Каспар Шлих, куря табак,

Нёс под мышкой двух собак.

«Ну! — воскликнул Каспар Шлих. —

Прямо в речку брошу их!»

Хоп! — взлетел щенок дугой,

Плих! — и скрылся под водой.

Хоп! — взлетел за ним другой,

Плюх! — и тоже под водой.

Шлих ушёл, куря табак,

Шлиха нет, и нет собак.

Вдруг из леса, точно ветер,

Вылетают Пауль и Петер,

И тотчас же с головой

Исчезают под водой.

Не прошло и двух минут,

Оба к берегу плывут,

Вылезают из реки,

А в руках у них щенки.

Петер крикнул: «Это мой!»

Пауль крикнул: «Это мой!»

«Ты будь Плихом!»

«Ты будь Плюхом!»

«А теперь бежим домой!»

Петер, Пауль, Плих и Плюх

Мчатся к дому во весь дух.

Папа Фиттих рядом с мамой,

Мама Фиттих рядом с папой

На скамеечке сидят,

Вдаль задумчиво глядят.

Вдруг мальчишки прибежали

И со смехом закричали:

«Познакомьтесь: Плюх и Плих!

Мы спасли от смерти их!»

«Это что ещё за штуки?» —

Грозно крикнул папа Фиттих.

Мама, взяв его за руки,

Говорит: «Не надо бить их!»

И к столу детей ведёт.

Плих и Плюх бегут вперёд.

Что такое?

Что такое?

Где похлёбка?

Где жаркое?

Две собаки Плюх и Плих

Съели всё за четверых.

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак.

«Ну! — воскликнул Каспар Шлих. —

Я избавился от них!

Бросил в речку их на дно,

А теперь мне всё равно!»

Ночь.

Луна.

Не дует ветер.

На кустах не дрогнет лист.

Спят в кроватях

Пауль и Петер,

Слышен только

Храп и свист.

Плих и Плюх

Сидели тихо,

Но, услыша

Свист и храп,

Стали вдруг

Чесаться лихо

С громким стуком

Задних лап.

Почесав

Зубами спины

И взглянув

С тоской вокруг,

На кровати

Под перины

Плих и Плюх

Полезли вдруг.

Тут проснулись оба брата

И собак прогнали прочь.

На полу сидят щенята.

Ах, как долго длится ночь!

Скучно без толку слоняться

Им по комнате опять, —

Надо чем-нибудь заняться,

Чтобы время скоротать.

Плих штаны зубами тянет,

Плюх играет сапогом.

Вот и солнце скоро встанет,

Посветлело всё кругом.

«Это что ещё за штуки!» —

Утром крикнул папа Фиттих.

Мама, взяв его за руки,

Говорит: «Не надо бить их!

Будь хорошим.

Не сердись.

Лучше завтракать садись!»

Светит солнце.

Дует ветер.

А в саду,

Среди травы,

Стали рядом

Пауль и Петер.

Полюбуйтесь каковы!

Грустно воют

Плюх и Плих,

Не пускают цепи их.

Плих и Плюх в собачьей будке

Арестованы на сутки.

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак.

«Ну! — воскликнул Каспар Шлих.

Я избавился от них!

Бросил в речку их, на дно,

А теперь мне всё равно!»

Мышку, серую плутовку,

Заманили в мышеловку.

Эй, собаки,

Плюх и Плих!

Вот вам завтрак на двоих!

Мчатся псы и лают звонко,

Ловят быстрого мышонка,

А мышонок не сдаётся,

Прямо к Паулю несётся.

По ноге его полез

И в штанах его исчез.

Ищут мышку Плюх и Плих,

Мышка прячется от них.

Вдруг завыл от боли пёс,

Мышь вцепилась Плюху в нос!

Плих на помощь подбегает,

А мышонок — прыг назад,

Плиха за ухо хватает

И к соседке мчится в сад.

А за мышкой во весь дух

Мчатся с лаем Плих и Плюх.

Мышь бежит,

За ней собаки.

Не уйти ей от собак.

На пути

Левкои,

Маки,

Георгины

И табак.

Псы рычат,

И громко воют,

И ногами

Землю роют.

И носами

Клумбу роют,

И рычат,

И громко воют.

В это время Паулина,

Чтобы кухню осветить,

В лампу кружку керосина

Собиралась перелить.

Вдруг в окошко поглядела

И от страха побледнела.

Побледнела,

Задрожала,

Закричала:

«Прочь, скоты!

Всё погибло.

Всё пропало.

Ах, цветы, мои цветы!»

Гибнет роза,

Гибнет мак,

Резеда и георгин!

Паулина на собак

Выливает керосин.

Керосин

Противный,

Жгучий,

Очень едкий

И вонючий!

Воют жалобно собаки,

Чешут спины

И бока,

Топчут розы,

Топчут маки,

Топчут грядки табака.

Громко взвизгнула соседка

И, печально крикнув: «У-у-у!»,

Как надломленная ветка,

Повалилась на траву.

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак.

И воскликнул Каспар Шлих:

Я избавился от них!

Я их выбросил давно,

И теперь мне всё равно!»

Снова в будке Плюх и Плих.

Всякий скажет вам про них:

«Вот друзья, так уж друзья!

Лучше выдумать нельзя!»

Но известно, что собаки

Не умеют жить без драки.

Вот в саду, под старым дубом,

Разодрались Плих и Плюх

И помчались друг за другом

Прямо к дому во весь дух.

В это время мама Фиттих

На плите пекла блины.

До обеда покормить их

Просят маму шалуны.

Вдруг из двери мимо них

Мчатся с лаем Плюх и Плих.

Драться в кухне мало места:

Табурет, горшок и тесто,

И кастрюля с молоком

Полетели кувырком.

Пауль кнутиком взмахнул,

Плиха кнутиком стегнул.

Петер крикнул:

«Ты чего

Обижаешь моего?

Чем собака виновата?»

И кнутом ударил брата.

Пауль тоже рассердился,

Быстро к брату подскочил,

В волоса ему вцепился

И на землю повалил.

Тут примчался папа Фиттих

С длинной палкою в руках.

«Ну, теперь я буду бить их!» —

Закричал он впопыхах.

«Да, — промолвил Каспар Шлих, —

Я давно побил бы их.

Я побил бы их давно!

Мне-то, впрочем, всё равно!»

Папа Фиттих на ходу

Вдруг схватил сковороду

И на Шлиха блин горячий

Нахлобучил на ходу.

«Ну! — воскликнул Каспар Шлих. —

Пострадал и я от них.

Даже трубка и табак

Пострадали от собак!»

Очень, очень, очень, очень

Папа Фиттих озабочен…

«Что мне делать? — говорит. —

Голова моя горит.

Петер — дерзкий мальчуган,

Пауль — страшный грубиян,

Я пошлю мальчишек в школу,

Пусть их учит Бокельман!»

Бокельман учил мальчишек,

Палкой по столу стучал.

Бокельман ругал мальчишек

И, как лев, на них рычал.

Если кто не знал урока,

Не умел спрягать глагол, —

Бокельман того жестоко

Тонкой розгою порол.

Впрочем, это очень мало

Иль совсем не помогало,

Потому что от битья

Умным сделаться нельзя.

Кончив школу кое-как,

Стали оба мальчугана

Обучать своих собак

Всем наукам Бокельмана.

Били, били, били, били,

Били палками собак,

А собаки громко выли,

Но не слушались никак.

«Нет, — подумали друзья, —

Так собак учить нельзя!

Палкой делу не помочь!

Мы бросаем палки прочь».

И собаки в самом деле

Поумнели в две недели.

Англичанин мистер Хопп

Смотрит в длинный телескоп.

Видит горы и леса,

Облака и небеса,

Но не видит ничего,

Что под носом у него.

Вдруг о камень он споткнулся,

Прямо в речку окунулся.

Шёл с прогулки папа Фиттих,

Слышит крики: «Караул!»

«Эй, — сказал он, — посмотрите,

Кто-то в речке утонул».

Плих и Плюх помчались сразу,

Громко лая и визжа.

Видят — кто-то долговязый

Лезет на берег дрожа.

«Где мой шлем и телескоп?» —

Восклицает мистер Хопп.

И тотчас же Плих и Плюх

По команде в воду — бух!

Не прошло и двух минут,

Оба к берегу плывут.

«Вот мой шлем и телескоп!» —

Громко крикнул мистер Хопп.

И прибавил: «Это ловко!

Вот что значит дрессировка!

Я таких собак люблю,

Я сейчас же их куплю.

За собачек сто рублей

Получите поскорей!»

«О! — воскликнул папа Фиттих. —

Разрешите получить их!»

«До свиданья, до свиданья!

До свиданья, Плюх и Плих!» —

Говорили Пауль и Петер,

Обнимая крепко их.

«Вот на этом самом месте

Мы спасли когда-то вас,

Целый год мы жили вместе,

Но расстанемся сейчас».

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак.

«Ну и ну! — воскликнул он.—

Сон ли это иль не сон?

В самом деле, как же так?

Сто рублей за двух собак!

Мог бы стать я богачом,

А остался ни при чём».

Каспар Шлих ногою топнул,

Чубуком о землю хлопнул,

Каспар Шлих рукой махнул —

Бух!

И в речке утонул.

Трубка старая дымится,

Дыма облачко клубится.

Трубка гаснет, наконец,

Вот и повести КОНЕЦ.