Посол Фокс был сердит на Кирка, да и на остальных офицеров тоже. Будучи преисполнен чувства собственной значимости – что вовсе не обязательно является недостатком, при условии, что у человека есть ещё и чувство юмора – Фокс обладал на удивление вспыльчивым для дипломата характером.
      Но он был главой миссии, и с этим приходилось считаться. Относительно важности миссии ни у кого не было никаких сомнений. Эминиан 7 был, по всем признакам, самой развитой планетой в своём созвездии, NGC 321. Но хотя его обитатели владели технологией космических полётов вот уже несколько веков, первый полёт за пределы своей звёздной системы они предприняли лишь пятьдесят лет назад. У такого затворничества была веская причина: они находились в состоянии войны со своими ближайшими соседями. Корабль, сообщивший о них, Ю.С.С. "Доблестный", пропал без вести – предположительно, именно в результате военных действий. Фоксу надлежало установить с Эминианом 7 дипломатические отношения.
      Предстоящая задача обещала быть весьма и весьма нелёгкой. В ответ на запрос с "Энтерпрайза" Эминиан послал код 710 – предупреждение не приближаться к планете ни при каких обстоятельствах. Кирк был склонен подчиниться этому требованию; в конце концов, это была ихпланета, а Кирк не любил абордажной дипломатии. Но посол Фокс настаивал; а он, будучи главой миссии, обладал правом приказывать – чем нередко и пользовался.
      Поручив командование кораблём Скотту, корабельному инженеру, Кирк транспортировался на планету вместе с мистером Споком, энсином Мэннинг и двумя офицерами службы безопасности. Памятуя о полученном предупреждении, все они захватили фазеры, установив их на минимальный уровень; Мэннинг несла трикодер.
      Но никаких признаков враждебности они не заметили. Группа высадки материализовалась в коридоре какого-то здания – судя по наблюдениям, правительственного учреждения – и была встречена миловидной девушкой, которая представилась как Меа Третья и сразу же предложила проводить их в зал Высшего Совета. Держалась она холодно, но учтиво.
      Оказалось, что Высший Совет состоит из четырёх приятного вида мужчин, сидящих за столом в просторном помещении, где слышалось слабое гудение аппаратуры – хотя никакой аппаратуры не было видно. При входе Кирка и его спутников все четверо с улыбкой поднялись.
      – Меня зовут Анан Седьмой, – произнёс тот, что сидел слева от всех. – Мне очень жаль, что вы здесь. Но вы здесь, и мы постараемся сделать ваше пребывание удобным. Прошу вас, садитесь.
      – Я Джеймс Т. Кирк, капитан звездолёта Объединённой Федерации Планет "Энтерпрайз". Мой помощник, мистер Спок. Лейтенант Гэлоуэй. Лейтенант Осборн. Энсин Мэннинг.
      – Добро пожаловать на Эминиан. – Анан отвесил лёгкий официальный поклон.
      Все сели и несколько секунд в молчании смотрели друг на друга.
      – Итак, капитан, – сказал Анан, – поскольку вы предпочли проигнорировать наше предупреждение, полагаю, нам лучше приступить к делу. Чем мы можем вам служить?
      – Наша миссия, сэр – установить дипломатические отношения между вашей и нашей цивилизациями. Федерации необходим контакт в этом созвездии.
      – Боюсь, что это невозможно, – ответил Анан.
      – О? Не объясните ли Вы, почему?
      – Потому что у нас война.
      –  До сих пор?– спросил Кирк.
      – У нас война вот уже пятьсот лет.
      – Что ж, в таком случае вы хорошо это скрываете, – поднял бровь Кирк. – Мистер Спок?
      – Сэр, – обратился Спок к Анану, – мы полностью просканировали вашу планету. Мы обнаружили, что она технически развита, преуспевающая, удобна для населения – и совершенно мирная. Процветающая, высокоразвитая культура, которая только выиграла бы от установления контактов с нашей Федерацией. Совершенно никаких признаков войны.
      – Жертвы среди гражданского населения, – ровным голосом произнёс Анан. – От миллиона до трёх ежегодно, гибнущих от атак противника. Вот почему мы предупредили вас, чтобы вы не приближались, капитан. Пока ваш корабль вращается вокруг нашей планеты, он в опасности.
      – С кем у вас война? – спросил Спок.
      – С Вендикаром, третьей планетой нашей системы. В своё время она была заселена колонистами с нашей планеты, и теперь так же развита – и наш безжалостный враг.
      – И всё-таки… – начал было Спок, но слова его были прерваны пронзительным воем сирены. Лицо Анана посуровело. Он тотчас поднялся, нажав при этом какую-то кнопку.
      Результат был ошеломляющим. Сирена мгновенно стихла; часть одной из стен зала Совета отошла в сторону, и за ней обнаружилось другое, не менее просторное помещение, полное сложнейшей аппаратуры. Её было слишком много, чтобы сразу всё разглядеть; Кирк успел заметить лишь ряд компьютеров, несколько светящихся графиков на стенах и большую освещённую сеть, которая могла быть картой.
      – Простите, мы вынуждены вас покинуть, – сказал Анан. – В настоящее время нас атакуют. Меа, позаботьтесь о наших гостях.
      Все четверо членов Высшего Совета заняли место за приборами, присоединившись к уже работающим операторам. Кирк, сбитый с толку, поглядел сперва на Спока, который в ответ лишь пожал плечами, а затем на Меа.
      – Это ненадолго, – сказала девушка.
      – А вы не идёте в убежища?
      – У нас нет убежищ.
      – Часто ли бывают такие атаки? – спросил Спок.
      – О, да. Но мы быстро принимаем ответные меры.
      Кивком подозвав к себе Спока, Кирк шагнул в аппаратный зал – как он полагал, командный центр. Никто не пытался остановить их. У освещённой карты сидел за приборной доской оператор. В разных местах карты то и дело без всякой системы вспыхивали огоньки; в ответ на каждую такую вспышку оператор нажимал кнопку – видимо, соответствующую. Кирк всмотрелся в карту, но понять ничего не мог; как и следовало ожидать, обозначения Эминиана ни о чём ему не говорили. Но стоявшая позади Меа внезапно громко охнула.
      – Удар! – сказала она. – Прямое попадание в город!
      – Мистер Спок, Вы слышите взрывы?
      – Нет, капитан. Энсин Мэннинг, показывает ли трикодер повышение уровня радиации или какие-либо иные отклонения от нормы?
      – Никаких отклонений, сэр.
      – Если это атака, – сказал Кирк, оборачиваясь к Меа, – не сообщите ли Вы мне, какое именно оружие использует ваш противник?
      – Бомбы, – ответила она. – Луч транспортатора материализует их прямо над целями. Они очень точны. Мои родители погибли при последней атаке.
      Кирк достал коммуникатор и вызвал "Энтерпрайз".
      – Мистер Скотт, вы продолжаете сканирование планеты?
      – Конечно, сэр, – немедленно отозвался Скотт. – Как Вы приказали.
      – Что-нибудь необычное?
      – Ничего, сэр. Всё нормально.
      Закрывая коммуникатор, Кирк услышал какое-то жужжание, а затем из щели одного из компьютеров выскочила карточка. Анан взял её и рассмотрел; лицо его нахмурилось. Затем он передал её сидящему рядом.
      – Так же, как пятьдесят лет назад, Сар, – сказал он.
      Сар печально кивнул.
      – Мы предупреждали их.
      – Вызовите наряд службы безопасности. Они могут понадобиться.
      – Сэр, – обратился Кирк к Анану, – только что я связался со своим кораблём, который непрерывно сканирует вашу планету. Всё время, пока продолжалась ваша так называемая атака, мой корабль вёл наблюдения. Никакой атаки не было – ни взрывов, ни радиоактивного излучения, никаких отклонений от нормы. Если это какая-то игра…
      – Это совсем не игра, – сказал Анан. – Только что погибло полмиллиона.
      – От компьютеров, – внезапно произнёс Спок.
      – Совершенно верно, – подтвердил Анан. – Их смерть зарегистрирована. В течение суток они обязаны явиться к дезинтеграционным камерам. Поскольку непосредственная опасность миновала, я могу объяснить более подробно. Вы должны понять, капитан, что две планеты не могут вести ядерную войну на протяжении пятисот лет. Такая война не продлилась бы и пятисот часов. Нам пришлось искать другое решение.
      – Другими словами, – сказал Спок, – атака Вендикара была теоретической.
      – Напротив, она была как нельзя реальнее. В случае успеха такой атаки жертвы подсчитываются, идентифицируются и получают приказ явиться для дезинтеграции. Теоретической? Я потерял свою жену в последней бомбардировке. Порой это бывает тяжело – но наша цивилизация продолжает своё существование. Люди погибают, но наш мир живёт.
      – То есть Вы говорите, – сказал Кирк, – что ваши люди отправляются на дезинтеграцию, когда им говорят?
      – Именно так. Они на войне и знают это.
      – Слышал я о фабриках смерти, – сказал Кирк, – но ваша им всем сто очков вперёд даст.
      – Это фабрика смерти, – согласился Спок, – но в этом есть своя логика.
      – Я рад, что Вы согласны с нами, – сказал Анан.
      – Я не согласен, – холодно отвечал Спок. – Я понимаю – а это нечто совершенно другое.
      – Хорошо, – сказал Анан. В таком случае, вы помните, что мы предупредили вас не приближаться к нашей планете. Вы предпочли оставить наше предупреждение без внимания. Когда ваш корабль лёг на орбиту вокруг нашей планеты, он тем самым сделался законным объектом для атак противника. Теперь он считается уничтоженным вражеской ракетой.
      Он сделал быстрый жест. Кирк резко обернулся. Позади группы с "Энтерпрайза" стояли четверо высоких, широкоплечих людей в форме. Все четверо держали незнакомого, но весьма грозного вида оружие.
      – У экипажа вашего корабля есть сутки, чтобы явиться к дезинтеграционным камерам. Чтобы обеспечить их содействие, приказываю держать вас и ваших людей под арестом вплоть до их сдачи. Кстати, то же самое произошло и с вашим кораблём "Доблестный" пятьдесят лет назад. Экипаж полностью погиб.
      – Вы не смеете тронуть мой корабль, – сквозь зубы произнёс Кирк. – Ясно Вам?
      – Мы постараемся сохранить корабль, – ответил Анан. – Но пассажиры и команда уже погибли. Отведите их в камеру первого класса.
      Камера первого класса оказалась весьма удобной, прибранной комнатой. При ней имелась даже кухонька с неплохим запасом продуктов. Впрочем, узников всё это ничуть не обрадовало.
      Не успели они пробыть в камере и часа, как открылась дверь, и часовой впустил Меа. Девушка выглядела подавленной.
      – Меня прислали узнать, не нужно ли вам чего-нибудь, – сказала она.
      – Нам много чего нужно. Я хочу видеть Анана Седьмого.
      – Он занят координацией списков погибших.
      – Если он откажется говорить со мной, – сказал Кирк, – у него будет такой длинный список, что он его за всю жизнь не скоординирует.
      – Капитан, – спокойно сказала девушка, – Вы выполняете свой долг по отношению к вашему кораблю. Мы выполняем свой долг по отношению к нашей планете.
      – Ваш долг не требует от Вас войти в дезинтеграционную камеру и исчезнуть!
      – Боюсь, что требует, капитан, – всё так же спокойно отвечала Меа. – Меня также объявили погибшей. Завтра в полдень я должна явиться в дезинтеграционную камеру.
      Кирк смотрел на неё, ни в силах вымолвить ни слова. Он всё ещё не мог поверить, что это правда.
      – И Вы намерены пойти? – спросил он. – Что могут сделать Анан или Сар, или кто-нибудь ещё, если вы все откажетесь идти?
      – Дело не в том, что сделает Совет, – сказала Меа. – Если мы все откажемся идти на дезинтеграцию, у Вендикара не останется иного выбора, кроме как использовать настоящее оружие – и нам придётся сделать то же самое. И тогда обе планеты станут необитаемы. Сами видите, лучше уж так.
      – Нет, – сказал Кирк. – Этого я не вижу.
      – Мне очень жаль. Могу я принести вам что-нибудь?
      – Да. Анана Седьмого.
      – Я передам ему Вашу просьбу, но сомневаюсь, что он придёт.
      Она вышла. Кирк в бессильной ярости ударил кулаком по ладони. Внезапно у него возникла мысль.
      – Мистер Спок!
      – Да, сэр?
      – Вулканцы обладают определёнными телепатическими способностями, верно?
      – Да, капитан. Но не забывайте: я лишь наполовину вулканец. Я не могу отсюда дотянуться до Анана – а даже если бы и смог, то не сумел бы ни передать ему сложного сообщения, ни уловить его мыслей.
      – Я подумал не об этом. Я хочу, чтобы Вы просто внушили подозрения тому часовому, что охраняет нас. Пусть подумает, что мы проделали дыру в стене с помощью какого-нибудь теплового прибора, который они не заметили. Или, если это слишком сложно, что мы просто как-то выбираемся отсюда.
      – Хм… – произнёс Спок. – О восприимчивости эминиан мне ничего не известно. Однако, предпринимая попытку, мы ничего не теряем.
      – Хорошо. Попробуйте.
      Спок кивнул, прислонился головой к выходящей в коридор стене и закрыл глаза. Лицо его приобрело сосредоточенное выражение и спустя несколько секунд заблестело от пота. Даже Кирку, ничего не понимавшему в телепатии, было ясно, что помощник его напряжён до предела.
      Казалось, прошло добрых пять столетий, а то и шесть, прежде чем от дверей послышалось чуть слышное гудение, а затем щелчок. Кирк прижался спиной к стене.
      Дверь распахнулась, и в комнату ворвался часовой с оружием наготове. Кирк нанёс ему сзади сокрушительный удар в шею; часовой без единого звука свалился на пол. Кирк оттащил его от двери и забрал оружие.
      – Благодарю Вас, мистер Спок.
      – Рад помочь, капитан.
      – Теперь нам нужно найти свои коммуникаторы и связаться с кораблём. Не знаю, как далеко нам удастся уйти без оружия; необходимо раздобыть ещё. Мистер Спок, мне известно, как Вы относитесь к тому, чтобы отнимать у кого-то жизнь. Но наш корабль в опасности. Вы меня понимаете?
      – Прекрасно понимаю, капитан. Сделаю всё, что потребуется.
      – Отлично. – Кирк легонько хлопнул его по спине. – Пошли.
      Она были уже примерно на полпути к Залу Совета, когда, свернув за угол, очутились в конце длинной очереди. Кирк сделал знак остановиться и взглянул вдоль неё.
      Очередь тянулась к большой закрытой камере со светящейся приборной панелью, возле которой сидел часовой. Через несколько секунд свет на панели погас. Тогда часовой нажал кнопку, и дверь отворилась.
      Человек, стоявший в очереди первым, бросил вокруг прощальный взгляд и шагнул внутрь. Дверь закрылась. Послышалось негромкое гудение; свет на панели загорелся, затем погас. Дверь скользнула в сторону. Камера была пуста.
      Кирк и Спок мрачно переглянулись. Кирк сделал движение, словно хватал кого-то за плечо, и Спок кивнул. Прошагав вдоль очереди, Кирк очутился перед камерой.
      – Довольно, – сказал он. – Отойдите все.
      Стоящие в очереди повернули головы. Часовой привстал.
      – Что это вы… – Тут он заметил в руках Кирка оружие.
      Часовой оказался не робкого десятка. Он понимал, что Кирк может легко застрелить его, но всё же схватился за своё оружие. В тот же миг Спок, который незаметно подобрался, держась с другой стороны очереди, схватил его сзади за плечо. С выражением удивления на лице солдат свалился на пол. Спок подобрал его оружие.
      – Отлично, мистер Спок. Ну-ка, все назад, а то заденет.
      Кирк навёл оружие на дезинтеграционную камеру и нажал пуск. Результат получился как нельзя более удовлетворительный. Оружие издало лишь пронзительный звук, но в стенке камеры возникла огромная дыра. Из приборной доски вырвался сноп искр, и в следующий миг камеру охватило пламя.
      Очередь в ужасе кинулась врассыпную. Спок подошёл к капитану и, удивлённо подняв брови, с интересом разглядывал отнятое у солдата оружие.
      – Очаровательно. Неужели оно исключительно звуковое? В таком случае, как же они фокусируют звук в направленный луч?
      – Мы разберёмся с этим потом. Давайте уходить отсюда.
      Ворвавшись в Зал Совета, они обнаружили там лишь Анана, наливавшего себе что-то в стакан из небольшой бутылки. При виде их он замер, но, тотчас взяв себя в руки, наполнил стакан и выпил.
      – Не хотите ли присоединиться ко мне, капитан? Думаю, наша трова придётся Вам по вкусу.
      – Я пришёл сюда не затем, чтобы выпить.
      Анан кивнул на оружие в руках Кирка.
      – Полагаю, именно так Вы уничтожили дезинтеграционную камеру номер двенадцать.
      – Именно. Весьма эффективное оружие – и я не постесняюсь воспользоваться им снова.
      – Это очевидно, – сказал Анан. – Как и то, что Вы – варвар.
       - Я?– изумлённо переспросил Кирк.
       - Ну да. А как же иначе? Мы все варвары. Несомненно, в силу вашего наследия Вы в первую очередь –варвар, во вторую – строитель. Это наша общая черта.
       - Мы относимся к этому не так хладнокровно, как вы.
      – Какое это имеет значение для убитых? – спросил Анан.
      – Вы по-своему правы. Тем не менее, мне кажется, что Вы не понимаете до конца, чем рискуете. Мы не воюем с помощью компьютеров и не распределяем жертвы по дезинтеграционным камерам. Если мы ведём войну, то война эта настоящая. Я могу уничтожить вашу планету, мистер Анан. Мистер Спок, энсин Мэннинг, посмотрите, нет ли тут наших коммуникаторов.
      – Один я уже обнаружил, сэр. – Спок вручил его Кирку.
      Анан настороженно следил за ними.
      – Капитан, – сказал он, – Вы, несомненно, понимаете наше положение. Если ваши люди не явятся к дезинтеграционным камерам, это будет нарушением договора, заключённого пятьсот лет назад.
      – Мои люди не несут ответственности за ваши договоры.
      – Вы офицер сил, ответственных за сохранение мира. – Анан почти упрашивал. – И всё же по Вашей вине произойдёт эскалация, которая может привести к гибели двух планет. Миллионы погибших ужасной смертью, полное уничтожение нашей цивилизации и цивилизации Вендикара. Бедствия, голод, боль, страдания, ужасная, медленная смерть…
      – Этого-то Вы боитесь, – мрачно сказал Кирк.
      – Этого боится любой здравомыслящий человек!
      – Вот именно.
      – Как Вы не понимаете? – в отчаянии произнёс Анан. – Нам удалось покончить с этим! Вы же угрожаете всё это вернуть! Неужели ваши четыреста человек значат больше, чем миллионы ни в чём не повинных людей на Эминиане и Вендикаре? Вы что, чудовище?
      – Я варвар, – отозвался Кирк. Тем не менее, то, что говорил Анан, было тупиком, и притом отвратительным. Поразмыслив несколько секунд, капитан включил коммуникатор.
      – Мистер Скотт? Говорит Кирк.
      – Капитан! Мы уж думали, они с вами покончили.
      – Они тоже так думали, – сказал Кирк. Что у вас?
      – Скучать не приходится, – отвечал Скотт. – Сперва они пытались заманить нас всех вниз якобы Вашим приказом. К счастью, наш компьютер распознал, что голос не совпадает – хотя подделали они неплохо, Вам бы понравилось. Потом они послали нам ультиматум. У меня не было соответствующего приказа, так что я оставил его без внимания.
      – Отлично. А потом?
      – Когда срок ультиматума истёк, они открыли по "Энтерпрайзу" огонь. Конечно же, после того, как мы получили ультиматум, мы подняли защиту. Я хотел для начала стрельнуть в них парочкой дюжин фотонных торпед – в конце концов, срок, по истечении которого они угрожали вас убить, прошёл – но посол Фокс наотрез воспротивился. Потом он пожелал, чтобы я опустил защиту, и он мог транспортироваться на планету и всё уладить, но этому воспротивился я. Так что каша заварилась ещё та.
      – Скотти, твои действия совершенно правильны, и я одобряю их все до последнего. Сейчас я попытаюсь всё тут уладить, но есть вероятность, что это не удастся. Если в течение сорока восьми часов ты ничего от меня не услышишь, действуй согласно общему приказу номер двадцать четыре.
      – Двадцать четыре? Но, капитан… – Наступила длительная пауза. Затем голос Скотта произнёс: – Через сорок восемь часов. Есть, сэр. Удачи.
      – Спасибо. Конец связи.
      – И что всё это значит? – спросил Анан.
      – Это значит, что через сорок восемь часов "Энтерпрайз" уничтожит Эминиан 7.
      – Вы блефуете. Вы не пойдёте на это.
      – Не я это начал, мистер Анан, – сказал Кирк. – Но закончу это я. Теперь…
      Шагнув к столу, он нажал ту самую кнопку, которую раньше нажимал Анан. Часть стены отошла в сторону, открыв аппаратный зал.
      – Мистер Спок, попытайтесь разобраться в этом оборудовании. Анан, Вам предстоит кое-что узнать. Разрушения. Смерть. Страдания. Ужас. Вот что значит война, Анан. Вот что делают войну тем, чего необходимо избегать.Вы же сделали свою войну чистенькой и безболезненной – настолько чистенькой и безболезненной, что у вас нет никакой причины желать, чтобы она кончилась. Вот почему вы ведёте её уже пятьсот лет. Есть что-нибудь, мистер Спок?
      – Да, сэр, – откликнулся помощник капитана. – Я не могу прочесть большую карту, но всё остальное выглядит достаточно несложно. Вот это устройство контролирует дезинтеграционные камеры; вот пусковые установки для атаки, вот – для обороны. А этот компьютер подсчитывает жертвы. Все эти устройства связаны между собой, и, видимо, находятся в постоянном контакте со своими вендикарскими аналогами.
      – Это важно?
      – Полагаю, да, капитан. Нарушение этого контакта равносильно отмене соглашения между воюющими сторонами.
      – О чём вы говорите? – спросил Анан в нескрываемом ужасе.
      – Вот центральный компьютер, капитан. – Спок указал на отдельно стоящий компьютер. Он щёлкнул одним переключателем, затем другим. – Цепь замкнута. Уничтожьте этот – и все остальные выйдут из строя сами собой.
      – Хорошо. Отошли все. Вы тоже, Анан. – Кирк поднял оружие.
      – Нет! – вскричал Анан. – Пожалуйста…
      Кирк выстрелил, и центральный компьютер взорвался. Кирку показалось, что по цепи компьютеров прокатились более слабые взрывы – а затем они перестали быть слабыми. Кирк поспешно вывел всех из зала в коридор. Там они стояли, прижавшись к стене, чувствуя, как сотрясается пол; глядя, как из зала вырываются клубы дыма.
      Так продолжалось довольно долго. Наконец, Кирк сказал:
      – Ну, похоже, это всё.
      – Вы понимаете, что натворили? – вскричал Анан.
      – Отлично понимаю. Я вернул вам ужасы войны. Вендикарцы сочтут, что вы нарушили соглашение, и начнут готовиться к настоящей войне, настоящим оружием. Их следующая атака уже не будет компьютерной. Это будет уничтожение ваших городов, разрушение вашей планеты. Вы, конечно же, захотите ответить тем же. На вашем месте я начал бы производить бомбы.
      – Вы действительно чудовище, – прошептал Анан.
      – Да, мистер Анан, вот теперь у вас настоящая война, – продолжал Кирк, не обращая внимания на его слова. И вы должны либо вести её – настоящим оружием – либо прибегнуть к альтернативе.
      – У нас нет никакой альтернативы.
      – Есть, – хрипло сказал Кирк. – Заключите мир.
      – После того, как нас пятьсот лет убивали? Вы с ума сошли!
      – Возможно. Но мы тоже в прошлом были убийцами, как Вы не так давно подметили. Тем не менее, мы умеем остановиться. Мы признаём, что были убийцами – но сегодня мы не станем убивать. Вот всё, что для этого нужно – принять решение. Сегодня мы не станем убивать.
      Анан поднёс дрожащую руку ко лбу.
      – Не знаю… Не знаю…
      – Мы поможем Вам. – Кирк открыл коммуникатор. – Скотти, вы с послом Фоксом слышали наш разговор? Я оставил линию включённой для вас.
      – Слышали, капитан.
      – Тогда можете транспортировать сюда посла.
      Через несколько секунд в коридоре возникло мерцание, и перед ними материализовался Фокс. Выглядел он важным и одновременно растерянным.
      – Вот что Вам надо сделать, – сказал Кирк Анану. – Свяжитесь с Вендикаром. Думаю, окажется, что они не менее вас напуганы возможностью настоящей войны и сделают всё, чтобы избежать её. Мир – или гибель. Выбор за вами.
      Анан обвёл их взглядом, в котором боролись отчаяние и надежда. Посол Фокс шагнул вперёд.
      – Как представитель третьей стороны, заинтересованной лишь в установлении мира и нормальных отношений, – заговорил он, – я буду рад предложить свои услуги в качестве посредника между вами и Вендикаром. У меня есть определённый опыт в таких переговорах.
      Анан шагнул к нему.
      – Возможно, – чуть слышно произнёс он. – Может быть, пришло время. У меня есть канал прямой связи с Высшим Советом Вендикара. Им не пользовались уже несколько веков.
      – Значит, пришло время снова вспомнить о нём, – сказал посол. – Если Вы покажете мне дорогу…
      Анан двинулся по коридору; сперва неуверенно, затем походка его постепенно обрела твёрдость. Фокс шёл за ним.
      – Насколько мне известно, – сказал Анан, – глава Высшего Совета Вендикара – его имя Рипома – человек разумный. И если к нему обратится представитель третьей стороны…
      Они скрылись за поворотом, и голос его затих. Остальные проводили их взглядами.
      – Есть вероятность, что это сработает, капитан, – сказал Спок. – Разумеется, очень многое зависит от хода переговоров.
      – Хотя посол Фокс и действует на нервы, у него репутация человека, который знает своё дело, – отвечал Кирк. – Вот пусть и займется, наконец, делом. – Он снова поднял коммуникатор. – Кирк вызывает "Энтерпрайз". Общий приказ номер двадцать четыре отменяется. Передайте в транспортаторную, чтобы через десять минут подняли нас на борт.
      – Есть, сэр.
      – И всё же, капитан, – сказал Спок, – это был большой риск.
      – Вы думаете, мистер Спок? Они убивали три миллиона ежегодно – и так на протяжении пяти веков. В результате настоящей бомбардировки не могло погибнуть больше народу, чем те полтора миллиарда, что уже погибли от компьютерных атак – но после такой бомбардировки они бы уже не могли воевать. С войной было бы покончено. Раз и навсегда.
      – Я не стал бы на это рассчитывать, – сказал Спок.
      – Я и не рассчитывал на это, мистер Спок. Это был предвиденный риск. Я рассчитывал на то, что эминиане чрезвычайно привержены к порядку – а настоящая война означает очень, очень большой беспорядок. У меня было предчувствие, что они пойдут на всё, лишь бы избежать этого. Даже на мирные переговоры!
      – Предчувствие, капитан? Интуиция?
      – Нет, – сказал Кирк. Думаю, это можно считать… чувством культурной структуры. Как по-вашему?
      Если Спок что-то и ответил, то эффект транспортации поглотил его слова.