Глава 25

– Жди меня здесь, я позову тебя позже, когда нужно будет вынести саквояж, – сказала Диана лакею, помогавшему ей выбраться из экипажа, на котором она приехала к Марго, получив от нее записку с просьбой срочно навестить ее.

После полудня тучи над Лондоном рассеялись, но яркое солнце на лазурном небе еще не прогрело прохладный после дождя воздух. Воспользовавшись тем, что Дэниел уехал в Хэмпстед, Диана отправилась за своей одеждой к школьной подруге, предполагая, что та изнывает от любопытства и жаждет объяснений ее внезапного исчезновения.

Дверь ей открыла служанка. Войдя в прихожую, Диана замерла, пораженная тишиной, нехарактерной для этого дома.

Марго она нашла в гостиной сидящей на стуле в подозрительно напряженной позе и с тревогой в глазах.

– У тебя сегодня болезненный вид, – озабоченно промолвила Диана, подойдя к ней. – Что случилось?

Марго крепко сжала ее руку.

– Ты порвала с Джонсоном? Он тебя бросил? – Диана сочувственно обняла подругу за плечи.

– Прости меня! – воскликнула Марго. – Кажется, я совершила роковую ошибку. Он пришел ко мне утром и принудил меня вызвать тебя сюда письмом. Он заверил меня, что Сент-Джон силой заставил тебя вернуться домой, и уверял меня в том, что он безумно тебя любит. Похоже, я зря ему поверила.

Диана нахмурилась, все еще ничего не понимая. Внезапно окружающий воздух сгустился, и она, спиной почувствовав постороннего человека, резко обернулась. В дверях стоял Эндрю Тиндал. Диана невольно попятилась.

– Вы просто очаровательны, – промолвил он с улыбкой. – Я рад, что вы быстро откликнулись на письмо своей подруги. Это упростит дело.

– Сегодня вы поразительно рассеянны, Сент-Джон, – сказал Верджил. – Будьте повнимательнее, иначе я могу вас невольно ранить.

Дэниел отступил и опустил шпагу: Он действительно был рассеян и совершал одну ошибку за другой в ходе тренировочного поединка. Его сердце, душа и разум были не в спортивном зале, а в спальне Дианы, и с этим он ничего не мог поделать.

Он оттачивал свое боевое мастерство в течение многих лет, но теперь, когда потребность в нем исчезла, он потерял к поединкам всякий интерес. Возможно, отчасти это объяснялось его возрастом. Так или иначе, дуэли его уже совершенно не привлекали.

Он обещал Диане отказаться от намерения отомстить Тиндалу, но теперь чувствовал, что выполнить это обещание будет далеко не просто. План отмщения, который он вынашивал всю жизнь, крепко засел в его мозгах. Мало того, помимо его воли он продолжал осуществляться в лаборатории, устроенной в старом складе в Саутуорке. Выпутаться из этой интриги, не встретившись с Тиндалом и не признавшись ему во всем, представлялось Дэниелу делом абсолютно немыслимым.

Похоже было, что без дуэли ему все равно не обойтись. Альтернативным решением этой головоломки могло стать доведение эксперимента до конца и после его провала предложение Тиндалу вычесть из его карточного долга затраченную им на идиотский проект сумму.

Разумеется, Диана могла в силу свойственного ей великодушия потребовать, чтобы Дэниел простил Тиндалу долг. Но такой снисходительности к врагу он себе позволить не мог, негодяй должен был понести наказание.

Дэниел злорадно рассмеялся, представив себе физиономию обескураженного Эндрю, подсчитывающего убытки.

– Надеюсь, что ты смеешься не надо мной, – сказал с удивлением Верджил. – Да что это на тебя нашло сегодня? Не пора ли тебе отдохнуть где-нибудь на взморье?

– Нет, я вовсе не устал, – ответил Дэниел. – Просто я стал другим человеком. – Он снова рассмеялся.

Адриан и Хэмптон прервали учебный бой и уставились на приятеля с видимым недоумением.

– Да он, очевидно, пьян! – предположил Верджил.

– Нет, я не пьян, – сказал Дэниел, кладя руку ему на плечо. – Я прикидываю, как мне выкарабкаться из дьявольской ловушки.

– Нет, ты пьян! – стоял Верджил на своем.

– Ты ничего не понимаешь, вся соль в том, что волчью яму, в которой я очутился, выкопал я сам.

Но ответа от Верджила Дэниел не услышал, что-то отвлекло его приятеля от разговора. Устремив пристальный взгляд на дверь, он прорычал:

– Проклятие! Она снова здесь! Это становится похожим на дерзость! Не будь ее муж законченным мерзавцем, я бы настоял на ее возвращении к нему. Подглядывание за обнаженными мужчинами не доведет ее до добра. Бедная Пенелопа, ей срочно требуется любовник.

Графиня Гласбери вошла в зал, и не одна, а вместе с очаровательной блондинкой.

– Кто эта красотка? – спросил у Дэниела Адриан, приходя в жуткое волнение.

– Школьная подруга Дианы, – ответил Дэниел и, отдав Адриану свою шпагу, накинул на плечи сорочку и пошел к двери, встревоженный испуганными лицами женщин.

Диана сказала ему утром, что собирается проведать Марго. Так почему же эта куртизанка пожаловала сюда? Неужели с Дианой случилась беда?

– Дюклерк, отведи дам в кабинет Луи, я поговорю с ними там, – сказал он, решив ни о чем не расспрашивать Марго в присутствии своих приятелей.

Дамы покорно покинули зал, сопровождаемые Верджилом. Дэниел вытерся насухо полотенцем, оделся и последовал за ними.

– Мне искренне жаль, месье, что я втянула в это вашу сестру, – говорила Марго Верджилу. – Но без ее помощи мне бы не удалось быстро разыскать этот дом. Дворецкий месье Сент-Джона сказал, что он уехал сюда утром, чтобы встретиться с вами. И я обратилась к леди Гласбери за содействием.

– Не надо извиняться, – сказала Пенелопа. – Вы не могли поступить иначе. Надеюсь, что все скоро разрешится благополучно. А вот и сам Сент-Джон! Отдайте ему письмо.

Дэниел протянул руку и взял у Марго конверт, запечатанный сургучом. Адрес был написан рукой Дианы.

– Что с ней стряслось?

– Ее похитил Эндрю Тиндал, – ответила за Марго графиня. – Надо принять срочные меры, этот негодяй может ее обесчестить.

Пронзенное болью, сердце Дэниела замерло и бешено заколотилось. Дьявольский капкан, который он же сам и подготовил для своего врага, захлопнулся, только попал в него не зверь, а охотник.

– Тиндал обнаглел, черт бы его побрал, – сказал Верджил.

– Вам известно содержание письма? – спросил у Марго Дэниел, взяв себя в руки.

– Нет, – ответила она. – Он выпроводил меня из комнаты. Я подумала, что он хочет всего лишь поговорить с Дианой наедине, и вышла. Он же вывел ее в сад, сел в экипаж и укатил с ней в неизвестном направлении. – Марго расхныкалась.

– Этот мерзавец ввел ее в заблуждение, солгав ей, что он давно поддерживает с Дианой любовную связь в тайне от ее мужа. И что Диана будет рада его видеть, – попыталась оправдать Марго Пенелопа.

– Он уверял меня, что Диана умоляет его бежать с ней, – сквозь слезы сказала Марго. – Я поверила ему и по его просьбе написала ей письмо с приглашением в гости. Но позже у меня появились сомнения: ведь Диана не искала встреч с ним, пока жила у меня. Боже, какая же я дура! – Она разрыдалась.

– Благодарю вас тем не менее за то, что вы быстро меня разыскали, – сдержанно произнес Дэниел. – И вас, графиня, тоже. Вы обе оказались настоящими подругами моей супруги, я этого никогда не забуду.

Он подошел к окну, вскрыл конверт и развернул письмо.

С первого же взгляда ему стало ясно, что оно написано под диктовку Тиндала. Диана сообщала своему супругу, что покидает его навсегда и уезжает к своим друзьям в Кент. Дэниел закрыл глаза, шепча слова молитвы; – в первый раз за многие годы он обратился к Богу с просьбой о помощи.

В комнату вошел шевалье Луи, держа в одной руке шпагу, а в другой – футляр для дуэльных пистолетов.

– Что может знать этот негодяй? – спросил он. – Чего он хочет?

– Возможно, он почуял подвох в химических опытах Дюпре и решил подстраховаться, – пожав плечами, предположил Дэниел.

– Надо взять с собой в погоню кого-то из твоих друзей, – сказал Луи.

– А что я им скажу? Что я задумал оболванить известного французского ученого и брата английского пэра? Или что почтенный член парламента похитил мою жену? Ведь никому, кроме меня и Дианы, не известно, что она вернулась ко мне по своей воле, равно как и то, что она не была влюблена в Тиндала до своего вступления в брак.

– Они твои друзья и должны тебе верить, – возразил ему Луи, все сильнее мрачнея.

– Мы всего лишь добрые приятели, не более, – скептически махнул рукой Дэниел. – И они скорее займут сторону человека благородной крови, чем мою, когда возникнет серьезный конфликт. Уж так устроен этот мир, Луи! И ты сам это знаешь.

Он спрятал письмо в карман и продолжал:

– Остается надеяться на тщеславие Гюстава, вряд ли он признается, что открытие секретной формулы превращения железа в сталь принадлежит не ему. Я также рассчитываю, что он сохранит в тайне свою связь со мной.

– И что же ты намерен сделать, когда найдешь Тиндала и Диану? – спросил Луи. – Я вижу, что ты пока не решил. На всякий случай я поеду с тобой. Боюсь, что миром нам едва ли удастся уладить это дело.

– Если мы появимся в его доме вдвоем, нас вряд ли туда впустят, – сказал Дэниел. – Более того, с перепугу Тиндал может причинить вред Диане. Так что мне придется действовать в одиночку. Так или иначе, спасибо за поддержку, старина.

Луи положил пистолеты и шпагу на стол:

– На всякий случай захвати оружие.

– Но я дал Диане слово, что не стану его убивать, – с горькой усмешкой сказал Дэниел.

– Лучше нарушить данное жене обещание, чем оставить ее вдовой, сохранив верность своей клятве, – возразил мудрый Луи.

– Ты прав, старина. – Дэниел взял футляр с пистолетами.

– И помни: главное – сохранить ясную голову и не горячиться. Важно также уметь скрывать свои намерения.

– Я помню твои уроки! – Дэниел улыбнулся. – Вот видишь, и мне эти пистолеты пригодились. – Он сунул футляр под мышку и добавил: – Если я погибну, а Диана пострадает, убей мерзавца.

– Непременно, мой друг. Я сочту это за честь и выполню твой наказ с огромным удовольствием, – сказал шевалье Луи.

– Она так мила, так юна, так изящна!

Эти слова Диана услышала сквозь сон, однако не пошевелилась и не открыла глаза, чтобы Тиндал не прочел в них испуг.

В помещении пахло сыростью, даже лежанка была влажной. Вероятно, дом уже давно не проветривали.

Она предполагала, что Тиндал спрятал ее в каком-нибудь коттедже в одном из своих имений в Кенте. Восхищался ею сейчас, однако, не Эндрю, а забавный человечек по имени Гюстав. Он ожидал их в экипаже возле дома Марго. Как догадалась Диана, по-английски коротышка не говорил: Тиндал обращался к нему по-французски, а с ней разговаривал по-английски, видимо, не желая, чтобы Гюстав их понял.

– Она похожа на воробышка! – продолжал умиляться Гюстав.

– Довольно, вы меня утомили, – оборвал его Тиндал. – У вас окончательно размякли мозги. Она самая заурядная блудница, падкая на любовные утехи. Впрочем, таковы все женщины.

– Вы просто варвар! Как можно так говорить об этом ангелочке! – сказал Гюстав и, склонившись над Дианой, снова уставился на нее похотливым взглядом.

– Успокойтесь! Как только он будет здесь, мы ее отпустим, – сказал Тиндал.

– Но когда это случится? Завтра? Послезавтра? – вмешался в их разговор третий голос, и Диана чуть было не вздрогнула. Неизвестный тоже говорил по-французски, он пришел сюда, когда она дремала.

– Я же сказал, что это случится уже этой ночью! – раздраженно бросил Тиндал.

– Вы полагаете, что он так быстро разыщет вас в Кенте? – насмешливо спросил неизвестный.

– Ему лучше поторопиться, – пробурчал Тиндал.

– А вдруг он вообще нас не найдет? – спросил Гюстав с тревогой.

– Он придет, не сомневайтесь. Я буду ждать его в особняке, вы же оставайтесь здесь. Если только он сунется сюда и попытается выставить себя отважным героем в глазах своей новой возлюбленной, не колеблясь убейте его, – сказал Эндрю и вышел из помещения, хлопнув дверью.

Незнакомец погладил ее по волосам – она догадалась, что это не Гюстав, по его запаху.

– Мне все это не нравится, – забрюзжал Гюстав. – Она слишком долго спит. Он явно переборщил со снотворным.

– Тиндал не из тех людей, чтобы допускать промахи в делах такого сорта, – возразил ему незнакомец. – Да и не спит она вовсе, и уже давно. Не так ли, юная леди?

Этот прямой вопрос, обращенный непосредственно к ней, поверг Диану в оцепенение. Но, поразмыслив, она решила, что в отсутствие Тиндала притворяться не имеет смысла, и открыла глаза.

Голова у нее слегка кружилась, во рту пересохло. Она потерла глаза пальцами, поморгала и увидела, что находится в маленькой комнате с дощатым полом и двумя распахнутыми окнами, за которыми сгущаются сумерки.

Сидевший на стуле рядом с ее лежанкой Гюстав облегченно улыбнулся, другой мужчина, с бледным испитым лицом, обрамленным густой бородой и шевелюрой, сказал:

– Вот видите, ничего с ней не случилось.

– Кто вы, черт бы вас побрал? – спросила Диана.

– Еще один человек, желающий поквитаться с вашим супругом.

Диана вгляделась в его лицо, он улыбнулся, и она вздрогнула, почувствовав, что смотрит в свои собственные глаза. По спине у нее пробежал холодок.

Очевидно, незнакомец что-то заподозрил и перестал ухмыляться. Диана продолжала таращиться на него. Он вскинул голову, удивленный ее вниманием к своей персоне.

– Похоже, она вот-вот потеряет сознание, – встревожился Гюстав.

– Не волнуйтесь, этого не случится, – успокоила его Диана и повторила свой вопрос незнакомцу: – Кто вы такой?

– Это не ваше дело, – пробурчал тот.

– Вы так считаете? А вот я думаю, что мое, раз вы участвуете в моем похищении! – гневно вскричала Диана. – А теперь еще и поджидаете моего мужа. Кто же вы такой?

– Если вы удовлетворите мое любопытство, мадам, и ответите, как его зовут, я, возможно, и представлюсь, – сказал незнакомец, прищурившись.

– Дэниел Сент-Джон, – ответила Диана.

– Мне он известен под другим именем, – сообщил бородач.

– Вы заблуждаетесь!

– Увы, мадам, заблуждаетесь вы, мне же об этом человеке известно все. Вашим кузеном он быть не может.

Продолжая всматриваться в его глаза и все больше проникаясь пугающим предчувствием, Диана перешла на английский:

– Он нашел меня много лет назад в одном доме, когда внезапно стал его владельцем, и отдал меня в интернат: ведь отец меня бросил. Многие годы он заботился обо мне, хотя и не был обязан это делать, регулярно навещал меня, даже если рисковал при этом жизнью. Мне безразлично, под каким именем он вам известен, для меня он спаситель и благодетель. А тот, кто меня предал, – негодяй и подлец.

Бородач помрачнел.

– Что она сказала? – спросил Гюстав.

– Не ваше дело, – огрызнулся бородач. – Пошли бы вы лучше прогулялись, глоток свежего воздуха пойдет вам на пользу.

– Что? Прогуляться? Зачем? Я не думаю, что вам следует оставаться с ней наедине.

– Пошел вон, идиот! – прорычал незнакомец. – Пока я не проломил тебе твою глупую башку. Ты меня понял?

Гюстав задрожал от страха и попятился к выходу, бормоча:

– Я буду неподалеку, мадам, позовите меня, если вам понадобится моя помощь...

Когда он исчез, в комнате воцарилось тягостное молчание; Диана не отрывала глаз от бородача. Наконец он спросил:

– Ваш муж что-то рассказывал обо мне?

Она растерянно покачала головой.

– Он говорил вам, в каком именно доме обнаружил вас? – спросил незнакомец, все сильнее волнуясь.

Пронзенная страшной догадкой, Диана побледнела.

– Что же вы умолкли? – спросил бородач. – Я жду ответа.

– Ответ вы знаете сами, – тихо промолвила Диана, и в ее голосе явственно прозвучали грустные нотки. – Вас ведь зовут Джонатан Мейкпис, не так ли? Он обнаружил меня в Хэмпстеде.

– Проклятие! – воскликнул Джонатан.

Не таким представляла Диана своего отца. В детстве она часто думала, что когда-нибудь он обязательно ее разыщет и тогда она прыгнет с разбегу в его объятия. Их воссоединение рисовалось ей радостным и веселым, а не опасным и: сопровождаемым угрозами и ругательствами. Ей вдруг захотелось причинить отцу боль, и она воскликнула:

– Он внушил мне, что вы давно умерли, но теперь я понимаю, что он просто пожалел меня. Он говорил, что сыграл с вами в карты случайно, скуки ради. Но никогда не рассказывал, что вы знакомы с Тиндалом и что он разорил вас умышленно.

– Значит, теперь ты знаешь, что он за человек, – сказал Джонатан.

– О да! Он уберег меня, маленькую девочку, от потрясения и скрыл правду, не желая лишать детских грез. Он утаил, что мой отец был сообщником Тиндала, лишившего доверившихся ему людей их состояния и даже жизни. Ведь это ваш корабль должен был, как я догадываюсь, забрать беглецов с пустынного французского берега?

Джонатан отвел взгляд.

– Неужели вы даже не вышли в море и не попытались их спасти?

– Я погряз в долгах. Тиндал посулил мне значительную сумму, превышающую вознаграждение за доставку беглецов в Англию в несколько раз. И я не устоял перед соблазном... – признался Джонатан, пожав плечами. – От меня, собственно говоря, ничего не зависело, обо всем с ними договаривался Тиндал. Он даже не сообщил мне их точное местонахождение на случай, если во мне проснется совесть...

Тон его голоса, однако, вызвал у Дианы сомнения в том, что Джонатан пытался переубедить Тиндала и настоять на честном выполнении договора.

– Удивительно, что мой муж не убил вас, – с досадой сказала она, болезненно поморщившись.

– Уж лучше бы он это сделал, – сказал Джонатан. – Он лишил меня всего, даже тебя!

– Это вы меня бросили! А состояние, которого он лишил вас, было получено вами в уплату за предательство! – крикнула Диана.

В его глазах вспыхнула ярость, но лишь на мгновение. Взгляд его тотчас же потускнел. Они замолчали, внезапно почувствовав, что их почти ничто не связывает, кроме кровных уз. И мысль об этом удерживала Диану от ненависти и страха, пронизывая сердце острой болью.

Внезапно в окошко заглянул Гюстав. Заметив его, Джонатан грязно выругался, и ученый тотчас же исчез.

– Возомнил себя гением, – пробормотал Джонатан, – а на самом-то деле законченный болван.

– А что получил он в уплату за свое предательство? – спросила Диана. – Ведь он тоже участвовал в сговоре?

– Богатую библиотеку, – ответил Джонатан. – В ней имелись редчайшие книги и рукописи с математическими расчетами и химическими формулами. Гюстав присвоил себе их авторство и таким образом прославился как гениальный ученый. Подлинный же гений умер. Вот почему Гюстав не огорчился, узнав, что корабль не забрал в ту роковую ночь его бывших друзей. Хотя именно он и представил им Тиндала.

Джонатан побарабанил кончиками пальцев по столу и спросил:

– Ты сказала, что он отдал тебя в школу и заботился о тебе многие годы. Это правда?

– Да, – кивнула Диана.

– Повитуха хотела отдать тебя одной местной супружеской паре. Но я любил твою мать и не мог с тобой расстаться. Возможно, я поступил опрометчиво, потому что навещал тебя редко. А потом, проигравшись вчистую в карты, я был вынужден оставить тебя в усадьбе, потому что даже не представлял, куда отправлюсь...

– Я все понимаю, – сказала Диана, хотя сердце было с этим и не согласно. Предательство отца причиняло ей страшную боль, которую смягчало лишь то, что Джонатан не предал свою дочь сразу же после появления ее на свет.

– Где же располагался твой интернат? – спросил Джонатан.

– Во Франции, в Руане, – ответила Диана, смущенная странным желанием все простить своему несчастному отцу.

– Я часто думал о тебе, – вздохнув, сказал он. – Пытался себе представить, где ты живешь... Оказывается, два последних года ты тоже находилась во Франции. Ты знаешь его настоящее имя? – вдруг спросил он и взглянул на нее так, что ей стало зябко. – Вовсе не Дэниел Сент-Джон, как ты думаешь! И даже не Сенклер!

– Но мне он известен как Сент-Джон, – сказала Диана со вздохом.

– Послушай, дочка, не вздумай сказать Гюставу или Тиндалу, что я твой отец! Это очень опасно, от Тиндала можно ждать чего угодно.

– Ты считаешь, что мне угрожает опасность?

– А разве сама ты этого не понимаешь? Помалкивай, и я попытаюсь помочь тебе.

Джонатан вздохнул и снова постучал пальцами по столу, словно размышляя, сможет ли он в действительности помочь дочери.

Сердце Дианы екнуло, она встала и, подойдя к столу, за которым сидел абсолютно чужой человек, но с точно такими же глазами, как у нее, устремила на него пристальный взгляд.

Он поднял голову, их взгляды скрестились, неся в себе молчаливые упреки, раскаяние, горькую боль, обиду и прощение. Глаза Дианы затуманились, а Джонатан отчаянно заморгал.

Она накрыла своей ладонью его руку, и он, пожилой и нездоровый мужчина со всклокоченной бородой, чуть заметно улыбнулся и согрел ее хорошо знакомым ей взглядом.

– Ты расскажешь мне о маме? – тихо промолвила Диана. – И о моем раннем детстве? И вообще обо всем, что я забыла?

Отец кивнул, и по его морщинистой щеке покатилась скупая слеза.

Глава 26

Дэниел не привык к тому, чтобы ему диктовали условия на переговорах как более слабой стороне, и потому сейчас, следуя за лакеем в библиотеку в кентской усадьбе Тиндала, он с горечью морщился, понимая, что вынужден полагаться на милость Эндрю.

Всем своим обликом хозяин усадьбы как бы внушал посетителю, что тот имеет удовольствие видеть честнейшего и благороднейшего человека на свете, не способного и муху обидеть. Зловещие огоньки вспыхнули в его глазах, лишь когда слуга вышел из кабинета. Взглянув на деревянный футляр в руке Дэниела, он спросил:

– Это пистолеты?

– Я решил, что вы предпочтете их шпаге и сабле, – ответил гость.

– Неужели вы пришли ко мне, чтобы вызвать меня на дуэль? – с неподдельным изумлением спросил Эндрю.

– Разумеется! Ведь вы похитили мою жену!

– Она сбежала от вас по собственной воле!

– Вы лжете! Впрочем, в любом случае я требую сатисфакции.

– Я готов с вами драться, но лишь при условии, что сперва будет удовлетворено одно мое требование. – Он окинул Дэниела изучающим взглядом из-под полуопущенных век. – Вы, должно быть, считаете себя умником? Конечно, терпения вам не занимать, ведь в течение многих лет вы методично разоряли нас одного за другим. К сожалению, ваши жертвы слишком поздно осознали, что своими бедами они обязаны именно вам. А сейчас вы заплели изощренную интригу против Гюстава и меня.

Итак, отметил Дэниел, речь шла не только об эксперименте со сталью. Ситуация обрела куда более опасный характер, и ставки в этой игре резко возросли. Пора было идти ва-банк.

– Поначалу я не вынашивал сложных планов относительно Гюстава, – сказал Дэниел. – Мне и в голову не приходило, что старому чудаку вздумается мчаться в Англию и впутывать в свою бредовую затею вас. Прежде за ним не замечалось стремления к быстрому и легкому обогащению.

– Вы полагали, что он упустит свой шанс разбогатеть в одночасье и удовлетворится лавровым венком гения, совершившего переворот в металлургии? – Эндрю ухмыльнулся.

– Слава не так уж и мало значит в том мире, в котором он живет. Как и презрение, которого ему не миновать, если он выставит себя дураком.

– Вы правы, провал его затеи означал бы крах всего, что он ценит в этом мире. Очень тонкий и беспроигрышный расчет!

– Мне тоже так казалось. Но провидение подарило мне вдобавок его партнерство с вами, а потом и ваше деловое предложение мне. Кто же отвергнет столь щедрый подарок небес? – Теперь ухмыльнулся уже Дэниел.

– Это подарок дьявола, – возразил Тиндал, насупив брови. – Он был с подвохом, поскольку, в конце концов, мы раскусили ваш хитрый план. – Он сделал безмятежное лицо и ласково улыбнулся. – Я допускаю, что в отношении Гюстава вы еще могли искренне заблуждаться, считая его бескорыстным подвижником науки, готовым утешиться только славой на закате лет. Но не верю, что вы принимали за простака меня. Признайтесь, что вы задумали? Неужели вы хотите в самом деле вызвать меня на дуэль из-за женщины? Как это, право, грубо! И рискованно, ведь победил бы наверняка я. Не проще ли внезапно напасть на меня сзади и полоснуть кинжалом по горлу?

– Я думал и об этом.

– В этом у меня не было и нет никаких сомнений! – Тиндал развел руками. – Но вам не удастся меня запугать!

Он вытянул ящик письменного стола и вынул оттуда пистолет.

– Полагаю, что вы не настолько глупы, чтобы застрелить меня здесь, в своей библиотеке, – сказал Дэниел.

– У меня не дрогнула бы рука, если бы в этом возникла необходимость. Слуги не выдали бы меня полиции, они мне преданы, как верные псы. Если вы желаете драться со мной на дуэли, вам придется сначала подписать кое-какие бумаги. Вот они, ознакомьтесь. – Тиндал пододвинул к Дэниелу несколько листов. – Если откажетесь, я пристрелю вас, как бешеную собаку.

Дэниел просмотрел документы. Они предусматривали передачу всего его имущества в уплату за некие неуточненные долги.

– Только полный идиот подписал бы это.

– Вы предпочитаете умереть?

– Думаю, что я предпочту умереть богатым, а не нищим. Ведь в любом случае вы не оставите меня в живых, чтобы я не смог оспорить законность этого договора в суде.

– Она тоже умрет, если вы не подпишете бумаги.

– Подозреваю, что она уже мертва. – Дэниел кивнул на пистолет в руке Эндрю. – Либо стреляйте, либо позвольте мне убедиться, что Диана жива. Возраст пагубно сказывается на ваших мозгах, Тиндал. Как вы могли подумать, что я подпишу эти бредовые условия из страха за свою шкуру?

– Пусть мои мозги вас не волнуют! Они и в шестьдесят лет будут соображать гораздо лучше, чем ваши.

– Тогда Диана жива и невредима.

– Так оно и есть. Я велю привести её сюда. Только избавьте меня от сентиментальных сцен, ради Бога!

Эндрю подошел к двери и кликнул лакея. Дэниел почувствовал, что начинает терять терпение. Непроницаемая маска хладнокровия, которую он надел перед тем, как отправиться сюда, дала трещины. Неукротимый гнев в связи с угрозами Тиндала в адрес Дианы рвался наружу, и сдерживало его лишь радостное предвкушение скорой встречи с ней.

Он повернулся спиной к Тиндалу и сказал, глядя в окно:

– У вас, однако, завидное имение. Я не смог сдержать восхищения им, когда подъезжал к вашему дому.

– Оно не так велико, как наше родовое гнездо, разумеется, – самодовольно промолвил Эндрю, – но тоже великолепно.

– А ваш брат, маркиз, бывал здесь? Он одобрил ваше приобретение?

– Да, он приезжал сюда однажды, лет двадцать назад, вскоре после того как я купил эту усадьбу.

Да, прошло уже двадцать лет с тех пор, как он купил это роскошное имение за украденные у несчастных родственников Дэниела драгоценности. И теперь этот негодяй умышленно дразнил его, напоминая о трагическом начале противоборства, в которое они вступили после разыгравшейся на пустынном морском берегу драмы. И прозрачно намекал, что победителем в этой затянувшейся смертельной игре станет он, Эндрю Тиндал. Дэниел вспомнил напутствие Луи, подавил гнев, отогнал тяжелые воспоминания и промолвил:

– Вы осознаете, что люди знают, что я у вас?

– В письме вашей супруги эта усадьба не упоминается. Вы вполне могли отправиться и в любое другое имение в Кенте, – самоуверенно парировал Тиндал.

– Но я читал это письмо при свидетелях, им известно, что я разыскиваю в Кенте именно вас, – привел новый аргумент Дэниел.

– Ну и что из того? Слуги скажут, что вы здесь действительно побывали, но, не обнаружив ни меня, ни Дианы, куда-то ускакали.

– Марго засвидетельствует, что именно вы похитили Диану.

– Кто же поверит свидетельству куртизанки? Да и показания торговца тоже вряд ли перевесят честное слово благородного мужа, брата маркиза и члена парламента. Один мой старинный приятель подтвердит, что я всю эту неделю провел в его усадьбе. Да вы его знаете, это граф Гласбери, за ним должок. Что же до вашей супруги, так общеизвестно, что однажды она уже убегала от вас. Вы силой заставили бедняжку вернуться, однако вскоре она снова сбежала. Ну, как вам такой расклад? – Тиндал, расхаживавший по комнате во время своего монолога, наконец остановился и повернулся к Дэниелу: – Или вы рассчитывали, что я не предусмотрю подобного развития события? За кого вы меня принимаете? Я оскорблен!

Дэниел был искренне рад этому, по той простой причине, что в запальчивости Эндрю выдал все свои планы и намерения. Но этим успокаивающие аспекты его откровений и ограничивались: ведь если Тиндал всерьез настроился на убийство, то и свидетеля преступления в лице Дианы он бы не оставил в живых.

Сделав такое умозаключение, Дэниел пожалел, что потребовал свидания с женой. Уж лучше бы она ничего не знала...

Краем глаза он заменил, что Тиндал внимательно изучает его. Пока все шло так, как он и предполагал, без всякого насилия.

– Меня давно мучит один вопрос, – сказал, пожевав губами, Эндрю. – Кто вы на самом деле, черт бы вас побрал?

– Я – порождение вашего прошлого и очевидец всех ваших прегрешений! – ответил Дэниел.

– Избавьте меня, пожалуйста, от ложной патетики! Ответьте лучше, кто вы такой. Откуда вам стало известно о манускрипте в библиотеке? Насколько я знаю, у прежнего ее владельца не было детей.

Многие годы Дэниел вынашивал надежду, что в один прекрасный день объяснит этому человеку, кому в действительности он обязан своим крахом. Стать свидетелем ужасной расплаты Тиндала за все интриги было главной целью его жизни, но теперь это вдруг перестало иметь для Дэниела какое-либо значение.