Глава 7

Элоизе понадобилось несколько минут, чтобы понять, какого сорта заведение кроется за вполне пристойным фасадом здания. Подозрение закралось в ее голову еще в тот момент, когда сэр Гейбриел поднялся по ступенькам и довольно долго объяснял что-то двум ливрейным лакеям, стоявшим в дверях. Она успела разглядеть зеркальные ниши, освещенные свечами, а потом неожиданно поняла, почему имя миссис Уотсон и название улицы – Брутон-стрит – показались ей знакомыми. Оцепенев от ужаса, Элоиза осознала, что встречала и имя, и название улицы в газетах, причем далеко не на поэтической или музыкальной полосе.

Тихо охнув, она вышла из экипажа и затрясла за плечо Фредди, впавшего в мечтательный транс.

– Это… Это?.. – пролепетала она.

– Бордель, – с тоской вполголоса произнес Фредди. – Один из самых лучших в Лондоне.

– Могу себе представить, что за нравы там царят, – заметила Элоиза.

– Да я бы зуб отдал за то, чтобы работать там.

– Боже мой, Фредди! – в отчаянии простонала Элоиза.

– Да, честно. – Фредди пригладил непослушную светло-рыжую прядь, которая частенько напоминала Элоизе швабру. – Что-то сэр Гейбриел там слишком долго задерживается. Может, мне сходить и проверить, не забыл ли он про вас?

Элоиза схватила его за рукав.

– Даже не вздумай заходить в этот дом! – произнесла она непререкаемым тоном. – Мы приехали сюда по единственной причине – чтобы разыскать лорда Торнтона и его сестру.

Фредди испуганно посмотрел на нее.

– Я ни разу не видел вас такой расстроенной, мисс, – промолвил он. – Эта ночь доконала вас.

Увидев, что Фредди молча полез на запятки, Элоиза снова заняла свое место в экипаже и стала смотреть в окно.

…Она узнала его, как только его стройная высокая фигура появилась в дверях борделя. Он стремительно приближался к ней большими шагами. Его лицо было скрыто в тени. Элоиза была настолько поглощена ожиданием его волшебного появления, что сразу и не заметила, что на нем нет сюртука. И на шее – его чудесного накрахмаленного платка. Он был в одной рубашке и жилете.

Он приближался к карете с искаженным от ярости лицом падшего ангела. Чем ближе он подходил, тем явственнее можно было различить раздраженное выражение на его суровом, точеном лице. Элоиза, не сводящая с него глаз, с изумлением отметила про себя, что его отлично сшитый белый жилет и белая рубашка под ним небрежно расстегнуты.

– Да он полуодет, – ошеломленно проговорила она, обращаясь к Фредди. – Боже мой, что же он там делал?

– Возможно, он там боксировал, мисс, – откашлявшись, промолвил Фредди. – Этот вид спорта весьма популярен у таких щеголей.

– Ах да, конечно, боксировал… Ночной бордель самое подходящее для этого место, – сардоническим тоном проговорила Элоиза.

Она не слышала, что ответил ей Фредди, если он вообще что-то ответил. Все ее внимание было приковано к человеку с мрачным лицом, который рывком отворил дверь кареты, чтобы обратиться к ней.

Он был в ярости, хотя, когда глаза их встретились, он явно попытался обуздать свой гнев и суровое выражение его лица несколько смягчилось.

– Я должна извиниться, – смущенно проговорила она. – Я бы не приехала сюда, если бы ситуация не оказалась столь неприятной.

Затаив дыхание, она смотрела на Дрейка.

– Мисс Гудвин.

Голова у нее пошла кругом, когда она услышала этот приятный бархатистый голос. Вообще-то фамилия ее была вовсе не Гудвин, но она хотела начать жизнь в Лондоне с нуля, стараясь забыть о своем неприятном прошлом. Элоиза покачала головой:

– Я бы ни за что не потревожила вас, если бы знала…

– Так в чем же дело? – нетерпеливо спросил лорд Дрейк, обводя ее мрачным взором.

Она опустила глаза, пока он забирался в карету и усаживался напротив нее. Ну кто бы мог подумать, что она обратится за помощью к человеку, который только что вышел из борделя, даже не удосужившись одеться как следует и привести себя в порядок?!

Элоиза уставилась на его мощную голую шею. И как только этот приличный джентльмен мог появиться на людях в незастегнутых рубашке и жилете? Ну конечно, он вышел из дома, в котором приличия вместе с одеждой оставляют у дверей.

Неожиданно лорд Дрейк наклонился к ней, его колени коснулись ее ног. Сердце Элоизы бешено заколотилось, когда он снова спросил нетерпеливым тоном:

– Так в чем все-таки дело?

Она смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова из-за застрявшего в горле комка. От близости его лица, его синих глаз она ощутила легкое головокружение.

– У вас расстегнута одежда, – наконец хрипло прошептала Элоиза.

Его широкие брови поползли вверх.

– Вы что же, проделали весь этот долгий путь ночью, чтобы сказать мне об этом?

Она откинулась на подушки.

– Да нет, конечно, – сказала Элоиза. – И откуда мне было знать, как вы одеты.

– А вы понимаете, какого рода заведение находится на этой улице, мисс Гудвин? – спросил Дрейк, и, к его чести, в его голосе не было насмешки.

Элоиза с трудом сглотнула.

– Да, – едва слышно прошептала она.

Его усталый взор с новым интересом пробежал по ее лицу. Когда Дрейк заговорил, в его голосе вновь зазвучали те нотки, от которых по ее спине побежали мурашки – как тогда, на балу.

– И вы все же решились приехать сюда? – спросил Дрейк.

Он наклонился к Элоизе и, не услышав ответа на свой вопрос, пересел на сиденье рядом с нею.

– Может, вы ищете себе другое место работы? – продолжил он расспросы. – Верно я понимаю, что место компаньонки испорченной молодой леди вам не по душе?

– Только не такое место, на которое вы намекаете, можете не сомневаться, – промолвила Элоиза.

– Однако в бордель вы приехали, – заметил Дрейк.

От огня, пляшущего в глубине его синих глаз, Элоизу бросило в жар. Каким-то образом Дрейк об этом догадался. Понимающе улыбнувшись, он привлек ее к себе и поцеловал.

Сначала она попыталась оттолкнуть его руку, но затем почувствовала, как ее собственная рука поднимается к его плечу. Его губы нежно погладили ее рот, и она поддалась: приоткрыв губы, Элоиза ответила на поцелуй. Боскасл прижал ее к своей теплой мощной груди.

И перед ее закрытыми глазами замелькали какие-то тени и огни. Она почувствовала, как рука Дрейка скользнула ей под накидку и погладила нежное место под ее грудью.

– Возможно, в один прекрасный день, – прошептал он, касаясь губами ее приоткрытых губ, – мы встретимся в более подходящем месте и в более подходящее время, и тогда я смогу пристойным – а может, и непристойным – образом соблазнить вас.

– Вы и так уже соблазнили меня, – тихо проговорила Элоиза.

Засмеявшись, Дрейк пересел на противоположное сиденье.

– Какого дьявола вы сюда приехали, могу я полюбопытствовать? – спросил он. – И чего вы хотите от меня?

Внезапно Элоизе захотелось придушить его. Захотелось распахнуть дверцу кареты и сказать всем безмозглым лондонским леди и лордам, чтобы они катились к дьяволу. Но благоразумие вкупе с чувством отчаяния взяло верх.

– Лорд Торнтон убежал из дома, – срывающимся голосом произнесла она.

– Это меня не удивляет, – пожал плечами Боскасл.

– Его сестра тоже сбежала, – быстро проговорила Элоиза. Она торопилась, опасаясь, что Дрейк может отказаться помочь ей. – Боюсь, Талия сбежала с тем самым негодяем, с которым она была на балу. Видите ли, ее жизнь будет испорчена, если я не найду ее. А когда об этом узнает ее жених, то он не простит мне.

Дрейк молча изучал ее – она видела блеск в его глазах.

– Простите меня, – вымолвила Элоиза, чтобы хоть чем-то заполнить затянувшуюся паузу. – Вы мне уже помогали, и я не знала, к кому обратиться на этот раз. Я бы не хотела, чтобы кто-то из них пострадал, несмотря на их недостойное поведение. Я бы никогда не обратилась к вам за помощью, если бы… – «Если бы вы не танцевали со мной прошлым вечером», – пронеслось у Элоизы в голове. – Если бы вы не были другом лорда Торнтона, – договорила она.

Элоиза отвернулась к окну кареты, ее щеки пылали.

– Мисс Гудвин. – наградил ее потрясающей, соблазнительной улыбкой, когда она задумчиво повернулась к нему.

В животе у Элоизы появилось какое-то странное чувство. Его улыбка обещала продолжение едва начавшегося приключения. Сколько раз сама Элоиза предупреждала Талию, советовала своей подопечной держаться подальше от красивых мужчин, не поддаваться их обаянию!

– Просто я подумала, что вы можете знать, где искать лорда Торнтона, хотя, возможно, мне не следовало приезжать сюда…

Улыбка мелькнула в уголках его твердого, мужественного рта.

– Это верно, не следовало, – кивнул Дрейк. – Но раз уж вы здесь, то я чувствую себя обязанным помочь вам.

Элоиза с трудом скрыла охватившее ее облегчение.

– Ох, лорд Дрейк, благодарю вас, благодарю! Боже мой, ведь еще совсем недавно я даже не знала вашего имени, – пролепетала она.

Впрочем, она не знала и того, что Дрейк – один из Боскаслов.

А это напомнило ей, что Дрейк похож на свою респектабельную сестру так же, как лев походит на овечку. Можно было даже не сомневаться: леди Лайонс будет шокирована, узнав, что Элоиза вытащила ее брата из борделя для того, чтобы он помог ей в поисках ее пропавшей подопечной.

Удивленный голос Дрейка оторвал Элоизу от тревожных раздумий.

– Может, вы хотите еще что-нибудь узнать обо мне? А то вдруг в будущем вас еще что-то смутит.

Ее глаза встретились с его ироничным взглядом. Элоиза даже представить себе не могла, что окажется в столь неудобной для себя ситуации.

– Думаю, в сложившейся ситуации мне известно достаточно, – проговорила она с тихим вздохом. – Слово «бордель» весьма красноречиво.

Дрейк Боскасл вдруг с удивлением подумал, что его не слишком огорчает то, что Элоиза испортила ему долгожданную ночь. А ведь его ждала знаменитая мисс Сент-Айвз – женщина, от одного взгляда которой мужчины падали на колени. И не стоило даже обвинять Марибеллу за то, что она захлопнула за ним дверь.

Боскасл внимательно смотрел на сидевшую напротив него Элоизу. Густые пряди ее длинных волос рассыпались по ее плечам темным шатром, и это навевало ему мысли о сексе. Он не знал, что делать с Элоизой. На вид она очень чувствительна, а внутри ее наверняка тлеет такой огонь, о котором даже она сама не подозревает. Он был бы не прочь побыть с нею наедине, чтобы удовлетворить свое любопытство. В раздумье он почесал подбородок.

Господи, да он, должно быть, дошел до предела, если находит какую-то там компаньонку леди более соблазнительной, чем профессиональная куртизанка, которая, вероятно, еще его ждет! Или нет. Если Марибелла когда-либо еще захочет разговаривать с ним, ему придется щедро вознаградить ее за это.

Дрейк наклонился к дверце кареты. Он только что увидел, что его кузен Гейбриел выходит из дома Одри, а это означало, что мерзавец так и не добился желанной встречи с Марибеллой. Что ж, он этого заслуживал.

– Прошу прощения, мисс Гудвин, – промолвил Дрейк, обращаясь к Элоизе, – у меня осталось еще одно неотложное дельце личного характера. С вашего позволения…

Элоиза судорожно вздохнула. У Боскасла появилось странное ощущение, что она неверно истолковала его намек.

Гейбриел остановился у кареты, и Дрейк в тот же миг вышел из нее навстречу ему.

– Не стоит тревожиться, Дрейк, – покачав головой, промолвил Гейбриел. – Твоя пташка только что выскользнула из задней двери дома в сопровождении своих телохранителей.

Дрейк тихо выругался. Гейбриел усмехнулся.

– Кстати, она попросила меня кое-что передать тебе, – сказал он. – Ни один мужчина не может бросить ее из-за другой женщины. Ни один.

Элоиза высунула голову в окошко кареты и с сожалением посмотрела на Дрейка.

– Так у вас есть еще одна женщина? – удивленно спросила она. – То есть две за одну ночь?

Гейбриел откашлялся.

– Другая женщина – это вы, мисс Гудвин, – сказал он.

Элоиза открыла рот, но так и не смогла вымолвить ни слова. Во всяком случае, в течение нескольких секунд, после которых она хрипло проговорила:

– Ваша личная жизнь меня не касается, лорд Дрейк. Мне неприятно быть излишне настойчивой, но я в отчаянии, мне необходимо разыскать мисс Торнтон.

– Я же дал согласие помочь вам, разве не так? – Дрейк посмотрел на Элоизу с самой кислой улыбкой, на какую был способен. – Я бы не хотел, чтобы мои слова прозвучали грубо, но все же я должен спросить вас: а вам не приходило в голову, что Талия не хочет, чтобы ее нашли? – Ответ на этот вопрос Дрейку был не нужен, просто он хотел, чтобы повисшая вокруг него тьма рассеялась.

Дрейк прогнал вспыхнувшее было в нем чувство вины, которое возникло, когда он увидел, что Элоиза опустила глаза на колени – его цинизм явно поразил ее. Он мог бы сказать Элоизе, что добропорядочная жизнь вовсе не так важна, как ей кажется. Его мать была милейшей, самой лучшей женщиной на свете. А как она страдала, умирая от тяжелой, изнуряющей болезни! Его брат Брендон был молод и отважен, но попал на войне в засаду и был жестоко убит.

Мисс Гудвин обманывалась, убедив себя в том, что он джентльмен, и это несмотря на их жаркое свидание в саду. Так что лучше повернуться лицом к правде раньше, чем слишком поздно, потому что он находил ее слишком уж привлекательной, а это не сулило Элоизе ничего хорошего.

– Я готов помочь, – повторил Дрейк Боскасл. – И я попытаюсь разыскать вашу пропавшую подопечную, но я настаиваю, чтобы вы вернулись домой и ждали от меня весточки.

Элоиза медленно подняла голову. Когда их глаза встретились, Дрейк ощутил, что его сковывает чувство неловкости. Господи, похоже, он растерял за войну весь свой здравый смысл! Он будет полным идиотом, если станет помогать ей, не ожидая ничего взамен. Но что может дать ему эта женщина, простая компаньонка? Прячущиеся в его существе демоны зашевелились. Дрейк отлично знал, что он мог бы получить от нее.

– Благодарю вас, – просто сказала Элоиза, явно испытывавшая большое облегчение.

Гейбриел оттолкнулся от кареты.

– Ты куда? – спросил он. – Составить тебе компанию?

Дрейк недовольно нахмурился. Он понимал, почему Гейбриел привез сюда Элоизу Гудвин – она стала предлогом для его встречи с Марибеллой. Позднее Дрейк сможет без затей выстрелить негодяю в ногу пониже колена в знак того, что оценил низость его выходки.

Дрейк отвел взгляд от лица Элоизы.

– Перси часто захаживает к одному нашему общему другу, который живет поблизости, – вымолвил он. – Так что, возможно, я там и застану его. Кстати, компания мне не нужна. Во всяком случае, твоя.

– Вам бы лучше надеть сюртук, – раздался из глубины кареты голос мисс Гудвин.

Дрейк покосился на молодого лакея, который стоял на тротуаре и жадно ловил каждое сказанное слово.

– Будь так добр, отвези ее домой, – попросил он. – Добропорядочной женщине не пристало находиться в таком месте.

Дрейк успел отойти на несколько шагов от кареты, как вдруг до него донесся голос Элоизы, звучавший слегка пренебрежительно:

– Добропорядочному джентльмену тоже.

Дрейк ускорил шаг. Гордиться было нечем, но факты оставались фактами: в доме Одри он провел не меньше ночей, чем в собственном жилище. Однако он ни перед кем не должен отчитываться в своих поступках. И даже если бы кто-то из самых близких его друзей осмелился высказать об этом свое мнение, он бы не удостоил его ответом. Искушение поддаться уговорам прячущегося в нем грешника было велико.

«Возьми и спроси ее, что она из себя представляет, – нашептывал ему «грешник». – Поинтересуйся, оставила ли она для тебя местечко между своих пышных беленьких грудок или, еще лучше, в своей постели. Спроси, спроси ее!»

Дрейк поднял смуглое худощавое лицо к небу и только сейчас осознал, что пошел дождь. Он решил не возвращаться в дом Одри, чтобы взять там сюртук. Было не так уж холодно. К тому же Дрей к не был уверен в том, что почувствует холод.

– Покайся, грешник! – прокричал ему из-за угла какой-то человек в драном сером плаще. – Покайся или отправляйся прямиком в ад!

Боскасл наградил его язвительной улыбкой.

– Каяться уже слишком поздно, друг мой, – промолвил он.

Глава 8

Остаток ночи Элоиза провела в неспокойной полудреме, вздрагивая от каждого шороха. Каждые четверть часа она вскакивала, чтобы узнать, не вернулась ли Талия, не появился ли дома ее сбежавший брат.

Незадолго до рассвета она наконец поднялась и, ополоснувшись холодной водой с простым мылом, оделась в темное. Мисс Гудвин даже представить себе не могла, как объяснит матери сэра Томаса исчезновение Талии. Заварив чашку крепкого чая с шалфеем, Элоиза отнесла ее в пустую комнату девушки. Несмотря на вызванное поведением Талии раздражение, Элоиза привыкла заботиться и беспокоиться о ней.

Если Талия вернется домой после своего стремительного бегства, она уже никогда не будет прежней. Ее репутация будет скомпрометирована, а невинность… Возможно, невинность и вовсе будет потеряна. Элоиза и лорд Торнтон не смогли защитить ее. И не важно, что Талия навредила себе сама. Элоиза взяла на себя ответственность за девушку и не справилась с нею.

Поставив чашку на туалетный столик, Элоиза подошла к высокому зеркальному шкафу из ореха, в котором Талия хранила коллекцию старых писем и вырезок из скандальных газет. В руках у Элоизы оказалась целая стопка ободранных листков со сплетнями. Она отнесла их вниз, в гостиную, и принялась осторожно просматривать.

Имя лорда Дрейка упоминалось несколько раз, когда речь шла о давних скандалах.

Прошел час. Съежившись от напряжения, Элоиза продолжала читать вырезки, как вдруг в дверь настойчиво постучали. Вздрогнув, она выпрямилась, кровь забурлила в жилах ее онемевших конечностей.

Дуэль окончилась?

Талия вернулась или, что гораздо хуже, ее обнаружили в каком-нибудь проулке?

Элоиза поднялась, все еще сжимая в оцепеневших руках несколько листков. Подойдя к двери, она замешкалась, не зная, стоит ли отпирать ее.

Кто мог прийти с визитом в столь ранний час, если даже кухарка еще не встала?

Слегка приоткрыв дверь, Элоиза сразу поняла, что сутулая фигура в поношенном серовато-коричневом плаще принадлежала не лорду Дрейку и даже не его кузену. Лицо гостя было обращено к тонущей в утреннем полумраке улице, но уже судя по его вороватым манерам, можно было догадаться, что новости он принес плохие.

Дуэль в парке. Элоиза обхватила себя руками, во рту у нее вмиг пересохло. В этот момент ранний гость, повернувшись к ней, улыбнулся.

Элоиза узнала его и… содрогнулась от ужаса. Она хотела было захлопнуть перед ним дверь, но Ральф, ожидавший такой реакции, остановил ее, сунув между косяком и дверью мысок старого ботинка. Элоиза надавила на дверь, но Ральф не выдернул ногу.

– Привет, Элли, – сказал он, взглянув сначала на ее побелевшее потрясенное лицо, а затем в пустынный коридор у нее за спиной. – Как хорошо вновь тебя увидеть! Скучала по мне?

Элоиза попятилась назад.

– Убирайся отсюда немедленно, или я попрошу его светлость выкинуть тебя, из дома, – пригрозила она. – Или… позову констебля…

– Да замолчи ты, глупышка! – остановил ее Ральф. – Нам обоим известно, что его светлости нет дома. – Он протиснулся в коридор – Ральф был до того худ, что ему хватило и узкой щели, – и захлопнул за собой дверь. – К тому же у тебя была хлопотная ночь. Ну и дела, Элли! Прекрасный бал, потом ночной гость, джентльмен, между прочим, затем бордель. А ведь прежде ты была такой застенчивой.

Позади них в пустом коридоре раздались чьи-то шаги. Оглянувшись, Элоиза увидела Фредди. Фредди остановился, его заспанные глаза на бледном веснушчатом лице вмиг прояснились.

– Что здесь происходит? – с подозрением спросил он. – Что-то случилось, мисс Гудвин?

Элоиза глубоко вздохнула, подавляя в себе желание все рассказать ему. Фредди был приятным молодым человеком с добрым сердцем, несмотря на то, что служил лакеем, а отец у него был пьяницей. Ему удалось справиться с влиянием среды, в которой он вырос, и Элоизе не хотелось нагружать его собственными проблемами.

– Все в порядке, – отозвалась Элоиза, надеясь, что Фредди не заметит, как дрожит ее голос. – Занимайся своими делами.

Стоявший передней мужчина демонически расхохотался. От звука его громкого смеха у Элоизы волосы на затылке встали дыбом.

– Оставь нас, парень! – велел он Фредди. – Мы с Элоизой старые друзья. Ей будет хорошо со мной.

Элоиза расправила плечи, моля Бога, чтобы Фредди не заметил ее состояния. Возможно, если ей удастся прикинуться сильной и уверенной в себе, Ральф уйдет.

– Займись своими делами, Фредди, – повторила она. – Все в порядке.

Как Дрейк и предсказывал, Хорас и не подумал прийти в Гайд-парк рано утром на дуэль. Дрейк сам едва поспел туда вовремя, потому что большую часть ночи ему пришлось рыскать по городу. Толку от этого было мало: Боскаслу удалось выяснить лишь то, что Перси и Талия скорее всего еще не уехали из Лондона – их видели вместе на поздней вечеринке, что Хорас не наведывался ни в одно из своих любимых игорных заведений.

Посоветовавшись со знакомыми, Дрейк пришел к выводу, что Хорас решил на время скрыться где-нибудь за городом. Это означало, что негодяй трусливо бросил зависящих от него людей без малейших угрызений совести.

После завтрака ему надо будет поведать новости мисс Гудвин; еще ему необходимо выпить, чтобы разогнать кровь в застывших жилах. Письмо с извинениями, которое он отослал Марибелле несколько часов назад, вернулось нераспечатанным. Теперь он может спокойно убить своего кузена на дуэли и счесть это благодеянием для всего человечества.

Увидев Дрейка, стоявший под деревом Гейбриел усмехнулся. Солнце уже вставало над парком, на влажном от росы газоне в ожидании кровопролития собралась небольшая группа любопытных. Аудитория включала в себя кутил, возвращавшихся домой после бурно проведенной ночи, старьевщика, мужа и жену в дилижансе с сонным ребенком. В стороне стояли два хирурга, державшие наготове сундучки с инструментами.

Заняв позиции, Дрейк с Гейбриелом повернулись друг к другу спиной, разошлись на нужное количество шагов и стали ждать сигнала стрелять.

Не поворачиваясь, Гейбриел спросил:

– Ты еще раз виделся прошлой ночью с Марибеллой?

Дрейк нахмурился.

– Нет! – ответил он.

– А я видел ее во сне, – сказал Гейбриел и рассмеялся.

– Тебе известно, – вновь заговорил Дрейке безжалостной улыбкой, – что я могу не ждать сигнала? Я мог бы сразу прострелить тебе голову и избавиться от дальнейших волнений.

– Все в порядке, кузен! – опять усмехнулся Гейбриел. – Раз уж ты не пристрелил меня сразу, теперь постарайся хотя бы не палить в те места, которыми я пользуюсь регулярно. Особенно в то место, которое мне понадобится, когда я окажусь наедине с мисс Сент-Айвз.

Услышав сигнал, двоюродные братья грациозно развернулись и… выстрелили в воздух. Зрители, громко выразившие свое недовольство тем, что ни один из дуэлянтов не повалился на землю убитым, разошлись в разные стороны – начинался новый день.

– Дьявол! – выругался Дрейк, к которому уже спешил лакей с его перчатками и серым, свинцового оттенка, утренним сюртуком. – Я промахнулся! И твоя голова по-прежнему на месте.

Гейбриел улыбнулся:

– А ты по-прежнему обожаем женщинами. – Он зашагал к своей коляске, стоявшей в небольшой рощице. – По крайней мере одна из них приехала сюда, чтобы убедиться в том, что ты не пострадал.

Дрейк неторопливо застегнул пуговицы на сюртуке.

– Не люблю огорчать леди, – промолвил он. – Как жаль, что нам так и не придется позавтракать вместе. Может, в другой раз?

– Я заберу у тебя Марибеллу, если ты решишь, что она тебе не нужна! – крикнул Гейбриел направившемуся к своему экипажу Дрейку. – А может, и компаньонку заодно. Кстати, не она ли поджидает тебя? Или ты прошлой ночью до того напугал ее, что она теперь и приблизиться к тебе боится?

Разумеется, Дрейк и не подумал, что это Элоиза приехала в парк. Скорее всего она еще не пришла в себя после ночных событий. Дрейк улыбнулся, вспомнив ее. Господи, кто бы мог подумать, что такая женщина могла ему понравиться! Она понятия не имела об искусстве флирта и не умела играть в те рискованные любовные игры, к которым он привык.

Вывод из всего этого можно было сделать один: в нем неожиданно вспыхнуло желание обладать этой женщиной. И еще. Вероятно, он не так уж много знает о страсти, как ему казалось.

Два лакея в париках распахнули перед ним дверцу экипажа. Поднявшись в карету, Дрейк увидел сидевшую там женщину. Ах! Сама прекрасная мисс Сент-Айвз пожаловала к месту дуэли! Дрейк успел заметить, что ее телохранители, стоявшие поодаль и наблюдавшие за ним, поспешили отвернуться и сделать вид, что не обращают на него внимания.

Марибелла была одета в платье из блестящего голубого шелка, а когда она чуть подвинулась, пропуская его в карету, до него донесся аромат розового масла.

– И кто же выиграл дуэль? – холодно осведомилась она, осматривая его с головы до ног – возможно, в поисках ранений.

Дрейк сел напротив Марибеллы.

– Это был чистой воды спектакль, – проговорил он в ответ. – Я думал, что вы не захотите больше видеть меня.

– Не уверена, что захочу, – сказала Марибелла.

Соблазнительная улыбка скривила ее губы. Марибелла – очень привлекательная женщина, Дрейк не стал бы этого отрицать. Даже при свете дня она походила на далекую богиню Луны с ее правильными чертами и ледяной сдержанностью.

На лице Дрейка мелькнула усмешка.

– Тогда чему же я обязан честью этого неожиданного визита? – поинтересовался он.

– Я не уверена, что захочу видеть вас еще раз, – повторила Марибелла. – Но вы можете убедить меня простить вас.

Боскасл рассмеялся.

– Вы очень великодушны, Марибелла, – сказал он.

– Вообще-то нет, – покачала она головой. – Я алчная и эгоистичная.

– Никто не безупречен, дорогая.

Улыбка исчезла с лица Дрейка, когда он почувствовал, что Марибелла пытливо осматривает его, причем вовсе не сексуальным, а оценивающим взглядом. Было в характере мисс Сент-Айвз что-то еще, кроме того, что она была красивой женщиной и дорогой куртизанкой.

Опустив голову, Дрейк закрыл глаза. Неожиданно он подумал о том, что с некоторых пор для него стало важным знать характер женщины и что стоило ему только представить себе сексуальную притягательность Марибеллы, как его мысли мгновенно уносились к другой.

Полное безумие – думать о женщине, которой скорее придет в голову уложить его в постель и подоткнуть одеяло, чем лечь рядом с ним. Но может, он действительно сходит с ума?

Боскасл приоткрыл глаза, с удивлением ощутив на колене легкое прикосновение руки Марибеллы.

– Что, – начала Марибелла, недовольно скривив губы, – вы намерены предпринять для того, чтобы объяснить мне происшедшее?

Он опустил глаза на ее руку. На короткое мгновение ему показалось, что он различил в голосе Марибеллы легкий деревенский акцент. Разве не писали газеты о том, что она выросла в итальянских Альпах? Впрочем, как известно, Марибелла всегда окружала себя таинственностью. У Дрейка хватало такта не откровенничать с ней, пока он не раскопал кое-что о прошлом Марибеллы. И это несмотря на то, что Одри никогда не вводила его в заблуждение, предлагая очередную подружку для развлечений.

Разумеется, Марибелла не шпионка, а Дрейк уже не владеет тайнами, которые представляют ценность для мира политики. В прошлом, когда речь шла о безопасности его страны, он всегда умудрялся уводить разговор в сторону, если продолжать беседу в начавшемся русле становилось невозможным. Дрейк не доверял женщинам, которые лгали ему о себе. Любовнице следует доверять, иначе нельзя. Боскасл не стал бы спать с женщиной, к которой у него нет доверия.

– Что я должен сделать, чтобы искупить свою вину? Чего хотите от меня, Марибелла? – спросил Дрейк. – Денег?

Марибелла убрала руку с его колена. Дрейк, к собственному удивлению, по-прежнему ничего не чувствовал. Правда, он, конечно, устал и…