На следующий день направление ветра изменилось. Крепкий и порывистый, он вынес бы «Лилит» далеко в море, если бы Сэм решил поднять паруса. Ведь Пол Уильямс подарил ему не только свою дружбу, но и оказал финансовую поддержку.
      День проходил за днем, а ветер все не менялся, казалось, он призывал капитана «Лилит» поднять поскорее паруса. Однако Сэма, часами бродившего по вересковой пустоши, уже не интересовало направление ветра. Он еще ни разу в жизни не ухаживал за женщиной – да и к чему? Ведь найти подругу на ночь для него не составляло особого труда. Ухаживать? Сэм даже не знал, как это делается. Более того, он никак не мог понять, почему эта напасть свалилась на него в то время, когда «Лилит» прямо-таки рвалась с якоря, когда его ждали несметные сокровища.
      Ухаживать за женщиной… Перед ним сразу возникали образы богатых денди с букетами роз в одной руке и коробками конфет – в другой. Сэм усмехнулся. У него не было роз, а если бы Мария Холлет любила конфеты, то у нее были бы плохие зубы и она была бы толстой, как большинство женщин в Истхэме.
      Сэм бродил среди дюн, собирая цветы. Он надеялся, что дождя не будет и что цветы, которые он собрал, не намокнут и не утратят своей красоты. Вспомнив о золотистых волосах Марии, он сорвал несколько желтых цветков, похожих на звезды, и присоединил их к букету.
      И тут на его руку упала тень. Взглянув на небо, Сэм в сердцах выругался. Тяжелые черные тучи плыли над водами залива, и было совершенно очевидно: очень скоро снова пойдет дождь. Сэм зашагал быстрее. К тому времени когда он вышел на дорогу, ведущую в город, небо стало совсем черным. Как нелепо он, должно быть, выглядел… Моряк, бродящий по вересковой пустоши с букетом в руке. А ведь его ждет судно, ждет «Лилит». Да и Полу Уильямсу давно уже надоело торчать на берегу. Сэм улыбнулся. Куда ему торопиться? В жизни есть нечто более важное, чем испанское золото.
 
      В городе снова шел дождь, но пламя, пылавшее в камине, наполняло комнату теплом и отбрасывало оранжевые блики на чугунные горшки, на пучки трав, свисавшие с балок, и на ткацкий станок, за которым сидела Мария. Она вздохнула и прислушалась к монотонному стуку дождя по крыше. Помассировала пальцами плечи и спину. Одеяло, которое она ткала, было почти готово. И оно предназначалось для Сэма Беллами.
      Мария любовно провела по одеялу рукой и поднялась. Расправила затекшие плечи, подошла к окну. Сэм Беллами… Она произнесла это имя вслух, наслаждаясь его звучанием. С той самой ночи прошла неделя… неделя, заполненная тайными прогулками с ним среди дюн. Мария под различными предлогами уходила из дома и встречалась с Сэмом, все больше очаровывавшим ее. Девушка не переставала ругать себя. Кого она дурачит? Да ведь она просто без ума от него. Сэм Беллами. Да, она без ума от него. Мария тщательно вывела маленькую «С» на запотевшем стекле.
      Но что он думает о ней? Нравится ли она ему хоть немного? За прошедшую неделю Сэм, конечно, провел с ней много времени. А когда ветер изменился, он не воспользовался этим, чтобы уплыть к теплым морям, а остался в Истхэме. Почему? Ради нее?..
      Резкий стук в дверь вывел Марию из задумчивости. Она быстро стерла со стекла предательскую «С» и поспешила к двери. Это, должно быть, Тэнкфул, которую не удовлетворил рассказ о случайной встрече. Вероятно, подруга пришла выведать подробности. Но напрасно она думает, что ей удастся узнать что-нибудь новое. Мария решительно подняла щеколду, распахнула тяжелую дверь и замерла на пороге.
      Перед ней стоял Сэм Беллами. Дождь струился по его черным волосам, по густым бровям, по ресницам и смуглым щекам. Он насквозь промок. Рубашка прилипла к его груди и стала почти прозрачной, так что Мария видела завитки черных волос. Его мускулистые ноги обтягивали шерстяные чулки, а ботинки были в грязи.
      – Можно войти? – спросил он, вопросительно глядя на девушку.
      – Сэм! Что привело вас сюда?
      Он улыбнулся, поднял руку и протянул ей мокрый букетик полевых цветов. Мария вскрикнула в восторге:
      – Они такие красивые! – Прижав букет к груди, она бросилась искать вазу.
      Сэм в смущении улыбался. Мария обрадовалась букету, словно ребенок рождественскому подарку. Ее милое лицо сияло, и это согревало сердце Сэма.
      Тут наконец Мария вспомнила, что Сэм все еще стоит в дверях.
      – Входите, ведь вы стоите под дождем, – сказала она.
      – Спасибо. – Сэм закрыл дверь и вытер ноги о плетеный коврик. – Какая отвратительная погода, принцесса.
      – Я знаю. Но что заставило вас выйти под дождь? Хотя догадываюсь… Моряку приятно ощущать на лице влагу. Дайте мне ваш камзол и проходите к огню.
      Камзол Сэма, пропахший морем, был тяжелым от влаги. Мария повесила его на вешалку рядом с дверью.
      – А где эта проклятая собака? – спросил Сэм.
      – Ганнер? Тетушка взяла его с собой к преподобному Трэту.
      – Слава Богу. Ты что, не кормишь этого зверя? У меня такое чувство, что он принимает мою ногу за кусок мяса.
      Мария со смехом вытащила из вазы цветок и провела им по щеке Сэма. Она даже не подозревала, что этим своим жестом только усилила его танталовы муки.
      – Право, Сэм, тебе не стоило приходить сюда только для того, чтобы поговорить о моей собаке.
      – Я пришел не для этого.
      Мария склонилась к очагу и что-то зачерпнула в миску из огромного черного котла. Комната наполнилась чудесным ароматом. Девушка протянула миску Сэму. Затем передала ему ложку.
      – Попробую угадать, что это такое, – сказал он. – Вареные моллюски. Моллюски с морковью. Моллюски…
      – Рагу из оленины, – улыбнулась Мария. – Думаю, вам понравится.
      – Значит, не моллюски, – ухмыльнулся Сэм. Он опустил в миску ложку и расплылся в улыбке. – Разве ты не знаешь, моя дорогая… Стоит тебе накормить случайного гостя, и он будет возвращаться в твой дом снова и снова?
      – Да, верно. Но гость будет ходить ко мне, пока не найдет что-нибудь получше в соседнем доме.
      – На этот раз гость намеревается остаться там, куда пришел, – пробормотал Сэм, уплетая рагу. – Ты понимаешь, о чем я говорю?
      – Прекрасно понимаю. Но гость не должен задерживаться здесь слишком долго, иначе он рискует встретиться с моей тетушкой.
      – Черт с ней, Мария, – неожиданно нахмурился Сэм. – Неужели ты думаешь, что меня интересует ее мнение обо мне? Я уже неделю бегаю вокруг тебя, стараясь, чтобы никто не заметил меня. Как долго это может продолжаться? Как долго мы должны скрываться? Пора с этим покончить.
      Сэм уселся в кресло, стоявшее у камина. Протянув к огню ноги, он пристально посмотрел на Марию, и на губах его появилась самоуверенная улыбка.
      – Думаю, что мне стоит дождаться прихода твоей тетки. Так будет приличнее, согласна?
      – Приличнее? Что вы задумали?
      – Попросить разрешения ухаживать за тобой.
      – Ухаживать за мной?
      – Тебе не нравится моя идея, а, принцесса?
      – Да, но только… – Мария закусила губу. – Сэм, как ты не понимаешь?! У меня не может быть поклонников. Тем более таких…
      Сэм тяжко вздохнул. Когда же он вновь заговорил, в его голосе звучала горечь:
      – Да, тем более таких, как я. – Вскочив на ноги, он принялся расхаживать по комнате, точно зверь по клетке. – Я что, зачумленный? Может, я насилую молоденьких девушек, лишая их невинности? Кто может осуждать меня за то, что я нахожу тебя красивой? Неужели я такое чудовище?
      Сэм повернулся к окну. Он понял, что своей гневной речью лишь напугал Марию. Снова вздохнув, он подошел к девушке и взял ее за плечи, заглянул ей в глаза.
      – Сэм, я…
      Сэм прикрыл ей рот ладонью.
      – Послушай меня, девочка. Пора с этим покончить. Хватит прятаться. Когда придет твоя тетя?
      – Я… я не знаю.
      – Хорошо. Я дождусь ее прихода.
      – У тебя ничего не выйдет, Сэм, – пробормотала Мария, прекрасно знавшая, что скажет ее тетка. Она прослезилась, но тут же утерла слезы. – Что бы ты ей ни говорил, Сэм, тетя все равно не позволит тебе ухаживать за мной. Я ее знаю. Она…
      – Мария, перестань так волноваться. Я уговорю ее.
      – Мою тетю нельзя уговорить. Будет лучше, если ты вообще ничего ей не скажешь. Она все равно тебе откажет, но потом будет следить за мной, и мы не сможем больше встречаться. Пусть все будет как раньше.
      – А меня это не устраивает, – заявил Сэм.
      – Но почему? Почему не устраивает?
      – Потому что я хочу жениться на тебе, принцесса, – выпалил Сэм и тотчас же почувствовал себя так, будто с его плеч свалился тяжкий груз.
      – Жениться?..
      – Да, жениться. – Сэм взял Марию за руки, и она потупилась. – Ведь тебе хочется, чтобы твой будущий муж ухаживал за тобой?
      Мария отвернулась, стараясь скрыть слезы.
      – Мария…
      Она почувствовала на своих плечах его сильные руки и подняла голову. О чем он думает? Вне всякого сомнения, он уже жалеет о своем предложении. Возможно, Сэм просил ее руки не потому, что любит ее, а просто решил искупить свою вину. Но ведь она его любит. О Господи, она его любит, а он… ему вовсе не нужна жена.
      – Я… я не могу выйти за вас замуж, Сэм. И тетушка никогда не допустит этого. Вам лучше подыскать себе другую, более для вас подходящую и такую же красивую, как вы.
      – Кто, черт возьми, сказал тебе, что ты некрасива? Твоя тетка? Сказала с целью оградить тебя от мужчин? От таких мужчин, как я?
      – Нет. Просто я знаю, что это так, вот и все.
      – Сколько же тебе лет, Мария?
      – Пятнадцать. В следующем месяце будет шестнадцать.
      – Умудренность пятнадцатилетней девочки. Тебе кажется, что ты уже все знаешь?
      – Нет, я этого не говорила. Но не считаю себя глупой.
      – Вот мы и договорились, не так ли? По крайней мере ты признаешь одно из своих достоинств, и я уверяю тебя, моя дорогая, у тебя их множество. Неужели ты считаешь, что недостаточно хороша для меня? – Запрокинув голову, Сэм громко рассмеялся. – А я-то думал, что ты считаешь меня неподходящим женихом.
      Мария, потупившись, молчала. Больше всего на свете ей хотелось стать женой Сэма, но она знала: тетя ни за что этого не допустит.
      – Мария, – проговорил Сэм с нежностью в голосе, – вспомни ту ночь, когда мы с тобой занимались любовью под яблоней. Не отворачивайся от меня. Тогда ты сказала, что твоя подруга заявила: будет достаточно одного поцелуя, чтобы я влюбился в тебя. И ты ей поверила.
      – Я была глупа, – прошептала Мария.
      – Вовсе не глупа, Мария. Неужели ты не можешь представить, что так и вышло?
      – Нет. Тэнкфул соврала.
      – Она хотела соврать.
      Мария заглянула в глаза Сэма:
      – Вы хотите сказать…
      – Хочу сказать, что люблю тебя. – Сэм улыбнулся, сверкнув зубами. – Ужасная мысль, правда? Привлечь внимание такого ужасного грешника, такого негодяя, как Сэмюел Беллами…
      – Прекрати, Сэм. – Мария невольно улыбнулась.
      – Жизнь жестоко обошлась со мной. Но я тебя люблю. По крайней мере у меня все признаки этой болезни. Бессонные ночи. Все мысли – только о тебе. Господи, я даже собирал цветы. Можешь себе представить такое? Собирал цветы!
      Сэм снова опустился в кресло. Мария с трудом сдерживалась – ей хотелось броситься в его объятия. Сэм же закрыл глаза… Да, он любит ее. Все просто и ясно. Он женится на ней, непременно женится.
      – О, Сэм, – пробормотала Мария, – достаточно и того, что тетушка увидит вас в своем доме. А если вы еще заснете в кресле…
      – Я не собираюсь спать, моя дорогая.
      Сэм неожиданно подмигнул Марии. Затем снова закрыл глаза. Она же смотрела на него с восхищением. Даже сидя в кресле, он, казалось, заполнял всю комнату. И какие длинные у него ресницы… Внезапно Марии захотелось подойти к нему и потрогать эти ресницы, захотелось погладить влажные от дождя завитки черных волос, разгладить мелкие морщинки в уголках глаз. И хотелось сесть рядом с ним и снова почувствовать на своих губах его губы, снова прижаться к его широкой груди…
      Тут щелкнул замок, и дверь распахнулась. В дом вошла тетя Хелен. Ее волосы, стянутые утром в тугой узел, сейчас были распущены.
      Тихо вскрикнув, Мария зажала рот ладонью. Сэм открыл глаза и улыбнулся.
      – Преподобный Трэт благодарит тебя за чудесное одеяло, – сказала тетя Хелен. Было заметно, что когда-то она была красивой женщиной, но с возрастом ее лицо покрылось густой сетью морщин. – Господи, и когда только кончится этот дождь, – продолжала тетя. – Скоро мы просто-напросто утонем. – Она сняла с себя мокрую накидку, повернулась к вешалке и замерла, глядя на камзол Сэма. – Что это?..
      Мария похолодела.
      – Тетушка…
      Но та уже увидела Сэма, сидящего в кресле.
      – Вы?! – Она схватилась за горло, и лицо ее побагровело.
      Сэм поднялся и отвесил изящный поклон.
      – Что вы делаете в моем доме?! – воскликнула тетя и повернулась к Марии: – Что все это значит? Объясни мне, Мария, иначе я позову судью Доуна.
      – Послушайте, – проговорил Сэм, – не надо ругать Марию, ругайте лучше меня. Ваша племянница просила меня уйти, но я предпочел остаться.
      – Если она просила вас уйти, то почему вы этого не сделали? – Похоже, улыбка Сэма еще больше разозлила тетушку.
      – Потому что я хотел поговорить с вами. – Не выдержав взгляда Сэма, тетя Хелен отвела глаза.
      – А я хочу, чтобы вы немедленно убрались отсюда! – закричала она. – И клянусь, если вы еще хоть раз приблизитесь к Марии, то мигом окажетесь в тюрьме! – С этими словами она сорвала со стены ружье.
      Однако появившийся в дверях пес напугал Сэма гораздо больше, чем ружье. Тем не менее он следил и за ружейным дулом.
      – Но послушайте… – проговорил Сэм, обращаясь к почтенной матроне. – Уверяю вас, я пришел с честными намерениями.
      – Не вам говорить о чести. Преподобный Трэт сказал, что вы дезертир, а всякий, кто осмелился покинуть королевскую службу…
      И тут Ганнер бросился в атаку. Мария громко закричала, а Сэм, отскочив, зацепился за стул и упал вместе с ним на пол. В следующее мгновение раздался оглушительный ружейный выстрел. Именно этот грохот и спас Сэма от зубов Ганнера. Пес замер на месте, ружье выпало из дрогнувших рук тетки, а Мария, бросившись к своему любимцу, схватила его за ошейник. Сэм медленно поднялся с пола.
      – Вот видите, даже Ганнеру вы не нравитесь, – прошипела тетя Хелен. – Вон отсюда, пока Мария не спустила на вас собаку.
      Но девушка потащила рычащего пса к двери и выгнала его из дома.
      – Тетушка… капитан Беллами сказал, что хочет поговорить с тобой. Дай ему хотя бы высказаться.
      – Меня не интересует то, что он хочет сказать.
      – А мне кажется, это вас заинтересует, – с невозмутимым видом проговорил Сэм. – Я пришел сюда, чтобы просить у вас разрешения ухаживать за Марией. – Глаза тетки расширились, а Сэм между тем продолжал: – Но потом я изменил свое решение и теперь хочу жениться на ней.
      – Жениться? – ужаснулась тетя Хелен.
      – С вашего согласия, конечно, – кивнул Сэм.
      Тетя Хелен, казалось, лишилась дара речи.
      – Да как вы смеете?! – воскликнула она наконец. – Что вы себе позволяете? Вы появились в нашем городе, взбудоражили всех своими рассказами о сокровищах, а теперь еще и просите руки Марии? Никогда в жизни не видела подобной наглости! Вы негодяй! Что вы сделали с Марией? Отвечайте!
      – Тетушка! – закричала девушка. – Сэм ничем меня не обидел.
      – Мария, помолчи! Значит, он для тебя уже Сэм? – Тетка с ненавистью посмотрела на Сэма. – Считаю до десяти. Если вы к этому времени не уберетесь отсюда, я мигом продырявлю ваше черное сердце, даже сам сатана не успеет устроить вам достойную встречу!
      – Но я ведь всего лишь попросил руки вашей племянницы… Неужели только из-за этого вы хладнокровно застрелите меня? В таком случае вы зададите работу коронеру, так как вам придется убивать всякого, кто появится на пороге вашего дома, чтобы просить руки Марии. Она чудесная девушка, и я желаю взять ее в жены.
      – Капитан Беллами, меня не интересуют ваши желания. Мария никогда не станет вашей женой, и я никогда не разрешу вам ухаживать за ней. Вы… вы недостойны ее.
      Мария взглянула на Сэма и увидела боль в его глазах.
      – Недостоин? Что вы хотите этим сказать?
      – Моя племянница выйдет замуж за человека уважаемого. За честного фермера или рыбака. За человека богобоязненного. А вы, сэр, таковым не являетесь. Я бы предпочла, чтобы она осталась старой девой, чем вышла за вас замуж. Что вы можете предложить ей? Ничего! Ничего, кроме сердечной боли. О, я слишком хорошо знаю моряков. Они оставляют женщин с детьми дома, а сами исчезают на месяцы. Они пьянствуют и играют в карты! Но с Марией такого не случится! Она заслуживает лучшей участи.
      Сжав кулаки, Сэм смотрел в окно. На скулах его играли желваки.
      – Это ваш окончательный ответ? – спросил он, взглянув на тетку.
      – Это мой единственный ответ!
      – Тогда, может быть, вы спросите у самой Марии, что она думает по этому поводу?
      – Мария не может знать, что ей надо. Ей только пятнадцать.
      – Это уже брачный возраст.
      – Тетушка, ты ведешь себя неразумно, – вмешалась Мария. – Сэм будет мне хорошим мужем.
      – Моряки не бывают хорошими мужьями! Мой ответ – нет, капитан Беллами. Не заставляйте меня повторять это снова! А сейчас я советую вам одеться и поскорее убраться отсюда. Начинаю считать!
      – Очень хорошо, – криво усмехнулся Сэм. – Что ж, это сражение вы выиграли, но война еще не окончена.
      Он снял с вешалки свой камзол, и глаза Марии наполнились слезами. Сэм пристально посмотрел на старуху:
      – Вы больше меня не увидите. Обещаю.
      Он открыл дверь и вышел под дождь.

      Когда несколько дней спустя тетка попросила Марию отвезти на мельницу мешок с зерном, девушка была счастлива – наконец-то она могла уйти из дома, где после визита Сэма царила гнетущая атмосфера. Выполнив поручение тетки, Мария повернула упиравшуюся кобылу – той не терпелось вернуться в стойло – к Биллингсгейтской гавани.
      Мария чувствовала себя грешницей – лживой, непослушной, своевольной. Если тетка узнает, что она намеревается встретиться с Сэмом Беллами, то одному Богу ведомо, что она сделает с ней. И все же Мария считала, что поступает правильно. А когда поступаешь правильно, то не грешишь, не так ли?
      Когда она наконец подъехала к причалу и увидела суда, ее сердце затрепетало: а вдруг «Лилит» уже уплыла?
      – Мисс Холлет! – раздался мужской голос.
      Мария вздрогнула и повернулась. Перед ней стоял Пол Уильямс. Его румяное лицо блестело от пота, а кудри парика прилипли ко лбу и щекам. Пол утер рукавом лоб и с улыбкой подошел к Марии.
      – Как я рад вас видеть! – воскликнул он. – Сегодня чудесный день для прогулок! Приехали полюбоваться судами?
      – Нет… я… я…
      И что же дальше? Неужели она должна открыться ему? Но Пол уже заметил, что Мария ужасно взволнована.
      – Должно быть, ищете кого-то? – спросил он.
      – Нет. Я просто решила покататься, вот и все. Мне нельзя здесь оставаться.
      Пол недоверчиво смотрел на девушку.
      – Тогда не стану вас задерживать. Я просто подумал, что вы ищете кого-то… Может, англичанина?
      Мария чувствовала, как пылают ее щеки.
      – Нет! – воскликнула она. Воскликнула, пожалуй, с преувеличенной горячностью. – Я же сказала вам, что решила покататься. Я уже уезжаю.
      – Подождите. – Пол рассмеялся. – Оставайтесь здесь, и я пришлю вам Сэма. Он будет очень рад.
      – Но поверьте, я не…
      – Сэм не станет возражать. Он работал за десятерых и заслужил отдых. Пойду скажу ему, что вы здесь.
      – Мистер Уильямс, пожалуйста!.. – в отчаянии закричала Мария.
      С нее достаточно и того, что Сэм теперь подумает о ней. Да и Пол подумает то же самое. О Господи… Марии хотелось провалиться сквозь землю. Хотелось стегнуть Джилли и умчаться прочь. Ей хотелось…
      Господи, ну зачем она приехала сюда?
      И тут Мария увидела его. Он стоял на палубе, возвышаясь над окружавшими его матросами.
      – Эй, Пол! – закричал Сэм. – Если будешь бездельничать, мы не скоро выберемся из этой дыры. Почему я должен работать за всех?
      Кто-то протянул ему бутылку, возможно, вина, и Мария увидела, как он поднес ее к губам и сделал глоток. Рукава его рубашки были закатаны, и белизна ткани оттеняла темный загар, покрывавший руки Сэма. Легкий бриз теребил его рубаху, и под ней угадывались крепкие мускулы. Сэм был в парусиновых бриджах, на шее – алый платок. Мария видела, как он развязал его и утер со лба пот.
      – Бездельничаю, говоришь? – отозвался Пол, поднимаясь на борт. – Это ты сейчас будешь бездельничать. Посмотри вон туда, дружище. К тебе гостья.
      Сэм повернул голову и просиял, увидев Марию. Он помахал ей рукой, но она, смутившись, не ответила на его приветствие и отвела глаза.
      Несколько секунд спустя Мария снова посмотрела на судно и увидела, что Сэм спускается по веревочной лестнице в маленькую лодку, прыгавшую на волнах рядом с «Лилит».
      Вскоре он уже стоял с ней рядом.
      – Мария! – Сэм взял ее за руку, и Марию словно огнем опалило. Она взглянула ему в глаза и густо покраснела. – Мария, у тебя все хорошо? – спросил он с беспокойством в голосе. – Твоя тетка не наказала тебя?
      – Нет, – ответила она, потупившись.
      Заметив, что девушка бросает взгляды на его судно, Сэм догадался, о чем она думает.
      – Работайте, парни! – крикнул он своим матросам. – Нам надо поскорее все закончить, – сказал он, глядя на Марию. – Завтра утром, когда будет прилив, мы отправляемся в плавание.
      Утром? Неужели так скоро?
      – Я беспокоился за тебя, принцесса. Ты была права, когда говорила о своей тетке. Даже твоя проклятая собака гораздо дружелюбнее, чем она.
      – О, Сэм, я чувствую себя хуже некуда! Тете не следовало так говорить с тобой. Она вела себя просто ужасно…
      – За что ты извиняешься? – Сэм осторожно взял ее рукой за подбородок и заглянул в глаза. Он улыбнулся, и сеть мелких морщинок, образовавшихся в уголках его глаз от постоянного пребывания под лучами солнца, стала заметнее. – Ах, Мария, не извиняйся за поведение тетки, ты отвечаешь только за свои поступки. Да и можно ли винить ее? Она ведь не приглашала меня в гости…
      – А теперь ты за нее извиняешься, – улыбнулась Мария.
      – Я?
      Взяв девушку за локоть, Сэм повел ее к растущим неподалеку соснам, подальше от солнца и любопытных глаз матросов. Он сел на землю, привалившись спиной к стволу дерева и вытянув свои длинные ноги. В ветвях прыгал, чирикая, воробей, и Сэм с минуту наблюдал за ним. Наконец спросил:
      – Мария, ты уверена, что чувствуешь себя хорошо?
      – О… прекрасно. Ну почему она такая? Почему тетя так ненавидит тебя? Только из-за того, что ты моряк? Мой отец был судовладельцем, и они с мамой очень любили друг друга. Я была маленькой девочкой, когда он погиб, но я помню, как родители относились друг к другу. Помню, как мама бывала счастлива, когда отец возвращался из плавания. Но однажды он не вернулся, и мама долго плакала… Нам сказали, что его судно затонуло во время шторма. Я до сих пор помню, как разозлилась тетя Хелен, как она говорила с мамой…
      – Разозлилась? Но почему?
      – Потому что папа редко бывал дома, а потом совсем не вернулся. Тетя всегда была о нем не лучшего мнения и говорила, что он так редко бывает дома только потому, что в каждом порту у него по женщине. Я так не считаю. У меня до сих пор хранятся его письма, которые он отправлял маме из каждого порта. Просто папа был моряком… Но тетя говорит, что он бросил маму и она умерла от горя.