлетевшимися на куски дверцами. Я была совершенно беспомощна, когда монстр ухватил меня спереди за платье и поднял на ноги.

– Кто ты? – прохрипела я.

– Тот, кого ты боишься. – Лощеный мужчина улыбнулся, демонстрируя идеально-ровные зубы. – Скажи, Рэчел Марианна Морган, чего ты боишься? Это не боль. Это не изнасилование. Похоже, это и не клыкастые чудища.

– Я ничего не боюсь, – выдохнула я, харкая ему в морду.

Моя слюна зашипела у него на физиономии. Мгновенно припомнив слюну Айви у себя на шее, я невольно содрогнулась.

Глаза монстра расширились от удовольствия.

– Ты боишься бездушных теней, – радостно прошептал он. – Твоя смерть, Рэчел Марианна Морган, станет удовольствием для нас обоих. Какой извращенный вид смерти – от удовольствия! Пожалуй, для твоей души было бы лучше, если бы ты боялась собак.

Я резко выбросила руку и хлестнула его по морде, оставляя там четыре царапины. Мужчина даже не дернулся. Кровь обильно засочилась из царапин, слишком густая и красная. Затем он завернул мне руки за спину, одной рукой сжимая оба моих запястья. Тошнота согнула меня пополам, когда монстр потянул меня к себе за плечо. Затем он толкнул меня обратно, впечатывая в стену. Высвободив здоровую руку, я попыталась его ударить.

Монстр поймал меня за кисть, прежде чем я успела его достать. Встретив его пристальный взгляд, я почувствовала, как мои колени стремительно слабеют. Сюртук прежнего джентльмена сжался в кожаную куртку и черные брюки. Багровую физиономию сменило бледное лицо с легкой щетиной. Волосы стали светлыми. Блестящие серьги в ушах отражали лучики света. Кистен вовсю мне улыбался, красным языком подманивая меня к себе.

– Так у тебя вкус к вампирам, ведьмочка? – прошептал он.

Я принялась отчаянно корчиться, пытаясь вырваться на свободу.

– Не совсем то, – прошептал монстр, легко меня удерживая, и его черты опять начали меняться. Он стал ниже ростом, всего лишь на голову выше меня. Волосы его сделались длинными, черными и прямыми. Светлая щетина исчезла, а лицо приобрело почти мертвенную бледность. Квадратная челюсть Кистена разгладилась и превратилась в изящный овал.

– Айви, – прошептала я, слабея от дикого ужаса.

– Ты дала мне имя, – сказала тварь, выговаривая слова гораздо медленней и откровенно по-женски. – Ну как, хочешь?

Я попыталась сглотнуть, но не смогла даже пошевелиться.

– Я тебя не боюсь, – прошептала я. Глаза твари вспыхнули чернотой.

– Ты боишься Айви.

Я сперва оцепенела, затем попыталась вырваться, но тварь крепко держала меня за запястье, подтягивая к себе.

– Нет! – завопила я, когда тварь открыла рот, показывая клыки. Затем она глубоко впилась зубами в мою руку, и я дико заверещала. Боль стремительно пробегала по руке и расходилась по всему телу. Тварь глодала мою кисть как собака, пока я корчилась, отчаянно пытаясь вырваться.

Изгибаясь и дергаясь, я чувствовала, как рвется моя кожа. Наконец тварь меня отпустила. Задыхаясь, я упала на спину и застыла в неподвижности. Все было так, как будто Айви стояла надо мной, и кровь капала с ее улыбающегося лица. Рука поднялась убрать волосы с глаз, оставляя на лбу красное пятно.

Я не могла… просто не могла этого вынести. Втянув в себя хриплый вдох, я рванулась к двери.

Тварь с вампирской стремительностью выбросила руку и дернула меня назад. Боль запылала костром, когда она шмякнула меня о бетонную стену. Бледная рука Айви продолжала меня держать.

– Давай я покажу тебе, Рэчел Марианна Морган, что делают вампиры, когда все двери заперты, – выдохнула тварь.

Тут я поняла, что мне предстоит умереть в подвале университетской библиотеки.

Тварь, которая теперь стала Айви, клонилась ко мне. Я кожей чувствовала собственный лихорадочный пульс. Укушенная кисть казалась теплой, и ее слегка пощипывало. Лицо Айви было в считанных дюймах от моего. Тверь все искусней вытягивала образы из моей головы. На шее у нее появилось распятие, и я сумела различить запах апельсинового сока. Глаза ее подернулись поволокой, а на лице стал отчетливо выражаться тот страстный голод.

– Нет, – прошептала я. – Пожалуйста, не надо.

– Я смогу взять тебя, когда захочу, ведьмочка, – прошептала в ответ тварь. Ее серый шелковый голос теперь был неотличим от голоса Айви.

В дикой панике я опять принялась бессильно бороться. Тварь, так похожая на Айви, ухмыльнулась, показывая острые зубы.

– Ты так боишься, – с любовью прошептала она, так наклоняя голову, чтобы ее длинные черные волосы задели мое плечо. – Не надо так бояться. Разве я не сказала, что ты получишь удовольствие?

Я резко дернулась, когда что-то коснулось моей шеи. Слабый стон вырвался из меня, когда я поняла, что это был стремительный язычок.

– Тебе очень понравится, – гортанным шепотом Айви сказала тварь. – Честное пионерское.

Образы того, как я была прижата к Айвиному креслу, снова нахлынули. Тварь, теперь припиравшая меня к стене, застонала от удовольствия, и отвернула мою голову набок. В ужасе я дико закричала.

– Ах, пожалуйста, – стонала тварь, пока ее острые, холодные как лед зубы скребли мою шею. – Ах, пожалуйста. А теперь…

– Нет! – завопила я, и тварь вонзила в меня свои зубы. Трижды она стремительными, голодными движениями их всаживала. Я безумно выгнулась в ее хватке. Вместе мы упали на пол. Тварь тут же придавила меня к холодному бетону. Моя шея горела огнем. Точно такое же ощущение стало расти в запястье, а к нему присоединилось что-то похожее в голове. Меня сотрясали судороги. Я отчетливо слышала, как тварь пьет из меня кровь, чувствовала ритмичные засосы, пока она пыталась взять из меня больше, чем мое тело могло ей дать.

Я громко охнула, когда неопределенное ощущение распространилось по всему моему телу. И оцепенела, неспособная отличить боль от наслаждения. Это было так… так…

– Слезь с нее! – вдруг крикнул Ник.

Я услышала глухой удар и ощутила жжение. Тварь от меня отрывалась.

Я не могла пошевелиться. И не хотела. Раскинувшись, я лежала на полу, ошалелая и онемелая от вызванного вампиром ступора. Дженкс парил надо мной. Ветерок от его крыльев, обдувавший мне шею, посылал по всему телу приступы приятной щекотки.

Ник стоял совсем рядом. Кровь затекала ему в глаза. В руках у него была книга. Том был такой огромный, что Ник едва его удерживал. Он что-то едва слышно бубнил. На его бледном лице ясно читался испуг. Взгляд Ника непрерывно метался с книги на тварь возле меня – и обратно.

Тварь опять приняла облик пса. А затем с рычанием бросилась на Ника.

– Ник, – прошептала я, пока Дженкс сыпал феечную пыльцу мне на шею. – Берегись…

– Лакеус! – крикнул Ник, с трудом удерживая книгу на приподнятом колене и выбрасывая вперед руку.

Пес с грохотом во что-то такое врезался и упал на пол. Лежа, я в ужасе наблюдала за тем, как он снова поднимается и ошеломленно мотает головой. Наконец пес, похоже, очухался и опять с рычанием бросился на Ника– но во второй раз бессильно рухнул на пол.

– Ты меня сковал! – проревел монстр, в гротескном калейдоскопе обличий перетекая из одной формы в другую. Затем он посмотрел на пол и увидел круг, который Ник собственной кровью там начертал. – У тебя нет таких знаний, чтобы вызывать меня из ближней вечности! – выкрикнул он.

Горбясь над книгой, Ник провел языком по пересохшим губам.

– Нет. Зато я могу заключить тебя в круг, раз уж ты здесь. – В голосе Ника звучала нерешительность, словно он не был уверен в том, что делает.

Пока Дженкс стоял на моей раскрытой ладони и сыпал на истерзанное запястье феечную пыльцу, монстр все бился и бился о незримую преграду. Дымок тянулся от пола в тех местах, где его ступни касались бетона.

– Нет, только не это! – ревел он. – Не сейчас! Выпусти меня!

Ник с трудом сглотнул, а затем прямо по крови и упавшим книгам прошагал ко мне.

– Господи, Рэчел, – вымолвил он, роняя на пол свою книгу. До меня донесся звук рвущихся страниц. Дженкс осторожно вытирал кровь с моего лица, в быстром темпе напевая какую-то колыбельную про росу и лучики лунного света.

От разорванной книги на полу я подняла взгляд на Ника.

– Ник, – с трудом выдохнула я, не отрывая глаз от его силуэта на фоне безобразных ламп дневного света. – Я не могу пошевелиться. – Меня вдруг охватила паника. – Я не могу пошевелиться, Ник! Кажется, эта тварь меня парализовала!

– Нет. Нет, – сказал Ник, бросая взгляд на пса. Затем он пристроился на полу рядом со мной и с трудом перевел меня в сидячее положение. – Это все вампирская слюна. Она скоро потеряет силу.

Пока Ник баюкал меня у себя на руках и отчасти на коленях, я чувствовала, что начинаю холодеть. Я немо на него воззрилась. Карие глаза Ника были прищурены. А зубы – тревожно стиснуты. Кровь бежала с его головы, медленной струйкой стекая по его лицу и вымачивая рубашку. Ладони Ника были красными и липкими, но от его рук, в которых он меня держал, веяло теплом. Я начала дрожать.

– Ник? – с трудом вымолвила я. А затем проследила за его взглядом и посмотрела на тварь. Она снова была псом. И этот пес просто стоял в круге, глазея на нас. Из его пасти капала слюна. Мышцы подрагивали. – Это вампир?

– Нет, – кратко ответил Ник. – Это демон. Но он достаточно силен и обладает способностью принимать любую форму, какая ему только потребуется. Очень скоро ты сможешь двигаться. – Длинное лицо Ника скривилось от расстройства, когда он оглядел расплесканную по всей комнате кровь. – С тобой будет все хорошо. – По-прежнему баюкая меня у себя на коленях, Ник воспользовался моим серебряным ножом, чтобы отрезать кусок ткани от своей футболки. – С тобой будет все хорошо, – снова прошептал он, завязывая мне этой тряпкой истерзанное запястье и нежно пристраивая его у меня на коленях. Я застонала от неожиданного блаженства, которое стало исходить от моего запястья после этой грубой перевязки.

– Ник? – Между мной и лампами дневного света мелькали черные искры. Картинка просто завораживала. – Но ведь демонов больше нет. С самого Поворота ни один демон ни на кого не нападал.

– Я три года изучал демонологию в качестве побочного предмета, который помогал мне овладевать латынью, – сказал Ник, протягивая руку, чтобы дотянуться до моей сумочки, когда Дженкс подтянул ее поближе от обломков стола. – Эта тварь – демон. – Держа мою голову у себя на коленях, Ник принялся шумно рыться в моих вещах. – Есть у тебя здесь что-то от боли?

– Нет, – сонным голосом отозвалась я. – Мне нравится боль. – Лицо Ника мгновенно вытянулось. Он бросил быстрый взгляд на меня, затем на Дженкса. – Никто не изучает демонологию, – слабо возразила я Нику. Мне хотелось глупо хихикать. – Ведь это… ну… вроде как самая бесполезная вещь на свете. – Мои глаза сами собой воззрились на шкаф. Дверцы по-прежнему были заперты, но панели в них были выбиты в результате многочисленных ударов Ника и после того, как я со всего размаху впилилась туда спиной.