– Переверни карточку, там что-то написано.

Сообщение оказалось предельно кратким:

«Не будь дурой! Позвони!». Эти четыре слова могли бы вообще заменить Лоренсу Роско подпись. Он и здесь умудрился оскорбить Кимберли своей уверенностью, что она немедленно бросится выполнять приказ. И все-таки что же ей делать? Продолжать упрямиться и оставаться в его глазах дурой? Или воспользоваться пусть даже маленьким, но шансом стать звездой в его фильме? Хороший вопрос!

Кимберли Кентон – безнадежная дура!

К такому выводу пришел Лоренс, лежа в постели и разглядывая потолок. Прошло уже двадцать четыре часа, как он покинул дом Декстера Блумера, а звонка от Кимберли так и не дождался.

Он знал, что девушка упряма, допускал, что вспыльчива. Но, несмотря на злость, которой дышали нацарапанные на визитке слова, глупой он ее тогда не считал.

А что делать сейчас?

Он пребывал в отличном настроении, считая, что все-таки нашел свою Мэрианн. Даже похвастался перед ассистенткой. Ну, и что теперь – ничего?

Черт побери! Не в правилах Лоренса Роско гоняться за женщинами, пусть даже по долгу службы! Но теперь он и представить не может, что Мэрианн сыграет кто-нибудь, кроме Кимберли Кентон.

Телефон зазвонил в восемь тридцать. Господь внял его молитвам или дьявол вмешался?

– Доброе утро. – Лоренс издевательски сымитировал оксфордское произношение, недоумевая, отчего это сердце заколотилось с бешеной силой. Услышав в трубке прерывистое дыхание, он начал потихоньку успокаиваться.

– Мистер Роско? – Голос Кимберли приобрел непривычные металлические обертоны. – Я понимаю, что еще очень рано. Простите, если разбудила вас. Но… но я звоню по поводу кинопробы…

Слава Богу! Она не дура, как он начал было думать.

– В двенадцать часов. Сегодня. Это вам подходит? – стараясь скрыть радость, буркнул Лоренс.

Абсолютная тишина на другом конце линии, казалось, тянулась вечность. Затем послышался глубокий вздох.

– Отлично. Дядя Декстер возвращается сегодня в Сидней, и я смогу с ним приехать.

Лоренс крепко сжал трубку. Дядя Декстер!

Опять Декстер. Этот человек становится его Немезидой!

– Ну что ж, договорились. Жду вас в двенадцать.

– Но вы не сказали где.

– Декстер знает дорогу. Не опаздывайте! – предупредил Лоренс и положил трубку.

Господи! Но почему же теперь, когда Кимберли объявилась, он не чувствует себя счастливым!?

Декстер! Вот в чем причина. Декстер – Кимберли. Их отношения кажутся более тесными, чем просто отношения крестного отца и крестницы.

К черту Декстера! Забыть, что Кимберли – его крестница. Сейчас надо думать о том, как за три часа организовать кинопробу. А потом уяснить, нашел ли он Мэрианн.

Однако и спустя несколько часов, просматривая отснятые кадры, Лоренс все еще не мог понять, что же он нашел…

Кимберли появилась на студии в джинсах и в заправленной в них зеленой шелковой рубашке. Волосы свободно струились по спине. Слишком естественная, слишком спокойная, чтобы можно было в это поверить. Когда Лоренс представлял ее своей ассистентке Нэнси Тэсмон, Кимберли, колючая как чертополох, всем своим видом постаралась показать, что в действительности ей совсем не хочется здесь быть.

Нэнси из кожи вон лезла, чтобы Кимберли расслабилась: предложила кофе, поинтересовалась, как та долетела и долго ли собирается пробыть в Австралии. Однако Кимберли была холодна, как дохлая рыба, и Лоренсу оставалось только предположить, что это он своим присутствием так напрягает ее. Извинившись перед Нэнси, он вывел Кимберли из студии.

– Что, черт возьми, с вами?! – раздраженно фыркнул он. – Вы здесь для кинопробы, а не для того, чтобы показывать свои зубки!

– Я не в восторге от всего этого, – пролепетала она, взглянув на него.

Лоренс ушам своим не поверил. Отступив на несколько шагов, он окинул девушку скептическим взглядом. Полное отсутствие макияжа делало ее сегодня еще моложе. Безупречная кожа, великолепная фигура, роскошные волосы.

– Почему, черт вас побери?! – не контролируя себя, прорычал он.

Кимберли вздрогнула.

– Я не звезда, Лоренс, и…

– Позвольте мне судить об этом!

– Я не хочу попусту тратить ваше время…

– Это мое время, – грубо прервал ее Лоренс.

Впервые за сегодняшний день Кимберли почувствовала, как напряжение начало ослабевать. Слабая улыбка появилась на ее лице.

– И мое, – возразила Кимберли.

Лоренс набычился.

– Но мое дороже стоит, черт возьми!

На этот раз Кимберли широко улыбнулась.

– Вот такого Лоренса Роско я знаю и…

Лоренс перебил ее, вопросительно изогнув бровь:

– И люблю? У, черт!

Флиртовать с Кимберли совсем не входило в его планы. Планы! Да с Кимберли вообще никаких планов строить нельзя!

– Давайте займемся делом, – заторопился он, не давая ей опомниться. – Одно из двух: или вы работаете, как я хочу, или мы никогда больше не встречаемся. Хорошо сказано?

Девушка грустно улыбнулась.

– Звучит так, будто я все испорчу.

– А между тем вы сделаете все отлично, – тоном, не терпящим возражения, заявил Лоренс. – Пойдемте и посмотрим. Ну что? Идем?

Они вернулись в студию.

Кимберли была великолепна! В ее игре режиссер увидел все, что хотел видеть в Мэрианн, – ранимость, слабость, хрупкость. Но было еще что-то в ее игре, что задевало, волновало его. Лоренс не мог отделаться от чувства, что раньше он ее где-то уже видел или она ему кого-то напоминает. Ему определенно знаком и этот поворот головы, и овал лица, и, особенно, этот слегка хрипловатый голос. И то, что он никак не мог вспомнить, где видел Кимберли раньше, раздражало его. Беспокойство не покидало Лоренса все время, пока он смотрел на экран. А может, действительно, поберечь свои нервы и пригласить на роль кого-нибудь другого?

– Лоренс, пошли! – Нэнси появилась в студии, где он все еще сидел в темноте. – Надо бы перекусить. День получился длинным. Уверена, ты проголодался не меньше меня.

Ничего необычного в том, что они иногда обедали вместе после долгого рабочего дня, не было. Фактически Лоренс проводил с Нэнси гораздо больше времени, чем большинство мужчин со своими женами. И это вовсе не говорило об их романтических отношениях. Нэнси уже достаточно хорошо изучила босса и оставила, всякую надежду.

Красивая, высокая, стройная – в свои тридцать она еще ни разу не была замужем. Работа была для нее всем. Последние пять лет она была ассистентом Лоренса и считала, что нашла именно то, что хотела. Лоренс был ей очень признателен, Нэнси заменяла ему и память, и записную книжку. Она без запинки могла ответить, где и когда он должен быть. И, что важнее, всегда знала, где он действительно был. Заботу о правильном питании босса Нэнси тоже включила в список своих служебных обязанностей.

– Хорошая идея! – согласился Лоренс. – Просидеть столько часов в студии! Пора, пора нам подкрепиться.

– Я заказала столик у Джо. – Нэнси загадочно улыбнулась.

Если бы так поступила какая-нибудь другая женщина, Лоренс бы мог заподозрить тайный умысел «заарканить» его, но Нэнси… С Нэнси ему было хорошо и уютно, как с заботливой старшей сестрой.

Да, именно как со старшей сестрой, хотя Нэнси и была моложе его. У него никогда не было сестры. Одиночество – вот его единственная сестра, знакомая с детства.

Лоренс Роско предпочитал не думать о детстве и полагал, что прочно заблокировал все воспоминания. Но сейчас мозг предательски развернул перед внутренним взором картинки детства и юности, и Лоренсу стало не по себе.

А виноват во всем опять Декстер! Надо же было ему упомянуть об отце – тогда, на приеме в загородном доме! Хотя Декстер и его отец дружили, дружба выдержала не одно испытание временем, было кое-что в их отношениях, о чем Лоренсу не хотелось бы вспоминать.

Он все еще хмурился, когда они с Нэнси добрались до ресторанчика Джо. И его раздражение только усилилось в уютном зале, потому что в глубине, за столиком у самой стены, он увидел Кимберли и Декстера. Кимберли была сногсшибательна в платье цвета изумруда, которое как нельзя лучше подходило под цвет ее глаз, чего, конечно, Лоренс не мог видеть, но о чем прекрасно знал.

– Сильные мира сего! – презрительно процедил он, садясь за столик так, чтобы хорошо видеть и смеющуюся Кимберли, и ее пожилого кавалера.

Они уже празднуют победу? – брюзжал про себя Лоренс. Они смеются надо мной? Господи! Так становятся параноиками. Ведь режиссер фильма – я, мне, и только мне решать, сказать «да» или «нет».

Но что же мне делать? Положа руку на сердце, я готов признать: кинопроба прошла более чем удачно.

– Что-то не так? – Просматривавшая меню Нэнси взглянула на него вопросительно.

– Все в порядке! – буркнул Лоренс, уткнувшись в карту вин.

Хотел он того или нет, все его мысли блуждали вокруг столика, где сидела Кимберли с мужчиной, которого Лоренс начинал потихонечку ненавидеть.

– Уж не Кимберли ли там? – как из тумана выплыл голос Нэнси. – О, да с ней Декстер Блумер! – проследив за взглядом босса, проронила она.

Теперь Лоренс открыто посмотрел на яркую парочку.

– Да, – подтвердил он небрежно и принялся внимательно изучать меню.

– Правда, она хороша? – Нэнси, подперев ладошкой щеку, внимательно разглядывала Кимберли. – Такие локоны роскошные, а глаза… Просто изумруды. Ну а фигура… Нет, она великолепна!

– Хватит, Нэнси! – резко оборвал ее Лоренс. – Я достаточно ее рассмотрел сегодня, поверь.

Нэнси удивленно приподняла брови.

– Можно вопрос? Она…

Он саркастически улыбнулся.

– А то ты сама не догадалась. Она прошла.

– И когда ты ей об этом скажешь? – Нэнси, видимо, решила внести полную ясность.

– Когда сам буду абсолютно уверен, – отрезал Лоренс и наконец развернул салфетку.

Нэнси резко захлопнула кожаную папку с меню.

– Лоренс! Я тешу себя надеждой, что знаю тебя, как самое себя, или, по крайней мере, лучше, чем все остальные. Ты – скрытный человек. – Она передернула плечами под его сердитым взглядом. – Но я уважаю даже твои странности. Ты знаешь, я сама довольно замкнута. – Нэнси хмыкнула – ее личная жизнь для Лоренса была покрыта непроницаемым мраком. – Но скажи мне, пожалуйста, почему один вид Кимберли Кентон вызывает у тебя аллергию?

Лоренс усмехнулся.

– Что, заметно? Нет, Нэнси. Не она. Он. – Лоренс кивком указал на Декстера.

– Ага! – Нэнси ехидно рассмеялась. – Расскажи кому другому! О, кажется, они уходят.

Лоренс провел сегодня уйму времени, наблюдая Кимберли на экране. Но живая Кимберли была совершенна. Как справедливо заметила Нэнси, великолепна!

Она шла к выходу чуть впереди Декстера. Ее волосы шелком струились по плечам и спине. Слегка заалевшее лицо светилось от удовольствия, зеленое короткое платье подчеркивало прелесть ее соблазнительной фигуры и не скрывало длинных стройных ног. Мужчины провожали ее восхищенными взглядами.

Лоренса порадовало, что Кимберли привлекла к себе внимание. В конце концов он хотел такую Мэрианн, которую люди сразу замечают в толпе и на которую они обязательно пойдут смотреть. Мисс Кентон способна гипнотизировать толпу, это он понял, впервые увидев ее на экране. Но то, что на нее заглядывались в основном мужчины, слегка раздосадовало его.

– Лоренс! – Декстер тепло поприветствовал режиссера, поравнявшись с его столиком.

От киномагната пахло эксклюзивным мужским парфюмом и очень дорогим вином. Декстер как-то сказал, что именно так и должен благоухать, впрочем, чуть заметно, настоящий мужчина. – Мое почтение, Нэнси. – Галантно склонившись, он поцеловал ей руку. – Рад видеть вас снова, моя дорогая.

Кимберли и Лоренс обменялись взглядами.

– Празднуете? – поднимаясь из-за стола, с раздражением спросил Лоренс.

Несомненно, при виде этой женщины у него на душе становилось муторно.

Зеленые глаза предостерегающе сверкнули.

– Нет еще. Да и нечего пока, – равнодушно проронила Кимберли. – Так уж случилось, это любимый ресторан дяди Декстера.

Лоренс довольно часто заходил сюда с Нэнси, но не мог вспомнить, чтобы когда-либо раньше встречал здесь босса.

– Отлично! – Он понимающе кивнул. – Ну и как? Получили удовольствие?

– Более чем, – протянула Кимберли, и в глубине ее зеленых глаз запрыгали бесенята.

Пока вы не появились! – прочитал в них Лоренс недосказанное. Его компания, очевидно, была Кимберли так же неприятна, как ему ее. И это тоже раздражало Лоренса.

Да что ж это такое! Он постоянно раздражался и нервничал с того самого момента, как Декстер упомянул имя своей крестницы. Он не льстил себе надеждами, что все женщины попадают под действие его неотразимого шарма. К тому же, и он приложил к тому некоторые усилия, большинство людей согласились бы, что шарм и Лоренс Роско несовместимы. Но то, что он привлекателен, признавали многие. И репутация «звездного» режиссера действовала на женщин почище наркотика. Отчего же у Кимберли к нему антипатия?

– Как прошел день? – поинтересовался Декстер.

Как будто я обязан перед тобой отчитываться! – мысленно огрызнулся Лоренс.

Понятно, что Декстера интересует только результат кинопробы. Но объявить свое решение Лоренс предпочел бы не здесь и уж конечно не ему. Однако заметив в изумрудных глазах девушки страх, режиссер смягчился, но все же не отказал себе в удовольствии, бросить вызов Декстеру. Раз тот сует свой нос во все его дела, посмотрим, как ему понравится это:

– Думаю, нам с Кимберли будет о чем поговорить.

К удивлению Лоренса, Декстер равнодушно пожал плечами.

– Знаешь, у Кимберли еще не было времени найти здесь себе агента, поэтому…

– Имея за спиной тебя, она в нем и не нуждается. – Лоренс повернулся к Кимберли. – Итак, завтра я жду вас на студии. В то же время, подходит? – обратился он к Нэнси, которая знала его распорядок лучше, чем он сам. – Поговорим о контракте, – небрежно бросил он.

Кимберли застыла на месте, недоверчиво глядя на режиссера.

– Значит… значит, Мэрианн буду играть я?

Но почему у меня нет желания подтвердить это? – удивился Лоренс. Боже! Что со мной творится? Я искал актрису почти полгода, а, когда наконец нашел, почему-то не в состоянии согласиться с неизбежным. Ведь не жениться на ней я собираюсь – только сделать ее звездой своего нового фильма.

– Лоренс не стал бы тратить на тебя свое драгоценное время, не будь это так, – сухо заметил Декстер. – Верно, Лоренс? – добавил он вызывающе.

Ресторанная публика уже начала обращать внимание на этот петушиный бой. Беспокойство, которым Лоренс был охвачен, когда наблюдал за Кимберли на экране, снова навалилось на него. Во что я, черт возьми, впутываюсь?!

– Это значит, что мы обсудим возможность заключения контракта, – тупо пробормотал он.

Это мой фильм, мой контракт, моя звезда, внушал себе Лоренс. И я буду делать все так, как сам того захочу.

Кимберли продолжала неотрывно смотреть на него еще несколько мгновений, а затем перевела взгляд на Декстера. Лоренс не мог не отметить, как естественно и просто держалась его будущая Мэрианн в ситуации, в которой любая другая молодая актриса хотя бы покраснела.

– Думаю, нам пора оставить наших друзей и дать им спокойно пообедать. – Смущенно улыбнувшись, Кимберли подхватила Декстера под локоть. – Нэнси, мне было очень приятно увидеть вас снова, – тепло добавила она. Мужчины обменялись вежливо-сдержанными поклонами. Прищурившись, Лоренс наблюдал, как пожилой джентльмен и красавица покидают ресторанный зал.

– У тебя такой враждебный взгляд, – шепнула ему Нэнси.

Лоренс резко повернулся.

– Декстер…

– Не в нем дело, – отрезала Нэнси, нахмурившись.

Режиссер помолчал минуту, как бы обдумывая замечание своего ассистента.

– Я не настолько хорошо знаю Кимберли Кентон, чтобы испытывать к ней какие-либо чувства, а тем более враждебность. – Лоренс тщательно выговаривал каждое слово, словно прожевывал жесткую пищу.

– Хотелось бы думать, что так, – быстро ответила Нэнси, продолжая пристально смотреть на него.

Конечно, Лоренс понимал, что пятилетняя совместная работа давала Нэнси огромную свободу, но делать двусмысленные замечания относительно его поведения? Это уж слишком.

– Ну хватит, не дави на меня! Давай же наконец закажем что-нибудь, – предложил он примирительно.

Однако неприятный осадок от прерванного разговора оставался на протяжении всего обеда, и потом, когда Лоренс вернулся поздним вечером в свои роскошные, но такие холодные апартаменты, он все еще вел бесконечный спор с Декстером, с Нэнси и даже заснул с чувством катастрофической недосказанности – словно провалился в ту мало кому известную часть ада, в которой ни на один поставленный вопрос не находится внятного ответа.

Что же его раздражало, почему он исходил злобой при виде такого очаровательного создания? Проклятье, он и во сне не мог в этом разобраться!

Но одно Лоренс понял, проснувшись рано утром. Ему следует сдерживать свои эмоции, раз уж теперь им предстоит вместе работать.