Любовь, грустно подумала она. Она-то вообразила, что нынче ее испытала. Но ее наивность беспредельна. Дэвид был прав. Романтически настроенная, глупая девчонка, она не знала реальности. Жизнь оказалась совсем другой. И мужчины тоже.

– Я почти замужняя женщина, Стивен. То, что ты предлагаешь, бесчестно.

Он улыбнулся ей так, как улыбаются несмышленому ребенку.

– Любовь не имеет ничего общего с честью и бесчестьем. Главную роль здесь играют чувства, и ты скоро поймешь это.

– Надеюсь, ты не настолько безрассуден, чтобы просить сейчас доказательств моей любви. Я выхожу замуж через несколько дней.

– Нет, я не стану давать торговцу повод упрекать тебя в неверности, хотя мне невыносима мысль о том, что он первым овладеет тобой. Выходи за него, как велит долг, дорогая, но знай, что я с тобой.

– Я честная женщина, Стивен. И полагаю, что ты меня совсем не любишь. Для тебя это игра, в которой ты ничем не рискуешь, а я рискую всем. Я больше в нее не играю.

Он было запротестовал и потянулся к ней, но шаги в прихожей остановили его. Кристиана повернулась к двери.

Господи, неужели ей нет никакой пощады? На пороге стоял Морван, в упор глядя на них. На мгновение в комнате повисла напряженная тишина.

– Перси, рад тебя видеть, – сказал Морван, входя в комнату. – Ты приехал на турнир?

– Да, – ответил Стивен, отступая от Кристианы. Морван вновь посмотрел на них.

– Полагаю, вы желаете друг другу счастья в вашей будущей супружеской жизни?

Кристиана молча кивнула. Не было смысла даже пытаться объяснить присутствие Стивена. По глазам брата она видела, что тот уже слышал сплетни.

– Знаешь, Стивен, в замужестве моей сестры есть много странного, – заметил Морван, направляясь к камину. – Говорят, что король продал ее за деньги, и я уж было поверил этому. Но потом мне подумалось, что причина может быть иная. Возможно, король пытался спасти ее репутацию и честь моей семьи от позора.

Кристиана видела, как мужчины смотрят друг на друга. «Не надо, Морван, – про себя молила она. – Это теперь уже не имеет значения».

– Мне нужно идти, миледи, – с улыбкой поклонился ей Стивен. Она растерянно махнула рукой и посмотрела ему вслед.

– Сэр, – окликнул его Морван. – С вашей стороны было бы неразумно продолжать в том же духе.

– Ты угрожаешь мне? – сквозь зубы осведомился гость.

– Нет, теперь это уже не мое дело. Я просто по-дружески предупреждаю. Ее муж – не обычный торговец. У меня есть основание полагать, что он умеет пользоваться кинжалами, висящими у него на поясе.

Стивен снисходительно фыркнул и покинул комнату. Кристиана перехватила мрачный взгляд брата.

– Обычно свидания своим бывшим возлюбленным назначают хотя бы через некоторое время после свадьбы.

Она промолчала.

– Поскольку ты провела ночь в постели этого торговца, ты уже можешь считать себя замужней женщиной.

– Дэвид. Его зовут Дэвид. Ты всегда называешь его «этот торговец» или «этот человек». А у него есть имя.

Он посмотрел на нее из-под опущенных век.

– Я прав, да? Ты спала с ним.

Лгать не было смысла. Она кивнула, чувствуя себя уже совсем не так уверенно, как утром, когда она еще не понимала мотивов Дэвида.

– Ты не должна видеться с Перси.

– Я не назначала ему встречу.

– И все равно ты должна быть осторожна. Такие вещи сходят с рук, если женщина осмотрительна или ее мужу все равно, но у тебя нет опыта в подобном обмане, а твой жених не производит впечатления покорного рогоносца.

– Я сказала Стивену, что он меня больше не интересует.

– Он тебе не поверил.

Морван просто хотел помочь ей, и его совет в таком деле мог быть не менее полезным, чем совет любого другого опытного человека. А он, несомненно, спал не с одной замужней женщиной.

– Ты презираешь меня? – прошептала она. Болезненная гримаса исказила его лицо. Он шагнул к ней и обнял ее.

– Нет. Но я не хочу, чтобы ты стала женой этого человека, как не хотел, чтобы ты стала шлюхой Перси. Ты понимаешь это? И я виню себя, потому что не нашел способа увезти тебя отсюда.

Она посмотрела в его темные глаза, полные тревоги.

– Не думаю, что быть женой Дэвида так уж плохо. Он может быть очень добрым.

Слабая улыбка тронула его губы.

– Ну что ж, это хорошая новость. Я рад, что у него есть иные таланты, кроме приумножения своего богатства.

Кристиана хмыкнула. Морван порывисто сжал ее в объятиях.

– Удели мне время в эти последние дни. Я хочу побыть е тобой.

Она кивнула и грустно проводила его взглядом.

Морван уже заранее скучал по ней. Вскоре им предстояла разлука, и оба они как никогда чувствовали родственную связь во время последних совместных обедов и ужинов, когда весело болтали с друзьями за столом.

Постоянное присутствие Морвана рядом с ней имело, по-видимому, и другую причину. Стивен не осмеливался приблизиться к ним, и вездесущим придворным нечем было питать свое любопытство.

Но сплетники по-прежнему были настороже. Стоило Стивену встать из-за стола, как взгляды мгновенно устремлялись в его сторону. А вдруг он наконец подойдет к ней? Становилось все более очевидным: двор решил, что ее роман со Стивеном неизбежен. У нее создалось впечатление, что многие из числа знати даже одобрили бы такое легкомыслие, словно подобная интрижка могла возвысить ее. Брак с торговцем тогда оказался бы пустой формальностью, и с ним легче было бы смириться или проигнорировать.

Да, Джоан разболтала всем ее тайну. Она сама со слезами призналась в этом, когда Кристиана потребовала ответа. Джоан утверждала, что обмолвилась всего лишь одной подруге. Кристиана без труда представила, как небольшой ручеек сплетен в течение часа превратился в целый поток.

Последующие дни прошли в подготовке к свадьбе. В субботу Филиппа пришла в ее покои, чтобы осмотреть ее гардероб, и немедленно заказала для нее еще несколько рубашек и поясов. Состоялась и примерка новой накидки. Были присланы галантерейщики, чтобы Кристиана могла выбрать головные уборы. Прибыли сундуки для белья и посуды.

Кристиана почти все время проводила в своей комнате, собирая вещи, но все мысли ее были с Дэвидом. Они условились не встречаться до свадьбы, так как у обоих было много дел. И все же она рассчитывала, что он придет. Должен же он убедиться, что Стивен не уговорил ее бежать с ним или совершить еще какой-то бесчестный поступок. Он должен был удостовериться, что его план сработал.

Но Дэвид не появился. Миновала суббота, потом воскресенье. Наступил понедельник, и Кристиана начала испытывать раздражение.

Дэвид наверняка знал о возвращении Стивена. Как он мог оставлять ее одну, рядом с мужчиной, желающим соблазнить ее, в которого она к тому же была влюблена? Неужели он настолько самоуверен? Не сомневается, что одна ночь может перевесить чашу весов в его пользу? Неужели его не беспокоит ее реакция на присутствие Стивена?

Кристиана беспрестанно размышляла над этим сутками напролет. Но в ночной тиши недовольство постепенно отступало под натиском совсем других мыслей. Перед глазами вставал образ Дэвида, его синие глаза, широкие плечи. Все ее тело наливалось желанием, и беспокойные мысли плавно превращались в сладостные сновидения.

Она просыпалась каждое утро, чувствуя себя так, словно ею овладел призрак, с которым невозможно испытать наслаждение.

Дэвид так и не пришел, зато приходили другие. По одной или парами придворные дамы навещали ее.

Похоже, Джоан болтала напропалую, и не только о Стивене. Каждая дама считала своим долгом просветить сироту, которая, говорят, была невероятно невежественна в вопросах плотских утех.

Даже слуги решили помочь ей. Когда она купалась в день свадьбы, молоденькая служанка, помогавшая ей, без всякого стеснения поведала, как заставить мужчину сходить с ума от желания. Кристиана покраснела от корней волос до кончиков пальцев. Она сомневалась, что благородные дамы позволяют себе подобное, но все же завязала узелок на память.

Все подруги собрались наряжать ее к свадьбе, и каждая развлекала как могла. Они дарили ей цветы и весело щебетали, пока слуги одевали ее. Потом пришла Филиппа. Королева внимательно осмотрела Кристиану, поправила красную накидку на ее плечах и вместе со своими дочерьми, Идонией, Джоан и еще несколькими придворными дамами повела Кристиану вниз.

Там их ждал Морван. На нем был парадный костюм; вокруг талии красовался рыцарский пояс, но на этот раз без меча.

– Пойдем, – сказал он, беря ее за руку. – Король уже ждет.

Двери распахнулись, Кристиана шагнула на порог и застыла.

– Святые угодники! – ахнула она.

– Ничего себе зрелище, правда? – сухо заметил Морван. Двор был заполнен людьми, лошадьми и экипажами. Она увидела леди Элизабет, садящуюся в одну из роскошных, празднично убранных карет. Рыцари и лорды уже восседали на конях. Король Эдуард, в расшитом золотом красном одеянии, прогуливал своего жеребца у двери. Длинная шеренга королевских стражей замерла в ожидании.

Такое количество гостей тронуло Кристиану. Они пришли, чтобы почтить ее семью и, возможно, поддержать ее. Их приезд был также и данью уважения к ее брату, и она была благодарна за это.

Король махнул рукой, и к порогу подкатили три золоченые кареты.

– О небо! – снова ахнула Кристиана при виде этого великолепия.

– Одна карета для невесты. Сама королева поедет с тобой, – пояснил Морван.

– Эта процессия растянется на полгорода. Весь Лондон будет наблюдать мою свадьбу.

– Король чтит тебя, Кристиана.

Она отвела взгляд от улыбающегося Эдуарда и прошептала брату:

– Я не глупа, Морван. Король выказывает свое отношение не ко мне, а к Лондону. Это свадьба не Кристианы Фицуорин и Дэвида де Абиндона. Он выдает дочь аристократа за сына города. Он дарит меня Лондону. Я – символ его щедрости по отношению к городу.

Морван взял ее за локоть и подтолкнул вперед.

– Ничего уже не изменить. Главное, помни, что ты – дочь нашей матери, и поступай соответственно. Я буду ехать рядом с тобой.

Когда он усаживал ее в карету, она нагнулась и прошептала:

– Зато я вовсе не девственница, приносимая в жертву, как они считают.

Кавалькада двинулась со двора во главе с королем и его сыновьями. К тому времени, когда они достигли Стрэнда, по обе стороны дороги образовались плотные толпы народа. За городскими воротами толпа еще увеличилась, и конным стражникам пришлось прокладывать каретам путь. Медленно, под пристальными взглядами они продвигались к собору Святого Павла.

Морван помог ей выйти из кареты.

– Ну что, брат, неужели у тебя нет слов для напутствия? – спросила она, когда они приблизились к входу в собор. – Никаких советов? Никаких поучений о том, что нужно быть покорной и верной женой? Ведь у меня нет отца, чтобы наставить меня на путь истинный, так что эта миссия выпадает тебе.

Морван остановился и заглянул сквозь распахнутые двери в собор, заполненный шумными придворными и любопытными горожанами.

– Да, у меня припасены для тебя кое-какие слова, но это не поучения, малышка. – Он склонился к ее уху. – Ты очень красивая девушка. Женщина имеет власть над мужчиной, сестричка. Научись пользоваться ею – и ты станешь хозяйкой положения.

Она засмеялась, и брат повел ее между скамьями.

Дэвид ждал их у алтаря, и сердце Кристианы вздрогнуло. Он был великолепен, безупречен, ни в чем не уступал любому присутствующему здесь лорду. Наряд его сочетал голубое с золотом; богатое шитье украшало грудь. Кристиана гадала, кто уговорил его согласиться на это. Тяжелая золотая цепь протянулась от плеча до плеча.

Морван подвел сестру к Дэвиду, который все это время не отрывал от нее взгляда.

– Ты самая прекрасная девушка из всех, которых я когда-либо встречал, – повторил он слова, произнесенные им в маленьком саду, увитом плющом.

У нее накопилось за это время немало обид и сомнений, но нежный взгляд синих глаз, звук уже ставшего родным голоса успокоили ее. Еще будет время все выяснить. А сейчас – свадьба и весь Лондон смотрит на нее.

Спустя час она вышла из собора с золотым обручальным кольцом на пальце. Рука Дэвида де Абиндона по-хозяйски обнимала ее за талию. У ступеней их ожидала карета, но Сиэг подвел к ним коня.

– Ты поедешь со мной, дорогая. В такой толпе карете никогда не добраться до Гилдхолла.

– Ты бы мог предупредить меня, Дэвид, – упрекнула она, когда толпа хлынула из собора во двор и на улицы. – Это было похоже на прелюдию к жертвоприношению.

– Я и сам не предполагал, хотя, наверное, следовало ожидать чего-то подобного. Эдуард обожает пышность.

Это ее не убедило. Она считала, что Дэвид всегда все знает. Кристиана бросила на него недоверчивый взгляд. Столь откровенное безразличие к масштабам празднества задело ее, но ведь он не девушка, которую выставили на всеобщее обозрение.

– Король, очевидно, очень высоко ценит тебя, раз появился с такой свитой, – сухо заметила она.

– С моей стороны было бы глупо думать так. Это не имеет отношения ни ко мне, ни к тебе.

Верхом на лошади Дэвида они влились в поток рыцарей и лордов. Кристиана коснулась бриллианта в серебряной оправе, украшавшего ее шею. Его принесли, когда она одевалась.

– Спасибо за подарок. Он превосходно гармонирует с платьем.

– Эдмунд заверил меня в этом. Я рад, что тебе нравится.

– Эдмунд?

– Портной, который шил твое подвенечное платье, Кристиана. И большинство твоих туалетов и накидок. Его зовут Эдмунд. Он один из самых известных мастеров в Вестминстере и лучший в своей профессии.

Кристиана почувствовала, что краснеет. Она, конечно, знала имя портного, но просто забыла его. А Дэвид напоминал, что она должна знать людей, обслуживающих ее, и не думать о них как о пустом месте.

Ее сожаление быстро сменилось раздражением: первыми словами мужа стал скрытый упрек.

Тут же вспомнились и другие основания для недовольства.

– Я думала, что ты навестишь меня, – сказала она.

– Мы же условились, что я не стану этого делать.

– И все равно я надеялась, что ты придешь. Дэвид взглянул на нее, но промолчал.

– Он вернулся, – добавила она. – Но ты это, конечно, знаешь.

– Знаю.

И все. Никаких вопросов, ни слова.

Неужели тебя не интересовало, что может произойти? выпалила она. – Неужели ты так чертовски уверен в себе?

Своим приходом я бы оскорбил тебя. Я полагал, что дочь Хью Фицуорина слишком горда, чтобы покинуть супружеское ложе и уйти к другому мужчине, особенно когда сна узнала правду о нем.

– И все равно…

– Кристиана, – тихо прервал он, прижимаясь губами к ее уху, – не стоит сейчас это обсуждать. Я не приходил, потому что был занят подготовкой к свадьбе. За это время я улаживал свои дела, чтобы провести следующие три дня в постели с тобой. А ночами думал о том, как мы окажемся рядом.

Она и хотела бы избежать той восхитительной дрожи, которую вызвало прикосновение его губ, но ее тело тоже предавало ее ночами и сейчас отреагировало против ее воли.

Она заставила себя вспомнить, как он расчетливо соблазнил ее, чтобы привязать к себе. Ее раздражала его самоуверенность.

– Отчего ты решил, что я захочу провести следующие три дня именно таким образом?

– Ты теперь моя жена, девочка. И конечно, можешь выбирать, но только если я тебе это предлагаю. – Он прижался губами к ее виску и вкрадчиво произнес: – Ты убедишься, что я хороший хозяин. Я всегда предпочитал убеждение приказу.

Его рука скользнула вверх, под пышные складки ее накидки, и нежно прикоснулась к ее груди.

Кристиана вздрогнула и нервно оглядела улыбающуюся толпу.

Он погладил напрягшийся сосок и поцеловал ее в щеку. Ей неудержимо захотелось повернуть голову и укусить его в шею. Но когда она обернулась, губы встретились с его губами и слились в жарком поцелуе.

Весь Лондон смотрел на них.

– Дэвид, люди… они же все видят… – прошептала она, задыхаясь. Он поднял голову, но не убрал руку. Его пальцы сводили ее с ума.

– Нет, им не видно. Кто-то, может, и догадывается, но это его дело, – прошептал он. – Если сердишься на меня, то можешь высказать мне все после пиршества. Обещаю слушать внимательно и учесть все твои замечания. – Он снова поцеловал ее. – Даже когда я буду ласкать тебя, я буду внимательно слушать твои упреки. Мы будем обсуждать мое плохое поведение, пока окончательно не лишимся дара речи.

К этому моменту ей было уже очень трудно вспомнить, в чем она хотела упрекать его и что обсуждать.

И когда она почувствовала неудержимое желание, они прибыли в Гилдхолл. Дэвид поставил ее на землю. Кристиана покачнулась, боясь, что ослабевшие ноги не удержат ее.

– Это несправедливо, – прошептала она. Он взял ее руку и повел в Гилдхолл.

– Я играю без проигрыша, Кристиана, и сам устанавливаю правила. Разве ты не поняла этого до сих пор?