Глава четвертая

Кларис Старлинг устала и была возбуждена. Кое-что, сказанное Лектором, могло оказаться правдой, а что-то только походило на правду.

В какие-то моменты она чувствовала, что теряет здравый смысл, напоминая себе мечущегося в клетке медведя.

Она ненавидела себя за то, что рассказала свое, личное, но через секунду сумела подавить в себе ярость.

Ведь это ее работа.

Девушка седа в старенький «пинто», припаркованный напротив клиники, и глубоко вздохнула. Когда окна затуманились, она почувствовала себя отгороженной от уличной суеты.

Распейл. Она помнила это имя. Он лечился у Лектера и стал его жертвой. С материалом по доктору она знакомилась всего один вечер. Папка была довольно объемистая, и среди жертв значилось это имя. Необходимо было срочно вникнуть в детали. Старлинг намеревалась как можно быстрее заняться этим, но понимала, что спешку пороть не следует.

Дело Распейла было закрыто несколько лет назад. Теперь опасность никому не грозит.

Время есть. Лучше получить подробную информацию, с кем-то поговорить, а уж потом предпринимать конкретные шаги. Крофорд может отдать дело кому-нибудь другому.

А она должна не упустить свой шанс. Кларис решила позвонить шефу из автомата, но оказалось, что его вызвали в Министерство юстиции.

Можно было узнать детали в департаменте полиции Балтимора. Но преступлениями такого рода федеральные органы не занимаются, и ей вполне могут дать от ворот поворот.

Она вернулась в свой отдел с его уютными коричневыми занавесками и грудами папок, заполненных всевозможной чертовщиной.

Вечером, когда последний секретарь ушел домой, она начала просматривать микрофильмы с делом. Лектера.

Распейл, Бенджамин Рене, 46, первый флейтист балтиморского филармонического оркестра. Лечился у психиатра доктора Лектера. 22 марта 1976 года не появился на концерте. 28 марта его тело обнаружили сидящим на скамье в маленькой деревенской церквушке неподалеку от водопада Черч, Вирджиния, одетым только в белый галстук и во фрак.

Вскрытие показало, что ему проткнули сердце, вырезали поджелудочную железу и тимус. Кларис Старлинг, которая с раннего детства знала о мясной кулинарии больше, чем хотела, помнила, что у некоторых животных эти органы употребляются в пищу.

Балтиморская полиция выяснила, что блюдо из такого мяса было на столе доктора Лектера во время обеда в честь президента и главного дирижера филармонического оркестра, который состоялся на другой день после исчезновения Распейла.

Доктор Ганиибал Лектер ни в чем не признался. Президент и дирижер не смогли припомнить, чтобы во время обеда их угощали подобным блюдом.

В широких кругах Лектер считался большим гурманом и даже публиковал многочисленные статьи в журналах, посвященные этой теме. Позднее президента лечили в Базеле — он страдал отсутствием аппетита и чрезмерным употреблением алкоголя.

Согласно данным балтиморской полиции, Распейл стал девятой жертвой Лектера из тех, которые были обнаружены.

Музыкант погиб, не оставив завещания, и в течение нескольких месяцев, пока не угас интерес публикациям, газеты много писали о борьбе родственников за раздел его имущества.

В конце концов для ведения дела был назначен поверенный. К этому человеку и надо было теперь подобраться, чтобы получить разрешение на осмотр автомобиля. Но тот мог и не позволить выволакивать на свет божий старые дела, дабы не тревожить память о покойном. Старлинг горела желанием действовать, но для этого ей необходимы были и официальные права, и хороший совет. Теперь, оставшись одна в отделе, она решила не откладывать с этим делом и нашла домашний телефон Крофорда.

От волнения девушка не слышала гудков, но внезапно в трубке появился ровный, спокойный голос:

— Джек Крофорд.

— Это Кларис Старлинг. Надеюсь, не прервала ваш ужин… — Трубка молчала, и она вынуждена была продолжать. — Сегодня Лектер рассказал мне кое-что о деле Распейла. Сейчас я как раз просматриваю это дело. Он сказал, что в машине жертвы спрятана важная улика. Я думаю добраться до нее через поверенного. Завтра суббота, занятий нет, и я хотела бы вас попросить…

— Старлинг, вы помните, что должны сделать доклад о беседе с Лектором?

— Голос шефа звучал зловеще тихо.

— И представить его в воскресенье к девяти ноль-ноль.

— Вот и делайте это. Только это, Старлинг.

— Да, сэр.

В трубке раздались гудки. Лицо девушки исказила презрительная гримаса, в глазах вспыхнул огонь.

— Дерьмо собачье, — проговорила она. — Старый сукин сын Пусть Мигге обоссыт тебя и тогда посмотрим, как ты попляшешь.

Глава пятая

Джек Крофорд, пятидесяти трех лет, читает в вертящемся кресле возле настольной лампы в спальне своего дома. Перед ним две двуспальные кровати, обе приподняты на подставках до высоты больничных коек. Одна кровать его, в другой лежит жена Белла. Крофорд слышит ее затрудненное дыхание. Прошло два дня-с тех пор, как она в последний раз смогла пошевелиться и сказать ему прощальные слова.

Дыхание прерывается. Он смотрит поверх своих бифокальных очков, откладывает книгу.

Белла задышала снова, сначала отрывисто, потом полной грудью. Он поднимается, чтобы приложить к ее лбу руку, измерить давление, послушать пульс. За эти месяцы он научился искусно проделывать все это.

Ночью он тоже не покидает жену — для этого и установил свою кровать рядом.

В темноте ему часто приходится проверять ее состояние. Поэтому его кровать тоже находится на возвышении.

Если не считать высоты кроватей и больших подушек для удобства Беллы, комната совсем не похожа на больничную палату. Крофорд сделал для этого все возможное. На столе стоят цветы, но не очень много. Не видно лекарств — Крофорд освободил маленький шкафчик в прихожей и сложил туда все медикаменты еще перед тем, как привезти ее из госпиталя.

В комнате, можно сказать, безупречная чистота, но ковер начал тускнеть — Крофорд не включает здесь шумный пылесос, а пользуется веником. Он тихо подходит к шкафу, включает внутри свет. На дверце укреплены два зажима с листками бумаги. На одном он замечает пульс и давление Беллы. Цифрами, написанными его рукой, а также рукой медсестры испещрены многочисленные желтые страницы. Это отчет о бесконечных беспокойных днях и ночах. На других листках сестра оставила свои инструкции. Крофорд способен оказать ночью любую помощь. По совету сестры, прежде чем привезти жену домой, он тренировался делать уколы на лимоне, затем на собственных ягодицах.

Почти три минуты он смотрит на жену. Легкий шелковый шарф прикрывает ее лицо. Она упорно настаивала на этом. Теперь он тоже хочет этого. Крофорд сбросил соринки своим крепким большим пальцем, смочил губы женщины глицерином. Она не пошевелилась. Переворачивать ее еще рано.

Глядя в зеркало, Крофорд пытается убедить себя, что абсолютно здоров и не должен уходить в могилу вместе с ней. Как вдруг осознает свои мысли, и ему становится стыдно.

Вернувшись в кресло, он не может вспомнить, что читал. Из книг, которые лежат рядом, он пытается найти ту, которую только что читал.

Глава шестая

В понедельник утром среди своей почты Старлинг нашла письмо от Крофорда:

Старлинг чувствовала себя прекрасно. Она понимала, что Крофорд разрешил заняться этим только для практики. Он хотел, чтобы она училась, росла в своем деле. Это было всего лишь обычным проявлением вежливости.

Распейл уже восемь лет мертв. Какие улики могут сохраниться в машине так долго?

Она по опыту своей семьи знала, что автомобили быстро теряют цену. От них побыстрее избавляются, а деньги включают в общий список ценностей. Поскольку имущество покойного вызывало споры среди его родственников, машину скорее всего продали сразу.

Была еще проблема свободного времени. Считая перерыв на обед, Старлинг имела всего час пятнадцать минут и не могла звонить во время занятий. Крофорду надо доложить во второй половине дня в среду. Итак, в ее распоряжении всего три часа сорок пять минут, растянутые на три дня. При этом придется много готовиться к занятиям по ночам.

В понедельник во время перерыва она трижды соединялась с балтиморским судом, трижды ее просили подождать ответа, и трижды забывали о ней. Между занятиями она, наконец, попала на разговорчивого клерка, и тот нашел копию документа о разделе имущества Распейла.

Служащий подтвердил разрешение на продажу автомобиля, назвал модель, серийный номер машины. Однако имени нового владельца в документах не значилось.

Во вторник она безуспешно пыталась разыскать этого человека в течение получаса.

В среду после обеда ливень загнал учеников со стрелкового полигона в класс. Здесь мокрый от дождя и пота Джон Брайхэм, бывший инструктор морских стрелков, решил на виду у всех проверить силу рук Старлинг, заставив ее в течение 60-ти секунд нажимать на курок девятнадцатой модели револьвера «Смит и Вессон».

Левой рукой ей удалось сделать это семьдесят четыре раза, потом, смахнув с глаз локон, она переложила револьвер в правую. Кларис решила воспользоваться случаем, тем более, что инструктор весьма благоволил к ней.

Пока другой ученик считал щелчки ее револьвера, она тихо спросила Брайхэма:

— Как узнать, на чье имя зарегистрирован…

— … Шестьдесятпятьшестьдесятшестьшестьдесятсемьшестьдесятвосемь…

— … Автомобиль, когда знаешь только серийный номер…

— … Семьдесятдевятьвосемьдесятвосемьдесятодин…

— … И модель? Номерные знаки не известны.

— … Восемьдесятвосемьвосемьдесятдевятьдевяносто. Время.

— Все молодцы, — сказал инструктор. — Старлинг, что еще вы знаете об автомобиле?

— Только его серийный номер и модель. И кто им владел восемь лет назад.

— Хорошо, слушайте.

Большинство людей допускают ошибку, пытаясь разобраться в чехарде процесса перерегистрации автомобиля от одного владельца другому.

Вы непременно потеряете след, если его купил кто-то из другого штата. Полиция сама никогда не может ничего найти.

В компьютер заложены только все регистрационные номера.

Есть один простой и надежный способ. «Р. Л. Полк и компания», публикующая городские телефонные справочники, регистрирует также и номера всех автомобилей. Это единственный выход. Торговцы автомобилями всю рекламу пропускают через них.

— Спасибо.

— Рассчитаетесь со мной тем, что доведете левую руку до необходимой кондиции, а то мне стыдно за ваши лелейные пальчики.

И снова телефонная будка вместо занятий, руки дрожат настолько, что запись едва можно разобрать. У Распейла был «форд». Недалеко от университета есть мастерская по ремонту. Уже несколько лет там как могли поддерживали ее старенький «пинто».

Владелец не спеша просмотрел списки в справочнике «Р. Л. Полк и компания». Он вернулся к телефону с именем и адресом человека, который в последний раз регистрировал на себя машину Бенджамина Распейла. Кларис на высоте. Кларис все контролирует. Не глупи и немедленно звони ему домой. Номер девять, Дитс, Арканзас. Крофорд никогда не позволит ехать туда. Но зато я теперь точно знаю, кто управляет машиной.

В среду во время перерыва на звонок Старлинг ответил мужчина:

— «ВРОК» играет с «Оулди».

— Я звоню…

— Нам не нужен алюминий, я не желаю путешествовать ни в каком трейлере во Флориду. Что еще у вас? Старлинг уловила в голосе человека сильный арканзаский акцент. Когда было нужно, она тоже могла так говорить. И время настало.

— Да, сэр, если вы мне поможете, буду вам бесконечно обязана. Я пытаюсь разыскать мистера Ломакса Бардуэлла. Меня зовут Кларис Старлинг.

— Старлинг, так Старлинг, — прокричал человек, казалось, на весь дом. — Что вам нужно от Вардуэлла?

— Вас беспокоят из Средне-Южного регионального отделения по обслуживанию «фордов». Он у нас в списках на бесплатный гарантийный ремонт.

— Бардуэлл — это я. Мне сначала показалось, что вы пытались что-то продать по телефону. Слишком поздно. Нам нужен новый. Мы с женой ездили в Литтл-Рок и попали в аварию.

— Да, сэр.

— Все случилось из-за масла. Пролили на дороге масло. Грузовик с бочками занесло в сторону, и он перевернулся.

— О, Боже!

— А мы столкнулись с ним, и вылетело стекло. Машину убрали с дороги.

— И что сделали потом?

— C чем?

— C автомобилем.

— Я позвонил хозяину кладбища Бадди Сиппору и сказал, что, если он хочет, может забрать ее за полсотни. Думаю, он уже разделался с ней.

— Не могли бы вы дать его телефон?

— Что вы от него хотите? Если уж кто-то и должен извлечь из этого выгоду, то только я.

— Я понимаю, сэр. Но делаю только то, что поручено — до пяти часов найти машину. Вы знаете телефон?

— Все есть в справочнике.

— Очень вам благодарна, мистер Бардуэлл.

В конторе Сиппера подтвердили, что машину разрезали и спрессовали для переплавки.

Дьявольщина, думала Старлинг. Мертвая точка.

Вот тебе и поздравительная карточка! Кларис прислонилась лбом к холодному телефону. Она чувствовала, что должна попытаться выведать у Лектера что-нибудь еще. Может быть, если договориться, Крофорд разрешит снова побывать в психушке? Она набрала номер доктора Чилтона, но новая секретарша дала ей от ворот поворот.

— Доктор Чилтон сейчас занят с окружным прокурором и следователем, — ответила женщина. — Он уже говорил с вашим начальством и добавить ему больше нечего. До свидания.

Глава седьмая

— Ваш друг Миггс мертв, — проговорил Крофорд. — Вы мне все рассказали, Старлинг?

— Усталое, суровое лицо его реагировало на звуки так же чутко, как перья на изогнутой шее совы.

— Каким образом?

— Она почувствовала пустоту во всем теле и, чтоб преодолеть ее, вынуждена била напрячь все силы.

— Где-то под утро проглотил собственный язык. Чилтон полагает, что на это его толкнул Лектер. Ночвой санитар слышал, как они тихо о чем-то разговаривали. Лектер зная о Миггсе очень много. Он долго что-то говорил, но разобрать слова санитар не смог. Миггс сначала жутко кричал, а потом умолк. Вы мне рассказали все?

— Да, сэр. Я но памяти написала буквально все слово в слово.

— Чилтон звонил и жаловался на вас… — Крофорд неожиданно умолк и, казалось, с нетерпением ждал ее реакцию. — Я ответил, что считаю ваши действия правомерными. Чилтон собирается начать следствие.

— И такое возможно?

— Разумеется, если это потребует семья Миггса. Отдел гражданских прав в текущем году, кажется, уже зарегистрировал шесть тысяч подобных случаев. Они с удовольствием добавят к своему списку Миггса. — Крофорд внимательно посмотрел на девушку. — С вами все в порядке?

— Не знаю, что теперь делать…

— Не надо ничего делать. Лектер просто немного позабавился. Он понимает, что за это его не накажут. Почему бы и не порезвиться? — Крофорд сложил руки перед собой и начал сравнивать большие пальцы. — Лектер что-нибудь спрашивал обо мне?

— Он только поинтересовался, много ли у вас работы. Я ответила, что да.

— И все? Может, вы упустили что-то личное, поскольку не хотели меня расстраивать?

— Нет. Он назвал вас стоиком, но это я написала.

— Да, Действительно. Больше ничего?

— Ничего, я ничего не упустила. Если не думаете, будто я пыталась разговорить его какими-то сплетнями.

— Нет.

— О вас лично я не знаю ничего, «да если б и знала, не стала бы обсуждать. Если не верите, давайте разберемся не сходя с этого места.

— Я вполне удовлетворен. Что еще?

— Я подумала…

— Продолжайте, Старлинг.

— Намек Лектора на машину Распейла ничего не дал. Четыре месяца назад ее превратили в металлолом. Может, если пойти опять, он скажет что-нибудь еще?

— Вы проследили все нити?

— Да.

— Почему вы думаете, что Распейл ездил только на этой матине?

— На его имя была зарегистрирована только одна, и я решила…

— Ну, ладно. — Крофорд пальцем указал на нечто невидимое, но чрезвычайно важное. — Вы решили. Посмотрите сюда. — Крофорд в блокноте написал слово «решили». — Если вы все решили, еще до того, как я дал вам задание, Старлинг, то в дураках можем оказаться и вы, и я. — Он наклонился вперед. — Распейл коллекционировал автомобили. Вы знали об этом?

— Нет, и они все еще могут находиться в его бывшем доме?

— Не знаю. Думаете, вы сумеете разобраться с этим?

— Смогу.

— С чего начнете?

— С его поверенного.

— Я, кажется, его помню. Это адвокат из Балтимора, китаец, — задумчиво проговорил Крофорд.

— Эверетт Йоу, — сказала Старлинг. — Его номер есть телефонном справочнике.

— Полагаете, что для осмотра потребуется разрешение? Иногда Крофорд напоминал ей всезнающую гусеницу из книг Льюиса Кэррола. Но сейчас она не собиралась обнаруживать свои ощущения.

— Коль Распейл мертв и ни в чем не подозревается, мы должны получить разрешение. И все будет вполне законно.

— Разумеется, — ответил Крофорд. — Я, пожалуй, свяжусь с балтиморским отделом и сообщу о вашем приезде. В субботу, только в свое свободное время. Попытайтесь — может что-то и получится.

Глава восьмая

Эверетт Йоу водил черный «бьюик» с наклейкой университета «Де Пол» на заднем стекле. Следуя за ним под проливным дождем, Кларис видела, как при левом повороте машина заметно качнулась от его могучего тела. Сгущались сумерки.

День, выделенный для расследования, подходил к концу, другого в ближайшее время не предвиделось. Она быстро крутила руль, стараясь не выпасть из напряженного ритма движения триста первого шоссе.

Йоу был тучным интеллигентным мужчиной, страдал одышкой.

Возраст его, как решила Старлинг, приближался к шестидесяти.

В том, что день прошел зря, его вины не было.

Возвратившись уже после обеда из недельной командировки в Чикаго, балтиморский адвокат сразу же прибыл в свой офис для встречи с Кларис.

Йоу объяснил, что классическую модель «паккарда» Распейл купил и поставил здесь задолго до смерти. Номеров у машины не было, и на ней никогда не ездили. Йоу видел ее только однажды, сразу после гибели клиента.

Если агент Старлинг честно пообещает «откровенно рассказать» ему, какого рода неприятности могут доставить клиенту ее открытия, он согласен показать машину немедленно.

В таком случае вся официальная суета по оформлению разрешения не нужна. Старлинг была довольна, что на один день ей выделили фэбээровский «плимут» с телефоном. Кроме того, Крофорд выдал ей новое удостоверение.

В нем значилось только «федеральный следователь», и действительно оно было на целую неделю.

Сейчас они направлялись в мини-гаражи Силит-Сити, примерно в четырех милях от Балтимора. Пробираясь сквозь поток автомобилей, Кларис с помощью телефона разузнала кое-что об этих гаражах. К тому моменту, когда они подъехали к желтой вывеске «Мини-гаражи Силит-Сити. Не забудьте свои ключи», она уже располагала некоторыми сведениями.

Йоу свернул к вывеске, показал ключи молодому человеку в униформе. Страж ворот записал номера их машин и в спешке, будто его ждали какие-то неотложные дела, открыл въезд.

Порог гаража № 31 покрывал шестидюймовый слой подгнившей листвы вперемешку с бумажными стаканчиками и другим мусором. На обеих створках ворот болтались огромные висячие замки. Слева висела дощечка с печатью. Эверетт Йоу утомленно склонился над ней. Старлинг держала зонтик и зажженный фонарь.

— Кажется, эти пять лет ее никто не трогал, — сказал он. — Видите, вот моя личная печать. Я думал, что родственники за столько времени все же попытаются проникнуть внутрь. — Пока Старлинг делала снимки, зонт и фонарь держал Йоу. — Мистер Расиейл, — продолжил он, — имел в городе студию, которую я закрыл, чтобы не платить лишние налоги. Все имущество оттуда мы перевезли сюда — пианино, книги, ноты, кровать. — Йоу попытался вставить ключ. — Замки, похоже, совсем заледенели. Старлинг порылась в сумочке и достала антиобледенительный распылитель, который применяла для открывания своего «пинто».

— Может, немного передохнете в машине, мистер Йоу? Почему бы не погреться несколько минут, а я сама попытаюсь справиться? Возьмите зонт.

Старлинг подогнала фэбээрввский «плимут» ближе к воротам, включила фары. С помощью щупа своей машины она капнула масла в замочные скважины, побрызгала из распылителя.

Огромный, покрытый маслом замок, подобно лягушке, прыгнул в ее руки и открылся. Со вторым возни оказалось меньше. Но сама дверь не поднималась. Старлинг напряглась до такой степени, что перед глазами запрыгали яркие течки. Йоу вышел помочь, но его маленькие неудобные ручки оказались беспомощны.

— На следующей неделе вернемся сюда с моим сыном и еще кем-нибудь, — предложил мистер Йоу. — Сегодня мне надо побыстрее попасть домой. Старлинг не была уверена, что сможет еще раз приехать сюда — Крофорду куда проще поднять трубку и поручить провести операцию балтиморскому отделу.

— Я постараюсь управиться побыстрей, мистер Йоу. У вас в машине есть домкрат?

Подставив домкрат под ручку, Старлинг всем своим весом налегла на монтировку.

Дверь жутко заскрипела и на полдюйма приподнялась. Оказалось, что в центре она немного выгнулась наружу. Потом удалось приподнять еще на дюйм, потом еще на один, и так до тех пор, пока девушка не ухитрилась подсунуть под дверь запасное колесо. Удерживая дверь в таком положении, она засунула поближе к краям два домкрата. Орудуя ими поочередно, ей удалось поднять массу ржавого железа на полтора фута.

Потом Кларис сдала машину назад таким образом, чтобы свет фар падал под дверь, достала из-под сиденья резиновый коврик.

— Вы собираетесь лезть внутрь, мисс Старлинг?

— Мне необходимо посмотреть, что там, мистер Йоу. Если дверь вдруг сорвется — ха-ха-ха! Или случится что-то еще, не будете ли вы любезны позвонить по этому телефону? Они знают, что я здесь с вами, и немедленно помогут.

— Да, конечно. Непременно. — Он вручил девушке ключи от «паккарда». Старлинг положила коврик на мокрую землю возле двери, легла на него.

В лицо брызнул мелкий дождь, обдало сильным запахом прели и мышей. Потом она застегнула верхнюю пуговицу кофты, подняла плечи и скользнула под дверь.

Она оказалась под багажником автомобиля, припаркованного вплотную к левой стене. С правой стороны громоздились ящики, заполняя все пространство. Старлинг двигалась на спине до тех пор, пока голова не оказалась в маленьком просвете между ящиками. Она подняла фонарь. Множество пауков сплели в оставшемся свободном пространстве свои нескончаемые сети. Около заднего крыла оказалось место встать.

Девушка подползла и поднялась на ноги. С улицы раздался голос Йоу:

— С вами все в порядке, мисс Старлинг?