Флаг над кратером Горбачева

      Когда стемнело, Беквит и Аз-Захра вышли в сад.
      Они поднялись по ступенькам террасы и оказались у скамейки рядом с фонтаном, окруженным живой изгородью. Здесь немного посидели рядом, глядя на искрящиеся в лунном свете потоки воды.
      Потом Аз-Захра подняла глаза к звездам и долго их разглядывала, а затем показала в далекое небо.
      - Юпитер?
      Беквит посмотрел на мерцающую точку.
      - Да, вероятно.
      - Это далеко?
      - Очень далеко.
      - Корабли долго летят туда?
      - Все зависит от того, как считать. Самый быстрый корабль доберется до Юпитера примерно за девяносто дней. Долго, конечно. Но, подумай, шестьдесят или семьдесят лет назад "Пионер" и "Вояджер" преодолевали это расстояние за девятнадцать месяцев.
      - Русские победят? - спросила Аз-Захра.
      - Наверное. Чтобы одержать победу, нам бы потребовался твой волшебный ковер. - Как только Беквит произнес эти слова, он сразу же пожалел о них.
      Девушка вдруг обхватила себя руками, словно ей стало холодно.
      - Вы мне не верите, Сиди? - едва слышно проговорила она.
      "Проклятие", - подумал он.
      - Я тебе верю, Аз-Захра, - запинаясь, ответил Беквит. - Становится холодно. Нам пора возвращаться.
      Беквит и Аз-Захра сидели в его офисе и разглядывали два самых крупных самоцвета. Адвокат медленно покачал головой.
      - Они, конечно же, ненастоящие?
      - Я полагаю, это рубины чистой воды, - заявила девушка.
      - Мне кажется, нам следует в этом удостовериться. В Лондейле живет один тип, который оценивает драгоценные камни. Эксцентричный... склонный к странным заявлениям... Однако он лучший специалист по рубинам. - Беквит нажал кнопку и переключился на внешнюю линию. Доктор Аарон Ротштейн. - Телефонный компьютер нашел нужный номер.
      - Ротштейн, - послышался равнодушный голос робота. - Сообщите о своем деле и оставьте номер.
      - Меня зовут Дэниэль Беквит. Я адвокат, у моего клиента есть несколько драгоценных камней, включая два довольно крупных красных камня, которые могут оказаться рубинами. Насколько мне известно, они из Кордовы, Испания. Мы...
      - Мистер Беквит? - послышался скрипучий голос.
      Адвокат удивился.
      - Да? Доктор Ротштейн?
      - Верно. Так вы сказали - из Кордовы?
      - Именно так.
      Последовала пауза, словно их собеседник собирался с мыслями.
      - Камни находятся у вас, мистер Беквит?
      - Да. Они лежат передо мной на столе.
      - Они не кажутся вам странными?
      - Ну, я не знаю, что вы называете странным. Однако если бы они оказались рубинами, я бы сказал, что это звездные рубины.
      - Понятно. Ваш клиент сидит рядом с вами?
      - Да. Может быть, нам стоит включить видео?
      - Нет. Вы говорите, что она из Кордовы?
      - Да.
      - Спросите ее, слышала ли она об арабском джентльмене по имени Масуд ибн Малик.
      - Зачем?
      - Просто сделайте это, мистер Беквит.
      Адвокат повернулся к девушке.
      - Аз-Захра, ты слышала вопрос?..
      - Масуд... ибн... Малик? - медленно проговорила она.
      - Да.
      - Fue mi abuelo - мой дед.
      - Она утверждает, что это ее дед, - сказал Беквит.
      - Ну, ну...
      - Так что вы можете нам предложить? - нетерпеливо поинтересовался адвокат.
      - Джентльмен, о котором идет речь, умер приблизительно в 1200 году нашей эры, - сухо ответил Ротштейн.
      - Послушайте, Ротштейн, если вас не интересует наше предложение, просто скажите об этом.
      - Не спешите. Я возьмусь за ваше дело.
      Адвокат не ожидал такого поворота событий.
      - Правда?
      - Да. Приезжайте.
      Беквит представлял себе Ротштейна кем-то вроде сморщенного гнома или вагнеровского Нибелунга, копающегося в своем темном логове и прижимающего к груди ларец с драгоценностями. Он был приятно удивлен, когда их встретил высокий, прямой человек с белой, как у Линкольна, бородой, голубыми глазами и в безукоризненно белом лабораторном халате. После того как они представились друг другу, эксперт пригласил гостей к рабочему столу, и они уселись напротив него.
      Адвокат протянул оба камня, и Ротштейн быстро осмотрел их в лупу. После этого он положил один из камней на автоматические лабораторные весы, которые почти мгновенно уравновесились.
      - 8,021 грамма, - прочитал Ротштейн показания прибора. - Примерно 41 карат. Гм. Я должен поставить вас в известность, мистер Беквит, что самый большой из известных рубинов лишь немногим превышает 10 каратов. Конечно, известны и большие необработанные камни. - Он взвесил второй камень. - 8,02 грамма. Близнецы, можно сказать.
      Он немного помолчал, а потом навел окуляр модифицированного микроскопа на один из рубинов.
      - Кристаллическая структура соответствует. Гексагональный кристалл. Можно разглядеть бороздки, типичные микроскопические царапины, которые остаются при соприкосновении с корундовой пылью. Именно таким способом обрабатывались самоцветы до 1300 года, когда лучшие мастера перешли на алмазную крошку. Впрочем, корундовую крошку легко имитировать. - Он пожал плечами. - Но не астеризм.
      - Значит, они настоящие? - спросил Беквит.
      Оценщик с некоторым любопытством взглянул на него, а потом встал из-за стола и направился к книжной полке. Он немного поискал, а потом вытащил нужный том.
      - Гм. Вот. Де Ланиэль, "Арабские самоцветы". Два удивительно крупных рубина были найдены в Бирме, примерно в 1000 году, и проданы персидскому купцу, который года через два перепродал их в виде кабошонов (*Неограненный драгоценный камень. - Здесь и далее прим. перев.) в императорскую сокровищницу в Багдаде. Затем они на некоторое время пропали из виду. Предположительно, были взяты из сокровищницы халифа, после того как Тогрул Сельджук захватил Багдад в 1055 году. Затем, как и все знаменитые самоцветы, камни переместились туда, где были самые большие деньги - в Византию. Так рубины попали в Кордову, в Испанию. Знаменитому кордованскому гранильщику драгоценных камней по имени Масуд ибн Малик было поручено сделать корону для Алексиса III Византийского. Он выполнил заказ и доставил корону. В качестве платы Масуд получил два одинаковых звездных рубина в виде кабошонов. На этом история заканчивается. Если верить де Ланиэлю, камни исчезли, когда Фердинанд из Кастилии разграбил город в 1236 году. С тех пор этих рубинов никто не видел.
      Беквит незаметно наблюдал за Аз-Захрой. Она сильно побледнела.
      - Нам повезло, что де Ланиэль оставил необычайно подробное описание камней. Мы занесли эти данные в компьютер, который сумел их воссоздать. - Он нажал какую-то кнопку на панели, и на экране монитора появилось изображение. - Согласно свидетельствам де Ланиэля, камни были хорошо известны в исламских кругах как...
      - Los ojos! - воскликнула Аз-Захра. - Los ojos de Ayesha!
      Теперь Ротштейн обращался непосредственно к девушке.
      - Вы когда-нибудь видели, как начинают сиять эти рубины?
      Она энергично закивала.
      - Si! В камнях живут джинны, которые просыпаются, когда я использую ковер.
      Ротштейн долго смотрел на Аз-Захру. Наконец он выключил монитор.
      - Да, действительно, это "Глаза Айши". Великий Боже. Я занимаюсь этим делом сорок лет... мне и в голову не приходило... Какая ирония судьбы. Айша была любимицей Пророка Магомета, но она умерла за несколько столетий до того, как рубины стали знаменитыми. - Ротштейн положил камни в маленький черный мешочек и протянул его Беквиту. Завтра утром я пришлю вам нотариально заверенное свидетельство. И я должен дать вам совет, мои невинные друзья.
      - Да?
      - Немедленно застрахуйте камни.
      - На какую сумму?
      - Как можно оценить бесценное? Ну, наверное, стоит остановиться на минимальной сумме - скажем, двадцать миллионов долларов за каждый рубин.
      Беквит вдруг почувствовал, как у него закололо в животе. Каким окажется первый страховой взнос за два рубина в пятьдесят миллионов долларов, не говоря уже о других самоцветах Аз-Захры? А как насчет джиннов? Их тоже следует застраховать?
      - Да, - прохрипел Беквит. - Это хорошая мысль.
      ДОКАЗАТЕЛЬСТВО
      Следующим вечером Аз-Захра заявила:
      - Сиди, я продемонстрирую вам... одну... штуку.
      - Конечно, давай.
      - С ковром. Во-первых, у вас есть вещи, которые вам не нужны?
      - Ну, наверное. Вот мусорное ведро. Старые газеты, бутылка, пустые конверты... порванный ремень. А зачем?
      - Чтобы показать вам. - Аз-Захра взяла мусорное ведро, поставила рядом с ковром, а потом подняла ковер. - Во время хаджа (*Паломничество к священным местам в Мекку) пилигрим должен семь раз обойти вокруг Каабы (*Мусульманский храм в Мекке.). Поэтому я заворачиваюсь в ковер, vuelvo... раскручиваюсь семь раз...
      Прижимая ковер к груди, Аз-Захра начала кружиться.
      Беквит заворожено смотрел на нее. Он пытался сообразить, что происходит. Возможно, металлические волокна ковра входят во взаимодействие с магнитным полем Земли и генерируют свое поле. Вращающийся ковер действует, как динамо.
      Два рубина, вставленные в его ткань, начали периодически вспыхивать.
      "Как такое может происходить?" - подумал Беквит.
      - А почему они светятся? - спросил он.
      Не переставая кружиться, Аз-Захра ответила:
      - Это пробуждаются джинны.
      - Ах, вот оно что! Конечно...
      Девушка остановилась и положила ковер на пол.
      "Сейчас ток должен исчезнуть, - подумал Беквит. - Джинны отправятся спать".
      Но нет. Глаза-рубины продолжали светиться. Что же происходит? Может быть, одно из волокон обладает свойством сверхпроводимости? Даже при комнатной температуре?
      - А теперь, - сказала Аз-Захра, - положи... puesto... los algos desagradables на ковер. Смотри, Сиди! Mire! - Она вывернула содержимое помойного ведра на ковер - и все в тот же миг исчезло.
      Беквит подпрыгнул.
      - Что?.. Куда подевался мусор?
      Аз-Захра спокойно посмотрела на Беквита.
      - El Oceano Atlantico, я полагаю. Если бы у меня была астролябия, я могла бы сказать точно.
      - И ты можешь проделать этот фокус множество раз?
      - Конечно.
      - Именно таким образом ты сюда и попала?
      - Да, Сиди. Я упала на el campo... футбольное поле.
      Беквит немного подумал.
      - Сейчас ковер остался на месте, но когда ты появилась на футбольном поле, он был с тобой.
      - Я крепко держала ковер, и он прибыл вместе со мной. Когда мы ехали в туннеле, я тебе объясняла. Может быть, тогда ты не понял.
      - Может быть.
      Да, она что-то такое говорила. Значит, все правда. Аз-Захра действительно родилась в Кордове в 1220 году. А в 1236-м собрала свои драгоценные камни, попрощалась с семьей и друзьями, встала на волшебный ковер и - полетела? - из тринадцатого столетия в Испании на футбольное поле в США. Почему?
      - Нам нужно поговорить, - Беквит решил действовать напрямую. Начнем с тебя. Что по-арабски означает "Захра"?
      - Правильно мое имя звучит "Аз-Захра", и оно означает "Сияющая". Так назвал меня отец. - Она замолчала.
      - Когда ты в последний раз видела отца?
      Голос девушки прозвучал едва слышно. Адвокату пришлось наклониться к ней, чтобы ничего не пропустить.
      - Он стоял на южной стене. Испанцы привезли осадную башню, на вершине которой капитан размахивал красно-желтым знаменем Фердинанда. - Аз-Захра помолчала, вспоминая. - Я ненавижу мужчин с флагами.
      - Могу себе представить. Продолжай.
      - Отец ждал с аль Саффа и отрядом из восьми человек - это были самые обычные горожане, продавцы и писцы. Я их всех знала. Дюжины варваров карабкались на стену.
      - Аль Саффа? Его друг?
      - "Аль Саффа" означает "проливающий кровь"... Его меч. Очень знаменитый и древний.
      - И ты не осталась?
      - Нет. Я хотела остаться и умереть вместе с ним, но отец потребовал, чтобы я взяла ковер и покинула Испанию. За несколько дней до этого он заставил меня поклясться на святом Коране, что я выполню его желание.
      - Это произошло в 1236 году?
      - Да, Сиди.
      - И в то время ни в Европе, ни в Азии, ни в Африке никто не подозревал о существовании Америки?
      - На этот вопрос, Сиди, я не могу с уверенностью ответить. В университете...
      - В университете Кордовы?
      Аз-Захра обрадовалась.
      - Да. Вы о нем знаете?
      - Конечно. В те времена университет Кордовы был крупнейшим научным центром Испании, а может быть, и всей Европы. И что же говорили в университете?
      - Ну, у нас был очень мудрый философ и географ по имени Бусир ибн Мурад. Бусир утверждал, что мир представляет собой сферу и что далеко на западе, за Атлантическим океаном, должна находиться огромная масса земли. Он говорил, что это необходимо, чтобы сбалансировать три известных континента Земли. Северяне уже достигали берегов нового континента. Он имел в виду путешествия Эрика Рыжего и его сына Лейфа. В нашей библиотеке были "Северные Саги". Вы их, конечно, читали?
      - Что? Ну, да, наверное. Значит, покидая в тот страшный день Кордову, ты совершенно сознательно направила свой волшебный ковер в Америку?
      - Да, хотя тогда я не имела ни малейшего понятия о том, как этот континент называется.
      - А тебе было известно, что скачок во времени составит восемьсот лет?
      - Да. Я умею управлять джиннами времени.
      - Джиннами времени?
      - Духами ковра.
      - Да, конечно. Но почему ты выбрала огромный материк, расположенный так далеко от твоей родины?
      - Из-за того, что она находится далеко от испанцев. Как я поняла мне не удалось от них полностью избавиться, - она скупо улыбнулась.
      - Да, ты права. Испания имеет долгую и славную историю в обеих Америках. Но как насчет восьми сотен лет? Зачем было вообще отправляться в будущее?
      - Я надеялась. Сиди, что смогу попасть в мир, где установилась гармония и где люди больше не убивают друг друга.
      Беквит печально взглянул на девушку.
      "Жаль, что тебе пришлось разочароваться, - подумал он. - Вот, значит, какова твоя история. Я в нее верю. А теперь пора вернуться в реальный мир. Аз-Захра находится здесь; она обладает возможностями, которые могут решить многие мировые проблемы: радиоактивные отходы, канцерогенный фактор, задымление, выхлопные газы. Справится ли волшебный ковер с загрязнением окружающей среды? У этой штуки колоссальные возможности. Стоит серьезно подумать о патентах, коммерческом использовании, лицензиях".
      - Ты можешь заставить исчезнуть все, что угодно?
      - Абсолютно.
      - Ты собственноручно изготовила ковер?
      - Да.
      - И сумеешь соткать еще один?
      - Сколько угодно. Но мне нужен специальный станок, волокна и особые сплавы. Металл очень важен. Относительно рубинов я не уверена. Может быть, понадобятся звездные камни, такие же крупные, как "Глаза Айши".
      "Да, это тоже может оказаться проблемой, - подумал Беквит. - С металлами трудностей не будет. Но сумеет ли Аз-Захра вспомнить, какие именно сплавы потребуются для каждого волокна?"
      Кроме того, возникал вопрос, как именно волокна вплетаются в основу ткани ковра. Он постучал себя по лбу.
      - Ты это держишь в голове?
      - Да, Сиди.
      Все сходилось. Возможно, так объясняются сказки о ковре-самолете из "Тысячи и одной ночи". Необходимую информацию о структуре ковра можно заложить в робокомпьютер. И машины соткут сотни, тысячи ковров. А как удержать монополию? Потребуется создать целую систему патентов.
      - Сиди!
      Он заморгал.
      - Да?..
      - О чем вы сейчас думаете?
      - Ну, для начала нужно составить патентную заявку на твой ковер.
      - Патентную?..
      - Да. Сейчас я тебе объясню. Предположим, у тебя есть изобретение, в данном случае структура ковра. Ты записываешь ее подробное описание. Потом представляешь его в патентный офис. Если там посчитают, что тебе удалось придумать нечто новое и полезное, тебе выдадут документ, который называется патентом. И в течение определенного количества лет люди не смогут пользоваться этим изобретением без твоего разрешения.
      - Ах, это мне нравится.
      - Мы устроим для тебя мастерскую здесь, в моей квартире, - заявил Беквит. - Я привезу стол для чертежей, инструменты, бумагу, необходимые материалы, все, что тебе потребуется. Ты сможешь начертить диаграмму волокон, описать, как они связываются с рубинами, и так далее. Для патента потребуется максимально подробное описание.
      Аз-Захра улыбнулась.
      - Да, Сиди. Как пожелаете!
      Для мастерской Аз-Захры Беквит освободил комнату рядом с ее спальней, которая раньше служила кладовкой. Он установил там самые разнообразные устройства: электроиндукционную печь, необходимую для создания сплавов, специальные компьютеры, которые можно программировать на автоматическое прядение, ткацкий станок, вагранку Вернейла для производства синтетических самоцветов, паяльную лампу и мощную систему вытяжки.
      Когда все было готово, он с огромным интересом наблюдал, как Аз-Захра соединяет двадцать один челнок в маленький ткацкий станок, которым управлял робокомпьютер, и поворачивает переключатель.
      Устройство заработало. Засверкали натянувшиеся нити, они вибрировали и пели, а маленький ковер размером с носовой платок начал расти прямо у Беквита на глазах.
      Они молча наблюдали за работой станка.
      Довольно скоро раздался щелчок: ковер готов.
      Беквит разглядывал только что произведенный артефакт.
      - Здесь осталось несколько свободных нитей, - заметил он.
      - Я знаю. Они специальным образом связываются между собой, в зависимости от того, куда мы захотим отправиться: вперед или назад во времени или просто желаем перемещаться в пространстве. Как видите, тут все зависит от сплетения.
      Беквит глубоко вздохнул.
      - Конечно.
      АЗ-ЗАХРА АНАЛИЗИРУЕТ ГОНКУ
      - Я еще раз изучила ситуацию с гонкой к Юпитеру, - заявила Беквиту Аз-Захра несколько дней спустя.
      Он оторвался от бумаг, разложенных на столе. Они сидели в библиотеке.
      - В самом деле?
      - Да. Я много читала, и мне удалось выяснить, что все участвующие в гонке корабли приводятся в действие разными джиннами.
      - Ну...
      - Я сейчас объясню. Джинн русского корабля - самый быстрый. Он называется водородный двигатель. Водород, Сиди, есть крохотная частичка материи - в космосе он практически не встречается.
      - Я знаю. Очень редко.
      - Сначала русский джинн двигается медленно, чтобы успеть съесть побольше водорода. Набирая скорость, он пожирает водород, как волк, из-за чего летит все быстрее и быстрее, пока не начинает поглощать этот газ, словно голодный лев. Скоро он уже мчится со скоростью, равной половине скорости света.
      - Это очень быстро.
      - Ничто не может лететь быстрее света, Сиди. Однако русский джинн, несмотря на всю свою быстроту, не выиграет гонку.
      - Не выиграет? Почему?
      - По двум причинам. Задолго до того как он наберет максимальную скорость, ему придется начать замедлять движение, иначе он окажется далеко за Ганимедом. Он будет вынужден то... то... Como?
      - Тормозить.
      - Тормозить. Такая огромная скорость подходит для путешествия между звездами, но совершенно неудобна для перемещения между планетами.
      - Разумный довод. А какова другая причина?
      - Прошлой ночью я составила гороскоп. Получается, что "Гагарин" проиграет.
      - Любопытно. Ну, я думаю, с ним мы разобрались. А что скажешь относительно французов? Их корабль использует солнечный парус.
      - Я знаю. Парус - самый надежный способ полета. Но с другой стороны, парусный джинн самый медленный. Нет, они не победят.
      - Тогда немцы, - сказал Беквит. - У них очень быстрый корабль, предназначенный исключительно для межпланетных путешествий.
      - Да, их джинн питается штукой, которую они называют антиматерия. Она дает кораблю фантастическую силу, в результате "Бисмарк" способен развить скорость, равную одной пятой скорости света.
      - Значит, они выиграют?
      - Я не знаю. Гороскоп не дает ясного ответа.
      - Ну, остается только американский корабль, "Джон Ф. Кеннеди". Какие шансы у нас?
      - И опять, Сиди, я не уверена. Наш джинн производит волшебное вещество, которое называется литиум-5, а потом поедает его - в результате его скорость достигает трех десятых скорости света. Но наш корабль слишком поздно покинул базу и, боюсь, не сможет наверстать потерянное время. - Аз-Захра внимательно посмотрела на Беквита. - Эта гонка имеет для вас большое значение?
      Он пожал плечами. Не было смысла объяснять, насколько это для него важно.
      - Почему мы так опоздали, Сиди?
      Его друзья из Агентства рассказали ему под страшным секретом: президент Муграм твердо решил, что американский флаг должен установить его племянник Робин. К несчастью, за день до старта Робин заболел свинкой. Полет пришлось задержать на две недели.
      Беквит всем сердцем ненавидел беднягу Робина.
      - Это все из-за... болезни.
      Аз-Захра больше не стала задавать вопросов.
      ШТАБ СМЕРЛЯ
      Тот, кто попал бы в секцию этики Адвокатского бюро, не нашел бы ничего необычного во внешних кабинетах. Сначала вас встречала доброжелательная седовласая секретарша, которая отсылала посетителей в одну из боковых комнат, где работали следователи. Центральную его часть занимали книжные полки, каталоги и разнообразное офисное оборудование.
      Чуть в стороне, напротив Федерального суда, находилась комната 1313, помещение для предварительных слушаний. Несмотря на кондиционер, здесь пахло смертью.
      Тринадцатый этаж здания был маленькой империей Ирвина Смерля, которой он управлял из углового офиса.
      Большая часть стен в кабинете Смерля была покрыта изречениями известных людей, выполненными черной тушью. Если освещение было подходящим, посетитель, обладающий стопроцентным зрением, мог уже от самого порога прочитать некоторые из них.
      Первое изречение гласило:
      "Дайте человеку написать семь слов, и я смогу его
      повесить".
      Кардинал Ришелье.
      Следующее:
      "Язык глупого - гибель для него".
      Книга притчей Соломоновых, 18:7.
      На соседней стенке красовался отдельный экспонат, помещенный в специальный ящичек со стеклом: автоматический пистолет 32-го калибра. Под ним имелась табличка с надписью:
      "Оружие, при помощи которого покончил с собой В. Мэтью
      Руд (в прошлом эсквайр) на следующий день после своего
      исключения из Коллегии адвокатов".
      И еще несколько изречений:
      "Твоими устами будут судить тебя".
      Евангелие от Луки, 19:22.
      "Месть, как и добродетель, вознаграждается".
      Луций Патер, Фрагмент 21.
      И наконец, не изречения, а список. Восемнадцать имен адвокатов, в прошлом членов ассоциации, и даты их исключения. Ниже оставалось место для еще нескольких фамилий, а если повнимательнее присмотреться, то можно было заметить написанные карандашом инициалы "Д.Б.". Дата отсутствовала.
      В своей деятельности Смерль руководствовался постулатом, гласящим, что всякий бесчестный адвокат подсознательно стремится быть изобличенным.
      "Какая ирония судьбы, - думал Смерль, - и трагедия одновременно, но такова жестокая логика жизни".
      От этих мыслей ему всегда становилось лучше. Потому что рано или поздно такой адвокат пошлет на блюдечке приглашение департаменту Смерля, чтобы тот выявил его обман. В большинстве случаев Смерлю достаточно было просто наблюдать, ждать, а потом наброситься на несчастного, едва он успевал совершить ошибку.
      "Так, - говорил он себе, - я тебя поймаю, мистер Белая Лилия Беквит".
      Он не ошибся - из пустоты появилась арабская куртизанка. Смерль помнил ее еще со случайной встречи на футбольном поле в Гленвуде. Неужели ей и в самом деле всего шестнадцать? Может быть, тут пахнет преступлением против несовершеннолетней?
      В то самое время, когда Смерль сидел за письменным столом и размышлял о том, имеется ли у него достаточно оснований, чтобы исключить заклятого врага из Коллегии адвокатов, его тайная служба сообщила о поступлении в патентный офис заявки от Аз-Захры.
      - Ага, началось! - пробормотал Смерль.
      Он самым внимательным образом прочитал заявку.
      - Летающий ковер! - прошептал он. - Мошенничество века! - Смерль воздел руки к небесам и хрипло проговорил: - О, Господи, благодарю Тебя!
      УВЕДОМЛЕНИЕ
      КОМИТЕТ ПО ЭТИКЕ, ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ, ДЕЛАЕТ
      УВЕДОМЛЕНИЕ О СЛУШАНИЯХ.
      Приветствуем Дэниэля Беквита, эсквайра.
      В соответствии с Правилом 38(а) будет проведено первое
      слушание Комитета по этике, которое состоится через неделю
      после получения Вами данного уведомления.
      В ходе слушания выяснится возможность Дэниэля Беквита (в
      дальнейшем просто "Беквит") оставаться членом Коллегии
      адвокатов.
      Будут рассмотрены следующие вопросы:
      1. Совершил ли Беквит преступление против
      несовершеннолетней особы, viz (*Сокр. от videlicet (лат.)
      а именно; то есть.) Аз-Захры?
      2. Виновен ли Беквит в половой связи с лицом, не
      достигшим совершеннолетия, вышеназванной Аз-Захрой ?
      3. Не овладел ли Беквит незаконным образом собственностью
      Аз-Захры?
      4. Способствовал ли Беквит незаконному въезду Аз-Захры в
      Соединенные Штаты?
      5. Следует ли депортировать Аз-Захру?
      6. Не находится ли Беквит в преступном сговоре с
      вышеназванной Аз-Захрой, и не ввезли ли они драгоценные
      камни в Соединенные Штаты, нарушив ст. 18, 545 СЗ (*Свод
      законов США.)?
      7. Подал ли Беквит заявку на патент в Государственный
      патентный офис за номером 2537 "О ковре", в которой
      содержатся многочисленные заведомо ложные утверждения ?
      8. Можно ли считать, что подача заявки номер 2537
      является мошенничеством ?
      9. Должен ли Беквит быть исключен из списка адвокатов,
      занимающихся патентами?
      10. Должен ли Беквит быть исключен из Коллегии адвокатов?
      11. Должен ли Беквит предстать перед Большим жюри, чтобы
      ответить на обвинение, которое предъявит ему окружной
      прокурор?
      В течение 30 дней, последующих за слушанием, Комитет по
      этике может сделать дальнейшие рекомендации в соответствии с
      Правилом З6(б), если они потребуются.
      Ирвин Смерль, директор Комитета.
      Уведомление было доставлено посыльным лично в руки Беквита.
      Сначала уведомление удивило Беквита. Впервые он понял, сколь сильно Смерль его ненавидит.
      Затем он впал в полное оцепенение.
      Прошло не менее получаса, прежде чем Беквит сумел заставить себя сосредоточиться на реальности. Во всяком случае, это отвлекло его от мрачных размышлений о проблемах Космического агентства.
      Беквит стал обдумывать, как построить свою защиту. Конечно, он должен явиться на слушания. Спорить. Разбить обвинения. А немецкий корабль по-прежнему заметно опережает "Джона Ф. Кеннеди"...
      ШАХЕРЕЗАДА
      В десять часов вечера, перед слушанием, Беквит удалился в свою спальню с уведомлением, низким стаканчиком, бутылкой виски и томиком "Les Miserables" (*"Отверженные" (франц.)). И виски, и замечательный роман Гюго были напоминанием о событиях, которые произошли шесть лет назад. Он читал эту книгу, но был вынужден отложить ее в сторону, чтобы подготовиться к экзаменам на адвоката. Бутылку виски он купил для того, чтобы как следует напиться, если удастся успешно сдать экзамен. Он действительно его сдал, однако при переезде из студенческого общежития на эту квартиру о бутылке забыл и так и не оказал ей положенных почестей.
      На самом деле Беквит алкоголя не любил. Спиртное его одурманивало. Во время трапез с клиентами он обычно заказывал имбирное пиво, а не коктейль.
      "Интересно, - подумал он, вынимая пробку, - какое действие на меня окажет виски?"
      Примерно в полночь миссис Кьюипер накинула халат, сунула ноги в тапочки и направилась в комнату Аз-Захры. Она постучала и, немного поколебавшись, вошла. Одновременно в комнате вспыхнул свет.
      - Я тоже слышала, - прошептала девушка и потянулась к своему халатику. - Сиди?
      - Да.
      - Идемте, - сказала Аз-Захра и пошла вперед.
      Через мгновение они уже стояли в коридоре перед спальней Беквита. Под дверью виднелась полоска света. Они немного послушали пение, доносившееся из комнаты. Звуки становились то громкими, то едва слышными.
      - Что он поет? - спросила девушка.
      - Эти песни обычно поют солдаты, - ответила миссис Кьюипер, - когда отбывают годичную воинскую повинность. Только он изменил некоторые слова. Тебе не следует этого слушать, милая.
      - Он замолчал.
      - Может быть, наконец решил лечь спать, - предположила экономка.
      - Нет, он ходит по комнате. Послушайте! - От громких ругательств задрожала дверь.
      Затем до них донесся грохот падающей мебели.
      Миссис Кьюипер воздела руки к небесам.
      - У него на завтра назначены слушания. Это ужасно!
      - Смерль, вонючий мошенник, я вижу тебя насквозь! Вот тебе! Послышался звон бьющегося стекла.
      - Боже мой! - простонала миссис Кьюипер. - Он, кажется, разбил зеркало!
      - У него есть лазер?
      - Да, он держит его в ящике туалетного столика. О, бедный мистер Беквит!
      - Будь ты проклят, Смерль! Тебе это даром не пройдет! - вдруг дико завопил Беквит.
      Над дверью спальни появилась дыра.
      - Он нас всех убьет! - завопила миссис Кьюипер и отскочила в сторону. - Я вызову полицию!
      Экономка неожиданно обнаружила, что ее рука зажата в железные тиски.
      - Не вздумайте, - спокойно произнесла Аз-Захра. - Я знаю, что нужно делать. Сейчас я войду к нему в спальню.
      - Он тебя убьет, - пролепетала миссис Кьюипер.
      - Он не причинит мне вреда. Он меня любит.
      - Он... посягнет на твою честь, - заикаясь, прошептала экономка.
      - Ему давно пора это сделать. - Аз-Захра отпустила запястье своей компаньонки. - А теперь послушайте меня, миссис Кьюипер. Вы и я должны сделать все, чтобы Сиди вовремя пришел на завтрашние слушания и был в ясном уме и хорошей форме. Вот как мы поступим. К восьми часам он примет душ, оденется и будет чисто выбрит. Я приведу его к вам. Вы приготовите для него хороший завтрак. Вафли и сосиски. Очень крепкий кофе. Маленький стакан апельсинового сока и две таблетки аспирина. И вызовите на утро такси. Мы должны выехать в восемь тридцать.